Его звали Аркадий. Это все, что я знал о нем. У него была забегаловка, времен 2000 годов, очень атмосферное место, надо сказать. Когда Москву расширили почти в два раза, к 2030 году, то депо которое находилось между станциями Измайловская и Партизанская переделали в эдакий мини вокзал, от которого отходили еще три ветки метро. Вокзал был огромный, весь отделанный белым пластиком, железным хромовыми вставками, а крыша у него была из стекла. Вокзал был усеян различными аптеками, столовыми, справочными и магазинами. Забегаловка Аркадия отличалась от всех этих мест. Определенной направленности у этого заведения не было, однако в ней была своя душа. Дверь в нее находилась в углу, за колоннами, незнающий человек мог и вовсе не увидеть вход. Никаких вывесок или рекламы Аркадий не делал. В прошлом учитель биологии, которого выгнали из школы, по причинам, которые он нам не называл, Аркадий увлеченно изучал антропологию и историю, но в итоге он открыл эту забегаловку в здании бывшего депо. Зная Аркадия, как знал его я, у вас не должно возникать вопросов почему небольшое пространство кафе заполнено пластиковыми скелетами, а на стенах висят засушенные бабочки в рамках и плакаты строения человеческого тела вперемешку с фотографиями антропологических исследований в Африке и Южной Америке.
Посетителей у Аркадия было не много, поэтому большинство времени он проводил в своей коморке за прилавком. Ведя такую жизнь, он отказался от города и продал квартиру в 2015 году, тогда же купил комнату в депо. На прилавке у Аркадия стоял макет динозавра, справа, а слева стояли советские весы. Сзади находился бар. Не такой бар, как вы привыкли видеть в современных питейных заведениях и даже не роботизированные бары, а старый советский бар, который выглядел, скорей, как шкаф, внутри отделанный зеркалами и стеклянными полочками, и подсветкой в виде гирлянд. В баре всегда стоял старый коньяк, графин с водкой и еще пару бутылок вина, также он всегда хранил там фотографию своей жены, бережно прикреплённую к уголку кнопкой.
В углу стояла радиола "Романтика 106", которая играла всегда только приятную, классическую музыку.
Мы ехали из центра на пересадку в область. Я и мой друг Миша. До поезда оставалось 2 часа. На пересадку мы добрались достаточно рано. Мы вышли в сквер у вокзала и уселись на лавочку. Миша закурил. Было шумно, очень шумно. Как обычно и бывает на вокзалах. К тому же население к 2030 году сильно выросло, и даже идея с установкой блокпостов на границе с Москвой оказалось безуспешной. Город, как вирус быстро прогрессировал и пожирал областные территории, так что точные границы к настоящему времени невозможно было выявить.
Стоял жаркий день, скорее даже душный, казалось, что воздух можно было черпать ложкой и есть. Миша докурил, и мы вернулись в вокзал, потому что там работали кондиционеры с фильтрами и было хоть немного свежего воздуха.
Надо ли говорить, сколько народу было внутри вокзала, на платформах, на балконах, в кафе и книжных? Толпы людей покрывали огромное пространство пересадочного вокзала. Кто-то торопился по своим делам, дети группой собирались отбыть в подмосковный лагерь на отдых, семья отправлялась на дачу. Все они были крупицами этой толпы.
Протискиваясь сквозь толпу, нас оттолкнул от входа толстый мужик лет 40 и хрипя вышел на улицу. Миша схватил меня за плечо и повел к лестнице, под которой была неприметная деревянная дверь с табличкой кафе "Депо". Время работы нигде не было написано, впрочем, Аркадий мог обслужить любого и в любое время, он всегда был рад посетителям. Вокзал был оживлённым местом и практически все, что было в вокзале работало круглосуточно. Посетителей здесь можно было сыскать одинаково утром и вечером.
Дверь в кафе Аркадия сильно выделялась среди других на вокзале, обыкновенная деревянная дверь с ручкой, покрашенная белой краской, в отличие от тех, которые открывались вертикально или горизонтально, или даже старые сенсорные и инфракрасные раздвижные, которые еще в 2005 году в супермаркетах стояли, она смотрелась слегка архаично.
