Все земные пропасти пройдя...

          Первая часть
          Поездка.
    Алёна, Алёнушка, вставай, дочка, пора, я уже оладушек напекла! Лена открыла глаза и, потянувшись,  улыбнулась. Сон, это всего лишь сон, она уже заметила, что когда в её жизни наступала  белая полоса, то ей всегда снился  один и тот же сон, будто бы мама нежно касаясь  волос, будит её.  А за окном, на фоне голубого неба, буйным цветом зацветает сирень, поют птицы.  И на душе светло и радостно, как в раннем детстве, когда ничего не тяготит.  Девушка, снова улыбнулась, вспомнив, что накануне были сданы все экзамены и впереди  каникулы, последние, потому что на следующий год  она оканчивает институт. А пока её ждет поездка с однокурсницей Диной на её родину к родителям в далёкую Чечню. А в начале июля  Лене предстояла встреча с  Сергеем, её женихом,  выпускником  Сасовского  летного училища. Влюблённые жили по соседству, дружили со школьной скамьи.  А  этой  зимой, приехав  домой на побывку, Сергей объяснился Лене в любви и сделал предложение руки и сердца. Свадьбу решили сыграть весной, по окончании института.

     Ещё на первом курсе  общительная  Лена познакомилась с черноглазой  девушкой с длинной косой,  Диной, уроженкой Чечни. В отличие от Лены, учёба девушке давалась с трудом, особенно химия,  зато по остальным предметам девушка успешно справлялась сама. И Лена старалась подтянуть её по нелюбимому предмету.  Поселившись в институтском общежитии  в одной комнате, они везде и всюду старались бывать вместе, и как-то незаметно стали  неразлучными подругами. После удачно сданных экзаменов и в праздничные дни девушки уезжали отдохнуть  в родной городок Ряжск, где мама Лены Ирина  Михайловна, радуясь встрече,  старалась их подкормить  вкусными домашними деликатесами. Время отдыха девушки проводили весело и с пользой  для здоровья, катаясь на лыжах, коньках, по вечерам  посещая   дискотеки, встречаясь там с одноклассниками и друзьями Лены. А если каникулы совпадали с увольнительными днями Сергея, то радости влюбленных не было предела…
       Приезжая домой,  Лена никогда  не забывала и о своей будущей свекрови, Анне Фёдоровне, и приходила к  ней всегда, даже если  любимого не было в городе.  Анна Фёдоровна была бесконечно рада девушке и души в ней не чаяла. Она тоже  старалась угостить Лену чем-нибудь вкусненьким, при этом рассказывая последние новости из Сережиной курсантской жизни, его учёбе, о его самостоятельных тренировочных полетах, потихоньку выведывая их дальнейшие планы. Узнав, что сын сделал Леночке предложение, Анна  Фёдоровна была откровенно рада этому событию. Девушка, росла на глазах, расцветая год от года. Скромная, трудолюбивая, приветливая, не глупышка, каких сейчас можно встретить на каждом шагу и, конечно же,  внешне очень привлекательна, если не сказать, что красива. Красива именно  русской красотой, словно Снегурочка из сказки. Небесно-голубые глаза,  обрамленные  длинными чёрными ресницами, алые губки, ещё не знавшие помады. На чистой матовой коже выступал яркий румянец,  когда ей приходилось смущаться.  А от белозубой  улыбки на щеках появлялись  привлекательные  ямочки.  При всем этом идеальная фигурка. Со всеми она была приветлива и добра, и всем,  кто знал её,  нравилась, эта милая светлая девушка. И, конечно же, Анна Фёдоровна  была в восторге  от того, что Сережке встретилась такая замечательная  подруга.
          Жили  они вдвоём, её муж   Александр Николаевич служил  в лётном полку, лётчиком-испытателем, но двенадцать лет  тому назад погиб при испытании  нового  сверхзвукового самолёта. До сих пор правительственная комиссия точно не установила, что предшествовало страшной катастрофе. Обгоревшие обломки самолёта нашли в 25 километрах от аэродрома. Оба лётчика погибли. После очередного расследования причин катастрофы и расшифровки « чёрных ящиков»,  комиссия по расследованию аварии списала  на техническую неисправность самолёта. Но, не смотря на эти роковые обстоятельства, Сергей всё равно решил пойти  по стопам отца и по окончании  школы, без разрешения матери, поступил  в Сасовское  лётное училище.  После гибели мужа Анна Фёдоровна и слышать не хотела о карьере военного лётчика. Но, в конце концов, видя серьёзное стремление сына, смирилась с этой участью, надеясь, что забрав мужа, Господь должен  быть милосерден к ней в отношении сына.
- Что поделаешь, видимо, так на роду написано, - думала она. Её отец и дед Сергея  во время войны тоже был военным лётчиком, не однажды его сбивали  в неравных боях с противником, но чудом оставшись живым, закончил её в звании полковника, и ещё  долгое время летал в мирное время, пока его не списали по состоянию здоровья…   
    Анна Фёдоровна была знакома и с матерью Лены – старшей медсестрой хирургического отделения городской больницы Ириной Михайловной. Правда, близких отношений у них не было, всё знакомство сводилось к приветствиям  при встрече, но обе знали, что их дети любят друг друга, тихо  радуясь этому.
     По окончании училища и торжественного  парада, Сергея ждало назначение в летную часть.  Конечно, скорая разлука с сыном огорчала Анну Фёдоровну, но ведь и они с Александром Николаевичем когда-то, всего после нескольких месяцев  знакомства, уехали по месту службы мужа в город Ряжск, где неподалеку находился военный аэродром, и ничего…  Прожили  жизнь, может быть и не богато, но счастливо, любя друг друга,  вплоть до самой гибели мужа. Хотя один Бог знает, что ей приходилось  пережить, дожидаясь  его из полетов. Вот и за Серёжку душа болела также, и всё-таки, она надеялась, что у сына в жизни  всё будет хорошо с такой надёжной и верной женой. Да и  время сейчас совсем другое..
      Узнав о её поездке в Чечню, Анне Фёдоровне захотелось увидеться с Леной.
-Ты, уж милая, будь осторожна, все-таки едешь одна первый раз так далеко. Не совсем спокойно сейчас там,  ни дня не проходит, чтобы по телевизору  не рассказывали о бандитских нападениях или терактах. Береги себя и постарайся вернуться к торжественному параду, ты же знаешь, Серёжа будет тебя ждать, - напутствовала  Анна Фёдоровна, прощаясь с девушкой. В отличие от матери Сергея, Ирина Михайловна поездкой дочери была   недовольна. 
-Отдохнула бы дома, Ленусь. Сейчас там как-то неспокойно, а с Диной вы и так целый год вместе, и разлука ваша будет недолгой, не успеете соскучиться.  А в следующий год съездили бы  вместе с Серёжей, - уговаривала она Лену, надеясь, что дочь все-таки передумает.
-Ну что ты, мамуль, всего-то на две недели. Я уж второй год Динке обещаю. А к Серёжкиному выпуску приеду непременно. Мне, мамочка, очень хочется увидеть горы, ты не представляешь какая это красота, -  сказала она,  умоляюще  посмотрев  на мать.
      - Ох, и хитруля, да удобно ли, как на это посмотрят Динины родители?- всё ещё продолжала сопротивляться  Ирина Михайловна.
-Дина  получила  письмо от брата, где он пишет, что они нас уже ждут. Вот  так-то! - ответила девушка и, подойдя к матери, обняла её, успокаивая, - всё будет хорошо, мамочка, вот увидишь.  Ирина Михайловна вздохнув, махнула рукой.
      Ведь как бы там не было, а  подруга дочери Дина, черноволосая девушка с роскошной косой, нравилась ей. Нравилась   своей рассудительностью, спокойствием и обстоятельностью,  в  ней чувствовалась  серьёзность, надёжность   и какая-то взрослость, чего ещё не было в её  дочери.  Но Ирину Михайловну больше пугало то, что её Ленка впервые уезжала так далеко без неё и что, судя по новостям,  в последнее время  там не совсем спокойно, происходило что-то непонятное, и пугающее своей непредсказуемостью.
-Но, в конце концов, Ленка уже взрослая, без году жена и нужно учиться самостоятельности, -  успокаиваясь, думала она, соглашаясь на поездку.
      Билеты были куплены на московский поезд до станции Аргун. Уложив подарки родителям  Дины,- цветастую кашемировую шаль и курительную трубку, Ирина Михайловна сказала на прощание.
-К сожалению, девочки,  проводить вас я не смогу, у меня сегодня дежурство, попрощаемся здесь. Будьте умницами, в дороге ведите себя осмотрительно. А тебя, дочь, я жду ровно через две недели. Передавайте  привет  родителям и счастливого пути! -  сказала она и, поцеловав девушек, вышла за дверь.         
     Устроившись в купе, подруги облегченно вздохнули.
-Ура! Да здравствует свобода! Две недели беспечной  и насыщенной  романтикой жизни! - улыбаясь,  воскликнула Лена, радуясь  поездке, находясь в предвкушение  чего-то интересного и  неизведанного. Им повезло, в соседнем купе ехали студенты-археологи, направляющиеся на раскопки Краснокумских курганов, и время в пути с такой компанией пролетело  незаметно и весело, с песнями под гитару и рассказами  студенческих анекдотов.
     Поезд приближался к месту назначения. Дина заметно волновалась, её ждала  долгожданная встреча с близкими людьми. Едва открылась дверь вагона, как она, выпрыгнув на перрон, бросилась навстречу  высокому черноволосому парню.
-Ахмед! Брат! Мы здесь,..  здравствуй! – подбежала Дина к брату, повиснув у него на шее. После объятий, она, повернувшись к Лене,  представила и  её,- знакомься, братик, это моя подруга.
         Поздоровавшись с Леной, он подхватил сумки,  и,  без лишних разговоров, повёл девушек к машине, стоящей на привокзальной площади. Всю дорогу до  аула, подруги оживлённо болтали, восхищаясь красотой горного пейзажа и поражаясь первозданной мощи и красоте гор. Дорога, прорезая отвесные скалы, уходила ввысь.
-Ой, Ахмед, а мы поднимемся на самую высокую вершину? - наивно  спросила Лена.
-Ну, высоко нам не подняться, а на перевал обязательно  взберёмся, там наши пастухи  овец пасут, где тоже  очень красиво, - бросая взгляд в зеркало, и ловя в нем отражение Лены, ответил Ахмед. Всю дорогу он поглядывал на девушку, поражаясь ее красоте и явно ей симпатизируя.
Уже  подъезжая к дому, они увидели, что у ворот собралось много народу, чтобы не пропустить момента встречи с гостями. С высокого крыльца  спускались родители.  Выскочив из машины, Дина бросилась к ним навстречу. После объятий и поцелуев со всеми родственниками и односельчанами, среди которых она росла, Дина представила и  свою подругу.
 -Заходи, заходи дорогая, мой дом - твой дом, рады тебя видеть! Подруга моей дочери – моя дочь.  Живи, дорогая, сколько пожелаешь. Очень хорошо, что ты приехала, мы постараемся, чтобы тебе понравилось у нас. Будем знакомы, я – дядя Махмуд, а это тетя Фатима. Дочка тебе, наверное, о нас рассказала. Заходи, дорогая, прошу, - открывая ворота, произнес  отец Дины, показывая жестом на дверь. Несмотря на жаркую погоду, в комнатах было прохладно. Обстановка дома приятно поразила Лену. Большая и светлая гостиная была обставлена модной современной мебелью, в углу стоял японский телевизор «Сони». Не менее добротно была укомплектована и Динина комната. На журнальном столике стоял новенький музыкальный центр «Панасоник».
- А я и не знала, что в аулах живут так шикарно, - приятно удивилась Лена, разглядывая обстановку дома.
-Да, это Ахмед  тут наводит порядок, он даже беспроводной телефон достал, - ответила Дина. - ну, что ж очень хорошо, будем  жить с музыкой. Да здравствуют две недели  красивой и свободной жизни.   Ур-а-а! - и, взявшись за руки, подруги весело закружились по комнате.
       Несколько дней подряд девушек приглашали  в гости многочисленные родственники, и всюду их  сопровождал Ахмед, не оставляя их ни на минуту. Лена всё чаще  ловила на себе его откровенные взгляды, от которых  ей хотелось спрятаться  и которые её временами не на шутку раздражали, но она старалась держать себя в руках. Однажды вечером, возвращаясь после очередного застолья, которые уже порядком надоели, Ахмед, схватив  девушку за руку, и прижав к стене, горячо зашептал ей на ухо.
-Слушай, красавица, останься со мной, постоим, поговорим…Мне надо тебе сказать пару слов, -  и умолк, ожидая реакцию Лены. Но та, вырвав руку, ответила.
-Нет, Ахмед, не о чем нам с тобой разговаривать наедине, да и выпил ты. Не обижайся, но перестань меня преследовать, - и, взбежав на крыльцо, добавила, - да и жених у меня есть, будущий лётчик, и мы любим друг друга, - и, улыбнувшись, скрылась в глубине дома. Она уже не слышала, как Ахмед, скрипнув зубами от досады, добавил.
-Мы еще посмотрим, красавица, кто твой жених?
