Золото партии или обстоятельства жизни

Действующие лица.

1. Сергеев Акакий Акакиевич – повар  при посольстве.
2. Юсупов Рустам Альвинович – работник МИДа.
3. Столбовой Аркадий Борисович – работник МИДа.
4. Арсентьев Вадим Николаевич – работник центрального аппарата ЦК КПСС.
5. Игнатьев Борис Анатольевич – сотрудник КГБ.
6. Карделюк Иван Степанович – сотрудник КГБ.
7. Перескоков  Лев Витальевич – работник МИДа.
8. Баркович Михаил Львович – работник Мида.
9. Николай Викторович – член ЦК КПСС.
10. Баженов Дмитрий Владимирович – врач 4го главного управления.
11.   Сергеева Инесса Андреевна – супруга Акакия  Акакиевича.
12. Алевтина Михайловна Панасюк – гражданка без статуса.
13. Иванов Иван Иванович – сотрудник ФСБ.
14. Терёхин Евгений Павлович – член коллегии адвокатов.
15. Алхасов Георгий Заирович – постоялец камеры.

                I               
Он долго не мог адаптироваться к новым условиям жизни, она являлась для него  примитивно-дикой,  циничной, и он старался бороться с этим социальным явлением, с мнимой демократией, с тем спектаклем, в котором играли  плохие  актеры. 
Участвуя в «демократических» выборах в думу и президента, он ставил свое «Я» в строке «против всех», прекрасно осознавая, что выдвигаются и выбираются  далеко не лучшие люди России!
Являясь свидетелем  варварского хищения богатства России, а это богатство  неотъемлемо касалось и его самого, он ощущал материальный недостаток, и социальная необходимость заставляла что-то предпринять, чтобы восполнить этот недостаток. Написав в Интернет-сайте объявление:
« О прекрасном  приготовлении и оформлении блюд» - надеясь таким образом подзаработать. Ждать пришлось долго, и когда надежда угасла, поступило предложение. Некто Юсупов Р.А. предлагал работу, оформить и приготовить стол  для «деловой» встречи на пять персон.
 Прибыв по адресу, сразу можно было определить, что клиент - состоятельный гражданин, о чем в первую очередь говорил сам дом, он был «сталинской» постройки и предназначался явно не для рабочего «Гегемона». После общения с переговорным устройством, массивная подъездная дверь с определенным  физическим воздействием на нее - открылась.
 Внутри был холл, на стенах лепнина, сами стены имели светло-розовый оттенок с замысловатым рисунком, а в нескольких местах стояли массивные кадки с пальмой.  Прямо, на небольшом возвышении, а точнее на высоте трех ступенек, занимая небольшой плацдарм, за письменным столом сидел молодой человек, в костюме и галстуке, спортивного телосложения. Встав навстречу, он произнес следующую тираду: «Кто Вы?  К кому идете? Ваш паспорт!»
 После предъявления паспорта и ответа, к кому направляются,  он назвал этаж, номер квартиры и предложил воспользоваться лифтом.
 Лифт тоже оповещал о неординарности проживающих в этом доме жильцов. По всему периметру снизу доверху были зеркала. В матовом стекле потолка, которое ярко освещалось, проглядывалась вмонтированная камера, и щемящее чувство стыдливости, что вы находитесь в прозрачной банке и при этом абсолютно голый под пристальным вниманием жильцов этого дома, не покидает вас до самого подъема.    
Этаж, на котором остановился лифт, скорее напоминал не лестничную площадку, а  холл. На отполированном паркете лежали ковровые дорожки добротной выделки эпохи энтузиазма и качества. В центре, между двумя квартирами, а они находились в противоположных концах, стоял довольно массивный журнальный столик темно-коричневого цвета, к которому были приставлены два кожаных кресла также темно-коричневого цвета. На столике лежало несколько журналов и газет, некоторые из них были на иностранном языке, что говорило о значительной информированности данных жильцов.       
«Вы Сергеев Акакий Акакиевич?» - неожиданно где-то   сверху прозвучал голос. «Да», - не успев найти источник звука, ответил Акакий Акакиевич.  Справа от него открылась дверь, и в проеме ее показался мужчина пожилого возраста, небольшого роста, с пролысинами на голове и коротко стриженный, одет он был в костюм темно-синего цвета хорошего качества. Несмотря на то что фигура владельца несоизмерима с Аполлоном, костюм сидел прекрасно.
«Здравствуйте. Проходите, пожалуйста», - произнес голос, и Акакий Акакиевич немного успокоился, рефлекторно чувствуя нормальный диалог общения, а не диалог допроса. Следуя приглашению, он оказался в прихожей. Это место требует дополнительного описания.
Прихожая имела форму сектора окружности, стены покрыты тканью вишневого цвета, по всему вектору стены висели светильники-бра затейливой формы.  На потолке отсутствовало, какое либо освещение, но его возмещала великолепная лепнина. Там  были изображены  цветы, херувимы, и амуры с все -  поражающими стрелами, нимфы, играющие на арфе и флейте, что придавало всему помещению чувствительную помпезность.
 Во всем этом великолепии в центре восседал огромный  «английский дог». На его губах обильно выделялась слюна, и создавалось впечатление, что животное предвкушает удовольствие от будущей жертвы, сам Акакий Акакиевич не выделялся массивностью и ростом, в его глазах прослеживалась детская наивность, а морщины на лбу и обильная седина в висках указывали на жизненный опыт, что говорило о предсказуемости данной схватки.
 Тем временем животное встало, и направилось к одной из четырех дверей.  Дверь перед ним раскрылась, а когда закрылась, то это стало не дверным проёмом, а большим зеркалом.
«Прошу Вас»,- сказал мужчина, указывая ладонью левой руки на другую дверь.  Как только они переступили порог, он представился: «Я,  Юсупов Рустам Альвинович, являюсь хозяином данных апартаментов, а Вы - Акакий Акакиевич?! Довольно странное имя, дистанцируется с произведением Николая Васильевича Гоголя».
Сергеев, как бы оправдывая своё имя, произнёс: «Прадеда звали Акакий, деда Акакий, отца Акакий, и меня назвали Акакий». Ответ Сергеева не только не внёс ясности, напротив, удивил Юсупова, отчего глаза последнего значительно округлились. «А, скажите, пожалуйста, у Вас случайно не крали…?»,- Юсупов не успел закончить вопрос, как Сергеев тут же ответил: «И не только шинель, но и более значимые предметы!»
После этих слов у  обоих собеседников на лицах появилась улыбка.
Улыбка Юсупова выражала радость, что его предприятию просто сопутствует счастливый рок проведения.
Улыбка Сергеева была не столь радостной, столь настороженной, предчувствуя какую - то опасность.
«Перейдем к существу дела», - предложил Юсупов: «Необходимо накрыть стол на пять персон, это не должен быть  банкет, но нужно учесть, что присутствующие люди притязательные, и многие из них гурманы. Вы составите перечень блюд, а я в свою очередь ознакомлюсь с ним, и в случае консенсуса, Вы завтра можете приступить к своим обязанностям! У Вас есть вопросы или просьба?» 
«Я хотел бы посмотреть кухню, посуду и инвентарь», - обескуражено сказал Сергеев.          
«Милости просим!»,- с некоторой иронией  ответил Юсупов.
Они прошли ещё ряд комнат, при этом поворачивая то вправо, то влево, описывая некий лабиринт. Наконец очередная дверь открылась, и они оказались в хорошо освещённой, естественным дневным светом, кухне.
 В середине помещения находилась электрическая плита, хотелось бы заметить, что она значительно отличалась от стандартных плит, прежде всего размерами. Её поверхность составляла два квадратных метра, разделённой на четыре равных квадрата, с керамическим покрытием. Над самой плитой была установлена мощная вытяжка.
Почти по всему периметру размещались подвесные полки, в которых находилась разнообразная посуда от мельхиора, серебра, до фаянса и фарфора. В дальнем углу разместился финский холодильник с двумя дверцами,  очевидно по этическим причинам, Сергеев туда не заглянул. Чуть дальше находилась раковина с двумя отделениями и автоматическая мойка для посуды. Всё помещение находилось в идеальном санитарном состоянии, отчего у Сергеева возникла мысль, готовят ли здесь пищу, так как характерных запахов и признаков не было.
       Возникшее сомнение разрешил сам Юсупов: «Я не прибегаю к помощи кухни, так как питаюсь в своём клубе». После непродолжительной беседы,  касающейся предстоящей встречи, Юсупов проводил Сергеева.
Оказавшись на лестничной площадке холла, но с противоположной стороны, Акакий Акакиевич быстро сориентировался,  при этом решил воспользоваться не лифтом, а лестницей  (сказывался жизненный опыт). Лестница представляла спиралеобразную форму, где на определенных участках также имелись камеры слежения. Исходя из числа лестничных площадок, Юсупов проживал на третьем этаже, что не соответствовало сказанное охранником: «четвертый этаж, квартира №10» очевидно в нижней части дома находился как минимум еще один этаж. Сказав охраннику:
«До свидания», -  Сергеев вышел из подъезда.
Оказавшись на многолюдной, оживленной улице, которая принимает любого человека, с его радостью и горем, добром и злом, Сергеева не покидало чувство настороженности к предстоящей работе.
 Обрывистые  размышления и факты говорили следующее: довольно странно, но Юсупов не спросил ни о рекомендации, ни о  стаже, ни о предыдущем месте работы, или ему была доступна любая информация, и он знал обо мне всё, так как люди такого уклада жизни исключают случайные знакомства.  Имея возможность обстоятельно выбрать специалиста, Юсупов предпочел виртуальный способ, что тоже противоречило его консервативному образу жизни. Мелькала единственная мысль, ему нужен был именно Я - Сергеев, но почему? 
Кто-то сильно ткнул Сергеева в плечо, и он вновь оказался в шумящем, спешащем, всепоглощающем потоке улицы.  Последовательность рассуждений прервалась, и Сергеев стал следить за дорогой.
 Как эта ситуация была символично похожа с тем, что случилось сегодня с ним, он обычный обыватель десяти миллионного города, ведущий скромный образ жизни был кем-то выбран и выбит из душевного состояния.
Что могло предвещать эти события? Ответ мог быть только один – моё прошлое, неотделимо связанное с настоящим и дающее перспективу в будущее!
 Занятый своими мыслями Сергеев незаметно для себя  оказался возле своего дома, Это был панельный, пяти этажный, трёх подъездный дом, на современном жаргоне он значится как «Хрущёвка».
 Акакий Акакиевич смотрел на своё убежище с некоторой иронией: оно явно предназначалось  «гегемону», так как в нём не предусматривалось никаких излишеств и лишних квадратных сантиметров.
 Но, вместе с тем, от дома исходило приятное тепло ностальгии его детства, когда он Акакий в конце пятидесятых вместе со своими родителями переехал из  коммуналки в отдельную двухкомнатную квартиру со всеми удобствами.
 Это было прекрасное время созидания и свершений, когда многие миллионы москвичей переезжали из коммуналок и подвалов в отдельные квартиры, время полёта первых ракет, первого искусственного спутника земли, первого космонавта, время огромной любви к Родине и патриотизма, время духовных и нравственных качеств.
Как бы современные идеологи не старались извратить факты и аргументы того времени, оно имело огромное значение в истории всего человечества.
 На современном этапе многие из нас стали героями поэмы Гёте «Фауст» - сатана там править бал, люди гибнут за металл!
Если немного вдуматься, что происходит у нас в государстве, то начиная с президентов, министров, губернаторов, олигархов, политиков и кончая последним  предпринимателем, все они вкладывают свои деньги в иностранные банки или иностранную недвижимость, а значит - служат другому государству.
  Правду сказать и раньше при «Советах» вывозили золото, но то была братская помощь развивающимся странам. При этом упоминании Сергеева словно осенило, вот почему им заинтересовались, вот ключ к разгадке – золото!      
 От радости просветления Акакий Акакиевич чуть было не разбил себе голову в тёмном подъезде своего дома, при этом не забыл упомянуть, что «во всём виноват Чубайс!» - главный энергетик страны.
Войдя в квартиру, ему не хотелось рассказывать о своих догадках относительно новой работы, но жена, прекрасно знавшая его, сразу определила некое волнение в нём, и на вопрос «что случилось?» ему пришлось всё изложить, исключая озвучивания своих догадок. Жена предоставила ему самому решать, соглашаться с предложением или нет, при этом она не оставила этот вопрос без обсуждения, анализируя все за и против.      
         О, Инессе Андреевне надо сказать особо - замечательных людей много, но сочетающих одновременно; ум, честь и совесть, очень мало, одним из них была она.
 
ІІ
         В апартаментах Юсупова проходила очередная встреча круглого стола с бывшими и ещё работающими сотрудниками Министерства иностранных дел и сотрудников комитета государственной безопасности. Их было четверо, включая самого Юсупова.
  Заглядывая назад, пятый член круглого стола, (работник МИДа) погиб при загадочных обстоятельствах, а именно; будучи крепкого здоровья и спортивного телосложения, он умудрился  споткнуться на ровном месте во дворе своего дома. Сместив шейный позвоночник, что привело к полному параличу, а затем и летальному исходу, как констатировал при вскрытии патологоанатом.
         За столом речь шла о визите члена ЦК партии на Ближний Восток, с рабочим  визитом и бесследно пропавшей части золота, которое предназначалось для развивающих стран с коммунистической идеологией. Косвенными наблюдателями и кураторами, этого мероприятия были именно эти четверо господина.
         В основном говорил и имел приоритет, ныне работающий в министерстве иностранных дел - Столбовой Аркадий Борисович, пожилой,  аскетически поджарый и энергичный, он довольно твердо высказал мнение, что тогда в командировке, да и сейчас работает двойной агент:
  «Так как постороннего контакта с грузом не было, сопровождали его и контактировали только сотрудники КГБ. Часть груза, а именно 6 слитков золота,  (999 пробы) по 11 кг  каждый, пропали, бесследно исчезли, испарились в воздухе, несмотря на то, что резиденция была отцеплена охраной, никто не выходил и не выезжал. Проверялись все чердаки, подвалы и кладовки. Специальным оборудованием были сканированы все стены и пол. Внешняя территория была так же тщательно обследована, но все мероприятия были безуспешны - часть слитков пропала бесследно!»
         Сидевший справа  от Столбового Аркадия Борисовича, Арсентьев Вадим Николаевич (бывший работник центрального аппарата ЦК КПСС)  заёрзал в кресле, потирая правую коленку  (он потянул её, играя в гольф,  несмотря на возраст, он  умел держать удар), скептически  проговорил: «Чудес, как доказывает практика, не бывает! В этом,  безусловно замешаны именно те сотрудники КГБ и посольства, которые контактировали и сопровождали груз.  Меня интересует, как был проведён соответствующий профилактический опрос – дознания, со всеми участниками, включая самого Николая Викторовича?»   
         «Естественно», - произнёс бывший сотрудник КГБ Карделюк Иван    Степанович. Он сидел напротив Столбового и постоянно  что-то записывал в блокнот, тем самым создавая некую иллюзию контроля и значимости. 
         «Оперативно были  проведены  все следственно - розыскные мероприятия,  включая собеседование со всеми сотрудниками резиденции, как на территории Ближневосточного государства, так и по прибытию домой. Никто никакой информации по существу дела не дал, но есть интересный момент: один из сотрудников по прибытию домой, будучи нетрезвым, выбросился из окна своей квартиры с восьмого этажа».
          «А кто проводил дознание в резиденции, местные или московские специалисты?» - спросил Юсупов, обращаясь конкретно к Карделюку Ивану Степановичу.
          «Впервые минуты обнаружения пропажи груза, полномочным по расследованию был назначен подполковник Игнатьев Борис Анатольевич, именно с ним впоследствии  произошёл  трагический случай по возвращению в Москву, что было неординарным случаем по отношению его личного досье. Он,  Игнатьев Борис Анатольевич,  отличался  повышенной  дисциплиной, высоким профессионализмом, честностью, патриотизмом к Родине и делу партии. Расследование в отношении Игнатьева было закрыто вследствие  доказательства суицида».

ІІІ

         По прибытию в Москву Игнатьев чувствовал постоянную тревогу и беспокойство за свою семью. Он не мог осознать, как он мог ввязаться в это дело с золотом. Впоследствии  появившаяся навязчивая мысль, что за ним следят и есть угроза его жизни, не покидала его ни на минуту!
        Жена Игнатьева чувствовала происходившие с мужем изменения, но особого значение не предавала,  делая ссылку на его загруженность на работе и как следствие диагноз – «Переутомление», со всеми вытекающими последствиями.
          Через три месяца Игнатьев не выдержал страха, а также  пьянства (стал частенько прикладываться к рюмочке) и назначил встречу  Перескокову Льву Витальевичу, что по условию договорённости с ним нельзя было делать.
          Особняк Льва Витальевича Перескокова находился на побережье Черного моря. Сложная, «византийского стиля», архитектура обращала взоры многих приезжих, а также местного населения. Сам Лев Витальевич редко наведывался  в свой дворец, он служил ему, конспиративным метом, но именно здесь его застал звонок Игнатьева.
         Сидя в роскошном кресле перед прекрасным секретером,  Перескоков перебирал и внимательно рассматривал каждый драгоценный камень, здесь были:  гранаты, изумруды, аметисты, рубины и брильянты. Звуки марша победы из оперы «Аида»  Джузепы Верди, исходившие из сотого телефона, привели его не к эйфории радости победы, а к предчувствию неприятного поражения.
         Он с глубокой досадой привстал и взял трубку, а когда на другом конце     провода узнал голос Игнатьева, его затошнило, и он снова опустился в кресло.
         Игнатьев был краток: «Нам необходимо встретится, как можно быстрее», - и отключил телефон.
         Тошнота подходила к горлу, обрывки мыслей путались в голове. Сконцентрироваться, что делать, что предпринять - мешали ещё лежавшие на столе драгоценные камни. Библейская заповедь «Время собирать камни, время разбрасывать камни», пришедшая в голову Перескокову, просто пугала его – разбрасывать их, он не собирался.
         Он, бывший военный атташе, достигший свой статус  потом и кровью,  в отличие от его сокурсников по Государственному институту международных отношений,  детей - отцов обкомов партии, членов правительства и сотрудников НКВД.
 Его отец работал «Злотариком» -  человек,  который чистит туалеты, в конце тридцатых годов их нарицательно называли «Нужник – выгребная яма».
         Именно в одной из выгребных ям, Аким Матвеевич Козлов и нашёл шкатулку с золотыми царскими червонцами. По своей природной смекалке, находку он не хранил дома, а отнёс её своей сестре, которая была замужем за Виталием Семёновичем Перескоковым, сотрудником НКВД. 
          Единственную и последнюю ошибку, которую допустил Аким Матвеевич, так это то, что один червонец  он оставил у себя. Не долго, Аким носил золотой червонец, через неделю его арестовали и сослали в Сибирь, где он и пропал, оставив без кормильца больную жену и только родившегося сына. Сестра Акима Матвеевича всячески помогала его семье, а после смерти жены – Екатерины Тихоновны, усыновила маленького Лёву, дав ему имя и фамилию мужа, и стал Лёва – Львом Витальевичем Перескоковым.
          Первый свой подлый, кровавый  поступок Лёва совершил, будучи учеником восьмого класса, когда его одноклассника, Борю Подольского наградили за победу в городской олимпиаде путёвкой в «Артек». Лёва тоже участвовал в этой олимпиаде, но занял, только третье место.
         Трудно - объяснимая  ненависть к Боре Подольскому, к его таланту, привела его к доносу, на отца Бори – Михаила Аркадьевича, учителя литературы этой же школы.
         В заявлении на имя начальника НКВД, было написано, что на своих уроках Михаил Аркадьевич приветствует и прославляет дух демократии, дух свободы, и отвергает дух тирании и деспотизма, который имеет место быть в умах некоторых наших деятелей. После этого доноса Михаила Аркадьевича арестовали, а впоследствии и расстреляли.
         За бдительность и хорошую учёбу  Лёву наградили путёвкой в пионерский лагерь «Артек». Последующие свои кровавые действия Лёва, а затем и Лев Витальевич совершал в институте, в аспирантуре и на работе, в ранге сотрудника МИДа.       
         Последующим делом его рук, в прямом и переносном смысле слова, было убийство Игнатьева, которое он довольно за короткое время сумел продумать и реализовать.
         Собирая со стола драгоценные камни, Перескоков пришёл в обычное - уравновешенное состояние. Сняв трубку и набрав номер Игнатьева, он твёрдым и спокойным голосом проговорил:
«Буду  завра, в 19-00 часов, будь один!».
         На следующий день, оставив свою машину за два квартала от дома Игнатьева, Перескоков не спеша вошёл в кабину лифта и нажал на цифру девять, поднявшись, он спустился пешком на восьмой этаж, и позвонил  в квартиру Игнатьева.
Весь взволнованный предстоящей встречей Игнатьев не находил себе места, он, то прислушивался к приближающемуся лифту, то наливал себе очередную рюмку коньяка. Жена с дочерью ушли в театр, сам он, в силу плохого расположения духа отказался идти с ними.
Когда раздался звонок в дверь, Игнатьев был уже изрядно выпившим. Открыв дверь, он не мог прочитать в глазах Перескокова  лицемерную улыбку и коварство взгляда.
         «Что-то, ты не рад, моему визиту?» - произнёс Перескоков.
         «А ты думал, я плясать буду, при виде тебя?» - ответил Игнатьев, при этом сделав «Реверанс».
          «Я считал, что ты соскучился, от того и просишь скорее встретиться, и я не мог отказать другу! » - с улыбкой сказал Перескоков.
          «Друзьями мы с тобой не были, так товарищи по институту, и то с натяжкой. Ты умудрился сделать людям  столько гадости, что с тобой не только дружить, стоять рядом, было опасно» - парировал Игнатьев.   
           «Может ты, меня всё же пригласишь в квартиру, праведник ты наш милостивый, тебя послушать, так ты святой, только грехи в рай не пускают» - с этими словами Перескоков прошёл в квартиру, слегка толкнув Игнатьева плечом, тем самым проверив, насколько Борис Анатольевич пьян.
Как бы, между прочим, Перескоков проходя, успел заглянуть во все комнаты.
         Оказавшись в кабинете Игнатьева, он занял кресло хозяина квартиры, и нарочитым голосом произнёс:
«У нас есть чёткий план действий, особые обязательства перед очень серьёзными  людьми, которые требуют от нас чёткости, выдержки, хладнокровия, а что я наблюдаю на самом деле: Обескураженного, раскисшего до безобразия человека, который является честью и гордостью КГБ».                                                
         «У меня нет больше сил и желания испытывать постоянный страх за свою семью, я боюсь и серьёзных людей и нынешних Вождей. Находиться между молотом и наковальней, положение крайне опасное и глупое, я хочу выйти из этой игры, в которую ты меня втянул» - почти прокричал Игнатьев.
         Немного помолчав, Перескоков произнёс:
«Из таких игр выйти невозможно, но можно, во-первых, необходимо успокоиться и взять себя в руки. Я знаю отличное средство, которое используют йоги для равновесия душевного покоя, они обматывают тело, довольно туго, длинной тканью, а сверху одевают, обычную одежду. В таком состоянии они находятся в течение двух часов и так три раза в день».
        «Очередная глупость» - скептически произнёс Игнатьев.
        «Весь мир состоит из глупостей» - процитировал Шекспира Перескоков.
         «Да, ты прав, я совершил непоправимую глупость, что не сообщил  своему непосредственному руководству о несоответствии номеров груза, который попал в блок питания, а выполнил твои указания », - взволнованным голосом произнёс Игнатьев.
         «Милейший Борис Анатольевич, ты напротив, исправил глупость, которую творили наши бывшие руководители! Это золото необходимо не чужому государству, а нашему – народу! Мы, с тобой руководствовались гуманными мотивами, любовью к ближнему и чаянию народа!» - С пафосом произнёс Перескоков.
          «То – то, я смотрю, народ, как жил в дерьме, со своими проблемами, так и живёт – дерьмо жуёт» - почти на распев, произнёс Игнатьев.
           «Ты утрируешь положение народа, как в социальном, так и в политическом аспекте, наши люди хорошо одеваются, проживают в приличных квартирах». 
         «И живут от получки до получки» - с иронией прервал Перескокова, Борис Анатольевич.
         «Денег всегда не хватает, сколько их не будет» - высказал свою версию Перескоков.
         «Действительно, если принять во внимание, что их по существу нет!» - парировал Борис Анатольевич.
         «Ты слишком возбуждён, я тебе настоятельно рекомендую успокоиться и использовать методику «Йогов». Снимай с себя свой домашний балахон и неси чистую простынь» - скомандовал Перескоков.
         «Ты хочешь устроить спектакль, где я играю роль - идиота?» - иронично проговорил Игнатьев.
«Спектакль не спектакль, а этот метод очень помогает восстановить душевный покой и тебе надо это попробовать» - порекомендовал Перескоков.
 Борис Анатольевич почувствовал резкую усталость и слабость от ожидания встречи и выпитого коньяка, от обречённости обстоятельств, в которые он попал. Сил и желания спорить с Перескоковым у него просто не было.  Он достал простынь, снял свой домашний спортивный костюм и по указанию Перескокова стал обматываться, при этом обмолвился:
«Жаль, что мои девочки не видят настоящий спектакль, где главную роль «Идиота» играет  их отец!»               
После того, как он одел и затянул на себе простынь, затем спортивный костюм, стал пробовать перемещаться по комнате.
«Как твоё ощущение?» - поинтересовался Перескоков.
«Ощущение жертвы, попавшейся в сети паука, из которой ей уже не вырваться!» - уныло произнёс Игнатьев.
«Для того чтобы выбраться из этих сетей, для начала необходимо выехать за границу, документами я тебя обеспечу, но тебе предварительно необходимо уволиться из органов» - сказал Перескоков.
«Как ты себе это представляешь?» - удивился Игнатьев.
«Присядь в кресло за свой письменный стол и пиши рапорт на имя генерала следующего содержания:
«Прошу Вас уволить меня в запас, я долгое время (30 лет) служил верой и правдой моей Родине. Настал момент, когда я физически и психологически не могу выполнять задачи, поставленные передо мной командованием, т.к. последнее время ко мне относятся с сомнением и недоверием », - слова Перескокова потрясли Бориса Анатольевича, он с трудом мог представить, что останется без работы, это равносильно смертному приговору.
Борис Анатольевич побледнел, и стал медленно приседать, Перескоков быстро  подхватил его под локоть и посадил в кресло. Немного очнувшись, но, всё ещё плохо соображая, Борис Анатольевич стал писать под диктовку.
 После того как он расписался, Перескоков предложил ему подышать воздухом. Подведя к окну, он порекомендовал открыть окна настежь, что Борис Анатольевич и сделал. Неожиданно резким движением, Перескоков обхватил ноги Бориса Анатольевича, запрокинув их через подоконник.
Лев Витальевич осмотрел пустую комнату и поспешил выйти. Очевидно, для достоверности затеянного, он обошёл дом и ещё издалека увидел тело лежащего на асфальте Игнатьева.