Миша отворил дверь и в лицо сразу задул приятный прохладный вентилятор. Их было два, оба стояли по разные углы и дули в разных направлениях, создавая, как бы, вихри прохладного воздуха. Кафе делилось на две половины, в одной половине 5 столов, в другой три, но зато стоял телевизор. Не теле панель, не плазменный монитор, а цветной телевизор Samsung, который сделали, наверное, еще в 90 годах. Отличительной особенностью этого заведения было то, что кроме нас и Аркадия, в кафе не было ни души. Портал в другой мир, не иначе. Найти публичное место в разгар дня, в Москве, считалось удачей.
Мы подошли к прилавку, и позвонили в золотой колокольчик нажимного типа, такие как в отелях. Из каморки сразу же вышел мужчина, лет 60, в серых штанах, рубашке с короткими рукавами и туфлях. На носу у него были большие очки, еще, наверное, 60 годов, в волосах образовывалась лысина, но волосы еще прикрывали голову. А еще у него были большие густые брови. Голос у Аркадия был спокойный, четкий, такой голос преобладал у всех преподавателей и учителей.
Пока мы пили газировку и доедали макароны за стойкой, Аркадий молчаливо протирал стаканы и смотрел куда то в одну точку над входной дверью. Когда мы доели, Аркадий унес тарелки и чашки к мойке и выписал чек на желтой бумажке. На чеке стоял номер 3840. За почти все время, а это почти 15 лет, это кафе посетило почти 4 тысячи человек. Миша вопросительно посмотрел на Аркадия, лицо которого держалось в гримасе не то боли, ни то грусти. Он подошел к бару, вздохнул достал графин с водкой и поставил стул рядом с нами. Прозрачная жидкость заполнила стакан, до краев, сверху Аркадий положил по маленькому малосольному огурцу. "Позвольте отнять у вас 40 минут вашей жизни, чтобы поведать вам свою историю"-сказал Аркадий. Мы выпили по стакану, потом еще и еще....
Все это время Аркадий рассказывал нам свою удивительную историю жизни, какой Москва была раньше, какие раньше были люди, немного о себе и погибшей жене. Он поведал нам о своих ценностях и мыслях. Складывалось впечатление, что он прощался с нами или пытался донести до нас очень умные мысли и взгляды на жизнь, как старый человек передает свою мудрость молодому поколению. Когда мы выходили из кафе, Аркадий обнял меня и Мишу, поблагодарил и пригласил зайти в следующий раз, когда мы будем в центре города.
Мы вышли уже за 20 минут до отправки поезда и еле успели добежать до него. Через час нас ожидала пустая станция на окраине города, новостройка около леса и беззаботный жаркий август у озера.
Сентябрь наступил незаметно. Пора было паковать рюкзаки и отправляться к станции. Солнце, как и тогда в Москве грело мое лицо, над лесом летали птицы, дул прохладный ветерок. Я наслаждался последними минутами природы, тишины и спокойствия. Вдалеке послышался свист, скоростная электричка подъехала к платформе и распахнув двери поприветствовала нас работающими кондиционерами.
Поезд нес нас среди унылых городских пейзажей, гаражных настроек, иногда переходя в подземный тоннель. И вот мы снова на пересадочной станции. Казалось народу стало еще больше, по сравнению с летом, но спешка и хаос этой безумной толпы был тот же. Миша одернул меня и предложил зайти к Аркадию, как он просил. Мы без труда нашли ту лестницу и колонну, за которой должна была быть дверь, но ее нигде не было. Вместо нее, площадь под лестницей заняла одна марка спортивной одежды, расширив площадь своего магазина. Мы обежали весь вокзал дважды, мы посмотрели все лестницы, но двери нигде не было.
Время забрало свое. Новая Москва сожрала старого Аркадия, с его старыми привычками, бытом, и памятью. Жесткой город разорвал его и не жуя проглотил. Законы каменных джунглей един для всех.