Случилось это давно...
Уже больше 20 лет назад...
Дочке тогда было около двух лет, в стране царил хаос середины 90-х, а я еще был
женатым человеком. Вот такие мои привязки к временам.
Вечером собираюсь на дежурство. У дочки немного осип голос, покашливает, но вполне
себе активная и довольная жизнью. Замоталась в какую-то занавеску, рассадила всю
семью в "зрительный зал" и заставила просмотреть театрализованный бенефис самой
себя под что-то из Газманова.
Дежурство спокойное; больных много, но тяжелых нет. Вечером сделал обход, устроился
поудобнее в ординаторской и занялся легким чтивом.
Спать на дежурстве не любил, - засыпаю крепко и если будить меня среди ночи, то первые
полчаса я человек потерянный для адекватного восприятия бытия. А тем паче,
для неотложного лечения.
Потому все ночные дежурства проводил за чтением.
Привезли около полуночи ребенка лет пяти с ларинготрахеитом.
Средней тяжести; дышит с трудом, но сильной одышки нет, да и возраст уже не грудной.
Подышали, напоили, уложили - уснул...
Надо сказать, что года за три до этого у нас в больнице от ларинготрахеита со стенозом
умер восьмимесячный ребенок. Ситуация, в общем-то, рядовая для статистики
( детская смертность была, есть и будет - врачи не боги),
- но умер ребенок, у которого оба родителя врачи-педиатры, и умер на дежурстве одного
из своих родителей.
М-да...
До сих пор, представляя эту ситуацию, ежусь от какого-то холодка по спине...
Избави Господи от таких испытаний. Сижу, читаю...
В половине третьего - звонок.
Снимаю трубку:
- Детская больница.
- Это "Скорая". Анатолий Юрьевич, везем Вашу дочку, задыхается. Тяжелая...
Кидаю трубку, выбегаю в коридор - медсестринский пост рядом с ординаторской.
- Пантелеевна, скажите, пусть готовят интенсивку, мою дочку везут со стенозом.
...и бегу вниз, на вход.
Стою на подъездной дороге в халате на голое тело и трясусь.
Не от холода... Зима, не зима - по фиг.
Трясусь, потому что боюсь одного - лишь бы довезли до больницы. До меня...
Трясусь и молюсь:
"Господи, только пусть довезут. Господи, только пусть довезут."
Это потом я понял, что правильнее, конечно, было бы молиться, чтобы все хорошо
закончилось.
Но тогда меня переклинило только на одном - довезите до меня и я спасу.
Смешной я был молодой...
Привезли...
Подскочил к машине, взял ее на руки и несусь на четвертый этаж, в интенсивку.
Дочка бледная; смотрит на меня жалобно, испуганно; дышит с огромным трудом.
Жене только успел сказать, чтобы сидела в ординаторской и не мешала.
.......
Посадили на ингалятор, набрали шприцов, руки перетянули, сделали внутривенно
весь набор.
Не пикнула, терпела...
Через пять-десять минут раздышалась, румянец появился, даже слезинки в уголках
глаз от праведной обиды за несправедливые уколы.
Спустились на третий этаж, в ординаторскую.
Устроил их с женой на диване и дочка почти сразу уснула.
И жена, немного погодя...
............
Вздохнул, улыбнулся...
.......
С женой мы давно разошлись.
Дочка осталась со мной... Ей уже двадцать три года.
Иногда просит рассказать эту историю.
Знаете, что ей больше всего в ней нравится?
Концовка...
................
Утром, перед сменой, вызвал такси.
Идем на выход, несу дочку на руках.
Медсестры подходят, гладят ее по голове, что-то говорят.
Она смотрит на них усталым, добрым взглядом, полным искренней благодарности...
Спасали ведь, как могли.
И только я слышу, что она мне на ухо шепчет:
"Папа, ты дашь этим теткам кулака, что они меня кололи?"
Добрая...
А я на всю жизнь запомнил то самое состояние, когда трясся на подъездной
дороге и молился.
Что бы плохого ни случалось со мной после этого в жизни - я точно знал, что Господь
меня любит.
А все неприятности - такие пустяки.
Главное, что дочку тогда довезли...