IV
 «У меня складывается твёрдое впечатление, что Вы, Иван Степанович,  не владели, да и не владеете ситуацией сложившейся с пропажей золота. Ваша, так называемая, «оперативность» очень быстро состарила Ваш головной мозг, Вы не тогда, да и сейчас, не удосужились провести соответствующий анализ» - высказался Юсупов.
          На замечание  Карделюк задёргал головой и немного заикаясь, парировал:
«Я совсем недавно проходил  обследование, и врач невролог, сравнил мой головной мозг, с мозгом молодого человека, несмотря на то, что мне за шестьдесят.
         «Я должен заметить», - не удержался высказаться Арсентьев: «Что большинство ошибок совершаются именно - молодыми мозгами».
         «В данной ситуации не столь важно, чьи мозги, молодой или старой обезьяны. Главное  и  очевидное, что золото партии, мы тогда, прямо говоря, проморгали. Теперь нам необходимо очень чётко проанализировать все имеющиеся факты, дать оценку всем предшествующим и последующим событиям, касающиеся золота партии!» - довольно  резко  проговорил  Столбовой. 
«Необходимо очертить круг посвящённых и участвующих в этой командировке людей. Насколько я знаю, на выезд мы оформляли семь виз, и это были Ваши сотрудники, Иван Степанович», - обратился Арсеньев к Карделюку.
«Да, это сотрудники специального подразделения КГБ, не раз выполнявшие подобное задание, что конкретно они сопровождают, их не информировали, основная задача - безопасность «Охраняемого».
«И так семь, плюс нас четверо, не считая скоропостижно умершего нашего друга - Барковича Михаила Львовича, в сумме получается одиннадцать человек» - произвёл подсчёт Юсупов.
«А Вы не исключаете возможность информированности сотрудников посольства, и как следствие, быть причастными к пропаже груза?» - высказал своё мнение Карделюк.
«Этот вариант вполне реалистичен, если не учитывать то обстоятельство, что сам посол, а также  сотрудники, не были информированы до последнего момента, как о  прибытии, так и о пропаже груза!» - опроверг подозрения Столбовой.
Юсупов Рустам Альвинович хотел было поделиться своими сомнениями по поводу информированности сотрудников посольства, но в последний момент передумал.
Изучая документы расследования, он обратил внимание, что весь груз, доставленный в Ближнее – Восточное государство, был упакован в одинаковые цинковые ящики, и каждый пронумерован. Одна часть груза находилась в подвале, в них находились предметы личного пользования, документация и золото, а другая на кухне, где находились продукты и различные приспособления для приготовления блюд. Именно в последний момент у Юсупова возникло подозрение, что ящики не случайно перепутали, а умышленно изменили номер, и злой гений этого воплощения вполне возможно находится именно здесь.
 Разрешить эту дилемму мог только один человек, это повар, работающий в резиденции - Сергеев Акакий Акакиевич. Он единственный, за три дня до исчезновения груза, покинул резиденцию с диагнозом: «острый приступ аппендицита», и  не вошёл в поле оперативного расследования, а после операции был отправлен на Родину.
В первоначальном реестре документа - сопровождения груза, ящик под номером № 001237 предназначался под ценный груз и должен был храниться в подвале резиденции, а ящик под номером № 001245 предназначался для продуктов из консервов, и должен был храниться на кухне резиденции. В реальности выглядело всё на оборот; в ящике № 001237 находились консервы и хранились в подвале, а в ящике № 001245 был ценный груз и хранился на кухне. Это было установлено в ходе расследования, когда стало известно о наличии двух документов – сопровождения груза, с изменением  принадлежности и содержания двух ящиков.
Подмена документа произошла в Москве, но на каком уровне и в какой промежуток времени, неизвестно, так же как неизвестно, кто и куда похитил золото.
Для встречи с Сергеевым, Юсупов пригласил его под предлогом приготовления и оформления званого ужина. Знакомить коллег с Сергеевым, как с одним из участников дела о пропаже золота, Рустам Альвинович не стал, а приставит его как повара, которого пригласил для работы.
После продолжительных дебатов и выяснения обстоятельств дела, члены круглого стола пришли в некоторое замешательство, а имеет ли юридическое обоснование их расследование. По существу дела они вторгаются в другое государство, с другими законами и другой идеологией, да и на сам груз у них мало шансов, так как он уже был аккредитован в другую страну.
«Я предлагаю сделать перерыв и перейти в гостиную», - предложил Юсупов, вставая с кресла и направляясь в сторону столовой. За ним последовали остальные. Меняя тему разговора, Карделюк Иван Степанович озвучил  философское  определение:
«Мы живём не для того, чтобы есть, а едим для того, чтобы жить!»
В ответ Столбовой Аркадий Борисович процитировал библейскую истину:
«Не хлебом единым сыт человек!»
Немного прихрамывая и чуть отставая, Арсеньев Вадим Николаевич выдвинул народную версию бытия:
«Сытый - голодного не разумеет».
Войдя в гостиную, все, не сговариваясь, остановились и замерли, это напоминало немую сцену из комедии Н.В. Гоголя «Ревизор». Их взору отрылся прекрасный натюрморт; палитрой служила сама природа, а холстом настольная скатерть. В центре стола, на определённом расстоянии друг от друга, грациозно возвышались две вазы, одна имела форму амфоры, другая форму ладьи, удивительная резьба на обеих, придавала им воздушность и красоту, материалом для их изготовления служила обыкновенная тыква. В одной из ваз красовались тёмно – бардового и белого цвета розы, они, казалось, были настолько свежи, что сохранили капли росы. В другой вазе, формы ладьи, с завораживающей красотой лежали белоснежные лилии и нежно - жёлтые кувшинки. Если пристальнее приглядеться, то можно было увидеть, что эти замечательные цветы выполнены из свёклы, редьки и репы. Все приготовленные снадобья, находившиеся в фарфоровой посуде, были также изумительно оформлены цветами. Для каждого блюда индивидуально были выполнены колокольчики, незабудки, тюльпаны, хризантемы.  В качестве материала для изготовления использовались лимон, яблоко, огурец, редис, лук, морковь, оливки, маслины и сливочное масло.
После непродолжительного созерцания  все заняли место за столом. Разговора за едой не было не от того, что умные мужи устали от дел праведных, их завораживала приготовленная пища.
По внешнему виду и мимике участников круглого стола, Юсупов пришёл к логическому заключению:
«Если я не найду золото, то я уже нашёл отличного повара, а значит сохраню здоровье».
Рослый, среднего возраста официант, находясь недалеко от стола, и  меняя то левую, то правую руку в белых перчатках за спину, периодически подходил к столу, заменить очередное блюдо. В след за холодными закусками: «Икрой  лосося, икрой осётра, селёдочным маслом, тортом гастрономическим, муссом овощным, салатом с крабами, салатом мясным, сыром, овощами свежими, оливками и маслинами», последовали горячие закуски: «кабачки с баклажанами и помидором запечённые под сметаной,  жульен из грибов в сметанном соусе, креветки под винным соусом».  Затем горячие первые блюда: «Солянка мясная, суп - пюре грибное с пампушками и бульон с гренками». Потом горячие вторые блюда: «Щука - фаршированная грибами и луком, медальоны из вырезки с ветчиной и сыром", гарнир: «Картофель жареный, картофель отварной, рис, спаржа, зеленый горошек, цветная капуста обжаренная в сухарях». На десерт: «Суфле клубничное, мусс клюквенный, мороженое сливочное с варением и джемом, компот из персиков, чай, кофе, фрукты».
После обмена несколькими фразами, не сговариваясь, члены круглого стола задали  Юсупову один и тот же вопрос:
«Рустам Альвинович, где Вы нашли таких талантливых поваров?»
Юсупов ещё раз порадовался, что так удачно он обнаружил Сергеева Акакия Акакиевича в интернете, а не по своим каналам треста, которое он возглавляет, и учредителями  которого являются члены круглого стола.
«В интернете было дано объявление о прекрасном приготовлении и оформлении блюд, мне осталось набрать номер абонента и пригласить его для собеседования» - с некоторой лёгкостью ответил Юсупов, при этом подумав, что именно «Злой гений» в силу своей специфики обязательно проверит его информацию. 
«Вы хотите сказать, это всё сделал один человек?», - изумился Столбовой Аркадий Борисович.
«Да, представьте себе, один» - всё с той же лёгкость ответил Юсупов.
«Предоставите ли Вы нам возможность, познакомится с эти мастером», - спросил Карделюк Иван Степанович.
«Да, пожалуйста!» - уверено ответил Юсупов, так как просчитал ситуацию на шаг вперёд, затем встал и энергичным шагом вышел из гостиной.
Сергеева он застал за чтением. Заметив Юсупова, Акакий Акакиевич отложил книгу в сторону и привстал в знак уважения и признака хорошего тона.
«Что Вы, сидите, сидите!» - махнув руками, произнёс Юсупов.
«Мои товарищи восхищены вашим мастерством  и просят представить Вас их вниманию, но я считаю, что Вы и так достаточно утомлены и лишние эмоции Вам не нужны!» - с подтекстом сказал Юсупов.
Акакий Акакиевич, быстро поняв, что от него просит Рустам Альвинович, ответил:
«Да, Вы совершенно правы, я очень устал и лишние эмоции мне не нужны».
 Юсупов довольный ясностью ума Сергеева, не скрывая улыбку, ответил:
 «Я, Вас всё же очень прошу дождаться окончания мероприятия и немного поговорить со мной».
«Несмотря на мою усталость, я дождусь Вас», - продолжая подыгрывать, ответил Акакий Акакиевич.
«По моему мнению, это надолго не затянется» - желая успокоить Сергеева, сказал Юсупов Рустам Альвинович.

V

Вернувшись в гостиную, и  на вопрошающиеся взгляды своих компаньонов, Юсупов ответил:
         «К сожалению, мастер, очевидно, устал, и дополнительные эмоциональные нагрузки  счёл  невозможными, и попросил перенести знакомство на следующий раз. Я успел заметить, что он очень скромный по натуре человек, Вы представьте себе, у него имя и отчество героя Н.В. Гоголя  «Шинель» - Акакий Акакиевич».
«Я, ставлю под сомнение, такое качество характера, как скромность, да потом, должна же быть субординация – кто он, и кто Мы?» - с возмущением сказал Арсеньев Вадим Николаевич.
«Нельзя ли уточнить статус Акакия Акакиевича?» - задал интригующим голосом вопрос, Юсупов, обращаясь к Арсеньеву.
«Ваше фиглярство, Рустам Альвинович, просто неуместно, Вы прекрасно понимаете, что относительно нас с Вами, он просто холоп!» - с вызовом произнёс Арсентьев.
«Насколько я помню Вашу биографию, Ваша бабушка была прачкой, а дед прислуживал по дому, у того же графа Лангена. Как поётся в интернационале - кто был никем, тот станет всем!» - с иронией высказался  Карделюк Иван Степанович.
«По существу дела, если человек знает себе цену, и уверен в своих возможностях, зачем ему знать наше мнение, и слышать нашу благодарность. Он прекрасно справился с работой, чего не скажешь, к сожалению, о нас!» - поучительно сказал Столбовой Аркадий Борисович.
«Я, позволю, не согласиться с Вами, никто не может знать себе цену, и никто не может быть уверен в себе, если он конечно не глупец», - возмущённо высказался Арсентьев Вадим Николаевич.
«Судя по отношению к Акакию Акакиевичу, Вы знаете себе цену и уверены в себе, выводы и заключения я делать не буду, Вы сами их озвучили!» - с иронией произнёс Юсупов Рустам Альвинович.
После короткой усмешки, которая появилась на лицах участников круглого стола, Арсентьев Вадим Николаевич приоткрыл рот, чтобы парировать оппоненту, но слова  Столбового Аркадия Борисовича остановили его.
«Мы с Вами немного расслабились, но необходимо возвращаться к нашим баранам. Я считаю, что каждый должен проанализировать ещё и ещё раз свой объект ответственности. На следующем совещании предоставить, взвешенный отчёт о проведённой работе. На сегодня очевидно достаточно обсуждений, так как страсти у нас разгораются, а страсть и здравый рассудок вещи не совместимые».
После слов  Столбового Аркадия Борисовича участники круглого стола стали расходиться, пожимая друг - другу руку. Юсупов Рустам Альвинович, провожая и пожимая руку Арсеньева, не удержался и с сарказмом задал вопрос:
«А, какой статус у Вашей милейшей Алевтины Михайловны, Вы с ней, по   моему мнению, знакомы более десяти лет?»
В некотором замешательстве, Арсентьев ответил:
«Мы, с ней просто в хороших отношениях».
«Передавайте ей, при встрече, пламенный привет от меня!» - произнёс Юсупов, прекрасно зная, всю подноготную историю отношений между  Арсеньевым Вадимом Николаевичем и Алевтиной Михайловной Панасюк.
 Они познакомились на улице в центре города, где обычно и подыскивал  очередную пассию  Арсентьев. Он обратил своё внимание на её чрезмерно ярко накрашенные губы, чопорный  наряд и тоскливо – ищущий взгляд. Как впоследствии делился он, завладеть ею было довольно просто. Заученные до оскомины слова:
«Извините, возможно, я отвлекаю Вас от созерцания этого прекрасного города?»
 «Нет, что Вы, нисколечко!» - с улыбкой ответила она.
 «Я, не в силах сдержать своё восхищение, Вы так  привлекательны и абсолютно не похожи на всех, у Вас улыбка Джоконды!» - восхищённо произнёс он.
«Вы мне льстите, я - как все», - смущённо прошептала она.
«Если Вас интересует живопись, я с большим удовольствием Вам расскажу и   покажу многие выставки и музеи» - продолжал обольщать Арсентьев.
«Вот, к примеру, Вы знаете второе название Джоконды?» - спросил он.
«Нет» - ответила она.
«Джоконда, она же Моно Лиза, полное название – портрет госпожи Лизы дель Джокондо, картина Леоардо да Винчи, находящаяся в Лувре (Париж, Франция), одно из самых известных произведений живописи в мире, которое, как считается, является портретом Лизы Герардини, супруги торговца шёлком из Флоренции Франческо дель Джокондо, написанным около 1503 – 1505 года. Скоро уже четыре столетия, как Мона Лиза лишает здравого рассудка всех, кто, вдоволь насмотревшись, начинает толковать о ней! Вы теперь представляете моё состояние, когда я встретил Вас!?» - этого повествования  Арсентьева, было достаточно, чтобы полностью овладеть Алевтиной Михайловной. Он использовал её по полной программе, Алевтина Михайловна была одновременно, любовницей и домработницей, в отличие от других пассий, которые требовали денег и  подарков (почему с ними он долго и не задерживался),  Алевтина Михайловна была без каких – либо претензий, и довольствовалась хождением по городу, посещением музеев, выставок, консерватории. Арсентьеву не стоили эти мероприятия ни копейки, знакомые доставали ему бесплатные абонементы. Он не только сам  пользовался её интимными  услугами, но и предлагал воспользоваться другим, нужным для него людям, хваля её сексуальные способности. Его жена долгое время терпела его выходки, и, в конце – концов, не выдержала и развелась с ним. В советское время он гулял аккуратно, боясь не гнева жены, а железной руки КГБ. В лихие девяностые его беспорядочные знакомства привели к тому, что ему из – за одной из пассий, просто набили лицо. За недоверие и исчезновение золота,  его отправили в отставку, на пенсию. Вполне возможно, что именно связь с женщинами стала причиной шантажа иностранной разведкой, что могло привести Арсентьева к предательству и причастности исчезновения золота. Правду говоря, он был всего лишь наблюдателем в этой компании, а вот курировал эту операцию покойный  Баркович Михаил Львович, да, но они часто встречались, у них были общие увлечения, как женщинами, так и игрой в гольф», – размышлял Юсупов Рустам Альвинович.