      Наутро,  хмуро поздоровавшись с девушками, произнёс.
 -Собирайтесь, сейчас выходим, чем раньше, тем лучше. Возьмите что-нибудь теплое, в горах прохладно. Через час я вас жду... Ещё не было и восьми часов, как они  уже вышли из дома.   Девушки бодро шагали, весело переговариваясь. Ахмед молчал, изредка бросая похотливые взгляды на Лену.  Чем выше они поднимались по склону, тем краше становилась окружающая их природа. Густые заросли арчовника стояли почти непроходимой зелено-изумрудной стеной. Преодолев очередной подъём, Лена изумленно ахнула.

 Прекраснейший пейзаж предстал перед глазами. Внизу, извиваясь тонкой  змейкой, протекал ручей, который они перешли вброд в начале пути.  Казалось, что аул был заставлен игрушечными домиками.  По извилистому серпантину дороги двигались автомобили не больше спичечного коробка.
       Дин,  посмотри, как красиво! - не сдерживая эмоций, воскликнула Лена.
-Идёмте, идёмте, скоро перевал, там и сделаем остановку. Устала? - спросил Ахмед, протягивая Лене руку.
-Ну, вот ещё, я и не устала вовсе, - ответила девушка, переводя дыхание.  Хотя, по правде сказать,  с непривычки гудели ноги, и болезненно ныла спина, но сдаваться она не хотела  и первая начала снова карабкаться по склону. К полудню  путешественники  достигли перевала. То, что увидела Лена, поразило её воображение. С одной стороны, белея  снежными шапками, над ними нависали  высокие горы, а с другой - до самого горизонта,  простирались зелёные квадраты садов, змейками извивались  небольшие речушки и ручейки, крошечные домики аулов тянулись по зелёным склонам,  между которыми копошились, словно игрушечные, отары овец. Легкая дымка уходила за сине-зеленый горизонт.  Девушки стояли, изумленно взирая на прекрасный пейзаж, оживленно перекликались между собой.  Вдруг неожиданно для них из-за соседнего валуна вышел  мужчина  в чёрной папахе и бурке.  Подруги испуганно вскрикнули, но незнакомец,  не обращая на них внимания, направился к Ахмеду. Обнявшись, и похлопывая друг друга по плечам, они  отошли в сторонку.
-Дин, а кто это? -  устало присаживаясь на камень, спросила Лена.
-Да пастух из нашего аула. В горах овец  пасет. Раньше часто к брату заходил, - ответила Дина, присаживаясь рядом,- ну что, отдохнём, покушаем, да назад пойдём, а то в горах быстро темнеет.  Достав из рюкзака съестные припасы, девушки разложили всё на коврике,  и присели  рядом, в ожидании  Ахмеда. Через полчаса он появился вместе с пастухом и ещё двумя незнакомцами.  Гости, разговаривая между собой по-чеченски,  направились к  девушкам, исподлобья разглядывая их. Дина, соблюдая правила гостеприимства, пригласила гостей к  столу, но  те, поблагодарив, отказались. Ещё недолго побеседовав с Ахмедом, они  поднялись и, попрощавшись, удалились всё за тот же валун.
      Перекусив и отдохнув,  путешественники засобирались назад, чтобы засветло добраться до долины. Оказалось, что спускаться было ещё труднее, чем забираться. Уже густые сумерки опустились на землю, когда они добрались до дому. И всё-таки  усталые, но счастливые девушки  были довольны путешествием, особенно Лена,  ведь это было  её первое восхождение. Умывшись с дороги и наскоро поужинав, подруги  устало попадав в кровати,  быстро заснули.
      Наутро Лена с трудом поднялась с постели, болело и ныло все тело.
-Так мне и надо. Сама же хотела… Говорила же Динка, чтобы  высоко не подниматься без тренировки, так нет же… Вот теперь терпи, -  морщась от боли при каждом движении, мысленно отчитывала себя Лена. Дина, хотя и  выглядела тоже не лучшим образом, но вида не подавала.
-Ну, сегодня куда? Может, к арыку сходим, а, Лен?.. - протирая пыль со столика,  спросила она.
-Ой, Дина, давай,  сегодня устроим отдых измученным телам и душам, хочу маме черкнуть письмецо, поделиться впечатлениями от восхождения на вершину моей первой горы.  Да и Серёжке отправлю открытку с видом гор, где я побывала. Пусть гордится такой смелой скалолазкой. Я ведь, Дина, приеду  в день выпуска, так сказать, с корабля на бал,.. не до разговоров будет, - загадочно улыбнулась Лена. – Я ему  такой сюрприз  приготовила, ахнет!.. Дина удивленно посмотрела на подругу, зная, что между ними не было  никаких секретов, и обо всех Лениных планах она заранее знала.
-Хм, интересно…и  что это за сюрприз? - с любопытством  спросила  Дина.
-Да просто после  распределения Серёжки в лётный полк я поеду вместе с ним , куда бы его не назначили, помогу ему обустроиться  на новом месте и вообще,  невеста я или не невеста? А это, считай, без пяти минут жена, так какая разница позже или раньше всё это… случится.  Мы же любим друг друга, - серьёзно сказала Лена, потупив взгляд.
-Вот именно, без пяти минут, а вернее без году. Ты, что Лен, да и как на это посмотрит Ирина Михайловна?  У нас, чеченцев, это не поощряется. У нас до свадьбы и думать об этом не смей. Даже  рядом с женихом  стоять-то  не позволено на людях. Да и сам жених тебя может в любой момент после этого бросить. Это у нас считается позором. Всему  свое время, да и как же учёба? – рассудила по своему,  Дина.
-Ну, ваши патриархальные устои известны всем, у вас даже если не любишь, но выбрали тебя в жёны, то ты, как овца, должна беспрекословно исполнить прихоть старших. А вот насчет мамы ты права, она не разрешит, разве  что сбежать с любимым, как когда-то в старину, а потом обоим в ноги броситься, прощение вымаливать…и  все такое. А повинную голову меч не сечёт, - заулыбалась Лена.
        В дверь постучали,  и на пороге появился Ахмед.
-Вот, Лена, я билет тебе купил, как ты просила на 25-ое число, купе до Рязани. Вечером зайду за вами, сходим к арыку, - потоптавшись  и не найдя  больше слов, он вышел.
-  Ой, спасибо, Ахмед, спасибо! - уже вдогонку поблагодарила его  девушка. Сложив в рюкзак кое-какие свои вещи, она села за письмо, торопясь поведать матери о своих впечатлениях, которые её переполняли и самое главное удивить  своим письмом. В последний раз Лена писала ей  ещё из пионерского лагеря. Родных у них  почти не было, если не считать мамину двоюродную сестру, от которой письма приходили крайне редко, поэтому дочери представился такой случай - обрадовать мать.
       Летние дни бежали один за другим. Ахмед, ещё раз сводил  девушек в горы, правда,  не так высоко, еще съездили  к  дяде в соседнее село Рошни-Чу, а потом  решили  помочь матери  по хозяйству и  целый день красили веранду в светло-зелёный цвет.  В последний вечер перед отъездом, сидя на террасе, Лена спросила.
-Дина, а почему Ахмед не женится, я не поверю, чтобы он себе невесту не смог найти, на него, ваши  горяночки ещё как заглядываются,  ведь очень даже симпатичный парень.
-Не принято у нас  об этом спрашивать у мужчин. Вот девушек  могут рано замуж выдать. А мужчина и стариком может жениться и даже на молоденькой, если этого захотят старейшины. Правда сейчас уже этот старый обычай не действует, если молодые против свадьбы, то неволить не будут,- ответила Дина, опустив глаза. В этот вечер подруги  проговорили  допоздна. 
-Давай-ка спать, тебе завтра рано вставать. Скучно мне будет без тебя, даже не знаю,  как доживу до учёбы. А насчет поездки по месту службы Сергея, то смотри сама, ты девушка умная, да и любите друг друга по-настоящему, только бы Ирина Михайловна, была не против, - сказала Дина, похлопав подругу по плечу.
-Нет, не поеду я с ним, это  я просто так  выдумала.    Если любит пусть ждёт, а вот на торжественный выпуск мне надо обязательно  успеть, - улыбнулась хитро  Лена. 
-Я тоже так думаю, а на следующий год  сыграете  свадьбу, и будет всё честь по чести, - ответила Дина, и, ложась в постель, потушила свет.
       Рано утром, погрузив в багажник машины  корзину с фруктами и другой снедью, уложив на заднее сидение вещи, Ахмед  поторопил  Лену, которая никак не могла распрощаться с гостеприимным семейством.
-Спасибо  Вам дядя Махмуд и  тётя Фатима за гостеприимство, а тебе, подруга, за отличный отдых,  жду тебя  в сентябре. Всего вам доброго, - сказала Лена, обнимая по очереди  всё семейство, и,  махнув рукой  на прощание, заскочила в машину.
      Солнце уже осветило вершины гор, когда они выехали из дома. Воздух был прохладен и свеж. Лена молчала, с удовольствием любуясь утренним пейзажем. Ахмед тоже молчал, о чём-то сосредоточенно думая. Поезд уже подходил к станции, когда  Ахмед вдруг резко затормозил.
-Смотри, Лена, а вон и наши друзья. Видишь, нас ждут, приехали тебя проводить. Пойду, поздороваюсь, - и добавил,- ты не волнуйся, успеем, поезд здесь сорок минут стоит.  Девушка взглянула в окно. В заросшем старыми карагачами тупике, стояла  старая,  обшарпанная «девятка»,  рядом с ней топтался  мужчина в чёрной папахе. Лена узнала в нём знакомого пастуха.  Второй мужчина, не знакомый ей, сидел в машине. После нескольких минут ожидания, девушка не на шутку разволновалась.
-Не хватало ещё опоздать на поезд, - с тревогой подумала она, и,  выглянув из окна, окликнула   Ахмеда.
-Да, да, Леночка, сейчас поедем… Ты, не хочешь  подойти, поздороваться, это же  Алим, ты, что его не узнала? А на  поезд мы успеем, не волнуйся, - ответил  ей Ахмед. Девушке  очень не хотелось выходить из машины, но чтобы не тянуть время, пришлось подчиниться. Подойдя к ним,  Лена поздоровалась, но  в следующее мгновение,  незнакомец, стоящий  позади, схватил её за волосы, запрокидывая голову, второй мужчина, подскочив, поднес к лицу тряпку,  пропитанную какой-то вонючей  жидкостью.

     Лена вскрикнула, рванулась, но  её тело,  бессильно обмякшее в руках незнакомца, уже не повиновалось ей. Вдвоём они быстро и бесцеремонно втолкнули её  на заднее сидение, шумно хлопнув дверцей.  Похищение произошло недалеко от вокзала,  в глухом заросшем карагачами, тупике,  незаметно для посторонних глаз. Ахмед  быстро выставил вещи из  багажника,  и его машина мигом сорвалась с места.
       … -Лена, Алёнушка! Просыпайся, дочка!.. Прохладная мамина рука легла на лоб. Девушка с трудом  открыла глаза, приподнимая  голову, но острая боль пронзила  затылок и  шею. Лена застонала, с трудом осознавая действительность и ещё не понимая, что это всего лишь видение.
-Что со мной!.. Где я? Мама, мамочка, - простонала она. В больном воображении, как кадры чёрно-белого кино, вырисовывались  картины минувших событий… Сборы, проводы, прощание с Диной и её родителями, Ахмед, дорога на вокзал… А потом  провал в памяти, как будто все её мысли стерли черным платком. Затем  снова какие-то обрывочные моменты яркими вспышками всплывали в воспаленном мозгу. Дорога в гору, страшная тряска, её куда-то тащат по узкой тропинке, старый сарай, потом ей в рот вливают  что-то горькое. Тело её не слушается и не сопротивляется. Затем  память выхватила из сознания ещё одну картину, склонившаяся над ней женщина  поит её водой, что-то говорит, но Лена её не понимает. Потом снова темнота и наконец, это пробуждение, которое вернуло её к страшной действительности.
- Это даже не сон… Я брежу… Мама, моя милая мама, ведь ты ждёшь меня, ты ещё ничего не знаешь, - понемногу приходя в сознание, подумала  Лена, напрягая память и приподнявшись, тихо  застонала, снова потеряв сознание.
      Очнулась она ближе к вечеру. Солнце, опускаясь за гору, окутало окрестности  сине-багровым бархатом  прохладного вечера. Приоткрыв глаза, девушка начала взглядом обследовать свое убежище. Старый убогий сарай, в котором она находилась, сквозь дыры в стенах  наполнялся вечерним лилово-розовым  отсветом. Она лежала на низкой  кушетке, застланной старым грязным одеялом. Напротив, в ногах, стоял низкий стол, заставленный грязной  посудой. У входа скамья с ведром, на полу потёртый войлочный ковер.
-Где я? Что со мной? Почему мне так плохо? Меня били?.. – думала она. От бесконечных вопросов, возникающих в воспалённом мозгу, снова закружилась голова. Лена прикрыв   глаза,  глубоко вздохнула, экономя силы.
-Нужно как можно дольше не привлекать к себе внимания, мне надо подняться и  осмотреться, -  подумала она. Внезапно скрипнула дверь лачуги,  и вошёл мужчина, держа в руке моток верёвки. Лена сразу же узнала в нём знакомого пастуха  Алима.
