Сломанная скамья

 «Банкротство – это законная процедура, в ходе которой вы перекладываете деньги в брючный карман, отдавая пиджак кредиторам».               
                Тристан Бернар


     Девяностые годы двадцатого века и начало нулевых не мало чем запомнились в России. Одним из ярких впечатлений того времени являлись процедуры банкротства. В те годы число таких процедур росло в геометрической прогрессии. В громких и не очень процессах, как в зеркале, отражались многие как позитивные, так и негативные течения, происходящие тогда в России: Освобождение от чрезмерной опеки государства, «Уход» от тотальных, возникших из ниоткуда долгов, безжалостная борьба за собственность, «распиливание» бюджетных средств, выделяемых гибнущей страной на спасение оставшихся у неё активов, продажные суды, правоохранители и чиновники, нищие работники, беспринципные и «холодные» бизнесмены, бандиты, «красные» директора, люди искусства, за деньги готовые на что угодно, удивлённые, восхищённые и наивные иностранцы.    Никто не кому не верит.  Тяжелое было время. Тяжелое, но интересное и чуть-чуть волшебное. Время не для слабых. Как в лесу.., но в лесу сказочном. Трудное,.. но моё. Это время юности и потому прекрасное.
     Мне посчастливилось жить тогда и непосредственно участвовать в некоторых событиях, многие из которых, уже сейчас начали «разбираться на косточки» юристами, журналистами, писателями и сценаристами.
               
                ГЛАВА I.
                ЗАМАНЧИВОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ.
     Середина марта. Грязь и ещё прохладно. Опять эта пятница. Антон ненавидел пятницы. Уже с обеда абсолютно нечем было заняться. Любимая работа затихала и приходилось традиционно собираться с друзьями в баре и пить пиво, а то что и покрепче, хотя не сказать, что он имел тягу к выпивке. Сегодня Антон отпросившись ушел домой уже в час. Недельные дела были закончены, новых клиентов не было, и шеф возражать не стал. А дома… О, эти выходные! : Маленький братик без перерыва орал у себя в манеже. Даже весёлые игрушки, купленные Антоном уже не «орашали» его «постоянного горя». Батя все дни валяется на продавленном диване в потной футболке, поглощая одну бутылку с пивом за другой, уставившись замутневшими глазами в «зомбоящик» и изредка поглядывая в газету, мать «провонявши» всю квартиру моющими и стиральными средствами, периодически выходила из ванной, чтобы поправить мыльными руками что-нибудь на кухонной плите или в духовке. Это «что-нибудь» постоянно подгорало и вносило свою лепту в «аромат выходных». Одна радость - иногда заезжала сестрёнка – двойняшка Аня. обязательно привозя что-нибудь вкусненькое и «тугой клубок» новых сплетен из мира искусства. Сестра была гордостью семьи! Она была «всамделешной» балериной и работала (Или, как правильно говорят – служила) в Большом театре.
     Счастливое детство и развитие способностей двойняшек происходило ещё тогда, когда отец был главным инженером пусть уже не советского, но всё же ещё гиганта индустрии, а мать председателем профкома того же предприятия и все их родительские помыслы и мечты были направлены на воспитание детей. Мать ещё так сильно не страдала варикозом и без устали таскала дочку на другой конец Москвы в балетную школу.
     Родительского «запала» по отношению к Антону хватило и на то, чтобы он хорошо закончил среднюю школу, подготовился и самостоятельно поступил на юридический факультет Универа, который и закончил недавно, плюс, за этот период отслужил в армии (Благо, что только полтора года, да ещё и в спортроте. Обретался в Москве. В общем, «почётная обязанность» как-то незаметно пролетела). К личным достижениям сына можно было отнести, также, разряд по боксу.
    «Родительский» завод обанкротился… И теперь… Год назад родился братишка… Милый такой… Для родителей поздний и незапланированный ребёнок… А сил, что у мамы, что у папы явно не хватало на воспитание… И всё же, Антон очень любил свою семью, хотя всё чаще с тревогой думал, что будущей судьбой младшего братика озаботиться, видимо, придётся ему и сестре.   
     Работу нашел случайно. Сначала безуспешно «шерстил» объявления в газетах, а потом на одной из пятничных студенческих посиделок познакомился с парнем из параллельной группы, который искал студентов-юристов для работы в молодой юридической фирме его родственника. «Зарплата маленькая, но зато хоть опыт для составления резюме начнёт формироваться» - Рассудил Антон. Но как это и бывает, что «нет ничего более постоянного, чем временное». Оформился ещё до окончания «бурсы» и вот уже второй год был «самым талантливым и ценным сотрудником молодой, но перспективной, быстроразвивающейся юридической фирмы». Даже зарплата выросла за прошедший период в два раза! (Хотя в абсолютном выражении она превратилась из смехотворной в небольшую). Но дело было не в зарплате, а в том, что он по-настоящему любил свою работу. Любил как женщину (А может и больше, а может меньше… Сравнить-то было не с кем). Думал о ней ежеминутно. Скучал и сильно переживал, если что-то не складывалось. По-настоящему радовался, что стал юристом.
     И вот, раздался резкий звон старого , ещё польского, дискового домашнего телефона.
     -  Здорово дружище! – Прозвучал в трубке бодрый голос сослуживца Олега. – Чем занят? Чё с нами в бар не пошел? Не отвлекаю?
     - Нет. С братишкой занимаюсь. – Сказал Антон. – А что?
     - Бросай свою воспитательскую практику… Михалыч срочно зовёт.
     - А, что случилось?
     - Не знаю точно, но вроде бы какой-то клиент «тучный» проявился. Михалыч через час всех в офисе ждёт.
     - Выхожу. – С радостной готовностью произнёс Антон.
     Михалыч и был родственником того-самого однокашника, который «подсуропил» работу. Этот Михалыч одновременно являлся и владельцем, и директором их маленькой юридической компании. А офисом звучно называли арендованную «трёшку» на первом этаже жилого дома в «спальном» районе (Хорошо ещё, что того же где жил Антон).
     Все десять сотрудников фирмы, включая бухгалтерию, директор и гость расположились в переговорной, под которую была выделена самая большая комната квартиры.
      В угловом кресле сидел седой пожилой, но крепкий ещё мужчина, положив ногу на ногу. Внешне выглядел он как директор завода из фильмов семидесятых – Серый костюм «в ёлочку», короткий и широкий галстук в косую полоску, солидная седина.
     - Вот, директор подмосковной агрофирмы «Коршуново», Илья Германович Фатеев. Прошу, как говориться, любить и жаловать. – В торжественной манере произнёс Михалыч. – Мы уже переговорили предварительно и скажу сразу, что я принял решение об оказании правовой помощи столь уважаемому клиенту. Однако, хочу предоставить слово нашему гостю, чтобы он лично поставил вам задачи по этому делу.
     - Спасибо, Ефим Михайлович. – Сказал гость, вставая и одёргивая пиджак. - Здравствуйте, уважаемые! С вашего позволения перейду сразу к делу: Наше предприятие имеет многолетнюю славную историю. Награждено Орденом трудового красного знамени, что в своё время было очень почётно. Для всех иностранных делегаций мы были сверкающей витриной советского сельского хозяйства.
     Пафосу и гордости выступающего не было предела. Было видно, что директор этого «Коршуново» искренне любит своё предприятие и работу, что было очень близко Антону, и он проникся к «дядьке» симпатией. Во время рассказа о том, какие страшные долги обрушились на его предприятие и почему это случилось, «дядька» чуть не заплакал.
     - Однако, - Продолжил Фатеев. – Правительство Московской области, понимая необходимость поддержки крепких сельхозпредприятий подготовила проект постановления губернатора о выделении необходимых дотаций нам и по нашим данным через пару недель оно будет подписано. Как я уже говорил, что многие кредиторы хотят инициировать процедуру банкротства, и есть риск, что ещё на стадии наблюдения у них будет возможность «правильно» распорядятся полученными от государства средствами. Наша (То есть ваша) задача опередить недругов и воспользовавшись полученной с помощью Ефима Михайловича (Он картинно поклонился в сторону Михалыча) доверенностью от «Межгаза» самим инициировать необходимую процедуру в суде и поставить своего арбитражного управляющего. В последствии, опираясь на полученные средства или ещё просто постановление о выделении дотаций, по заключению подконтрольного управляющего, закрыть производство по делу, чем спасти наше предприятие.
     Удивительные чувства захлестнули Антона. Мало того, что работа юриста ему нравилась, так теперь, после столь пламенной речи, он ещё и осознал её значимость и необходимость.
     - Ну, что есть вопросы? – Сказал поднимаясь со стула Михалыч.
     - Нет. Нет…
     - Ну, раз нет, то предлагаю отпустить нашего гостя. Детали уже я вам расскажу.
     - Да, ребята, надо бежать. – Двинулся к двери Фатеев, превратившись в обычного человека из «пламенного оратора и революционера на трибуне». – Жена беременная. – Не без гордости добавил он.
     Ушел.
     - Дорогие мои ребятушки, – Начал Михалыч как только закрылась дверь за гостем. – Вот наконец настал и наш час! Хватит заниматься мелочёвкой. Выходим на крупное дело. Мы и так отстали. Все уже давно вовсю занимаются банкротствами, одни мы обслуживаем троллейбусные парки.
     - Да! Да! Мы сможем! – Загалдели воодушевлённые сотрудники.
     - Так вот, - Сел на своё место Михалыч. – хорошо, что у меня двоюродный брат в «Межгазе» работает. В общем, неважно как, но доверенность я сделал.  – Он поднял вверх какую-то бумажку. –Арбитражного нашел. Глуповатый мальца, но он же у меня есть. А нам другого и не надо. Познакомлю потом. Ну, с Богом…
     Разошлись поздно. Антон сначала беспокоился за братишку, но потом позвонил домой, узнал, что приехала Аня и опять погрузился в работу.

               

                ГЛАВА II
                «ПОД ПРИКРЫТИЕМ».
     Михалыч назначил старшим проекта Антона, освободив его от всех других дел. Сказал, что доверяет его интуиции и таланту и пообещал не сильно вмешиваться в работу за исключением плановой еженедельной отчётности, и ввёл для него, как он сам называл, режим «открытые двери», по которому он мог звонить и врываться к руководителю в любой момент если дело касалось «Коршуново», и требовать помощи. Разработка оперативных планов деятельности, также лежала на Антоне. Ему даже выдали небольшой аванс в счёт будущей премии, чтобы веселее работалось, на который он накупил целый мешок новых игрушек братишке.
     Антон решил, что для начала неплохо было бы съездить на место (За одно и отвезти договор) и ознакомиться там с объектом и всеми документами. Там же выяснить, кто ещё является кредиторами «Коршуново» и какие действия они предпринимают для взыскания долга. Узнать, что теоретически может войти в конкурсную массу, то есть составить перечень имущества. Съездить в налоговую. «Одним днём не управиться». - Прикинул он. – «А, ерунда, переночую у них, прямо в офисе». Потом познакомиться с арбитражным управляющим, которого Михалыч «подтащил».  Потом суд. В областном арбитраже Антон лично знал только одного человека – Людочку. Людочка училась с ним когда-то в одной группе, а сейчас работала специалистом у судьи в банкротном составе. Правда, расстались они не хорошо, а после недельного выяснения отношений «любишь-нелюбишь». Ну, да ничего. Если для дела надо… Уже после всего перечисленного, объехать выявленных крупных кредиторов. Может быть кто-то захочет «выступить одним фронтом». Ах, да! Надо выяснить как обстоят дела с акциями, свидетельствами на землю и межеванием, для чего, конечно, надо будет посетить регистрационную палату. Всё-таки, согласовал план с Михалычем и «вперёд!».

