Начало: http://www.proza.ru/2016/02/21/2052
– Слушаюсь, – пробурчала девушка, ополаскивая вычищенную рыбу и складывая её в чистый бак. Вдруг вспомнила, как Иван Кузьмич вывалился из камбуза, на палубу к ногам Яшки,…
– Чего это ты там, Барабулька? Не уж-то решила надо мной насмехаться? – грозно спросил Иван Кузьмич, видя, как Настька, прикрыв лицо фартуком, как-то странно вздрагивала.
– Настенька, да что это такое, – подошёл к ней, – прости меня дурака, не хотел тебя обидеть, – попытался заглянуть ей в лицо, но та отвернулась. Погладив девушку по голове, убрал её руки от лица. – Ах ты, барракуда! Смеяться?! Надо мной?! – возмутился он, увидев вместо слёз, улыбку. Рассердился не на шутку. Рука его тут же потянулась за черпаком, лежащем на столе, возле Насти. Та, увидев, что ей грозит испытать гнев кока, на самом интересном месте её девичьего тела, чего ей совсем не хотелось, схватила таз с рыбьей требухой, плавающей в грязной воде, поспешила выскочить из камбуза. Не заметила, как часть содержимого таза выплеснулось на пол. Кок бросился за девушкой, готов уже был её ударить, но поскользнулся. Падая, уперся черпаком в пол, который, не выдержав его веса, согнулся. Иван Кузьмич носом встретился с полом камбуза:
– Ох! – вскрикнул он.
Настька, услышав грохот и стенания кока, вернулась, и приоткрыв дверь, заглянула в камбуз:
– Иван Кузьмич, миленький, что с вами? – спросила она, видя его лежащим на полу и потирающим ушибленный нос. – Вам помочь?...
– Я те помогу, акулий глаз! – садясь, проговорил он, – вот только вернись, я те помогу! Не первый раз уж за сегодняшний день! И всё из-за тебя, поварёшка. Ежа тебе за пазуху!... – крикнул он вслед Насти, которая слыша гневные нотки в голосе Ивана Кузьмича, исчезла за дверью камбуза, которую толкнув ногой, закрыла.
« Как разгневался – то. А, как не быть в расстройстве, когда столько неприятностей испытали», … – думала она, идя по покачивающейся палубе с тазом в вытянутых руках, – Ой! – вскрикнула она, – « Надо же, чуть не расплескала воду-то, … потом ещё и палубу убирать заставють. …– Подойдя к борту, опершись на него животом, подняла таз и только собралась выплеснуть содержимое, как услышала женский смех. Обернувшись на голоса, увидела, как по палубе, вдоль борта, шествовали две дамы: в белоснежных платьях и таких же шляпках, завязанных ленточками под подбородком, зонты они держали не раскрытыми, опираясь на них, как на тросточки. Были они прелестной наружности и направлялись как раз в её сторону. Близко уж были. Не обращая внимания, на девушку, о чём-то весело разговаривали; их звонкий смех разбивал звуки взволнованных волн, встречавшихся с корпусом « Ласточки», да крики чаек низко летающих над поверхностью моря, – … отдыхають. А мне тут приходится рыбу чистить да поучения выслушивать от всех, … кому не лень все указывають», – бросив на женщин гневный взгляд, выплеснула содержимое, не учла лишь того, что разгулявшийся ветер был сильный. И в ту же минуту раздался истошный, женский вопль:
– Аа, что это такое?… снимите с меня эту гадость!… – откинув зонт в сторону, размахивала руками пострадавшая.
Настя в ужасе прикрыла рот рукой, глядя на женщину, стряхивающую с белого платья рыбьи отходы и грязную жижу.
– Екатерина Васильевна, да постойте же вы, – суетилась вокруг пострадавшей женщины её спутница, платочком вытирая платье, – сейчас все исправим!
– Анфиса Николаевна, что это такое? Откуда эта гадость прилетела?...