VI
 
 Проводив последнего члена круглого стола, Юсупов зашёл на кухню, чтобы поговорив с Сергеевым, убедиться в правильности своих рассуждений.  Сергеев, к этому времени успел переодеться, и укладывал свои инструменты в дипломат.
«Я, Вас попрошу присесть, Акакий Акакиевич» - указывая на табурет, сказал Юсупов, - сам присел рядом.
«Спасибо», - присев, ответил Сергеев, его не покидало чувство беспокойства, от будущего общения с Юсуповым.
 «Вы  сегодня удивили своим мастерством  людей, которые знают толк в еде и многое повидали на своём веку, это бывшие и действующие работники министерства иностранных дел и сотрудники комитета государственной безопасности», - продолжил разговор Юсупов Рустам Альвинович.
После слов - «Сотрудники государственной безопасности», у Акакия Акакиевича похолодело в груди. Он сравнил профессию сотрудника государственной безопасности  с профессией хирурга, прекрасно понимая, что есть хорошие и плохие специалисты.  Счастье, если ему попадёт хирург хороший – вылечит, а если плохой – зарежет!
«Акакий Акакиевич, Вы, пожалуйста, извините за вопросы, которые я хотел бы Вам задать, у нас с Вами доверительный разговор, и Вы можете отказаться от диалога», - сказал Юсупов Рустам Альвинович.
«Что Вы, если возникла такая необходимость, то я, естественно, отвечу на все Ваши вопросы, стараясь подробнее и доходчивее объяснить приготовление того или другого блюда!» - ответил Акакий Акакиевич.
«Ещё раз, приношу Вам своё восхищение за приготовленный обед, это просто пища «Богов»!  Примите, пожалуйста, прилагающие за работу деньги, а также я предлагаю Вам работать у меня!  Я обязательно попрошу Вас подробно  и доходчиво объяснить мне приготовление того или другого блюда, но в данный момент я хотел бы знать, Вы, работали на ближнем востоке?» - спросил  Юсупов Рустам Альвинович.
Сергеев внутренне был готов к такому повороту дела, и, осознавая всю щекотливость вопроса, невольно себя спросил, а, по существу дела, с кем он ведёт беседу: с работником МИДа или сотрудником ФСБ? В конечном счёте, разница небольшая, как говорят  в народе: «Хрен – редьки, не слаще», но, тем не менее, - есть, и от этого зависит многое! 
«Прежде чем ответить на Ваш вопрос, я хотел бы знать, род Ваших занятий, мы фактически не знаем друг друга, чтобы я мог делиться той или иной информацией!» - высказался Сергеев Акакий Акакиевич.
« Извините, это действительно моё упущение. Я, Юсупов Рустам Альвинович, бывший работник МИДа, в своё время курировал командировки за пределы нашего государства, в частности,  на Ближний Восток. В данный момент являюсь генеральным директором детективного акционерного общества  - ;РАВИМ;», - отрекомендовался  Юсупов Рустам Альвинович.
«Да, я работал на Ближнем Востоке в посольстве, а затем в резиденции, правда, довольно короткий срок, так как у меня был острый приступ аппендицита, меня госпитализировали, после чего отправили в Союз», - сдержано ответил Сергеев Акакий Акакиевич.
«Вы, что - то заметили необычное, при доставке груза из СССР, когда прибыл Николай Викторович, при Вас, на кухне в резиденции, никаких неординарных  действий не происходило?» - спросил Юсупов Рустам Альвинович.
Акакий Акакиевич уже много раз, после первой встречи с Юсуповым, вспоминал эпизод с обнаружением золота. О своей находке он немедленно сообщил  сотруднику государственной безопасности Игнатьеву Борису Анатольевичу, его слова крепко и надолго врезались в память Сергеева:
«Вы, Акакий Акакиевич, должны с полной ответственностью осознавать суть происходящего.  Мы, а теперь и Вы, проводим очень важную операцию по оказанию братской помощи народу этого государства, и  соблюдение строжайшей секретности, не разглашение информации, а так же честь Родины, зависят от Вас!
Нигде, никому, не рассказывайте, что видели, не забывайте, что Вы давали подписку – О не разглашении государственной тайны, и несёте уголовную ответственность!».
Акакий Акакиевич был одновременно напуган и удивлён, он никак не мог понять, как нищий может помочь нищему, а если мы не нищие, почему так плохо живём?
Возможно, у наших вождей существует два взгляда на мир: на чужое государство они смотрят с башни Кремля, а на своё - из кабины персонального автомобиля, и видят только то, что им хочется видеть!
Долго решать вопрос – говорить или не говорить, у Сергеева не было времени. Он руководствовался следующими критериями: прежнего государства – нет, это значит, что никаких прежних обязательств он, Акакий Акакиевич, перед законом не несёт, и имеет право ответить на вопрос Юсупова, тем более он заинтересован в дальнейшем знакомстве с Рустамом Альвиновичем. 
«При сортировке продуктов и инвентаря, доставленного из Союза, я, при вскрытии очередного ящика обнаружил шесть слитков жёлтого цвета, предположительно – золото. О находке  незамедлительно сообщил прикреплённому хозяина, Игнатьеву Борису Анатольевичу. После предупреждения об уголовной ответственности, повышенной секретности, чести Родины и братской помощи, он приказал никому,  никогда и нигде не говорить об увиденном золоте. Спустя небольшой промежуток времени у меня произошёл приступ аппендицита, и я был госпитализирован, а после операции меня отправили на родину в Союз», - вкратце  ответил Сергеев Акакий Акакиевич.
   «Как ни парадоксально это звучит, но приступ аппендицита спас Вам жизнь! Золото, которое Вы видели – пропало, а занимался расследованием исчезновения Вам знакомый, Игнатьев Борис Анатольевич. В частности, благодаря действиям Бориса Анатольевича, Вы не вошли в круг потенциально подозреваемых лиц. Возможно, это было сделано в корыстных целях или в благих намереньях, но в отличие от других, знавших о золоте, Вы остались живы!» -  сказал Юсупов Рустам Альвинович.   
После слов Юсупова Сергеев изменился в лице, это была бледно – серая маска, с открытым ртом. 
«Ка---а-а-ак пропало?», - еле слышно прошептал Акакий Акакиевич.
«У Вас какого числа произошёл приступ аппендицита?», - задал вопрос Рустам Альвинович.   
Немного придя в себя и приобретя естественный вид, Акакий Акакиевич всё ещё был испуган и удивлён. Он никак не мог себе представить, как возможно, чтобы что - то пропало из резиденции, это в принципе не возможно, а тем более золото, а что он  всё это время подвергался смерти – для него стало шоком.
Юсупов Рустам Альвинович  ещё раз повторил свой вопрос, обращаясь к Сергееву Акакию Акакиевичу: «Какого числа произошёл у Вас приступ аппендицита?»
«22 июня», - тихо сказал Акакий Акакиевич.
«Исходя из протокола следствия, исчезновение золота обнаружили 25 июня, следовательно, Игнатьев своё руководство 22 июня не информировал», - сделал вывод вслух Юсупов Рустам Альвинович.

VІI
После разговора с Сергеевым Акакием Акакиевичем и обнаружением им, на кухне в ящике, золота, Игнатьев направился  докладывать о происшедшем Николаю Викторовичу. В коридоре первого этажа он неожиданно для себя увидел на встречу идущего Перескокова Льва Витальевича.
«Сколько лет, сколько зим, дорогой Борис Анатольевич, давненько мы с тобой не виделись, поправь, если я ошибусь – лет двадцать пять?!», - с восторгом произнёс Перескоков.
«двадцать шесть, как закончили академию», - с некоторой раздражённостью уточнил Игнатьев. Не собираясь долго задерживаться, он произнёс:
«Извини, мне необходимо спешить, служба, сам понимаешь!».
В следующий момент Перескоков, взяв Игнатьева под локоть и развернув его в противоположную сторону, тихо прошептал, будто змея: «Ты куда спешишь, докладывать, что золото нашёл?»
Вопрос Перескокова настолько потряс Игнатьева своей информированностью, что ему ничего не оставалось делать, как идти и слушать. Он прекрасно знал, кто такой Перескоков. Являясь осведомителем для особого отдела внутри академии,  он умудрялся владеть информацией,  находящейся далеко за пределами стен академии. Как - то раз, в товарищеской беседе о перспективе распределения, высказался, что он, не стал бы стремиться попасть в окружение генерального секретаря ЦК КПСС - Н.С. Хрущёва. Через три месяца Хрущёва сняли с занимаемой должности.
«Ты владеешь информацией, что Николая Викторовича снимают с должности и провожают на пенсию, это последняя его командировка?», - так же тихо, прошипел Перескоков.
В управлении такой информации естественно не было, но по определённым признакам можно было предположить, что карьера Николая Викторовича заканчивается, и Игнатьев в этом особенно не сомневался. Так же держа Игнатьева под локоть, и всё дальше удаляясь от кабинета Николая Викторовича, Перескоков довёл его до канцелярии, где в одном из кабинетов они и остановились, оставшись один на один.
«Грядут большие перемены, всё перестраивается, и новые хозяева считают не целесообразным оказывать экономическую помощь другому государству в тот момент, когда своей стране не обходимы ресурсы», - довольно уверенно высказался Перескоков.
«Я обязан доложить о происходящем своему руководству!», - твёрдо сказал Игнатьев.
«Если ты собираешься поставить точку на своей карьере, то тогда действуй по инструкции. Николаю Викторовичу терять нечего, впереди пенсия, но учти, как только ты это сделаешь, тебя отзовут в Союз! За этим происходящим, как ты выразился, стоят ответственные люди, скажу больше – судьба России!», - с пафосом выговорил Перескоков.
Анализируя данную ситуацию, Игнатьев понимал, что идёт серьёзная игра, и играют в неё большие люди. Он стал свидетелем не ошибки появления ящика с золотом на кухне, а с закономерностью, хорошо спланированной операции по отправке золота из Советского Союза, но куда? Ответ на этот вопрос, ему не стоит знать, чтобы не стать жертвой игры, но как действовать дальше он не знал и рефлекторно спросил:
«Какие мои действия?»
«Каких либо, неординарных действий от тебя не требуется.  В данный момент мы с тобой переместим золото из ящика в два дипломата, и поставим в мою машину. 25 июня, при сверке груза и его проверке, будет обнаружено несоответствие и пропажа золота. Проведением расследования на месте назначат тебя, где ты и проявишь все свои знания, умение и навыки. След, рано или поздно приведёт в Союз, а там - тупик », - сделал указания Перескоков.
Не прошло и пятнадцати минут, как он, Игнатьев, давал указания повару, говоря о чести Родины и ответственностью перед законом. Теперь ему указывают, как действовать, мотивируя судьбой Родины и неприятностями на работе, а причина одна – золото! Золото, которое очаровывает, завладевает вами, делая человека своим рабом. Золото, из-за которого происходят войны, предательства, измены, убийства.
Игнатьев прервал течение своих мыслей, когда Перескоков протянул ему черного цвета дипломат, взяв в руки такой же, спросил:
«Как было обнаружено золото?»
«Его обнаружил повар, разбирая ящики с продуктами, о находке он доложил лично мне, я его проинструктировал о повышенной секретности и уголовной ответственности за разглашение тайны», - ответил Игнатьев.   
Войдя на кухню, их взору предстала неожиданная картина: на полу, скорчившись, удерживая двумя руками живот, и издавая мучительный стон, лежал Акакий Акакиевич.
«Что с Вами?», - спросил Игнатьев, обращаясь к Акакию Акакиевичу.
«Живот ре - жет!», - с трудом и болью в голосе, произнёс Акакий Акакиевич.
«Необходимо вызвать врача!», - сказал Игнатьев, обращаясь к Перескокову, явно беспокоясь за здоровье Акакия Акакиевича.
«Это именно тот случай, когда говорят, что бог не делает, всё к лучшему!», - подумал Перескоков,  поворачиваясь к Игнатьеву и тихо - шипя, произнёс вслух:
    «Ты сделаешь это позже, а сейчас покажи где груз?»
Мысленно осуждая поступок Перескокова, Игнатьев подошёл к ящику с номером – 001245 и приоткрыл его. Вежливо отстранив Игнатьева, Перескоков взяв в руки золото, довольно таки легко переложил его, из ящика в два дипломата, передав один из них Игнатьеву, сказав в приказном тоне:
«Иди за мной!»
Как завороженный Игнатьев последовал за ним. Выйдя из резиденции, они подошли к машине, Перескоков открыл багажник и таким же командным голосом приказал:
«Ставь сюда! Вот и все дела, а ты терзался. Можешь быть свободным, да не забудь вызвать врача!».
Перескоков сел в машину, сделал некий знак рукой, стоявшему всё ещё завороженному от происходящего Игнатьеву и уехал.
Игнатьев после отъезда Перескокова направился к личному врачу Николая Викторовича. Как он и рассчитывал, Дмитрий Владимирович Баженов находился  в своей комнате и читал книгу.
«Дмитрий Владимирович, я Вас попрошу  как можно быстрее пройти со мной на кухню!  Нашему повару очень  плохо, он в ужасных конвульсиях катается по полу!» - с волнением произнёс Игнатьев. Отложив книгу, Дмитрий Владимирович встал, подошёл к шкафчику, взял оперативную аптечку и спокойным голосом проговорил:
«Ведите, я готов!»
Войдя в помещение кухни, Игнатьев и Баженов обнаружили Акакия Акакиевича лежащего без сознания с бледным лицом. Баженов проверил пульс, после чего сделал укол. Через некоторое время Акакий Акакиевич пришёл в себя, приоткрыв глаза, он удивлённым взглядом обвёл вокруг себя и остановил свой взор на Игнатьеве и Баженове, спросив:
«Что случилось?»
У Игнатьева мелькнула мысль, возможно, он ни чего не помнит? И задал ему вопрос:
«Вы помните, как я с Вами разговаривал?»
Немного подумав, Акакий Акакиевич тихо ответил:
«Нет, но я знаю, что у меня была очень сильная боль в области живота».
Баженов достал из аптечки тонометр и измерил давление, приоткрыл поочередно  левое и правое веко, попросил Акакия Акакиевича проследить взглядом его указательный палец, слева направо, затем ослабил ремень брюк, задрал рубашку и несколькими надавливаниями на живот, в правой области, вынудил Акакия Акакиевича вскрикнуть.
«Его необходимо срочно вести в клинику, у него возможен перитонит!», - сделал своё заключение Баженов.
Больше Игнатьев Акакия Акакиевича не видел, наивно считая, что тот ничего не помнит вследствие происшедшего с ним болевого шока, а если даже и помнит, то уверен, что он стал свидетелем интернациональной помощи дружественному государству. О пропаже золота он знать не будет - так рассуждал Игнатьев.
Ровно через три дня была обнаружена недостача одного ящика с золотом   (66 кг.), и, как ранее говорил Перескоков, ответственным за расследование назначили именно его – Игнатьева Бориса Анатольевича.

VIІI

  Как прав в своей теории Зигмунд Фрейд, говоря, что человеком управляет не сознание, а подсознание - мысленно рассуждал Акакий Акакиевич. Ведь в резиденции случайных людей нет, все сознательные члены коммунистической партии, преданные и не подкупные люди, но всё же подсознание животной сути человека преобладает, и людьми стала управлять  жажда к наживе, приведшая к хищению золота партии.  Акакий Акакиевич ещё долго мог рассуждать, если бы не слова Юсупова:
«Вы извините, но по моим предположениям, на Ваш электронный адрес должно придти  приглашение на оформлении и приготовление званого ужина. Я  Вас попрошу записать электронный адрес отправителя, и сообщить мне об этом приглашении».
«Да, безусловно, поставлю Вас в известность, так как, узнав о пропаже золота и об опасности своей жизни, я заинтересован в безопасности. Надеюсь на Вашу помощь, а я, со своей стороны, буду всячески Вам помогать в этом расследовании!» - с доверительной готовностью ответил Акакий Акакиевич.
«Должен Вас поставить в известность, что официального дела производства о расследования  хищения золота на уровне государства не проводится, а следствием занимается моё детективное агентство, и сто процентной гарантии я Вам дать не могу, но мои рекомендации, как вести себя и что делать в этих  условиях, Вы получите. Я Вас сегодня не хочу больше утомлять, но, надеюсь, что завтра в  одиннадцать часов мы с Вами встретимся здесь, так как нам есть ещё, о чём поговорить. У меня предчувствие, что Вы ещё что - то вспомните о происходящем 22 июня в резиденции или позже», - уверенно и убедительно ответил Юсупов.
«Вы меня извините, Рустам Альвинович, но я всё ещё не могу поверить, что в советское время могло произойти хищение золота, вдобавок ко всему, с ликвидацией людей, которые как Вы говорите, были всего лишь случайными свидетелями!» - возмущённо проговорил Акакий Акакиевич.
«На эту тему мы с Вами поговорим завтра, а на сегодня, я говорю Вам -  до свидания,  нам необходимо отдохнуть!» - спокойно высказался Юсупов.
«Да, я с Вами полностью согласен, нам действительно надо отдохнуть, до свидания!» - ответил Акакий Акакиевич.
После всего, что произошло с ним сегодня, Акакий Акакиевич испытывал желание побыть одному, и он инстинктивно направился в свой любимый лесопарк, находящийся не далеко от его дома.
 Стояла сухая тёплая осень, был конец сентября. Солнце ещё не  спряталось за горизонтом, и его нежный, завораживающий свет освещал кроны деревьев, которые имели разнообразную гамму красок и оттенков, от зелёно - жёлтого, до оранжево – красного цвета. Где - то в воздухе летал волшебный звук, этот звук нельзя было сравнить ни с одним музыкальным инструментом, настолько он был нежен и лёгок, что казалось, любое мановение ветра могло нарушить всю видимую и слышимую композицию. Всё это великолепие гармонии красок и звука, овладело душой и телом Акакия Акакиевича. Взмахнув руки к верху, не обращая внимания на редких прохожих, он чуть слышно произнёс:
«О, Боже, какая красота! Самый лучший художник - это сама природа!».
Под воздействием естественной красоты и волшебным её свойством, Акакий Акакиевич чувствовал себя отдохнувшим, и способным размышлять об истинной принадлежности человека на планете Земля. Он всеми своими фибрами чувствовал, что истина совсем рядом, что ему удастся приоткрыть завесу тайны бытия.   
По существующим законам диалектики, человек стремиться достичь большего, не ограничиваясь малым, находясь во внутреннем конфликте, между животным инстинктом (самосохранение,  размножение), и разумом (культурного развития), это означает, что в психике каждого человека идёт непрерывная борьба противоборствующих сил - жадности и щедрости, добра и зла, легкомыслия и основательности, порока и целомудрия. Это нужно обязательно помнить для того, чтобы лучше познать свой внутренний мир и раскрыть свою истинную природу! Ведь часто человек знает себя очень плохо и не может даже представить, на что он способен в той или иной ситуации. Очевидно, большинство людей мало знакомы с культурой развития человека или просто игнорируют такие принципы, как мораль и нравственность, отсюда возникают общественные пороки, как алчность, агрессия, воровство, что несёт угрозу самому обществу!
Акакий Акакиевич не успел почувствовать всю прелесть свободного падения, как лицом уткнулся в землю, покрытую падающей листвой. Лежать на осеннем покрывале было приятно, никакой боли от падения он не испытывал, напротив, было ощущение некой расслабленности и покоя, с сопровождающим в воздухе  ароматом золотой осени. Акакий Акакиевич повернулся на спину,  распластал руки и закрыл глаза.
«Что с Вами! Необходимо вызвать врача!» - сказал один из мужчин, стоявших над оврагом.
«Ты сделаешь это позже, а сейчас пойдём и допьём, потом некогда будет», - высказался другой.
Акакия Акакиевича словно осенило, он чётко помнит этот диалог двух людей. Да, это было во время приступа аппендицита, Игнатьев спросил его, что с ним, намериваясь вызвать врача, а другой незнакомый ему человек сказал, что он сделает это позже, а сейчас пойдём за грузом. Второго человека, находившегося с Игнатьевым, он видел  впоследствии в самолёте, летевшим специальным рейсом. Акакий приоткрыл глаза, его «спасителей» он уже не обнаружил. Удручённый скорым расставанием с природой, он встал и пошёл в направлении дома.
На следующий день, в одиннадцать часов, Акакий Акакиевич пришёл к Юсупову Рустаму Альвиновичу, тот добродушно встретил Акакия, предложив провести беседу за чашечкой кофе. Проводив в свой кабинет, он пригласил Акакия Акакиевича присесть за журнальный столик, где было приготовлено два блюда с канапе: с икрой, лососиной, осетриной, ветчиной, карбонатом и сыром. Рядом находился фарфоровый молочник со сливками, фарфоровая сахарница, розетка с нарезанным лимоном, и две фарфоровые чашки с блюдцами.
«Я Вас на секунду оставлю, принесу кофе. Возможно, Вы желаете чай, или что - то крепче?  Могу предложить: коньяк, виски, ром, вино», - прокомментировал Юсупов.
«Не беспокойтесь, я с большим удовольствием выпью кофе, а что касается крепких напитков - благодарю, не надо, у меня в роду никто не употребляет, и я не - исключение!» - с некоторой гордостью сказал Акакий.
Юсупов вышел в соседнюю комнату и через короткое время вернулся, держа в одной руке кофейник, а в другой бутылку французского коньяка «Napoleon».
«Вы меня извините, но в моём роду употребляют алкоголь, и я - не исключение!» - с сарказмом произнёс Юсупов.
«Вы, и Ваш род, к великому счастью, обладаете великолепным даром, -  это чувством меры! У множества людей это чувство отсутствует, вследствие чего происходят трагедии как локального, так и глобального масштаба!» -  парировал Акакий Акакиевич.
«Да, я с Вами согласен, что чувствовать меру дозволенного необходимо, но кто определяет эту меру, и справедливо ли будет мерить всех и всё единым мерилом?» - высказал своё мнение Юсупов.
Акакий Акакиевич счёл нужным объясниться, пожав плечами. Он коротко произнёс:
«Возможно, Вы и правы, но моё субъективное мнение, мерилом является – время! Именно время всё и всех ставит на место!».
Разлив кофе, и налив себе коньяк, Юсупов жестом руки пригласил Акакия Акакиевича принять участие в трапезе, после непродолжительной паузы Рустам Альвинович задал вопрос:
«Вам на электронный адрес никто предложения на работу не делал?»
«Да, было одно сообщение от «Fogelman@rambler.ru» для приготовления и обслуживания званого вечера» - ответил Акакий Акакиевич.
«Но главное, я вчера вспомнил, мне кажется очень важный эпизод, а именно, 22 июня, в момент приступа, сквозь не терпимую боль я видел и слышал, как на кухню через тридцать минут после первого нашего разговора, вторично вошёл Игнатьев с ещё одним сотрудником. Игнатьев, видя мои мучения, поинтересовался, что со мной и собрался вызвать врача, но второй сотрудник его остановил, сказав, что он - Игнатьев, сделает это позже, а  сейчас должен показать, где находится груз! Второго сотрудника я ещё раз видел в самолёте, вылетавшего 5 июля специальным рейсом в Советский Союз. По моему мнению, он во мне не узнал умирающего повара. Наши места находились на одном  уровне, только по противоположному борту друг от друга. Я чётко слышал, как его сосед обращался к нему по имени и отчеству - Лев Витальевич», - информировал Акакий Акакиевич.
Поставив чашку с кофе на стол и откинувшись в кресле, Юсупов с удивлением слушал информацию Акакия Акакиевича. Он ясно понимал, что исчезновение золота было чётко спланированной операцией людей высокопоставленного ранга, т.к. были задействованы все структуры. В его памяти из «Гохрана» с первых дней Советской власти пропадали ценности, но это дело рук отдельных частных лиц. Взять, к примеру, предпоследнее похищение золота партии, которое так же находилось за границей. Давно внедрённая за границу преуспевающая в бизнесе супружеская пара имела в банках очень солидный капитал, хранящийся в золоте. В период перестройки, неожиданно для всех, эта парочка исчезла вместе с золотом партии.
Безусловно, главным  расхитителем золота было само руководство ЦК КПСС, как руководящий и направляющий орган государства и его исполнительные органы! Создавая безумные проекты «Построение социализма в других странах», тратя на это огромные средства, ни чем не компенсируя их. Доходило до абсурда: во множестве районах России не хватало медикаментов, технического оборудования и многого другого, вместо поставки недостающего и необходимого в этих районах, устанавливались бронзовые  памятники вождям, кстати, за большие деньги. 
 Источником образования золота, являлись не только взносы членов коммунистической партии, но и сборы так  называемого партийного процента с каждого предприятия, завода, фабрики, колхоза, совхоза, учреждения. Выражался этот процент в заложенной изначально низкой оплате труда народу. По низкой цене экспортировали нефть, уголь, древесину и многое другое, лишь бы продать да получить барыш, не задумываясь о будущем поколении! И сегодняшние «Нувориши»  действуют, поэтому же принципу, только бы продать, да барыш получить. Единственное, чего не учитывают современные  «Нувориши», что правила игры изменились, и рано или поздно так называемая  «Картель»,   (организация стран – экспортёров нефти) поставит их на место. Как всегда народ российский пострадает,  да ему не привыкать!


