Приданое Шамирам.
Карабек, Витек и Шамирам вглядывались в небо областного аэропорта.
Серебристый лайнер прорвался сквозь серую кошму облаков и нырнул на посадочную полосу аэродрома.
- Прилетели! – нетерпеливо воскликнул Витек и, опережая спутников, отправился в зал ожидания.
Через полчаса из зоны таможенного контроля появилась первая группа прилетевших.
Троица окидывала взглядом чужаков и вновь тревожно вглядывалась в проем зала досмотра пассажиров.
- Ленька! Руслан! – возглас Витька заставил вздрогнуть толпу встречающих.
Возмужавшие, но легко узнаваемые, лица друзей откликнулись счастливыми улыбками.
Многоголосой восторженной гурьбой, перебивая друг друга, перекрестно спрашивая, уточняя, делясь, печалясь и радуясь новостям ответов, они шагали на привокзальную автостоянку.
Шамирам, оборачиваясь то к одному, то к другому, улыбалась - отступившее назад время на короткое мгновение превратила ее друзей в пацанов из далекого детства.
Карабек гнал «шестерку» по черной полосе асфальта.
Ленька и Руслан с тоскливым чувством, омраченным воспоминаниями, ностальгически впитывали картины мелькающих за окном слайдов родных до боли пейзажей.
Выскочив с асфальтированной трассы на проселочную дорогу, машина, минуя город, помчалась к озеру Аксу.
Вскоре вдали показался оазис священного мазара, парящего в воздухе, словно мираж.
Шлейф пыли, подхваченный попутным ветром, размывал предметы видимого пространства.
Изумленные друзья заметили несколько одноэтажных домов новостройки рядом с владениями Шолпан.
Карабек, в зеркало заднего обзора, заметив реакцию друзей, пояснил с улыбкой:
- Времена чудные нынче, нет хозяев бросовой земли, все золотоносные угодья поделили кланы, приближенные к Хозяину. Мне отдали этот участок без проблем. Обещал его сделать цветущим. Здесь мы с нашими земляками строим свой город, свою страну. Здесь мы будем жить по нашим законам.
***
Шолпан готовила плов в большом казане на открытом воздухе, ожидая сводных внуков.
Рита суетилась рядом, выполняя команды старухи.
Большой стол, накрытый в доме Карабека, отстроенном рядом с магическим орешником.
Шолпан сидела в центре праздничного застолья. Задумчиво и тревожно вглядывалась в лица молодежи, вновь увлеченной бесконечной перекличкой воспоминаний и рассказов о прошлом и желаниях будущего. Старуха вздохнула облегченно, будто что-то дало ей надежду, что печаль свернула с пути ее внуков.
Вечер шорохом сумерек вползал в комнату. Карабек вышел во двор и завел дизельный генератор. Окна в доме и фонари во дворе на столбах вспыхнули желтым светом.
Ветви орешника вздрогнули, сбрасывая тени застывшей древности, разбуженной пламенем цивилизации.
Три друга вышли на улицу следом за хозяином. Витек и Ленька закурили.
- Ты, я слышал, бросал курить, снова начал? – спросил Карабек Леньку.
- Да, Карабек, вдруг однажды вспомнил слова Махорыча, что он выжил на зоне только благодаря махорке и решил, что делаю глупость - не выживу иначе, и закурил снова, - улыбнулся почему-то грустно Ленька.
Руслан незаметно погладил его по спине, успокаивая.
- Ничего, пацаны, наладим жизнь. Отстроим дома, поселок свой. Мы еще успеем пожить счастливо, - проговорил Карабек.
***
За полночь Витек и Рита ушли в свой дом на берегу озера. Шолпан еще раньше покинула застолье, скрылась в своей темной мазанке.
Шамирам застелила свежим бельем кровать и диван в одной из комнат.
- Это ваша комната, да и весь этот дом - ваш, - обняв друзей, проговорил Карабек.
Хозяева пожелали гостям спокойной ночи и удалились.
Руслан извлек из чемодана небольшую черно-белую фотографию в траурной рамочке и поставил ее на трюмо у стены. Строгий взгляд Султана, сидящего на стуле рядом с супругой и двумя внучками на коленях. Две улыбчивые красавицы-снохи, похожие друг на друга, как две капли росы, застыли рядом, искрящимся взором жгли сердца бывших воинов растерзанной в клочья Отчизны.
***
Карабек с утра провел друзей по новостройке поселка, окружающего озеро симметрично разбитыми участками.
