ПРЕДИСЛОВИЕ
В далёком прошлом в Солнечной системе располагалась планета, на которой существовала высокоразвитая цивилизация. Развернувшиеся на ней трагические события заставили её жителей искать спасения на Земле… Когда это случилось, никто точно не знает. Достоверно лишь то, что это произошло. В те времена археология достигла своего наивысшего расцвета. Экспедиции, снабженные отличным поисковым оборудованием, большими таборами бороздили труднодоступные места, заброшенные прежними археологами. А таких мест на Земле было ещё очень и очень много.
Вспышкой интереса к археологическим исследованиям мир был обязан изобретённому в то время прекрасному поисковому прибору – геолокатору, способному видеть то, что находится глубоко под землёй. И тогда археологические открытия и находки посыпались, как из рога изобилия. Описать все их практически невозможно, да и задача нашего повествования совсем иная – поведать читателю об исследовании одной из древнейших достопримечательностей, имеющей прямое отношение к сюжету данной повести.
Обнаружена эта находка была в дебрях Центральной Африки задолго до двухтысячного года. В то давнее время нескольким смельчакам-европейцам с большим трудом удалось добраться до места, где, окруженный непроходимыми болотами, кишащими крокодилами, затерялся в джунглях давно заброшенный уникальный каменный городок. Необычен же был он тем, что, по легенде, бытующей среди местных жителей, его построили Боги, некогда спустившиеся с небес на огромной «железной» машине. На Земле они пробыли всего несколько лет и опять улетели на небо. Можно верить или не верить легендам, но, несомненно, во многих из них отражается правда о давно происшедших событиях.
Однако первооткрывателям этой находки тогда не поверили, поскольку не было прямых доказательств. Конечно, подобных открытий на Земле раньше случалось уже немало: одним городком больше или меньше, какая разница? Но профессора Спирина – декана исторического факультета Московского университета привлекла внимание именно эта легенда. Это был человек средних лет, энергичный, влюблённый в историю развития земной цивилизации. Он уже участвовал в нескольких исторических и археологических экспедициях. Многие его находки до сих пор украшают отечественные и зарубежные музеи. Студенты любили его не только за блестящее знание предмета, но и за весёлый неунывающий нрав и целеустремлённость. Вокруг него быстро образовалась группа единомышленников из молодых перспективных учёных и студентов. И вскоре они отправились в Африку, чтобы отыскать запавший в душу профессора таинственный городок.
Что же в нем было такого особенного? Разве на нашей планете более интересных мест для исследования уже не осталось? Конечно, их было ещё очень и очень много, но здесь ожидалось открытие сенсационного характера.
Вояж к призрачному пока городку, Спирин готовил давно, ещё до изобретения геолокатора. Но лишь теперь, когда ученый обзавелся таким прибором, группа двинулась в путь.
Где расположен тот загадочный городок, и как до него добраться, Спирин узнал из записей его первооткрывателей. В них и упоминается о той легенде. Подлинники этих записей до сих пор хранятся в Международном банке археологических материалов, так что копии легко можно было достать в Интернете. Правда, несколько важных листков были утеряны, а некоторые читались с большим трудом, что затрудняло исследование документов.
Путешественников волновал главный вопрос: кто и зачем прилетал на космическом корабле, и что их заставило так быстро покинуть Землю? Уже само это побуждало большой интерес у членов команды Спирина.
В район предполагаемого местонахождения таинственного городка экспедиция добралась без приключений – на вертолёте. Многие туземцы пользовались английским разговорным языком, так как в далёком прошлом это была британская колония. А поскольку Спирин, да и некоторые другие участники экспедиции отлично владели английским, то в общении с аборигенами особых проблем не возникло. Местные жители наперебой рассказывали легенду о происхождении городка и даже предоставили учёным проводника. Это был симпатичный немолодой негр крепкого телосложения. В молодости он некоторое время жил в Лондоне, получил там образование и даже женился на англичанке. Но вскоре та умерла при родах, и он вместе с ребёнком вернулся в родные края.
Непросто было добраться до таинственного городка: пришлось идти по заросшим, нехоженым тропам, преодолевая густые заросли, болота и буйные реки, борясь с мошкарой, змеями, крокодилами и другой агрессивной живностью. Чтобы отпугнуть эту кровожадную братию, нередко приходилось включать ультразвуковую установку, транслирующую для всего живого вокруг записи «сигналов опасности». В ночное время особой нужды в ней не было, так как участники экспедиции отдыхали в раздвижных герметически закрытых палатках, оборудованных миниатюрными кондиционерами. Все электрические приборы питались от батареек, работающих на основе вещества под названием «нитронит». Именно этот источник в то время усиленно внедрялся во всех отрослях промышленности и сельского хозяйства России, постепенно, вытесняя из употребления, все прочие.
Наконец участники экспедиции приблизились к цели своего путешествия. В действительности это был небольшой компактный городок-крепость со всеми его атрибутами: высокими каменными стенами, башнями с бойницами и, вращающимися вокруг вертикальной оси, входными каменными воротами. Общий облик городка хорошо сохранился, так что трудно было поверить, что построили его несколько тысячелетий тому назад, а может, и значительно раньше.
Прежде чем войти в городок, археологи включили ультразвуковую установку, и в считанные минуты вся местность на сотни метров вокруг была очищена от всяческих бегающих, ползающих и летающих тварей. О таких стерильных условиях работы ранее можно было только мечтать.
Повернув со скрежетом ворота, исследователи осторожно вошли в городок. И первое, что бросилось им в глаза, четыре искусно выполненные каменные статуи в полный рост человека: двое мужчин и две женщины.
– Это они, основатели этого города, – пояснил проводник.
Он бережно стёр со статуй вековую пыль и все ахнули: на них смотрели одухотворенные светлыми мыслями лица европейского типа. Светлым оказался и камень, из которого были сделаны эти фигуры.
– Кто их так искусно изобразил? – спросил с восхищением Спирин.
На что проводник ответил с большим чувством гордости:
– Это работа нашего местного умельца. Но жил он очень и очень давно.
– Как давно?
– Этого никто не знает. Легенда об этом умалчивает.
– Да, и в Африке есть таланты, – с интересом осматривая скульптуры, произнёс вдохновенно Спирин. – Хотя ими полна вся наша Земля. Нужно лишь вовремя их распознать.
Осматривая сооружения городка, ученые поражались огромным и в то же время ювелирно обработанным каменным блокам, из которых он был построен. Большой загадкой было и то, как, каким способом они перемещались из карьера к месту строительства. Несерьёзно было бы предполагать, что всё это привозилось, пилилось и устанавливалось примитивными способами и приспособлениями. А какой-либо совершенной техникой, похожей на современную, человечество тогда не обладало. Да и вряд ли она могла им помочь, так как поднять, перевезти и уложить блоки, весящие десятки тонн каждый, даже для современной строительной техники - большая проблема. Это и натолкнуло профессора Спирина на невероятную мысль – подобные творения не есть плод человеческих усилий, а кого-то или чего-то иного, более совершенного.
При обследовании геолокатором наносных пород внутри городка и за его пределами удалось обнаружить множество каменных наконечников от стрел и пик. Значит, когда-то здесь шла война не на жизнь, а на смерть. Наконечники заставляли предположить, что городок построен в каменном веке. Но так ли это?..
