"Стразы Сваровски, калибр № 9", глава - 23.
Застыв, словно соляной столб, Игорь стоял перед открытым ящиком антикварного секретера… Он упорно гнал от себя знакомое липкое чувство панического ужаса, плотной пеленой окутывающего всё его существо. Это сильное чувство внушил ему небольшой изящный предмет, который он обнаружил в ящике во время поисков какого-то очень важного документа. Сейчас Игорь уже не мог припомнить, что это был за документ и чем он был так важен. Он пытался прогнать видение. И, кажется, ему это удалось. Контуры розового пистолета растаяли. Зато перед глазами явственно вставали картины трёхлетней давности - замечательная поездка в Италию. Именно там он присмотрел этот чудесный секретер. Темпераментный продавец так расхваливал сей предмет мебели, трагическим быстрым шепотком говорил что-то о драматической семейной тайне древнего аристократического рода, связанной с ним. По его словам, чуть ли не Джульетта Капулетти писала за ним письмо своему возлюбленному Ромео из рода Монтекки. Игорь с Вадимом с выражением священного ужаса на лицах, смеясь про себя, делали вид, что верят каждому слову колоритного продавца. Они услужливо кивали в такт звуку его страстной речи, как бы выражая полное согласие с каждым его словом, при этом не забывали торговаться, стараясь сбить цену. В конце концов, секретер был куплен по приемлемой цене. Мужчины оформили необходимые документы. Секретер был упакован и благополучно отправлен в Москву, где был определён на «жительство» в загородный дом Кротких и занял, по праву, почётное место в кабинете Игоря. В изящном и лёгком на вид секретере было так много отделений, всяких потайных ящичков, приспособлений, что Игорь уже третий год не уставал удивляться, находя какую-ту новую фишку в уже давно не просто знакомом, а почти родном предмете мебели. И вот сегодня новый сюрприз секретера! В одном из потайных ящиков, который Игорь «открыл» для себя совсем недавно, прямо перед ним возник необычного вида пистолет Макарова – покрытый розового цвета эмалью с символом Инь-Ян, выложенным какими-то прозрачными камешками. Игорь впал в ступор. Он знал, что это за пистолет. Вернее, он много о нём слышал… Но он на сто процентов был уверен, что в ящике его стола эта «игрушка» никоим образом находиться не может. Как он туда попал, Игорь не имел ни малейшего понятия. Он знал только одно: сам он его положить туда не мог! Голова загудела. Игорь почувствовал, что вот-вот начнётся припадок. Эти припадки повторялись нечасто. Но они преследовали его с детства. Врачи объясняли это психологической травмой, полученной Игорем в раннем детстве. В минуты сильных эмоциональных потрясений у Игоря начинались судороги с временной потерей сознания, очень напоминающие эпилептический припадок. По окончании припадка Игорь на какое-то время впадал в ступор, а когда приходил в себя, то не мог вспомнить, что с ним было. К тому же он не знал, что это была за психологическая травма. Когда он пробовал завести разговор с отцом на эту тему, Кроткий-старший пытался уйти от разговора, напускал туману или отшучивался. Ну, мог бы придумать какую-нибудь злобную соседскую собаку или падение с лестницы. Подобное нежелание говорить о, на самом деле, совершенно обыденном жизненном обстоятельстве, наводило Игоря на мысль, что причина этой «психологической травмы» слишком неприятна для отца. Скорее всего, он сам был причиной этой травмы… Но, как бы там ни было, дальше догадок ответ на этот вопрос для Кроткого-младшего не продвигался…
… На этот раз Игорь довольно быстро пришёл в себя. Он лежал на узком канапе там, где его настиг приступ, в кабинете. Над ним участливо склонились отец и Анна Михайловна. Он попытался сесть.
