Рэй сидел в тени раскидистых, похожих на пальмы деревьев, близко подступавших к берегу тёплого моря. Он приехал только вчера и уже успел обойти Сардинию вдоль и поперёк, всё время находя какие-то причины, чтобы отложить посещение базы наёмников.
"Неужели ты боишься? — спросил он себя. — Боишься узнать правду". Ну что ж, если подумать, то в этом нет ничего удивительного или постыдного. Он кивнул головой, соглашаясь с собственными мыслями, и решительно поднялся с резной скамеечки.
Надо бы позвонить и убедиться, что Командир на базе, но после такого перерыва он предпочитал начать не с телефонного разговора, а с личной встречи. Тем более что добраться до базы можно за десять минут. Ещё пятнадцать минут понадобилось ему, чтобы неспешным шагом дойти до пункта проката и арендовать машину.
Через полчаса Рэй вышел из кабины рядом с раздвижными воротами. По обе их стороны, насколько хватало глаз, простиралась внушительная ограда. Вообще-то перемахнуть её на аэромобиле (а других теперь и не держали) ничего не стоило, но это только на первый взгляд. Вся территория внутри ограды была накрыта тонкой силовой сеткой, от которой лёгкой машине не поздоровилось бы, а тяжёлая, если бы и смогла её пробить, то прежде подняла бы на ноги всю базу.
"Прямо как в тюрьме", — подумал Рэй, сам удивляясь такому сравнению. Раньше ничего подобного ему в голову не приходило. Впрочем, эти меры были приняты не для того, чтобы кого-то не выпускать, а для того, чтобы не впускать посторонних. На базе столько оружия, что предосторожности не лишни.
Со странным чувством, которое можно было бы назвать смешанным, Рэй подошёл к воротам и нажал кнопку коммуникатора справа от них. Ответ последовал немедленно:
— Назовите себя.
— Рэй Стенли. Частное лицо.
— Цель визита? — так же безучастно спросил невидимый дежурный, но сразу же вслед за вопросом из коммуникатора раздался какой-то шум, словно там что-то уронили. — Рэй, ты, что ли?! Я просто глазам своим не поверил. Да и картинка тут — сам знаешь какая. Сэкономили на камере…
— Знаю, — согласился Рэй. — Сам себя не узнаешь.
— Точно, — дежурному очень хотелось поболтать, но он проявил недюжинную выдержку, ограничившись всего парой вопросов.
— Так какое ж ты частное лицо? — спросил он в заключение. — Включай идентификацию и проходи.
— Хочешь сказать, что я по-прежнему числюсь в отряде?
— Ну да. А с какой стати было тебя исключать? Ты ведь не сам сбежал, тебя похитили. Командир тебе и деньги начислил — как за участие в операции с повышенным риском. Так что не забудь получить.
— Но я ведь не вернулся… после освобождения.
— Ну и что? — Рэй почти видел, как собеседник пожал плечами. — За это он тебе начислил отпускные. А потом — отпуск без содержания.
Рэй улыбнулся и покрутил головой.
— А сам-то он сейчас на базе?
— Должен быть здесь. Сейчас у нас затишье… — дежурный щёлкнул переключателем внутренней связи, пробормотал несколько слов и, выслушав ответ, жизнерадостно сообщил:
— У себя он. В кабинете. Так что поторопись, пока никуда не ушёл. Я с ним говорить не стал — сюрприз будет.
Рэй коротко поблагодарил и, следуя данному совету, не стал терять времени. Через три минуты, коротко стукнув в знакомую дверь, он вступил в тесную комнатку, единственное окно которой выходило на учебный полигон. Остальные три стены и даже дверь были заняты прекрасного качества объёмными снимками снежного Кора. От этого маленькое помещение казалось просторным, и даже в сильную жару здесь как-то легче дышалось.
Из-за большого стола, как всегда заваленного документами, копиями контрактов и личных дел (хозяин кабинета предпочитал работать с пластбумажными оригиналами, а не с электронными копиями), навстречу вошедшему поднялся Михал Стенли — Командир…
Рэй заметил, что он окончательно поседел, кажется, появилась пара новых морщин и в глазах какая-то горечь, которой вроде бы не было раньше. Или он просто не замечал? Командир молча обошёл стол, и они обнялись.