Вероятно, разгадка тайны этого городка своими корнями уходит в глубину веков и тысячелетий. Но однажды она напомнила о себе и в наше время…
Глава 1
Окраина города Россошь застраивалась поточным методом. Пока один дом готовился к сдаче, рядом сооружались стены другого такого же дома, а ещё дальше экскаватор копал котлован под фундамент следующего здания. Неожиданно под ковшом послышался скрежет и звон металла, и двигатель, взревев до высоких нот, заглох. Машинист экскаватора забеспокоился. Спустившись на землю, присел на корточки у котлована и стал пристально в нём что-то рассматривать. Наконец поднялся и закричал:
– Прораб! Скала пошла!
Тот сразу направился к экскаватору. «Как бы не сорвался график работ». Подойдя к машинисту, спросил:
– Ну, что у тебя там случилось? Показывай.
– Да вон, смотрите, – указал тот на что-то поблескивающее под ковшом. – Камень попался какой-то странный.
Прораб был тоже поражен увиденным.
– По виду вроде округлый камень, но блестит как металл.
– Так, может, это залежалый валун? – предположил машинист.
Прораб не сразу ответил:
– Понимаешь, скальных пород здесь отродясь не было. Кругом только песчаный грунт. Да и весь город стоит на нём. Тем более странно, что недавно здесь работали изыскатели и никаких скальных пород, кроме, глубоко залегающих меловых отложений, не обнаружили.
– Ну, тогда что это? – машинист с досадой махнул рукой. – Чуть зубья не поломал.
Вместе спустились они в котлован и, расчистив находку сверху, убедились, что это был не валун. Машинист тут же предложил новую версию:
– А что, если это метеорит? Всякие они бывают. Сдать можно. Премию получим.
Воспрянув духом, прораб поддержал машиниста и даже похвалил его:
– Молодец! Правильно соображаешь. Но пока никому об этом не говори. Садись за рычаги да обкопай камень кругом. А я сейчас кран подгоню…
Вновь заработал дизель экскаватора. Не прошло и получаса, как перед ними предстал удивительно правильной формы серебристый шар диаметром более полутора метров. Находка была настолько загадочна, что прораб немедленно позвонил в стройуправление.
– …Нет, нет, шар явно искусственного происхождения! – кому-то настойчиво доказывал он. – Из чего сделан?.. Трудно определить... Авиабомба или морская мина, говорите?! Тогда пришлите сапёров!.. Что, что?!.. Решили позвонить в Москву археологам?! Это хорошо. Пусть приезжают. Они быстро во всём разберутся... Значит, работы пока прекратить?..
Первыми прибыли сапёры и сразу спустились в котлован. Там они долго не задержались и вскоре поднялись на поверхность.
– Это не по нашей части, – сказал молоденький лейтенант. – Можете продолжать работу.
К полудню подъехали и молодые археологи во главе с профессором Спириным. Он был ещё под впечатлением недавней поездки в Женеву, где на Международном форуме археологов выступил с докладом об открытиях, сделанных его экспедицией в дебрях африканских джунглей. Его доклад был принят на «ура», так как проливал свет на загадку появления на Земле человека европеоидного типа. Когда ему позвонили из стройуправления, у него почему-то сразу возникло предчувствие, что обнаружено нечто важное.
– Ну, показывайте вашу находку, – пожимая строителям руки, радушно сказал он. – Посмотрим, посмотрим, что вы там откопали.
Прораб подвел археологов к котловану и указал на шар. Некоторое время те удивлённо его рассматривали.
– Да, вещь прелюбопытнейшая, – наконец произнёс профессор. – Даже отсюда видно, что это не метеорит, а дело рук разумных существ. Ну, ничего, мои молодые помощники живо во всём разберутся.
Те деловито приступили к работе, и вскоре из котлована послышались удивленные голоса:
– Вот так находка… Очень даже интересно... Не может быть!..
Спирин тоже спустился в котлован и, осмотрев шар, уже оттуда обратился к прорабу:
– А что если мы вашу находку увезём с собой для обследования?
– Да, ради бога, забирайте, – обрадовался тот. – Мешать не будет.
– Ну, а с доставкой как? Поможете?
– Так мы это сейчас организуем, – деловито оживился прораб. – Кран вон уже стоит. Скоро подъедет автосамосвал, и отвезём шар на Товарную станцию. Там погрузим его на платформу и к утру, как срочный груз, он будет в Москве.
В ожидании транспорта археологи не сидели сложа руки, а тщательно, с большим интересом обследовали поверхность странного шара. Внезапно раздался радостный крик:
– Смотрите, что я нашел!
Все тут же бросились к счастливчику. Тот указал на едва заметную микроскопически тонкую щель, опоясывающую верхушку шара по параллели. Вскоре под слоем высохшей прилипшей грязи обнаружилась и, встроенная в тело шара, едва заметная кнопка.
– Значит, шар полый, – сделал заключение Спирин. – А вот что находится у него внутри нам и предстоит выяснить.
– А что если попробовать нажать кнопку? – храбро предложил кто-то. – Может, крышка откроется?
В ответ пошутили:
– Только перед этим не забудь сказать «Сим-Сим, откройся».
Однако Спирин категорически запретил трогать кнопку.
– Нельзя рисковать! А вдруг там взрывчатка? Разнесёт все вокруг! Поэтому требую соблюдать полную осторожность и повышенное внимание! Дальнейшее исследование продолжим во дворе института. Сначала заглянем внутрь шара с помощью нейтринной установки…
Возле высокого забора, огораживающего двор Института археологии, в беспорядке валялись черепки от глиняных кувшинов, сломанные бивни и статуи, обломки гипсовых слепков человеческих тел и другие предметы. На их фоне, сверкая блестящими боками в солнечных лучах, шар выглядел просто великолепно.
Для изучения странного шара были привлечены геологи из Московского института минеральных ресурсов. По их расчётам возраст верхнего слоя мягких пород четвертичных отложений, в которых был обнаружен шар, составлял не менее десяти-двадцати тысяч лет, а нижнего – нескольких миллионов. Вот такой оказался странный разброс в датах. Это ещё больше подогрело научный интерес к загадочной находке. Но на первом месте всё же было любопытство: кто и зачем сделал шар и что у него внутри? Не меньше интересовало ученых и такое: как, почему он оказался так глубоко под землей?
Слух о странной находке быстро распространился по городу. Ради любопытства многие жители даже пытались нелегально проникнуть во двор института. Но так как любое научное исследование требует полной чистоты эксперимента, туда не были допущены даже вездесущие журналисты – вахтёр Степаныч был всегда начеку.
Нейтринная установка, смонтированная возле одной из сторон шара, имела подвижный излучатель нейтринов, а их приёмник, представляющий небольшой квадратный экран, располагался с – другой. Всё это вместе покоилось на специальных штангах, позволявших перемещать экран и излучатель по всей площади исследуемого объекта.
Как только подготовительные работы были закончены, Спирин подал команду начинать исследование. Эта весьма важная работа была поручена опытному лаборанту Анатолию. За умелые руки все называли его «Наш Кулибин».
И вот экран засветился бледно-розовым светом. Изображение появилось не сразу. Сначала послышался какой-то слабый звенящий писк.
– Ну-ка, Толя, поддай мощности! – потребовал Спирин.
И тут же, как из небытия, на экране стали возникать какие-то расплывчатые контуры. По мере того, как лаборант регулировал контрастность и чёткость, они приобретали человеческие черты. Ясно обозначились впадины глаз, носа и ровный оскал зубов полуоткрытого рта. Но грудная клетка была неподвижна.
– Значит, внутри труп? – напрашивалось само собой.