-Тише, тише, Игорёк, лежи спокойно, - заботливо придерживая сына за плечо, посоветовал Кроткий-старший. – Сейчас приедет Борис Семёнович…
Услышав имя семейного доктора, Игорь на удивление быстро вспомнил, чем был вызван сегодняшний припадок. Он бросил взгляд на секретер. Ящик, вызвавший его панику, был плотно закрыт…
Игорь напряг память. Что самое удивительное – ему удалось кое-что вспомнить. Он воочию видел пистолет в ящике секретера. Молодой человек закрыл глаза и услышал свой душераздирающий крик и звук падения собственного тела на мягкий ковёр перед итальянским секретером. А также он явственно помнил, что, перед тем, как упасть, он успел плотно прикрыть ящик…
Ещё через несколько минут его внимательно осматривал их семейный доктор Борис Семёнович Берс, который совмещал в своём богатейшем профессиональном багаже, пожалуй, все известные медицинские специальности – от педиатра до психиатра. Причём, странностей, которыми так богаты киношные доктора-психиатры, у Бориса Семёновича было предостаточно. Игорь припомнил, что отец постоянно подшучивал над его святой верой в то, что доктор ведёт свой род не от кого-нибудь, а от лейб-медика Андрея Берса, дочь которого стала женой самого графа Льва Николаевича Толстого. Но, как бы там ни было, дело своё доктор Берс знал не хуже любого лейб-медика, и уже через полчаса Игорь чувствовал себя, если не совершенно здоровым, то стремительно выздоравливающим – однозначно.
-Ну, вот и славненько, батенька, - приговаривал доктор Берс, внимательно вглядываясь в глазное дно пациента. – Вот и всё в порядке. Таблеточки, что я прописал, принимаем?
- Конечно, доктор, - за Игоря ответила Анна Михайловна,- я лично слежу, чтобы Игорь Вадимович регулярно принимал все препараты.
- Вот и славненько, славненько, - бормотал доктор, продолжая осмотр Игоря.
Проведя ещё ряд манипуляций, доктор сделал записи в своём рабочем блокноте, просмотрел то, что записал, задал несколько традиционных вопросов Игорю о его самочувствии и, наконец, подвёл итог:
- Ну, что Вам сказать, молодой человек? В принципе, у Вас всё неплохо, - доктор поднял голову от своих записей и взглянул пациенту в глаза, - рекомендации просты: принимать лекарства регулярно, не переутомляться, питание по режиму, спорт – в пределах разумного, секс – без фанатизма. Регулярный отдых. Спасть ложитесь пораньше. А вообще, как говорится, барин, жениться Вам нужно. Упорядоченный ритм жизни – лучшая профилактика против стрессов. Засим, разрешите откланяться…
Доктор в сопровождении хозяина, кивнув Игорю, отправился к выходу. Когда Вадим Сергеевич и доктор Берс остались наедине, Кроткий осторожно дотронулся до локтя врача, тот понимающе покивал головой:
- Да, батенька, да, - он посмотрел прямо в глаза Кроткому. – Положение не самое приятное. Игорю Вадимовичу самым настоятельным образом противопоказаны разного рода нагрузки: и физические, и душевные. Будь он слесарем на заводе или школьным учителем, я бы посоветовал ему немедленно оформить инвалидность. Так можно и до нервного срыва с непредсказуемыми последствиями допрыгаться. А на ближайшие три дня – строгий постельный режим!
- А как же лекарства? Мы же принимаем всё, что Вы нам выписали… – развёл руками Кроткий-старший. – Может, есть что-то новое? Я любые деньги заплачу…
-Он принимает всё, что на сегодняшний день существует самого действенного по его заболеванию… но… Увы, не всё можно скорректировать препаратами, - огорчил Кроткого доктор Берс. – Ему нужно соблюдать особый охранительный режим. Вы, как отец, могли бы убедить его…
- Да уж, - махнул рукой Вадим Сергеевич, - эта современная молодёжь не признаёт никаких авторитетов…
- Тем не менее, тем не менее, - возразил доктор. – Попробуйте. Распорядок дня, диету я разработаю и пришлю Вам на почту.
- Спасибо, доктор. Мы постараемся выполнять все Ваши рекомендации, - откликнулся Кроткий, вручая доктору конверт с заранее обговорённым гонораром.
Мужчины раскланялись, и доктор направился к своему автомобилю, дверцу которого услужливо приоткрыл охранник.
Вадим Сергеевич постоял несколько минут под дверью кабинета сына, затем, глубоко вздохнув, решительно открыл дверь…
Он бесцеремонно выпроводил хлопотавшую возле Игоря Анну Михайловну. Не обращая внимания на недоуменный взгляд женщины, привыкшей к более изысканным манерам своего работодателя, Вадим Сергеевич плотно закрыл дверь за домоправительницей и направился к сыну с решительным видом.
