Зима стала прощаться со мной уже с самого утра. Она растеряно стояла посреди улицы и во все глаза смотрела на прохожих, которые, почувствовав ее слабеющую хватку, тут же меняли зимние куртки на яркие шелястящие ветровки, забрасывали вязаные шапки на антресоли и ставили теплые ботинки на самую верхнюю полку в кладовке. Было так невыносимо легко идти и вдыхать теплеющий воздух, который еще неделю назад проникал под куртку и ледяными руками сжимал все внутри. Высокие стеклянные здания как подсолнечники изо всех сил тянулись к солнцу, которое смущенно поглядывало на них с неба. Оно как будто не верило, что вот, наконец – то, можно улыбаться прохожим днями напролет, греть своими лучами озябшие кроны деревьев. Неделями не просыхающие лужи тут же затянулись, как старые раны, что не осталось ни следа, ни единого шрама. Бесконечно огромный сугроб старого снега съежился от посторонних взглядов, которые словно не понимали, что здесь делает остаток зимы, ее главный спутник. На старой обветшалой лавочке сидел рыжий кот и пристально вглядывался в асфальт, на котором стайками плясали солнечные зайчики, зазывая его разделить с ними их радость. А Зима легкой поступью шла по знакомым улицам, пытаясь найти следы собственного величия, и грустно вздыхала, когда очередной сугроб тонкой струей сползал по бордюрам на землю. Я решила провести этот день с ней, потосковать об окончательно и бесповоротно ушедшем времени. Она остановилась у книжного прилавка и, с нескрываемым любопытством, стала листать потрепанные книги, внимательно вглядываясь в их названия. Бросив взгляд на часы, она принялась торопливо рассчитываться с приветливым розовощеким продавцом, который охотно раздавал советы остальным покупателям. Схватив толстую книгу подмышку, она бодро зашагала в парк. Мы спустились к роднику, который скрывался между корнями двух старых деревьев, которые уже не мыслили своего дня без полюбившегося ропота воды. Немного пооддаль я увидела незнакомый силуэт, который стоял, облокотившись спиной на дерево, которое поросло густым мхом. Он оглянулся и увидел нас. На его лице застыла грустная виноватая улыбка. Февраль. Простуженный, уставший Февраль. Он так и не смог за двадцать девять дней своего пребывания здесь застать людей врасплох своей свирепостью. Он поддался весне, которая широко улыбалась и помахивала ему рукой, стоя на горизонте. Ему даже разрешили задержаться подольше аж на целые сутки, но он так бесполезно провел их, помогая все той же весне распаковывать чемоданы и рассказывая последние новости. Зима ласково обняла его за плечи и приободряющее улыбнулась.
Мы не спеша направились к вокзалу, который сдержанно приветствовал нас еле заметным кивком головы. Громкий гудок известил нас, что поезд уже прибыл. Пора прощаться. Завтра весна. Чувствуешь? Она совсем рядом,она уже в тебе.
Eric Clapton - Tears in Heaven