-Значит, это его жилище. Но зачем,.. зачем ему меня похищать, ведь он знаком с Ахмедом, Диной, - засомневалась она, прикрывая глаза покрепче. Алим прошёл к столу, взял нож и, разрезав верёвку, вышел за дверь. Девушка снова приоткрыла глаза и прислушалась, но вокруг стояла тишина.
-Нужно дождаться ночи и бежать. Да как только они уснут, нужно тихо проскользнуть мимо них.  Стоп! Они?.. Но почему я решила, что Алим не один, - попыталась вспомнить она некоторые моменты. - Ах, да, с ним был ещё кто-то? Да, вспомнила…незнакомец. Значит он тоже где-то рядом. А женщина, где же женщина? Ведь ей  показалось, что над ней склонялась какая-то женщина,.. или  это плод моего больного воображения. Лена снова  устало прикрыла глаза.
- Надо дождаться темноты. А что дальше?  Я ведь не знаю дороги.  Где я? Куда бежать? - с ужасом подумала она, в бессилье, сжимая кулаки. Потихоньку поворачиваясь с боку на бок, Лена приподнялась. Снова затошнило, в глазах всё поплыло, уронив голову на грязную подушку,  Лена постаралась отлежаться. Но тут открылась дверь, и на пороге появился незнакомец.
-А,  вот и наша гостья очнулась… Ну, как красавица, выспалась! - ощерив желтые зубы, заулыбался он, -  и  что тебе снилось? Приятный сон?  Может, тебе снился твой жених, а, красавица? Ха-ха-ха! Ну, что скажешь, красавица? -  подходя  поближе, заулыбался незнакомец. Лена сжавшись  в комок, молчала.
-Отстань от гостьи, Мага, что не видишь, плохо ей. С женщинами надо по-хорошему. Здравствуй, красавица! – отстранив  незнакомца, Алим подошел ближе к  лежанке,- как себя чувствуешь? Пить, кушать будешь? Мой дом - твой дом. Не стесняйся, дорогая, - сказал он, присаживаясь на край  лежанки. Лена напряглась,  поджимая под себя ноги.
-Кто вы? Что вам нужно от меня? Почему вы меня держите здесь? Меня искать будут, отпустите меня, пожалуйста! - разом  выкрикнула  она, напряжённо следя за ним глазами..
       -Э-э-э, красавица, зачем такие слова говоришь? Ты в гости приехала, вот и отдыхай. У Ахмеда была, сейчас у меня погости. У тебя же каникулы, скоро  выучишься, выйдешь замуж, там отдыхать будет некогда. А искать,..кто тебя  будет искать? Мы тебя  в Москву проводили. Люди видели, как мы с Ахмедом тебя в поезд посадили. А куда  ты потом сбежала, красавица, мы не знаем, может к жениху своему  уехала. Ха-ха-ха…Ты же собиралась к нему… своему лётчику-налётчику.  Это теперь с него спрос, где ты. Ха-ха-ха! - выставив  жёлтые зубы, засмеялся  незнакомец. Лену словно током ударило.
-Они знают о Серёже… Что же это получается? Ахмед! Значит и он… в этой шайке? Да как же он,..  как же он  Динке в глаза-то  посмотрит?  Лена тут же вспомнила его напористые ухаживания, его слишком откровенные взгляды, его цепкие руки, норовящие  постоянно её обнять. Значит, это он её отдал бандитам.  Девушка от бессилия застонала.
- Что, что, красавица, мы не будем тебе делать плохо, ты наша гостья. Ешь  наш хлеб-соль, сейчас ужин готов будет, барашка есть будем, вино пить будем. Успокойся, красавица. Гости сколько хочешь, дорогая! - сказал Алим, вставая с топчана,- э, Мага, неси гостье угощение, -  махнув рукой, приказал он незнакомцу. Тот покорно вышел.
-Не бойся нас, красавица, будь спокойна, обижать тебя не будем, - успокоил он  Лену.
-Отпусти меня, Алим. Мне домой надо, меня мама ждет. Она волнуется, если я вскоре не приеду, то она приедет сюда искать меня. Отпусти, пожалуйста! – сказала Лена и  заплакала.
      -Э-э-э! Красавица, не надо слез! Я не могу видеть, когда женщины плачут. Сейчас будем кушать. Как у вас говорят – утро вечера мудренее, - ответил  Алим, вставая. Скрипнула дверь, и на пороге с подносом в руках появился  незнакомец. -На, дорогая, кушай! Кушай мой хлеб-соль, на здоровье тебе,-  и, поставив  поднос на столик, оба удалились. Лена, прикрыв рот ладонью, разразилась рыданиями.
-Так, значит, мое похищение готовилось заранее? Мама, как она была права, когда говорила, что рано мне еще одной путешествовать, а я не послушалась. А Сережка, что будет с ним, когда он всё узнает? – с горечью подумала девушка, представив их убитых горем. -Они хотя бы вместе, а я одна.  Мысли, одна мрачнее другой, всплывали в её сознании, вызывая в душе неподдельный ужас.
       Последний луч солнца, скользнув по вершине, скрылся   за горой, и наступила темнота. Лена, ещё недолго полежав, поднялась. Голова кружилась, подташнивало, ныли затылок и  шея, но состояние было значительно лучше. Она прошлась  по клетушке туда-сюда, и осторожно открыв  дверь, вышла на улицу. Возле сакли горел костёр, рядом сидели Алим с незнакомцем и тихо беседовали. Вытянув вперед руки, она на ощупь пошла  в другую  сторону от похитителей, осторожно ступая, чтобы не упасть.
-Темень, хоть глаз выколи, ночь совсем не похожа на нашу. Дома, даже в безлунную ночь, всё равно можно увидеть хоть какие-то силуэты, - подумала  девушка с грустью, вспомнив о доме. Постояла, подышав свежим воздухом,  и также на ощупь побрела назад, ориентируясь на костёр. Возле лачуги остановилась, прислушиваясь к разговору мужчин.
-Все, Мага, я сказал, не отдам её тебе! Ты что не понял, она товар, а, как известно, товар лучше, если он новый. Я думаю, Муса будет доволен, давно у него не было таких красивых пленниц.  И не ной, не бери грех на душу. Дня через два, я думаю, его люди будут здесь. Привезут новую партию оружия, вот и будет с ними расчёт…Бартер, так сказать.  Думать надо, Мага, думать, - резко оборвав напарника на полуслове, сказал Алим.- У политиков своя война, у нас своя. Обнаглели неверные, как хозяева  здесь себя ведут, понаставили постов, застав. Не нужны они здесь, видит Аллах, мы   им покажем, мы будем бороться за свободу, освобождая нашу Ичкерию от этих гоблинов. Да поможет нам,  Всевышний!  Они ещё о чем-то говорили, смысл разговора  Лена уже плохо понимала.
-Боже мой! Это что значит, меня ждет рабство? Неужели это происходит со мной, как будто  в каком-то детективном сериале, который недавно показывали по телевизору. Что же делать? Господи, помоги мне, - с ужасом подумала она и, сделав несколько шагов назад, осторожно открыла дверь, чтобы та не скрипнула, быстро юркнув в лачугу. Прилегла на топчан и разразилась  слезами, едва сдерживая стоны от безысходности и бессилия.
     Утром  Лена проснулась от шума. Где-то рядом жалобно блеял баран, слышались раздраженные возгласы. Потом раздался предсмертный крик животного и всё стихло.
-Боже мой, варвары, - поморщилась она, - вот и ещё один день прошёл… Какое, интересно, сегодня число? Я должна уехать  25-го…Сколько же я была без сознания? Мама, бедная моя мамочка…Она уже наверняка поняла, что я не приехала в срок. Что же сейчас с ней происходит? - и помотала головой, отгоняя  страшные мысли. -А, я …Что сегодня меня ждет? Надо ещё с  Алимом поговорить, убедить его, упросить, в конце концов. С тем, уродом  Магой, разговора не получится, какой-то он  неадекватный.  Кому меня хотят отдать?  Зачем?  Эх! Ахмед, Ахмед,  разве так поступают? А ещё хвастался законом гор, что гость здесь священен,  и что с его головы ни один волос не должен упасть. А сам отдал её неизвестно кому. Как же понимать ваш закон гор? - Лена яростно сжала кулаки, - нет, надо бежать! Да-да, только сначала надо осмотреться, выйти наружу, побродить,  приглядеться, сориентироваться. Хотя, так они  и дали тебе выйти дальше этой двери, - горько усмехнулась она. Её размышления прервал протяжный скрип двери. На пороге появился незнакомец.
-А-а, красавица, уже встала, как ночь провела? Кто тебе снился? Меня не было в твоих сладких снах? Ха-ха-ха! - ощерился  тот. Лена  брезгливо отвернулась.
     -Что отворачиваешься, красавица, совсем неласковая? Это так ты благодаришь за наш  хлеб-соль? Э-э-э, так нельзя, нехорошо, красавица, -  приближаясь к ней,  со злостью шипел незнакомец. Но окрик  Алима заставил его остановиться.
-Иди, иди, Мага, разжигай костер! Гостья уже, наверное, проголодалась… Сегодня тебя  ждет вкусный обед, будет молодой барашек…Все забудешь, когда попробуешь шурпу  с ароматным мясом молодого барашка. Вставай, красавица, вставай! А завтра гостей ждать будем,-  сказал Алим, после небольшой паузы,  широко улыбаясь.
-Отпусти меня, Алим, пожалуйста. Ну, зачем  я  вам нужна? Где же ваше гостеприимство, если вы меня против  моей воли держите здесь? Я хочу домой…Меня  мама уже заждалась. Отпусти, Алим, я  прошу тебя. Вы же в Аллаха верите, неужели он допустит такую несправедливость? – снова заплакала Лена.
-Замолчи, женщина! Разве я плохо тебя принял? Что тебе еще нужно? Ну, немного неудобный дом, но скоро ты будешь жить, как  шахиня, красавица! Скоро у тебя  будет всё: достойный и богатый человек, красивый дом, много украшений и всё , что пожелаешь…Да через месяц ты всё на свете забудешь…Потерпи, красавица! – расписывал её дальнейшую жизнь Алим.
   -Нет, нет, не надо мне ничего! Отпусти меня, ведь по закону за мое похищение,  вас судить будут. Ты,.. - не успела закончить Лена, как тот прервал её.
-Заткнись, женщина! Про закон заговорила, а вы по закону делаете здесь, что хотите? Чего ты сюда приехала? Чего тебе здесь надо? Я не из Москвы тебя привез, это  ты к нам  припёрлась. Чего вы все лезете к нам? Что вам здесь нужно, паршивые собаки! Грязные неверные! Может, вы нас у себя дома любите? Может, вы нас не призираете? Мы для вас  «чурки» или «выходцы», люди второго сорта… Так что скажи спасибо Аллаху, что мы с тобой обходимся  по-человечески.  И не серди меня, красавица, - зло, сверкнув глазами, ответил  Алим и выскочил за дверь.
       Но ни завтра, ни послезавтра гости не приехали, и потянулись серые будни медленно и нудно. Знойные дни сменялись  прохладными темными ночами. Лена почти не выходила из лачуги, чтобы  лишний раз не попадаться на глаза своим похитителям. Алим заходил два раза в день, приносил  еду и кувшин холодной родниковой воды,  и, молча, удалялся. Лена молчала тоже, она поняла, что упрашивать  их бесполезно, что её просто так не отпустят. С робкою надеждой она ждала гостей, которые  должны  приехать за ней. Лена ещё слабо надеялась упросить их освободить её. Почему-то  гости представлялись ей более  цивилизованными и гуманными, и, возможно, она сможет с ними договориться. Ожидание выматывало и отнимало последние силы, но приходилось только ждать.
       Под утро пошёл дождь, из прохудившейся крыши  полились грязные потоки воды. Лене пришлось  расставить  по лачуге пустые банки и тазы.  Выглянув  за дверь, она  увидела, что вершины гор покрыла  белесая   пелена тумана, узкая тропинка  была размыта  потоками   воды, стекающих с гор. Похолодало, от потухшего костра  по земле стелился сизый дымок. Похитителей тоже не было  видно,  скорее всего,  спрятались от непогоды в старой сакле, примыкающей к загону, куда по вечерам  загонялись отары овец. 
-Мимо не проскочить, да и куда,..- обреченно вздыхала  девушка, - ведь  дороги-то  всё равно не знаю. Что же придумать? Эх! Если бы  сейчас Дина была  с ней… Воспоминание о подруге  снова разбередило и без того  кровоточащую рану в душе. 
-Наверное, мама уже связалась с  ней. Представляю, что сейчас с ними творится? А интересно, как ведет себя этот предатель, Ахмед? Подонок, наверное, тоже принимает  активное участие в моих поисках. Конечно, же всем  рассказал, что посадил меня в поезд… А Динка, конечно,  чувствует себя виноватой, ведь целый год уговаривала меня на эту поездку. Эх! Динка, Динка, всё-таки надо было  нам вместе ехать на вокзал, - с горечью думала   Лена.