Некоторые жильцы поселка будущего, разглядев в гостях с детства знакомые черты земляков, улыбаясь, выходили на встречу, обнимались, вспоминая доброе прошлое.
- Сейчас здесь в основном переселенцы с нашего района – «Западного Берлина», но все чаще приезжают к нам и чужаки, расспрашивают, что мы тут затеваем, приглядываются. Из Германии к нам пара семей собирается вернуться.
Пока еще большинство земляков работают, где кто может. Но уже есть и постояльцы, зарабатывают на месте. Дизеля закупили. Звероферму отстроили - нутрии, ласка прижились, есть свои кошары. Участок пшеницей засеяли. Технику берем в аренду.
Разбогатеем – серьезное производство наладим. Свой кредитный банк откроем, вначале на основе кассы взаимопомощи. А, даст Всевышний, время придет - и автономию у государства запросим. Будете министрами силовых структур, - улыбнулся Карабек.
***
Ранняя осень трансформировалась древним орешником, распоясалась – дюжина желтых листьев слетела с ее тела.
Мираж штормового моря девятым валом надвигался от горизонта. Все живое пряталось в укрытия и норы. Мрак ветра и взмокшей песчаной бури пронесся по земле, расчищая дорогу грозовым тучам, черной тяжестью животов провисающим до верхушек деревьев, зигзаг нескончаемых молний взрывался несмолкающим раскатом грома.
- Шамирам! – позвал голос старухи.
Женщина оторвала взор от окна с беснующейся стихией и обернулась на голос. Тревожно засуетилась, не обнаружив рядом провидицу.
- Карабек!- позвала мужа, - проводи меня в дом бабушки, она зовет меня.
Карабек, кутаясь в армейский брезентовый плащ, прогибаясь от встречного ветра, прижимая супругу к груди, вместе с ней ввалился в домик старухи, с трудом закрыв за собой рвущееся наружу полотно двери.
Шолпан, противница дьявольской цивилизации, лежала на матрасе и многоцветной подушке под головой.
Керосиновая лампа освещала часть таинственной комнаты, скрывая в темных углах затаившихся духов.
- Тебе нездоровится, бабушка? – Шамирам упала на колени рядом с постелью.
Карабек опустился следом.
- Нет, внученька. Время мое просто вышло, за мной уже пришли провожатые. Это хорошо, что вы оба здесь. Дайте свои руки.
Она держала ладони внуков в своих сухих, горячих кистях, впитывая их мысли. Внезапно Шамирам почувствовала горячую волну, пробежавшую от кончиков своих пальцев сжимаемой старухой ладони к застучавшему гулко сердцу.
- Не печальтесь, я у порога в мир лучший. Я исполнила просьбу твоей матери, Шамирам, и дар ты мой унаследуешь. И путь твой праведный. Не спокойна душа была за Карабека, за поводыря его, Ангела – странника, на путь запретный толкающего. Но ответ пришел, что дорога твоя, Карабек, свернула с колеи гордыни Великих, видать отстал нечаянный спутник, не во тьму идешь, а к свету. И сняла Запрет с тебя твоя тень прошлого, и ждет тебя ее хозяин. И два ключа в твоих руках. Иди на встречу без свидетелей. Там знаки будут для ключей, и слово будет - совет Великого и награда - приданное мое за Шамирам. Переплетены судьбы и тени ваши. Пора возвращать долги и достроить мост через бездну для возвращения домой. Ты пролет моста седьмой закончить должен.
Я сегодня видела, Карабек, твой город, что будет, и храм - он стоял среди садов цветущих на горе Великого.
Старуха умолкла, отпустила ладони внуков.
- Возьми, Шамирам, - протянула она шелковую узкую зеленую ленту, - Идите сейчас к мазару.
Мне с провожатыми надо остаться. Они и так заждались. Я дам знак, как доберусь до ворот дома Отца нашего. Повяжешь ленту на ветвях молодых, что с тобой общаться будут и сохранят связь со мной.
Лицо старухи, внезапно побелело, разгладились морщины, словно кто-то накинул на него маску.
- Поторопитесь!- задыхаясь, взмолилась провидица.
Карабек и Шамирам выскочили на улицу и завернули за домик к священному мазару. Только сейчас заметив, что ветер стих.
Ранняя ночь туманным диском луны освещала гигантское черное дерево с косматой головой и тысячью вплетенных в кудри полосок тканей.
Внезапно домик провидицы вспыхнул синим холодным пламенем и сияние, слепящей тонкой нитью умчалось в зенит небесного свода.