     В воскресение встретился с Людой и скрепя сердце, к её радости покаялся и восстановил отношения. Хорошо, что она не нашла другого парня за прошедшее время. Рано в понедельник выехал в Коршуново.
      Холодища была «жуткая»! Плюс ветер и дождь. Антон добирался до центральной усадьбы сначала в душной (Несмотря на холод) электричке, а потом на автобусе.
     Илья Германович встретил хорошо и сразу предложил огромную кружку сильно сладкого чаю с лимоном и рюмку холодной водки.
     - Меня в Сургуте, ещё в армии так научили. – Сказал он. – Надо бы ещё после ледяной водой облиться, но этого я уже не предлагаю. На любителя, так сказать.
     - Я договор привёз. – Начал было Антон.
     - Тсс! – Фатеев приложил указательный палец к губам и прикрыл дверь в кабинет. – Антон, я правильно помню?
     -Да.
     - Так вот, Антон, в этом деле главное не договор, а секретность. – Продолжил он. – Надеюсь понятно?
     - Понятно.
     - Ну, а раз понятно, то прямо по коридору справа отдел кадров. – Приоткрыл дверь Фатеев, слегка подталкивая Антона в плечо. – Паспорт с собой? Подойди и скажи, что я просил тебя новым юрисконсультом оформить. Трудовую пусть заведут. Всё «чин-по-чину».
     - Так у меня же есть.
     - А, ты скажи, что нет. Институт, мол, только закончил.
     - Так я год как закончил.
     - Господи! – Поднял руки вверх Фатеев. – Честный юрист попался! Ну, придумай что-нибудь… Всё. Ни зли меня. Иди. Как оформишься, зайдёшь.
     Дверь за Антоном с грохотом захлопнулась. Через пол часа Антон стал полноправным сотрудником Агрофирмы «Коршуново». Даже талоны на обеды в рабочую столовку дали.
     - Ну, что? Вот ты и аграрий. – Рассмеялся Фатеев.
     - А, зачем это надо всё? – На всякий случай шепотом спросил Антон.
     - Я не хочу, чтобы народ знал, что нам «маячит» банкротство. – Ответил Фатеев. – Ну и вообще, так тебе удобнее документы истребовать будет. Новый юрист, понимаешь-ли… Мало-ли, что тебе может понадобиться. Да, всё нужно… Любую документацию бери и говори, что я приказал. Если надо будет, я подтверждаю. Да, «боец», а ты где устроился?
     - Нигде, Илья Германович. Не успел ещё. Думал, что за сутки – максимум двое справлюсь. – Бодро ответил Антон. – А одну ночь и в офисе бы перекантовался.
     - «В офисе» - Передразнил его Фатеев. – Не «в офисе», а «в конторе» у нас говорят, оптимист. Тут работы минимум на неделю, так что… Ладно, у меня племяш вчера съехал, так что поговорю с «благоверной»… У меня погостишь. Ко всему и на харчах сэкономишь. Ну и народ более зауважает, раз ты у председателя харчуешься.
     - Да, у меня талоны… – Потупил взор Антон.
     - Всё. Решено! – Прогремел, вставая Фатеев. - Талоны у него…
     - Спасибо, Илья Германович.
     Фатеев отнёсся к молодому юристу по-отечески. «На сына похож» - Пояснил он, как-то в разговоре.
     Антону выделили небольшой кабинет рядом с директором и уже через пятнадцать минут «пошли люди». Всё-таки, село не город, где никому не до кого дела нет. Приходили знакомиться все, начиная от секретаря (Тётке «за шестьдесят». Принесла варенье и ласково назвала Антона «внучёк») до кочегара котельной. Все предлагали свою помощь, поэтому кабинет достаточно быстро наполнился папками, с необходимыми документами и Антон погрузился в работу.
     Ещё до окончания рабочего дня, Антон выяснил, что предприятию принадлежат 2000 Га земель сельскохозяйственного назначения, стадо на 16000 голов скота, право пользования государственным животноводческим комплексом, напичканного оборудованием, несчитанное количество имущества, располагавшегося в нескольких деревнях и доме отдыха, который арендовал земельный участок у совхоза (Вообще, все по старинке называли агрофирму совхозом). Кстати, арендаторов у совхоза было очень много. Антон даже завёл себе отдельный журнал для них, так как знал, что если начнётся банкротство, то от них будет куча проблем. Также было множество передвижной (Некоторая – условно) техники, такой как автомобили, трактора, экскаваторы, краны и т.п. Акционерный капитал ЗАО был разделён на акции между сотрудниками. Уж по какому принципу, Антон не знал, но большее количество акций на первый взгляд принадлежало Фатееву и его родственникам. Ещё Антон нашел папку с копиями свидетельств о собственности на земельные паи. Межевание, как он успел понять, не производилось. Основными кредиторами по балансу были налоговая, ОАО «Межгаз» и ОАО «Облэнерго», но сверки были старые (Хотя и вполне «боевые», т.к. согласованные с обоих сторон), а с исками пока не выходили, однако претензий было предостаточно. Общая сумма задолженностей по сверкам и иным требованиям уже сейчас превышала сумму активов «Коршуново» почти вдвое. «Пожар мог зажечься» от любого заявления в суд. «Пациент» находился в «прединсультном» состоянии. Надо было торопиться, а то инициативу перехватит кто-то другой. Антон набрал Михалычу и вкратце изложил ситуацию. Тот ответил, что прямо с утра поедет в «Межгаз» за новой сверкой. Попробует сам договориться в суде, но надеется всё же и на Антона. «У тебя же там связи…» - Почему-то решил он. «Какие там связи!..» - Возразил Михалычу Антон. - «Просто у наших коллег языки как помело». – подъитожил он уже про себя.
 
     - Антошка, Антошка, пошли копать картошку… - Весело пропел Фатеев, открывая дверь в кабинет Антона, едва не споткнувшись о папки. – Всё. Поехали домой. Хватит «жилы рвать». Мне уже жинка звонила – сказала, что ужин готов.
     - С удовольствием! – Ответил Антон, громко захлопнув очередной «Талмуд», отвернувшись от вылетевшей из него пыли, разгибаясь и сладко потягиваясь.
     - Ну, тогда выходи. «Лимузин» у входа.
     «Лимузином» оказался УАЗик со снятой крышей. «По-летнему» - Подумал Антон и застегнул куртку на все пуговицы и молнии.
 
     - Ну, как работалось первый день? – Спросил Фатеев подкладывая со сковороды, стоящей прямо на столе, Антону в тарелку картошку с луком и грибами. – Что успел «нарыть» уже? – Аля, телек включи! – Крикнул он уже жене.
     По телевизору шли новости.
     - Смотри-ка, евро доллар догоняет! – Сказал Фатеев, шлёпнув себя ладонью по колену.
      «Надо-же, селяне курсом интересуются. Значит есть для чего. Вот мне, например, пофиг» - Обратил внимание на незначительную деталь Антон.
     - Просто невероятно! А день прошел прекрасно и очень продуктивно, Илья Германович. – Ответил Антон на вопрос, разливая по рюмкам из хрустального графина. – Люди у Вас прекрасные. Если бы не они, то я бы и за неделю с таким объёмом как сегодня не справился.
     - На чём стоим. Ну, за почин! – Сказал Фатеев и «опрокинул» рюмку.
     Антона гостеприимные хозяева разместили на первом этаже в маленькой (Наверное, гостевой) комнатке, укомплектованной только ковром, шкафом, тумбочкой, покрытой кружевной скатёркой  и кроватью. На окне ситцевые занавески, а на тумбочке маленький букетик  полевых цветов в обычной литровой банке. Как-то, по-домашнему спокойно и уютно.
     Дом у Фатеевых был каменный, двухэтажный, большой и просторный. Цветущий сад под окнами. Огород с теплицей (Куда же без него). Под навесом стояла 21-я «Волга» с оленем на капоте и хромированными деталями, цвета «слоновой кости». На участке было ещё какое-то строение (Видимо подсобный сарай), но туда Антон не ходил. По хозяйству помогала женщина средних лет.  От неё Антон и узнал, что жили хозяева в этом великолепии вдвоём, так как детки выросли и уехали в столицу учиться. Фатеев обмолвился за столом, что даже купил им, чтобы не мотались туда-сюда, квартиру в Новых Черёмушках. «Вот к чему надо стремиться». – Вздохнул про себя Антон. – «Что ещё нужно, чтобы встретить закат жизни». И вот, когда уже забрезжила не горизонте тихая, спокойная и, что главное, обеспеченная старость, сгустились проблемы над основным источником благополучия – совхозом. Любимым детищем, которому была отдана вся жизнь. Плюс Алефтина (Так звали жену Фатеева) совершенно неожиданно забеременела в 47 лет. («Прямо, как мои» - Отметил Антон). С юным наследником всё складывалось не плохо, тем более, что в перинатальном центре обоснованно подтвердили, что плод развивается нормально, а вот совхозу становилось всё хуже и хуже.
     - Завтра хочу съездить в регистрационную палату. – Сказал Антон, налегая на жаренное мясо.
     - Зачем? – Поинтересовался Фатеев.
     - Надо узнать, что нужно и сможем ли мы быстро перерегистрировать ЗАО «Коршуново», чтобы вывести основные активы вашего предприятия из-под банкротства. А то сами себе «на я… наступим».  – Сказал Антон. – Подстраховаться, так сказать. Кстати, где ваше отделение регистрационной палаты?
     - В райцентре. Кстати, в этом же здании и налоговая наша. Можешь заглянуть.
     - Да, ещё. А вам все акционеры подконтрольны? – Спросил Антон.
     - Конечно нет.
     - Ну, хотя бы до блокирующего пакета в 75%?
     - Нет.
     - Вот Вам и ещё один вопросик к регистратору образовался. – Задумчиво сказал Антон, вставая из-за стола. Алефтина Петровна, спасибо Вам огромное! Всё было очень вкусно!
     Встали рано по-деревенски - в шесть утра. Алефтина, наверное, ещё раньше, так как горячий зхавтрак уже дымился на столе. Служебный УАЗик с водителем (Уже с натянутой крышей) «закинул» Фатеева в контору, отвёз Антона в райцентр и уехал обратно. Назад можно и на автобусе.
     Первым делом Антон наведался в налоговую, рассудив, что очереди там должны быть подлиннее и ошибся. В налоговой службе явно наметился прогресс во взаимоотношениях с посетителями. Всё компьютеризировано (Даже в отделениях!), без суеты. С помощью «электронной очереди», через 15 минут Антон уже сидел перед инспектором. Тот быстро извлёк из компьютера информацию о состоянии налоговых задолженностей «Коршуново», которая, справедливости ради, не отличалась от той, которую Антон «выудил» из пыльных папок в дирекции. Сверка тоже была подписана, ещё при окончании квартальной проверки.
     Через полчаса с момента своего появления на пороге административного здания Антон, выйдя из налоговой, спустился на этаж ниже и оказался в отделении Регистрационной палаты. Вот, где пока «цвёл совок»! Весь коридор был забит одетыми в верхнюю одежду людьми с листочками и папками. То там, то здесь спонтанно начинались перепалки между посетителями на тему «вы здесь не стояли». После долгих выяснений Антон узнал, что ему в 9-й кабинет и надо «держаться парня в синей куртке». Перед ним было ещё человек десять. Дождавшись пока за ним займут, Антон прислонился к стене и «впал в ожидательный анабиоз».
     «Молодой человек, ну заходите-же!» - Толкнула Антона в плечо, занимавшая за ним полная женщина в обтягивающем джинсовом комбинезоне. - «Люди ждут, а он дрыхнет!». Антон немного задремал стоя.

     - Слушаю Вас внимательно. – Сказал, указав ладонью на стул молодой чиновник.
     - Лёня, ты! Здорово! Вот так встреча! – От неожиданности закричал Антон. Чинуши с соседних столов с любопытством посмотрели на них поверх очков в роговых оправах.
     Регистратором ЗАО «Коршуново» оказался друг по универу Лёня Файнберг. Хороший парень. Антон с ним даже в армейской спортроте вместе служил, так как тот тоже был спортсменом-разрядником, только плавцом.
     - Вот это да! – Вскочил со стула Лёня, искренне обрадовавшись. – А ты, что здесь? Вот уж не ожидал! 
     - Молодые люди, - Просунув голову в незакрытую дверь, возмущённо произнесла тётка в комбинезоне. – здесь люди по делу который час стоят, а они устроили тут дом свиданий!
     - Проходите женщина. – Сказал Лёня толстушке.
     - Тоха, у меня последний посетитель. – Сказал он, пренебрежительно махнув головой в сторону тётки и обращаясь уже к Антону. – Подожди в коридоре. Сейчас вместе на обед сходим. Да, скажи там, кто за ней, что перерыв сейчас будет, так что приём только через час возобновлю.
     - Хорошо! – Сказал Антон, обрадовавшись редкой удачи и вышел за дверь.
     Общались радостно и «взахлёб». Оказалось, что Лёня местный и пошел на госслужбу, чтобы «набрать себе очков» для устройства на приличную работу. Знает Фатеева и «Коршуново», как «Отче наш». Сказал, что без согласия остальных акционеров (Они же и владельцы земельных паёв) любые перерегистрации с «Коршуново» будут проблематичны и только «приличные финансовые вливания» сподвигнут даже не его (Он бы «бесплатно для друга всё сделал»), а его руководство на какие-то действия. Единственное, что он может сделать, так это «безвозмездно попосредничать» в этом процессе. Тепло распрощались и разошлись.
     Ещё до конца рабочей недели Антон пользовался гостеприимством семьи Фатеевых. Досконально изучил всю необходимую ему документацию. Подписал у Фатеева недостающие бумаги. Перезнакомился со всем совхозом. Даже с местными «разбойниками» поручкались. А в пятницу, написав заявление «по собственному» исчез, так же неожиданно, как и появился.
     В выходные ещё раз встретился с Людой и пообщался с арбитроажным. С утра в понедельник доложился Михалычу, который сказал, что общался с «Облэнерго» и что по результату в процесс идти одним. Во вторник заявление от ЗАО «Межгаз» по ЗАО «Коршуново» было в суде. Уже в пятницу (Опять пятница!) ввели наблюдение и назначили внешнего управляющего. Управляющий – Иван Петрович Конякин действительно оказался «недалёким» человечком, но зато договорились, что от него не будет никакой инициативы, а только выполнение согласованных поручений. Всех это устраивало.

                ГЛАВА III.
                РЕГОНСЦЕНИРОВКА

          К концу девяностых, созданная в их начале бывшими однокашниками по институту банальная «купи-продай» контора, стала уже претендовать на серьёзную «лавку». Набрали людей (Человек сорок), сняли офис посолидней. Юристы, бухгалтера, финансисты и универсальные антикризисные управляющие стали составлять «костяк» фирмы. «Обросли» связями. Получили доверенности от энергетиков (Которым все должны) и активно занялись модными и, что главное, доходными тогда банкротствами.