; ;

Размышления Юсупова прервал Акакий Акакиевич:
«Если есть необходимость, то я помогу составить его портрет с помощью фоторобота?» - предложил он.
 «Такой необходимости пока нет, во всяком случаи сейчас, но Вам большое спасибо, Вы предоставили действительно очень важную информацию. В целях Вашей безопасности я хотел бы знать, по прибытию в Москву Вас вызывали в особый отдел, если «да», то, что спрашивали, и что Вы отвечали?» - с озабоченным видом произнёс Юсупов Рустам Альвинович.
Немного задумавшись, очевидно вспоминая подробности встречи с представителем особого отдела, Акакий Акакиевич занервничал и произнёс:
«Он спросил как моё самочувствие? Я ответил – самочувствие нормальное. Затем поинтересовался, вскрывал ли я или кто - то из персонала прибывшие 22 июня в резиденцию ящики? Руководствуясь указанием Игнатьева - никогда, нигде и никому об увиденном золоте не говорить, я ответил, что лично я не вскрывал, так как со мной был приступ, а что было потом, не знаю!»
«Вы разумно поступили, что выполнили указания Игнатьева, тем самым обезопасили себя на сегодняшний день. Есть большая вероятность, что за Вами не охотятся, как за свидетелем знающим, кто похитил золото партии, но успокаиваться не следует. Меня настораживает Ваше электронное сообщение. Вполне вероятно, что кто - то из моего окружения проверяет версию неслучайного знакомства меня с Вами! » - с тревогой высказался Юсупов.
«Какие мои будут действия?» - спросил Акакий Акакиевич.
«Для полной убедительности дела Вы можете приступать к своим обязанностям, и я Вас сегодня попрошу приготовить для меня обед к 1500 часам, а к 1900 часам ужин, на Ваше усмотрение. В дальнейшем в меню я буду вносить коррективы», - ответил Юсупов Рустам Альвинович. 
Составив поэтапный план действия, Юсупов первым делом направил запрос в архив входящей и исходящей документации МИДа - уточнить списки лиц, летевших специальным рейсом 5 июля с Ближнего Востока и проходивших досмотр через депутатский терминал. Затем он решил определить, кому принадлежит электронный адрес, пришедший Акакию Акакиевичу? Для этого он сравнил имеющиеся электронные адреса своих учредителей, но ни один из них не совпал. Ситуация усложнялась, так как электронную почту с предложением о работе можно было отправить из любого интернет – кафе, или воспользоваться чужим компьютером, где хозяин мог даже не подозревать, что его компьютером пользовались. 
Юсупов естественно мог воспользоваться услугой ФСБ, но тогда не было бы гарантии, что «злой гений» не будет в курсе всех событий. Одно дело делать запрос в «МИД», и интересоваться историей пятнадцати летней давности. Другая картина, когда разыскивается электронный адрес по линии ФСБ. Сама процедура обнаружения адреса несложная, но необходимо будет писать «Пояснительную записку» с полной констатацией  фактов и множества других, прилагающих к ней материалов. Это Юсупова настораживало, в первую очередь в целях безопасности Акакия Акакиевича! Второй вариант не менее опасный, который требует участия Акакия Акакиевича, чтобы ответить на предложение и встретится с заказчиком.  С этой дилеммой Юсупов решил обратиться к Акакию Акакиевичу во время обеда.
Пригласив Акакия Акакиевича совместно отобедать, Юсупов поделился своими вариантами поиска для определения электронного адреса и нахождения «Резидента», игравшего возможно центральную роль в исчезновении золота партии. Внимательно выслушав Юсупова, Акакий Акакиевич высказал  своё мнение по этой проблеме:
«Как Вы уже говорили, уважаемый Рустам Альвинович, если обратиться на этом этапе расследования в ФСБ, то мы будем знать источник отправки приглашения, но не его отправителя как физического лица. Напротив, есть вероятность поставить это лицо в известность и тем самым дать ему приоритет в охоте на меня, а затем и на Вас. В данной ситуации, я предпочитаю роль охотника, а не жертвы. Моё мнение, мы должны с Вами разработать чёткий план встречи  «Резидента» со мной, тем самым установить его личность, тогда будут аргументы для обращения в ФСБ!»
«А Вы не предполагаете, что он тоже, как и я, мог просчитать и выйти на Вас, а при встрече ликвидирует Вас?» - высказал своё опасение Юсупов. 
«Вполне возможно, но я считаю, что им сначала необходимо убедиться в моей осведомлённости в истории исчезновения золота. Мои показания и ответы, которые я давал, всегда звучали одинаково – не видел, не помню!» - энергично ответил Акакий Акакиевич.
«Хорошо, мы поступим примерно так, как Вы предлагаете, но сначала необходимо обезопасить Вашу семью. У меня имеется хороший знакомый, о нём никто не знает, в данный момент он находится за границей, а загородный дом  пустует. Он просил меня периодически посещать его дом, вот туда мы и  поселим временно Вашу семью. Вы не беспокойтесь, они будут обеспечены всем необходимым в течение всего времени, я лично буду контролировать. Вам ездить к ним не рекомендуется, возможна слежка», - высказал своё мнение Юсупов.
Беседа ещё не которое время продолжалась, когда Акакий Акакиевич извиняясь, заявил, что должен прервать беседу, так как необходимо идти готовить ужин. Юсупов поблагодарил Акакия Акакиевича за прекрасно приготовленный обед, ещё раз отметив, что это пища богов! Выдержав короткую паузу, Рустам Альвинович сказал:
«У нас слишком мало времени и я считаю, что Вам сейчас нужно поехать домой, не разглашая сути происходящего, сказать, что есть возможность пожить на загородной даче в «Барвихе», совершенно бесплатно в течение месяца. Имеется сауна, бассейн, бильярдная.   Да, я совершенно забыл спросить, дети у Вас есть, и работает ли Ваша жена?»
«Моя жена работает в районной поликлинике в должности врача -  эндокринолога, а дочка учится в девятом классе, помимо них у меня живы ещё мои родители, отец и мать», - произнёс Акакий Акакиевич.
«С Вашими родителями проблем нет, а Вашей жене мы будем оформлять отпуск за свой счёт, что касается дочки, то для школы представим справку, что она  нуждается в детском профилактически - оздоровительном пансионате», - заявил Юсупов. Такая версия развития событий Акакия Акакиевича удовлетворяла, вселяя некую надежду в будущее. Договорившись о времени встречи на завтрашний день, он попрощался с Рустамом Альвиновичем.

;

По дороге домой Акакий Акакиевич был погружен в тоскливые рассуждения, что им управляют  жизненные обстоятельства, которые постоянно на него воздействуют. Образно, он представлял себя куклой - марионеткой в чужих руках, его охватывало огромное желание освободиться от этого кукловода и уехать как можно дальше от этих навязанных ему проблем, но удерживала все порывы - семья. Подумав о семье, Акакий Акакиевич вспомнил, что не был готов к разговору с женой  о переезде на дачу. Незаметно для себя он оказался возле своей квартиры, и ему не чего не оставалось делать, как нажать на звонок. Дверь открыла дочь, и Акакий Акакиевич радостно вздохнул, что у него есть время подготовиться к разговору с женой, но надежда быстро разрушилась, когда дочь, поцеловав его, крикнула:
 «Мама, папа пришёл!» 
В коридоре появилась Инесса Андреевна, с радостным удивлением она спросила:
«Ты ушёл с работы, или тебя раньше отпустили?»
«Меня сегодня пораньше освободили», - вымолвил Акакий Акакиевич, проходя на кухню.
«И с чем это связанно?» - поинтересовалась Инесса Андреевна.
Акакий Акакиевич, присаживаясь на стул, с некоторой нерешительностью ответил:
«Нам, точнее Вам с Викой, предлагают отдохнуть на прекрасной даче в «Барвихе». Там  имеется сауна, бассейн, бильярдная, и всё бесплатно, в течение месяца. Правда, здорово!»
«Да, действительно здорово, если учесть, что именно бильярда мне очень не хватало, а ещё необходимо учитывать, что сейчас начало учебного года, и у Вики выпускные экзамены, а у меня множество больных, и впереди  переаттестация. Безусловно, заманчивое предложение, большое тебе спасибо, но я считаю, что  всё необходимо делать в определённое время! Затем, мне не совсем нравиться тот факт, что мы с Викой будем отдыхать без тебя, мы всегда были вместе, а теперь врозь! У меня нехорошее предчувствие, связанное с этой работой, и я боюсь, что ты можешь попасть в неприятную историю!» - вынесла свой вердикт  Инесса Андреевна.
Слова жены чуть было не толкнули Акакия Акакиевича на откровенность. Они знакомы более двадцати пяти лет, испытывая, друг к другу очень тонкие,  нежные чувства, и немудрено, что жена сразу распознала в действиях работодателя опасность для него. Акакий Акакиевич всё же решил не говорить истинную причину предстоящего отдыха, чтобы не травмировать семью, и стал энергично убеждать жену в целесообразности предложенного отдыха.
«Что ты, милая, в какую историю я могу попасть на кухне, если только пальцем в котёл, за меня не надо беспокоиться, а вот за Ваше здоровье с Викой я волнуюсь! Из-за безденежья мы не смогли в этом году съездить  отдохнуть,  и ты правильно заметила, сейчас только начало учебного года, и Вике просто необходимо отдохнуть, чтобы благополучно сдать экзамены! Тебе также необходим отдых, для отличной сдачи аттестации и для качественного лечения твоих больных, тем более фирма оплачивает проезд и питание! В школу будет представлена справка, что Вика нуждается в детском профилактически - оздоровительном пансионате, а тебе оформим отпуск за свой счёт. Моё личное мнение, всё как нельзя лучше сложилось, не забывайте главное – здоровье!»
 Вика не удержала свои эмоции и захлопала в ладоши: ей действительно очень хотелось отдохнуть, поплавать, а главное - продлить каникулы. Инесса Андреевна наблюдая эйфорию дочери и желание мужа сделать им приятное, немного помедлив, очевидно от безысходности, дала своё согласие на это неожиданное предложение.
После ухода Акакия Акакиевича Юсупов Рустам Альвинович долгое время размышлял о предстоящей встрече с «Резидентом», и каждый раз в его вариантах отслеживались слабые места в предстоящем мероприятии. Да, подумал Рустам Альвинович,  это не с женщиной встречаться, что можно ожидать от женщины, максимум  опоздания на час! Воспоминание о женщине вселило в него некоторую надежду на решение задачи, Cherchez la femme! – ищите женщину! Он оживлённо стал искать в записной книге телефон Алевтины Михайловны Панасюк. Она дала его сама в тот вечер, когда Арсеньев Вадим Николаевич оставил их двоих для более близких отношений.
Найдя его, он набрал номер, на другом конце трубки прозвучал кокетливый голос Алевтины Михайловны. Представившись, и сделав несколько комплиментов,   Рустам Альвинович зная увлечение Алевтины Михайловны к фарфору, сказал, что у него имеется знакомый, который продаёт китайский фарфор ;VІI; века. Рустам Альвинович предложил отправить фотографии по электронной почте для ознакомления с чайным сервизом. Алевтина Михайловна с большим восторгом приняла предложение и сказала свой электронный адрес:
 «Fogelman@rambler.ru».
Результат поиска его просто шокировал! Он некоторое время не мог ответить на вопрос Алевтины Михайловны:
«Вы записали адрес?» - спросила она.
Не успев абстрагироваться в ситуации, Юсупов ответил:
«Да, Я записал Ваш адрес и высылаю фото - галерею фарфорового чайного сервиза!».
Зайдя на сайт «Китайский фарфор ;VI;I – ;I; Века» Рустам Альвинович скопировал два чайных сервиза и отправил на электронный адрес Алевтины Михайловны. Через некоторое время Алевтина Михайловна перезвонила и с восхищённым энтузиазмом  уточнила стоимость сервиза. Юсупов назвал аукционную стоимость того и другого сервиза, после чего голос в трубке изменился, в итоге Алевтина Михайловна с грустью  поблагодарила его за информацию. Рустам Альвинович был уверен, что его сегодняшний звонок не дойдёт до Арсеньева Вадима Николаевича, так как Алевтина Михайловна прекрасно понимала, что любое её упоминание о приобретении чего - либо, раздражало уважаемого  Вадика и могло привести к разрыву с ней!
Ситуация становилась более определённее в поиске «Злого гения», правда возможно, что Арсентьев лишь слабая тень «Злого гения». Следующим шагом необходимым сделать, это найти исполнителя идеи, а именно Льва Витальевича.
При встрече с Акакием Акакиевичем Юсупов объяснил сложившуюся ситуацию и необходимость отдохнуть вместе с семьёй самому Акакию Акакиевичу как вынужденную меру обстоятельства. У Акакия Акакиевича естественно возник вопрос, который он незамедлительно задал:
«Да, но, не работая, я не смогу расплатиться с Вами за предоставляемую безопасность для меня и моей семьи!»
«Пожалуйста, не беспокойтесь,  я не сомневался в Вашей порядочности с первого дня нашего знакомства. То количество золота, которое было похищено, по моим приблизительным подсчётам стоит около 117 млн. рублей, за сдачу найденного золота государству, даётся вознаграждение 25 % следовательно -  29 млн. Моё предположение, что это хищение было далеко не единственным и поисками остального золота займутся активно, и будем надеяться с положительным результатом. Вы теперь, Акакий Акакиевич, переходя в юридическую плоскость, являетесь свидетелем, я бы уточнил – ценным свидетелем », - добросердечно ответил Рустам Альвинович.
«Говоря откровенно, Рустам Альвинович, выступать в качестве свидетеля мне не хочется, это равносильно суициду.   В нашем государстве, где защита свидетеля в законодательстве написана от лукавого, в реальности не работает, но обстоятельства жизни другой альтернативы  мне не предоставляют, и я буду содействовать Вам в этом расследовании!» - искренне произнёс Акакий Акакиевич.
 «Вы мне всё больше симпатичны, уважаемый Акакий Акакиевич, и я всё больше надеюсь на положительный результат расследования. Сейчас Вы должны будете не спеша, обстоятельно, написать заявление на имя генерального прокурора Р.Ф., где детально и подробно опишите то, что знаете, видели и слышали о хищении золота партии. Это заявление и ряд других документов будет находиться в банковской ячейке, координаты которой  я  Вам чуть позже дам. Необходимо подстраховаться, нельзя ничего исключать, когда речь идёт о таких суммах денег!» - прокомментировал Рустам Альвинович.
Они ещё долгое время обсуждали те или другие детали, которые необходимо было отразить в заявлении, затем договорились, что завтра  Инесса Андреевна напишет заявление на отпуск за свой счёт, а Вика в школу предоставит справку в санаторный - курортный пансионат. На следующий день, всё это мероприятие провёл сам Рустам Альвинович, он в приватной беседе с главным врачом поликлиники договорился, чтобы не было препятствий с отпуском Инессы Андреевны, также и директор школы, приняв заявление от родителей Вики вместе со справкой, в тот же день освободил её от занятий. Следующий день был дан на сборы семьи Сергеевых. В этих мероприятиях Акакий Акакиевич по - детски смущаясь, терялся, что ответить на действия и вопросы жены.
«Милый наш папочка, у нас будет иметь место культурно – познавательная программа?  Нам брать с собой соответствующую одежду или мы будем периодически заезжать?» - спросила Инесса Андреевна.
«Я считаю, что надо взять», - нерешительно ответил Акакий Акакиевич.
«Да, тогда это проблематично, для посещения театра нам с Викой необходимо одно платье, для музея другое, для светского общения третье,  для спортивных зрелищ четвёртое. В лес пойти погулять - нужна  куртка или пальто, а выйти в свет, так необходимо пальто из ламы или кожаный плащ, я не перечисляю количества туфель, ботинок, кроссовок и сапог. Помимо этого в обязательном порядке прихватить с собой пяток кофточек, к ним шарфики, косыночки, пояски, ремешки и это далеко не полный список, что нужно взять! Ты, готов перевести весь наш с Викой гардероб?» - с некоторой поддёвкой высказалась Инесса Андреевна.
«Я руководствовался экономией времени и материальными возможностями. У нас нет личного автомобиля, чтобы ездить туда – сюда», - промолвил Акакий Акакиевич.
«Машины у нас нет в силу твоих догм: экологически и технически опасный вид транспорта, уж лучше сразу лечь в больницу, чем попасть в аварию, и на всю оставшуюся жизнь быть инвалидом. Или другая твоя анти - автомобильная реклама: человек приобретая корову,  доит её и кормит семью, приобретая машину, машина доит семью! На самом деле суть в другом - деньги, которые тебе выдали как подъёмные, ты вложил на покупку автомобиля  «Volkswagen» в сомнительную фирму «Die Gesellschaft der Industrie.», которая испарилась вместе с деньгами таких же доверчивых, как ты, клиентов. Через них я и узнала правду. Мне понятно твоё умалчивание, ты не хотел расстраивать нас с Викой, а совместный отдых с твоими родителями обусловлен также экономией времени и материальными возможностями? Ты снова не счёл нужным поставить меня в известность, а сегодня утром позвонила Мария Яковлевна, и твоя мама поставила тебе точный диагноз – удручающая шизофрения с тяжёлыми последствиями. Самое печальное, что  она сказала, это у тебя неизлечимо! Я тебя прошу, скажи мне всю правду, какая бы она не была! » - с грустью сказала Инесса Андреевна.
Акакий Акакиевич старался изо всех сил строить непринуждённый вид, но с каждой минутой ему становилось это делать всё сложнее и сложнее, наконец, он не выдержал и произнёс: 
«Вика, зайди, пожалуйста, к себе в комнату, нам с мамой надо поговорить!» Вика без колебаний вышла из комнаты.
Акакий Акакиевич, боясь поменять своё решение, словно выпалил:
«Инесса, я хочу тебе что - то сказать!»
Акакий Акакиевич всё рассказал как на духу, не забыв сказать, какой процент вознаграждения ему причитается в случаи положительного расследования!
Внимательно выслушав мужа, Инесса Андреевна вспомнила ответ Карамзина на просьбу  французского корреспондента, в нескольких словах, сказать, как живут в России? Тот ответил, одним словом:  «Воруют!»
«Просто удивительно, что Россия ещё существует. Метастазы поразили все органы тела, летальный исход предрешён! Правду говоря, сегодня медицина творит чудеса, возможно, не всё так безнадёжно! Я готова к переезду, и занимая гражданскую позицию, буду помогать восстановлению справедливости!», - высказалась Инесса Андреевна.
После того, как Акакий Акакиевич всё рассказал и выслушал мнение жены, у него на душе стало легко и тепло. Он чётко осознал, что его семье,  ему и России, никто не страшен, они как птица «Феникс» - символ непобедимости и вечного обновления!

