Алиллуйя

               
     -Кто превзойдет меня ? Кто будет равен мне ?
     Деянья всех людей - как тень в безумном сне,
     Мечта о подвигах - как детская забава,
     Я исчерпал до дна тебя, земная слава !
     И вот стою один, величьем упоен,
     Я, вождь земных царей и царь - Ассаргадон !
     Она слушала меня, разинув рот, забыв о толпящихся в приемной непризнанных гениях, унылых и вторичных, словно книжки Ника Перумова и приключения Буратино, сына Басмана и Танечки Гроттер, выскочивших из бездонных чанов Тафта, держащих на коротких поводках прилизанных и в меру гламурных Тирексов, наследия империалистов Земли. Сраная не то, чтобы вторичность, третичность, бля, повторение повторенного, пародирование пародий, отрыжка вчерашней рвоты, упакованная в засаленный целофан с мутными разводами ницшеанских разводок и перебродившего эльфийского эля даже не мудака Толкиена, а политкорректных американок, вступивших в климакс и озабоченных приобретением новейшей посудомоечной машины и судьбой нарвалов, дюгоней и кашалотов, а также соседа-гастарбайтера из Малайзии, толерантного и терпимого, отрезающего головы перочинным ножом Марка Твеновича Цукерберга, носящего дичь и ахинею с сикхским тюрбаном лишь по пятницам и черным вторникам, взорвала мой заплесневелый мозг этой ночью. Я взвыл и отправил стройную шеренгу ранообразных персонажей скучной действительности заката цивилизации в газовую камеру, не разбирая и не отличая их друг от друга, воистину воплотив заграничность все того же Ницше, просто-напросто осознав : не имеет никакого значения вообще ничего, сам факт принадлежности к виду " хомо сапиенс" является достаточной причиной для уничтожения. Я ощущал себя ублюдочным пришельцем, зеленым человечком, засадившим и Николсону, и Хайек, и этой белобрысой старухе, как ее, сучку, Клоуз ? Паскудная вторичность эры переработки вторсырья, где так долго пахал на дядю герой Галактики убийца чинжеров Билл, морочным облаком ипритного тумана накрыла Землю, рожи Трампа и Хиллари слились воедино, как рожи Путина и Медведева, и родился он, сверхчеловек, невнятного пола, белый, христианин, экс-сотрудник КГБ, пораженный коррупцией и глупостью, стремящийся навести порядок и восстановить справедливость. На хрен, козлы долбаные, токсик холокост, суки, чума на ваши оба дома. С этими воодушевляющими словами я лег спать. А проснувшись, помчал в газету " Известия", по вонючим следам большевистского дедушки, метящего свой нелегкий путь экстремиста потеками благонамеренного кала, вписанного в парадигму Павловского, Белковского, Суркова, Ибрагима-Оглы, Фальстафа, Дункана Маклауда и Джонни Змея, Мемфис-Цинциннати, штат Охайо. Это " охайо", помнится, до жути веселило Генри Миллера, хренов япошка гнал за уважуху, но Генри знал, догадывался, подозревал, что все не так просто, а намного проще. Х...й косоглазого квартиранта вылезал из под короткого кимоно, Мелани мастурбировала собакой, О Рорк пробивал головы, а Мона трахалась с толпой итальяшек. Да, было время.
     - Ох...ть !
     Тоненькая сестричка подпрыгала ко мне, обняла, прижалась грудью. Вот она, любовь. Зае...сь.
     - Ништяковые стихозы, брателлово. Твои ?
     - Угу, - сумрачно, как и подобает гению, ответствовал я, - можешь звать меня отныне Вареликом из славного рода шотландских королей, алхимиком, чернолистником полнейшего ахуя и чародеем, соблазнившим королеву Кристину. Или Шакиру, я их вечно путаю.
     Мы сели в кресло по диагонали, в обнимку. Странно, она такая худенькая, а придавила меня помощнее питерской блондинки, впрочем, там тупость превосходила все допустимые " Нормы", так и не переведенные на армянско-хорватские диалекты черногорских поселков и выселков с бродящими там Маратамигельманами, в кармане оселок и лобзик, под штаниной хвост, на башке рога, а копыта отлетели в процессе эволюции в сторону города на Неве, где и были алчно приватизированы доцентами, лаборантами и тюбетеистыми сенаторшами, почти каждую ночь просыпающимися от страшного кошмара : будто матушка Екатерина, надев мужской мундир, повелевает Федьке Барятинскому седлать сенаторов.
     - Да забей ты на Шакир этих, - мурлыкала она, - поддерживай отечественного производителя.
     - Тогда придется на Евровидение посылать Гейдара Джамаля с песней о зайцах. С подтанцовкой в лице Матильды Шнуровой, Светланы Хоркиной и мертвого Нижинского. В сопровождении оркестра МЧС. При поддержке ВКС. Аллаху акбар, короче.
     - Это да, - непонятно шепнула сестричка и прижалась еще теснее. Практически, в упор.
     - Чай будешь ? - Невзначай прокинул я и вспомнил Гришковца. В воспоминании он был в енотовой шубе с бобровым воротником, с  красным носом и винтовкой Мосина, стоит такой на страже интересов, гад.
     - Буду, - она поерзала, устраиваясь поудобнее.
     - Держи...
     ... Хаджи- Мурат усыновил тетю Юлю Латынину, сбрил бороду и убыл, бля. На Дамбас...
    - И все ?
    - Ну да. Знаешь, - я поцеловал ее в ухо, - в чае много тиамина, вредно постоянно чаевничать, Аннушкой Чапмен и гражданином Луговым клянусь. Давай, лучше я тебя буду просто любить, без чая ?
    - Давай.
    - А муж ?
    - Он у меня умный, - хихикнула она, - поэтому ты его и не встречаешь никогда. Тактичный, гад.
    Она полезла ко мне в штаны, а я думал о тактах, аккордах и гитарах.