      Тридцатое мая. Послезавтра лето. Утро пятницы. Семён сидел в своём кабинете в стиле английской викторианской эпохи и откровенно скучал, обдумывая смутные ещё планы на предстоящий уикэнд.
     - Семён Аркадьевич, к вам человек из «Облэнерго» (Некто Бодров). Говорит, что договаривался. – «Прохрипела» по громкой связи секретарь.
     - Хорошо. Пусть заходит. – Ответил Семён.
     Этот «человек из «Облэнерго» был ни кем иным, как Максом Бодровым, которого Семён сам же и «пропихнул» туда на работу, договорившись с их вновь назначенным генеральным, не зная, что попросить в ответ за оказанное тому содействие в одном щепетильном вопросе. Максим раньше был сотрудником Семёна - начальником одного из юридических отделов (Секретарь новый – не знала). Работал на фирме, практически от основания и уже «созрел» для самостоятельной работы во вне. Отношения были приятельские, как и со всеми «старичками, ещё из подвала», хотя и отпускать специалиста было жалко.
     -Ну, здорово, дружище! – Раскинул руки Семён, выходя из-за стола. – Какими судьбами!? Как работается на новом месте? Я тебя не беспокою – понимаю, что надо войти в коллектив, освоиться. Как с руководством отношения? Может помощь какая нужна? Тут «хана» без тебя. Преемник твой всю работу завалил.
     - Да? А я слышал другое мнение, – Парировал Максим. – что Никита (Новый начальник отдела) всё поспевает и даже пару клиентов подтянул.
     - Врут люди. – Театрально отмахнулся Семён, улыбаясь и опять «упав» в кресло – Плохо без тебя, плохо.
     - Ладно, Сэм хватит «политесов». Я по делу от шефа моего. – Посерьёзнел Максим.
     - Я весь во внимании. Чего же хочет уважаемый Пётр Вячеславович?
     - Может он ничего и не хотел сначала, но я ему одну темку предложил и вот он и захотел. – Макс присел на край кресла напротив стола Семёна.
     - О как! – Сказал Семён. – Заинтриговал. И что же это за «темка»?
     - Банкротство одного предприятия за задолженность перед нами.
     - И что же тут особо интересного. У нас штук пятнадцать ваших должников. – Семён сделал вид полного безразличия, хотя понимал, что просто так Макс не пришел бы. – Кстати, абонентку платите плохо.
     - А интересно то, что большую часть задолженности этой прежний руководитель на подконтрольную «лавку» переоформил. «Техмаркет» называется.  Видать «спилить» хотел, да не успел. А я тут в старых бумагах копался, по поручению Вячеславовича и обнаружил такой факт.
     - Молодец. А, мы то каким боком?
     - Я не договорил. Ты же знаешь мою приверженность ко всякого рода расчётам…
     -Ну, да. Это известный факт.
     - Так вот, я запросил баланс должника, посчитал и понял, что если мы сами замутим банкротство, то после налогов, по сумме кредиторки будем только третьими, то есть никакого контроля.
     - Типичная ситуация. А, вторые кто?
     - Газовики, если заявятся (А, они заявятся). У должника центральная усадьба, пансионат, три деревни, животноводческий комплекс и всё на газу.
     - Фи… Это, что колхоз, что ли? – Скуксился Семён. – Думаю, что «Межгаз» не поведётся, а если и войдёт в процедуру, то всё под себя захапает. Притом, так, без интереса. Да и опять же, кто платить будет?
     - Вот. Теперь о главном. Для всех прошло незамеченным, что этот совхоз (Кстати, совхоз, а не колхоз) – не просто совхоз, а богатая агрофирма, которая расположена всего в тридцати километрах от Москвы. Я думаю, что на землю под Москвой площадью в 2000 Га не трудно инвестора найти. В общем, мой план выглядит так: Вы по доверенностям от нас, «Техмаркета» и «Межгаза» заходите в инициированную нами процедуру (Долг перед нами остался и тогда мы сразу, и управляющего предложим. Например, Остапенко). Предлагаемся инвестору (Лучше банк), на собрании кредиторов утверждаем план санации, по которому проводим «правильную оценку» и потихоньку «спиливаем» хорошие активы должника на предложенную им компанию по полученным в результате оценки ценам, а остальное банкротим. Кстати, договор на сопровождение процедуры с вашей конторой заключаем непосредственно с должником, так как это гарантировано «нулевая» очередь, да ещё и ухудшит финансовое положение «остатков» должника, что поможет в последующем банкротстве. Потом, продаём фирму, на которой висят хорошие активы (В основном земля), например, иностранцам. «Межгаз» и «Облэнерго» получают удовлетворение своих требований из конкурсной массы (Им хватит), а мой шеф (лично), сумму по договорённости, от инвестора, после продажи компании с землицей иностранцу. Кстати, его процент будет предусмотрен сразу при создании такой компании, как и участие в контроле над ней. Мы с тобой, тоже договариваемся о профите с инвестором, но на этапе проведения оценки и начала продаж. Не захочет говорить с нами о «профите», то либо оценим подороже, либо продадим не ему. В общем все друг другу нужны и все друг друга опасаются, все довольны. Красота! Вот. – Почти закончил тираду Макс.- Да!
     Семён ни разу не перебил товарища.
     - Гладко поёшь. – Задумчиво сказал Семён. Только ты понимаешь какое количество людей придётся задействовать и, вообще, ты так говоришь о банках, иностранцах и инвесторах, как будто ты с ними уже всё обсудил. А, к примеру, про «мусоров» и «разбойников» упустил. Наверняка они там «пасуться тучными стадами». И потом, там же люди живут и не мало - тоже геморрой.
     - Сэм, у тебя же есть такой партнёр, как Толя Подгорнов, который, если мне не изменяет память, сам бывший первый вице-президент уважаемого банка и плюс к этому лично дружит с его владельцем. Главное, с банком договориться, а тот уже сам «якорных соинвесторов» подтянет. Жульё и ментов Кантари «запутает», или, на крайний случай «Контору» привлечём, как в тот раз. Ну, а люди…  Извини, но у тебя тоже опыт есть, какой-никакой.
     Семён нажал кнопку селектора.
     - Вера, - Спросил он секретаря. – Анатолий Владимирович здесь?
     - Да. Только приехал.
     -  Пригласи, пожалуйста, через десять минут ко мне на совещание Подгорнова, Гатского, Кантари и Остапенко.
     - Хорошо, Семён Аркадьевич.
     - Судя по подбору «персонажей» положительное решение уже принято? – Поинтересовался, внимательно наблюдающий за селекторным общением, Макс.
     - Пока нет. Вот сейчас и обсудим.
     Анатолий Владимирович Подгорнов -  единственный партнёр Семёна в основной фирме, но за то ровно в половину. Однокашники Вася и Сергей, с которыми начинал бизнес в начале девяностых тоже были единственными и пятидесятипроценгтными партнёрами, но только в двух специализированных «дочках» основной компании (Как говориться - по интересам. Одна торговая, а другая - ЧОП).  Толю Семён пригласил к себе в бизнес и не разу не пожалел об этом. Организации, как люди – рождаются, растут, взрослеют, стареют и умирают. Так вот, на тот момент фирма начала вырастать из «детских штанишек» и нужен был «варяг», который прекратит, мешающее уже панибратство, и превратит её из «молодёжного клуба» в механизм по зарабатыванию денег. Как сейчас говорят, «эффективный менеджер». И это удалось. Благодаря Толе была преодолена «болезнь роста», которая смахнула многие, вроде бы неплохие, «фигуры с игрового поля». Более того, он привёл за собой «тёплые» отношения с банком, где он раньше работал, а это дорогого стоит.
     Гатский Лев Самуилович – Пусть не самый главный юрист на фирме, но за то самый лучший. Ну бывает, что профессиональные люди совсем не умеют руководить. Как и наоборот, кстати.
     Серёга Кантари – Просто друг. Настоящий друг! Ещё из той – студенческой жизни, когда и «небо было голубее» и «вода мокрее». Первый человек, который в вагоне метро дал Семёну согласие «пойти вместе в бизнес». Друг и по совместительству совладелец и руководитель ЧОПа - ответственного за вопросы безопасности всей группы компаний. Тонкий и интеллигентнейший человек и одновременно жесткий до безжалостности.
     И наконец, Тарас Олександрович Остапенко (Буква «О» в отчестве это важно для него) – настоящий хохол, уже далеко за пятьдесят, аттестованный арбитражный управляющий, при московском областном арбитраже. Только у Семёна он был назначен на шесть предприятий и неизвестно по скольким ещё «левачил». По неофициальным подсчётам за последний год он заработал на пару квартир в Москве, а выглядел всегда, как голодранец с Киевского вокзала.
     - Привет честной компании! – Поблёскивая новым “Patek Philippe”, уверенной, пружинистой и спортивной походкой, вошел последним Толя. – Привет, Макс… Что за срочность?
     - Здравствуйте Анатолий Владимирович. Не то, чтобы срочность, но хотелось бы сегодня получить принципиальный ответ на моё предложение. – Поднялся со стула Максим. (Надо отметить, что он и уволился-то с удовольствием как раз из-за новых правил в компании, введённых Подгорновым).
     Обсуждали почти три часа. В итоге договорились, что завтра едем смотрим объект. Максим всё-таки настоял, чтобы Семён позвонил Петру Вячеславовичу и сказал, что он проявил интерес к проекту и завтра едет туда.

     Выезд назначили на десять утра. Сразу решили, что удобнее всего (Да, вообще-то, это был единственный вариант) будет заказать места в местном пансионате, тем более, что о нём действительно хорошие отзывы, да и выходные впереди. Оплатили с фирмы, как корпоративное мероприятие. Для поддержания социальной справедливости, взяли ещё несколько сотрудников с детьми. Автобус не заказывали, так как у всех машины. Члены экипажа автомобиля Семёна пока ехали изучали, что написано в туристическом путеводителе об этом месте: «… Расположен на территории старинной усадьбы, окруженной одним из тех шикарных лесов, которыми так славен… Пансионат находится на обширной благоустроенной территории…  очаровательный голландский пруд, английский парк, разнообразные площадки, клумбы… бассейн…  детский городок… процедурные кабинеты… верховая езда»
     - Ну, прямо рай, какой-то. – Сказал Лёва.- А вот интересно, пансионат тоже совхозу принадлежит?
     - Скорее всего нет. – Предположил Макс.- Просто землю арендует.
     Приехали и разместились ровно к обеду, который был организован для отдыхающих в местном ресторане в стиле «buffet», или «шведский стол, как у нас говорят. Пансионат «Коршуново» действительно оказался «райским местом». Два свежеотремонтированных корпуса, один из которых и был зданием той самой бывшей графской усадьбы.
     Послеобеденная прогулка подтвердила, что восторженные слова, написанные в путеводителе полностью соответствуют действительности. Удивительной красоты природа окружала пансионат. Высоченные сосны, густой и пышный смешанный лес между ними, сверкающий на солнце пруд, аккуратный парк, дополненный какими-то экзотическими для наших мест растениями. А вообще, типичная природа средней полосы России, с её тихой, спокойной и умиротворяющей атмосферой, которая одновременно и радует глаз и придаёт сил и энергии. Щебечут птицы. Воздух упруг и свеж.
     - Так, ребята, мы не отдыхать приехали, а работать. – Вдруг строго сказал Семён, обращаясь к разомлевшим от еды и окружающей красоты спутникам. А надо отметить, что на послеобеденную прогулку отправились только посвящённые в истинную цель приезда люди, так как остальные сотрудники были заняты с детьми. – Времени у нас не много, так, что давайте распределим обязанности.
     - Серёга Кантари едет к председателю (Или директору. Я не знаю, как он у них называется). Плевать, что ты будешь делать, но к семи вечера он должен сидеть с нами за столиком в ресторане пансионата. – Продолжил Семён. – По ходу узнай, как тут дела с жуликами обстоят и «под кем ходят».
     - Понятно. – Сергей встал со скамейки и направился к стоянке машин.
     - Макс, возьми мой джип (На ключи). Поезжай и застрянь где-нибудь возле деревни, пообщайся с народом, как ты умеешь, ок?
     - Давай. – Кивнул Макс, протягивая руку за ключами.
     - Лёва, у тебя ксива обладминистрации с собой?
     - Всегда! – С готовностью вскочил Гатский.
     - А, у Вас пропуск в суд, Тарас Олександрович? – Обратился Семён на этот раз к Остапенко.
     - А, как же. – Ответил тот.
     - Ну, вот и славненько. – С довольным видом, потирая руки, сказал Семён. – Тогда сходите, пожалуйста к руководству пансионата, козырните ксивами и под видом комиссии из Москвы посмотрите все правоустанавливающие документы на землю. Если, как мы считаем, они арендаторы у совхоза, то у них должны быть копии документов совхозных, которые могут нам понадобиться. Да и, кстати, намекните, что комиссия из столицы у них отдыхает. Номера то наши помните?
     - Я-ясно. – В один голос сказали Гатский с Остапенко.
     - Ну, а мы с Толей обсудим другие моменты и ждём вас всех в девятнадцать ноль-ноль за столиком ресторана пансионата.
 
     Без пятнадцати минут семь Семён, в синем полосатом «мафиозном» костюме и «игривом» галстуке, спустился в тот же ресторан, где и обедали по приезду в пансионат. Точку общепита действительно было не узнать. Накрытые уютными кофейного цвета скатертями столы, плотные и тяжелые шторы, перевязанные атласными лентами с кистями, сервизные приборы, кое где уже горящие свечи и живые цветы на столах, затейливо свёрнутые салфетки. На возвышении настраивали инструменты музыканты. «Вот это, конечно, перебор» - Подумал Семён – «Не люблю громкую музыку». Народу ещё было немного, но те, кто были одеты по вечернему. Пожалуй, кроме привезённых сотрудниц с мужьями и кричащими детьми, которые заканчивали ужин за отдельными большим столом, стоящим в углу, накрытый белою скатертью и с сервированный алюминиевой посудой. Возле них со скучающим видом смотрел в потолок официант. Сверкая золотыми зубами на встречу Семёну бежал метрдотель. «Прошу! Прошу, уважаемые гости!» - На ходу выкрикивал он. Семён закрутил головой, но он явно был один. «А-ааа». - Понял он причину подобострастия. – «Это Лёва с Остапенко «накрутили» руководство пансионата». «Ваши коллеги ещё не подошли, но это не беда. Присаживайтесь, пожалуйста. Вот Ваш столик» - Щебетал метрдотель. - «Сейчас закусочки принесём». Семён сел за стол, налил бокал «Боржоми» и стал дожидаться коллег.
     Ребята опаздывали, а меж тем зал ресторана активно заполнялся. Семён стал с интересом наблюдать за публикой. Семьи с детьми ушли. В основном были. не скрывающие чувств, молодые отдыхающие  пары, хотя за некоторыми столами сидело по трое, а то и по четверо пожилых людей. Видимо, детки «поощрили» своих стариков путёвками в подмосковный пансионат. Тем более, что медобслудивание здесь действительно было как в санотории.  Пожилые, устав от одиночества, тянутся друг к другу. По центру зала стояло несколько сдвинутых столов за которыми восседали представители криминального сообщества. Явно местного пошиба, так как в столицах уже даже этот контингент так не одевается. Пока вели себя они довольно тихо. Многие, проходя мимо жуликов здоровались, или даже пытались изобразить полупоклон. Наверное, большинство присутствующих -  местные жители и ресторан служит неким центром общественной жизни этих мест. В атмосфере ресторана стоял «невыветриваемый» дух провинциальности. Непонятно как «занесло» сюда хрупкую блондинку приятной наружности, сидевшую с абсолютно прямой спиной, с салатом и бокалом вина на столе в гордом одиночестве. Её волосы были прибраны красивым гребнем в виде стрекозы. Судя по отсутствию пустого стула рядом она никого не ждала. Однако, девушка привлекла не только внимание Семёна, и уже не раз, со стороны «малиновых пиджаков» слышались скабрезные шутки.
     Первым подошёл Анатолий. Он был как всегда жутко импозантен – в красивом льняном костюме и стильном шёлковом шейном платке. Потом, почти одновременно Лёва и Остапенко.
     - Что-то Кантари с директором нет. – Сказал Толя, ни на йоту не сомневаясь, что Серёга привезёт председателя совхоза.
     - Зато, смотри Макс идёт. А довольный-то какой! Ну, значит джип твой, Сёма цел. А это уже радует. -  Пошутил Лев.
     - Что-то, нас тут плохо ждут. – Поморщился Остапенко, оглядывая стол. – Эй, милейший! – Крикнул он не в сторону официанта, а обращаясь к метрдотелю, который услужливо суетился вокруг жуликов.  Тот что-то сказал крепким пацанам, кивнув в сторону стола, за которым уютно расположилась команда «проверяющих из Москвы» и «подлетел» с открытым блокнотом и словами «Я уже здесь, уважаемые».
     - Давай-ка нам… - По-барски сказал Остапенко, положив здоровенную руку на плечо метрдотелю. - …и дальше следовал такой внушающий список еды и питья по которому Семён определил, что вечер сегодня затянется на долго.
     - Сию минуту, уважаемый. Не колеблясь, ответил тот.
     Пока Остапенко озвучивал заказ, жулики всё больше напивались и совсем уже громко стали осыпать словесными мерзостями одинокую девицу, на которую Семён обратил внимание прежде. Та хранила гордое молчание и лишь румянец на щеках выдавал волнение. «Молодчинка» - Подумал Семён, глядя на неё. – «Я бы, будучи женщиной, на её месте давно бы ушел, а она ничего – держится».
     Один из «малиновых пиджаков» встал и качающимся шагом направился к незнакомке. Та, похоже, не став дожидаться неприятностей, вскочила со стула и замахала обеими руками, глядя большими глазами, полными мольбы о помощи прямо на Семёна.
     - Юра! Юра! Я здесь! – Поправив гребень и улыбаясь во всю ширь, кричала она. – А я то вас не заметила! Сижу тут одна, как дура!
     - Ну, во-от! А мы то думаем – куда она подевалась! – Поддержал игру Семён. – Да, пацаны!? – сказал он выразительно и призывно бросив взгляд на собравшихся за столом.
     - Давай! Давай к нам! – Заорала вся «банкротная команда». «Приятно, всё же иметь умных друзей» - Подумал Семён.
     Малиновый пиджак резко прекратил движение и приложив руку к пузу, немного пригнулся и произнёс пьяным голосом: «Сорри, Юрец.  Ошибочка вышла».