Настю словно ветром с палубы сдуло. Забежав в камбуз, хотела дверь прикрыть, а тут её встретил Иван Кузьмич:
– Что там происходит? – спросил он, выглядывая из-за двери, – что это с барыней? И почему она в таком виде? Ааа, – вдруг догадался, обернулся и, увидев растерянный вид девушки, – поварёшка, не твоих ли это рук дело? – Та закивала головой, приэтом в глазах её появились слёзы, – ну вот сырости мне здесь не надо. Ладно, не реви, пойду всё исправлю. – Схватив на ходу полотенце, он выбежал на палубу и подойдя к женщинам:
– О, Боже мой, голубушка, да как это вас угораздило? Кто это вас так? – Вытирая лёгким движением лицо Екатерины Васильевны, – не иначе у кита несварение произошло…
– Как это возможно: у кита и несварение? – удивлённо глядя на мужчину, спросила Анфиса Николаевна, – такого в природе не может быть!...
– Да, как же не может быть, Анфиса Николаевна? Может. Я ведь по морю хожу не первый год. Всякое повидал. Вам ещё повезло Екатерина Васильевна, ой, как повезло. Вот с моим приятелем несчастье случилось, не хочу вас пугать… – он замолчал, выжидающе глядя на женщин.
– Да говорите же, Иван Кузьмич, не томите. Желается нам узнать, – женщины с любопытством взирали на него.
Так на него, из вод здешних, пол тунца на голову упало, когда он вдоль борта прогуливался. Упал приятель мой в бессознательном состоянии тут же. Как напугал он нас тогда. Доктор над ним колдовал долго. Говорил, что сотрясение мозга случилось.
– И, где он теперь?
– Так не оправился, … – вздохнул Иван Кузьмич
– Не уж - то помер? – вскрикнула Анфиса Николаевна.
– Нет, слава Богу! – помолчав немного, добавил: – Умом тронулся…
– Так вы думаете: в этом кит виноват? – Екатерина Ивановна забыв о своём перенесённом потрясении, вдруг вскрикнула: – А не о Семёне ли Никифоровиче вы говорите?
– Так вы его знаете? – встрепенулся Иван Кузьмич, – о нём сердешном, о нём.
– Как же не знать. Уж как полгода ушёл в мир иной,… Слухи об этом случае ходили долго. Только мне кажется: выдумки всё это. … Но вас, Иван Кузьмич, уж, сколько лет знаю, есть у меня доверие к ваши словам, … может, и вправду кит виноват, Екатерина Ивановна.
– А я думала девица, что у борта стояла с тазом…
– Что вы, что вы, Екатерина Ивановна, кит и только кит. « Эх, врать приходиться, … небылицы сочинять». … – подумал он, потирая мочку уха, глядя на доверчивых дам, сказал: – Бывает у них, как и у людей, несварение. Вот происходит, простите, рвотный приступ…
В этот момент из воды выпрыгнул кит и тут же упал в воду, подняв фонтан брызг, которые накрыли ведущих разговор у борта судна.
– Ой, – вскрикнула Екатерина Ивановна, оказавшаяся с краю у самого борта, ей вновь досталась большая часть обрушившейся на них воды. – Боже мой, – проговорила она, утирая лицо рукой, и двух часов не прошло и, столько уже натерпелась. Что дальше будет? Страшно подумать.
– Так вы, голубушка, подальше от борта держитесь, … – посоветовал Иван Кузьмич, беря женщину под руку, – не простудиться бы. Анфиса Николаевна, сопроводите уж в каюту Екатерину Ивановну. Да и вы в мокром платье, переодеться надо бы, обсушиться. Разрешите покинуть вас, – поклонившись женщинам, удалился.
– Анфиса Николаевна, я и представить не могла, что такое может произойти. Знала бы, отказалась от такого плавания. Вот если бы не Елена с Михаилом и не их уговоры, точно бы отказалась.
– Екатерина Васильевна, ничего страшного не произошло. Даже очень повезло не то, что Семёну Никифоровичу. Пойдёмте в каюту. …
Продолжение следует …