- Левее держи, раздолбай, мы входим в Московскую зону. Здесь зона повышенной опасности. Держи по ходовым огням.
Вахтенный начальник теплохода зевнул, протер глаза и открыл судовой журнал, перелистнул предыдущую страницу и списал с нее все слово в слово на следующую с поправкой на почерк, фамилию, инициалы и подпись.
Раздолбай усердно смотрел то вперед, то на аксиометр* и аккуратно вел судно через ночь.
Штурман выключил свет в ходовой рубке, погрозил пальцем раздолбаю-рулевому, взял кофейную чашку с пульта управления, еще раз зевнул и вышел из рубки добывать себе кофе.
Самый вкусный кофе, как казалось всему экипажу, находился у старшей проводницы, где можно было ублажить свой взгляд, испить чашечку кофе, выкурить сигарету и наконец, насладившись всем вышеперечисленным, произнеся очередной слащавый комплимент, выйти на вахту, чувствуя себя удовлетворенным человеком и героем.
Штурман немного ошибся в расчетах, поскольку апартаменты проводницы уже занимал маслопуп, как пренебрежительно называл механиков и мотористов штурманский состав.
Наглый второй механик прилег на кровать, его ноги изящно покоились на столике, где находилась кружка пива, початая бутыль с вышеупомянутым напитком и пепельница с тлеющим окурком.
- Че надо? - увидев штурмана, проорал маслопуп. - Тебе на вахту, а я сменился и че хочу то и делаю.
Поскольку на речном флоте заведено, что на больших белых теплоходах жесткое распределение обязанностей, механик не подчинялся штурману и даже вахтенному начальнику.
Раздосадованный штурман с пустой чашкой отправился обратно на пост управления, чтобы самоутвердиться, шпыняя ни в чем не повинного, усердного рулевого.
- Где мы находимся? - рявкнуло начальство, переступив порог рубки.
- Химки проходим, скоро Ленинградский мост, - ответил подчиненный.
- Б... опять моя швартовка! - с негодованием воскликнул штурман. - Зае... Че я крайний? Вахта собачья**! - и далее уже совсем не литературные фразы.
Рулевой спокойно нажимал на «стаканы»***, держа курс, поскольку штурвала не предусмотрено на данном типе судов, руль управляется электричеством.
Глядя на его спокойствие, вахтенный начальник рассвирепел еще больше.
- Высота моста? - рявкнул он.
- Дак два зеленых, значит восемь метров, - ответил рулевой.
Штурман побледнел, побежал к столу, включил свет, дрожащей рукой открыл атлас с Московским бассейном, нашел нужную страницу, побледнел еще больше и, подбежав к пульту управления, застопорил двигатели.
Ничего не понимающий в его действиях рулевой уставился на начальника.
- Два зеленых, - бормотал штурман, - успеть бы, - затем резким движением перевел машинный телеграф на полный задний ход.
Теплоход начал медленно останавливаться.
- Б... щас рубку свернем об мост! - орал начальник. - Мотай отсюда, мост слишком низкий.
Рулевой выбежал из рубки, штурман ждал приближения катастрофы, судорожно ухватившись за рычаги Д.А.У.****
Послышался скрежет растерзаемого металла.
Теплоход не снес себе верхнюю часть надстройки и при выяснении ситуации на общем собрании комиссия установила, что штурман даже и не знал о том, что на канале Москвы-реки уровень держится одинаково, а заглянув в атлас и без спешки он смог бы прочесть гарантированную высоту пролета моста и спокойно пройти его, подойти к причалу и отдыхать.
В результате его паники, неуверенных действий теплоход снесло ветром к устою моста, где он благополучно получил пробоину.
А на мосту по прежнему горели две зеленные лампочки, обозначающие высоту пролета, потому что третья перегорела и негодяйка чуть ли не угробила теплоход с мирно спящими в это время пассажирами.
23.12.2014г.
* корабельный измерительный прибор, указывающий положение руля
** с нуля до четырех часов ночи и как правило приходится на вахту старпома
*** электричские кнопки управления рулем теплохода
**** дистанционное управление двигателями