(Фрагмент романа "Крепостная герцогиня". Курск, 1711 год.)
Ещё чрез полчаса вспомнил Роджер слова барыни юной про "богомерзкую веру цыганскую" и про "истинную веру православную". И вопросил он сиделку немногословную:
- Скажи, Малашка, какогО мнение твоё по вопросу философскому: какая вера суть истинная?
- Мнение моё хоть и не моё, но совпадает с мнением барина моего предыдущего, коий глаголил: "Истинная вера суть та, коюю исповедуют окружающие, ибо следование ей позволяет без проблем лишних познавать истины!"
- Так глаголить мог скорее иудей мыслящий, нежели цыган!
- Не токмо, - возразила служанка. – Так же и первые христиане, когда религия сия ещё в моду не вошла и небезопасной пребывала. Жаль, что многие иудеи упёртые и христиане таковые же не ведали вышеизложенного определения истинной веры и приняли смерть героическую мученическую. Сие следует уважать, но не следует подражать! … То бишь следует уважать, но подражать не следует!
- А мне первый вариант более импонирует, ибо в нём не просто рифма, но и рифма чёткая.
- Зато глагольная! А по мне, мистер Смит, уж лучше никакой рифмы, нежели рифма глагольная, пусть даже и чёткая!
Опосля визита Самохваловых к Бартелям вознамерилась Наташа перещеголять модницу Акулину, каждый день в новом платье моднейшем появляющуюся. Повелела она отцу подкаблучному закупить тряпки дорогущие моднейшие и стала в них пред Роджером щеголять, а тот из вежливости хвалил наряды демонстрируемые.
Но вот иссяк запас тряпок продемонстрированных. Потребовала дева своенравная новую партию закупить. Воскликнул Василий Никитич:
- Дщерь моя расточительная! Учись у сестры своей Глафиры экономной, кояя в одном платье роскошном всё время щеголяет и даже над беднягой Архимедом в нём измывается!
Возмутилась Наташа:
- Ты ещё посоветуй брать пример с того более экономной замухрышки Малашки, не моей сестры моей сестры!
- Ну хорошо! Уговорила! – аки бы согласился Самохвалов. – Но учитывая, что ты уже накупила нарядов на пять лет вперёд, а свободных денег у меня пока нет, куплю я тебе наряды новые на столь же новый год.
- Ах, так! – возопила дщерь нетерпеливая. – Не в силах пребывать более рядом с таковым скрягой!
Бегу, не оглянусь, пойду к цыганам в табор! Авось, там предоставят уголок!
- И будешь с ними вместе плясать, гадать и воровать?!
- Всё лучше, нежели терпеть унижения в виде нарядов непредоставления!
Бросилась Наташа ко двери, но одумалась и вернулась. Взяла вазу дорогущую, грохнула ея об пол и с гордо поднятой главой удалилась из дома родительского.
Надеялся родитель, что чрез час вернётся дщерь его неразумная покаянная. Но лишь чрез четыре часа сбылась мечта его.
Подскакал к усадьбе вечером конь вороной слегка на Архимеда похожий, но в отличие от животины несчастной не исхлёстанный нещадно. Соскочила с него цыганка прекрасная ликом, станом, но не одеждой яркой вульгарной. Сняла она с коня Наташу утомлённую к верховой езде непривычную и вручила родителю ея. Засим прокомментировала деяние сие могучим сопрано колоратурным:
- Я возвращаю Вашу дщерь,
Скорей забрать ея молю!
С ней у меня терпенья нет –
Я обормоток не люблю!
Звуки дивного гласа сего привели к высыпанию на крыльцо челяди многочисленной, овацией певицу доморощенную почтившей (хотя лишь Малашка середь них способна была отличить овацию от овуляции!).
Узрела цыганка служанку и молвила, смутившись:
- Привет, Лаша! Слишком поздно заметила я тебя. Не то бы не оскорбила слух твой рифмой глагольной, тобою осуждаемой.
- Здравствуй, Раша. Не осуждаю я тебя (в отличие от рифмы указанной), ибо опосля беседы занимательной с разговорчивой барыней Натальей Васильевной любая самая захудалая рифма простительна!
Засунула наездница ногу во стремя, но стремительно барин воскликнул:-
- Стой, дева прекрасная! Уже почти ночь на дворе. Посему переночуй в покоях моих, а поутру в табор свой возвращайся.
- Премного благодарна, Василий Никитич баболюбивый! Но ввиду пребывания спонсора моего в поездке торговой не предприняла я мер контрацепции. А испытать радость внебрачного материнства подобно Агашке и Олечке желания не испытываю. В общем, всем вам, аки молвит мой торгаш вышеуказанный, "зайт гезунд!".
Пока глаголила цыганка речь сию, оказалась вторая нога ея во втором стремени, и стремглав понёсся конь ея со двора.
Вопросила "цыганка" несостоявшаяся cлужанку свою:
- Почему Эсмеральда именовала тебя "Лаша"?
- Сие суть сокращение от "Малаша", - ответствовала Малашка.
- А почему ты обозвала ея "Раша"?
Тут даже Василий Никитич распалённый ответ угадал:
- Сие суть сокращение от "Эсмераша", то бишь Эсмеральда!
- А что она глаголила о мерах концентрации? – вопросила отца Наташа.
- Пущай Малашка ответствует.
- Цели контрацепции, подругой моей упомянутые и концентрации противоположны, ибо концентрация суть увеличение населения в одном месте, в частности – за счёт размножения. А контрацепция суть …
- … уменьшение населения! – воскликнула Наташа радостно.
- Почти, - дипломатично согласилась Малашка. – Контрацепция суть препятствие увеличению населения за счёт размножения… Точнее – препятствие размножению. … А уменьшение населения суть геноцид.
- Не врубаюсь, - не врубилась Наташа, - аки у красавицы Эсмеральды столь уродливая подруга!
- Красавица с уродиной скорее подружатся, - молвила Малашка невзрачная, - нежели красавица с красавицей.
- Сие точно! – воскликнула Глафира прекрасная. – У меня с Наташкой (несмотря на общего папашку) дружба не клеится!
***