Игорь, поймав решительный взгляд отца, опять предпринял попытку сесть. Вадим Сергеевич жестом остановил сына. Он взял стул и придвинул его к диванчику.
- Игорь, надо серьёзно поговорить…- тон его выражал тревогу и заботу одновременно.
- Отец, я в порядке… - он попытался сопротивляться напору отца, но Вадим был настроен решительно.
- Игорь, я не хочу тебя пугать, но ты должен более серьёзно относиться к своему здоровью, - строго сказал Вадим Сергеевич.
Зная, что отца переспорить невозможно, Игорь решил сделать вид, что он принимает все его условия…
-Хорошо, папа, - Игорь старался придать голосу почти христианское смирение . – Сделаю всё, что с кажет доктор Берс…
- Ага, - с иронией покачал головой Вадим Сергеевич, - так вот прямо я тебе и поверил…
Игорь не смог сдержать улыбку. Отец сразу же раскусил его невинную хитрость.
- Ну, пап, - голос Игоря приобрёл доверительные нотки, - а жить-то мне когда?
- Жить – здесь и сейчас, но любя свой организм, - строго подвёл черту разговора Вадим Сергеевич.- И работу, о которой мы с тобой говорили, пока надо отложить…
Игорь почувствовал огромное разочарование: « Ну, вот! Только-только получил ключи от рая – и на тебе! Подразнили и отняли…»
Взглянув на разочарованное выражение лица сына, Вадим Сергеевич решил немного сбавить пыл.
- Ладно, - решительно сказал Вадим Сергеевич, - сделаем так. Дела буду вести я, а ты пока будешь стажироваться, но под моим контролем… И не надо возражать , - он сразу же пресёк попытки Игоря выговорить себе какие-нибудь поблажки… - Деньгами я тебя не обижу… Ведь это главный стимул? Не так ли?
Игорь потупил взор. Отец сразу же раскусил его планы. Денег, несмотря на постоянные «финансовые дотации» отца, сыну постоянно не хватало.
Игорь неохотно кивнул головой. Пусть так. Если сейчас невозможна полная власть над бизнесом, то можно принять условия отца. Не такие уж они и кабальные…
Закончив разговор с сыном, получив его принципиальное согласие на выполнение своих условий, Вадим Сергеевич позвал в кабинет Анну Михайловну. Она появилась через минуту с поджатыми губами. Если бы Вадим Сергеевич чуть внимательнее отнёсся бы к своей многолетней помощнице, то сразу бы заметил, что она на него всё ещё дуется. Но Кроткого-старшего занимали сейчас совершенно другие проблемы, нежели горячая обида домоправительницы.
- Анна Михайловна, приготовьте, пожалуйста, постель в спальне Игоря, - он опять говорил с ней как доброжелательный хозяин.
- Да, Вадим Сергеевич, сию секунду, - с готовностью откликнулась она.
- Это не всё, - быстро добавил он, заметив, что Анна Михайловна готова сорваться с места со скоростью баллистической ракеты. Анна Михайловна застыла на месте, всем своим видом выражая верноподданнические чувства.
- Игорь, - тоном, не терпящим возражений, он обратился к сыну, - отдай свой телефон и прочие гаджеты Анне Михайловне…
- Папа, но… - попытался возразить Игорь.
- Никаких «но»! – строго повторил Вадим Сергеевич.
- Отец, - Игорь не уступал в настойчивости отцу. – Я должен сделать один важный звонок… - он умоляюще посмотрел на отца, - только один…
Кроткий-старший сделал жест Анне, чтобы она вернула Игорю ай-фон.
Игорь взял телефон, но звонить не торопился.
- Что ещё? – нетерпеливо поинтересовался Вадим Сергеевич.
- А тебе не понятно? – в тон ему ответил Игорь. – Я хочу поговорить со своей девушкой наедине.
- Понятно, - хмыкнул Вадим Сергеевич. – Анна, я пойду чего-нибудь выпью, а Вы займитесь спальней Игоря. – И, обратившись к сыну, сказал: - У тебя десять минут… Время пошло, - добавил он, покидая кабинет.
Пока Анна занималась спальней, а Игорь говорил по телефону со «своей девушкой», Вадим Сергеевич, держа в руке рюмку коньку, расхаживал взад-вперёд по маленькой гостиной и пытался нащупать нить предстоящего разговора с Ивановским…
Иллюстрация из интернета.