— Милли, ты будешь чай? — маленькая Оля протянула кукле игрушечную чашку.
— Конечно, — ответила она за куклу.
И девочка день изо дня в день сидела на полянке и играла с куклами. Иногда в прятки, иногда в прекрасную жизнь, а иногда, как сейчас, в чаепитие. А где же еще настоящие друзья, почему девочка общается только с куклами, спросите вы? ..
— Олечка, иди домой пора кушать! — с порога ветхого домика позвала дочку мать.
Детей в этой богом забытой деревушке очень мало, да и то, они все старше шестилетней Оли года на три-четыре. Кто ж с такой малявкой играть будет, да еще в какие-то куклы? Деревушка эта, к слову, очень-очень маленькая, каждый житель знает друг друга в лицо. В основном живут тут забытые детьми пожилые родители, но крайне редко перебираются сюда и малообеспеченные, все потерявшие люди. И вообще, отмечается ли эта деревня на карте? Вряд ли.
Оля уже собрала свои вещи: куклу Милли и две игрушечные чашки — и собиралась уже бежать домой на обед, но ее отвлек странный шум из-за деревьев, где начинался лес.
— Оля! — повторно позвала мать.
Девочка еще минуту прислушивалась к необычному звуку, чем-то напоминавший тихий шепот, но потом развернулась и побежала в дом.
На следующее утро Оля вновь играла на полянке с куклами. И вот, она снова услышала шепот. Девочке стало любопытно, и она несмело подошла ближе к лесу. Кто-то смотрел на неё из-за деревьев.
— Хочешь чаю? — Оля улыбнулась и протянула игрушечную чашку.
Тишина.
«Подойди ближе, дитя» — шепот стал отчетливее, и можно было разобрать слова. Казалось, что он звучит в голове, но в то же время из леса.
Оля сделала пару шагов вперед со все еще вытянутой чашкой и увидела высокую фигуру во черном плаще. На, как казалось, человеке был накинут капюшон, не позволяющий разглядеть лицо. Девочка снова предложила свой воображаемый чай.
Фигура молчала, шепот пропал, только чувствовался её тяжелый взгляд.
И тут она сделала неожиданное движение — вытянула руку и взяла чашечку. Глаза девочки расширились от того, что она увидела. Рука этого, как ей изначально показалось человека, была без кожи и мышц — одни кости!
Фигура поднесла чашку к капюшону и сделала вид, что пьет чай.
«Боишься?» — вновь прозвучал шепот в голове Оли.
Девочка, скованная ужасом, не ответила. Снова повисла тишина. И вот, немного успокоившись, она медленно кивнула.
«Не нужно, я тебя не обижу. Буду с тобой играть, хочешь?»
Оля тут же улыбнулась, и всякий страх отступил на задний план. Еще никто и никогда не предлагал с ней поиграть, кроме мамы!
«Но при одном условии» — фигура вернула чашку девочке.
— Все что угодно! — с радостью сказала девочка.
«Никто не будет знать о нашей дружбе»
— Хорошо! — согласилась Оля и протянула свою маленькую ладошку для рукопожатия. — Клянусь!
«Зови меня Дэф»
Время шло, Оля и Дэф играли каждый день около леса, иногда уходя и чуть глубже. Но Дэф почти никогда не выходил на свет, объясняя тем, что его могут увидеть, да Олю и так все устраивало, она была счастлива. Мама не могла заметить изменений в настроении дочери, но спрашивать не стала, дожидалась, когда дочь сама познакомит ее со своими, как она поняла, новыми друзьями. Но этого не происходило, а мать вскоре и вовсе закрыла глаза на это: «Не хочет, как хочет».
Прошло несколько месяцев, год, пять… Дэф ни разу не снимал с себя своего капюшона, но девочке это даже нравилось, ведь было что-то таинственное в её друге, может, это и было незнание его лица. С уже появившимися сверстниками Оля не общалась. Прошло еще несколько лет, и мать девочки сильно заболела. Дочь стала все реже видеться с другом, ухаживая за ней.
А игры менялись, теперь они играли в прятки, просто душевно разговаривали или следили за животными. Дэф умел делать необычную вещь: навсегда усыплять.
«Гляди, что покажу» — однажды он прошептал девочке когда они нашли сильно раненого и истекающего кровью зайца. Видимо, он сумел сбежать от волка, но тот успел его хорошенько цапнуть. Дэф подошел к умирающему зверьку и дотронулся до него. Кролик тут же перестал двигаться и дышать. Дэф тогда сказал, что кролик заснул, но раз за разом наблюдая за такими вещами, повзрослевшая Оля понимала, что они умирают. Она не считала это чем-то плохим, ведь Дэф только избавлял животных от мучений, вот и все.
«Однажды мы все уснем» — как-то раз сказал он.
Мать девочки стала очень плоха, врачи ничем не могли помочь, она сильно мучилась, и дочке лишь изредко удавалось повидаться с другом.
«Хочешь, твоя мама уснет?» — однажды предложил Дэф.
Оля прекрасно знала, что это значит.
— Ни за что! Она поправится! Пройдет время, и ей станет лучше! — от злости, обиды и отчаяния девочка накричала на него и в слезах убежала домой.
Дэф потом не затрагивал эту тему и молча выслушивал боль подруги, которая ничем не могла помочь своей маме, и бывало, плакала весь день.
Шли месяцы, маме лучше не становилось, силы покидали ее, но дочь отчаянно держалась за её жизнь. Но однажды Оля поняла, что так нельзя, нужно научиться отпускать, смотреть на мучения матери было невыносимо.
— Дэф… — голос девочки надломился. — я хочу, что бы моя мама уснула… — слезы ручьями полились из глаз девочки.
«Не плачь, так будет лучше. Ей не будет больше больно» — друг положил на плечо девочки костлявую руку.
Она повела Дэфа в дом, где он никогда не был, и подвела к кровати матери.
— Мам… — в бреду та не могла ничего услышать и ответить.
— Я вижу смерть… она… она близко! ..
— Это Дэф, мой друг, я не говорила о нем…
— Смерть… смерть… это конец…
Друг подошел вплотную к больной и погладил ее по голове. Мать замолчала и стала дышать все медленней и медленней, лихорадочный огонек в глазах потух…
«Она спит»
Оля несколько недель не переставала плакать.
Но значительно позже Оля познакомилась с молодым человеком, нашла еще друзей и жила в любви. Вышла замуж, родила прекрасного мальчика. Но никто не знал про его самого близкого друга Дэф, она виделась с ним гораздо реже детства, но он всегда терпеливо её ждал. Ни под каким предлогом Оля не соглашалась переезжать из деревни в город, потому что знала — Дэф за ней не поедет.
Прошло много-много лет, сын вырос и уехал жить в город, муж скончался от сердечного приступа еще в 78 лет. Оля осталась почти одна — Дэф всегда был ней рядом.
И в 80 лет, зная, что сын не вернется, Оля обратилась к другу:
— Дэф*, я хочу спать…
____________________________________________
*Death (англ) — смерть.