Несколько раз Анатолий прошелся излучателем по поверхности шара и все сомнения отпали. Тени действительно были очень похожи на тело человека, скорчившегося в неестественной позе. Картинка была настолько чёткой, что даже просматривались одежда и очертания мягких тканей. Находка оказалась не только загадочной и странной, но и, возможно, с криминальным прошлым. Никто не ожидал такого поворота событий. А тут ещё кто-то высказал мысль, что тело человекообразного существа, пролежавшего в шаре огромное количество лет, может представлять большой интерес не только для археологии, но и для научного познания происхождения самого человека. Параллельно возникали и другие версии, связанные с существованием в прошлом на Земле высокоразвитой цивилизации или ещё чего-нибудь в этом роде. В общем, трудно было переоценить научное значение загадочной находки.
Спирин был в полной растерянности.
– Если вызвать милицию, то они могут сорвать исследование, – размышлял напряженно он. – Что же делать? Может, сначала открыть крышку и посмотреть, что там внутри, а затем и решим, как поступить нам дальше.
И он отдал команду на демонтаж нейтринной установки. Работы велись с таким шумом, что даже вахтёр с проходной решил проверить, что же там происходит во дворе вверенного ему института. Кто-то заметил его и сказал:
– Смотрите, даже Степаныч заинтересовался, чем мы тут занимаемся.
Узнав, что в шаре сидит человек, вахтёр искренне удивился и даже высказал свою версию, как он там оказался:
– Наверное, напился, бедняга, вот и не смог вылезти.
Директор потребовал от вахтёра, чтобы тот немедленно вернулся в проходную и без его разрешения никого не впускал.
Наконец нейтринная установка была убрана, а вместо неё приставили к шару стремянку. Теперь можно было подняться к его вершине и попытаться открыть крышку. Ручаться за безопасность, конечно, не мог никто. Это ответственное задание опять поручили лаборанту Анатолию.
– Вряд ли кнопка сработает, – влезая на стремянку, произнёс он с сомнением. – Шар столько лет пролежал под землёй. Наверное, в нём давно уже все проржавело. Разве что сделан он из специального сплава?
Все стали его подбадривать.
– Ну, что тут гадать? Попытка – не пытка. Давай, Толя, пробуй! Что бы там ни случилось, мы будем всегда с тобой.
Советы Анатолий принял с улыбкой.
– Да и мне интересно, что за тип там сидит и как его туда угораздило? И всё же на всякий случай попрошу всех отойти подальше, а то, как бы чего не вышло. Техника безопасности – прежде всего!
Все участники эксперимента дружно подались немного назад и с жадным волнением уставились на лаборанта, палец которого угрожающе навис над кнопкой.
– Отойдите подальше! – ещё раз настойчиво потребовал он. И, нагоняя ещё большего страха, добавил: – А то сейчас, как бабахнет!
На всякий случай, словно в последний раз, он окинул внимательным взглядом двор и присутствующих и медленно положил палец на кнопку. Все тут же притихли…
Анатолий попытался кнопку вдавить, но, как всегда, первый блин получился комом – кнопка не поддалась.
– Вероятно, там всё проржавело или плотно посажено, – пояснил Анатолий и отвёрткой постучал по кнопке.
Но и это не принесло желаемого результата. Нужно было существенно изменить тактику взлома. И тут кто-то крикнул:
– Толя! Не бойся! Стукни сильнее! Нет там никакой взрывчатки!
Возможно, эта поддержка воодушевила его и он, приставив отвёртку к кнопке, навалился на неё всем телом. Неожиданно внутри что-то щёлкнуло, зашипело, и крышка с шумом открылась, а из отверстия, как из паровозной трубы, повалили густые клубы дыма или чего-то похожего на него, моментально заполнив весь двор. Ловя воздух открывшимся ртом, Анатолий вдруг зашатался и свалился наземь. Да и все присутствующие, не успев ничего понять, тоже упали на земь…
Прошло несколько долгих минут, прежде чем порывистый ветер разогнал дымное облако. Постепенно, с трудом осознавая произошедшее, все стали медленно приходить в себя. Анатолий вновь поднялся по стремянке к горловине шара и осторожно заглянул в него. Но к его изумлению, тот был пуст.
– Здесь нет никого! – закричал удивлённо он. – Хотя, подождите!.. На дне что-то шевелится! Похоже на кошку!..
Но всех больше всего интересовало: куда исчез труп? Посыпались предположения одно фантастичнее другого. «Наверное, улетучился вместе с «дымом»?.. А, может быть, нам показалось?.. А не превратился ли он в эту самую кошку?..» Некоторые даже бросились осматривать двор: не спрятался ли он где-нибудь?.. Но однозначного ответа не было.
И вдруг в самый разгар полемики из проходной, размахивая руками и призывно крича, выбежал вахтёр Степаныч.
– Идите скорее сюда! Он здесь! Я задержал его!
Все тут же бросились к проходной и, толпясь, стали с любопытством разглядывать странного незнакомца. Тот же, понуро опустив волосатую непокрытую голову, сидел на стуле со связанными за спиной руками. На вошедших он уставился с удивлением. Внешность его нельзя было назвать необычной. У него был чисто европейский тип лица, каштановые волосы и светлая кожа. По виду ему можно было дать не больше пятидесяти лет. Белый комбинезон туго облегал его умеренно полную фигуру. Кто-то спросил у него имя и фамилию, но незнакомец, кроме удивлённого взгляда, ничем того не удостоил. И пока вошедшие и неизвестный неопределённо переглядывались, вахтёр стал восторженно рассказывать, как он задержал странного незнакомца.
– По приказу директора я запер проходную и сел у окна. Из него хорошо просматривается весь двор. И вдруг вижу, как из шара повалили густые клубы дыма. А когда прояснилось, сразу же появился и он, – Степаныч кивнул на незнакомца. – Сначала я принял его за сотрудника института. Но меня удивила его странная одежда, такие же перчатки на руках, да и говорил он не по-нашему, с присвистом. Вот я и подумал: а не из шара ли этот пьяница? А может, бандит какой? Я тут же привязал его к стулу... Правда, он совсем и не сопротивлялся…
Сомнений не оставалось, что это он – человек из шара. Поблагодарив вахтёра за бдительность, директор попросил развязать задержанного. Тот повёл себя смирно: безропотно шел туда, куда указывали ему. Лишь когда проходили сквозь двор, он остановился и с интересом посмотрел на глубокое голубое небо, покрытое редкими пятнами белых облаков. Да и многое, что попадалось ему на пути, он не оставлял без внимания. Вот так шумной компанией все и вошли в директорский кабинет и расселись на стульях. Незнакомца усадили напротив Спирина.
«Кто же ты такой? – усаживаясь поудобней в кресле, думал профессор. – Несомненно, перед тем, как ты оказался в шаре, с тобой что-то произошло. Но что?..»
И пока вошедшие делились первыми впечатлениями о случившемся, неизвестный тоже удивленно рассматривал всё, что его окружало. Особое внимание его привлекли: светильник под потолком, стопка карандашей в массивном металлическом стаканчике и географический глобус, одиноко стоявший на подоконнике. Обратил он внимание и на висевшую напротив окна небольшую классную доску, в длинном желобке которой лежал кусочек мела.
Наконец все успокоились, и директор предельно вежливо спросил незнакомца:
– Кто вы? Назовите себя, пожалуйста.
Пугливо повернувшись на голос, тот как-то странно посмотрел на Спирина и что-то ответил на своём непонятном звенящем наречии.
Директор повторил свой вопрос. Неизвестный беспомощно развёл руками и жестами показал, что ничего не понимает. Этот же вопрос был задан на нескольких других языках – и никакого результата. Общение с неизвестным зашло в тупик.
«Что же ты такой непонятливый? – пристально рассматривая непрошеного гостя, размышлял Спирин. – Почему не знаешь ни одного цивилизованного языка? Как же с тобой разговаривать?