— Ну здравствуй, сынок.
У Рэя не было сомнений, что ему рады, но к этой радости примешивалось что-то ещё — неуловимое, невысказанное.
После взаимных расспросов, когда почти всё уже было сказано — всё, о чём было относительно легко говорить — на несколько мгновений повисла в воздухе тяжёлая осязаемая тишина.
— Нам нужно поговорить, — медленно сказал Рэй, и Командир, навалившись всем корпусом на стол, словно готовясь к буре и желая придать себе большую устойчивость, так же медленно кивнул.
— Ты ведь нашёл меня на Фрайме, Командир?
— Да, — глухо ответил Михал и опустил глаза. — Я нашёл тебя на Фрайме.
— Как это было?
Командир сжал лежащие на столе руки в кулаки и посмотрел в сторону.
— Мы возвращались на базу. Следуя заданным курсом, приблизились к Фрайму. Приняли слабый сигнал бедствия, — он говорил глухо, отрывисто, обращаясь к заснеженным горным вершинам, изображённым на стене.
— Корабль остался на орбите. Я передал командование Павлу и снизился на шаттле в районе колонии. Один. Что я там увидел — ты знаешь. Наверняка смотрел отчёты спасателей. В них есть всё. Кроме одного, — Командир перевёл дух и посмотрел прямо в глаза Рэю.
— Ты лежал там, где проходила граница между полностью выгоревшей территорией и землёй, совершенно не тронутой огнём. Там были эти люди, которые до сих пор не пришли в себя. Тогда я подумал, что они мертвы. А ты лежал ближе всех к этой границе. Я забрал тебя. Больше живых не нашёл, — он на секунду замолчал, но Рэй ни о чём не спросил. Он ждал продолжения.
— Я связался с кораблём. Сказал, чтобы они ретранслировали сигнал бедствия. Я ещё не успел подняться на борт, как отозвался корабль спасателей. Мы ушли прежним курсом — на Купаву. Спасатели от нашей помощи отказались, они так и не узнали, что я высаживался на Фрайме… — он ещё немного помолчал.
— Почему я сразу не передал тебя им — хочешь, верь, хочешь — нет, но я и сам не знаю. Конечно, что греха таить, не хотелось впутываться в расследование, но это уж потом пришли такие мысли, когда выяснилось, что ты ничего не помнишь. Да и то не сразу. Сначала-то просто решил доставить тебя на Купаву — к своим, так сказать. Это же наша колония… была… А потом… посмотрел я на тебя и… — Командир опустил голову.
— Не смог я тебе сказать и другим не позволил. Суди меня, как хочешь… Одно могу сказать: я добра тебе хотел, хотя это не оправдание, конечно. Да я и не оправдываюсь. Ты ведь… — он отвернулся.
— Что? — осторожно спросил Рэй, чувствуя, что тут что-то очень важное и болезненное для Командира.
— Я и понял-то не сразу. А потом как током ударило… Ты на сына моего похож. Он, правда, так и не вырос — мальчишкой погиб.
Рэй ошеломлённо молчал. Никогда раньше он не слышал, чтобы у Михала был сын. Тот всё так же пристально вглядывался в горную гряду, словно надеясь где-то там разглядеть хрупкую фигурку кареглазого парнишки.
— Не бери в голову. Давно это было. В другой жизни.
— После этого ты и уехал с Кора?
— Да. Не знал, куда себя деть, вот и пошёл в наёмники. Смерти совсем не боялся, может, поэтому и обходила она меня стороной. Виноват я перед тобой, — продолжил он без перехода. — Прости, если сможешь.
— Мне не за что прощать тебя, Командир. Ты поступил так, как считал правильным, и, наверное, не ошибся. Тогда я был не готов узнать правду. Такую правду.
— Допустим, — Михал упрямо склонил голову. — А к службе наёмника ты был готов?
Теперь глаза отвёл Рэй. Они несколько минут молчали. Каждый смотрел в пустоту перед собой застывшим взглядом.
— Я ни о чём не жалею, — наконец хрипло сказал Рэй.
— А я жалею. О многом. И о том, что втянул тебя в службу, и… — Михал тяжело вздохнул. — Я ещё не обо всём тебе рассказал.
Продолжение: http://www.proza.ru/2016/03/05/1774