     - Вообще-то, меня зовут Семён. – Сказал Семён, уже отодвигая стул для дамы у своего стола.
     - А, меня, вообще-то, Аня. – Представилась девушка. – Ой, спасибо вам ребята! Выручили! Я уже не знала, что и делать.
     - Откуда вы, прелестное создание, взялись в этом вертепе, с коим Вы никак не «монтируетесь»!? – Восхищённо произнёс Лёва. – Что заставило Вас отъехать от столицы на целых тридцать километров? Кстати, меня зовут Лев.
     - Максим. Анатолий. Тарас Олександрович. – Представились остальные, чуть привставая.
     - Я на терапии. Здесь очень хорошие процедуры для ног. Худрук посоветовал. А вы, что здесь?
     - Тоже не местные. У нас тут корпоративчик. – Не стал вдаваться в подробности Максим. – Я услышал слово «худрук». Простите, вы как-то связаны с искусством?
     - Будете смеяться, но я служу балериной в Большом Театре.
     - Ничего смешного. – Продолжил светскую беседу Толя. – Я просто преклоняюсь перед Большим и особенно перед его труппой.
     - Прима? – Спросил Семён.
     - Семён, не юродствуйте. Какая прима? – Кордебалет. – Смутилась Аня.

     - А, вот и я! – Неожиданно прервал своим появлением «разговор о высоком» изрядно пьяненький Сергей.
     Серёга! – Забыв о даме все бросились к Кантари.
     - А, где председатель? – Поинтересовался Толя и, вообще, ты что так набрался? Ты же за рулём был.
     - Ребята, председатель мне уже всё поведал и поэтому «нам кузнец не нужен». Я не решился вытащить его с дня рождения его долгожданной дочурки… А родилась она…  сегодня… А ему шестьдесят три… А я за рулём… Да, я же в деревне, блин… Максик, ты то как съедил?..
     - Давай, сначала ты, а я добавлю. – Сказал Максим.
     - Ну так, так так. – Согласился Сергей. -  Дорогие детишки, садитесь поудобнее, откройте свои ушки и приготовьтесь слушать рассказ дяди Серёжи. А это, что за прекрасная фея?
     - Тебя решили заменить. – Раздраженно сказал Семён. – Говори уже. Не отвлекайся. Она с нами.
     - Ну, правда, давай уже! – Все подвинулись поближе.
     - При советской власти совхоз «Коршуново» являлся опытным образцово-показательным хозяйством. Основными ценностями хозяйства было стадо. Прикиньте, пацаны - пятнадцать тысяч бычков и больше тысячи коров. Чтобы эту армаду кормить хорошо, ещё 2000 Га плодородной землицы в придачу.  Ну и сам животоводческий комплекс, конечно, оснащённый по тем временам самым лучшим оборудованием. Фирмачей сюда водили успехи развитого социализма предъявлять. А теперь вспомним начало 90-х, когда была объявлена реформа сельского хозяйства и «Прихватизацию» 1992 года. Во-оот… – Музыка заиграла так громко, что Сергей почти перешел на крик. – В эти годы началась длинная эпопея по реорганизации совхоза.  В итоге владельцем животноводческого комплекса осталось государство, а право пользования им отошло к ЗАО «Коршуново», которое было создано из остального имущества, включая землю.. В общем, всё по-советски – ни хрена ни понять, как в коране, блин, «рахат-лукум с ядом». Земля была передана в общую долевую собственность новоявленным акционерам – работникам бывшего совхоза. За свои прежние заслуги они получили свидетельства собственников на полтора гектара (Или чуть больше. Не помню точно) каждый, но, правда, на местности эти гектары выделены не были (Кто же работягам подскажет такую простую вещь). Основное количество свидетельств и акций, как водится у директора ЗАО – бывшего председателя совхоза товарища Илью Германовича Фатеева. Он прекрасно понимает, что ЗАО нежизнеспособно и его неминуемо ждёт банкротство…
     -  Я кое-что уточню. – Неожиданно вмешался Максим. – Главное, что я узнал у возмущённого местного жителя – некоего дяди Миши, так это то, что твой «аферюга» Фатеев зачем-то недавно продал половину своих акций и акций своих родственников местному смотрящему Штанге.
     -  Так вот… - Продолжил Сергей. – Он знает, что ЗАО ждёт банкротство, но не хочет ускорять процесс, так как в ближайшее время ждёт первый крупный транш федеральных дотаций  в соответствии с программой поддержки сельского хозяйства. Бандюганы местные в облостном минфине вопрос протолкнули.  Дождаться денег, а уж только потом…
     - Теперь понятно зачем он часть акций отдал. – Сказал Толя. – С «крышей» расплатиться.
     - А, у нас пусто. – Сказал Тарас Олександрович, кивнув в сторону Лёвы и обведя глазами всех остальных. – Земля действительно в аренде у ЗАО «Коршуново». Всё чисто. Единственное, что может быть полезным, как я сейчас понял, так это то, что пансионат этот Штанге и принадлежит. Пока не знаю зачем, но инфа интересная.
     - Молодцы, мужики! – Крикнул Семён (А музыка так орала, что нельзя было по-другому). Мы свою миссию выполнили на пять. Теперь можно и в банк ехать. Так-ведь, Толя? 
     - Мальчишки, ну хватит болтать. – Состроила обиженное личико Анна. – Семён, давайте потанцуем.
     - С удовольствием! – Семён поднялся из-за стола.

     Вечер всё набирал и набирал обороты. Подтянулись и сотрудники, уложившие детей. Теперь уже не просто орали члены сомнительного «джаз-банда», но и появился какой-то ведущий, и программа приобрела некую упорядоченность. Были и медленные композиции в исполнении седого певца в чёрном траурном смокинге. Выступал даже фокусник, который радовал публику примитивным иллюзионом. В самом разгаре, неожиданно администрация пансионата всем женщинам подарила цветы. Сергей как-то незаметно оказался за одним столом с местными бандитами и о чём-то оживлённо с ними беседовал, не забывая подливать (В основном собеседникам).
      Семён беспрестанно танцевал, забыв о заботах. Аня почти всегда была рядом. Вообще-то, Аня заинтересовала его. Будучи, «глубоко» женат, и что самое главное «тотально» занят всё время, Семён постепенно разучился обращать внимание на особ противоположного пола, в смысле проявлять к ним интерес. Обычно интерес проявляли к нему. Не так.  Не к нему, а к кошельку (Что особенно непонятно – временами пустому) и возможностям. Оставалось только согласиться или нет – скучно! В том-то и дело, что он, как он никого особо не интересовал. Проблемы, горести, радости, успехи и неудачи были сугубо персональными, если не сказать интимными. Главное - результат, который он выдавал «на-гора» для окружающих его людей. Вот это было интересно всем. Уже забыл, когда обсуждал с женой наболевшее. Тем более, что их взаимоотношения уже давно были омрачены страшным пороком супруги – запойным пьянством.  Давно прошла влюблённость и только обожаемые дети сохраняли ячейку общества от распада. Аня же интересовалась тем, что внутри. И, что самое интересное, так это то, что Семён с лёгкой готовностью «открывал ей душу». Несмотря на шум, она очень внимательно слушала, а ему хотелось говорить ещё и ещё. Как-то совсем незаметно они оказались на аллее, ведущей к пруду. Неожиданно, не прерывая ручеёк сбивчивых слов, они кинулись друг к другу в объятия.
     Серёга не зря злоупотребил алкоголем вечером, так как в итоге, «понтанувшись перед братвой знатными погонялами» он всё же облобызался со Штангой и был признан «своим пацаном» в компании местных малиновых пиджаков.
     Остапенко и Гатский утром провели совещание с директором и замами пансионата, и взяли в копиях все необходимые документы.
      Семейным, всё же, заказали автобус, и сами, ещё вдоволь нагулявшись поужинав шашлыками на воздухе,  двинулись в Москву
     Аня осталась ещё на неделю, доделывать процедуры. Семён искренне пообещал приехать, как только сможет. Началось бесконечное смс-общение.

                ГЛАВА IV.
                «АРТПОДГОТОВКА».
     Рублёвку не перекрывали и в понедельник, уже в девять Семён собрал оперативное совещание по вопросу «Коршуново» у себя в кабинете. Максим тоже заехал перед работой, хотя и предупредил, что Вячеславович ждёт его с докладом по этому вопросу к одиннадцати.
     Принято принципиальное решение, что при согласии банка «заходим на объект». Однако, понятно, что при получении ЗАО «Коршуново» обещанных дотаций, с мыслью о банкротстве можно будет распрощаться и, соответственно, весь проект катится «под откос». Значит надо решать с областным минфином или даже с губернатором.  А как? Транш ждут Штанговцы и Фатеев.
     - Поехали в банк. – Сказал вставая Толя. – Я на двенадцать договорился.
     - Давай на моей. – Предложил Семён. Всегда, когда требовалось крепко подумать, Семён сам садился за руль.
     - Угу.
     - Я тоже побегу. – Направился к двери Макс.- Вячеславович уже смс-ки шлёт.

     Председатель правления и владелец одного из крупнейших банков в России выглядел очень необычно для российского бизнеса того времени – дорого и одновременно скромно. Классический серый костюм, белая сорочка, коричневые туфли, запонки, некрупные золотые часы на кожаном ремешке одного цвета с туфлями и поясным ремнём, красный галстук. И только если очень пристально приглядеться, можно было заметить, что всё надетое на нём произведено очень стильными и дорогими брендами. Даже за исключением часов его одежда «весила» тысяч на тридцать «долларей», а то и дороже.
     - Алексанр Владимирович, - Начал Анатолий. – Я нашел, как Вы просили, отличный имиджевый и весьма прибыльный бизнес для банка, которым можно хвалиться перед журналистами и о котором можно писать в газетах. Ну, и для капитализации очень перспективно.
     Видимо опытный в общении с этим человеком Толя, правильно «подобрал ключик» к холодному сердцу банкира и тот выражая на лице крайнюю заинтересованность, пододвинул свой стул поближе к «просителям».
     - Подробнее. – Не тратя драгоценное время на слова, очень тихо произнёс тот.
     - Инвистиции в аграрный комплекс, например, в животноводческое хозяйство.
     - Я не могу поверить, что ты пришел ко мне с подобной ерундой. – Опять тихо прошелестел банкир. – В чём подвох?
      - «Банковский капитал заинтересовался аграрным комплексом! Инвесторы верят в рентабельность сельского хозяйства! Причём не в удалённой перспективе, а уже практически завтра! – Звучит,а!? – Распалялся Толик.
     - Подвох в чём? – Без тени эмоций на лице повторил банкир.
     - Две тысячи гектар практически дармовой земли в тридцати километрах от Москвы. И уже сегодня рыночная стоимость одной сотки такой земли колеблется от восьмисот до нескольких тысяч долларов. Это почти миллиард. Будет что предложить под западное финансирование. Вот мы и предлагаем побороться за такой куш.
     - Подробнее.
     Как понял Семён, эта фраза выражала крайнюю заинтересованность. Он расценил её как руководство к действию и под призывный кивок Анатолия решил, что настал «его час» включиться в беседу, детально разъяснив весь план и доложив результаты разведки.
     Банкир ни разу не перебил.
     - Иностранец понадобится, чтобы понимать конечную цель. – Произнёс уже большее количество слов Александр Владимирович. – А вот, кстати, и он. – Усмехнулся он, Указав на дальний край своего огромного кабинета, где уютно с газетами расположился седовласый, но очень стильный старичок. – Прошу любить и жаловать, Джек Райли – Президент инвестиционной группы «A.S.R.», Лондон. – Что скажешь, Джек?
     - Я бы тоже хотел подробности. – С сильным акцентом сказал старичок.
     - No problem!.. – Сказал Семён и принялся за довольно сносный английский перевод, рассказанного ранее бизнес-плана.
     Когда-то, Семён учился по обмену в Штатах и ещё не окончательно забыл американский вариант языка Шекспира.
     - Если бы мне рассказали это в Лондоне, то я бы велеть выгнать аферистов за дверь. – Опять с акцентом произнёс старик. – А здесь можно получиться. Есть, конечно, риски… Страна чудес! Но я хочу смотреть.
     - ОК. Выезд завтра в полдень. – Тоже по-русски сказал Семён.
     Анатолий согласительно кивнул.
     Выходя из банка Семён почувствовал, что вспотел, как на экзамене. И настроение у коллег было такое же если бы они выходили из аудитории с пятёрками.
     Позвонила Аня.
     - Милый, ты приедешь? Я скучаю. – Прозвенел её голос в трубке.
     - Завтра. Теперь уже точно. – Ответил весёлый Семён. - Перезвоню.