Супруги застыли рядом, изумленно подняв головы к небесам. Едва заметная звезда в зените пришла в движение и, разгораясь, увеличиваясь в размере, отвесно понеслась к земле.
Стремительное падение, яркая вспышка и громовой голос взрыва. Древнее дерево застонало и распалось, открыв выеденное временем нутро. Там молодой ствол поднялся от вечных корней, темной зеленью пушистой шевелюры, закрывая низкую луну.
Шамирам, подчиняясь чьей-то воли, сделала шаг вперед и вплела шелковую ленту в гибкую прядь ветвей, молясь и плача.
***
Похоронили Шолпан у священного мазара. На девятый и сороковой день в степи стояли белые ночи. Провидица прощалась с земной жизнью.
***
Карабек, исполняя завещание провидицы, с братом и друзьями, прихватив лопаты и веревку, отправился к лазу в таинственную пещеру. Загадка про два ключа разрешилась как-то сама собой, интуитивно, подсказкой посвященного разума. Он вложил в карман джинсовой рубахи реликвии Великих – подкову и золотой колос.
Выкорчевав кустарник дикой вишни, перекрывающей лаз и расчистив проход от глинистой породы, Карабек обвязался веревкой и пополз навстречу неизвестности, оставив конец длинного фала в руках друзей, предупредив:
- Два рывка - значит тащите. Давай, до встречи.
- Ни пуха тебе….
Мрачная прихожая усыпальницы дышала тревогой. Снасти не одного поколения черных вдов висели на растяжках вдоль стены у входа замурованного склепа. Сама паучиха затаилась где-то в логове.
Карабек лучом фонаря шарил по стенам, выискивая знаки, упомянутые Шолпан.
В стене справа на ровной плоскости свет фонаря проявил скобу, выдолбленную в камне. Карабек приблизился:
«Подкова!»
Под рельефным рисунком он увидел узкую горизонтальную щель. Рука самопроизвольно извлекла из кармана и вставила в щель сточенную подкову. Она упруго пошла внутрь, отозвалась щелчком, словно отбросила рычажок невидимого механизма. Карабек отскочил назад. Часть пола перед ним содрогнулась – прямоугольный параллелепипед застыл гранитным столбиком перед стеной. Рисунок колоса на грани, и словно скважина замочная под ним. Карабек извлек колос и вставил в отверстие, он вошел на половину и провернулся.
Мыши летучие шарахнулись мимо Карабека, посыпались черепа человечьи из подпотолочной ниши над проходом в склеп.
Запирающий проход валун застонал, сдирая заржавевшую кожу металлического метеорного тела, проворачиваясь шаром в гранитном корпусе, словно шаровой кран, открывая круглый тоннель прохода в густой мрак гробницы. Шорох газа откупоренной бутылки пронесся под сводом. Терпкий, густой запах миро ударил в ноздри паломника.
Вслед за лучом фонаря, Карабек шагнул в прошлое.
Осторожно пошел вперед, прощупывая светом фонаря пол и стены, в какой-то момент луч уперся в тупик. Он отклонил его вправо и обнаружил боковое ответвление.
- Черт! - непроизвольно воскликнул Карабек удивленно. Ему показалось, что ниша светится.
Он отключил фонарь, шагнул в проем и застыл, парализованный изумлением.
Большой зал, заставленный вдоль стен рамочно-филенчатыми инкрустированными золотом открытыми сундуками, наполненными драгоценностями. Феерически выдержанная переходящая гамма цвета – от рубинов до сапфиров - слепила глаза.
«Радуга» - мелькнуло в сознании Карабека.
Он искал глазами источники света и обомлел. Десяток малогабаритных светильников из ниш в стенах зала коронным ядовитым свечением вокруг шаров - кристаллов горного хрусталя, распыляли свет излучения редкоземельных элементов.
Карабек вздрогнул. Эхо движения пронеслось приглушенно из глубины зала. Он осторожно, превозмогая бунт разума, проследовал навстречу.
В арочном углублении стены, обрамленной друзами аметиста, увидел сверкающий ступенчатый трон, орнаментированный золотым позументом образа змеевидного существа.
На дуге высокой спинки вилась персидская вязь надписи: «Тень Аллаха на земле».
- Трон хорезмшаха Мухаммеда!- воскликнул Карабек.
На широкой площадке ступени золотого трона «второго Искандера», покоренного монголами, по-восточному скрестив ноги, сидела мумия, завернутая в золотую парчу.
«Чингисхан!» - шоком неверия отозвалось в сознании гостя усыпальницы.
- Замри и слушай, - тяжелый, жесткий голос, отозвался головной болью Карабека.