Незнакомец тоже попытался что-то сказать, но теперь его никто не понял. Сложилась патовая ситуация. И тогда профессор решил перейти на язык жестов. По своему богатому опыту археолога он знал, что этот метод иногда может помочь, когда всякая надежда на взаимопонимание уже утеряна. Встав из-за стола, он указал на себя и внятно несколько раз произнёс:
– Спи-рин.
Незнакомец понимающе кивнул головой и, чётко повторив фамилию директора, ткнул пальцем в себя и тоже раздельно сказал:
– Ной-нам.
Отчего по кабинету пронесся лёгкий шепоток:
– Нойнам, Нойнам, Нойнам…
Пока Спирин соображал, что же делать дальше, Нойнам поднялся и указал на глобус. По мимике гостя было понятно, что макет земного шара чем-то его заинтересовал. «Может, хочет показать, из какой он страны?» Спирин тут же поставил его перед незнакомцем.
Некоторое время тот молча рассматривал его, водя пальцем по гладкой поверхности шара. Было заметно, что он очень волнуется. Но длилось это недолго. Неожиданно Нойнам опустил голову и склонился на край стола. Не понимая, что так сильно взволновало гостя, все застыли в недоумении.
Спирин тут же позвонил в приёмную и попросил секретаря вызвать «скорую помощь». Однако уже через две-три минуты Нойнам приподнял голову и удивлённо осмотрел присутствующих. Казалось, его взгляд стремился проникнуть в самую глубину каждой человеческой души. Возможно, для него это было апогеем какого-то прозрения. Видимо, он хотел сказать что-то важное, но его никто не понимал…
Неожиданно его взгляд остановился на классной доске. Подойдя к ней, он взял кусочек мела и начертил десять больших кругов – один в другом. На каждом из них поставил по одной жирной точке, а в центре кругов поместил большой, заштрихованный мелом, диск.
Присутствующие лишь недоуменно пожали плечами. «Что он хочет этим сказать?» Однако Нойнам всё разрешил гениально просто. Ткнув мелом в заштрихованный круг, он подошел к окну и указал на Солнце.
– Вот те н-а-а, – протянул удивлённо профессор и внимательно посмотрел на присутствующих. Те тоже были в молчаливой прострации… А Спирин продолжил: – Для тех, кто не силён в астрономии, поясню: Нойнам изобразил нам схему нашей Солнечной системы. Заштрихованный диск – это Солнце, точки – планеты, а круги – их орбиты. Теперь всем понятно?
Что-то доказывая друг другу, присутствующие опять зашумели.
– Товарищи! Тихо! Тихо! Успокойтесь, прошу вас, – директор настойчиво постучал по стакану с карандашами.
Наступившую, было, тишину, внезапно нарушил один из сотрудников.
– Прошу обратить ваше внимание, что Нойнам нарисовал десять планет, – сказал уверенно он, – тогда как сейчас вокруг Солнца вращается – девять.
– Вы можете назвать их все по порядку? – спросил директор, – чтобы каждому было понятно.
– Так это знает сейчас каждый школьник, – скромно ответил тот. – Если хотите – пожалуйста. – Загибая пальцы, он начал перечислять: – Ближе всех к Солнцу расположен Меркурий, чуть дальше отстоит Венера, затем следуют Земля, Марс, Юпитер, Сатурн, Уран, Нептун и самая удалённая в космическое пространство планета Плутон.
Его тоже кто-то подправил:
– Международный астрономический комитет недавно лишил Плутон статуса планеты и причислил его к астероидам. Так что осталось лишь восемь планет.
– Вот как, – оглядев присутствующих, скромно усмехнулся Спирин. – Получается, что одним махом мы сразу лишились двух планет нашей системы. Где же правда?..
Тем временем Нойнам вернулся к доске и сначала указал на себя, а затем на пятую от Солнца планету.
– Смотрите, что он показывает! – выкрикнул кто-то. – Неужели наш гость с Юпитера?!
Но его тут же поправили:
– Этого не может быть. Юпитер не пригоден для жизни.
Возникшее недоумение ещё более усугубилось, когда Нойнам решительно перечеркнул пятую планету, а затем указал на себя. Это вызвало в кабинете такой шум, что директор едва успокоил присутствующих.
– Как видите, дорогие коллеги, из десяти планет, орбиты которых изображены на схеме, он всё-таки оставил девять. Значит, можно предположить, что он прибыл с какой-то несуществующей планеты, орбита которой некогда располагалась между орбитами Марса и Юпитера.
Кто-то тут же добавил:
– Так это же всем известная планета Фаэтон! Теперь на её орбите расположен так называемый «Пояс астероидов».
И сразу же прозвучало:
– Как это понимать: планеты нет, а Нойнам есть? Здесь что-то не так!
Выступающего тут же кто-то поддержал.
– Действительно. Что мы зациклились на мифическом Фаэтоне? Хотелось бы скорее узнать, как это нашему гостю удалось прожить столько лет в шаре без пищи, воды и воздуха. Вот где основная загадка! Решив её, мы, возможно, найдем ответ и на все остальные вопросы.
Спирин дополнил:
– Но это мы сможем выяснить, когда удастся наладить контакт с нашим гостем. А пока до прибытия «скорой» давайте…
Закончить фразу Спирин не успел, так как Нойнаму опять стало плохо. Опершись рукой о стену, он начал медленно оседать на пол. Несколько протянутых рук подхватили его обмякшее тело и бережно уложили на диван.
К счастью, как раз подъехала «скорая». Бегло осмотрев больного, врач приказал: – Немедленно в машину!..
Нойнама увезли. Никто даже не попытался уйти – все продолжали обсуждать случившееся. Первым высказал своё мнение один из опытных коллег. Начал он издалека:
– Я допускаю, уважаемый профессор, что мифическая планета, которую на доске перечеркнул Нойнам, в действительности существовала. Но меня беспокоит другое: как могла зародиться разумная жизнь на той планете? Ведь она расположена значительно дальше от Солнца, чем наша Земля. Так что солнечного тепла для её жителей могло не хватить.
– Я согласен с вами, коллега, – кивнул ему Спирин. – В своих рассуждениях вы попали в самую точку. Давайте немного поразмыслим на эту тему. Кто хочет высказаться?
Слово взял самый молодой из сотрудников.
– Возможно, – начал тот издалёка, – в те далёкие исторические времена лучи Солнца отдавали значительно больше тепла, чем в наше время. Поэтому на планете Нойнама намного раньше, чем у нас, на Земле, мог сложиться такой тепловой баланс, который был необходим для развития разумной жизни. В то же время на нашей планете мог быть некоторый перебор тепла, пусть даже незначительный и не на всех широтах. Это могло воздействовать на развитие жизни на нашей планете сдерживающим фактором...
В разговор выступающего вклинился его такой же молодой коллега.
– Мы совершенно забыли о гигантской планете Юпитер, которая расположена ближе всего к поясу астероидов, – стал горячо он доказывать. – Известно, что поверхность её излучает много тепла в космическое пространство, как своего внутреннего, так и отраженного от Солнца. Вполне возможно, что именно от Юпитера планета Нойнама и могла получать недостающее тепло.
А дальше пошло-поехало... Спирин не мешал никому высказываться. В процессе дискуссии прозвучала и такая интересная мысль:
– Если на той планете жизнь зародилась значительно раньше, чем на Земле, то и наука и техника на ней должна была находиться на более высокой стадии развития, чем сейчас наша. Для доказательства достаточно обратиться к конструкции шара. Сделан он из какого-то жаропрочного материала, который легко выдержал падение на поверхность Земли, тогда как наши спутники и метеориты непременно сгорают все в атмосфере.