     Теперь, когда появился инвестор и замаячил большой куш (Личную выгоду оговорят позже, но Семён не сомневался, что она будет достойной), все проблемы казались мелкими и легко решаемыми, хотя о том, как закрыть  дотации  пока не было ни единой мысли.
     У Семёна был один приятель в областной администрации. Не близкий, а как говорил один его старый друг, «надёжный парень – курили вместе». Но больше некому. Ему и набрали.
     На удивление (Поверьте - чудеса случаются!), Алек (Так звали того приятеля) как показалось, даже обрадовался звонку Семёна. «Конечно подъезжай! Что-нибудь придумаем. На кого ещё пропуск нужен?» - Прокричал он в трубку.
     Поехали сразу. Тогда на стоянке перед известным зданием на Старой площади можно было ещё запросто поставить машину.
     Алек оказался «большой шишкой» в правительстве области – целый помощник губернатора по безопасности.
     - Понимаете пацаны, исполнение завизированного министром финансов постановления губернатора я могу остановить только двумя способами – если финансовое состояние бюджетополучателя резко ухудшилось (Что подтверждено документально), либо потому, что он фигурирует в незакрытом уголовном деле. Но, учитывая, что документ уже находится на столе у Первого, то получается, что вы поздно пришли и ничего уже сделать не успеть.
     - Что, вообще, «глухо»? Хоть на время? – Робко спросил Толик. – Мы бы пока что-нибудь придумали.
     - Честно говоря, не знаю.
     - Мы готовы были бы понести затраты на «чудо». – Неожиданно предложил Семён, понимающий, что надежды на безбедное будущее катятся «в тар-тарары».
     - Это понятно, но я не вижу способа. – Сказал Алек, поднявшись со стула и подойдя к двери. – Так, что ребята, как говорится – чем могу. Извините. Заходите, если что.
     До самой машины не произнесли ни слова. Теперь настроение – как будто получили по «жирной» паре.
     - Ну, что скажете, товарищ «главнокомандующий»? – Спросил Толя, закурив.
     - Не знаю. Сколько можно говорить – не кури в машине! Теоретически можно «зарубить» дотации, если подать на банкротство и потом предъявить постановление суда Алеку, а тот губеру, но практически, Фатеев не подпишет никогда, да и времени совсем нет. Но ты пока Александру Владимировичу не звони. И с «фирмачом» завтра съездим. А вдруг и правда чудо.
     Толик выбросил сигарету. Больше не обмолвились и парой фраз.

     Утром действительно произошло чудо.
     Разбудил настойчивый звонок на «трубу». И хорошо, что разбудил, так как Семён от расстройства (да ещё и двести вискаря перед сном) забыл с вечера будильник завести, а в двенадцать надо уже Райли от банка забирать.
     - НТВ не смотришь!? – Прозвучал как всегда бодрый голос Анатолия.
     - Не. Чуть не проспал, блин. Спасибо, что набрал.
     - А, зря, соня! У нас время появилось! Ну, и «чел» твой Алик! Матёрый «бабуин»!
     - Что,..  что случилось то!? – Поддался ажитации Семён. – Ща включу. – И сонно протянул руку за пультом. 
     «… сотрудники УБЭП при поддержке ОМОН провели следственные мероприятия на территории подмосковной агрофирмы «Коршуново»…  Руководитель временно задержан для дачи пояснений… В рамках уголовного дела…» - Вещал канал и всё это сопровождалось картинкой людей в масках и камуфляже с Калашниковыми наперевес.
     Семён вскочил с кровати.
     - Забери Райли и «дуй» в пансионат. – Откинул он от себя остатки сна. – А, я к Алеку заскочу и догоню.
     - Добро.
    
     - Ребята, всё что смог. – Извиняясь встретил Алек. – И то пришлось «подарков» ментам наобещать, так они его к существующему уголовному делу притянули. Вы уж не подведите.
     - Супер! Молодец, дружище! Вот это да! – С порога начал с комплиментов Семён. – Кто бы мог подумать, что когда-нибудь «маски-шоу» нас выручат! Спасибо! За поддержку, конечно, не волнуйся. У нас инвестор – высший класс! Теперь есть главное – время.
     - Только до конца недели.
     - Успеем.
     - Ну, дай-то Бог! Ребята, дольше ситуацию не удержу. – Опять грустно опустив руки сказал Алек.
     - Спасибо! Хватит. Успеем.

     - Толик, всё в порядке, только надо денег «палить» уже начинать. – Позвонил Семён с дороги партнёру. – Может договор какой-то с банком заключить, чтобы компенсировал, хотя бы, немного.
     - Сделаем. – Ответил тот.
     - Я ещё в суд загляну. – Предупредил Семён партнёра. - Райли забрал? Едете уже? В пансионат звонил?
     - Сёма, да всё нормально. Не суетись. Езжай в суд, а я пока господина по полям покатаю. Пусть глянет на просторы русские.
     - Хорошо. Я тебе телефон Ани пришлю, «подключи» её. Вдвоём, всё сподручней будет.
     - ОК. Спасибо! Жду. – Невозмутимо отвечал Анатолий.

     Через каких-то двадцать минут (Это для Московских пробок «каких-то», а вообще, от Старой площади до Сахарова при пустой дороге максимум пять минут!) Семён уже негромко постучал в дверь кабинета своего бывшего однокашника по Юридической академии, а ныне федерального судьи Мособларбитража Миши Кортнова.
     - Заходи, родной! – Улыбался Миша. – Редко заходишь. Стряслось что? Говори быстрее, а то у меня заседание через двадцать минут. А, я тут недавно вспоминал как мы с тобой Краснобокову Историю политучений сдавали. Кстати, почему он у тебя без конспекта принял, а мне этом конспектом «всю душу выпил».
     - Да, не помню уже. Давай сразу к делу. – Деловито начал Семён, присаживаясь на стул напротив товарища.
     - К делу, так к делу. – Тоже присел Михаил. – Узнаю «брата» Сёму. Всегда без лишних сантиментов - сразу к делу. Что у тебя?
     Семён очень сжато рассказал о проекте «Банкротство Коршуново».
     - Сёма, сколько можно повторять!, что банкротство не мой состав! – Почти разозлился Михаил. – Ты скажи, чем Я могу помочь!?
     - Прошу о малом. Узнай в канцелярии – когда нам подаваться, чтобы к Марчук попасть. А, с ней то мы как-то, да порешаем. У вас же в отпусках все, так что шанс велик. – Примирительной интонацией сбил раздражение с Миши Семён.
     - Ладно. Позвони часа через два. Я побежал. – Уже спокойно сказал Михаил, натягивая мантию.
     Алла Николаевна Марчук тоже являлась федеральным судьёй, но была не бывшей однокашницей, а наоборот ранее преподавала в их академии, где Семён и наладил с ней доверительные отношения, помогая одинокой женщине средних лет в решении самых разных бытовых и жизненных вопросов в «лихие девяностые», начиная от денег взаймы до помощи в ремонте квартиры.
     Еле успел подбежать к милиционеру, следившему за погрузкой Сёминого «Range Rover» на эвакуатор за неправильную парковку, так что поездка в суд обошлась в сто долларов.
     Через два часа Семён был уже в «Коршуново».

     - Ну, здравствуй, хорошая! – Сказал Семён, обнимая Анну. – Как самочувствие ножек твоих бесценных? А где Толя с англичанином? Я же ему твой телефон скинул. Звонил?
     - Ох! Укатали они меня! А ты знаешь, кстати, что вашего Фатеева арестовали. «Маски-шоу» были и такой шум устроили, что все бандиты попрятались. А англичанин дотошный оказался – весь совхоз вдоль и поперёк объездили! – Пожаловалась Аня. – А Толя – молодец, любой его каприз исполняет. В гору, так в гору. В лес, так в лес. Мне, говорит, очень важно, чтобы он своими глазами всё увидел. Я вообще не поняла, зачем я с ними моталась, но ты ведь попросил… - и она прижалась к плечу Семёна.
     - Фатеева не арестовали, а задержали. Спасибо тебе, Стрекозка! – Ответил Семён. – Так где они, всё-таки?
     - Не знаю. Уехали в дирекцию и не возвращались ещё. Меня оставили с ужином разбираться. Вот, товарищ командир! – Аня забавно приложила к виску левую ладонь, накрыв темечко правой.
     - Вольно. – Сказал Семён, улыбнувшись. – Только честь другой рукой отдают.
     -  Ну, во-от. – Утрированно скуксилась Анна. – Уже мужики учат женщину, как честь отдавать. Беспредел!
     Хохотали так, что в холл сбежался персонал, находящийся рядом.
     С таким же хохотом, по-дружески обнявшись, через вертящиеся двери вошли Анатолий и Джек Райли. Старичок выглядел очень моложаво в своём джинсовом комбинезоне и высоких желтых армейских ботинках, испачканных в песке. Толик тоже был одет по-походному, и они вместе что-то весело обсуждали на русском.
     - Я смотрю, что иностранный капитал всё устраивает? – Обратился Семён к Райли.
     - Yes! Всё устраивает, да. У нас такие земли будут в пять раз дороже! И я не понимаю, как это вам удаётся получить control? Ну, да это no my problem. Завтра буду говорить Александру, что мы готовы «идти в project». А теперь дайте кушать! Иностранный капитал очень голодный.
     На этот раз, взгляды обратились к Анне.
     - Ребята, мойте руки. Всё готово. – С радостью сказала она. – В ресторане пансионата накрыт столик «по высшему разряду» (Мне так метрдотель обещал). Я их ещё попросила мои овощи порезать и мамины фрукты принесла. Приступайте.  Я сейчас. Надо в номер сбегать. У меня телефон там на зарядке.
     - Давай быстрее. – Сказал Семён. – Без тебя не начинаем.
     Пока ждали Аню, Семён набрал Мише-судье.
     «Как?! Что?! Кто?! Когда?! Кто судья?! Да! Да! Конечно!»
     Из того, что услышали присутствующие, стало понятно, что что-то случилось. Даже, казалось-бы, сдержанный англичанин, разволновался и постоянно повторял, смотря на Семёна: «What?..  What?».
     - Ну, что там? – Почему-то шепотом, спросил Толя.
     - What? – Тоже шепотом поинтересовался Джек.
     - Только сидите ровно. – Закончил телефонный разговор Семён. – Послезавтра в пятнадцать ноль-ноль (Судья, кстати, а не наш) по заявлению «Межгаза» к «Коршуново» о введении внешнего управления, будет судебное заседание. И арбитражного, тоже своего заявили. Удивительно, что Фатеев ничего не сказал. Он то должен знать какие иски к нему есть. Кстати, так быстро только на основании сверок расчётов по задолженностям можно подтвердиться. Он же их подписывал, так что…
     - А, вот и я. – Появилась Аня и села за стол. – Я что-то пропустила? Что-это вы такие понурые?
     Семён приобнял подружку, но продолжил, обращаясь к тем же собеседникам - …И Штанговцы ничего не знают. А ведь тогда контроль над дотациями будет у «межгазовского» арбитражного управляющего. А это означает, что Фатеев-хитрый лис уже давно договорился с «Межгазом»  и решил «кинуть»  разбойников, загнав дотации в подконтрольное внешнее управление. Мы тоже «в пролёте», кстати, так как только они получат дотации дело прекратится.
     Видимо, такие перипетии «великого и могучего» были сложны для понимания иностранца и поэтому Райли смотрел на русских «взглядом брошенного мамой телёнка» и виновато улыбался.
     - Не волнуйтесь, Джек. – Сказал Толя, хлопнув англичанина по плечу. – Небольшие проблемы с судом, но они не касаются нашего проекта.
     - Да, Джек, лучше налейте даме вина. – Подключилась к «успокоительной процедуре» Анна.
     - O K! – Успокоившись, сказал Райли и разлил вино по бокалам.
     Вечер, как говорят, «прошел в тёплой дружеской обстановке». Семён не пил, так как был опять за рулём.
     Как ни уговаривала Анна Семёна остаться, но после ужина он поехал в Москву, пообещав, правда, что в пятницу приедет забирать её «из заточения».
     Когда Райли выходил освежиться на улицу, Семён и Толя договорились о следующем, что по дороге в столицу каждый обдумывает ситуацию, а по прибытии встречаются на Маяковке в «American grill and bar» (Он круглосуточный) искать единственно верное решение.
     - Ты позвони мне вечером, после этого. – Вздохнула Аня. – Буду ждать.
     - Конечно, Стрекозка. – Ответил Семён.