;I
Получив из архива МИДа ответ на запрос, Юсупов Рустам Альвинович тщательно просматривал список пассажиров специального рейса, воздушного лайнера ТУ – 154 М. Всего  в списке, включая шестерых членов экипажа, было шестьдесят шесть человек, из них двадцать два школьника, от восьми до семнадцати лет, сопровождающие их родители, работники посольства и консульства. Среди них была фамилия Сергеева Акакия Акакиевича, а так же значилось имя - Лев Витальевич Перескоков.
После того как Рустам Альвинович отвёз в полном составе на дачу семейство Сергеевых, у него была некая надежда за безопасность главного свидетеля. Собрав все имеющиеся документы, а главное заявление и показания Акакия Акакиевича, он через бывшего своего подчинённого записался на приём к пресс – секретарю, при администрации президента РФ.
Подъезжая к зданию, которое построил архитектор  В.В. Шервуд, как деловой центр с прилегающей гостиницей в 1914 г. на Старой площади, где раньше располагался аппарат центрального комитета коммунистической партии СССР, а ныне администрация президента Российской Федерации, на Рустама Альвиновича нахлынули воспоминания прошлого.
Тогда он приезжал сюда по требованию  руководителя политического отдела отчитываться во взаимоотношениях со странами ближнего востока. Когда его скрупулёзно - проанализированный доклад расходился с мнением руководства,  их это раздражало, они начинали повышать голос,  говоря при этом:
«Мы направили им отличных специалистов, используем новейшую технологию и технику, строим каналы, плотины, исследуем месторождения полезных ископаемых, разрабатываем их, и всё это в два – три раза дешевле западных партнёров! И Вы меня хотите убедить, что они разорвут с нами соглашения и выберут капиталистический путь развития, только ссылаясь на их менталитет! Всё это – чушь несусветная!»
На моё скромное высказывание, что ошибочно выдавать желаемое за действительное, тут же ставился вопрос о моём несоответствии занимаемой должности. Проходило время, и то одно, то другое ближневосточное государство меняло курс на капиталистический путь развития, работая с западными партнёрами и получая от них инвестиции. Так уходили Советские миллионы в ближневосточный песок! Такая же ситуация происходила в южной Америке, на африканском континенте и в Европе.
Предъявив паспорт и сказав, к кому он записан на приём, дежурный офицер набрал номер, сообщив о прибытии. После чего Рустаму Альвиновичу дали сопровождающего, который провёл его по знакомым коридорам. Минуя двери центрального лифта, они поднялись на служебном. На третьем этаже их встретила женщина средних лет с приветливой улыбкой, очевидно, секретарь – референт.
«Вы, Рустам Альвинович? Очень приятно, Вас сейчас примут, в Вашем распоряжении тридцать минут», - мягким голосом произнесла она.
В кабинете пресс – секретаря администрации президента РФ, Рустам Альвинович в спокойной форме, подробно изложил суть дела, предъявив показания свидетеля и его заявление. В конце своего сообщения  Рустам Альвинович задал вопрос:
«Вас заинтересовало это дело?»
На что представитель президента ответил:
«Вопрос интересный, но я Вам хотел бы задать встречный вопрос, почему Вы обратились на уровне президента, а не к генеральному прокурору, или ФСБ?»
«Десять лет тому назад этим делом занимался КГБ, а также генеральная прокуратура, и зашли в тупик. Дело было закрыто под грифом «Совершенно секретно»! Многие свидетели этого дела погибли при загадочных обстоятельствах. Могу ли я рисковать жизнью единственного свидетеля, который добровольно согласился участвовать в расследовании. Только волевое решение и контроль президента даст гарантию на положительный исход расследования!» - прокомментировал свой ответ  Рустам Альвинович.
«Да, я прекрасно Вас понимаю и надеюсь, президент возьмёт эту информацию под свой контроль! Скоро с Вами свяжутся. До этого времени я попрошу Вас никаких действий не предпринимать », - убедительным тоном сказал пресс секретарь.
Ждать пришлось недолго.  В скором времени прозвучал звонок; взяв телефон, Юсупов услышал:
«Здравствуйте, Рустам Альвинович! Как самочувствие нашего общего знакомого Акакия Акакиевича? Мне хотелось бы обсудить с Вами дальнейший курс лечения его реабилитации. Как Вы считаете, если сегодня, часа в три, «Отель Советский»? Подойдёте к метрдотелю, скажите - проводите к Ивану Ивановичу! Вы согласны встретится?» - проговорил приятный баритон.
«Да, я готов обсудить этот вопрос!» - ответил Рустам Альвинович.
«Хорошо, тогда до встречи!» - произнёс баритон.
Юсупов хорошо знал отель «Советский», пожалуй, единственное место, где останавливался Иосиф Виссарионович Сталин. Здание имеет сложные подземные коммуникации, соединяющиеся со станцией метрополитена. Работники отеля были одними из основных  поставщиков преданных кадров  НКВД и КГБ. Отель являлся резиденцией многих глав государств, начиная от российской императрицы Екатерины I-ой, в то время значился как «Яръ»,
Китайского лидера компартии Мао Дзе – Дуна,   Индийского премъер – министра Индиры Ганди, Английского премъер – министра Маргарит Тэтчер и многих других. Что касается творческих личностей, то в своё время в залах ресторана отдыхали и наслаждались яствами такие знаменитости как: А. С. Пушкин, Савва Морозов, А. П. Чехов, А. И. Куприн, Ф. И. Шаляпин, В. П. Чкалов, Ю. А. Гагарин, и многие другие: легендарные актёры, писатели, учёные, герои Советского Союза и герои Социалистического труда, лауреаты Ленинской, Сталинской и Нобелевской премий.
В зале ресторана к Рустаму Альвиновичу подошёл метрдотель с приветственными словами и с вопросом: « Вы заказывали столик?»
Юсупов обратил внимание на текучесть кадров, здесь он был год назад и метрдотель был другой человек.
          «Меня ждут, проводите к Ивану Ивановичу!» - попросил Рустам Альвинович.
«Пожалуйста, пройдите за мной!» - без замешательств ответил метрдотель.
Они вышли из главного зала в малый зал (бывший ореховый), поднялись на второй этаж в VIP зал, где сидел мужчина средних лет с незапоминающейся внешностью. Видя приближающего Рустама Альвиновича, он привстал и жестом руки пригласил присесть.
«Рад Вас видеть, я Иванов Иван Иванович», - представился  он.
Опережая последующие ответные действия Рустама Альвиновича, а именно приставление личности, Иван Иванович сразу перешёл к диалогу:
«У меня создаётся такое впечатление, что лечение проходит в неординарно упрощённой форме, несмотря на характер заболевания и динамику его стабилизации. У меня по этому вопросу имеются копии анализов и ряд апробированных  методик, сейчас я Вам их предоставлю!»
Вынимая из папки листы бумаги, как бы машинально, он положил один из них перед Рустамом Альвиновичем, где тот прочитал следующее:
«Мы с Вами сейчас покинем это заведение, нас ждёт машина!»
«Ой, что я за человек, взял не тот материал!» - бархатным голосом проговорил Иванов.
«Не переживайте, давайте встретимся в другой раз!» - предложил Рустам Альвинович.
«А если мы сейчас заедим к нам в академию!» - высказал идею Иванов.
На что Рустам Альвинович одобрительно дал согласие. Он прекрасно осознавал ту осторожность, с которой проводил встречу Иванов, т. к. в заведении находились как  прослушивающие, так и видео - телевизионные системы слежения. Всё это говорило о повышенной ответственности выполнения задания со стороны руководства, а также со стороны самого Иванова. Они не желали делиться происходящим ни с кем, в том числе и со своими коллегами, боясь утечки информации. Выйдя запасным выходом, Иванов и Юсупов оказались во внутреннем дворике здания, где их ждала машина. Приехав на конспиративную квартиру, Иванов попросил ещё раз рассказать всё, что известно Рустаму Альвиновичу по этому делу. Внимательно выслушав, Иванов стал уточнять отдельные эпизоды и задавать вопросы, только для него в понятной последовательности, например:
«Сергеев рассказывал Вам о себе? На чём Вы основывали свой звонок к Алевтине Михайловне Панасюк? Кто был инициатором создания детективного агентства под названием -;РАВИМ;? Или, как Вы вычислили Сергеева Акакия Акакиевича?»
Так, в уточнении отдельных деталей и эпизодов, с задаваемыми вопросами и ответами, они провели без малого четыре часа. В конце встречи Иванов обратился к Юсупову:
«Я Вас попрошу, когда Вы будете проводить расследование по линии своего агентства, держите меня в курсе ваших событий. Мы будем координировать друг друга. Также, я Вас попрошу сообщить Арсентьеву лично, в приватной беседе или в кругу своих коллег, что Вам стало известно из компетентных источников о новых дополнениях  в деле о пропаже золота партии. Появился новый объект, некий  Перескоков  Лев Витальевич, бывший работник МИДа. На  сегодняшний день Перескоков Лев Витальевич является предпринимателем, владельцем разветвленной сети нотариальных контор в Москве, Санкт – Петербурге и  Одессе. Эту информацию Вы сольёте не раньше пятнадцатого числа, то есть послезавтра. Тем самым мы спровоцируем шевеление в организованной преступной группировке, а дальше, как говорил герой фильма, Леонида Гайдая - дело техники!»
Рустам Альвинович понимал, почему именно через два дня он должен слить информацию. В течение двух этих дней сотрудникам ФСБ предстоит выполнить большую работу, а именно: установить наружное и техническое наблюдение для полного контроля над объектом.
Теперь Перескоков и Арсентьев будут светиться, как звёзды на экране телевизора, подумал Рустам Альвинович.

;I;

Стоял прекрасный солнечный, тёплый майский день. На свежей, только что подстриженной, зелённой лужайке, с прекрасным ландшафтом, Арсентьев Вадим Николаевич и Баркович Михаил Львович играли в гольф. Пройдя одинаковое количество лунок, они остановились, выбирая нужную клюшку для следующего удара.
«Необходимо связаться с курьером, и получить код банковской ячейки, до тридцатого числа он должен быть у меня!» - спокойно проговорил Арсентьев.
Баркович, со свойственной ему ответственностью и чёткостью выполнения поручения уточнил:
«Сам код зашифрован, ключ к шифру запрашивать, или он будет передан непосредственно на месте?»
Арсентьев, мысленно отругав себя за некомпетентность к порученному ему делу, тут же сориентировавшись, ответил:
«Да, безусловно! Я этот момент упустил, посчитав, что это и так ясно!»
Баркович, со свойственной ему педантичностью, продолжал:
«В нашей системе «звена» это займёт определённое время, ключ знает только  первоисточник, до тридцатого числа не успеем!»
«Надо постараться, сверху требуют!» - прокомментировал Арсентьев, примеряясь к удару клюшкой – pitching  wedge (подача клина).
По прибытию домой, Михаил Львович стал составлять примерный диалог с курьером по телефону. Он знал только двоих в этой цепи, Арсентьева и Перескокова, их адреса и телефоны. Перескоков для Барковича был курьером, а он для Перескокова - диспетчером, так же как Арсентьев для него. Набрав номер Перескокова, и услышав голос, который ответил:
«Да, я Вас слушаю!»
Баркович уточнил:
«Лев Витальевич?»
«Да!» - подтвердил Перескоков. На его определителе номера значился  Баркович.
«Вас беспокоит Михаил Львович! Мы, с Вами давно не виделись. Вы не возражаете, если  я завтра, часика в три,  зайду  к Вам?» -  произнёс Баркович.
«Я буду Вас ждать, Михаил Львович! До свидания!» - отчеканил Перескоков и отключился.
Баркович, постоянно ощущал некоторую неприязнь к Перескокову за его карьеризм и лицемерие, но другого кандидата для выполнения задания, которое ему тогда поручили, он подобрать не мог. И сейчас, после разговора с ним, у него остался неприятный осадок!
Отключив телефон, после разговора с Барковичем, Перескоков ещё некоторое время оставался стоять на месте. Боясь, что руководству стало известно о присвоении им слитка золота, весом в одиннадцать килограмм, заставляло его задуматься! Да, история повторилась, и он, как и его биологический отец, не удержался от соблазна и один слиток не сдал курьеру. Он надеялся на замедленную отчётность информации о получении груза, т.к. она проходила в системе звена, а значит, должна пройти через него.
Безусловно, Перескоков давно мог скрыться и жить за границей, но потенциальная алчность к деньгам удерживала его, и он выжидал удобный момент для того, чтобы овладеть остальным золотом партии.
Барковича Михаила Львовича Перескоков встретил у себя дома в квартире своего отчима, в центре Москвы, недалеко от Лубянки, в Варсонофьевском  переулке. Дом появился в 1896 году, с эркерами, образца стиля модерн, архитектором которого стал знаменитый Лев Кекушев. Одним из первых известных жильцов этого дома стал Александр Скрябин, поселившийся здесь в 1898 году. Через год после того, как он написал знаменитую «Вторую сонату» и «Концерт для фортепьяно с оркестром». В советское время дом стал коммуналкой, таким образом, сохранил своё первичное название – «Доходного дома». В тридцатые годы в этом доме жил знаменитый артист Владимир Яхонтов, называвший своё творчество – «Театром одного актёра». В одной из квартир, Ильф и Перов поселили обладательницу словаря из тридцати фраз и двух стульев - Эллочку Щукину. Правда, Ардов указывает, что у Эллочки, как и у большинства персонажей «Двенадцать стульев», был реальный прототип – некая Тамара, возможно, тоже жившая в Варсонофьевском переулке.
В отличие от множества других жителей коммуналок этого дома, у Виталия Семёновича Перескокова - отчима, Льва Витальевича, была отдельная двухкомнатная квартира со всеми удобствами. Попадая внутрь квартиры, вы, как в машине времени перемещаетесь, из лихих девяностых годов, построения демократии, в не менее  опасные тоталитарные тридцатые годы, в стиль ампира. Великолепная лепнина украшала потолок столовой, на нём величественно висела хрустальная люстра. Мебельный гарнитур был выполнен из орехового дерева, тёмно - вишнёвого цвета; большой круглый стол, буфет с множественными, художественно вырезанными створками, шесть резных стульев. В углу у окна с массивными шторами находился Бюст Афродиты, выполненный из белого мрамора. Большие напольные часы с боем, не считая две этажерки, с всевозможными  статуэтками завершали композицию столовой комнаты. Вторая комната служила кабинетом, в ней также доносился дух стиля ампир. Справа у окна стоял массивный письменный стол, с зелённым сукном. На нём стояла настольная лампа с зелёным стеклянным плафоном, рядом миниатюрный бюст Сократа, очевидно установленный здесь, как создателю доктрины нравственного рационализма, чего так и не смог постичь сам хозяин квартиры!   С другой стороны находился большой кожаный диван, чуть дальше, книжные полки вдоль всей стены. Затем торшер, рядом кожаное кресло, ещё одно такое же возле письменного стола. Вся мебель, несмотря на долгое время эксплуатации, находилась в хорошем состоянии, это говорило о том, что Перескоков, большую часть жизни проводил в командировках, и вёл уединённый образ жизни.
Диалог с Барковичем Михаилом Львовичем происходил в столовой, после предложения Перескоковым чая или кофе, и отказа Барковича, они перешли к официальной части разговора.
«Поступило поручение получить код и шифр ячейки с грузом», - спокойным и утвердительным тоном произнёс Баркович. Он достал из колпачка шариковой ручки небольшой кусочек бумаги, прямоугольной формы. Передовая Перескокову записку он произнёс:
«Это Вы передадите курьеру, так же скажите, что время ограничено, к двадцать девятому числу необходимо предоставить данные!»
«В такое ограниченное время есть вероятность не успеть к двадцать девятому числу!» - высказал своё предположение Перескоков.
«Мы с Вами не будем гадать, а будем действовать! Вот деньги на расходы!» - передовая конверт, с некоторой пренебрежительностью ответил Баркович. Убирая авторучку в карман, он произнёс:
«У Вас есть ко мне ещё вопросы?»
Немного подумав, Перескоков ответил:
«В данный момент нет, если возникнут, я с Вами свяжусь!»
Встав, Баркович не подав руки Перескокову, сказал:
«До свидания!»
Не вступая в разговор, Перескоков проводил его, до дверей, сказав:
«До встречи!»
Перескоков к Барковичу испытывал взаимное чувство пренебрежения, и тому была причина. В советское время, будучи непосредственным начальником, Баркович постоянно придерживал его в министерстве, или направлял в экономически слабые страны, с мало – обеспечивающей оплатой. У Перескокова  была большая перспектива профессионального роста, он хорошо разбирался в экономике капиталистических стран, владел четырьмя иностранными языками: английским, немецким, испанским, арабским. Только стечение обстоятельств помогло Перескокову незадолго до конца существования  Советского Союза выехать работать на Ближний Восток. В кулуарах министерства он узнал, о предстоящем рабочем везите члена ЦК КПСС на Ближний Восток. Случайно поделившись с Барковичем, что среди окружения Николая Викторовича есть хорошо ему знакомый по Академии его друг, Игнатьев Борис Анатольевич, он не мог предположить, что уже на следующий день будет оформлен в качестве «Военного атташе» на Ближний Восток. Получив секретную инструкцию, Перескоков стал участником звена в той непосильно тяжёлой цепи, которая висит до сих пор на шее Российского народа!
Закрыв дверь, за Барковичем и пройдя в кабинет, Перескоков, взяв лист бумаги, стал последовательно выстраивать мысленный план действия. Он понял, что время решительных действий пришло!
«Не просто уважаемые господа дали такой короткий срок для получения кода и шифра для ячейки!» - подумал Перескоков. И сам себе, отвечая, высказался:
« Бежать собрались!»
Достав из тайника шифрограмму, Перескоков стал расшифровывать записку, которую он должен передать. В записке был дан номер телефона, на который нужно было сообщить код и шифр ячейки. Претворяя свой план, Перескоков изменил прежний номер телефона на свой номер. Затем позвонил Барковичу, сказав, что ему необходимо срочно увидеться с ним! Он прекрасно знал, что тот не примет у себя дома, и назначил встречу во дворе его дома, на что Баркович согласился.
Прибыв на встречу чуть раньше, Перескоков незаметно для окружающих искал укромное местечко. И такое место он нашёл, это был зеленый коридор из акации, соединяющий один двор с другим. Видя Барковского, Перескоков,  вышел из зелёного коридора и знаком руки, пригласил его к себе.
«Михаил Львович! Вы меня извините, но на шифровке стёрты знаки!» - проходя к середине зелёного коридора и доставая шифровку из кармана, произнёс Перескоков.
«Этого не может быть!» - протягивая руку к шифровке, сказал Барковский.
Перескоков, протягивая листок Барковичу, за несколько долей секунд до перехвата, выпустил его из рук. Листок плавно лёг на землю. Первым за ним наклонился Баркович, и это была его ошибка, так как, затем последовал удар ребром ладони, между вторым и третьим шейным позвонком,  нанесённый Перескоковым. Обмякшее, ещё не коснувшееся земли тело, Перескоков подхватил и усадил рядом с газонным ограждением, изготовленное из металлических труб, инсценируя несчастный случай. Испытывал ли Перескоков в этот момент  угрызение совести за этот проступок, страх перед богом, или боязнь быть разоблачённым перед народом? -  Нет! Он был циничным прагматиком, давно вынашивавшим свой дьявольский план.  Ликвидировав Барковича, он нарушил систему звена, и мог относительно продолжительное время работать в направлении получения золота партии. На следующий день Перескоков взял в туристическом агентстве путёвку на Ближний Восток, а через неделю был на месте. По приезду он посетил знакомое ему,  «ШИША» -  кафе. Встретив  хозяина заведения, Перескоков на арабском языке попросил отдельную комнату, там он написал записку, где уточнил срок получения кода и шифра ячейки. Принеся кальян, хозяин получил от Перескокова вместе с «Бакшиш» (чаевыми), шифровку и его записку. Перескокову оставалось только ждать звонка, а он должен поступить по его расчёту через день - два.
На следующее утро, выйдя из отеля, Перескоков с группой других туристов направился к ожидавшему их автобусу, как вдруг, его неожиданно одёрнул за рукав подбежавший  местный мальчишка. Сунув ему в руку записку, он так же поспешно убежал.
 Сидя в автобусе, Перескоков развернул записку, она была написана в форме арамейского письма, являющегося прародителем арабского письма. В нём, Перескокову назначалась встреча, вблизи рынка специй (spice souq), на окраине города, в двадцать три часа. Убрав записку в карман, Перескоков мысленно стал просчитывать ситуацию. Во первых, за ним следят, во вторых, передали записку через мальчишку, это означает, что они не желают себя обозначать, в третьих, назначают встречу на окраине города, в позднее  для этих мест время! Вывод напрашивался один – его хотят ликвидировать!
«Я, не единственное звено в цепи, которое захотело завладеть золотом!» - подумал Перескоков.
Реальная опасность перед смертью заставила его бросить радужные мечты о приобретении золота партии. Было понятно, что оно безвозвратно ушло не только для него, но и для всех его боссов! Единственной его целью на данный момент было, как можно быстрее покинуть это государство! Позвонив в туристическое агентство, Перескоков попросил поменять билет на ближайший рейс в Россию, сославшись на рабочую необходимость. На встречу с неизвестными он не пошёл. Просидев весь оставшийся вечер и часть другого дня в номере, Перескоков не ужинал, а также отказался от завтрака, т.к. боялся, кому - либо открывать или выходить. Это были мучительные часы ожидания, он ждал сообщения об авиабилете с большим нетерпением, и он его получил. Голос оператора сообщил номер рейса, время вылета и к каким часам прибудет автобус туристической фирмы, если он ему нужен! Перескоков, не скрывая удачный вариант с автобусом, с большой благодарностью согласился! В двенадцать часов дня Перескоков находился в автобусе, а  ещё через два часа пройдя регистрацию, он сидел в салоне лайнера.