– Да что тут спорить, – подытожил кто-то. – Давайте подождём, что нам расскажет Нойнам.
В своём заключительном слове Спирин сказал:
– Мы пришли к однозначному выводу, что Нойнам – житель той несуществующей ныне планеты, на которую он указал. Только при таком раскладе события всё устанавливается на свои места. Главное сейчас – сохранить ему жизнь и здоровье. Ведь многие волнующие нас вопросы мы сможем выяснить только с его помощью. Ещё раз хочу напомнить вам, дорогие товарищи и коллеги, что сейчас мы с вами присутствуем при рождении сенсации мирового значения. На этом нашу дискуссию закрываю…
Глава 2
После краткого пребывания в местной больнице Нойнама отвезли в Сочи и поместили в двухэтажном корпусе закрытого элитного санатория, расположенного в самой глубине старого разросшегося парка. Рядом находился небольшой пруд, окаймленный плакучими ивами, в котором плавали лебеди, плескались караси и карпы. Работники санатория окружили Нойнама заботой и вниманием.
Первые несколько недель он находился на жёстком карантине. Жил Нойнам в отдельной палате, в которую подавался свежий воздух, очищенный от вредных земных бактерий. Температура и влажность поддерживались в дозировке, необходимой для нормального функционирования его неземного организма. Питался он специально приготовленной пищей, тщательно выверенной по всем необходимым медицинским параметрам.
Лишь когда стало ясно, что его организм полностью адаптировался к земным условиям, карантин был снят. Главным вопросом теперь для Нойнама было изучение русского языка. Чтобы дело пошло быстрее, к нему приставили лингвиста-переводчика и полиглота – ему предстояло изучить язык неизвестного. Для этого был использовали прибор «УМ», название которого расшифровывалось как «Ускоритель мышления». Создан он был группой изобретателей и учёных во главе со знаменитым профессором Авиловым. Особенно быстро этот прибор вошел в моду в студенческой среде, как незаменимый помощник в изучении иностранных языков. Поэтому ожидалось, что Нойнам начнёт сносно говорить по-русски уже спустя несколько недель.
Именно так и произошло. За два-три месяца Нойнам не только усвоил русский разговорный язык, но и вкратце ознакомился с историей и укладом жизни землян. При этом проявил незаурядные лингвистические способности, буквально схватывая всё на лету.
Вот теперь возникла возможность, начать с пришельцем серьёзнейший разговор. Эту ответственную миссию поручили профессору Спирину. Не только как одному из солидных российских учёных, но и как «крёстному отцу» Нойнама. Да и самому Спирину не терпелось пообщаться с ним.
На встречу с Нойнамом он прибыл вместе с телевизионным журналистом и телеоператором. У ворот сада их встретили лечащий врач и лингвист-переводчик. Именно они приложили немало усилий, чтобы быстрее поставить на ноги удивительного пациента. Пока гости и встречающие медленно шли по травянистой дорожке, между профессором и врачом произошел следующий разговор:
– Ну, расскажите, как чувствует себя наш больной? – спросил его Спирин. – Давненько не видел Нойнама.
– Свою задачу медицина выполнила полностью, – заверил врач. – Глубокий обморок, произошедший с ним в стенах вашего института, – это следствие тяжелейшего нервного потрясения, с которым, однако, нам быстро удалось справиться. К тому же помогло и крепкое здоровье Нойнама. Да вы сами подумайте, – эмоционально продолжил врач. – Столько лет пролежать в шаре без пищи, воды и воздуха, а затем оказаться на чужой планете – такое не каждый выдержит. Просто удивительно, как он остался жив!
– Хорошо, что его сразу поместили в ваш санаторий, – заметил Спирин.
– Да, в этом ему повезло, – согласился врач. – У нас созданы все условия для того, чтобы организм Нойнама быстро восстановился.
– А как у вас с земными бактериями и микробами? Не очень его донимали?
– Как бы не так! – усмехнулся врач. – Они тут же набросились на чужака. Пришлось серьёзно повоевать с ними. Но, как видите, мы победили. Большую роль сыграла и сильная иммунная система Нойнама, мы лишь помогли ей работать активней. Затем уже – соответствующее питание, прогулки по парку, занятия физкультурой. Всё это Нойнам получает в полном объёме. Сейчас он очень подвижен и энергичен, ни минуты не сидит без дела. Много читает, изучает наш великий русский язык. Стремится как можно скорее установить с нами словесный контакт.
– Значит, уже привык к вашим санаторным условиям?
– Да, здесь ему нравится. Говорит, что наша земная природа намного богаче, чем была на его планете.
– А откуда наш гость?– не отставал Спирин с расспросами. – Он вам ничего об этом не говорил?
– Нам запретили разговаривать с пациентом о его прошлой жизни, чтобы лишний раз не нервировать. Но сейчас вы можете задавать ему любые вопросы.
– Благодарю вас, – кивнул профессор. – На это я и надеялся.
– Такому гостю, как вы, – продолжил врач, – Нойнам будет особенно рад. Он помнит и ждёт вас.
Они подошли к крыльцу санатория. Спирин остановился и, рассматривая замысловатую архитектуру санаторного корпуса, восхищённо заметил:
– Вот где вы прячете моего подопечного! В такой красоте и я бы согласился пожить.
– Завидуете Нойнаму? Приезжайте на следующее лето. Предоставим лучший номер, да и условия проживания создадим не хуже, чем для вашего протеже. Море – рядом. Достаточно преодолеть ровно сто ступенек – и вы на морском пляже.
– Спускаться будет легко, а вот как подниматься? Думаю, что не очень.
– Зато укрепите сердечную мышцу, – нашелся врач. – Ну, можно ещё воспользоваться канатной дорогой. Правда, этот путь будет намного длиннее.
– Спасибо за заботу, – поклоном поблагодарил Спирин. – Обязательно подумаю над вашим приглашением.
Волнение от предстоящей встречи с представителем внеземной цивилизации быстро нарастало, особенно когда профессор шел по коридору, приближаясь к комнате, где жил Нойнам. «Как он встретит меня? Да и помнит ли? Прошло ведь немало времени».
Они остановились у дверей одной из палат.
– Вот здесь и живёт ваш подопечный, – врач указал на дверь. – Так что приготовьтесь.
Спирин постучал. Дверь приоткрылась, и Нойнам бодро шагнул им навстречу.
– Здравствуйте, профессор! – произнёс он чётко по-русски.
– Здравствуйте, дорогой Нойнам, – тем же ответил Спирин. – Хорошо говорите по-русски. Наслышан о ваших успехах, наслышан.
Приветливо улыбнувшись, все пожали друг другу руки и вошли в номер. Нойнам и Спирин присели в креслах напротив друг друга, а рядом на диване и стуле расположились телевизионщики. Но у них что-то не наладилось с освещением, и Нойнам предложил:
– Давайте пройдем в сад. Там, на природе, на солнышке и поговорим.
– А врач как же? – усомнился профессор. – Разрешит?
– Сейчас время моей прогулки, – ответил Нойнам, – так что отпрашиваться ни у кого не нужно. Главное – вовремя мне вернуться.
Хозяин и гости прошли по тенистой аллее, обсаженной экзотическими деревьями, и, спустившись к пруду, присели на скамью, стоявшую почти у самой воды. Сверху и с боков свисали ветви плакучей ивы. Телеоператор зафиксировал такую вот красоту и перевел объектив на беседующих.
