Она отвернулась. Зимняя ночь навалилась всем своим телом на поля, проносящиеся за окном автомобиля. Водитель молчал, казалось, не желая вникать в слова, доносящиеся с заднего сиденья, пассажир впереди дремал, ну или делал вид, подчеркивая глубокую незаинтересованность.
-Раздражают люди, которые отрицают теорию эволюции и с пеной у рта говорят, что это чушь, ведь людей создал бог, - сказал Сергей с таким отчаянием, словно это задевало его лично.
-Ну, а что же тебя удивляет? Верующих людей много и, наверно, Дарвин оскорбляет их так же, как и тебя, их Бог.
-Да он меня не оскорбляет, просто ты понимаешь, они все такие верующие, такие все из себя хорошие, но посмотри, как они себя ведут. Разве есть хоть в одном из их поступков что-то от Иисуса. Да если бы мир следовал его заповедям, он был бы поистине прекрасен.
Разговор между практически незнакомыми людьми после утомительного рабочего выезда в соседний город на подобные темы случается нечасто. Тем более с ней, тем более последнее время. Ее разрывало двоякое чувство: с одной стороны хотелось пользоваться моментом встречи с мыслящим оппонентом, а с другой убраться в свой «панцирь» и остаться при своем мнении.
-Ненавижу религиозных фанатиков, - словно разрезали тишину слова. – Я атеист, но знаю об учении намного больше их. В отличие от тех, кто кричит, что наука – зло, и надо жить по «завету божьему». Но они даже не читали этот «завет», ну а если читали, то ни черта не поняли.
-Обычно это недалекие и необразованные люди, что с них взять. Скорее всего, в любом из храмов по всему миру таких будет большинство. Людям необходимо, чтобы ими управляли и говорили, как жить, что делать, а главное – как, и о чем думать. К тому же, человеческая природа такова, что не терпит инакомыслия.
Все же первый вариант победил. Стало быть, это важно. Есть такие моменты в жизни, когда все видится иначе. Заговори об этом днем, и будет ощущение бессмысленности. Заговори с друзьями – и тема покажется изъезженной. Но случаются такие вечера и встречи, когда все важно. Когда даже темнота с тобой заодно. И это был тот самый момент.
-Да какие же они верующие? Разве в учении Христа что-то сказано о возможности религиозных войн? Грешить, выходит, можно, если это выгодно. «Потом с Богом договорюсь». Сплошное мракобесие. С чем боролись так ими почитаемые святые, то и творят.
-Заметь, не переставая их почитать, еще и доказывая, что жить надо праведно, - с грустью, почти шепотом, отмечала она.
-С учением Христа я целиком и полностью согласен. Но согласиться я с его массовыми последователями никак не могу, - продолжали резать тишину слова.
-Ну, ты же понимаешь, что вера и религия – это разные вещи. И первое, лично мне, никак не мешает изучать науку, видеть исторические неточности и недостатки в том, что о боге говорят адепты той или иной религии. Это лишь свод правил для тех, кто сам не додумается. А таких, как это не прискорбно, большинство. И конечно же, это самый настоящий ритуальный круг, в пределах которого держат общество. Иначе может наступить хаос. От закона уйти можно, но их бог видит все. Он знает и покарает. Этот страх уже давно ушел в бессознательное. Даже самые ярые противники теологии перед смертью молятся.
О чем был этот разговор? Ни о чем и, одновременно, обо всем. Время летело, машина мчалась, а пейзаж все так же оставался незрим, как, впрочем, и результат беседы. Сергей рассказал, что когда-то был верующим и религиозным человеком, пока не столкнулся с фанатизмом, грубостью и неграмотностью. С тех пор он ушел в науку, в физику, в нечто, что давало больше ответов и разъяснений.
- Так ты, стало быть, и о квантовой механике слышал? – обрадовалась она.
- А как же. Именно ей и интересуюсь.
Парадокс состоял в том, что ее вера после знакомства с миром элементарных частиц не только не ослабла, но обрела некое физическое подтверждение.
- Значит, ты слышал о наблюдателе. В квантовой физике есть такая штука - эксперимент Юнга называется. Он определил, если поставить перед стеной две перегородки и пустить по ним частицы, они без наблюдения ведут себя очень странно - двигаются хаотично, вне законов классической физики, то есть ведут себя то, как частицы, то, как волны. Но если поставить «наблюдателя», они ведут себя совершенно иначе! Так вот, по моему логическому заключению, если принять тот факт, что вселенная зарождалась по квантовому сценарию, встает вопрос о неотъемлемой части этого сценария – «наблюдателе». Без него вселенная просто не могла зародиться из атома. Но кем может быть наблюдатель, если никого из физического мира еще просто не существовало? Таким образом, в моей голове было доказано физически существование Бога.
Сергей удивленно смотрел на нее, словно не веря своим ушам. Казалось, что он даже предположить не мог в этой голове подобных интересов.
- Ну а чем же еще ты увлекаешься? Любишь кошек, плетешь макраме? – звучали саркастически его шутки.
- Кошек, да, люблю, - смеялась она.
Весь ближайший час они проговорили про гравитацию, общую теорию относительности Эйнштейна, искривление пространства-времени, черные дыры. И весь парадокс заключался в том, что пришли они к одному, несмотря на веру и неверие. Да и было ли это неверием у Сергея. Ей его атеизм казался более религиозным, нежели у церковных прихожан. Атеизм, наполненный пониманием и уважением к Учению.
- Та знаешь, самое удивительное – это то, что ты через науку пришел к отстранению, а я – к единению. И это очень многое объясняет для меня. Значит путь, которым мы идем, истинный.
Впереди показались огни города. В машине все молчали. Водитель все также думал о своем, пассажир впереди дремал. А сзади каждый, размышляя, смотрел в окно. И лишь фонари города сливались в небесную карту, словно созвездия отразились на земной глади. Усталость смешивалась с чувством неодиночества. И все казалось иначе, ведь случаются такие необыкновенные вечера, когда все важно.