;I;I

Ужасающую тревогу ощутил Арсентьев Вадим Николаевич, когда   получил информацию о трагической смерти Барковича Михаила Львовича. Связана она была не с гибелью близкого товарища, а с возможным провалом всей операции, на которую он обменял свою честь и совесть. Работая в отделе международных отношений при ЦК КПСС, по оказанию помощи слабо развитым странам, он хорошо знал всю структуру доставки этой помощи и в чём она реализовывалась. Помимо доставки продуктов питания, мирной и   военной техники, это были своеобразные закладки золотовалютного фонда партии на день «Ч». Счета были зарегистрированы на подставные лица. Знакомясь с необходимыми людьми, включая и иностранцев, Арсентьев выстроил конспиративную систему безопасности, для хищения части посылаемой помощи. Не заботясь о чёткости отчёта по получению груза, а лишь общей фразой – доставлено, о чём, впоследствии, очень сожалел!
С гибелью Барковича была нарушена система «звена», но у Арсентьева оставалась ещё надежда на получение шифра и кода ячейки, т.к. Барковский успел передать запрос по цепи. По истечению времени стало ясно, что - то пошло не так, система не сработала. Была допущена существенная ошибка, чего Арсентьев не учёл, а именно, говоря простым языком: «В волчьей стае - товарищей нет!». Кто – то, как и он, решил присвоить золото себе.
 Арсентьев, с этим смериться не мог и активно продолжал искать остальные звенья цепи для достижения своей цели! Ему не давала покоя его жадность, которую он приобрёл ещё в детстве.
Его родители были скромными и добрыми людьми, работали учителями в местной школе, районного центра, делясь своей любовью и знаниями со всеми школьниками, не забывая и самого Вадика, но ему казалось этого мало. Жили они в коммунальной квартире с четырьмя соседями, вели скромный, размеренный образ жизни, никаких излишеств не было, но в комнате всегда присутствовало душевная теплота и покой.  У соседей  по квартире уже тогда были телевизоры – «КВН» с линзой (Название в честь его создателей - Кенигсон В.К. Варшавский Н.М. Николаевский И.А). Вечерами в семье Арсентьевых, за чашкой чая с печеньем, приготовленным мамой Вадика, проходили оживлённые дискуссии с коллегами по школе, о литературе и на философские темы. Всегда все были счастливы и довольны, чего нельзя было сказать о Вадике, он считал, что если бы родители не устраивали литературные вечера, то они давно могли бы приобрести телевизор, да и печенья  ему доставалось бы больше! Арсентьев рано усвоил житейскую мудрость: «быть простым и честным - дороже себе!» Другое дело, когда ты выдвигаешь свою личность как кандидата, на любом уровне и на любые посты! Сначала он выдвинул свою кандидатуру на пост звеньевого (в его звене он оказался единственным, кто стремился стать звеньевым), затем на пост старосты класса (его звено лучше других дежурило по классу). На следующей ступени он стал членом совета дружины школы, и последняя занимаемая должность на уровне школы, это - пионерский вожатый. Поступив в педагогический институт, на филологический факультет, он выдвинул свою кандидатуру на должность старосты группы, а так как в сборах комсомольских взносах никто участвовать не хотел, то он, в дополнение, взял должность комсорга группы. Закончил учёбу Арсентьев в должности секретаря комсомольской организации педагогического института. Работая в качестве секретаря комсомольской организации педагогического института, он наладил  дружеские отношения с заместителем первого секретаря комсомольской организации области. Впоследствии занимая пост заместителя первого секретаря комсомольской организации области, Арсентьев поступил в аспирантуру на заочное отделение. По окончании аспирантуры, он имел должность первого секретаря комсомольской организации области. С комсомольской работы Арсентьев перешёл на партийную работу в должности – заместителя секретаря комитета коммунистической партии области, по общественным связям со «Средствами массовой информации».
 Заставляя журналистов заниматься приписками фактических данных  в тех или других отраслях народного хозяйства области, что в значительной степени удовлетворяло высшее партийное руководство. В последствие чего он был переведён на повышение в Москву, на «Старую Площадь».
Арсентьев решил восстановить цепочку и выйти на тех, кто завладел золотом, с помощью акционерного общества  - ;РАВИМ;, членом которого являлся. Поставив вопрос перед коллегами о продолжении расследования  пропавшей части золота партии,  прекрасно осознавая возможности своих компаньонов в получении информации и другой специализации, он рассчитывал на успех операции. Арсентьев узнал, что в расследовании, помимо остальных  фигурантов дела значился повар - Сергеев Акакий Акакиевич. Правда косвенно, но именно на кухню был отправлен один из ящиков с золотом, с изменённой нумерацией накладной, которую выписывал и оформлял лично он! Этот так называемый «дубликат» и был передан его помощником в руки сотрудников КГБ, вместе с грузом, а оригинал был передан через Барковича, для замены дубликата на месте прибытия груза. На ужине у Юсупова, было упомянуто имя, отчество повара, которого пригласили для приготовления ужина, и который так удивил своим мастерством, всех присутствующих – Акакий Акакиевич. Арсентьев был охвачен желанием увидеть его, но тот, сославшись на усталость, просил перенести встречу на другое время. Тогда Арсентьев через объявление в интернете, данное самим Сергеевым, решил пригласить его на разговор, для этого он воспользовался интернетом Алевтины Михайловны Панасюк, не подозревая, что это была наживка, приготовленная Юсуповым, на которую и клюнул Арсентьев.
Передавать информацию по заданию Иванова, об открытии новых фактах расследования Арсентьеву, Рустам Альвинович не спешил, он был уверен, что тот сам будет искать с ним встречу. Так оно и случилось, через день после встречи с Ивановым, ему позвонил Арсентьев, сказав, что ему необходимо посоветоваться по интересующему их обоих вопросу. Юсупов принял предложение и назначил встречу у себя, в этот же день.
Придя к Юсупову, Арсентьев с первых минут встречи задал вопрос:
«Рустам Альвинович, у Вас сегодня работает повар, которого Вы пригласили для приготовления ужина, кажется, его зовут Акакий Акакиевич?»
Юсупову стало ясно:
 «Арсентьев просчитал ситуацию, и ему понятно, что приглашение Акакия Акакиевича на обслуживание ужина не случайно!»
«К сожалению, его нет, я с ним не подписал договор, т.к. у него остались ещё договоренности с другими клиентами», - с грустью ответил Юсупов, стараясь играть роль работодателя, которого интересует только мастерство работника!
«Я к Вам пришёл вот по какому вопросу, Вы помните, в деле о пропаже груза косвенно фигурировал повар, Сергеев Акакий Акакиевич. Вы знаете фамилию повара, что работал у Вас?» - пристально вглядываясь в глаза, спросил Арсентьев.
Продолжая играть роль работодателя, Юсупов ответил:
«Да, припоминаю, он представился как Северов или Серёгин, а возможно и Сергеевым. Мы можем это уточнить у охраны».
Набрав номер охраны, Юсупов спросил:
 « Двадцатого сентября у меня был посетитель, будьте добры скажите его имя и отчество!»
После ответа охраны, Юсупов произнёс:
«Да, Вы правы, его фамилия Сергеев, а я не придал этому значения, он меня просто обворожил, как мастер!»
«Рустам Альвинович, он не оставлял Вам свой адрес?» - поинтересовался Арсентьев.
«Нет, мы договорились, если будет необходимость связаться, то через интернет сайт», - прокомментировал Юсупов.
Чтобы приостановить интерес к Акакию Акакиевичу, Юсупов произнёс:
«Я сомневаюсь, что он может, что - то знать по этому делу, т.к. непосредственно в Москве все косвенные и прямые участники были допрошены неоднократно, и кроме записи в  протоколе дела: «Не знаю, не видел, не слышал!» - одно и то же, у всех свидетелей. На моей памяти, повар был госпитализирован ещё за три дня до исчезновения груза. Наверняка он в расследовании не поможет!»
«И всё же с ним необходимо поговорить!» - уверено сказал Арсентьев.
Уличив возможность для очередной наживки для Арсентьева, Юсупов произнёс:
«Вчера мне поступила следующая информация, в деле появился новый фигурант, некто  Перескоков  Лев Витальевич, бывший работник МИДа, в данный момент занимается предпринимательской деятельностью, владеет сетью   нотариальных контор, проживает в Москве. Его видели в резиденции накануне исчезновения груза, вместе с Игнатьевым Борисом Анатольевичем, загружающими в машину Перескокова, какой - то груз! Эту информацию я получил от бывшего охранника сопровождавшего и охранявшего груз, он только спустя пятнадцать лет решился усомниться в честности своего начальника по службе. Трагическая смерть Игнатьева, способствовала вспомнить этот эпизод, которому раньше он не придал значения! Я теперь в замешательстве, передавать мне сейчас эту информацию в ФСБ или с начала мы обсудим на коллегии, когда будем иметь более весомые аргументы?»
Арсентьев  оживился, услышав радостную для него информацию: «Нашлось недостающее звено в цепи», и тут же  произнёс:
«Нет, нет, тут спешить никак нельзя, необходимо всё проанализировать, и только тогда выходить на ФСБ!»
После непродолжительного диалога, Арсентьев стал собираться и через некоторое время попрощался с Рустамом Альвиновичем.
Юсупову стало ясно, что наживку Арсентьев захватил, теперь оставалось только ждать результата.

;IV
По прибытию в Россию Перескоков всё ещё чувствовал некую угрозу своей жизни и относился с большой настороженностью ко всякому роду действиям со стороны иностранцев. Правду, говоря со стороны своих соотечественников у него, тоже была угроза, но он считал, что своих легче просчитать. По его плану он должен сменить паспорт и переехать к морю, пока всё успокоится. В планы неожиданно вмешался телефонный звонок,  голос, звучащий в телефоне сообщал следующее:
«Здравствуйте, Лев Витальевич! Я имею важные сведения, касающиеся Вашей безопасности, необходимо как можно быстрее встретиться! Назначьте сами место встречи, мой номер - 8•••••••••9»
Это сообщение заставило Перескокова серьёзно задуматься:
«Если меня хотят ликвидировать, это могли бы сделать и без звонков, здесь что - то другое!» - так рассуждал Перескоков.
Проанализировав все «За» и «Против», Перескоков набрал номер абонента и назначил встречу в одном из сберегательных банков, недалеко от места жительства, предварительно обменявшись по интернету фотографиями.
На встречу Перескоков вышел сразу после звонка. Выйдя из квартиры, вызвал лифт, когда лифт поднялся, он им не воспользовался, а просто нажал кнопку первого этажа, сам же поднялся на чердак и вышел через другой подъезд.
Передвижение по чердакам и по крышам ему всегда напоминало далёкое детство, когда они, группа юнцов, убегали от местных мальчишек, у которых было численное превосходство, драться дальше не было сил и смысла. Тогда старший из них по возрасту, Сенька скомандовал:
«Давай в подъезд!»
Там по лестнице они поднялись на чердак, с чердака на крышу, пробежав, таким манером несколько крыш они оказались на своей улице, обманув своих преследователей. Дворовую школу жизни Перескоков всегда благодарил и ценил!   
До встречи оставалось два часа. Перескоков зашёл в кафе напротив сбербанка, занял столик, с которого хорошо просматривались все подходы к сбербанку, сделал заказ и стал наблюдать. Ждать пришлось недолго. События развивались стремительно. Рядом, у кафе, остановился микроавтобус Мерседес – Бенц с тонированными стёклами, через некоторое время из него вышли двое парней и направились в сторону сбербанка. Пробыв минут десять в банке, они вернулись в машину. Машина оставалась стоять на месте. Перескоков, проанализировав ситуацию, понял, за его абонентом ведётся наблюдение, не исключено, что за ним - тоже! Судя по оперативности прибытия на место встречи, их разговор с абонентом прослушивали. Как - то предупредить своего абонента Перескоков не собирался, напротив, если бы ни эта ситуация, то он бы после получения информации ликвидировал бы его, как последнего свидетеля в звене.
Тем временем, к сбербанку приближался сам «Абонент». Как только он зашёл в банк, из микроавтобуса вышла женщина, лет сорока, и направилась в тот же сбербанк.
Ждать было нечего, Перескоков встал, расплатился с официантом, при этом спросил:
«Нет ли другого выхода, а то на улице знакомая девушка, а я с ней не хотел бы встречаться?»
«Да, я Вас провожу!» - ответил официант.
Выйдя из кафе и пройдя дворами, Перескоков выбросил в водосток свой сотовый телефон. Доехав до банка «Московский», он взял из своей ячейки новый паспорт, на имя  Горохова Леонида Петровича, водительские права, свидетельство о регистрации транспортного средства, ключи от машины,  банковскую карточку и наличную сумму денег, с гримёрной коробочкой. Через три часа он подъезжал к Славному городу Туле!
Войдя в сбербанк, Арсентьев Вадим Николаевич подошёл к столику для заполнения записей, осмотрелся, похожего на Перескокова лица, он не обнаружил. Произвёл оплату за «мосэнергосбыт» и «МГТС». Так в ожидании и внутреннем волнении, он пробыл в течение двадцати пяти минут, затем вышел из сбербанка, нашёл ближайший телефон автомат и набрал номер Перескокова, – никто не ответил!
По дороге домой,  Арсентьев ещё несколько раз из телефона автомата  набирал номер Перескокова, и когда решил больше не звонить, на другом конце взяли трубку и после продолжительного молчания сказали:
«Да, я Вас слушаю!»
Арсентьева насторожил голос, он явно был не тот, с кем  он разговаривал три часа назад! Решив проверить сомнения, Арсентьев произнёс следующее:
«Вы не пришли на встречу, но я надеюсь, Вы завтра принесёте мне те стекляшки, которые  давно обещали?»
После небольшой паузы прозвучал голос:
«Да, безусловно, завтра я всё вам передам, Вы меня извините, что  сегодня так получилось. Завтра там же, в то же время, до свидания!»
У Арсентьева закружилась голова и подступила тошнота, мысли путались, но единственное в его голове чётко прослеживалось, что он попался  и это конец!
«Они не стали  уточнять место и время встречи, значит, они знают всё обо мне, что я звонил Перескокову и предупреждал его об опасности. Очевидно, Перескокова уже задержали!» - так мыслил Арсентьев.
Подходя к своей квартире, он обратил внимание на целующуюся влюблённую пару, стоявшую выше пролётом. Войдя в квартиру, не раздеваясь, он сел в кресло и стал лихорадочно думать, где он мог сделать ошибку. Главное, его  хозяева, в любом случаи, ему платить больше не будут, а постараются ещё, и ликвидировать, ведь не просто так, они дали ему ампулы с ядом! При этих воспоминаниях Арсентьев встал, подошёл к тумбочке с обувью, взял старые домашние тапочки, приоткрыл стельку и вытащил шифрограмму, в ванной комнате он её сжёг. В дверь позвонили, он прошёл в коридор, взглянул в глазок, там стояла та же влюблённая парочка. Не открывая дверь, Арсентьев спросил:
«Что Вы хотите?»
«У нас нет телефона, а Маше надо срочно позвонить домой, что бы мама, оставила ключи соседке!»
Отойдя от двери, Арсентьев взял второй тапочек, достал из него не большую капсулу, вложив её в рот, и замер. Вся жизнь пронеслась у него перед глазами, всю жизнь ему было всего мало, всю жизнь он старался взять всё больше и больше, в итоге он стоит со старым домашним тапочкам и ампулой яда во рту! Как вскрывали дверь, Арсентьев уже не слышал и не видел.
Прибывший врач констатировал смерть, а патологоанатом установил причину – резкая остановка сердца, вследствие сильнодействующего препарата, не известного производства.
Находясь у себя в кабинете, Юсупов ещё раз анализировал ход событий, касающийся смерти Арсентьева. Причиной такого исхода дела, на его взгляд была в недооценке самого объекта, необходимо было учитывать фактор внезапности, а не полностью полагаться на коммуникационные технические системы слежения. Его размышления прервал телефонный звонок, взяв трубку, Юсупов услышал бархатный голос Иванова:
«Здравствуйте, уважаемый Рустам Альвинович! Как Вы себя чувствуете?»
«Спасибо за беспокойство, чувствую себя ослом, но выдаю за коня!» - с шуткой ответил Юсупов.
«Вы меня извините, но нам с Вами необходимо увидеться. Вам сегодня удобно будет, если нет, то перенесём на завтра?» - будто провинившись, произнёс Иванов.
Юсупов уловил в голосе Иванова, некое подобие угрызения совести, возможно, это связано с провалом операции.
« Готов и сегодня, я как конь ретивый, которого не одна женщина на скаку не остановит, только скажите в какое время!» - продолжал шутить Юсупов.
«Машина Вас ждёт, только Вы, пожалуйста, не спешите, она будет Вас ждать, сколько нужно!» - произнёс Иванов.
Да, подумал Юсупов, кем ты себя чувствуешь, тем и надо себя выдавать!
«Через двадцать минут я буду готов!» - отрапортовал Юсупов.

Встретившись с Ивановым на конспиративной квартире, Юсупова не покидало чувство скрытой тревоги. У Иванова при разговоре присутствовал ускользающий  куда - то в сторону взгляд. Прошло тридцать минут, а разговор шёл о спортивных неудачах наших олимпийцев, об объединении Европы в Евросоюз и прочей газетной информации. Наконец, Юсупов не выдержал и задал вопрос:
«Уважаемый Иван Иванович, Вы мне хотите что – то сообщить?»
Иванов посмотрел внимательно на Юсупова, отодвинул чашку кофе и произнёс:
«Ситуация следующая, из двух подозреваемых, которых Вы нам предоставили, один умер, а второй исчез. Дело находится под контролем в Кремле, Вы сами об этом просили. Моё руководство требует радикальных действий, а у нас прячется сомнительный свидетель. По существу дела он был обязан доложить своему непосредственному начальству, тем более при опросе на «Лубянке», в отделе дознания, что он видел и слышал! Очень серьёзное складывается подозрение, не причастен ли этот повар к похищению золота? Возможно, ему пообещали определённую сумму денег, вот он и молчал столько лет, как сыч, пока Вы его не вычислили! Вам он прикинулся глупеньким, обманутым, не знающим человечком, а не знания закона не освобождает от ответственности! Так что от лица прокуратуры, прошу Вас передать Сергеева Акакия Акакиевича в руки правосудия! А Вас, Рустам Альвинович,  лично прошу, не препятствуйте его выдачи, иначе Ваши действия будут рассматриваться как воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования – статья Г.К. 294. Если ещё учесть, что это дело рассматривается, как в особо крупных размерах, то это уже уголовная ответственность и лишение свободы – статья У.К. 294!»
Сидя в кресле, Рустам Альвинович почувствовал нестерпимо – мучительную душевную  боль за Россию, за её многострадальный народ. Проходят столетия, а в сущности, ничего не меняется, как в басне Крылова говориться:
«У сильного всегда, бессильный виноват!», но, к этому бессилию приложил руку именно он – Юсупов Рустам Альвинович и от этого становилось ещё мучительней больнее.
«Вы говорите, что Сергеев обязан был доложить по инстанциям, но его прямой и непосредственный начальник, в то время был Игнатьев Борис Анатольевич. Точно так же, как и Вы, со знанием партийного и уголовного кодекса, он приказал Акакию Акакиевичу нигде, ни кому не говорить, что он видел, мотивируя интересами государства и подпиской о не разглашении  государственной тайны! На Петровке, давая показания, он не знал о исчезновении золота, и как честный человек, себе представить не мог, что такое исчезновение возможно, и ответил на вопрос именно так, как ему приказал его прямой и непосредственный начальник. И ещё не мало – важный фактор, Сергеев на протяжении последних шестнадцати лет, работает на двух, а в иной раз, на трёх работах. Если, как Вы говорите, он был бы в доле, он так себя работой не загружал! И последнее, занимая гражданскую позицию, я пришёл на «Старую площадь» с уверенностью в справедливости дела, а вышло всё на оборот, человек, который взял на себя ответственность стать свидетелем, рискуя жизнью семьи и своей, оказался обвиняемым, это просто нонсенс (бессмыслица - фр. яз.)! А, если говорить правду, Вы допустили массу неточностей при выполнении поставленной перед Вами задачи, и все погрешности решили списать на человека, которого Вы, по всем морально – нравственным законам обязаны защищать!» - с держаным возмущением произнёс Юсупов.
Иванов, приняв извиняющий облик, с грустью в голосе сказал:
«Вы, пожалуйста, успокойтесь! На данный момент Акакий Акакиевич не обвиняемый, а выступает в роли свидетеля. Всё решает суд, и я уверен, что Вы предоставите ему хорошего адвоката, так что,  будем надеяться на лучшее. Как человек, я Вас прекрасно понимаю, но и Вы, поймите меня! Руководство приказало действовать решительно, и предоставить конкретный результат по этому делу, я и довожу его до определённого логического конца! »
Делясь информацией о происходящем событии со своими компаньонами по бизнесу, Рустам Альвинович заметил, что Столбового и Карделюка стало это расследование не только мало интересовать, но и присутствовало  чувство испуга за себя.