– Дорогой Нойнам, – по-дружески начал Спирин. – То, что вы оказались в шаре, да ещё глубоко под землёй, для нас, землян, полно таинственной неизвестности. Это породило массу догадок и предположений. Весь научный мир, да и всё человечество с большим нетерпением и интересом ждет от вас подробного рассказа об обстоятельствах вашего странного появления на нашей планете.
По грустному выражению лица Нойнам было видно, что он очень волнуется, поэтому Спирин не стал торопить его. Наконец тот поднял взгляд и сказал:
– Я никак не могу свыкнуться с тем, что нахожусь не у себя дома, не на своей родной планете. Но это, я думаю, скоро пройдёт.
Нойнам говорил по-русски вполне прилично и понятно, хотя и с режущим слух необычным акцентом.
– Я давно готовился к встрече с вами, профессор, – продолжил он. – Многое передумал и решил начать свой рассказ с очень важного для меня события – завершения очередного этапа чрезвычайно сложного эксперимента над собой и живыми организмами. Хочу сразу сказать, что по профессии я микробиолог. Результатами опыта остался доволен. На радостях даже решил побродить по городу, что в последнее время случалось не так часто. Я направился было к выходу, но лаборант остановил меня:
– Вы забыли свой радиометр, – подал он мне индикатор радиоактивности. – И обязательно захватите плащ. Собирается дождь, возможно, даже радиоактивный. Было предупреждение по мобильной связи.
«Да, реальность требует к себе уважения», – подумал я и предупредил лаборанта, что если кто будет меня разыскивать, то найдёт по дороге к старому пешеходному мосту. Сунув индикатор в нагрудный карман пиджака, так что головка прибора едва выглядывала наружу, я с чувством выполненного долга покинул лабораторию.
Город встретил меня нудным накрапыванием дождя. Улицы были полупусты. Чуть сгорбившись и подняв воротник плаща, я шел неспеша, погруженный в воспоминания о нюансах своего эксперимента. Дойдя до угла квартала, остановился, пропуская протомобиль, пересекавший дорогу. Из салона машины доносилась весёлая музыка, слышались непринуждённый смех и пение молодых людей. Перейдя улицу, направился к мосту, перекинутому через неглубокий мутный поток бывшей реки. Вспомнилось детство: «Тогда это была обычная речка с берегами, поросшими сочной травой и кустарником. Я с удовольствием купался в её чистой воде и вместе с отцом мы удили в ней рыбу…»
Рассматривая склон берега, я заметил далеко внизу, почти у самой воды, бледный цветочек на длинной тоненькой ножке. «Тогда это такая редкость». Пара белёсых листочков колыхалась в такт слабым порывам ветра. Казалось, что цветок, как живой, машет крылышками, настойчиво пытаясь взлететь, покинуть это ужасно грязное место. Его беспомощность взывала к жалости. Я не выдержал и зачем-то стал спускаться к реке…
Наклонившись, попробовал дотянуться до тоненького стебелька, как вдруг раздался сигнал радиометра. Вздрогнув от неожиданности, я едва не свалился в реку. Выпрямившись, некоторое время стоял в нерешительности, пока сверху не раздался въедливый скрип тормозов протомобиля. Взглянув машинально вверх, я увидел опершегося на парапет знакомого мне молодого мужчину. Почему-то на нем был одет отличный модный костюм. В свои тридцать лет в нём он выглядел великолепно. Тогда я не придал этому большое значение. Лишь спросил:
– Куда это ты так вырядился, Тер Викрай?
– Я-то знаю, уважаемый Рен Нойнам, – в ответ донеслось сверху. – А вот что вы там делаете?
Я ничего не ответил, и только у самого парапета требовательно произнёс:
– Помоги, Тер! Не видишь, что мне тяжело подниматься?!
– Не прибедняйтесь, – с улыбкой протянул мне руку Викрай. – Вон как ловко лазаете по насыпям! Зачем вы туда полезли? Уронили что-то? И почему не отвечаете на мои звонки?
– Слишком много сразу задаёшь вопросов, – угрюмо ответил я и, указав пальцем вниз, взволнованно произнёс: – Посмотри вон на тот цветок! В наше время это такое чудо! Но он же радиоактивный! Радиацию выпестовали вы, атомщики! Природа мстит нам за надругательство над ней!
По большому счёту мои слова были справедливы. Викрай это хорошо понимал, но ему не хотелось признавать мою правоту. Поэтому дипломатично сформулировал ответ так:
– В вашем укоре нам, ядерщикам, есть большая доля правды. Частично принимаю обвинение и на свой счёт.
Неожиданная уступчивость Викрая несколько рассеяла моё дурное настроение и, строго посмотрев на ядерщика, я уже значительно мягче спросил:
– Хочешь знать, почему не отвечал на твои звонки? Скажу прямо: ни с кем говорить не хотелось.
– Это почему же? – Викрай жестом пригласил Нойнама в протомобиль. – В чём причина?
– Малость устал, – дипломатично ответил я, усаживаясь на переднем сиденье. – В шаре просидел почти месяц.
– В каком таком шаре? Ничего не понимаю. И что вы в нём делали?
– Хороший вопрос, – ответил сдержанно я и добавил: – ничего. А если серьёзно, то сегодня я закончил очень важный научный эксперимент… над собой.
– И каковы результаты?
– Как видишь, я жив и здоров, – ответил я и вдруг, как бы очнувшись, спросил: – А зачем я тебе понадобился? Не для того же, чтобы подать мне руку? Может, что с Андаоль?
– Вот-вот, из-за неё я вас и ищу, – оживился Викрай и с укором заметил: – Вы забывчивый очень папаша.
– А что с ней? – сразу очнулся я. – Не приболела ли?
– Нет-нет! Как раз наоборот – совершенно здорова. Куда она нас приглашала? Быстренько вспоминайте.
Я торопливо покопался в памяти, но ничего путного в голову не пришло.
Викрай не стал испытывать моё терпение – как-никак перед ним был его будущий тесть! И спокойно ответил:
– Сегодня в Высшей школе балетного искусства и хореографии выпускные экзамены. Андаоль так хотела, чтобы мы с вами присутствовали на её выступлении.
– Вот как? Что-то теперь припоминаю. Кажется, она, просила меня об этом. Мы не опоздали ещё?
– Успеем, – Викрай посмотрел на часы, – если не застрянем в какой-нибудь пробке.
Круто развернув машину, он решительно бросил протомобиль в лабиринт городских улиц. Несколько минут ехали молча. Проезжая мимо Центрального стадиона, Викрай стал мне рассказывать, как он познакомился здесь с мой дочерью.
– Это произошло во время утренней пробежки. Я пошел уже на пятый круг, когда неожиданно на дорожке появилась Андаоль. Стройная спортивная фигура, светлые волосы, перетянутые алой ленточкой… У меня даже что-то встрепенулось в груди. Я быстро догнал её и уже собирался обойти на повороте, как вдруг… она вскрикнула и упала. Я тут же кинулся к ней на помощь.
– Что с вами?! – спросил я.
– Кажется, подвернула стопу, – скривившись от боли, указала она на камушек – виновник её падения.
Я помог девушке встать и спросил:
– Сможете сами идти?
Она попыталась ступить на больную ногу, но не смогла сделать и шага.
– Сейчас позвоню папе, и он заберет меня, – стала она рыться в кармане, видимо, ища телефон. Наконец беспомощно развела руками: – Телефон дома забыла.
У меня был телефон, но я умышленно не предложил его – не хотел расставаться с понравившейся мне незнакомкой. Сказал лишь:
– Давайте я донесу вас до своей машины. Она стоит у входа на стадион. И отвезу вас, куда скажете.
