В армию меня забрали при СССР, вернулся же я в какую-то Россию. Время странное было, переломное, вернее сломное. Рухнула великая страна. Москва, где я служил, мутировала как от хорошей дозы радиации – быстро и неисправимо. У себя в городке, в провинции, изменения практически не проявились, разве только появилось несколько киосков, а напротив магазинов торговые ряды, где торговали круглый год минтаем и американскими окорочками.
Жить за счет родителей было не приемлемо, и я устроился в коммерческую фирму, торгующую водкой, а на съемных площадях собиравшей электрошкафы. После двух месяцев работы выдали получку за один месяц. Пришлось уволиться.
Зарплата размером с небольшой аванс стыдила. После приобретения в магазине бутылки пива и сухого чебака решил посидеть и поразмышлять над смыслом жизни.
Я вышел за магазин и по щербатой бетонной дорожке дошел до открытой калитки. За забором, стояло небольшое одноэтажное здание, территория резала глаза чистотой, а в кустах стояли две скамейки и облезлая урна. Присел, открыл бутылку, сделал глоток.
- Закурить не будет? – мужик, невысокого роста, с пытливыми голубыми глазами, стоял, изучая чужака.
- Я не курю.
- А здесь, между прочим, закрытая территория, нельзя посторонним.
- Уйду сейчас.
- Да сиди, отдыхай.
- Вы угощайтесь, - я протянул ему открытую бутылку.
- А вот за это спасибо!- оживился мужик, и присев рядом принялся жадно пить. Пустая бутылка оправилась в урну.
- Ой, хорошо! – мужик достал папиросу, закурил, - а ты что тут сидишь?
-Бездельничаю, с работы уволился.
-А что так?
- Мало заплатили.
-А на кого ты учился?
- На электромонтера. Я с армии недавно.
- Посмотри на стену, - он пальцем указал на стену здания.
-«Энергоучасток», - прочитал я вслух.
- Ты по адресу, подожди меня.
Мужичок с походкой Чаплина ушел. Вскоре дверь приоткрылась:
- Эй, как там тебя, иди-ка сюда!
В небольшом чистом кабинете сидела крупная женщина лет пятидесяти семи. Шапка светлых вьющихся волос венчала круглое лицо с бородавкой на щеке. Глаза осмотрели меня по-матерински.
- Звать-то тебя как, молодой человек?
-Дима.
- У тебя диплом электрика?
- Да есть, училище, еще прошел заводскую практику.
- Значит, работу ищешь?
- Да, нужна работа.
- Ммм, сегодня среда. Давай завтра по этому адресу с документами, устраивайся, в пятницу на комиссию, а в понедельник на работу. Хорошо?
Так я появился на энергоучастке. В коллективе было пятеро мужчин, и две женщины, включая начальницу. Был еще старик. Держали его за то, что знал, где и какой кабель закопан. Работа состояла в обслуживании электрохозяйства небольшого поселка. Летом производились основные работы, зимой только в случае аварий. Небольшое здание было разделено на несколько комнат. В одной сидели дежурные, во второй начальница. Третья была мастерской, где располагались верстаки, и находился ремонтный персонал. В четвертой была раздевалка, с туалетом и душевой.
Заканчивался рабочий день, темнело, а жизнь вокруг энергоучастка продолжалась. Ухоженная территория, со скамейками и буйная растительность влекла отдохнуть. Через дыры в заборах лезли местные алкоголики. Молодые парни, приносили пиво и пробовали себя в роли взрослых. Девушки, начинающие курить, эффектно позировали с сигаретами. По утрам, место у скамеек напоминало свалку: бутылки лежали рядом около наполненной урны, окурки и пивные пробки устилали землю персидским ковром. Не раз на кустах висели рваные колготки.
Большинство персонала активно употребляло алкоголь в рабочее время. Употребление водки происходило в раздевалке за шкафчиками. Начальница про это знала, но терпела. Работники редко напивались и работали добросовестно. Приходили гости - слесари из ЖЭКа, чьи-то знакомые. Большинство искало выпивку или денег до получки.
Уже за неделю своей работы мне пришлось познакомиться со многими «посетителями». Так однажды зашел худой мужчина. Растрепанными не стрижеными волосами он напомнил диковинную птицу из зоопарка. Выпученные горели горели нездоровым огнем на смуглом лице. Позже я узнал, что за спиной его называют птеродактилем из-за здоровой грузинской кепки-лепешки. В этот раз он был без нее.