      Вдруг  утреннюю тишину  нарушило конское ржание.  Послышались  голоса, радостные возгласы, блеяние овец.
-Наверное, долгожданные гости пожаловали за мной. Кто они такие? И какое-то оружие должны привезти. Зачем оно им, хотя бандиты есть бандиты, и куда здесь милиция смотрит, - равнодушно подумала она. Послышались шаги, Лена напряглась.
-Вставай, красавица! Одевайся, умывайся, к нам сам Хаджи-бек  пожаловал. Давай, красавица, шевелись, - и, прихватив охапку сухой травы, вышел.
 К обеду дождь стих, на костре для гостей готовилась шурпа из молодого барашка, с душистыми травами. Мужчины, сидя на террасе сакли, тихо беседовали. Лена прильнув глазами  к щели, наблюдала за двором.
-Возле костра двое, да на крыльце трое. К ней не заходят, и это не предвещало ничего хорошего. Ведь если бы они приехали за ней, то  церемониться не стали бы. Господи, уж хотя бы какая-то ясность. Что же сегодня меня ждет? - обреченно  думала  она, отходя от щели.  Едва она присела, как тут же  скрипнула дверь и на пороге с чашкой шурпы, снова появился Алим.
- Возьми,  красавица, подкрепись. Хаджи-бек  хочет тебя видеть. Постарайся ему понравиться, и больше слушай, чем говори, и весь мир будет у твоих ног. И не перечь ему, женщина! У нас любят ласковых и покорных.  А сейчас красавица, поешь, -  сказал он, и, поставив чашку на столик,  удалился.
    Время, как назло, тянулось медленно, и Лена боялась, что скоро стемнеет и ей снова  придется пребывать в неизвестности. Но тут  неожиданно  открылась дверь, на этот раз бесшумно. В лачугу вошло трое, двое в военной камуфляжной  форме и беретах, один в черной вязаной шапочке с зелёной повязкой, опоясывающей  лоб. Все были при оружии. Остановившись у двери,  молча, глядели на девушку,  потом невысокий полный мужчина, видимо  Хаджи-бек, медленно подойдя   к ней,  спросил.
-Сколько тебе лет?
-Двадцать один, - тихо ответила Лена.
-Откуда ты и чем занимаешься?-  снова спросил  он, присев на кушетку и вытянув  ноги.
-Из Рязани, учусь в медицинском институте. Приехала в гости к подруге, вот, он знает её, - показав  жестом на  Алима, который только что вошел, ответила она, -  я  должна  была уехать, но с вокзала меня увезли …эти люди. Пожалуйста, отпустите меня, мама очень волнуется, она ждет меня, помогите мне! - взволнованно, почти скороговоркой, вымолвила девушка, с надеждой  глядя на него.
       Мужчины заговорили по-чеченски, после чего Хаджи-бек спросил.
-А у меня погостить не хочешь? Тебе  же у нас понравилось, так в чём дело, отдохни ещё.
-Соглашайся, красавица, соглашайся, - закивал Алим.
-Нет! Нет…Мне домой надо, отпустите меня, пожалуйста, - умоляюще смотрела  Лена на  Хаджи-бека. Наступила гнетущая  пауза. 
-Где служит твой жених? - неожиданно спросил он её. Девушка, глядя на него, смущенно молчала.
-Слушай, женщина, тебя  спросили, ты отвечай, - сквозь зубы прошипел  Хаджи-бек, подходя ближе.
-Я не знаю, когда я уезжала, он ждал распределения в полк, а после выпуска  ему положен краткосрочный отпуск. Он ждал меня. А сейчас я ничего не знаю, -  опустив голову, ответила она.
-Как  имя, фамилия твоего жениха? - подходя   вплотную к ней, спросил  Хаджи-бек. Лена молчала.
-Слушай, женщина, ты кончай играть в партизанку. Ты что не знаешь имя своего жениха? Не заставляй меня выбивать его из тебя, - уставился он на неё.  Мужчины стояли, молча ухмыляясь.
-Он… Зачем он вам нужен? Что  вам даст его имя? Ну, Сергеем его зовут, - вскинув голову, резко ответила   девушка.
-Его  фамилия?.. Ты слышишь, я сказал…фамилия? - выходя из себя, повысил голос Хаджи-бек.
- Я не помню… Что вам еще нужно? - обреченно произнесла  Лена.
-Это ты,  чуть позже,  узнаешь… Мы думаем тебе это понравится, - загоготал один из  мужчин, но Хаджи-бек жестом приказал ему замолчать.
       -Ты спрашиваешь, зачем нам нужна фамилия твоего жениха? Зачем нам это надо? Да, нам надо знать  фамилии, звания, номера  воинских частей и их расположение, знать все о  потенциальных оккупантах, которые   вот-вот вторгнутся в  Чечню, чтобы поставить нас на колени. Но мы готовы дать достойный отпор вашим воякам. Война дело времени, она не за горами.  Мы жестоко будем драться за свободу своей родины, и мстить всем, кто будет мешать нам,  мирно жить на нашей земле и торговать  самим богатствами, что дал нам наш край. Так что не исключено, что нам придётся  встретиться с твоим  Сергеем, если он сунется сюда, понятно, женщина, -зло  сверкая глазами, расточал  свои  угрозы Хаджи-бек.
         -Какая война? Разве вы не свободно живете? Мы одна страна, что нам делить? И вообще, причем  здесь политика и мое похищение?  Я-то вам что сделала?  У меня лучшая подруга  чеченка. Я приехала к вам в гости, увидеть вашу землю, которая мне очень понравилась, но вы…  Хаджи-бек резко прервав  Лену, закричал.
 -Замолчи, женщина! Не от тебя это зависит, а от этих шакалов, продажных политиков. Это они довели страну, у вас там уже жрать нечего. Но вы всё терпите,  и мечтаете, как бы отобрать у нас нашу нефть, и все прётесь  сюда.  А у нас к тебе претензий нет. Но и у нас родные и близкие живут по всей  России, являясь потенциальными заложниками.  Вот и ты поживи-ка пока у нас. А уж как ты хочешь прожить, сладко или горько – выбирай сама, - резко закончил разговор  Хаджи-бек.
-А  ваших соотечественников, что, тоже похищают у нас?..Может быть их также держат в плену? – глядя  на него в упор, спросила девушка.
-Заткнись, .. – рявкнул он и  тут же вышел.  Следом за ним последовали и  остальные.
    Весь вечер, сидя у костра, мужчины пили чачу. Говорили больше по-чеченски, но Лена больше не прислушивалась, ни к чему, все было ясно и так. Она пленница и просто так её не выпустят. Надеяться больше не на что, никто ей не поможет. -Что же делать? Бежать… Да надо бежать хоть куда, лишь бы подальше от похитителей. А вдруг ей встретится добрый человек, ведь не все же такие идиоты!? Только бы вырваться, только бы добраться до безопасного места. Она всё расскажет милиции об этих опасных психопатах с оружием, их быстро возьмут. Ничего, надо собраться с духом и бежать. Бежать, но куда? А, впрочем, всё равно, вот только надо дождаться ночи, дождаться пока они уснут.  А пока надо подкрепиться, -  подумала Лена и,  подойдя  к столу,  взяла в руки  пиалу с шурпой, с удовольствием принимаясь за еду.
      Ждать пришлось долго, как назло, мужчины, разгоряченные вином, не могли долго заснуть. Когда всё стихло, на востоке уже заалела полоска неба, но в долине было по-прежнему темно. Пора! Стараясь не скрипнуть дверью, девушка вышла на улицу. Осторожно ступая по колкому гравию,  обошла саклю. Всё тихо, овцы мирно стояли в загоне.  Осторожно обойдя  валун, оттолкнувшись, как настоящий спринтер, Лена изо всех сил бросилась бежать  по узкой тропинке, боясь споткнуться. Но удача была на её стороне, и она неслась во весь опор.  Выбившись из сил, опустилась на землю,  привалившись спиной к небольшому камню. Сердце бешено колотилось.  В висках стучала кровь,  не хватало воздуха, но она была счастлива. Свобода! Сейчас была одна задача, пока не рассвело, нужно выйти на дорогу, обязательно надо успеть, пока её не хватились. Но, где та тропа, которая ведёт вниз, Лена, конечно, не знала. Немного отдышавшись, она снова припустила  по тропинке  во весь опор. Девушка была уже далёко, когда солнце осветило вершины гор. Ей так и никто  не встретился, а тропинка становилась всё уже и круче, но она продолжала карабкаться вверх, не понимая, откуда у неё ещё берутся силы. Но вдруг внезапно тропинка оборвалась.  Лена резко остановилась, осматриваясь. С одной стороны её окружали высокие гладкие скалы, с другой  под ногами разверзлась глубокая чернота ущелья. Она  в страхе заметалась, боясь сорваться в пропасть.
-Я не туда… я пробежала дорогу вниз. Я заблудилась… Что же делать? Наверняка, меня уже ищут, - лихорадочно билась в голове лишь одна  мысль,- что же делать,.. вернуться? Бежать вниз?… Или где-то спрятаться,  а когда похитители проедут, спокойно поискать дорогу вниз, - и, тут же развернувшись, быстро  ринулась по тропке вниз. Бежала, осторожно прислушиваясь, чтобы не столкнуться с бандитами.
-Господи, помоги мне! Помоги  вырваться из этой западни. Мне надо к маме, она ждет меня, ей плохо! Помоги мне,  Боже! -   мысленно молилась  Лена. На пути стал попадаться  редкий кустарник, цепляясь  за выступы скал, он спускался по гладкой поверхности, словно комнатное   растение из кашпо. Девушка спешила.
    -Нужно  как можно скорее найти тропу вниз, где же я её проскочила? – тяжело дыша, в отчаянии  думала она.  Вдруг,  в утренней тишине послышался  цокот копыт и конское ржание. Лена рванулась в сторону, но укрыться было негде,- с одной стороны отвесные скалы, с другой ущелье, заросшее зеленью арчовника. Она оказалась на небольшой ровной  площадке,  и отступать было некуда.  Лена стояла, вжавшись  спиной в шероховатую поверхность скалы.  Показался всадник, за ним еще двое.
-А, вот и наша красавица! Что не вышло убежать? И зачем бежать? Куда бежать? Здесь же кругом наша земля, здесь мы дома и найдем тебя в два счета. Ха-ха-ха, - сквозь зубы рассмеялся  Мага, занося над  Леной хлыст.
       -Пошел вон! -  крикнул  Хаджи-бек, подъезжая вплотную к ней, - здесь командую и наказываю я!  Зачем же ты так, непокорная? Таких женщин у нас не любят, их учат!  Учат жестоко, чтобы неповадно  было в другой раз.  Я хотел отвезти тебя к Мусе, очень богатому и влиятельному  человеку.  Возможно, впереди тебя ждала свобода, нужно было только подождать.
-Не хочу я ни к какому  Мусе. Я домой хочу, что я вам сделала, за что вы меня  здесь держите? Освободите меня немедленно! Вас все равно найдут, вы за все ответите! Я,..- осеклась на полуслове Лена, потому что хлыст, просвистев над ней,  больно впился в плечо, рассекая нежную кожу. Носком  кованого сапога Хаджи-бек повалил её на  острые камни. От боли девушка вскрикнула, но в то же мгновение пинки и удары  посыпались на неё со всех сторон. Трое здоровых мужиков, с  удовольствием и звериным азартом, избивали хрупкую девушку, что, казалось бы, противоречило самой природе. Корчась от боли, Лена закричала. А потом, словно чёрная   вуаль, накинутая  на глаза, закрыла белый свет,  и, еще раз слабо вскрикнув, она  потеряла сознание. Тело её обмякло и больше не сопротивлялось…
       Очнулась  Лена от  дождя. Мелкие струйки смывали с её распухшего лица запекшуюся кровь.  Она пошевелилась, приподнимая голову, один глаз ничего не видел, было очень больно дышать, связанные руки ничего не чувствовали. Вокруг стояла  тишина.
- Почему я ничего не слышу?.. Где эти звери?..Неужели уехали? - была  её первая мысль,- что же это? Неужели свобода, не может быть? Скорее всего, они  подумали, что я не выживу, и бросили, а связали, чтобы я не смогла  уползти,.. скоты…  Она  пошевелила ногами и, упершись в камень, слегка отодвинулась от дождевого потока, льющего ей прямо в лицо. 
-Ноги целы, значит можно идти, вот только надо как-то подняться, - подумала она.   Резко повернулась на бок, но острая боль, словно удар ножа, вонзилась   в правое плечо. Вскрикнув, Лена снова потеряла сознание.
       Очнулась она, когда яркое солнце стояло уже высоко. От дождя не осталось и следа, горячие камни, на которых она лежала, обжигали щеку. Приподняв голову, девушка огляделась. У скалы, в холодке, она увидела своих мучителей, разговаривающих между собой. 
-Значит, они не уехали, а просто прятались от дождя, - с отчаянием подумала она.
-Всё, пора ехать.  Мага, буди и  привязывай эту козу к своей лошади.  Муса приказал привезти, значит надо везти. Скажем, что упала с лошади, он и от такой не откажется, вяжите её, - приказал своим всадникам Хаджи-бек. Мага подойдя к ней, ткнул  носком сапога в живот,  Лена приоткрыла глаза.