     - Ну, что надумал? – Спросил Семён партнёра, наливая чай под уютными деревянными балками, не шумного уже, ресторана.
     - Понятно, что завтра, взяв копию определения суда о назначении слушания по Коршуново и отдав её Алику, мы легко приостановим или остановим выделение дотаций, но что нам это даёт?.. – Импровизировал Толик.
     - А, я вот как думаю: Дотации, конечно, «режем», но вытащив Фатеева «из застенков» и шантажируя его этим новым постановлением, переманиваем его на свою сторону и заставляем реально (С нашей помощью, конечно) отбиваться в суде от введения внешнего управления, используя прежнее постановление о выделении субвенций. Одновременно, завтра же подаём в суд ходатайство на включение нас в процесс от «Техмаркета». Главное, чтобы Вячеславович доверенность нам дал, либо просим Облэнерго заявиться. А послезавтра на суде отводим этот состав суда и работаем над назначением нового, под председательством Марчук. Ну, а потом уже, как намечали…
     - А, как же мы суд отведём? Да, и времени опять нет. – Засомневался Толя. – Тут, по-моему, надо опять просить кого-то, что типа суд заминирован.
     - Нет, Толя, это крайняя мера. – Задумчиво сказал Семён. – У нас же Лёва-гений юридической мысли есть! Вот, пусть он и «родит» что-то до послезавтра.
     Гатскому позвонили тут же.
     Уже, когда машина плелась по узкой и длинной ночной Рублёвке, Семён «освободил голову», чтобы позвонить Ане. Она взяла телефон после первого гудка.
     - Привет, Стрекозка.
     - Привет. Я ждала.
     - Я уже понял.
     - Ну, как поговорили?
     - Хорошо.
     - А, всё-таки?
     - Тебе не интересно будет.
     - Интересно. Мне всё интересно, что с тобой связано.
     Семён тезисно пересказал разговор с Толей. – Ну, что интересно?
     - Очень. Вы такие умные!
     - Ладно уж. Как говориться, если такие умные, то почему такие бедные?
     - Сёма, не гневи Бога! Какие это бедные. Ты на хорошей иномарке ночевать в дом на Рублёвке едешь. Толя, прямо скажем, тоже не щи лаптем хлебает. Перестань.
     - Ладно. Ты то как?
     - Ты же всё знаешь. В пятницу выписывают. Ах, да! Мне же худрук звонил. Меня утвердили на роль в новом спектакле! Со следующего понедельника начинаются репетиции!
     - Ну, вот. Это называется «а слона-то я и не заметила». Главная?
     - Семён, ну хватит опять! Рассержусь. Второй-третий план, конечно. Но, всё равно, я так рада! Так рада!
     - Я тоже очень рад за тебя. Помощь нужна.
     - Не знаю. Мне даже не удобно…
     - Не жеманься – говори.
     - Давай на той неделе в один магазин, «Гришко» называется, съездим. Мне надо для сцены кое-что. – Смущённо сказала Аня.
     - Конечно, съездим! Готовь список.
     Проболтали до самых ворот в посёлок. Вся семья спала крепким сном. Семён умылся, зашел в детские, поцеловать спящих ребят, поправил разметавшиеся волосы дочки, прикрыл одеялом сына и упал на мягкие прохладные подушки. Долгий был день…

     На десять было назначено установочное совещание по «Коршуново». Лёва сказал, что есть у него одна мысль по отводу состава, только надо-бы «железно» договориться с председателем суда или его замом по его удовлетворению и назначению на дело Марчук.
     - Я говорил, что пора начинать «бабки палить». – Задумчиво произнёс Семён, взглянув на Анатолия.
     - Успокойся. Поеду сейчас в банк. – Ответил тот. Кстати, если определение из суда принесли, так я его Алику закину, в том числе договорюсь, чтобы Фатеева сегодня выпустили. Куда его?
     - Да, я спокоен. Просто напомнил. А я, тогда, поехал в суд по отводу и назначению Марчук договариваться. А «сиделец» пусть ко мне едет сразу после «откидки». Он сейчас «подогоретый», надо ему мрачные перспективы обрисовать, на случай если «юлить» будет.
     - Кстати, народ, кто-нибудь знает, где магазин «Гришко» находится? – На последок переменил тему Семён.
     - Это, «что за зверь» такой? – Сказал Кантари, самозабвенно затачивая карандаш.
     - Ааа! Я знаю! – Вскочила секретарь Вера. – Это где разные принадлежности для танцев продаются. На Тверской. Ну не на самой, а в переулочках.  Я там племяннице чешки в воскресение покупала.
     - Ты что это Семён, танцами увлёкся? – Усмехнулся Анатолий.
     - Нее. Для Ани ищу. Ей роль дали. – Неожиданно для себя, похвастался Семён.
      - Ты, дружище, что-то не о том думаешь. – Продолжил Толя. – И вообще, не нравится мне, что она обо всех наших делах в курсе. Что-то в этом есть неправильное.
     - Не боись. Она в курсе только то том, что я ей рассказываю.
     - Во-во,.. а рассказываешь ты ей всё.
     - Толя!
     - Всё. Молчу.

     Уже третий час шло судебное заседание по вопросу введения внешнего управления на ЗАО Агрофирма «Коршуново». Межгаз представляли молодые, неизвестные на рынке банкротств, юристы и они были злы и напористы. При взгляде на основного докладчика оппонентов, Семён, почему-то подумал, что завтра обещал забрать Анну. Сотрудники Семёна поддерживали ответчика и постоянно подавали различные ходатайства, которые могли бы спасти процесс от неминуемого захвата контроля над предприятием «Межгазом». Судья была более, чем лояльна к «Межгазовским». Газовики предложили и кандидатуру арбитражного управляющего. Фатеев, после разговора с Семёном, вёл себя, как и положено «красному» директору предприятия, то есть активно возражал против введения внешнего управления и обвиняя во всех бедах сельского хозяйства «продажных коммерсантов». Такое поведение директора, как показалось Семёну, очень удивило и не понравилось представляющим «Межгаз» юристам. Их главный («Ну, точно, блин, он на Аню похож» -Прдумал Семён – «Бывает же так!») в перерыве пытался заговорить с Фатеевым, но он был окружен плотным кольцом «Семёновцев».
     А после предъявления «межгазовскими» адвокатами суду постановления Губернатора об исключении «Коршуново» из реестра бюджетополучателей по дотациям (Вот, откуда взяли, черти!), Фатеев сник и больше никак не участвовал в борьбе.
     Уставшая и вконец запутанная судья «отметала» одно ходатайство, подаваемое Лёвой за другим и заметно нервничала, недовольная задержкой простого, вроде-бы, процесса. Ребята смотрели на Лёву с растерянностью и ожиданием чуда.
     - Ну, где твоё «секретное оружие ставки»? – Прошептал Лёве Семён.
     - Сейчас. Щас, «подпустим поближе».
     - ?
     - Смотри, как нервничает уже. – Тоже шепотом сказал Лёва и с видом иллюзиониста вытащил очередное ходатайство.
     - Это уж точно. Сейчас «взорвётся» просто.
     В период очередной словесной перепалки, которую уже с честью научилась поддерживать обученные Лёвой молодые юристы, Гатский нагнулся под стол, вытащил из портфеля новую пачку бумаги «А4», незаметно сорвал с неё упаковку и положив на неё сверху оставшиеся ходатайства, встал и продолжил монотонным голосом их зачитывать. Со стороны казалось, что вся эта пачка и есть всё новые и новые обращения к суду.
     Судья мельком взглянула на часы, побагровела и как заорёт: «Прекратите подавать ходатайства!..».
     Лёва щёлкнул клавишей диктофона и с негодующим видом заявил отвод суду за нарушение процессуальных прав сторон и по признакам заинтересованности.
     «Простимулированному» загодя заму председателя суда, просто нечего было возразить на такой задокументированный аргумент.
     Был объявлен перерыв до четырнадцати пятницы. После решения заместителя председателя суда об отводе, Семён не сомневался, что в пятницу к своим обязанностям приступит Марчук и арбитражным «Коршуново» станет Остапенко.
     После окончания заседания, выйдя из здания «триумфаторы», не сговариваясь пошли в бар напротив суда.
     - Блин, был момент, когда я подумал, что всё! – Первым нарушил радостное молчание Семён. – Лёва, ты велик. – Восхищённо добавил он и обнял приятеля за плечо.
     - Да уж!.. Высший пилотаж! – Сказал Толя. – Только, нам то что заранее не сказал. Так ведь и до плохого довести можно.
     - Да, так уж… - Смутился Лёва. – Я сам не верил до конца, что получится.
     - А, что там, я не расслышал, завтра в два? – Спросил Семён, обведя глазами всех. – Надо Анюту предупредить, что завтра только к вечеру буду. – Сказал он уже себе, после того, как все закивали головами и набрал номер, отойдя в сторонку.
     - Тарас Олександрович, готовь типовые предложения по финансовому оздоровлению. Завтра выдвигать тебя будем. – Переменил тему Толя. – Блесни мощью!
     - Не извольте беспокоиться, Анатолий Владимирович. – Бодро ответил Остапенко. – «Опыт помноженный на годы тренировок»…
     В кафе встретили Фатеева. Тот был абсолютно подавлен и… пьян. «…Я же хотел, как лучше… Совхоз сохранить…  Деньжат немного по-лёгкому… Штанговцы озвереют… А, вас я уважаю…» - Что-то бессвязно бормотал он, пытаясь не уронить бутерброд с огурцом.
     - Макс, ты Вячеславовичу позвони. – Отвлекая внимание от малоприятного зрелища, сказал Сергей. - Обрадуй шефа.
     - Только-что звонил. – Ответил тот. – Прикинь, мне показалось, что он уже в курсе.
     - А, что? – Продолжил Сергей. – Шеф у тебя не простой человек. Наверняка, следит за процессом «по своим каналам».

     В пятницу рано Семён сгонял в «Межгаз» и получил поручение представлять интересы этой организации в процессах по «Коршуново» (Универсальная доверенность была получена гораздо раньше). Как он и думал, руководство было абсолютно не в курсе, что их интересы в суде представляло какая-то, неизвестная юридическая фирма, а значит всё это «замутил» лично Фатеев, чтобы не делиться с жуликами деньгами от дотаций. «Безбашенный» человек – охарактеризовал его про себя Семён.
     Сам Фатеев и прежние адвокаты «Межгаза» на заседание не явились. Дело слушалось «междусобойчиком». По доверенностям от основных кредиторов выступали юристы Семеновской фирмы, Марчук судила, внешнее наблюдение ввели, Остапенко назначили, в общем, всё прошло как надо.
     Решили дать «короткую передышку» себе и несчастному сельхозпредприятию и знакомиться с делами только после выходных. Толя позвонил банкиру.
     Семён поехал за Анной.
                ГЛАВА V.
                РАЗГОВОР.
     «Точно пятница – плохой день» - Подумал Антон, выходя вечером из суда с копией определения по «Коршуново». Он пару раз набрал Фатееву на сотик – безрезультатно. Поехал на вокзал. Ближайшая электричка отправлялась через полчаса. По приезду в центральную усадьбу Коршупово, заходить в контору не стал (Тем более, что свет там уже не горел), а сразу потопал по направлению к дому Фатеевых. Смеркалось. Где-то на полдороге «поймал» попутку.
      Дверь открыла домработница.
     - Молодой человек, здравствуйте. - Запричитала она с порога, узнав Антона. – Хозяин второй день сам не свой. Вчера пьяный пришел  и сегодня опять пьёт. Только пьёт и из комнаты детской не выходит. Ужас! А я стол накрыла. Может, хоть вы на него повлияете!?
     - Успокойтесь, уважаемая. – Умиротворительно сказал Антон, входя в дом. – Где детская?
     - Вон. – Женщина указала на дверь, находящуюся вверху лестницы на второй этаж.
    
     Фатеев был один.
     - Илья Германович, здравствуйте! – Постучал по косяку открытой двери Антон. - Это я - Антон.
     - Чего тебе? – Хриплым хмельным голосом ответил Фатеев
     - Поговорить хотел. – Ответил Антон.
     - А, ты знаешь, что у меня дочка родилась в прошлую пятницу! Третий «спиногрыз»! Вот!.. Такой, вот, я мужик… А с вами даже отметить некогда… Никакой радости…
     - Знаю, конечно, уже. Поздравляю! – Сказал Антон.
     - А, коль знаешь, тогда пей! – Фатеев пододвинул до краёв полный стакан водки в сторону Антона. – Не выпьешь, разговаривать с тобою не буду.
     Пришлось выпить. Фатеев дал кусок колбасы закусить
     - О чём разговаривать-то?...  Всё «накрылось»… - Сказал он.
     - Что с вами? Я ничего не понимаю.
     - Ты не понимаешь!?...  Это я не понимаю!... Как вы могли стопроцентное дело «прос…ать»?...          А, Фима мне – «Да, у нас всё схвачено…» - Фатеев стукнул кулаком о столик.
     - А, что с вами произошло? Почему вы вдруг изменили свою позицию на суде?
     - Я это я!!! – Закричал Фатеев – Значит, так надо было!!! В застенках ещё не так… А, ладно… – На, вон лучше ещё «махни». – Фатеев налил Антону.
     - Хорошо. Давайте, мы поговорим спокойно, и что-нибудь придумаем.
     - Ладно. – Фатеев выпил налитую Антону водку. – Присаживайся «придумщик».
     Антон огляделся. Детская кроватка была завалена пустыми бутылками, а на маленьком столике для рисования лежали обрезки колбасы и раскрошенный хлеб.
     - Илья Германович, давайте хоть приберу немного! – Ворвалась из-за спины Антона в комнату домработница.
     - Уйди! – Махнул на неё рукой Фатеев. – Дай с человеком поговорить.
     - Ну, давай, боец… Придумывай! – Сказал он, обращаясь уже к Антону.
     - Нее, уважаемый Илья Германович, давайте уж вы первый. – Спокойно сказал Антон, садясь на стул. – Юристу, знаете, как врачу, а то ничего не выйдет.
     - А, ничего уже и не вышло… - Успокоившись выдохнул Фатеев, плюхнувшись на детскую кроватку, звеня бутылками и подняв пыль. – Ну, да ладно… Слушай «доктор», коль не лень. Только не перебивай. – Фатеев налил себе водки, выпил, откашлялся и начал свой рассказ:
      Я давно стал замечать, что «долговые тучи» сгущаются над совхозом всё сильнее и сильнее и буквально каждый день думал над тем, как спасти моё любимое детище. Как-то, побывал на совещании в Правительстве Московской области по вопросу реформ сельского хозяйства, где и узнал, что если подсуетиться, то можно получить федеральные дотации, так сказать, «на поддержку штанов». Только ведь понятно, что без «правильных» людей в Минфине этого не провернуть никогда, а у меня никого. А тут, как раз, на очередных посиделках в пансионате «Коршуново», встречаю Штангу – ну,предводителя шпаны местной (Ну, я тебя знакомил). Он пообещал под мои документы сделать дотации «на раз» если я с ним поделюсь по получении. Долго торговались, а в итоги сошлись, что если всё нормально, то ему 60, мне – 40%. Только просил, чтобы по тихому всё было. Сколько я его не «ломал», стоит на своём и всё. Меньше чем за 60% я, говорит, не работаю. Я понимал, что «Коршуново» этого даже «дыры подлатать» не хватит, но другой возможности получить хоть столько у меня не будет. Ударили по рукам. Только я на следующий же день поехал к моему старому армейскому дружку Фиме (Вы его Михалычем зовёте), зная, что у него двоюродный брат в «Межгазе». Думаю, что «покумекаем» - всё дешевле обойдётся. Так что и процесс этот Фима придумал и доверенность от «Межгаза» получил тоже он. Всё было бы нормально, если бы не менты эти и профи банкротные (Откуда они взялись!). Думаю, что постановление об отказе в дотациях тоже они сделали. Кстати, а где вы копию взяли? В итоге получилось, что я и дело не сделал и бандюков обманул. Звонил он уже вчера – намекнул «прозрачно», чтобы, мол, ходил и оглядывался. В общем, дружище, не знаю, что и делать. – Фатеев, сперва предложив Антону (Тот отказался), опять налил себе полстакана.
     - Знаете, что. Уезжайте в город. Чем быстрее – тем лучше. У вас же там дети и квартира есть. А мы с Михалычем всё же сдаваться не хотим и подумаем, как дальше быть. ОК? Выходные впереди – время есть. Алефтину Петровну когда выписывают?
     - В понедельник.
     - Ну, вот, как раз и встретите.
     - Да. Наверное, так и сделаю. – Мгновенно протрезвел Фатеев. – Спасибо. Ты прав сдаваться нельзя. Я в контору заеду – документы заберу и в понедельник сразу к вам.
     У Фатеева зазвонил мобильник.
     «Да, Штанга. Узнал». – Ответил он. – «Давай в воскресение встретимся и всё оговорим… Что?.. Ах, не можешь. Ну, давай в понедельник. Пока».
    