;V
Откладывать разговор с Акакием Акакиевичем о произошедших событиях, которые так радикально изменили ситуацию, Юсупов не стал. Приехав на дачу,  в начале дня, когда осеннее солнце достигло своего апогея,  Рустам Альвинович, застал каждого из членов семейства за своим занятием. Инесса Андреевна с Викой играли в бадминтон, энергично жестикулируя ракетками, периодически допуская промахи и при этом весело смеясь над своей нерасторопностью. Старший Акакий Акакиевич на веранде, сидя в кресле, слушал радиопередачу, рядом за столом сидела его супруга и раскладывала пасьянс. Младший Акакий Акакиевич, напевая незамысловатую мелодию, трудился на кухне, было очевидно, что для него это был процесс творчества, постижения мира окружающего аромата, гармонии вкуса, гаммы красок  и бесконечной фантазии. Только сейчас Юсупов  в полной мере осознал, какая над всей этой семейной идиллией нависла огромная чёрная туча, которую он принёс и должен, как гром с ясного неба, обрушить на головы, не в чём неповинных людей!
Первая обратила внимание на идущего по выложенной к дому плитке Юсупова, Вика, и радостно приветствуя, размахивая ракеткой, кричала:
«Ура! Дядя Рустам приехал!»
В доме Акакия Акакиевича Юсупов с первого дня знакомства попросил Вику называть его дядей! Они оба почувствовали друг к другу приятельские отношения, делясь своими взглядами на окружающий мир.
Юсупов, всю свою сознательную жизнь мечтал иметь детей, но у них с женой их не было. Когда они решили взять маленького ребёнка из детского дома, у них появилась надежда иметь собственного ребёнка. Счастью не было предела, но длилось оно не долго, врачи определили порок сердца у супруги. Рекомендовали остановить беременность на ранней стадии, но супруга наотрез отказалась, несмотря, что и сам Рустам Альвинович просил её прислушаться к мнению врачей. Предродовой период протекал с относительно спокойной динамикой, но сами роды стали роковыми, врачам не удалось спасти ни мать, не ребёнка!
Подбежавшая Вика обняла Юсупова, тот держа в двух руках какие - то коробочки и свёртки и подняв их в разные стороны,  выглядел на фоне  клумбы огородным чучелом. Инесса Андреевна, наблюдая это перевоплощение, не удержалась от смеха, а Юсупов, удивлённый, что он может ещё быть причиной смеха, принося людям радость, воспрянул духом, и закружил повисшую на его шее Вику!
Подойдя поближе к Юсупову, Инесса Андреевна обратила внимание на его улыбающееся лицо с глубоко печальными глазами.
«Здравствуйте, уважаемый Рустам Альвинович, как Вы себя чувствуете?» - поинтересовалась Инесса Андреевна.
Передавая подарки Вике в руки, и переводя дыхание от головокружительного  исполнения тодеса (вращательное движение в парном фигурном катании), Юсупов, стараясь скрыть своё душевное состояние, произнёс:
«Немного приустал от дороги, а общее состояние в норме!»
«Я, Вам доверяю, но артериальное давление всё же измерить необходимо!» -  высказала своё мнение Инесса Андреевна.
Слова, произнесенные Инессой Андреевной: «Я, Вам доверяю!» с болью в сердце напомнили Юсупову о его ошибке, которую он совершил по отношению к Акакию Акакиевичу, обратившись в ФСБ.
Пройдя, в сопровождении Инессы Андреевны в внутрь дома, Юсупов поздоровался с родителями Акакия Акакиевича.  Отложив  своё занятие, они с не скрывающей радостью предложили Рустаму Альвиновичу пообщаться с ними, но непререкаемое  слово врача, сказанное Инессой Андреевной, что
Рустаму Альвиновичу необходимо отдохнуть - на них подействовало безукоризненно эффективно.
После диагностики был поставлен диагноз:
«Давление немного завышено, а пульс учащённый это говори, что сердце работает с повышенной нагрузкой и Вам необходим отдых!» - вынесла свой вердикт  Инесса Андреевна.
Войдя в зал и услышав приговор своей супруги, Акакий Акакиевич возразил:
«Только когда попробуете паштетный торт, селёдочный крем, мясную солянку и баранью поджарку! Здравствуйте, уважаемый Рустам Альвинович, Вы не откажите мне в этой любезности?»
«Что Вы, любезнейший Акакий Акакиевич, Я с большим удовольствием предамся во власть  Вашего искусства, сравнимое с пищей богов!» -  произнёс Юсупов.
За столом велась спокойная, размеренная беседа о здоровом образе жизни, сбалансированном и рациональном питании, плавно переходящая к экономике и политике.
«Мне не понятно следующее, у нас в стране часто меняется правительство, обвиняя предыдущее в бездарности, коррупции, мошенничестве и других грехах. В тот момент, когда в стране такой высокий потенциал талантливых, честных людей, есть из кого выбирать. Они по непонятным причинам не востребованы и выезжают за границу, где их ценят и уважают!» - прокомментировала свой вопрос Инесса Андреевна.
«Если говорить правду, загранице мы поставляем не только талантливых и честных людей, но и лиц, мягко говоря, с тёмой репутацией и с сомнительным происхождением капитала!» - сделал своё дополнение Сергеев старший.
Юсупов отвлечённо прислушивался к разговору присутствующих, в чём - то соглашаясь, а где - то выдвигая свою точку зрения. В действительности он был занят подготовкой передачи сообщения для Акакия Акакиевича, что бы преподнести его в более мягком аспекте, как закономерное явление в процессе расследования. По окончанию трапезы, когда Инесса Андреевна с Викой занялись уборкой посуды, Юсупов предложил Акакию Акакиевичу немного прогуляться по саду, отойдя от дома на почтительное расстояние, он произнёс:
«Расследованием заинтересовались, потребовалось непосредственное Ваше присутствие для диалога со следователем, в роли свидетеля. С Вами будет присутствовать адвокат, он поможет сориентироваться во внезапно возникших сложных ситуациях. Мы завтра утром, к десяти часам должны будем быть в прокуратуре. Зная Ваши нежные взаимоотношения с супругой, мне кажется, будет лучше для всех, если Вы скажите ей, что мы завтра отъедим, так как необходимо помочь расследованию!»
Слова Юсупова потенциально насторожили Акакия Акакиевича, он замедлил шаг и обратился с вопросом:
«Возможно, я слабо знаком с юриспруденцией, но адвоката предоставляют, подозреваемому или обвиняемому?»
«Уважаемый Акакий Акакиевич! Здесь неординарный случай и что бы обезопасить Вас, я договорился со следователем, что при разговоре с Вами будет присутствовать адвокат!» - искренне переживая, сказал Юсупов.
В эту осеннюю ночь, в загородном доме фактически ни кто не спал, кроме двух сторожевых собак, да и они, периодически, поскуливали. Старики, беспокоясь друг о друге, то и дело спрашивали друг друга: «Ты спишь?», «Тебя беспокоит что – то?» Или «Что ты так дышишь, может тебе таблетку дать?»   
Вика, пользуясь услугами интернета, общалась в «Одноклассниках» со своими друзьями, не смотря на позднее время, нужно было стольким поделиться, что позабыла про сон!
Рустам Альвинович старался понять логику начальства, требуя от Иванова – «Радикальных действий!» В начале двадцатого века, в 1917 году, в России произошла революция, приведшая к гражданской войне, поделившей всех на белых и красных, когда сын шёл на отца, а брат на брата. Именно тогда звучали эти слова с обеих сторон: «Требуем решительных действий!» Погибли сотни тысяч людей, очевидно, что не всегда радикальные действия приводят к положительному результату! Но главное, Юсупов переживал за Акакия Акакиевича, он чётко себе представлял угрозу ареста.
«Если будет команда, то и к столбу придраться можно!» - рассуждал Юсупов.  Мысли заполняли черепное пространство, во всём чувствовалось противоречие, порой даже наступала усталость от безысходности, но сон никак не приходил!
Оставшись вдвоём, Акакий Акакиевич поделился информацией с Инессой Андреевной о завтрашней поездке к следователю. После не продолжительного молчания Инесса Андреевна встала и, пройдя по комнате, произнесла с чувством недоумения и возмущения:
«Нет, я понимаю, что ты стал заложником этой истории не по своей воле, а в силу обстоятельств! Но существуют и здравствуют люди, которые обязаны нести ответственность! Им оказывали доверие, они клялись делу партии, получали приличную зарплату, были на государственном обеспечении, занимали должность генерального секретаря ЦК КПСС, вот их просто необходимо вызывать в прокуратуру!  Пропал не ящик с шестьюдесятью шестью килограммами, а несколько вагонов Российского золота! Эти перевёртыши теперь за границей, а скольким людям они своим очковтирательством,  жизнь испортили, и что - то я не слышала, что бы к ним кто - то предъявил иск! Правильно говорят - своровал миллион, он не вор, а деловой человек. Так всё гадко и противно, как только не ясно, что будущее поколение это безобразие видит и воспринимает его как руководство к действию! Россия постоянно будет генерировать новых крупных и мелких воров, мошенников и коррупционеров! Меня от всей этой не справедливости и от не прикрытого лицемерия, тошнит и трясёт, а главное я очень беспокоюсь за тебя!»
«Милая, ты не волнуйся за меня, всё будет хорошо! Да и мир не переделать, видно так богу было угодно, что одни рождаются с душой, а другие с пустотой! Время позднее, давай постараемся заснуть!» - успокаивающим тоном проговорил Акакий.
«Вот именно постараемся, спокойной ночи!» - с грустью сказала Инесса.


;V;
Пропуска были выписаны на двоих, на Сергеева Акакия Акакиевича и Терёхина Евгения Павловича, члена адвокатской коллегии. С Юсуповым, Акакий Акакиевич попрощался, когда они подъехали к прокуратуре, тот крепко пожимая руку, пожелал: «Ни пуха, ни пера!»
В ответ, как требует охотничье суеверие,  Акакий Акакиевич послал его к чёрту.
Пройдя через сканирующий портал, и предъявив дежурному свои документы, их в сопровождении офицера провели к следователю. Следователь был  молодой человек, лет тридцати пяти, с большой, коротко подстриженной головой, бычий шеей и накаченной фигурой. Акакию Акакиевичу он показался типичным персонажем, множества идущих в то время телевизионных фильмов – « братки  девяностых»
В кабинет пригласили только Акакия Акакиевича, на что Евгений Павлович высказался:
«У нас была договорённость, что я буду присутствовать при собеседовании!»      
«Вы, уважаемый Евгений Павлович, путаете коммерческие сделки, с правилами расследования, там да, возможны договорённости. Сергеев Акакий Акакиевич является свидетелем, и ему на данном этапе следствия нет необходимости в защите. Вы посидите пока в коридорчике» - надменно произнёс следователь.
После фразы сказанной следователем:
«Ему, на данном этапе следствия нет необходимости в защите!»  - Акакий Акакиевич побледнел, сердце защемило в груди, а внутренний голос ему подсказывал:
«Отсюда тебя больше не вы пустят! Такого просто не может быть, я имею право на защиту, я должен увидеть свою семью!» - внутри кричала его плоть!
В процессе внутреннего диалога, и не справедливости, Акакию Акакиевичу стало ещё хуже. В ушах послышался шум, в глазах появились мелькающие точки, ноги стали ватными, и он не прося разрешения сел на ближайший стул.
«Вы, меня слышите?» - прокричал следователь.
До Акакия дошёл вопрос, и он вяло ответил: «Да»
Следователь не обращая внимания на состояние свидетеля, пристально уткнувшись в бумаги, лежавшие у него на столе, продолжал задавать вопросы:
«В заявлении к прокурору, указана дата, когда были обнаружены Вами на кухне, в ящике, золотые слитки. Через два с половиной месяца после исчезновения золота, Вас пригласили на дознание, где задавался вопрос, а именно, при вскрытии ящиков, Вы ни чего неординарного не заметили? На что Вы ответили – Нет!  Вы можете объяснить где, правда, а где лож? »
Плохо понимающий, что происходит и что от него добивается следователь, Акакий стал напрягать свои мысли. В первый момент он ужаснулся от реальности своей вины - скрытия хищения! Затем, медленно приходя в относительное сознание, вспомнил, что ему было приказано Игнатьевым, ни кому об увиденном золоте не говорить. Он предупреждённый об уголовной ответственности, и подпиской о не разглашении государственной тайны так и поступил.
«Мне приказал мой непосредственный начальник - Игнатьев, что бы я никому не говорил, что видел, предупреждая  об уголовной ответственности о разглашении государственной тайны» - слабым голосом проговорил Акакий.
«Игнатьева, нет в живых, и подтвердить Ваши слова некому!» - жёстко сказал следователь.
Акакий, вовсе растерявшись, ни как не мог найти слова в своё оправдание, и как тонущий, хватаясь за соломинку, пролепетал:
«Возможно, он кому - то передал, что я обнаружил золото, и при этом взял с меня слово - хранить секрет родины?»
«Да, информацию он передал, своим сообщникам, которые по странным причинам стали гибнуть, включая Вашего начальника. Последний, Вами опознанный в самолёте участник хищения, некий Перескоков, вовсе исчез! И вот какая интересная вырисовывается картинка, все участники хищения мертвы, а Вы живы! Мало того Вы ещё сочиняете легенду – «Какой Вы честный и наивный человек!»  Вы можете объяснить сложившуюся ситуацию?»
От бессилия оградить себя от наговора,  Акакию стало совсем плохо, и он опустил голову.
«Прочитайте и подпишите протокол опроса!» - протягивая лист, сказал следователь.
Акакий с широко открытыми глазами, словно в тумане, взял протянутый ему лист бумаги, и трясущейся рукой расписался.
«А теперь познакомьтесь с постановлением решения, применительно к Вам, статья 316 уголовного кодекса РФ - Укрывательство преступлений!» - протягивая второй лист, произнёс следователь.
«Пригласите адвоката - Терёхина Евгения Павловича», - отдал распоряжение следователь, дежурному офицеру.
Видя бледное, растерянное лицо Акакия Акакиевича, Евгений Павлович полез в карман за валидолом, достав, в приказном тоне проговорил:
«Положите под язык!»
Акакий безропотно подчинился, взяв валидол.
«Вы нарушили норму дознания, свидетель вправе давать показания в присутствии своего адвоката, статья 82, часть 2, УПК РК.» - уверенным голосом произнёс Евгений Павлович.
«Это было сделано в интересах следствия для достижения истины. Вы познакомьтесь с протоколом дознания, который подписал свидетель и вытекающим из этого постановлением!» - ретировался следователь.
Познакомившись с протоколом допроса и вытекающим из него постановлением, Евгений Павлович со знанием дела  отметил:
«В интересах следствия, как Вы высказались, нельзя пренебрегать нормами закона! Перед допросом следователь обязан разъяснить, что свидетель вправе отказаться от дачи показаний, уличающих в совершении преступления его самого, супруги, и близких родственников, статья 214, часть 3 УПК РК. Чего сделано не было, и мы будем обжаловать Ваше решение!»
«Естественно, Вы можете обжаловать решение, но сегодня Сергеев Акакий Акакиевич во избежание побега и  связи со своими соучастниками - задержан!» - прокомментировал своё решение следователь.
«Акакий Акакиевич, Вы старайтесь успокоиться, завтра мы внесём залог, и Вас отпустят!» - убедительно сказал Евгений Павлович.
Забегая вперёд,  Евгений Павлович составлял неоднократно прошения о внесения залога, а так же писал жалобы, но никаких результатов не последовало.
Узнав от Евгения Павловича о случившемся, Юсупов, не раздумывая, направился к Сергеевым на дачу.
Видя одиноко входящего в дом Юсупова, Инесса Андреевна моментально всё поняла – случилась беда! Ноги плохо стали слушаться, в ушах послышался звон, и она присела на стул. Она плохо слышала, как здоровался, и что говорил Рустам Альвинович, а впоследствии, и во все, всё исчезло! Когда она открыла глаза перед ней стояла Вика, вся в слезах, Рустам Альвинович с испуганными глазами, и обнявшись друг с другом родители.
«Мамочка, милая, как ты себя чувствуешь? Я тебя очень люблю!» - целуя мать, проговорила Вика.
«Что с отцом?» - тихим голосом спросила Инесса Андреевна.
«Он сейчас в прокуратуре, получилось недоразумение, его обвиняют в закрытии преступления, я Вам клянусь, что всё будет хорошо, Акакий Акакиевич скоро приедет к Вам. Я Вас очень прошу, поверьте мне, и берегите себя, нам ведь всем предстоит, ещё очень много счастливых дней, и радостных встреч!» - произнёс Рустам Альвинович.
«Хорошо, Рустам Альвинович, я в Вас верю!» - более уверенно сказала Инесса Андреевна.
Сергеева Акакия Акакиевича поместили в  Лефортовский СИЗО – 2. После прохождения предварительного осмотра, его направили в камеру, когда за ним закрыли дверь, голова продолжала кружиться и гудеть. В камере стояли две, двух яростные кровати и один стол, с закреплёнными с двух сторон скамейками. У противоположной стороны стены находился мужчина, пожилого возраста с коротко подстриженными волосами, и седыми висками, его внешность выдавала в нём жителя Кавказа.
«Здравствуйте!» - произнёс слабым голосом Акакий.
«Здравствуйте!  Выбирайте койку или как её ещё зовут – Шконку» - произнёс местный постоялец камеры.
Акакий, собрав последние силы, подошёл к ближайшей койке, присев на неё почувствовал некоторое облегчение.
«Давайте знакомиться, я, Алхасов Георгий Заирович» - преставился постоялец камеры.
Акакий, с трудом приставая, был остановлен жестом и словами, произнесёнными Алхасовым Георгием Заировичем:
«Вы не вставайте, придите в себя, знакомиться и беседовать можно сидя!»
«Сергеев Акакий Акакиевич» - представился Акакий.
«Я, не мог себе представить, что встречусь с персонажем, прекрасного произведения Н. В. Гоголя, где очень точно и ярко показана вся Российская
ментальность с её кротостью и доброжелательностью в образе Акакия Акакиевича, и с постылым безразличием в лице частного пристава и генерала. Знаменитые слова Ф. Достоевского, произнесённые им о том, что -
       «Все мы вышли из Гоголевской  шинели»  обращены к Российской демократии. Именно в этой повести главным литературным героем выступил не известный артист, граф или царь, а самый обыкновенный маленький человек, чиновник, писарь, ничем не примечательный. Прошли столетия, а в России  до сих пор ни чего не изменилось!» - процитировал Алхасов.
За беседами быстро проходило время, вот прошёл месяц, как Акакий и Алхасов поделились друг с другом  своими взглядами на жизнь, с теми проблемами, которые поставила перед ними судьба, вследствие чего они оказались здесь. Так, Акакий узнал, что Алхасов из Дагестана, кандидат педагогических наук, работал в должности декана в государственном педагогическом университете, по оговору был арестован, якобы за участие в несанкционированных антиправительственных митингах. Его начитанность и знание сути вещей, восхищали Акакия, что вселяло доверие в те рекомендации, которые он давал. Находясь в следственном изоляторе,  Акакий терял иной раз душевное равновесие, его разбирала невыносимая тоска по дорогим и любимым ему жене, дочке и родителям. Было огромное желание завыть волком от бессилия и несправедливости в этом мире, тогда вступал в диалог  Георгий Заирович:
«Вы будете надомной смеяться, если я Вам скажу, что мы с Вами счастливые люди, но рассудите сами, в данный момент сотни тысяч подследственных находятся в ужасных условиях, это переполненные, душные камеры, спать приходиться по очереди, питание, поверьте мне на слово, значительно хуже нашего. Идёт следствие,  решения суда ещё нет, и как говорит статистика, половина из них будет оправдана, а они уже понесли наказание столькими мучениями! »
После  такого оригинального подхода к жизненным обстоятельствам, что есть люди, у которых ещё хуже, чем у тебя, Акакия немного успокаивало и придавало надежду в будущее. В один из моментов, пребывания в тюрьме, во время прогулки в тюремном дворике, Георгий Заирович высказал свою гипотезу:
«Я убеждён, что Перескоков не исчез бесследно, а залёг где то в России или ближайшем зарубежье, здесь больше возможности укрыться, чем за границей. Я, Вам дам адрес одного «Авторитета», он проживает в Москве, скажите, что Вы от меня, он поможет найти Вам его! Что Вы, на меня так удивлённо смотрите, Акакий Акакиевич, среди моих студентов есть  разные родители. Кстати, именно он предложил меня отсюда вытащить, и я уверен, он это сделает!»
Алхасов предположил затягивание расследования для передачи в судебную инстанцию и советовал Акакию следующее:
«В этом неадекватном деле, необходимо выходить, только с помощью печати в средствах массовой информации!»
При ближайшей встрече с адвокатом, Акакий поделился советом Алхасова. Евгений Павлович пообещал рассмотреть этот вариант и на следующем свидании сказать результат.


                ;VІI
Все попытки предпринимаемые Юсуповым,  освободить Акакия Акакиевича из под стражи,  ни к чему не привели. Всюду встречалось не понимание и полное равнодушие, со стороны следствия и власти.
Встреча с адвокатом Терёхиным Евгением Павловичем, который передал предложение от Сергеева, придать гласности расследование дела в СМИ, сначала показалось Юсупову абсурдным, но по прошествии времени стало актуальным, да пожалуй, единственным правильным путём к освобождению Сергеева Акакия Акакиевича!
За написания статьи взялся сам Рустам Альвинович, у него ушло на это три дня, в течение этого времени он, по нескольку раз переписывал, находя нужные слова для чёткости описания происходящего, и яркости отражения справедливости, пока полностью не отредактировал статью для передачи в СМИ. Рустам Альвинович решил не сразу отдавать статью в печать, а ещё раз встретиться с власть предержащих. Во встрече ему не было отказано, и он  после подробного объяснения парадоксального результата расследования, передал написанную им статью пресс – секретарю администрации президента, сказав при этом:
«Если не будет восстановлена справедливость, мне остаётся придать огласки в средствах массовой информации всю историю, связанную с хищением золота партии и дальнейшем его поиском!»
«Вы пожалуйста, успокойтесь я прекрасно понимаю, что Вы не корысти ради занимаетесь этим расследованием, а  радеете за государство Российское и справедливость!» - высказался пресс – секретарь президента.
Взяв статью и прочитав её содержание, он произнёс:
«Я рассчитываю, что в течение двух - трёх недель решение будет принято, а пока, естественно ни каких действий и решений не предпринимайте! Договорились, тогда до свидания. Вас проинформируют о решении!»
Через две неделе, дело, возбуждённое по статье 316 уголовного кодекса РФ – «Укрывательство преступления» в отношении Сергеева Акакия Акакиевича было прекращено «За отсутствием состава преступления», так как всё обвинение строилось только на показаниях самого Акакия Акакиевича, который в свою очередь, как гражданин и патриот родины, стремился раскрыть преступление!
Получив сообщение о прекращении следствия и освобождении Акакия Акакиевича, Юсупов не медленно сообщил эту радостную весть Инессе Андреевне:
«Уважаемая Инесса Андреевна! Завтра мы с Акакием Акакиевичем приедем к Вам на дачу! Готовьтесь к встрече!» - чуть ли не нараспев произнёс Рустам Альвинович.
Весь прошедший месяц казался ей бесконечно долгим и мучительным, днём и ночью она мысленно боролась с несправедливостью, отстаивая честь и достоинство своего мужа!
«Вы извините, но мне не вериться, неужели это правда?! А могла бы я, вместе с Вами встретить Акакия, мне просто не терпится  скорее его увидеть, и уверена ему так же!» - восторженно сказала Инесса Андреевна.
«Я прекрасно понимаю Ваши чувства, но рекомендовал бы остаться на даче, так как, я буду ждать его с девяти часов утра, как меня 
информировали. Сколько будет проходить процедура оформления, никто сказать точно не берётся, будем надеяться, что всё пройдёт без проволочек!» - прокомментировал своё предложение Рустам Альвинович.
«Хорошо, я наберусь терпения, и буду ждать на даче, большое Вам спасибо, Рустам Альвинович!» - с чувством благодарности высказалась Инесса Андреевна.
Она присела на стул, глубоко вздохнула и с одухотворённой радостью в сердце, произнесла:
«Всё - таки Бог есть!»
На удивление, процедура освобождения прошла без задержек, и Юсупов с Сергеевым уже к обеду были на даче. Живую картину душевного состояния, которым были наполнены участники встречи, описать не возможно, просто не хватит ни какой палитры красок, и огромного запаса слов, для передачи того счастья и радости, что  владели ими! Как не парадоксально, но от счастья и радости тоже плачут, этот парадокс не миновал и всех присутствующих. Рустам Альвинович находясь немного в стороне, стараясь не заметно для окружающих, достал платок, и стал вытирать слёзы, не смотря на то, что на лице отображалась улыбка. Слов и вопросов было множество, как, к встречающему Акакию Акакиевичу, так и к встречающим.  Долго обсуждая прошедшее и будущее, Акакий Акакиевич сделал вывод:
«Удивительно, но ловлю себя на мысли, что благодаря пережитому, сейчас я испытываю истинное душевное счастье, выходит, не ощутив чувство горя, не поймёшь чувство радости!»
Инесса Андреевна ценя  рассуждения мужа, решила придать его словам более точное определение:
«Дорогой мой! Ты подтверждаешь крылатую фразу: «Всё познаётся в сравнении!» принадлежит она французскому философу – картезианцу Рене Декарту. Он один из тех учёных, которые отвергли схоластику и вывели на первый план силу собственного разума, а не утверждения старых книг. Высказывание - «Я мыслю, следовательно, существую!» так же принадлежит этому мыслителю». Лично я считаю, что лучше в жизни, обходиться без таких суровых сравнений!» - сказала Инесса Андреевна.
Полностью умиротворённый семейным уютом, и милейшим внимание со стороны Вики, которая постоянно подкладывала и предлагала различные яства, Рустам Альвинович решил высказать свою гипотезу, на крылатую фразу:
«Если принять тот факт, что это мудрость народная, то лучше всего она объясняется классической притчей «Заведи козу, выгони козу». Герой истории молил Бога о расширении своей жилой площади, тот посоветовал несчастному приобрести козу и поместить в доме. После года мучений человек вернулся к Богу с единственной просьбой – облегчить страдания! И когда по новым наставлениям он выдворил скотину из жилища на двор, человек несказанно был рад и благодарил Создателя. Ведь без козы стало не только спокойно, но и просторно! Смысл этой легенды в том, что тишина и спокойствие воспринимаются как наибольшая ценность после кавардака, чем до него. Вот уж действительно – всё познаётся в сравнении! Кстати, данным методом пользуются и правители, отбирают у народа всё, что можно, а после по не многу возвращают, и при этом становятся сразу хорошими!»
«Ты, милый мой Акакиюшка, не гоняйся за истиной, философия не твой конёк, живи по солдатскому принципу – подальше от начальства, поближе к кухне!» - высказал своё мнение отец Акакия.
 «И всё же, жизнь удивительна! Хороших людей можно встретить всюду, в том числе, в тюрьме, и я понял, пока хорошие люди есть, человечество будет существовать на планете земля!» - в эмоциональном порыве произнёс Акакий Акакиевич.
«Я с Вами полностью согласен, только жаль, что их становится всё меньше и меньше, а следовательно и конец цивилизации всё ближе и ближе!» - с грустью проговорил Рустам Альвинович.
«Рустам Альвинович, я не знала, что Вы пессимист!» - удивлённо сказала Инесса Андреевна.
«Что Вы, просто я реально оцениваю события, за последнее десятилетие военные конфликты с государственными переворотами, включая цветные революции, увеличиваются в арифметической прогрессии, а жертвами всего этого вандализма, в основном становятся  мирные жители. Дьявол многолик, он выдаёт себя, то защитником меньшинств, то борцом за справедливость, или свободолюбцем, провоцируя общественное мнение, и сея смерть!» - прокомментировал своё убеждение Рустам Альвинович.
Слушая рассуждения, Акакий Акакиевич решил для себя, что он будет до конца бороться с дьяволом, и с вопросом обратился к Юсупову:
«Рустам Альвинович, Вы намерены дальше продолжать поиски золота партии и найти похитителей?»
«Сейчас я не готов Вам однозначно ответить, давайте перенесём этот вопрос на завтра?» - предложил Юсупов.
«Акакий, милый! Какие ещё могут быть поиски золота и похитителей, не уже ли тебе не хватило столь горького урока! Если ты не думаешь о себе, то подумай о нас с Викой, и о своих родителях. Мы не выдержим больше этих испытаний!» - чуть не плача проговорила Инесса Андреевна.
Чувствуя, что обстановка начинает накаляться, Рустам Альвинович вступил в разговор:
«Мне кажется, что обсуждать этот вопрос сегодня преждевременно, единственно точно могу сказать, что мои компаньоны по акционерному обществу, отказались продолжать расследование и поиск!»
«Акакий, возможно, это охладит твой разгорячённый энтузиазм?» - с надеждой сказала Инесса Андреевна.
Акакий Акакиевич с удивлением воспринял сообщение Юсупова, предположив, что это связано с безнадёжностью мероприятия  и риском для жизни. У него была одна идея,  которой он собирался поделиться с Юсуповым, но разговор пришлось перенести, так как  Рустам Альвинович стал прощаться  с домочадцами, ссылаясь на позднее время и необходимостью  всем отдохнуть!
На следующий день, при встрече с Юсуповым, Акакий Акакиевич изложил ему свои мысли по поводу обращения к «Авторитетному товарищу», с предложением найти исчезнувшего Перескокова. 
Немного подумав,  Рустам Альвинович, размеренным тоном произнёс:
«Уважаемый Акакий Акакиевич, я считаю себя виноватым перед Вами, и прошу прощения, что втянул Вас в эту историю! Дальнейшей перспективы поиска я не вижу, и убедительно рекомендую Вам не связываться с «Авторитетными товарищами!»
Внимательно выслушав Юсупова, и мысленно сделав выводы, Акакий Акакиевич произнёс:
«Дорогой Рустам Альвинович! Вам не за что извиняться передо мною, напротив, если бы не Вы, неизвестно разговаривал ли я сейчас с Вами. Я долгое время находился в неведении, что мне грозит опасность, а именно Вы предупредили и спасли меня от неё, за что Вам большое спасибо! Вы до сих пор заботитесь и переживаете за меня, рекомендуя не связываться и успокоиться, но я уверен, что меня будет мучить совесть, если я не воспользуюсь последней попыткой найти и наказать зло, в лице Перескокова!
Что касается связи, то всё в этой жизни взаимосвязано, так или иначе мы пересекаемся и зависим друг от друга, от этого не уйти!»
Они долго дискутировали, каждый имел свой взгляд на данные обстоятельства, пока не решили, что оба будут участвовать во встречи,  обсудив какие цели и задачи будут ставить, обращаясь к «Авторитету».