-Ну, что, очухалась? Вот так, красавица, у нас поступают с непокорными беглянками. Больше  ты  не сможешь убежать. Вставай, пора ехать, - скомандовал  Мага, грубо схватив её за  ворот куртки и резко приподнимая от земли.  Лена от боли вскрикнула, но на ногах устояла. В голове шумело, в глазах всё плыло, её тошнило, во рту  пересохло и очень хотелось пить,  связанные руки затекли и распухли.
     -Развяжите, мне больно, - простонала девушка, шатаясь от слабости. Мага, подойдя к ней,  ослабил узел верёвки.
-Все, красавица, шутки кончились. Это ещё не боль, ты не представляешь, что тебя дальше ждёт. Как сказал нам наш  Джохар, да продлит Аллах дни его,  как только ваши вояки войдут в  Чечню, мы  будем издеваться над  русскими девками, прямо у них на глазах. Пусть  посмотрят, что  ждет их соотечественниц. Скоро  прольется много крови  неверных, - не без удовольствия  прорычал  бандит, потирая руки.
  -  Маразматики! Вы только и можете, что  воевать с беззащитными женщинами! Какие же вы мужчины  после этого? Прячетесь в горах, как  последние трусы. Бандиты вы, а не воины, и вы за всё ответите,  за всё заплатите,-  вскинув голову, ответила  девушка.
-Ах ты тварь! Заткнись! Мы тебя сейчас в порошок сотрем, - багровея, прорычал  Хаджи-бек, направляясь к девушке. Но Лена,   резко отскочив  к краю пропасти,  закричала, стараясь  сорвать  зубами ослабленную бечёвку с затекших рук.
-Стоять! Не подходи ко мне, бандит! Не подходи! Я прыгну, мне терять нечего! Стой! – закричала она, наконец-то освобождая от верёвки затёкшие руки. Хаджи-бек, удивлённо глядя на девушку, резко остановился,  явно не ожидая от неё такой выходки.
- Ты что, ненормальная,.. прыгать собралась? Давай,  прыгай, там  высота  метров тридцать. Дура, костей не соберешь!  А как же мама? Она даже не сможет оплакать тебя? И никто не узнает, где могилка твоя… Все красавица, хватит, кончай свою игру в героиню! Ты нам ещё живая нужна.  Давай, забирайся на коня, и поехали,  мы тебя милуем, ну так что!?  Так хоть живая останешься, правда, честь мы у тебя заберем…. Ха-ха-ха! -  издеваясь, захохотал  бандит.       
-Но Лена его уже  не слышала. Стоя на самом краю обрыва, она подняла голову, яркое солнце ослепило глаза. По небу плыли лёгкие белые облака.
-Может быть, они проплыли над моим Ряжском?.. Над мамой и Серёжей, - подумала Лена, прислушиваясь к пению птиц, доносившемуся из самшитовой  рощи, - как хорошо, солнышко, птицы.  Как жить хочется!.. Мама!.. Что будет с ней, когда она узнает, что меня уже нет в живых? Серёжа!.. Он тоже будет горевать, но может быть, со временем утешится? А мама? Бедная мама!.. Ей до конца дней не забыть меня… И вдруг, словно на огромном экране, она увидела себя со стороны, в белоснежном воздушном платье, фате. А рядом, держа её за талию, стоял её Серёжка –  в военной форме,  на его плечах новенькие лейтенантские   погоны, он с любовью смотрит на неё.  И они, красивые и счастливые кружатся в свадебном танце, а вокруг  друзья, подруги, родные. Анна Фёдоровна, улыбаясь, машет им рукой. Дина, в нежно- голубом платье, с распущенной косой, протягивает им яркий букет. Лена поворачивает голову и видит маму в  нарядном бежевом костюме, с любимыми ромашками в руках, улыбаясь, она подходит к ним. Лена, преисполненная счастьем, спешит к ней, протягивая руки,  и делает шаг ей навстречу… 
-Ма-ма-а-а-а-а-а!. -  крик звонким эхом пронесся над ущельем, повторился, ударившись о скалы, и растворился в безбрежном пространстве гор…  Кони, вздрогнув от крика, захрапели, и наступила гробовая тишина... А внизу, на жестких ветках арчовника, с широко раскинутыми руками, лежало неподвижное тело девушки, как будто бы она собиралась взлететь…

На зеленом ковре из кустов арчи и акации лежала русская девушка, не причинившая в этой жизни никому ничего плохого,  замечательная дочь, любимая невеста, добрая и преданная подруга. Лежала на земле, которую успела искренне полюбить, но которая встретила её негостеприимно, лежала и широко распахнутыми голубыми  глазами смотрела  в безбрежное  чужое небо…
Вторая  часть.
Война
      Тысяча девятьсот девяносто шестой. Шёл третий год северокавказского военного конфликта, а попросту, чеченской войны. Хрупкий мир рухнул, не сумели политики его сохранить. Много тому причин: развал Союза ССР и нашествие зарубежных террористов, где они на Кавказе нашли себе надёжное логово, рассчитывая прибрать к рукам нефтяные месторождения и ещё много, много других факторов. Но, так или иначе, а на чеченской земле пролилась кровь, пришло горе и несчастье.               
      Капитан,  Сергей Гончаров служил в Н-ском лётном полку, который находился на одной из военных баз вблизи Северного Кавказа.

Рапорт о переводе на службу в действующую армию, ведущую боевые действия  против  террористических группировок в Чечне, он написал добровольно, как только начались военные конфликты. С этим регионом его связывала одна трагическая история.  Около трёх лет тому назад, перед самыми первыми военными действиями в  Чечне, пропала его невеста, уехавшая на каникулы к подруге. Вместе с матерью невесты они сразу же кинулись на поиски, как только стало понятно, что девушка бесследно исчезла. Шаг за шагом они прошли по её  следу, который обрывался на небольшой станции Аргун. Кассир подтвердила, что продала билет на её имя. Она вспомнила тот факт, что кто-то видел, как мужчина посадил девушку в поезд и даже занёс в купе её вещи. Но, странно, проводники девушку не вспомнили и не узнали по фото, тем белее, что они бы запомнили  такое красивое лицо. А вот дежурный вокзала сразу узнал пассажирку, и даже описал парня, который её провожал. Это горе свалило мать невесты Ирину Михайловну, ещё полную жизненных сил женщину. Пережить исчезновение единственной дочери Лены она не смогла и в одночасье, угаснув, прежде  времени ушла из жизни. Перед смертью она заклинала  Сергея,  во что бы то ни стало,  найти её девочку.  Исчезновение  Лены принесло много горя и другой семье, чеченской, в которой жила подруга  исчезнувшей девушки.  Это Дина,  пригласила подружку   погостить у неё.  И всё это время  она жила, словно в аду, чувствуя себя виноватой в исчезновении Лены, и не могла себе простить эту вину, потеряв  всякий  интерес к жизни. Её брат Ахмед, истинный виновник исчезновения подруги, делал вид, что не причастен к этому несчастью.  Он вообще  не считал себя виновным, утверждая, что проводил девушку до вагона. А уж куда она исчезла, это не его дело...
…   А потом началась война.  И, Ахмед  не раздумывая, встал под боевые знамёна боевиков. Поначалу он подолгу  пропадал, активно и охотно участвуя в многочисленных  террористических  операциях,  проводимых и в Москве и  в российских  глубинках, в последствии неизвестно  исчезнувшего. Позже стало известно, что он проходил  обучение и стажировку в одном из лагерей террористов в Пакистане. Дина на учёбу больше не вернулась, нужно было заботиться о больных родителях, в это смутное  и неспокойное время.
       Бандиты и террористы  уже  смело хозяйничали по всей Чечне, почти в каждом селении происходили боевые столкновения с федеральными войсками. Гибли люди, лилась кровь, рушились города и сёла. А от властей до чеченского народа не доходило  ни одной правдивой информации.  Люди,  затаились. Одна половина, запершись в своих домах, старались не вмешиваться в политику. Но даже и это не спасало людей от гибели. Другая половина жителей, поверив лживым обещаниям лидеров террористов и бандитов, позарившись на деньги, обещанные главарями террористических групп, ушли воевать с  федералами.  Остальные, соблюдая нейтралитет,  ждали, когда и чем же закончится эта проклятая война.
       Пришла она и в небольшой горный аул Алхазурово. В лесах  прочно обосновались бородатые мрачные люди в военной камуфляжной форме – те же боевики, которые кроме боевых столкновений, не брезговали ничем,  обирая своих же селян. В долине за перевалом стояли федеральные блокпосты. Бои между ними велись с регулярной периодичностью. Мирное население старалось хранить невмешательство в боевых  действиях  между воюющими сторонами. Но  население, привыкшее к советскому образу жизни, молилось, чтобы как можно быстрее закончилась эта проклятая война. Об этом же молилась ещё одна старая чеченка.
                Аминат.
       На окраине аула стояла одинокая ветхая сакля, одним боком упирающаяся в невысокий холм, а другим склонившаяся над ущельем, по которому протекала горная речка. В ней жила старая знахарка-травница. Сколько помнит себя старая Аминат, она всегда лечила больных. К ней приезжали из ближних и дальних аулов. Иногда поток больных людей не иссякал по нескольку дней. Как удавалось старой знахарке выдерживать такое адское напряжение, не понятно, но принимала она всех, и помогала всем, до последнего больного. После двухдневного отдыха, она снова открывала ворота своей сакли, принимая очередных больных. И так продолжалось до тех пор, пока знахарка Аминат совсем не состарилась. Но, и будучи уже немощной, продолжала собирать лекарственные травы, продолжая  помогать людям.  Иногда поднималась за ними высоко в горы, зарабатывая этими сборами себе на пропитание.

          В этот день Аминат нездоровилось, но выпив травяного отвара, старая знахарка снова снарядилась в горы, за кавказским морозником, на который был особый спрос. Погода портилась, ожидались проливные дожди, делая горные тропы непроходимыми.  Аминат торопилась, надо было успеть собрать травку до дождя. Взбираясь на гору своими тропами, которые  были ведомы только ей, она   вдруг на противоположном склоне горы  заметила незнакомых людей. Правда, одного из них она, вроде бы, знала.  Это был пастух из соседнего аула, она видела его, пасущим  свои отары овец на горных пастбищах. Второго человека Аминат видела впервые. Приглядевшись, она увидела, что мужчины несут на носилках женщину, видимо, не горянку, скорее всего, русскую. Её светлые распущенные волосы, развевались по ветру, цепляясь за кусты акации. Девушка не подавала признаков жизни.
-Что они делают? Неужели украли невесту? Но ведь по новым законам этого делать нельзя, - с тревогой подумала  старая  Аминат, незаметно наблюдая за ними. И,  прячась за зеленью акаций, осторожно последовала за похитителями.
-Куда же они её несут, неужели плохое дело задумали? Ай, вай, вай, Аллаха не боятся. Накажет он их, накажет за плохие поступки, - сокрушалась старая женщина.
            Мужчины, почти не отдыхая, быстро поднимались по горной тропе. Аминат шла следом. За нагромождениями валунов показалась старая сакля с загоном для овец.
-Так вот куда они её несут. Ай, вай, вай! Что же будет дальше с бедной девочкой, ай, вай, вай? - причитала тихонько знахарка, незаметно наблюдая  за похитителями. Мужчины,  затащив  носилки в старую лачугу,  вскоре вышли, оставив девушку в ней. Потолкавшись по двору и прихватив плети, открыли ворота загона, и вышли со двора, видимо, чтобы загнать  пасущуюся отару овец. Едва они скрылись, как,  старая Аминат поспешила к лачуге, куда спрятали девушку. Осторожно приоткрыв дверь, заглянула  внутрь. На старой грязной кушетке лежала молодая женщина, явно не чеченка. Её белокурые волосы, спутавшись, прикрывали лицо. Девушка была без сознания. Склонившись над ней, знахарка убрала с лица волосы и, приложив ухо к её груди, убедилась, что пленница дышит. Пошлепала по щекам, ненадолго прикрыла нос девушки, та застонав, пошевелилась. Зачерпнув воды, поднесла пиалу к её  потрескавшимся губам, девушка судорожно сделала глоток и  приоткрыла глаза. Поводив ими из стороны в сторону, она вновь впала в забытье. Вскоре послышалось блеяние овец, видимо, похитители подгоняли отару к дому. Аминат, поправив одеяло на девушке, тихо выскользнула за дверь и скрылась в ближайших кустах акации.
       Всю неделю старая знахарка думала об этом происшествии. Ей было очень жаль юную девушку, попавшуюся в руки бандитов, видимо, не по своей воле. Раньше о таком и подумать было нельзя. Похищение без согласия девушки считалось тяжким грехом, даже по законам гор. Конечно, были случаи похищения невест, но тогда, когда родители девушек были против свадьбы, а между женихом и невестой всё равно существовал тайный сговор. Особенным грехом считалось похищение иноверок. Старая Аминат вздохнула.
-Что творится, никто уже не боится гнева Аллаха? Жили люди мирно, соблюдая законы гор, а сейчас…Вах, вах, вах! К чему всё это приведёт? Спаси их, Аллах!»