– Нет, что вы. Как-то неловко, – ответила она смущённо. – Да к тому же сорвала вам тренировку.
– Ничего страшного, – геройски ответил я. – Завтра наверстаю упущенное.
Решительно подхватив девушку на руки, я мягко потребовал:
– Обхватите меня за шею, чтобы было удобней нести.
– Но я вас не знаю, – возразила она. – И, пожалуйста, поставьте меня на ноги, как-нибудь сама дойду до ворот.
– Хорошо, – согласился я, – но только если вы выполните мои три условия.
– Какие же? – улыбнувшись, посмотрела она мне в глаза.
Этот взгляд и перевернул всю мою душу, – сознался Викрай. – Видно, и я ей понравился.
– Во-первых, сначала давайте познакомимся, – было первым моим условием. – Во-вторых, вы позволите донести вас до машины, и, в-третьих, нужно слушаться старших.
Улыбнувшись, она ответила так, как и требовала ситуация:
– Я совершенно не знаю вас, но принимаю ваши условия, так как другого выхода у меня нет.
– Так и я вас не знаю. Но считаю, что плохая девушка бегать по дорожке стадиона не станет, а тем более в такую рань…
– Да и плохой мужчина не станет этого делать, – ответила тем же она …
Сладкие воспоминания прервал Нойнам:
– А теперь, дорогой Тер, расскажи мне, как дела в твоей протоновой лаборатории?
– Да всё идёт по плану, – пристально следя за дорогой, ответил ядерщик. – А вот вас я поздравляю с большим научным достижением. – Викрай доброжелательно взглянул на Нойнама.
– Спасибо, – довольно отозвался я. – Я польщён: наконец-то и меня похвалили. Ты, Тер, первый, кто это сделал. Если серьёзно, то это самая большая удача в моей жизни. Так что завтра вместе с Андаоль приходите ко мне в лабораторию. Два таких важных события – для меня и для моей дочери – нужно обязательно отметить. Покажу нечто необыкновенное.
– Непременно воспользуюсь вашим приглашением, – кивнул Викрай, соглашаясь. – Тем более что у меня тоже есть кое-какие новости. Правда, не очень приятные, – грустно добавил он, – но которые я хотел бы обсудить с вами наедине.
«Кажется, у моего будущего зятя возникли какие-то проблемы», – подумал я. – Однако приставать с расспросами к Викраю я не стал – в общем-то это его личное дело. Да и не хотелось испортить такую знаменательную дату – день вхождения дочери в самостоятельную взрослую жизнь.
На одном из перекрёстков, я впервые увидел предупреждающий знак – «Участок опасен по радиоактивности!» Рядом стояли два постовых, одетых в оранжевые комбинезоны. На их головах в желтом свете фар поблёскивали новенькие колпаки с прозрачными забралами, на шеях болтались компактные рупоры, а в руках убедительно красовались внушительные жезлы.
– Что это с ними? Одеты как космонавты, – поинтересовался я у Викрая.
– Они из спецотряда противорадиационной защиты, – пояснил он. – Следят, чтобы никто не попал в запретную зону повышенной радиации.
Притормозив Викрая, постовой указал жезлом на поперечную улицу и, подняв рупор, громко потребовал:
– Объезд! Быстрее проезжайте! Радиоактивность!
Я был в недоумении:
– Откуда в городе радиация? Ведь до начала моего эксперимента в нашем городе всё было чисто. Или мне только казалось?
– Дожди принесли, – следя внимательно за дорогой, ответил Тер. – Идут с перерывами уже почти две недели.
Он хорошо знал, что дожди тянут радиоактивность из морей, в которых захоронены контейнеры с радиоактивными отходами протонита. Но говорить об этом не стал.
Объехав опасный перекрёсток, Викрай вновь набрал скорость. Мимо поплыли силуэты давно знакомых мне зданий, островерхие, куполообразные и плоские крыши которых чередовались в строго определённом порядке. Это были не просто крыши, а целые энергетические комплексы солнечных электростанций, до тех пор, пока в моду не вошел протонит.
– Я любил наш город, его архитектуру, – безрадостно проговорил Нойнам. – Внешне всё было прекрасно. Но какой ценой всё это досталось! Стали редкостью не только цветы, но и простая трава, деревья, животные. Резко увеличились болезни и смертность. Отходы нашей жизнедеятельности захлестнули планету? Видно, в этом вопросе мы допустили большой просчёт.
Этим высказыванием я невольно затронул самую больную для Викрая тему – экологию. Поначалу тот внешне никак не отреагировал и, лишь обдумав ответ, наконец, произнёс:
– Всё это произошло из-за нашей инерции и эгоизма. Мы всегда стремились удовлетворить свои неуёмные потребительские инстинкты, порой за счёт варварского отношения к природе, а возникающие при этом проблемы оставляли решать следующим поколениям.
– А как же быть с этим? – спросил я, кивнув на головку портативного индикатора радиоактивности. Надеюсь, тебе эта штука знакома? Она стала неотъемлемой частью нашего образа жизни – как платье, как костюм. Без неё – никуда, даже в туалет, – грустно пошутил я тогда. – Иначе – неизбежная смерть всего живого. Как мы допустили такое? Почему отказались от альтернативных источников энергии и набросились на злополучный протонит?
При неуважительном упоминании мной протонита Викрай не сдержался.
– Напрасно вы его ругаете! – твёрдо отчеканил он, стремясь хоть как-то защитить не столько протонит, сколько свою профессию атомщика. – Трудно представить нашу промышленность без этого эффективнейшего источника энергии. На протоните работают все заводы и фабрики, транспорт и пищевая индустрия. Жителей нашей планеты больше не беспокоят проблемы выращивания хлебов, овощей и фруктов, а также повышения поголовья скота. Всё это с избытком мы производим на заводах путём синтеза химических элементов, добываемых из воды, воздуха и горных пород. И всё это благодаря ему – протониту!
Я был подавлен тем, как горячо Викрай защищал это мощное, но и опасное энергетическое вещество. А он, переведя дыхание, продолжил:
– Протонит не даёт ни копоти, ни гари. Цивилизация всегда стремилась к своему совершенству. И вот мы добились, достигли, чего хотели! Теперь наша жизнь полностью механизирована и автоматизирована. И всё это за каких-то пятьдесят – сто лет! Чего ещё недостаёт нам?
В эмоциональном порыве Викрай говорил настолько убедительно, что можно было подумать, будто протонит действительно безобидный продукт и разговоры о его коварстве – наговор безответственных болтунов. Однако в его многословии чувствовалась очевидная неуверенность, стремление защититься, и быть может, прежде всего от собственных сомнений.
– Да, неплохо у тебя получилось! – притворно хвалебно отозвался я. – И что поражает – вполне доказуемо. Но ты умолчал о главном: твой протонит – это палка о двух концах. С одной стороны – цивилизация действительно стала стремительно развиваться, а с другой – резко увеличился радиационный фон и смертность. В доказательство своей правоты ты выбрал первое. А я считаю, что сейчас во весь голос нужно говорить о – втором.
– Не согласен! – попытался оспорить Викрай. – Протонит более безобиден, чем нефть и уголь, отходами которых мы загрязнили почти всю нашу планету. Хорошо, что источники этой энергии давно иссякли. Но плохо то, что вместе с ними уже заканчиваются и другие полезные ископаемые. И здесь наметилась тоже трагедия!..
Последняя фраза меня насторожила, а особенно слово «тоже». «Значит, – подумал я, – Викрай что-то скрывает, не договаривает». И тогда я задал ему вопрос прямо, без обиняков:
– Какая ещё трагедия нас ожидает? Выкладывай всё до конца!