;VIII
Оставшись один дома, Акакий Акакиевич решил, встретится с «Авторитетом». Набрав номер, который передал Георгий Заирович, Акакий услышал в телефоне мощный, хорошо поставленный голос:
«Вас слушают!»
Не много растерявшись, Акакий Акакиевич собрался с мыслями и выговорил:
«Я, от Алхасова Георгия Заировича!»
Не дав закончить повествование, Акакия прервали фразой:
«Оставьте свой телефон, с Вами свяжутся!»
Акакий Акакиевич передал номер телефона, при этом умудрился два раза запнуться, очевидно, сильно подействовала энергетика абонента. Через некоторое время после разговора с «Авторитетом», Акакий сообщил о сделанном  звонке Юсупову, тот попросил сначала согласовывать действия с ним, а не ставить его перед свершённым фактом, напомнив, что не каких экспромтов не должно быть! В этот же день поступил звонок от «Авторитета», говорил другой  голос:
«Вам назначена встреча, через тридцать минут во дворе Вашего дома, приходите одни!  Вы придёте на встречу?»
Согласовывать ответ было некогда, и Акакий Акакиевич ответил:
«Да, я приду!»
Быстро набрав номер Юсупова, Акакий сообщил, что через двадцать минут, во дворе его дома, ему назначили встречу. Юсупов напомнил взять с собой радиомаяк, фотографию Перескокова, и произнести в начале разговора ключевое слово «Золото партии». Акакий весь взволнованный предстоящей встречей, стал быстро собираться, чуть не забыв взять фотографию. Энергично спустившись по лестничным ступенькам, Акакий вышел во двор.
Неожиданно перед ним оказался мужчина, лет сорока, крепкого телосложения.
«Вы Акакий Акакиевич?» - спросил незнакомец.
«Да!» - ответил Акакий.
«Пройдёмте к машине» - пригласил незнакомец.
Они подошли к машине, внедорожник чёрного цвета, какая это марка Акакий не знал, он в них слабо разбирался. Незнакомец открыл заднюю дверцу и пригласил  туда Акакия. Присев рядом с Акакием, незнакомец произнёс:
«Извините, но я обязан Вас просканировать!»
Акакий тут же вспомнил, что забыл дома радиомаяк, и впервые в жизни не расстроился, а напротив внутренне обрадовался.
Затем незнакомец достал чёрную шапочку, сказав при этом:
«Для Вашей безопасности будет лучше, если Вы наденете эту шапочку и прикроете глаза!»
Акакию нечего не оставалось делать, как выполнить указание. После чего они тронулись с места, ехали - молча, минут через тридцать машина остановилась. Предупредив не снимать шапочку, Акакия взяли под руку, и аккуратно сопроводили вовнутрь здания. После прохождения не большого лабиринта, его посадили на довольно приятный стул.
Знакомый уже Акакию мощный бас, произнёс:
« Как самочувствие Георгия Заировича, что он просил передать?»
Вопрос был для Акакия неожиданным, так как Георгий Заирович не чего не просил передавать.
«Самочувствие Георгия Заировича нормальное, во всяком случаи при мне он  на здоровье не жаловался, и к врачу не обращался. От себя передавать он ни чего не просил, он порекомендовал мне обратиться к Вам, после того как я рассказал ему о золоте партии!» - с трудом через шапку проговорил Акакий.
«Вы нас извините за предоставленные не удобства, за то спать будете спокойно! И с этого места, о золоте партии поподробнее!» - прогремел голос «Авторитета».
Приподняв немного шапку для удобства ведения диалога, Акакий, собравшись с мыслями, стал подробно излагать суть дела, которое привело его сюда!
Внимательно выслушав Акакия, «Авторитет», громовым голосом обратился с вопросом:
«Мне не совсем понято, в чём заключается Ваша личная выгода или заинтересованность в поимке? Достать, мы его достанем, но сдавать «Ментам» не станем, так же как и Вам. Вы его тут же сдадите, а это не по понятиям!».
Акакий мучительно напрягал свою голову, чтобы ответить, личной выгоды у него нет, цель и задачу которую они с Юсуповым ставили это найти и придать суду!
«Я считаю, что любое зло должно быть наказано!» - уверенным голосом сказал Акакий Акакиевич.
«Судить мы не судим, это божья власть! Единственным, в чём могу Вас заверить, что после встречи с нами, он больше зла делать не будет!»
Акакий понимал, что большего он просить не может.
«Я всё понял, спасибо, что выслушали и пошли мне на встречу!» - в конце высказался Акакий Акакиевич.
«Оставьте материал по делу, Вы говорите, там полное досье с фотографиями, оно нам пригодится. Если Вам больше не чего сказать, то прощайте! » - прогремел голос «Авторитета»
Акакия проводили к машине. Обратный путь показался ему длиннее, возможно от долгого пребывания в темноте. Подъезжая к дому, с него сняли шапочку, после чего он почувствовал прилив сил и радость жизни. Попрощавшись со своими сопровождающими, Акакий направился к дому. Он предполагал, что Инессы Андреевны ещё нет дома, и есть возможность скрыть своё отсутствие, в «Глубину былин далёких», но как говориться, мы предполагаем, а господь бог располагает.  Войдя в коридор, к нему на встречу вышла  Инесса Андреевна, за ней появилась Вика, и замыкал «Почётный караул» встречающих, Рустам Альвинович. Не сговариваясь все, троя одновременно, как выдохнули:
«Живой!»
В доли секунды, от такого диагноза, Акакию стало не по себе, он подумал:
«Не уже ли я, так сильно рисковал своей жизнью?!»
Но тёплые слова сказанные женой, отогнали тёмные мысли:
«Одиссей, мой милый, искатель приключений, пора придти в гавань и бросить якорь!»
«Сладостней нет ничего нам отчизны и сродников наших,
Даже когда б и роскошно в богатой обители жили
Мы на чужой стороне, далеко от родителей милых!» - процитировал Гомера из «Одиссеи»,  Рустам Альвинович.
«Пойдёмте в комнату, Вика помоги мне накрыть на стол, а то наш мореплаватель проголодался!» - успокоившись приходом мужа, радостно сказала Инесса Андреевна.
За столом в не навязчивой форме, со стороны Инессы Андреевны к Акакию стали поступать претензии:
«Вы представь моё состояние, когда я, подходя к квартире, вижу Рустама Альвиновича, интенсивно нажимающего на звонок нашей двери. Вид при этом у Вас, Рустам Альвинович походил на обескураженного человека, периодически поглядывающего на какое - то устройство. Это оказался  поисковый радар, предназначавшийся для поиска моего мужа, который по показаниям прибора, и моему убеждению, должен находиться дома! Но прибор и я ошиблись, Акакия Акакиевича дома не оказалось, а успокаивающие слова  Рустама Альвиновича, что ты скоро придёшь, напротив, увеличили во мне тревогу! На мой вопрос, не знает ли он где ты, и зачем нужен здесь радар? Ответил, что вы договорились провести испытания, при этом сам  заметно нервничал. Акакий, в общем, ты заставил нас поволноваться, в следующий раз  прошу тебя, информируй, куда ты уходишь!»
Недолго думая, Акакий произнёс:
«Меня просили позвонить, и передать привет, от моего соседа по камере, вот я и позвонил, а те в свою очередь попросили меня встретиться. Я ненадолго отлучился, и вернулся с чувством выполненного долга, и теперь в этой истории я решил поставить большую жирную точку!»
После этих сказанных слов, у всех присутствовавших отобразилась на лице не скрываемая радость!

;I;

Можно поменять внешность и паспорт, но духовную суть человека  изменить очень сложно, с чем и столкнулся Горохов Леонид Петрович.
 Сидя в своём особняке, его постоянно мучила алчность к наживе. Вот уже три месяца он бездействует, нет никакого дохода, а пока одни убытки, правду сказать капитал, который имеет Леонид Петрович, оценивается в тринадцать миллионов долларов. С таким положением дел Горохов мириться не хотел, он познакомился с местной инфраструктурой, нашёл в ней белые пятна, и активно стал развивать предпринимательскую деятельность. В погоне за деньгами, насыщая свою жадность, он потерял бдительность, и давно не замечал за собой слежки. В один из зимних пасмурных, приморских дней, выходя из очередной конторы, к нему внезапно подошли трое здоровых парней. По внешнему виду их можно было сравнить лишь с большими гориллами. Узкий лоб, большие надбровные дуги и глубоко посаженные глаза, которые не говорили, а просто кричали о неминуемой опасности! Пока один из них пытался что - то сказать, другой с молниеносной  реакцией надел наручники на запястья правой руки  Горохова, третий с сознанием дела обыскал и извлёк пистолет.
Горохов в прошлом уже не раз просчитывал различные варианты своего ареста и стратегию защиты, но такая внезапность и быстрота действий его просто парализовала. Он, молча, подчинялся грубым, а порою циничным приказам, не оказывая сопротивления: 
«Шевели батонами, падла, ты смертная!» - хладнокровно сказал узурпатор.
 Привезли Горохова на окраину города и бросили в канализационный люк, вследствие чего он потерял сознание. Очнувшись, он почувствовал резкую боль в коленном суставе, онемевшие руки, зажатые в наручниках, и неприятную тошноту в горле. Было совершенно темно, тяжёлый запах сероводорода затрудняло дыхание, резало глаза и вызывало слёзоточивость. Единственная мысль, которая к нему приходила, это как можно быстрее освободиться, но острая боль, связанные руки и туловище эту идею исключали. Неожиданно он вспомнил эпизод из своего далёкого детства. Их небольшая группа ребят спорила, кто из них рискнёт спуститься в канализационный туннель. Среди рискованных мальчишек оказался и Лёва! Вечером, придя домой, он, распространяя зловонный запах по всей квартире, особого возмущения от домочадцев не услышал, только рекомендацию всё снять и пойти в ванную. Выходя из ванной комнаты, оставшись не замеченным, он услышал слова своего приёмного отца, Виталия Семёновича Перескокова, в его адрес:
«Он, как и Аким, всё в дерьмо норовит залезть, вот уж действительно яблоко от яблони не далеко падает!»
Сидя в канализации, Горохов, он же Перескоков Лев Витальевич, чувствовал руку проведения. Всю сознательную жизнь он стремился дистанцироваться от своего родства с отцом, но судьба настоятельно напоминала ему о его происхождении! Перед смертью его приёмная мать, к которой он относился пренебрежительно,  открыла семейную тайну, которую с тяжестью в сердце, хранила всю свою жизнь, тем самым напоминая ему его прошлое. Только золотые царские червонцы, которые она передала, возымели чувство благодарности и уважения к ней и к родному отцу!
От мучительной боли и обезвоживания Перескоков несколько раз терял сознание.  Не ориентируясь во времени, ему казалось, что он находится здесь, целую вечность. Стая вечно голодных крыс, не обращая внимания на его потуги отогнать их, стали грызть кончики мочек ушей и подбираться к мошонке. Он мысленно обращался к богу, осознавая, что за все его прегрешения ждать милость не стоит. Среди простых смертных он так же не находил человека, кто мог ему помочь или посочувствовать. Чувство не кому не нужного и одинокого человека, надломило в нём его незыблемое мнение о своём совершенстве. Вся его респектабельность и самодостаточность растворилась в обычной клоаке, в которую он сам себя завёл!
«Как там наш подпольный миллионер Корейко, созрел для разговора?» - прогремел голос авторитета.
Стоявшие рядом два охранника, переглянулись между собой, пожав плечами. Один из них произнёс:
 «Так, его фамилия Горохов?»
« Пока его фамилии точно ни кто не знает, а вот ситуация его схожа с персонажем романа Ильфа и Петрова «Золотой телёнок», подпольным миллионером Александром Ивановичем Корейко!» - раскатисто прозвучал голос авторитета.
Как его доставили, Перескоков не помнит. Придя в сознание, он ощутил  на себе чёрный полиэтиленовый мешок, одетый на голое тело и нестерпимую боль в ногах. Очень сильно резало глаза, не смотря на то, что находился он в слабо освещённом помещении без окон, с пристегнутыми руками к металлическому креслу. Стоявшие напротив узурпаторы, те же, что и похищали, видя, что Горохов пришёл в сознание, вступили с ним в диалог:
«Вот и петушок наш проснулся, сейчас он нам золотые яйца нести будет!» - высказался один из них.
«Короче, расклад такой, ты сливаешь нам всё, что у тебя есть, до последней копейки, и хиляй на все четыре стороны. Другой вариант, мы тебя, гниду подлую, заставим всё равно выложить всё, но так как инвалидов мы не отпускаем, придётся тебя петушка, зажарить!» - при этих словах горилла перебирала в руках портные иголки.
Не смотря на помутнение в голове, Прескоков ясно себе представил, как ему загоняют иглы под ногти! Осознавая нелепость изображать из себя  партизана, он стал всё отдавать, подписывая доверенности, сообщив пин - код своих карточек, шифр сейфа с валютой, свои любимые драгоценные камушки. Наивно полагая умолчать и оставить себе слиток золота в одиннадцать килограмм, и валюту в оффшоре. Но после месяца пребывания в образе скотины, и напоминания ему, о похищенном  им золоте партии, не дожидаясь экзекуции, он всё отдал! Но узурпаторы не могли поверить, что у партии, всего одиннадцать килограмм золота, и требовали где золото партии!? Исповедь Перескокова о хищении всего одного ящика золота, со всеми подробностями, до мельчайших деталей, не могли убедить их. И когда была потеряна всякая надежда на спасение, Перескоков произнёс  заключительное слово:
«Партия как показало время, состояла на девяносто девять процентов из мошенников, жуликов и дураков, последние принесли больше вреда, как своим близким, так и всему народу! Золото растащили, как и всё растаскивается в России, вот у них и требуйте!»
Через некоторое время Перескокову вернули паспорт на имя Горохова Леонида Петровича, документы на новое место проживания, где то в Вологодской области и денежное пособие в размере тринадцати тысяч. По прибытию на новое место жительства, он увидел полуразвалившуюся избу, с разрушенной печкой и протекающей крышей. Пока были деньги, ему помогали с ремонтом дома, как деньги кончились, помощь прекратилась. От безысходности он пошёл устраиваться на работу, но знания иностранного языка оказалось не востребованным, единственные вакансии, которые были востребованы – «Подсобный рабочий и грузчик». Проработав неделю, в качестве того и другого, Перескоков не доработав рабочую смену пришёл в свою ветхую избу, накинул верёвку себе на шею и повесился! Какие мысли были в его голове, и что было у него на сердце, в тот момент, приходиться только догадываться!

;;

Был обычный солнечный, летний день. Акакий Акакиевич заканчивал приготовление яблочного суфле для десерта, вынимая его из жарочного шкафа, когда вошедший  Рустам Альвинович пригласил его к себе.
«Уважаемый Акакий Акакиевич, я хочу с Вами расстаться в качестве моего личного повара», - при этих словах, сказанными Рустамом Альвиновичем у Акакия исказилось лицо. Он не мог понять, в чём его оплошность, но продолжение высказывания Юсупова его успокоили, а затем и обрадовали:
«Я предлагаю Вам должность сотрудника, нашего детективного агентства - ;РАВИМ;. Вы показали себя грамотным, наблюдательным, коммуникабельным человеком, и совет акционеров назначил Вам оклад, который превышает Вашу оплату в качестве повара в два раза! А что касается питания, то я надеюсь, Вы, когда ни – будь, нас побалуете!»
После своего согласия и множества слов благодарности в адрес Рустама Альвиновича, и совета акционеров, Акакий направился домой.
Подходя к подъезду своего дома, его остановил, ранее знакомый ему мужчина от «Авторитета». Протягивая довольно толстую папку, произнёс:
«Вам просили передать ключи от машины и документы на Ваше имя, адрес охраняемой стоянки, где она стоит, находится в конверте. Удачного Вам вождения!» - быстро развернувшись, он исчез.
Удивлённый происходящим, Акакий Акакиевич некоторое время стоял в растерянности. Он представить себе не мог, чтобы в один день, возможно, получить два известия и оба хорошие. Когда его встретила Инесса Андреевна, она тут же высказалась:
«У тебя такое выражения лица, будто ты выиграл в лотерею!»
Пройдя в столовую и положив папку на стол, Акакий проговорил:
«Инесса, я прошу тебя присесть и выслушать меня. Ты продолжительную жизнь прожила с поваром, теперь ты будешь жить с сотрудником детективного агентства, имеющего свой автомобиль!»
Переведя дух, он подробно передал разговор с Рустамом Альвиновичем, о повышении оклада, и презентации автомобиля от «Авторитета».
С большим удивлением, внимательно выслушав мужа, Инесса Андреевна
вопросительно спросила:
«А можно я, остаток своей жизни проживу с детективом, но без машины?»
Акакий, посчитав просьбу жены не обоснованной, стал вскрывать папку с документами на машину. Удивлению не было придела, когда они узнали марку машины, это был  «600–й Мерседес», этого года выпуска.
 Проблему принимать машину или нет, решил Рустам Альвинович, сказав:
«Уважаемый Акакий Акакиевич, зная Вашу скромность, рекомендую принять  эту малую часть компенсации, за Ваше не справедливое нахождение в следственном изоляторе!»
Прошло не большое количества времени, когда семейство Сергеевых отправилось путешествовать в Санкт – Петербург. Трудно передать то чувство, которое испытывал Акакий Акакиевич сидя за рулём автомобиля,  это было воплощение его мечты, человека скромного, не амбициозного, но честного и сильного духом! Он ясно осознал, что исчезновение золота партии было закономерным явлением, вследствие опасной болезни общества - потери души. Основного фактора существования и процветания человека на планете земля, так как всё, что не делается с душой или не проходит через душу, обречено на крах!


Конец.