    Михалыч, как назло, был «не доступен» все выходные. В субботу с утра позвонила сестра и попросила побыть дома с маленьким, так как ей надо куда-то срочно уехать на выходные. В общем, не встречались.

                ГЛАВА VI.
                ВЫХОДНЫЕ
     Что-бы не произошло у человеков за неделю, Господь милостиво дал им время для наведения порядка в душе и голове – выходные. Где-то далеко за пределами восприятия остаются волнения будней и как будто они никогда уже не вернуться. По животному хочется долго спать, вкусно и много есть, любить близких и дышать свежим воздухом. И именно на эти простые скоромные желания будут надстраиваться душевные, физические и иные перипетии следующей недели. Если не реализовал человек за отпущенное ему на то время своих простых желаний, то фундамента нет и будут все проблемы валиться на слабое основание, всё больше и больше, день за днём, неделю за неделей, пока не рухнет вся эта косая куча неправильной жизни.
     Семён проснулся в около восьми(Всё-таки, тяжело спать летом долго). Никуда не торопясь, валялся в постели, бесконечно сладко потягиваясь.
     - Папа! Мама упала. – Совершенно спокойным голоском произнесла маленькая дочка, открывая дверь в спальню.
      Семён мгновенно скатился с кровати и прихватив дочь под мышку, побежал на первый этаж дома. Алёна (Так звали жену) последнее время спала в кабинете, не утруждая себя подниматься в спальню, та как оттуда было близко до кухни, где всегда можно было найти чего-нибудь выпить.
     - Где!? Где!? – Кричал Семён по дороге.
     - Папа, ну вон же! – Показала пальчиком дочка на лежащую на полу кухни женщину.
     Семён бережно опустил дочку на пол и подбежал к жене. Она была «в отключке» и судя по запаху, абсолютно пьяна. Видимо, в момент падения она зацепила рукой скатерть и теперь лежала в окружении битых чашек, тарелок и остатков ужина. «Эх, Алёна, Алёна, что же ты с собой делаешь…» - С досадой вздохнул Семён, взвалив супругу на плечо. Та что-то пробурчала в ответ. «Ну, вот, значит жива» - Сказал он себе. Спустился и старший - сын Мишка. Дети встали, взявшись за руки и наблюдали в четыре широко открытых глаза за происходящим. «А ведь они так любят свою мать» - Почему-то подумал Семён, укладывая Алёну на диван в кабинете, прикрыв её пледом.
     - А, мама обещала в аквапарк съездить сегодня. – Грустно сказал Мишка.
     - И «Хеллоу-Китти» мне. – Решив, что надо тоже что-то попросить, прохныкала дочка Лиза.
     - Будет вам и аквапарк и «Хеллоу-Китти», мои хорошие. – Сказал Семён, приобняв детей. – Быстро умываться, а одеться и покушать, сейчас «сочиню».
     Семён набрал своему хозяйственнику Лёхе, а через минуту после него Ане. Та опять взяла трубку после первого гудка.
     - Привет, Стрекозка! Ты что прямо с телефоном спишь? – Это вредно.
     - Нет, просто я всегда жду твоего звонка.
     - Это приятно. Слушай, ты как-то говорила, что у тебя виза кипрская неиспользованная осталась?
     - Да. С девчонками собирались, а они не смогли. А что?
     - Сегодня летим с моими ребятишками в Пафос на выходные – искупаться. «Coral Bay» устроит?
     - Устроит. А почему Пафос?
     - Там аквапарк лучший. Сын хочет.
     - Действительно, какая разница. – Весело сказала Аня.
     - Собирайся. Мы за тобой заедем через два часа.
     Алексей всё организовал, как всегда быстро и чётко. Гостинница, билеты и даже арендованная машина ждала по прилёту на Кипр. Визы в курортные места у Семёна и детей были открыты всегда.
     - Семён, едем с твоими детьми, а как же жена? Я в смущении. – Сказала Аня Семёну, когда тот поднялся за ней, помочь отнести вещи.
     - Этот же вопрос я задаю себе каждый раз, когда мы с ребятами куда-то едем. – Ответил Семён. - Она с нами уже давно не ездит ни куда, так что дети привыкли, что нас всегда окружают самые разные люди.
     -!?
     - Ну, что за извращённое понимание. Просто друзья. – Засмеялся Семён, обняв Аню. – У нас с детьми это называется «Путёвка выходного дня». Вперёд!
     Кипр встретил солнцем и теплом.
     Добрались и разместились достаточно быстро. Взяли два номера: В большом Семён с детьми, а в маленьком Анна. Как только заехали, быстро переоделись и бегом на пляж, успеть окунуться до вечерней прохлады.
     Вечером в ресторане у большого бассейна была шикарная развлекательная программа, включавшая русскоязычных клоунов-аниматоров. Дети, казалось, были счастливы. Семён с Анной тоже беззаботно кидали кольца и прыгали в мешках, хохоча до слёз. По окончании программы Семён отвёл детей спать и вернулся к бассейну. Аня ждала его там. Не сговариваясь, взялись за руки и побежали к морю, где потихоньку скапливались романтические парочки и обычные зеваки. Все были в предвкушении знакового зрелища отдыхающих всех морских курортов – touchdown. (Для тех, кто не владеет туристической терминологией поясню: touchdown – это когда закат солнца происходит не в облака, а прямо в море. Очень красиво!) Вот и в этот раз розовые облака разбежались в стороны, а красная дорожка солнечных бликов указывала точное место будущего соприкосновения горизонта и светила. Семён и Анна заняли свободную скамеечку и накрывшись, предусмотрительно прихваченным Семёном из номера пледом, приготовились к наблюдению таинства природы.
     - С утра в аквапарк поедем, помнишь? - Спросил Семён. – Мишка уже несколько раз напоминал.
     - Конечно. – Аня положила голову на плечо Семёну. – Хорошие у тебя ребята. – Продолжила она.
     - Это да.
     - Я очень люблю детей, но, по любому, мне пока нельзя, а то вся карьера на смарку. Вот, отдаю все невыплеснутые чувства младшему братишке. У родителей что-то разладилось – и здоровье и так… Вот мы с братом фактически и растим малыша. Да, Семён, у меня же брат двойняшка есть! Как две капли…
     - Здорово. – Нежно ответил Семён и погладил Аню по волосам.
     - Семён, это, конечно, не моё дело, но всё же, а как у них с матерью?
     - Да, это «сердце и рвёт» - любят они её. Мать, всё-таки. И она их любит, конечно. По-своему, по-дурному, но любит. Сколько намучился и всё не могу решиться на развод. Вроде – всё, а посмотрю на них и передумаю. – Поддался откровениям Семён. – Смотри! Садится уже! Красота!
     Набережная зашумела. Захлопали пробки от шампанского. Русские и немцы орали громче всех.
     - Смотри! Это не бандюганы ли «Коршуновские»? – Спросила Аня, указывая на тени в шумной толпе перед ними.
     - Откуда им тут взяться. – Отмахнулся Семён. – И, вообще, забудь про «Коршуново» хотя бы на пару дней. Лучше ответь мне, что ничего страшного не произошло, из-за того, что мы к твоему «Гришко» пока не съездили и ничего тебе не купили.
     - Ой, ничего, конечно. – Тоже смахнула озабоченный вид с чела Аня. – У меня, так-то, всё есть. Просто хотела пуанты новые, ну и так для костюма кое-что.
     - Боже! «Пуанты». – Всплеснул ладонями и засмеялся Семён. – Вот уж не мог представить, что буду балерину Большого вот так «запросто» обнимать.
     - Да уж, цените, сэр. – Так же смешливо ответила Анна.

     Семён проснулся рано и тихо перейдя в свой номер, устроил побудку детям. Ехать до аквапарка было прилично, а надо было ещё успеть позавтракать. Через пол часа вещи были унесены в машину, а Аня с детьми спустилась на завтрак. Семён обещал догнать.
     В дверь настойчиво постучали.
     «Что-то, рано они с уборкой». - Подумал Семён. - Wait for a minute, please! – Крикнул он и направился к двери. Не дождавшись пока он подойдёт, дверь распахнули и Семён увидел стоящего на пороге, как-то недобро улыбающегося Штангу (Если Семён не напутал, то именно такое погоняло было у визитёра).
     - Чем могу? – Подчёркнуто вежливо спросил Семён по-русски нежданного гостя.
     - Резко ты слинял. Еле догнали. – Сказал тот.
     - С семьёй отдыхаю.
     - И где они? – Сказал Штанга, театрально вытянув шею.
     - Вышли. Ещё раз, чем могу? У меня совершенно нет времени. - На этот раз раздраженно сказал Семён, автоматически загораживая гостю обзор.
     - Да, ты не кипишись, присядь. - Сказал Штанга, положив свою тяжелую руку Семёну на плечо. – Базар есть. – Меня Штангой кличут.
     - Я в курсе. Чем обязан? – Семён дёрнул плечом, смахнув руку Штанги.
     - Ну, знаешь, так давай присядем – потрещим.
     - Ну, Бог с тобой, давай. – Сказал Семён, опускаясь в кресло. - Только быстрее, я спешу.
     - Ладно, признаю, что уделали твои ребята всех в суде. - Неспешно начал разговор Штанга. – Но тут, по справедливости, нет за тобой ничего. Знаю, что это директор наш «накосячил». Дурачок, сам себе на голову нагадил. Ну, да ладно, с ним отдельный базар будет. Нам надо с тобой теперь решать, коль скоро ты теперь главный по теме получаешься. Как дальше жить будем - дружно-ли?  Ты не забудь, что мы местные и землицу нашу комерцам залётным не отдадим просто так, тем более, что акции «Коршуново» и земельные паи в основном в наших руках. Так что, либо мы договариваемся, либо начинаем «рубиловку» прямо сейчас. У нас к «войнушке» всё готово (Штанга кивнул в сторону двери). Можешь и «побыковать», но я предпочитаю договориться.
     - Я тоже. Что предлагаешь?
     -  Молодец. Не люблю обострений. Очень просто. Мы свои паи по рынку тебе продаём, а с селянами проведём работу совместно, чтобы они тебе по дешевке свои слили.
     - А, «по рынку» это сколько?
     - Обсудим. Я не жадный.
     - Что ж, интересно. – Сказал успокоившись (А было с чего занервничать) Семён. – Я в понедельник пойду к инвестору с этим предложением, а во вторник встречаемся с тобой.
     - Ну, да. Сходи, сходи. – Пробубнил Штанга, вставая.
     - Один вопрос! – Сказал, тоже поднимаясь с кресла Семён, обращаясь к Штанге.
     - Ну? – Обернулся тот.
     - А, почему такая спешка? – Продолжил Семён. – Сюда зачем-то надо было лететь?
     - Две причины. – Ответил Штанга. – Первая – ты должен знать, что мы всегда рядом, и вообще «за бугром» прессовать проще… хотя, какая теперь разница…  ты правильно повел…, а вторая – именно сегодня надо понять, что с директором дальше делать... Люди ждут... Ах, да, чуть не забыл: «Отбой, пацаны» - Сказал он только два слова по сотовому, набрав номер кнопкой повтора и вышел в до сих пор открытую дверь.
     «Папа, папа! Мы с такими классными дядями сейчас играли!» - Кричали, ворвавшись в номер дети.
     - Как ты!? – Спросила Анна, прижавшись к груди Семёна.
     - Всё хорошо. – Ответил он. – Как дети?
     - Всё хорошо.

