Ураганный ветер метал из стороны в сторону роИ белых, студёных пчёл. Скрипело старое дерево с выщербленным стволом, готовое вот-вот переломиться и упасть на припаркованные вблизи автомобили. Изрядно наклонившись вперёд, я шёл, вернее, вдавливал тело в клейкую колкую массу, готовую вот-вот оторвать меня от земли, закружить и унести в турбулентном вихре стихии. Моё лицо, перевязанное шарфом, превратилось в навершие снеговика с угольками глаз, не хватало только морковки для носа. «Интересно, видит меня сейчас кто-нибудь? - развлекал я собственный ум, чтобы не заснуть от мерных завываний ветра, - Вот упаду, и занесёт меня, да так, что мама родная не сыщет!» До дома было ещё далеко, и я, как мог, экономил силы. «Присядь, Толян, вздохни чуток. Ветер, авось, утихнет, тогда и ступай дальше" - шепнула в ухо не тающая на кожице снежинка. Я не мог видеть снежинку по вполне понятным анатомическим причинам, но речь её мне показалась странной.
Из снежного вихря выступил знакомый угол соседского дома. «Ага, значит уже недалеко" - мелькнула мысль. Поворачивая за угол, я поскользнулся и упал в рыхлый сугроб. В это же самое время с крыши прямо на меня обрушился огромный пласт снежной наледи. Острые сколы льда, как ножами, вспороли сугроб и не дотянулись до меня всего сантиметров десять. «Да, - пронеслось в голове, - не упади я на ровном месте, прибило б точно». Рыхлая мокрота сугроба, как могла, погасила скорость падающей наледи и фактически спасла мне жизнь. Но праздновать спасение оказалось рано. Предстояло ещё как-то выбраться из-под завала. Во-первых, льдина похоронила меня заживо, и я очутился в полной темноте. Вес льдины был на вскидку не меньше полутора-двух тонн. К сожалению, она не раскололась при падении. О том, чтобы разбить её на какие-то части - нечего было и думать. Дышать становилось всё тяжелее. Я стал раскапывать снег наугад. Через несколько минут выбился из сил и остановился. В мокрой перчатке пальцы сводило от холода, и я побоялся их отморозить. Положение становилось критическим.
И тут... Вокруг меня всё вздрогнуло и зашевелилось! Я ощутил, что перемещаюсь вместе с сугробом и льдиной. Мою волю сковал ужас. Представьте, вас вместе с окружающим вас мраком, влечёт куда-то непонятная сила и, как бельё в стиралке, вращает вперемешку с мокрым снегом!
Да, это был огромный бульдозер, которому понадобилось именно в метель расчищать улицу! Отвал бульдозера сгрёб с сторону меня вместе с кучей снега и, урча, дал задний ход.
Я лежал без сознания, как забытая кукла. Из кучи снега торчали во все стороны мои холодеющие конечности. Милостью Божьей вскоре я пришёл в себя, выбрался из снега, тупо поглядел на притихший неподалёку жёлтый бульдозер и пошатываясь поплёлся домой.
Ветер стих, остаток пути я прошёл без приключений. Дома меня встретила жена и помогла сухим полотенцем растереть заиндевевшие кисти рук. Кровь медленно возвращалась в капилляры. Так, наверное, возвращаются домой фронтовики, настороженно оглядывая путь, как бы стараясь предугадать, что ждёт их в родном доме. Через двадцать минут ко мне вернулось спокойное расположение духа и возможность осмыслить невероятное приключение, которое час назад стряслось со мною.
Я припомнил слова моего учителя «В каждое мгновение жизни ты - невольный соучастник в битве добра и зла. Арена битвы – твоя душа. Душа принадлежит Богу, но ты – её управляющий, так сказать, Арендатор арены. Бог не оставил тебе возможность уклониться от борьбы и просто положиться на волю небес. Он дал тебе великое оружие – «Свободу воли». И пусть ты не поражаешь соперника мечом и щитом не отражаешь удар (в духовной битве ты не так хитёр, как бес, и не так искусен, как ангел), именно твоя свобода воли решает исход поединка. Я знаю в жизни случаи, когда ангел уже поверг беса, уже занёс над ним свой карающий меч, но Арендатор тычет вверх жирный большой палец, вызволяя беса из беды. Ангел печально опускает меч, а бес, кувыркаясь, отбегает в сторону и хохочет над незадачливым соперником. Вместе с ним хохочет и владелец большого пальца в окружении весёлых сотоварищей , заполнивших трибуны. Что ж, так решила свободная воля Арендатора.
Или другой случай. Ангел теснит беса ( в честном бою у беса нет шансов). Вдруг бес хватает лапкой горсть песка и бросает в глаза ангелу. Ослеплённый ангел на миг становится беспомощным. Бес хвостом подсекает соперника. Ангел падает, бес замахивается трезубцем и, не дожидаясь решения Арендатора, вонзает все три острия в белое тело ангела. Над трибунами слышится многоголосое «Ах!..» Но что это? Бес отскакивает и корчится в судороге, припав к ограждению арены. Ангел встаёт невредимый, отрясает песок с подкрылок и склоняется в благодарном поклоне перед Арендатором, который, торжественно вытянув вперёд руку, указывает большим пальцем в небо. Так решила его свободная воля!»
Перечитав в памяти слова учителя, я живо представил себе, что на самом деле произошло час назад.
Уже неделю мы были с женой в ссоре. В ссоре правых не бывает, и меня угнетало сознание вины перед дорогим мне человеком. В тот вечер я твёрдо решил прекратить эту бессмысленную ссору, даже сходил на исповедь. Окрылённый духовной поддержкой, я отправился домой и уже репетировал покаянную речь, как поднялся сильный ветер. Всё вокруг изменилось. Я оказался в эпицентре невероятного кружения стихии, но продолжал упорно идти. И тогда бес (а кто ещё?) столкнул с крыши соседской пятиэтажки эту страшную льдину. Пока она летела, ангел (а кто ещё?) повалил меня в сугроб, который и спас мою жизнь. Но бес, видимо, вошёл в раж и не обратил внимания на то, что я, придавленный льдиной, готов был уже расплакаться от бессилия. Он умыкнул где-то бульдозер и решил, как можно скорее, завершить задуманное. Почему так? А вот почему. Когда я пошёл домой, я посмотрел на часы – было начало восьмого. В 19-50 по первому каналу начинается ток-шоу «Пусть говорят» Андрея Малахова. Мне приходилось несколько раз смотреть эти передачи, и я никак не мог понять, почему нормальные люди вдруг срываются на крик, брань. Андрюша пытается их развести, но они, как кошки, опять вгрызаются друг в друга, да так, что святых выноси! Ох, не спроста это! – подумал я тогда.
Бес просто торопился на телепередачу и хотел всё поскорее закончить. В спешке он забыл обо мне, не проверил, не сделал контрольный выстрел, а помчался в Останкино.
Ветер прекратился. Я поднялся на лифте и вошёл в квартиру. Жена ласково помогла мне снять примёрзшее к телу пальто и отогреть руки. То, что вы сейчас читаете я записал уже после того, как нежно поцеловал мою любимую женщину и искренне попросил у неё прощение.
P.S.
Вы, вы не поверите! Только что, когда я перечитывал текст и исправлял строчные ляпы, моё ухо обожгла оттаявшая наконец снежинка. Да-да, та самая, которая нашёптывала мне в пути: «Присядь, Толян…» Вот оно что…
Отпустил таки бес!