-Салют! Где Хмырь, Слава…? – поздоровался и сразу представился он, протянув руку, и имел в виду моего первого знакомого Андрея.
- За шкафчиками.
-Ага, - он рванул в раздевалку. Там негромко заговорили, звякнула бутылка об стакан, все затихло. Затем оба с заблестевшими глазами вышли, усевшись за стол, достали курево.
- Ну что, Дима, как дела? – затянулся Слава.
- Второй день работаю, какие могут быть дела?
-Тебе понравится здесь, коллектив – воо! - грязный палец указал на потолок.
- Мне уже нравится.
Пройдя инструктаж и поработав с наставником, я приступил к самостоятельной работе. Слава работал в соседнем магазине грузчиком, где был на хорошем счету у директора, как человек ответственный и абсолютно честный. Продавцы любили взрослого безотказного работника. Посещал он нас регулярно. Состояние алкогольного опьянения являлось для него скорее нормой, чем отклонением, но ни в какой степени не изменяли его положительных качеств. Как известно – порядочность не пропьешь. Мне рассказали, что в армии он был шофером, случайно задавил офицера и оказался в дисбате. После освобождения через неделю подрался, но сел уже в тюрьму. Второго заключения хватило, чтобы успокоиться, жениться и развестись, затем устроиться на работу в продуктовый магазин. Жизнь потекла день за днем, бутылка за бутылкой. Проживал он с матерью.
Когда человека не знаешь, то и порой не замечаешь его. Но с момента нашего знакомства я стал обнаруживать Славика в нашем дворе.
В соседнем подъезде жила сорокалетняя Сонька. Татарка, сухая и низкая женщина на тонких кривых ногах. Жила без мужа с матерью. Голова пушилась от химии одуванчиком, зубы сверкали золотом, руки синели крупными венами. Она работала уборщицей, а вечером шила на заказ. Получались добротные и качественны вещи, но клиенты жаловались – пахнут табаком. Я сам не раз видел ее около окна, склонившуюся над швейной машинкой с папироской во рту. В народе ее звали Сонька Золотая ручка, то ли за то, что хорошая швея, а может потому, что отсидела за кражу сушившегося во дворе белья.
Дружили они со Славой. Дружба заключалась в совместном распитии алкоголя и других взрослых вещах. Вначале он ходил к ней скромно, надвинув кепку на глаза, подняв воротник и стараясь не привлекать внимания соседей, а осмелев начал посещать даму сердца официально, иногда даже без шапки. Соседи улыбались и подшучивали. Не думая о подвохе, я периодически сообщал на работе о его любовных визитах.
Мужские коллективы специфичны. В них четкая иерархия, свои законы и правила. Если про это говорить, то можно написать толстую книгу, что в нашем случае не обязательно. Коснусь одной особенности этого сообщества, основанной на безалаберности мужского существования. Мужчина, в отличие от женщины, всю свою жизнь ребенок. Соответственно, для поддержания детского тонуса необходимы игрушки в виде автомобилей, удочки, ружья, постройки дома. Многие пишут картины и книги. Например, кабельщик Серега подбирал у дорог каждый день кирпичи и построил целый дом. Они маскируют в себе ребенка одним бессмертным аргументом – это мое хобби. Когда же нет под рукой игрушек, а это зависит часто от места нахождения особи, то из внутреннего арсенала вынимаются очень острая штука – розыгрыш. От школы до армии, от армии до завода, в тюрьме, от лавочки, где старики играют в домино и до самой смерти, происходят истории, начало которых было запущено умышлено. В основном для потехи. На подобные крючки попадаются все категории из мужского братства, не в зависимости от физической силы и положения.
Андрею, собутыльнику Славы, не повезло. Бог дал ему природную смышленость, но обделил «золотыми руками» и богатством. На работе его открыто звали Хмырем, а иногда Чаплином. Низкорослый человек, с походкой известного комика часто организовывал розыгрыши, за которые его били. И не было случая, чтобы он не получил «на орехи» – достойная «награда» всегда доставалась в полном объеме. Но дурную человеческую натуру не переделать, особенно когда алкоголь стирает страх.
Узнав о развивающемся романе, Хмырь не замедлил действовать. В выходной день Славки он пришел в магазин и предложил собрать деньги на подарок.
- Куда это? – спрашивали сотрудницы.
- Вы не знаете? Как же, свадьба намечается, на подарок молодым, Славка с Соней женятся!
-Батюшки, не уж то наш Славка?