Он застыл, напряженно вглядываясь в затененный головным убором мрак лица говорящего.
- Я проповедовал сыновьям своим порочную истину, что миром правит сила, что радость вида слез и крови врагов, бальзамом врачует душу. Пить вино из кубков поверженных правителей, владеть их имуществом, лошадьми, женами и дочерями - это право Великих, дарованное им небесами. А истину познал, лишь на пороге бездны, в шаге от забвения и мрака. Все шесть воплощений моих на земле – это путь в бездну. Я тень твоя, а ты несешь меня в последний путь.
Я устлал дорогу свою Великим запретом, но лишь ты покинул его колею.
Иди своим путем, это дорога к Отцу нашему, дорога домой. Оставь на земле след праведный, отмоли тяжесть моего порока.
Дурманящий настой воздуха гробницы обволок бредовое сознание Карабека.
Нереальность происходящего отметилась каруселью галлюцинаций. Тамерлан сменил на троне Чингисхана.
Чеканный топот копыт за спиной. Величественная амазонка спрыгнула на гулкий пол.
«Семирамида!» - словно старую знакомую признал ее Карабек.
Она взглянула на него и указала на закрытый небольшой сундук у своих ног.
- Возьми его, - прозвучал голос провидицы Шолпан, - это приданое Шамирам.
Головокружение обрушило сознание Карабека.
Он приходил в себя в прихожей замурованного входа в гробницу, сидя на полу под сетью паутины.
Кромешная тьма больно давила на распахнутые глаза. Поднял руку, убеждая себя в бреде произошедшего, нащупал в кармане джинсовой рубахи подкову и колос.
- Схожу с ума, - саркастически улыбаясь, поднялся на ноги. Включил фонарь и обомлел.
Старинный сундук стоял у ног, переливаясь золотыми вставками.
Карабек с трудом сдвинул его. Открыл крышку – алое пламя червонного золота взвилось навстречу свету фонаря с поверхности золотых монет.
Он подтащил сундук к лазу, обвязал фалом и два раза дернул веревку, передавая сигнал товарищам.
Сундук пополз по лазу. Карабек устремился следом.
***
Сбылась мечта Карабека о своем банке.
Яков Фридман, преданный друг Витька, бизнесмен от рождения, видно меченный особым ангелом, влился в молодую коммуну. Помог в реализации клада и созданию прочной финансовой структуры, которую возглавил лично. Вскоре потянулись в государство Карабека и коренные жители Германии.
На вершине таинственной горы, заложили фундамент будущего храма.
А в новой школе, созданной Шамирам, малолетние таланты раскрывались, словно бутоны цветов в волшебных руках садовода. И сын Витька и дочь самой Шамирам неожиданно проявились, как вокалисты, самобытными голосами.
И в первое зарубежное турне со своими учениками отправилась Шамирам в сопровождении Риты. Двухмесячный вояж, организованный Яковом, по городам старой Европы, разносил славу далекого городка Акбурга.
***
Карабек готовил сюрприз к возвращению из турне возлюбленной.
Яков Фридман привез из Австрии приятеля - садовода-дизайнера. И вскоре на фронтальном склоне горы, увенчанной готическим, лишенным гравитации храмом, на границе молодого городка, привлеченные к работе земледельцы – корейцы расчистили гигантские песчаные ступени. Используя их, как подпорные стены, высадили в завезенный грунт яркое соцветие чудной флоры, укрепляя земельные склоны экзотическими почвопокровниками и кустарниками. Виноградные лозы увивали белые, резные мраморные беседки на широких террасах. Разноцветные караси плавали в прозрачных водах бирюзовых бассейнов.
Два мощных насоса качали воду артезианских скважин в огромную водонапорную емкость на вершине горы.
По каскаду гранитных ступеней, переливаясь через борта раковины фонтана у порога храма, срывался водопад, взбивая сотни разновеликих радуг, расплетая солнечные лучи, и мчался хрустальной речкой к озеру Аксу под ажурными арками резных мостиков.
***
Микроавтобус «Мерседес» пересек границу владений провидицы.
Молодые покорители Европы вместе со своими наставниками покинули машину, вступили на покинутую более двух месяцев назад родную землю.
- Ух, ты – смотрите! - протягивая руку в сторону горы, закричал Ганс.
Дочь Карабека - Шолпан, малолетняя копия своей матери, обняла восторженно талию Шамирам, задорно заглядывая в ее глаза, спросила:
- Мама, а это Висячие сады Семирамиды, да?
(продолжение следует)