                ГЛАВА VII.
                САКРАЛЬНАЯ ЖЕРТВА.
      Прилетели почти ночью. Встречал всё тот же «добрый самаритянин-хозяйственник» Алексей. Он же и отвёз Анну до дома, а Семён с детьми, заплатив неожиданно разумную цену за парковку, забрал машину и поехал домой сам. Добрались быстро и сразу легли спать. В семь за Семёном приехал водитель. В это же время подтянулась и домработница, которая как обычно собрала детей и посадила их на школьный автобус (Лизин сад был при Мишкиной школе).
      «Уезжали – она спала, приезжали – она спала и сейчас она спит. Интересно – она, вообще-то, заметила, что нас два дня не было?» - Подумал Семён.
      Уже на пороге начались тревожные звонки.
     Первым набрал Остапенко. Его голос был полон раздражения и нервозности. Чувствовалось, что он еле сдерживается, чтобы не закричать.
     - Этот директор «хренов» сбежал. – Говорил он. – Офис открыт. Документов нет! Поехал в деревню к нему домой – тоже никого! Домработница сказала, что часа в четыре утра в воскресенье загрузился в его «Волгу» и «адью!». Семён Аркадьевич, что делать то!? Я же не могу без документов дела принимать! Надо же хотя бы карточки с подписями поменять, ну и т.п.! Ужас!
     - А, заместитель его? Главбух? Кто-то же есть в офисе?
     - Все есть. Документов только нет. Все всё понимают, но только руками разводят! – Продолжал паниковать Остапенко.
     Потом телефон определил номер Сергея Кантари:
     - Сэм, прикинь, кто мне только что звонил!?
     - Мать Тереза? – Попытался пошутить Семён.
     - Нет. – Серьёзно ответил Сергей. – Штанга! Штанга, собственной персоной.
     - Что хотел?
     - Я ничего не понял. Сказал, чтобы ты не переживал по поводу Фатеева и его акций (А что с ним, кстати?) и, что он его «из под земли» достанет, и все ваши договорённости в силе, и что он ждёт от тебя согласованную с инвестором цену. - Протараторил Сергей. – А, когда это ты с ним «добазариться» успел? Тебя же не было в стране.
     - Это не я с ним, а он со мной. – Глухо сказал Семён. – Серёга, я тогда сразу в банк поеду.
     - Понял. – Сказал тот и повесил трубку.
     Страшно захотелось есть. Решил, что ничего страшного не случиться если по дороге остановиться в Жуковке в «Веранде у дачи», перекусить, тем более, что по радио передали о жуткой пробке на въезде в Москву. Можно было совместить приятное с полезным и за завтраком составить компанию одному нужному чиновнику, который всегда в это время был там. Он и сегодня не изменил своей привычке.
     Во время блинчиков с брусникой раздалась новая трель мобильника. На этот раз это была Анна.
     - Привет! Как дела? Я уже соскучилась. Как добрались? – Послышалась нежная интонация.
     - Привет! Я тоже. Всё хорошо. Ань, ты только не обижайся, но я уже на встрече. Давай я тебе позже позвоню.
     - Хорошо, милый. Только обязательно. Я буду ждать.
    Всё время короткого общения с Аней на телефоне настойчиво мигала вторая линия. Это звонил Толик.
     - Только что передали, что в Новых Черёмушках в 21-й «Волге» найден  труп пожилого мужчины застреленного в упор. – Сказал он. – Это Фатеев. Я машину по телеку узнал.
     - Точно! У него же квартира там! Кантари «пробивал» - Семён еле сдержался, чтобы не подскочить на стуле, но совладал с собой и даже не убрал улыбку с лица. – Как же теперь Тарас документы примет!? Ладно, тут вон что, а я про фигню какую-то… Надо Серёгу попросить, чтобы съездил, разузнал у что да как.
     Что-то случилось? – С одной стороны насторожившись, а с другой безучастно поинтересовался «нужный человек». Семён давно заметил, что настоящие чиновники боятся чужих проблем, как огня и как только заметят неладное в партнёре, могут бесследно «дематериализоваться» из поля зрения последнего без объяснения причин.
     - Нет. Всё в порядке. Небольшие нестыковки, но мне надо ехать. Приятного аппетита. Спасибо за составленную компанию. – Надо было «держать лицо». Семён небрежно бросил на стол тысячу (Хотя и наел не больше чем на три сотни) и спокойным шагом пошел к машине. «Саш, гони быстрее!» - Сказал он водителю только сев на сидение автомобиля и захлопнув дверь.
     Новый звонок. Номер не определён.
     - Здорово! – Раздался (Весёлый!) голос Штанги.
     - Привет. – Сдавленным от неожиданности голосом, ответил Семён. – А как ты?.. А, ну да…
     - Что «в зобу дыхание спёрло» - Заржал бандит, видно, довольный собой.
     - Не, не. Всё в порядке. – Взял себя в руки Семён. – Слушаю.
     - Это я тебя слушаю, уважаемый. Согласовал цену, или я её предложу?
     - Я ещё не доехал на встречу к инвестору. Пробки.
     - Шевели «косилками». – Так же весело говорил Штанга. – Мы вот всё успеваем. Директор-то, всё подписал – и акции свои на меня, и приказ об «отречении», и даже «генералку» состряпал на зама своего задним числом.
     - А, зачем тогда?.. Ну, это хорошо, что согласился…
     - Да, он и особо против не был. Понял, «чертила», что своей жадностью хорошим людям чуть всю тему не облажал. Кстати, мы и документы все по Коршуново у него забрали. Ладно, жду звонка. До связи.
     Семён опустил руку, даже не дав отбой на телефоне и из трубки послышались резкие короткие гудки.  «Жалко, что сдать его не могу! Это весь процесс остановит». - В сердцах, во весь голос сам себе сказал Семён. – «Редкая гадина!». Водитель никак не отреагировал.
     Опять позвонила Аня. Договорились встретиться вечером, после первой репетиции нового спектакля и съездить, наконец, в магазин «Гришко». День обещал быть сложным и поэтому Семён сам сделал такое предложение, чтобы ждать чего-то хорошего от его окончания. Почему-то, несмотря на критику Толи, хотелось делиться с Аней фактами своей жизни. Не смотря на то, что Семёна ежедневно окружали десятки, а подчас и сотни разных людей, совершенно не с кем было поделиться своими переживаниями. Точнее не так: Никому они не были интересны. Жену кроме выпивки вообще ничего толком не интересует. Дети – ну, они же дети. Родные… – да, был бы жив. Бесконечные друзья, приятели, знакомые, коллеги и сотрудники, в основном готовы так же говорить о себе и своих проблемах (И их нельзя за это осуждать). Чем больше людей окружало Семёна, тем больше он уходил в себя, становясь закоренелым мизантропом. Да, он разлюбил людей. Только дети и работа пока морально связывали его с их миром. Их миром.

     - Семён, ты что засыпаешь, что ли? – Толкнул в бок Анатолий. – Не спи, сейчас он вызовет.
     - Нет. Не сплю. - Встрепенулся Семён.
     Уже добрых сорок минут Семён и Толя сидели в богатой приёмной Александра Владимировича, у которого всё никак не заканчивались какие-то важнейшие переговоры. Выпили по две чашки кофе и всё равно от пронзительной тишины тянуло в сон. «Как они тут работают?» - Обвёл потухшим взглядом сразу трёх молчаливых секретарей Семён.
     Вдруг дверь наконец открылась и из неё сквозь выходящих угрюмых мужиков в черных костюмах послышался голос – «Толя, извините! Заходите! Жду!».
     Александр Владимирович внимательно выслушал сбивчивый рассказ партнёров, не разу не перебив. Потом встал, обрезал сигару и неторопливо прикурив её от специальной лучины спросил – Ваше мнение? Стоит ли заиметь такого компаньона в процессе, или нет? И можем ли мы обойтись без него, хотя бы на первом этапе?
     - Нет. - Твёрдо сказал Толя. - Именно на первом этапе, нет. Для правильной перерегистрации нам нужны эти земельные паи и акции как воздух! Нам, просто, не с чем идти в регистрационную палату. Ну, и всё-таки мы не всё будем по рынку выкупать.
     Александр Владимирович перевёл взгляд на Семёна.
     - Согласен. – Сказал тот.
     - Тогда сколько и когда?
     - По четыреста за сотку – потолок. – Предложил Семён.
     - Половину сразу, а половину после оформления. – Добавил Анатолий.
     - Круто! Ну, да куда деваться. – Согласился банкир. – Предлагайте ему. Только я надеюсь, что мне не надо напоминать, что «документарная чистота» за вами.
     Ребята закивали головой.
     - А, как думаешь, зачем они Фатеева укокошили? Он бы и так, наверное, всё отдал со страху. – Выйдя из кабинета тихо спросил Толя.
     - Это для нас приветик. Теперь ходим и оглядываемся. – Ответил Семён. – Я в выходные имел возможность ознакомиться с их теорией.
    
     Штанге позвонили сразу по выходу из банка и договорились встретиться в центре через два часа.
     При встрече ударили по рукам (Хотя пожимать эту руку , ох как, не хотелось) и договорились начать работу по консолидации свидетельств на землю и акций сразу после поступления Штанге первого транша денег, то есть в среду. Директором согласовали Николая Петровича Климова – бывшего зама Фатеева. Понятно, что известие об убийстве Фатеева было воспринято Штангой без эмоций.
    
     К восьми Семён уже был у служебного входа театра. Магазин работал до девяти и был рядом так, что успевали.
     Аня вышла в окружении весело щебечущих подружек. «Какая воздушная профессия» - Подумал Семён – «Идеально для женщины. А мы…».
     Прошло меньше суток с момента приземления самолёта в Шереметьево, а информации, которой хотелось немедленно поделиться друг с другом было больше, чем достаточно. Водителя с машиной пока отпустили в офис, а решили дойти до магазина пешком по ещё достаточно светлому летнему городу. Аня точно знала дорогу, и они с Семёном смело углубились в переулки. Она в красках и образах, даже иногда пританцовывая, забегая вперёд, в захлёб рассказывала о новой постановке и параллельно о магазине. Семён тоже, эмоционально махая руками, описывал прошедший день. Они были так увлечены друг другом, что закончили свои повествования уже внутри магазина, когда продавец вежливо поинтересовался не может ли он чем-то помочь. Из нового Семён по дороге узнал, что магазин «Гришко» - лучший для танцоров. («Все девчонки там одеваются»). И хотя он и уступает по ассортименту костюмов и обуви какому-то «Санша», но здесь всё вы заказываете вместе с дизайнером и ещё есть уголок, где можно прямо на пуантах у станка постоять – эдакая минимодель танцзала. Аня принесла старые пуанты и ей достаточно быстро подобрали по ноге новые. «Мне везёт» - Сказала она. – «У меня размер стандартный… А, девчонки мучаются… Но и то здесь могут пошить… Просто ждать надо». Потом набрали ещё целый пакет «всякой дребедени». Аня была счастлива, а Семён, уже на выходе, поймал себя на мысли, что ни разу не вспомнил о «Коршуново». Зашли в первый попавшийся ресторанчик в переулке. Потом вызвали водителя и поехали к Ане. Домой Семён заявился после полуночи. Опять все спали.

     Присел ненадолго на ступеньках около входной двери и посмотрел на уже черное небо. Дивная тишина. Облаков не было и звёзды были видны как в планетарии. Высоко-высоко подмигнул самолёт. Где-то ухала сова.


                ГЛАВА VIII.
                СКОРБНЫЙ ДЕНЬ.
     Антон узнал об убийстве Фатеева, когда пришел в офис, обсудить с Михалычем дальнейшие действия по процессу «Коршуново». На Ефиме Михайловиче просто «не было лица»

                ГЛАВА IX.
                BANCAROTTA.
     Семён с Толей подъехали к зданию бывшего правления совхоза, а ныне дирекции агрофирмы «Коршуново» только около четырёх дня, так как полдня занимались конвертацией и платежом на частный счёт предоставленный Штангой. В итоге, всё завершилось удачно и Штанга уже пять раз звонил и «бил копытом», предлагая, как можно быстрей начать совместную работу. «Не приучен оставаться в долгу!» - Кричал он в трубку. У входа уже были припаркованы машины Остапенко, Штанги, Кантари, Максима Бодрова, милицейский «бобик» и даже Анин маленький желтый «Peugeot» (Ещё вчера договорились здесь встретиться). «Все персоны в сборе» - Весело заметил Семён. Над крышей над приспущеным флагом России была привязана траурная ленточка, а слева от входа собралась небольшая печальная группа с красно-чёрными повязками. Семён не был близок с Фатеевым (Вообще, видел его всего один раз), поэтому такие атрибуты не смогли испортить хорошего настроения.
     Здание дирекции стояло в окружении живописных берёзок на холме за околицей одной из деревень, находящихся на территории «Коршуново». Этот населённый пункт уважительно именовался местными жителями Центральной усадьбой. Дирекция была деревянной и выкрашена в едко-лимонный цвет. На окнах затейливые резные ставни. Справа от обитой дермантином двери висела красная вывеска с советским гербом «Опытное хозяйство ордена трудового красного знамени «Совхоз Коршуново». В дверь, то и дело сновали люди с папками. Перед входом стояла давно не крашенная скамейка с ящиком вместо одной ножки.
     Толя бросил недокуренную сигарету и рассмеялся.
     - Знаешь, откуда взялось слово банкротство? – Спросил он сквозь смех, обращаясь к Семёну.
     - Понятия не имею.
     - В Древнем Риме на торговых площадях стояли скамейки менял. И когда кто-то из менял не мог больше выполнять свои обязательства – его хватали солдаты, а его скамейку безжалостно ломали. На латыни сломанная скамья называлась bancus ruptus, что на итальянском, соответственно, banca rotta. Потом слова слились и получилось bancarotta, или на твоём любимом английском bankruptcy, что по-нашему и есть банкротство.
     - Понятно. – Удивлённо сказал Семён. – А ты это к чему?
     - А, вот к чему. – И Толя указал на подпёртую ящиком скамью.
     Если бы было возможно посмотреть сверху на всё помещение конторы одновременно, то картина была бы такая: «Вот она моя бумажная могила!» - Кричал Остапенко из огромной кучи документации, словами персонажа известного фильма. Штанга и остальные (Кроме Анны) находились в соседней комнате и вели, судя по количеству чашек из-под кофе, продолжительную беседу с майором милиции о скорейшем возвращении изъятых в ходе следственных мероприятий на прошлой неделе оргтехники и документов. Аня о чём-то с интересом шепталась с секретарём. В приёмной толпилось человек десять работников, периодически громко высказывая своё недовольство то одним, то другим. Остальные сотрудники сидели тихо по своим рабочим местам.
     Семён и Толя по-хозяйски зашли в кабинет, где происходили переговоры с правоохранителем и не сговариваясь сели рядом на свободные стулья, закинув ноги на ноги. Никто на их появление не отреагировал как на что-то неординарное, только майор устремил на них удивлённый взгляд, периодически соскакивая им на собеседников, словно прося объяснений.
     - У нас мало времени. – Сухо и не повышая голоса произнёс Толя. – Сколько за то, чтобы оргтехника и документы уже сегодня были сдесь?
     «Я понял кому он подражает при переговорах, - Подумал Семён. – Александру Владимировичу.


                TO BE CONTINUED…..