         Прошло около двух недель,  и старая знахарка не выдержав, решила сходить к хижине ещё раз и убедиться, что девушка жива, а может, если получится, то и помочь бедняжке. Снова собирался дождь, вершины гор покрыла белёсая  полоса тумана.
-Ну и пусть дождь, так легче пробраться к хижине, не будут же похитители сидеть под дождём, - размышляла она, накидывая старенький плащ. Не доходя до тропы, ведущей к старой сакле, Аминат услышала цокот копыт. Едва успев спрятаться за валуном, знахарка увидела трёх всадников, проскакавших вверх по тропе.
-Куда это они? Ведь там нет дороги, что же их туда несёт? И откуда взялся третий всадник? - размышляла старая женщина с беспокойством.  Желая проследить за ними,  она по нижнему уступу скалы, поспешила вслед за похитителями. Хмурое небо, затягиваясь тяжёлыми  тучами, ползущими  с гор, хлынуло  на землю холодным дождём. Сверху полились грязные потоки воды, и ей пришлось укрыться за выступом скалы. Но дождь продолжался недолго, вскоре небо очистилось от туч, снова  выглянуло солнце, запели птицы. Аминат продолжала осторожно  карабкаться  по склону к тропе. Обогнув скалу, она резко остановилась. Вверху на ровной площадке она увидела ту самую девушку, стоящую на краю обрыва и трех её похитителей. Поодаль паслись кони. Девушка стояла неподвижно, подняв голову к небу. Мужчина, стоящий к ней поближе, что-то кричал, размахивая руками. Старая знахарка с тревогой в сердце заворожено смотрела на эту картину. И вдруг девушка, протянув руки вперёд, сделала шаг  и, закричав, полетела вниз. Похитители, подбежав к краю обрыва, созерцали страшную картину. Сердце старой Аминат встрепенулось от ужаса, и, едва успев прикрыть рукой рот, издавший стон, она присела на мокрые  камни. Девушка упала в заросли арчовника, находившиеся где-то внизу под ногами знахарки. Придя в себя, старая женщина заметила, что похитители, пришпорив коней, удаляются вниз по тропе. Вскоре они исчезли из вида. Женщина, не раздумывая, бросилась вниз по склону к месту падения бедняжки, надеясь на чудо.
         Девушка лежала на земле на обломанных ветках арчи. Глаза её были полуоткрыты, изо рта и ушей сочилась кровь, левая нога была неестественно согнута,  всклоченные волосы были испачканы в крови.  Руки, словно крылья птицы, были  раскинуты в стороны.  Аминат, склонившись над девушкой, припала к груди, стараясь услышать стук её сердца. Но биения не было. Знахарка, разорвав на ней рубашку, осторожно надавила на грудь в области сердца. Ей  уже приходилось так спасать людей. Как-то к ней в хижину принесли умирающего парня с многочисленными переломами, который упав со скалы, впал в кому… Видимо, от болевого шока сердце остановилось. Но старая знахарка, массажируя его, вернула  джигита к жизни. Много раз ей ещё приходилось спасать людей от смерти, но такого тяжелого случая она не помнит. Во-первых, не было никакой помощи извне,  а самой ей даже не суметь приподнять бедняжку. Во-вторых, девушка не подавала никаких признаков жизни. Но женщина, не раздумывая, приступила  к массажу сердца.
-Давай, милая, давай, вдохни воздуха, это для тебя сейчас нужно! Надо жить, ты же такая молодая! Дыши, дыши, постарайся, голубка! Не надо, чтобы твоя мать оплакивала тебя, - умоляла она девушку. Через несколько минут непрерывного массажа,  Аминат почувствовала под рукой слабый стук сердца.
-Давай, голубка, дыши, дыши! Ты славная девочка, ты испытала несправедливость. Но, ради твоей матери, которая тебя, ждёт, живи, милая, живи! Да будет милостив к тебе Аллах! - радостно причитала знахарка, продолжая массажировать её разбитое сердечко. Вдруг девушка глубоко вздохнула и, захлебнувшись слюной, закашлялась. Резко дёрнула головой и пошевелила рукой.
-Ну, вот и слава Аллаху! Спасли тебя ветки арчовника, позвоночник не сломан, будешь жить, милая. А я постараюсь, чтобы ты выздоровела. Только и ты старайся, голубка! Возвращайся, возвращайся к жизни. Дыши, дыши глубже, я спасу тебя! Только как я тебя дотащу до сакли? Вах, вах, вах,  – снова запричитала  женщина. С трудом подтащив тело девушки поближе к кустам акации, и укрыв его своим старым плащом, знахарка поспешила в аул, чтобы запрячь своего старого ослика в арбу и приехать за бедняжкой под покровом ночи.
       Уже неделю старая Аминат ухаживала за девушкой, которую спасла в тот страшный день. Чего это ей стоило, знает только она сама. Боялась, что не довезёт незнакомку, что не дай, Аллах, старая скрипучая арба сорвётся в пропасть на узкой горной тропе. Но сам Всевышний был на их стороне.  Она довезла девушку,  и, затащив на плаще в саклю, облегчённо вздохнула. Аминат обмыла бедняжку, забинтовала с ног до головы, наложила ей лубок на сломанную ногу.   Закончив все процедуры по спасению раненой девушки, она обессилено сползла  на пол возле неё,   устало прикрыв  глаза.
    Медленно тянулось время. Незнакомка всё ещё находилась в коме. Старая Аминат поила её отварами и живительными настоями. Но организм девушки, видимо, чувствуя заботу о нём,  тоже  старался  зацепиться за жизнь. Девушка, даже не чувствуя этого, помогала спасительнице, стараясь не ухудшать своего, и без того беспомощного, состояния. Старая знахарка бережно хранила свою тайну. Благодарила Аллаха, что он помог ей в ту ночь, благодарила за то, что никто ничего не увидел и не узнал. Время настало неспокойное. В ауле всё больше и больше появлялось незнакомых бородатых людей с оружием. Они, уже никого не боясь, бряцали им везде и всюду. Внезапно исчез начальник милиции. Местный аулсовет  уже не имел никакой власти. Одно за другим закрывались государственные учреждения. Не работала школа, в которой так и не закончили ремонт. Куда-то в район перевели аптеку, закрылась амбулатория. А это значило, что больные скоро снова обратятся к старой знахарке. И она очень боялась, что самые любопытные обязательно спросят о незнакомке. Ей нужно придумать легенду, чтобы защитить девушку. Ведь похитители тоже могут  узнать о ней. На прошлой неделе возле магазина она лицом к лицу столкнулась с пастухом, в доме которого и прятали девушку. Тогда, вздрогнув от неожиданности, она быстро прикрыла лицо чёрным платком. Но пастух не обратил на неё никакого внимания. Но впредь надо быть бдительней, и что-то предпринять для безопасности девушки. Так размышляла старая женщина, украдкой наблюдая за улицей.
         Долго ждать не пришлось. Через несколько дней к ней обратилась первая больная с острой болью в животе.
-Вай, вай, вай, спасай меня, бабушка, нет сил, терпеть такую боль! Вах, вах, вах! Помоги мне, Аллах! Я помню твою доброту, когда ты приняла у меня первенца нашего Арсенчика. Вовек не забуду, что ты, уважаемая Аминат, сделала для меня. Спасибо тебе, да продлятся дни твои! Потом ты помогла мне родить и второго сына Ису, а потом ещё дочку приняла. Слава Аллаху, уже стала взрослой наша красавица. Скоро невестой будет. А кто это?.. – резко оборвала свой разговор больная, уставившись на незнакомку, лежащую за ширмой.
-А это…племянница мужа моего Магомеда, да упокоится душа его в раю. У него…сестра в Ставрополе, вышла замуж за русского. Она там, на рынке торговала, красавица была, но вот уж второй год нет её, Аллах забрал. Деверь ещё раньше ушёл из жизни, а сиротке деваться некуда, вот и приехала. Пусть поживёт.  Заболела она,  в дороге. Спит сейчас, не шуми, - оттесняя гостью и задёргивая ширму, ответила  старая знахарка.
-Вай, вай, бедняжка! А что это у неё голова перевязана? Плохо, плохо человеку, когда родных нет, особенно родителей. А на чём же она добралась сюда, автобусы уже месяц не ходят?.. - неожиданно спросила посетительница, поставив этим вопросом знахарку в тупик.
-Да на машине она, довезли эти…военные, что блокпост строят. Поранилась она. А ты выходи, выходи, я тебя  в другой комнате посмотрю, - закрывая за собой дверь, растерянно   пробормотала старая женщина.
-Вах, вах, вах, там же темно, как ты собираешься меня лечить? -   упираясь,  недовольно бурчала неугомонная Зуля.
       Осмотрев больную, Аминат выявила у той внематочную беременность.
-Не теряй время, поезжай сегодня же в райцентр, в больницу тебе надо. Обиделся Аллах на тебя, ребёночка поместил не туда, куда надо. Скорее, пусть муж везёт тебя в больницу, - с тревогой ответила  ей знахарка.
-Вай, вай, вай, что я такого сделала, за что Аллах обиделся на меня? Всем людям я делала много хорошего. За что же мне такое наказание? - причитала больная.
-Язык у тебя длинный, Зуля, судишь людей, болтаешь, что надо, что не надо. А сейчас поезжай в больницу, пока не поздно, я тебе помочь не могу, - ответила ей Аминат, выпроваживая больную из сакли. В тот же вечер знахарка  надёжнее  отгородила ото всех свою незнакомку, передвинув громадный шкаф  на середину комнаты и повесив ещё одну занавеску.
          Время шло. Как-то перебирая кукурузу, Аминат услышала  за занавеской едва слышимый шорох. Бросив всё, подбежала к девушке.  Голубые глаза незнакомки были широко открыты и  удивлённо смотрели в потолок.
-Доченька, очнулась!? Слава Аллаху, помог он  тебе! Я уж так боялась, что ты не выживешь. Ничего, голубка, сейчас пойдёшь на поправку, - переходя на родной язык, радостно тараторила старая знахарка,  - воды, выпей, тебе нужно. Сейчас надо есть, пить, тогда быстро поправишься. А потом, с помощью Аллаха, и на ноги встанешь, - и, придерживая её голову, Аминат поднесла пиалу с отваром ко рту девушки. Та, не отводя взгляда от потолка, сделала два жадных глотка, и снова устало прикрыла глаза.
-Спи, доченька, спи, сейчас тебе силы нужны, слава Аллаху! Помог он. Аллах Акбар! – бормотала, Аминат, протягивая в молитве руки.
         Девушка медленно выздоравливала. Аминат уже пробовала приподнимать её, обкладывая подушками, и стараясь покормить её сидя. Но память к незнакомке не возвращалась. Она по-прежнему целыми днями молчала, глядя в потолок. И только спустя  два  месяца, старая знахарка заметила, что девушка заметно оживляется, ловя взглядом ее появление.
       …Прошло полгода, и Аминат попробовала поднять свою подопечную. Та уже свободно сидела, брала и сама подносила ко рту пиалу с водой и едой. Но по-прежнему продолжала молчать. Как-то старая знахарка, присев рядом с девушкой, спросила её.
-Как же тебя зовут, откуда ты, где твоя мама, отец?.. Ей показалось, что в глазах девушки мелькнуло осмысленное выражение, и она учащённо задышала.
-Успокойся, милая! Успокойся, ничего, ты всё вспомнишь, да будет милостив к тебе Аллах! – сказала  старая женщина, и, касаясь волос, слегка  погладила их. Девушка, повернув голову к Аминат, выразительно  посмотрела на неё, возможно, что-то вспоминая, и, перехватив её руку, прижалась к ней щекой.
        А Северный Кавказ лихорадило всерьёз. Лидер Ичкерии Джохар Дудаев вместо переговоров с Москвой, выбрал конфронтацию. И когда ситуация вышла из-под контроля – началась война, кровопролитная, жестокая, бессмысленная. Пришла она и в Алхазурово. Много молодых людей, умеющих держать оружие, встали под знамёна бандитских террористических группировок и иностранных наёмников, рвущихся к чеченской нефти. На всех дорогах и тропах выставили блокпосты федеральные  войска. Механизм военных действий набирал силу. Авантюристические планы главарей бандформирований распространялись на всех жителей Чечни. За пособничество с «федералами» местное население ждали карательные меры вплоть до расстрела. За укрывательство российских солдат вырезали всех членов семьи. Люди боялись и тех, и других, запираясь на все запоры, стараясь держать нейтралитет.
      Неспокойно было на душе и у старой Аминат. Уже который раз приходил с проверкой местный житель, а ныне, новый ставленник  террористического главаря Шамиля Басаева в ауле Алхазурово, Вахид  Абдуллаев. Лет пять тому назад старая знахарка спасла от смерти его сына, когда тот в наркотическом опьянении попал под грузовик. Парень выжил и даже на какое-то время забыл о пагубном пристрастии. И вот снова встреча, не сулящая ничего хорошего. Он долго осматривал дом, двор, пристально приглядываясь к  племяннице знахарки, Заре. И хотя уже весь аул знал, что эта хромая и немая девушка сирота, но ведь отец-то у неё русский, а вдруг?..  Впрочем, что взять с убогой, кто же захочет иметь с ней хоть какие-то дела? Ходит всегда в чёрной одежде, голова покрыта чёрным платком, прячущим пол-лица. Видны только голубые глаза, явно не от матери. Но дом старой Аминат стоял на отшибе, рядом лесной массив, поднимающийся в горы, мало ли что?.. Снова напомнив хозяйке о предупреждении в случае появления незнакомых людей, Вахид удалился. Старая Аминат облегчённо вздохнула.