Набрав деньги, он тут же купил чайный сервис и бутылку водки.
С каждым, с кем не встречался на улице он заводил разговор и сообщал новость. За один день весть о свадьбе разошлась по всему поселку.
Розыгрыш был безвозвратно запущен.
Ясным весенним утром Слава шел на работу, попыхивая папиросой. С другой стороны улицы к нему засеменил старик сосед.
- Здравствуй, поздравляю, счастья вам и любви!
- Спасибо,- удивился Слава.
По пути к магазину он встретил еще несколько человек, его поздравляли – мужчины жали руку, а женщины иногда чмокали в щечку.
На аллее сидела пьющая компания, ему предложили выпить. Он не отказался.
-Ничего не пойму, - удивлялся и в тоже время настораживался Слава. – Вроде сегодня не праздник, да и до дня рождения мне как медному котелку.
На пороге магазина его ждало очередное поздравление и «Срочно к директору!». Он постучался и осторожно толкнул дверь начальницы.
- Славочка, какие же вы все-таки молодцы! В таком возрасте и такое серьезное решение! – директриса, распустив руки в стороны, шла на «молодожена».
- Что, Инна Ивановна, случилось-то? – стирая помаду со щек взмолился грузчик, - ничего не пойму, не утро, а праздник, какой то.
- Что же ты сам нам новость не сообщил?
- Какую?
- Как? О том, что ты Соне предложение сделал!
- Предложение?
- Да, руки и сердца, дорогой!
- Я? – он начал краснеть и заикаться.
- Тут Андрюха, друг твой, деньги вчера на подарок собирал. Чайный сервиз купил.
- Сейчас Инна Ивановна, я вернусь.
-Давай, Славик быстрее, девчонки стол уже собирают. Невесту позови, посидим.
- Сейчас позову, обязательно позову! Еще как позову! – он спрыгнул с эстакады, и бросился к забору, отодвинул доску. Слава бежал через небольшой пустырь, собирая на себя прошлогодний репейник, спотыкаясь и падая и орал. – Убью суку! Задушу!
Выскочив на бетонную дорожку, он начал отряхиваться и срывать репейник. Мимо проходила соседка-старушка:
-Бабу твою рожать Абрамыч повез.
У-у-у-у! – волчий вой вырвался непроизвольно.
Абрамыч, нацист, попавший в плен под Сталинградом, являлся в поселке фигурой странной и философской. Тогда в ЖЭКе на довольствии состояла кривая лошадка. Он был при ней конюхом, развозил грузы в места производства работ. Поселок, как и оборонный завод, что располагался рядом, строили пленные немцы. Тех, после войны, опустили домой, а он никуда не поехал, а женился на русской бабе. Звать по настоящему имени его было не этично, потому прилипло ему имя-прозвище Абрамыч. Сначала это ему не нравилось, - что я еврей что ли,- ворчал он, а потом привык. Неспешная работа и алкоголь, сделали из него флегматичного мыслителя, задумчиво сидевшего в телеге. Лошадь была умница и в любом состоянии довозила его в место дислокации. Жители смеялись, задавая загадку: кто это, отгадай - сидит на Ж., пьяный в Ж., и смотрит в Ж.
Так в тот день, Андрей дал ему бутылку водки и тот очень скоро поехал к Соньке домой, чтобы отвезти ее в роддом. По приезду стучался ей в дверь, требовал роженицу в телегу. Её мать пьяному не открыла, а вызвала милицию. Абрамыча забрали в вытрезвитель, а лошадь зашла вместе с телегой в дворовый цветник и что не поела, то затоптала.
Дверь энергоучастка распахнулась, на пороге стоял Слава. За столом сидели рабочие ели торт и пили чай из нового сервиза. Хмыря с ними не было.
- Славочка, поздравляем вас, счастья, здоровья и долгих лет! – начальница расплылась блаженной улыбке.
Две недели Андрей скрывался. Пришлось взять очередной отпуск. Когда отдохнул, то звонил с автобусной остановки, справлялся, нет ли на работе угрозы. После с оглядкой приходил, переодевался, брал инструмент и прятался на бойлерной у слесарей, оттуда ходил по заявкам. Кто-то однажды видел, что его, словно кот кота, Слава гнал по улице, громко ругаясь. Но не догнал.
А потом они помирились. Да как не помириться! Расплата пришла неожиданно. Сонька, прямо в автобусе исцарапала ему лицо и повредила правый глаз. Бесстыжее око заплыло и пришлось Андрею отлеживаться в больнице.