Отче наш, Иже еси на небесех!
Да святится имя Твое,
да приидет Царствие Твое,
да будет воля Твоя,
яко на небеси и на земли.
Хлеб наш насущный даждь нам днесь;
и остави нам долги наша,
якоже и мы оставляем должникам нашим;
и не введи нас во искушение,
но избави нас от лукаваго.
Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки веков.
Аминь.
За кофе просто физически, как плоть и кровь во рту на первом причастии, ощутила, что нельзя каждое утро молиться «Хлеб насущный даждь нам днесь», а потом возвращаться на кухню и выбрасывать в мусорку чёрствый.
Да, на двоих нам не хватает половинки, а целый – не успеваем съесть. Но я нашла другое применение – кормлю уток на прудах. Летом они даже не подходили к берегу – в прудах полно всякой живности, а сегодня, точно почувствовали, что “Winter is coming…” и слетелись на хлеб.
Полугодовое чтение утренней молитвы изменило не только мою жизнь, но и сознание. Я чувствую каждый свой шаг, каждую мысль, я перестала жить механически, словно цирковая лошадка лишилась шор и больше не бегает по кругу. Она давно умчалась в поля, потому что силы даются на дело, на предназначенный путь. А суть хлеба – есть поддержка света в настоящих начинаниях и делах, когда «я хочу это делать», а не «я кому-то должна». Бог есть любовь и счастье. И всё, что делаешь, должно содержать в себе искреннее стремление души.
Самой сложной для исполнения строкой была строка: «… и мы оставляем должникам нашим». Они отняли у меня всё: работу, средства к существованию, здоровье, красоту, жизнь – я в буквальном смысле стояла на пороге смерти. Такое не прощают, думала я. Если все светлые будут прощать и подставлять вторую щёку, тьма победит, с ней нужно бороться. Но Бог никогда не даёт нам испытаний, которые мы не смогли бы пережить, бессмысленных жертв не существует в нашем мире гармонии. Когда осенью передо мной внезапно отрылись все пути, я поняла: самый тяжкий грех недовольство своей судьбой. Это неблагодарность Богу.
«Странное существо человек: он ненасытен, всегда недоволен, никогда не пребывает в мире с Богом и с самим собой. Дни его наполнены хлопотами и бесполезными терзаниями, а ночи полны суетных снов об исполнении неправедных и грешных желаний»1.
Задумалась об этимологии слова западня: падение за край, свободный полёт и взлёт. Не коснувшись самого дна, не от чего будет оттолкнуться, чтобы начать новое восхождение. Сегодня я благодарю Бога за врагов и опыт, приобретённый в борьбе за место под солнцем. Легко прощать врагов своих, когда взамен боли и утрат открываются новые возможности, о которых раньше и мечтать не смела. Свет рождается из боли, по-другому не бывает, ведь это рождение. Я стала сильнее, и вернулась к свету.
Искушения молитвой не избежать. У искусителя слишком красивые глаза, и он всегда герой моего романа. Эрос – самая сильная движущая сила Вселенной. Это и есть жизнь. А Танатос – Дьявол. То есть мы все, точно канатоходцы с завязанными глазами, балансируем между добром и злом, истиной и «у каждого своей» правдой, срываясь в бездну любви или, наоборот, пошлости, которая её убивает. Одно отличить от другого очень сложно: Люцифер – обаятелен. Но можно заплатить падением, прозреть и раскаяться. Иначе и не получится у менестреля нести свет, писать жизнь. А потом выбирать правильный образ жизни: не зря монахи выбирают затворничество и аскетизм. И мне нравится осенний парк, который мы делим на двоих с собакой. Тишина, облака и одиночество… Мне не нужно каждое утро облачаться в стальные доспехи, держа в одной руке меч – чтобы отбиваться от вожделеющих меня, а в другой – копьё, защищающее от завистливых соперниц. В нашем парке гуляют только родители с детьми и собачники – самые счастливые люди на свете. И по возвращении домой я точно знаю, что прототип всех моих персонажей делит со мной стол, постель и кров. И я больше не ищу его среди посторонних, единственного во многих лицах, сливающихся в знак бесконечности.
Строчка «Избави нас от лукавого» была первой, чему я научилась – это значит контролировать свои мысли. Я ненавижу безвкусицу и уродство, пошлость, хамство, ложь, испытываю презрение к людям – «пожирателям времени», которые вместо того, чтобы любить и творить, начинают «выяснять отношения» и тем самым лишают собственной жизни себя и других. А сейчас… я не гневаюсь, не злюсь и не презираю. Каждому – своё. Мир без иронии опустеет от скуки. Я смотрю на подобных клоунов с улыбкой. Пусть играют, жизнь похожа на сцену театра, на приключение. Без клоунады спектакль станет слишком идеальным, чтобы называться жизненной драмой, а то и вовсе выродится в трагедию.
Да, именно: «Возлюби ближнего своего, как самого себя».
И будь счастлива! Это самое большее, что ты можешь дать Богу-отцу и матери-Вселенной, как любящее дитя.
________
Джек Лондон "Смирительная рубашка"