-Зара, выходи, ушёл чужой, слава Аллаху! Не бойся, голубка, я не дам тебя в обиду. Не бойся! - сказала знахарка, обнимая девушку, вышедшую из тёмной клетушки, и  повела в дом, - сейчас будем пить чай с шербетом. Это лакомство принес старой женщине один из её пациентов. Девушка очень любила шербет. За время болезни она отвыкла от привычной пищи, и сейчас снова привыкала к новым вкусовым ощущениям. Особенно ей нравились лепёшки на кислом молоке, которыми её баловала старая Аминат. Наблюдая за поведением девушки, она с радостью отмечала, что выздоровление идёт нормально. Только кошмарные сны, иногда мучавшие Зару, беспокоили знахарку. Девушка то вскрикивала, то с головой накрывалась одеялом, то опять кричала, ворочаясь из стороны в сторону, и просыпалась в холодном поту. В таких случаях Аминат старалась её обнять и успокоить. Но бывали ночи, когда девушка спала спокойно и даже улыбалась во сне, и о своих сновидениях было известно только ей одной. Зара по-прежнему молчала.
        Старая знахарка часто вспоминала тот день, когда девушка наконец-то встала на ноги, и, видимо, была сама этому удивлена. Она стояла, держась за спинку кровати, с широко распахнутыми глазами и улыбалась, впервые за много месяцев. Потом были первые шаги, в принципе, девушка училась ходить заново. Выйдя, наконец-то, из сакли, голубоглазая Зара удивлённо созерцала  окружающий её мир, горные вершины, зелень леса, прислушиваясь к пению птиц. На дворе уже стояла весна. Не раз старая знахарка пыталась выяснить у девушки её имя, но та смущенно молчала.
-Я буду звать тебя Зарой, - сказала тогда ей знахарка. Так они с мужем хотели назвать свою неродившуюся дочку. На шестом месяце беременности Аминат тяжело заболела, пролежав несколько дней в бреду, а когда пришла в себя, свекровь сказала ей, что произошёл выкидыш, и это была девочка. Тяжело пережила это известие Аминат. С тех пор Аллах больше не дал ей детей. Приютив Зару, она осуществила свою сокровенную мечту, не остаться под старость лет одной и проявить свои нерастраченные  материнские чувства. Тем более  что она очень привязалась к этой несчастной девушке и пока была нужна ей. Но душа болела от мысли, что кто-то ждёт и ищет её, только сейчас, пока идёт война, это выяснить невозможно.
-Пусть всё будет так, как хочет Аллах, - горестно вздохнула Аминат, с любовью поглядывая на девушку. Но радовало одно,-  улучшение состояния здоровья её Зары. Как-то, несколько дней тому назад,  старая знахарка застала девушку за тем, что та внимательно разглядывает листок календаря, висевшего на стене, на котором был изображен Кремль. Зара долго вглядывалась в картинку и вдруг ясно произнесла: «Москва…». Аминат от неожиданности присела, и, опомнившись, подбежала к девушке.
-Да, да, Москва! Ты тут жила? Вспомни, девочка, вспомни! Молодец, голубка! Ну, скажи, скажи ещё что-нибудь! Но девушка, засмущавшись, вышла из комнаты, больше ничего не сказав. Аминат решила сходить к учительнице, которая жила у самой школы и попросить у неё книгу о Москве, полагая, что может быть, рассматривая картинки, Зара вспомнит ещё что-нибудь. И не напрасно. Альманах с видами Москвы заинтересовал девушку. Она долго рассматривала панораму Красной площади, виды на Кремль, Москва-реку, перелистывала и снова возвращалась к просмотренным страницам, а потом тихо, но ясно произнесла.
-Я…тут…была с мамой и…и…Серёжей... Аминат решила её ни о чём не расспрашивать.
-Пусть всё течёт своей чередой. Слава Аллаху, что он возвращает девочке память, - подумала она.
      Зара постепенно привыкала к своему положению. По мере возможности помогала старой знахарке по дому, ходила в ущелье к роднику за водой. А вот за сбором трав Аминат её не брала. Это было не безопасно, в лесах и горах шастали террористы, а попасться им на глаза – равносильно самоубийству. Да и сама она всё реже выходила из дома, спасали прошлогодние сборы трав. Да и больные были сейчас чаще с одной болезнью – огнестрельные или минно-осколочные ранения. И она лечила, как могла, делая вытяжки из трав, которые хорошо помогали в очищении и заживлении  ран.
          После кратковременного перемирия снова начались боевые действия. После уничтожения главнокомандующего Дудаева, по всей Ичкерии, придя к власти, хозяйничали мелкие разрозненные террористические  группировки. Самой крупной из них командовал Шамиль Басаев, провозгласивший себя лидером мусульманского шариата на территории всего Северного Кавказа. Со своей многочисленной армией террористов и иностранных наёмников, находившейся на территории соседнего Веденского района, воевал не только против российской армии, но и против своих соотечественников, выявляя партийных и хозяйственных служащих, учителей, врачей, сочувствующих федералам,  применяя к ним высшую меру наказания – расстрел. Не щадили и членов их семей. Как писал он в своих приговорах – за  пособничество оккупантам. Недовольных его властью было много, но страх за себя и свою семью подавлял волю к сопротивлению. И страшно было за то, что всё больше и больше молодых людей вступали в ряды бандформирований, поверивших пропаганде  самопровозглашенных лидеров.
Сергей.
      Ночь опускается на выжженную солнцем каменистую землю, неся долгожданную прохладу. Сергей зашёл в палатку, снял ремень с кобурой, достал и проверил пистолет. Вроде всё спокойно,  караул выставлен, десантники отдыхают, вертолётная площадка под наблюдением. Присел, достал из нагрудного кармана письмо.
-«Дорогой сынок! Не дождавшись твоего письма, решила написать снова. По  центральному  телевидению на первой программе вышла новая передача «Жди меня». Снова написала о Леночке. Надейся, сынок, её смотрит вся Россия, возможно,  доходит и до Чечни. Везде есть добрые люди. Я верю, что она жива, недавно видела сон…Надейся и ты. Если будет возможность, съезди  к Дине, может быть, есть какие-то известия? Будь осторожен, сын, береги себя! Жду. Целую. Мама.»
-Мама, мама! – подумал Сергей, - кто сейчас здесь смотрит телевизор? Он уже который раз перечитывает это письмо. В памяти всплывает тот торжественный вечер, посвященный выпуску курсантов Сасовского лётного училища. Помнит своё волнение и растерянность, когда его любимая не приехала, хотя обещала. Настроения не было, но Сергей  постарался взять   себя в руки. Вручив удостоверение лётчика и новенькие погоны  лейтенанта, начальник училища сердечно поздравил его.
            
Потом был бал, все танцевали. А после – всю ночь гуляли в парке. А  наутро был  зачитан приказ о его назначении в лётный авиаполк  Забайкальского военного  округа.
        О том, что Леночка не приехала в назначенный срок, он узнал на другой день  под вечер, когда пришёл к Ирине Михайловне сообщить им о своём назначении.  Известие об исчезновении Лены было для него, как гром среди ясного неба.
          С тех пор как исчезла любимая, прошло почти четыре года. Не пережив трагедию с исчезновением дочери, ушла из жизни Ирина Михайловна. И Сергей вместе с Анной Фёдоровной взяли на себя заботу о похоронах матери невесты. А на другой день Сергей  добровольно подал рапорт о переводе его на одну из авиабаз на Северном Кавказе. Обстановка в этом регионе накалялась, и желающих начинать службу именно там, было много. Просьбу его удовлетворили,  с тех пор прошло уже четыре года. Отслужив с полгода в Н-ском авиаполку, он понял, что нужно продолжить службу  ближе к Чечне, чтобы предпринять поиски своей невесты, пропавшей там несколько лет тому назад.  Он, подал рапорт о переводе его  в вертолётную часть, находящуюся под Урус-Мартаном. И после соответствующей переподготовки и стажировки он был переведён в один из вертолётных  отрядов, базирующихся в Чечне.  И уже почти год, капитан Сергей Гончаров, командир вертолётного звена, совершал боевые вылеты в горячие точки, высаживал и забирал десант, участвующий  в боевых операциях. А в короткое свободное время, наводя справки, продолжал искать свою невесту. Который  раз прошёл по её следу,  обрывающийся  у станции Аргун.
         После очередной военной операции ему удалось побывать у подруги своей невесты,  Дины. Увидев его, девушка разрыдалась, живя всё это время с чувством вины. Похоронив отца, она сейчас  ухаживала за больной матерью и тоже надеялась отыскать следы своей подруги. О брате Ахмеде, который отвозил Лену в тот роковой день на вокзал, и которого она считала виновным в исчезновении подруги,  она ничего не знала. Говорили только, что он или в Турции, или же в Пакистане обучается в лагере боевиков минно-подрывному делу. Но Дина о брате говорила неохотно, видимо, так и не простив его. Расставаясь, пообещали, что если что-то будет известно о Лене, сообщить друг другу.
         Дочитав мамино письмо, Сергей прилёг, завтра предстоял боевой вылет под Шали, в самое пекло, где нашим десантникам предстояла жаркая схватка. Террористы окружили наш блокпост, беспрерывно обстреливая его. Ребята держались из последних сил, без воды и пропитания. А сегодня пришло сообщение, что заканчиваются боеприпасы. Рано утром два вертолёта, один из которых вёл капитан Гончаров, вылетели с базы для выполнения боевой задачи. Стороной обошли Урус-Мартан, взяв курс на Шали. Пролетая над зелёным массивом гор, пилоты время от времени выпускали тепловые снаряды – «теплушки», как их называли военные, чтобы снаряд ПЗРК, направленный с земли, не угодил в машину, а «теплушка» отводила его на себя. При подходе к блокпосту, Сергей заметил, что бой уже в полном разгаре. Прямой наводкой он поразил две машины с боевиками. Десантники, прямо из дверей и иллюминаторов, открыли шквальный огонь по позициям противника. Высадив взвод, и доставив боеприпасы и продовольствие на блокпост, десантники  погрузили на борт раненых, и,  не мешкая,  взлетели,  взяв курс на свою базу.
        Благополучно обошли несколько населённых пунктов и лесных массивов. Подлетая к горному перевалу, возле аула  Алхазурово, Сергей обратил внимание на скопление людей в районе горной речушки Гехи.
-Вот они где притаились? Нас ждут, - с тревогой подумал он, выпустив на всякий случай  пару «теплушек». И вовремя, потому что в тот же самый момент, слева от него, громыхнул взрыв. Сергей, прицелившись, выпустил один снаряд за другим. Столб воды и гранитные осколки накрыли скопление боевиков. Оставшиеся в живых террористы, мгновенно рассеялись, прячась за выступами скал. Через минуту боевики открыли ураганный огонь по вертолёту. В ответ вновь была выпущена партия снарядов и автоматных очередей.
    
      Несколько боевиков, упавших в воду, подхватило быстрым течением, и, швыряя тела о камни, понесло вниз. Но снаряд, выпущенный  из ПЗРК одним из террористов, попав в цель, повредил лопасти вертолёта, и машина, маневрируя, виляя из стороны в сторону, упала за противоположным выступом скалы.  Удар о землю был  жёстким,  сразу же  загорелся двигатель вертолёта. Кашляя от удушливого дыма, Сергей с трудом открыл дверь и, взвалив на себя раненого солдата, выпрыгнул  из горящей машины. За ним выскочили ещё двое десантников. Третий, задыхаясь, упал прямо у дверей, загораживая проход. В вертолёте оставалось ещё двое тяжелораненых десантников. Сергей, оттащив бойца подальше от вертолёта, кинулся к двери, вытаскивая задыхающегося солдата.  Едва придя в себя, десантники, быстро  подхватив  носилки с ранеными,  разом ринулись прочь от горящей машины, которая вот-вот должна была взорваться.  Ещё не успев отбежать далеко, Сергей почувствовал, как струя тугого  раскалённого воздуха, приподняв его от земли вместе с раненым, швырнула на острые камни. Когда он открыл глаза, первое, что увидел, на искорёженных носилках лежали окровавленные останки солдата. Остальные пятеро были живы.
        Взвалив на себя тяжелораненого, прихватив оставшееся оружие, короткими перебежками группа отходила подальше от дымящейся машины. Не ровен час, туда могли нагрянуть боевики. Немного отдышавшись, сориентировались на местности. До ближайшего блокпоста было  примерно около пятнадцати километров. По реке было бы ближе, но там могли находиться недобитые боевики. Решили пробираться по горам, рассчитывая дотемна добраться до леса.
               
-Так или иначе, но к реке спускаться всё равно придётся,- подумал Сергей, - блокпост находится на другой стороне реки. Но, скорее всего, боевики тоже рассчитывают на это и  могут устроить  засаду на берегу. Нет, к реке нельзя, но, как можно быстрее нужно всем скрыться в лесу, - размышлял Сергей. Пришлось снова сделать короткий привал, чтобы вколоть обезболивающий укол. У тяжелораненого началась агония, парень, перестав стонать, впал в кому, тяжело и хрипло дыша. У остальных ранения были не столь тяжелыми, и они передвигались самостоятельно.
       Войдя в лес, сделали привал. В целях конспирации решили не курить и громко не разговаривать.
-Так, бойцы, нужно осмотреться, что за лес, есть ли спуск к воде. Двое в разведку, остальные отдыхать, - скомандовал Сергей.
-Товарищ капитан, разрешите сходить  в разведку мне, я знаю эти места, мы здесь неподалёку блокпост строили, но боевики его взорвали. Где-то здесь недалеко есть аул, разрешите, товарищ капитан? Я сержант Гущин, - козырнув,  отрекомендовался десантник.
-И мне, товарищ капитан, разрешите  в разведку, я рядовой Скорин, - вскочил светловолосый паренёк.
-Так, сержант Гущин и рядовой Скорин, провести визуальную разведку, в бой не вступать, в случае чего, затаиться. Мы ждём вас здесь.  Шагом марш, - отдал приказ Сергей. 
-Есть!- ответили десантники, растворяясь в зелёной гуще леса.
    …- В лесу всё тихо. В километрах пяти отсюда аул Алхазурово. Сейчас там боевиков нет, но, говорят, что наведываются изредка. В ауле живёт агент Шамиля, репрессий не устраивает, вроде бы, безобидный дядька, - докладывали Сергею разведчики через четыре часа, выкладывая из кошелки хлеб, сыр, лук и огурцы.
-Так, кто вам сказал об агенте, и откуда это? – кивнув  на съестное, спросил  их Сергей. 
-Но, товарищ капитан, не успели мы ещё дойти до середины леса, как наткнулись на старуху, собирающую какую-то траву. Сначала она, конечно, испугалась, но мы не растерялись, сказали, что строим здесь недалеко блокпост. О нём знают все жители аула, мы их часто подвозили раньше на своей машине. Попросили у неё воды, ну, она машет нам рукой, мол, идите за мной. На самом краю аула стоит её хата. Скорин остался в засаде, а я пошел за ней выяснить обстановку, - обстоятельно описывал результат разведки сержант Гущин Сергею. 
-Отставить! Что за детский сад, куда ты пошёл, зачем, а вдруг в доме боевики бы оказались? - прервал его Сергей.       -Нет, товарищ капитан, я пригляделся, во дворе только девушка хромая ходила кур кормила, больше никого…Да и пить так хотелось. Ну и вам же надо принести. Кстати, от их дома река совсем недалеко. Девчонка эта пошкандыбала с кувшином, принесла нам водицы холодненькой, а бабка, вон сколько всего нам положила…Может быть, товарищ капитан, через них переправимся на другой  берег. Там не широко, но течение быстрое. Мы бы,.. - не успел закончить сержант Гущин свой рапорт.
-Отставить разговоры! Ты уверен, что старуха не побежала к этому ваххабиту? - перебил бойца Сергей, - беспечно ведёте себя, так в разведку не ходят. Сколько времени здесь уже воюешь? 
-Полгода, товарищ капитан,  а до Чечни служил год в Свердловске, - ответил Гущин.
-Пора бы уже привыкнуть, что война это не игра в прятки, - назидательно  ответил Сергей. Скорин виновато молчал.
          Но, не дождавшись темноты, их небольшой отряд выдвинулся в направлениии аула. Раненому было совсем худо. На другой берег переправиться с ним будет невозможно. И Сергей решил рискнуть действовать по обстоятельствам. Может быть, удастся пристроить тяжелораненого у этих женщин, а потом прилететь за ним? Без него до блокпоста рукой подать, к утру бы пришли. Но все понимали, что риск есть.
Зара.
        Заре не спалось. Сначала её напугали незнакомые люди, которые попросили у них воды. А потом непонятное чувство не давало ей уснуть. Эти люди не похожи на горцев.
-Кто они, откуда, почему здесь бродят, и опять с оружием? - думала она. А днём слышались выстрелы, взрывы, за лесом что-то горело. Всё это тоже вызывало чувство тревоги. Да и старая Аминат, выпроводив «гостей», не находила себе места, боясь, что вдруг кто-то  видел русских солдат у её сакли. Хотя и жалко их было, но общаться с военными смерти подобно, если кто-нибудь донесёт, то за это их ждёт расстрел. Но ведь и русских жалко,  раненые и  обожженные, да к тому же видно, что голодные и почти  дети.
-Ох, война, война, - вздохнула старая знахарка. Она  слышала, что Зара не спит, видимо тоже  испугалась бедняжка.  А, девушке и, правда, не спалось, мысли, нагромождаясь одна на другую, не давали сосредоточиться и успокоиться. То ей казалось, что она уже где-то выдела этих людей, или они ей кого-то напоминали. То в памяти всплывало лицо мужчины, который, протягивая к ней руки, шептал ей ласковые слова, называя её Леночкой. То светловолосая женщина в белом халате,  склоняясь  над ней и гладя её волос, что-то шептала ей. Казалось, что и голос, и эта женщина были ей до боли знакомы. А-то вдруг молодая горянка, махая рукой, зовёт её куда-то. Потом ей видится пропасть. Она стоит на краю, сердце её трепещет и замирает. Девушка вскрикивает, широко открывая глаза. Вдруг ей показалось, что в окне мелькнула чья-то тень. Зара быстро вскочила и, подойдя к окну, одёрнула занавеску. С улицы на неё смотрел  мужчина. Она вскрикнула, отбегая от окна. От её  крика проснулась Аминат.
-Там,… там кто-то стоит, - испуганно бормотала девушка. Старая знахарка подошла к порогу, в это время в дверь осторожно постучали.
-Что надо, у нас никого нет, мы уже спим! Уходите, уходите, да спасёт вас Аллах! Уходите, уходите!, - повторяла  она.
-   Бабушка, выйдите ненадолго, вы нам нужны, мы сейчас уйдём, только помогите нам! У нас раненый, он умирает. Мы не причиним вам зла. Я сегодня у вас уже был, откройте нам, не бойтесь, - упрашивал женщину сержант Гущин. Аминат, накинув шаль, отодвинула засов на двери.
-Ночью надо спать, зачем ходите как воры, зачем мешаете добрым людям спать? Вах, вах, вах! - причитала она. На пороге стоял знакомый солдат, а рядом  ещё двое, держа носилки с раненым.
-Я уже никого не лечу, я уже старая, уходите, уходите, да будет лёгкой ваша дорога, - ответила  Аминат, стараясь прикрыть дверь.
-Бабушка, помогите нам, у нас раненый, он умирает, мы его не донесём. Оставьте его у себя, а завтра ночью мы придём за ним,- упрашивал женщину Гущин. Старая знахарка подошла к раненому, положила ладонь на лоб, наклоняясь над ним.
-Быстро несите его в дом, ещё час, и он будет уже не жилец. Вах, вах, вах, стреляете, убиваете  друг друга, матерям своим сердце рвёте. Зачем людям нужна война, кому она нужна? Вах, вах, вах, кто посылает вас в это пекло? - причитала старая знахарка, открывая двери шире и пропуская незваных гостей. -Сюда, сюда несите, в эту клетушку, тут его не будет видно. Я его осмотрю, а  сейчас напою отваром. Если до утра доживёт, то и дальше жить будет. Скоро за ним не приходите, да поможет ему Аллах! Неделю пусть у нас лежит. Буду его лечить, - назидательно выговаривала им Аминат. 
-Бабушка, вот возьмите аптечку, здесь лекарства, бинты, шприцы, - подавая сумку, сказал Сергей, подходя к ней поближе. -   Спасибо вам за доброту, вы смелая женщина. У матери этого парня больше никого нет, он единственный сын. А воюет он, выполняя свой долг. Прости нас, мать, - сказал Сергей и отступил к двери, собираясь выйти.
- Подожди, - крикнула ему старая знахарка, - я вам дам верёвку, без неё вы не переправитесь через реку,-  и,  повернувшись, крикнула, - Зара, Зара, неси верёвку, надо людям помочь, да спасёт их  Аллах!
       Через мгновение  в двери, держа свечу в руке,  появилась белокурая девушка в ночной рубашке с накинутой на плечи цветастой шалью. Сергей изумлённо уставился на неё, ничего не понимая... Перед ним, живая и здоровая, стояла его невеста, его любимая, его сокровище, которую он искал почти четыре долгих года.  Невольно из груди Сергея вырвался стон, протянув руки, он моментально ринулся к ней, стараясь обнять.
-Лена…Леночка!  Милая моя,  это ты!?. Девушка, испуганно прижавшись к двери, изумлённо смотрела на мужчину. Буря чувств и эмоций, всколыхнув сердце бедной девушки и каждую клеточку её тела, заставили её радостно вздрогнуть. В мозгу, как быстрые кадры фильма, промелькнули  картины минувшей жизни, - мама, Серёжка, Дина, учёба, поездка, – всё это пронеслось перед глазами в одно мгновение. Вскрикнув, она радостно бросилась навстречу ему, и оба соединившись, застыли в объятиях друг друга. Остальные изумлённо глядя на них, ничего не понимали. Первой опомнилась старая Аминат.
-Вспомнила, вспомнила, девочка моя, голубка! Да будет милостив к тебе Аллах! Вспомнила, вах, вах, вах! Я знала,  я верила! Спаси и сохрани вас, Всевышний! – радостно  причитала  она, хлопая себя по бёдрам.
       …  Через час, пока не рассвело, мужчины вышли из дома. Прощаясь на берегу реки, Сергей, обняв девушку, сказал.
-Жди меня, милая, жди! Никуда больше не исчезай, я скоро приду за тобой, любимая.  Веди себя, как и прежде, для всех ты племянница хозяйки. Старайся не выходить со двора, слышишь, любимая, -  и нежно поцеловав, последовал за остальными.
               
Последним, переправившись через бурный поток, Сергей и его товарищи,  незаметно  растворились в прибрежном кустарнике. Они благополучно добрались до ближайшего блокпоста, и через сутки их подобрал вертолёт, доставивший всех на базу.
       …Приближался  новый 1999 год. После очередной операции на ноге, Лену выписывали из госпиталя. Она уже почти совсем не хромала, на этот раз кость срослась правильно. Ожидая Сергея,  Лена  уже успела сложить свои вещи в сумку.
-Ну, вот и ещё один год пролетел, - подумала с грустью  она. Сколько же событий произошло за это время и радостных и печальных. Одно из них, то, что Лена стала женой Сергея, любимой и любящей. А из печальных ,– умерла старая Аминат. Смерть её была тихой и светлой, такой же, как и вся её жизнь. Перед этим Лена с Сергеем побывали у старой знахарки, чтобы  повидать её.  Как и в прошлый раз, они попробовали  поговорить с ней о переезде к ним. Но старая женщина наотрез отказалась от их предложения.
-Нет, дети мои, да пребудет с вами Аллах! Я здесь родилась, здесь я была счастлива с мужем моим Магомедом, здесь моя родина, здесь я и помру. Не беспокойтесь обо мне. Вот и Дина ко мне приезжает, не оставляют меня добрые люди. А вы  любите друг друга и живите счастливо, вы заслужили это, - на прощание сказала им старая Аминат, с нежностью поглядывая на них.
          Слёзы наворачиваются на глаза, когда Лена вспоминает об этой старой доброй женщине, которой она обязана жизнью.  Резко  распахнулась дверь, прервав её воспоминания, и на пороге появился Сергей с букетом цветов.
-Прости,  родная, немного опоздал, как всегда дела задержали, - сказал он, целуя жену.
-Ничего, я только что собралась. Ну, что, едем домой? А-то Анна Федоровна,  наверное,  уже  заждалась, - с грустью оглядывая палату,  ответила Лена.
          …2006 год. Чечня. Возле могилы старой Аминат стоят трое - две  красивые женщины и мужчина в военной форме со звездой Героя России на груди. Рядом бегают, собирая цветы, две милые девчушки.
-Зара, Ира, здесь бегать нельзя, -  строго  произнесла  светловолосая голубоглазая женщина, обращаясь к девочкам- близняшкам.
-А мы не бегаем, мы собираем цветы бабушке Аминат. Посмотри, мамочка, какой у меня букет, - подбегая, к ней ответила   одна из них.
-А у меня лучше букет, правда, папа, посмотрите, тётя Дина? Посмотрите, посмотрите, - подбегая к темноволосой  женщине, радостно улыбаясь, защебетала другая  девчушка.
-Зарочка, здесь кричать нельзя! Здесь ведут себя тихо. Ну,  положите  цветочки на могилку бабушки  Аминат, да будут светлыми дни её в раю! Она так рада видеть нас оттуда, - тихо ответила стройная горянка,  обнимая подругу.
        А вокруг стояла тишина…Светило яркое солнце, по голубому небу плыли облака, вершины гор сияли белыми шапками ледников.  И  на эту благодатную землю, наконец-то, пришёл мир. Думается, что навсегда.
               
                п.УВА 2012  г.