К этому моменту эмоциональный запал Викрая заметно иссяк.
– Да, есть кое-что, – ответил он, видимо, по инерции. – Но время ещё не пришло говорить об этом открыто. Скажу лишь, что в верхах серьёзно рассматривается вопрос об ускоренном освоении соседних планет – Земли и Марса.
– Ну, доигрались! – с досадой подумал я.
Викрай же был настроен оптимистично, так как сказал:
– Я верю, что разум найдёт выход и из этой критической ситуации, если...
И тут Викрай замолчал.
– Что «если»? Договаривай! – настойчиво потребовал я – Знаю из опыта: если уж речь зашла о разуме, как о самой последней инстанции, то это означает одно: наши дела совсем плохи. Ведь разум – это все мы: и я, и ты тоже. Но что-то никто из нас, а особенно из правительственных кругов, даже пальцем не пошевелили, чтобы прекратить издевательство над природой. Каждый занят только собой…
Ответ я не услышал, так как протомобиль сбавил ход и остановился у подъезда куполообразного здания, забавно смахивающего на перевёрнутую тарелку. Фасад был отделан в стиле древних времен: с колоннами, ажурными арками, расписными фризами, многочисленными статуями…
– Вот и приехали, – торжественно произнёс Викрай, выходя из машины. – Перед нами старинный храм красоты, грации…
– …и невест, — закончил шутливо я.
Я всё ещё был под впечатлением нелицеприятного разговора, поэтому, давая понять Викраю, что я остаюсь при своём мнении, добавил:
– Хорошо, что мы ещё не додумались индустриализировать интимные отношения между мужчиной и женщиной…
– Давайте оставим эту грустную тему, – предложил Викрай, – и окунёмся в великое таинство искусства танца. У нас ещё найдётся время продолжить наш разговор.
Музыки не было слышно. «Значит, успели». В вестибюле нас остановил мужчина, на котором, как и на постовом, был надет яркий оранжевый комбинезон. В руках он держал радиометр, укреплённый на длинной ручке.
– Проверка на радиоактивность! – голосом, не терпящим возражения, объявил он, и стал водить прибором по одежде вошедших. А чтобы исключить вопросы, сказал, как отрезал: – Приказ контрольной комиссии!
С радиоактивностью у нас всё оказалось в норме, и нам разрешили пройти в зал. За столиками уже сидели преподаватели, родственники выпускников и просто приглашенные – любители искусства балета и классических танцев. Нас тут же провели поближе к сцене и усадили за свободный столик.
Вскоре появились девушки в ярких нарядах – студентки младших курсов – и стали разносить яства, среди которых наибольшей популярностью пользовался напиток чик-би. Считалось, что он придаёт бодрости и уверенности на экзаменах...
Наконец зазвучала музыка, и экзаменационные выступления начались. Для показа «искусства владения собственным телом» – как пропечатано было в программке – выпускников вызывали по алфавиту. Вскоре подошла очередь и Андаоль.
– Танец жизни! — громко объявила ведущая, и тотчас звуки чарующей музыки наполнили зал.
Как вихрь влетела Андаоль на сцену. Быстрые, почти механические движения её тела неожиданно сменялись – плавными, лирическими. Всем своим существом она выражала необъятную гамму жизненных чувств и переживаний. Она была то нежна и добра, то подчёркнуто резка и жестока. То к кому-то тянула руки, как бы моля о пощаде, то, разбежавшись, пыталась взлететь, как птица. Быстро вращаясь, она становилась почти невидимой, растворяясь в неоновом пламени цветомузыки…
Успех Андаоль был полным. Раскланявшись, она торопливо повела глазами по залу и, заметив меня и Викрая, радостно помахала нам. Послав в зал воздушный поцелуй, она ещё раз поклонилась и ускользнула за кулисы…
Перед столиком Андаоль появилась после выступления следующей выпускницы. Её стройную фигуру теперь облегало модное кружевное платье, а в собранные крупными кольцами волосы были вплетены разноцветные металлические ленточки. Сверкая в ярких лучах прожекторов, они создавали удивительную игру красок, подчеркивая прелесть молодого очаровательного лица.
Викрай не сводил с Андаоль влюблённого взгляда. Привстав, он нежно поцеловал ей руку и чуть слышно шепнул на ухо:
– Я восхищён твоим выступлением, Анда!
– Благодарю, – чуть смутившись, кивнула она.
Викрай отодвинул стул и усадил девушку рядом с собой. Смятение его чувств усугублялось запахом модных духов и смелым покроем платья. И хотя выступления продолжались, он больше смотрел на мою дочь, чем на сцену...
Она была очень взволнована, но вида не подавала. На сцене появилась новая танцовщица. Видно, пытаясь погасить возникшее напряжение и неловкость, Анда воскликнула:
– О! Выступает моя подруга! Она танцует ничуть не хуже меня. Давайте посмотрим.
Уловка Андаоль удалась. С большим интересом мы просмотрели ещё несколько выступлений и вскоре покинули зал. Казалось, что никто и ничто не могло помешать нам быть вместе. Но уже на выходе из фойе Викраю кто-то позвонил. О чём они говорили я не слышал, но по ответам Викрая понял, что он говорил с директором Ядерного центра Полумом. Тот, видно требовал срочно приехать. Викрай, как мог, старался выкрутиться, но вынужден был подчиниться.
– Хорошо, скоро приеду, – недовольно процедил он последнюю фразу сквозь зубы.
На мой вопрос, что случилось? Викрай удручённо сказал:
– Вызывают в Ядерный центр! Что-то очень и очень срочное.
Спустившись по гранитным ступенькам к протомобилю, мы все трое остановились в неловкой неопределённости. Нужно было выручать Викрая. Примирительно похлопав его по плечу, я дружелюбно сказал:
– Знаешь что, Тер, не беспокойся о нас. Поезжай, куда тебя вызвали, а мы на такси доберёмся. Что поделаешь – такова наша жизнь. Освободишься – заглядывай. Моё приглашение остаётся в силе...
Глава 3
Главный вход в подземные лаборатории Ядерного центра находился у подножья крутой скалистой горы, господствовавшей над всей местностью. Викрай остановил протомобиль перед массивными металлическими воротами. Два дюжих охранника проверили пропуск, заглянули в салон и багажник и только потом разрешил въехать в широкий двор, покрытый цветным пластиком.
Припарковав протомобиль, Викрай подошел к двери, открывающей вход в Ядерный центр. И тут же сверху раздался металлический голос:
– Пароль!
– Космос, – невозмутимо в тон голосу отозвался Викрай.
Дверь отодвинулась. Некоторое время он шел по длинному коридору, по обеим сторонам которого располагались лабораторные отсеки. У одной из дверей он нажал кнопку, и перед ним открылось огромное просторное помещение его протоновой лаборатории. За столами, накрытыми прозрачными колпаками, озабоченно копошились научные сотрудники. Отдав необходимые распоряжения, Викрай прошел в свой рабочий кабинет и только затем позвонил Полуму.
– Наконец-то, – услышал он недовольный голос директора. – Немедленно ко мне!
В кабинет Полума Викрай поднялся на лифте прямо из своей лаборатории. Руководитель Ядерного центра сидел в окружении нескольких сотрудников. Все оживлённо о чём-то беседовали, рассматривая разложенные на столе чертежи, графики и диаграммы.
– Присаживайся. Сейчас освобожусь, – Полум бросил деловой взгляд на Викрая.
Через пару минут он отпустил присутствующих. Едва те вышли, директор спросил: Ну, как дела у твоей невесты? Я имею в виду экзамен, – поправился он.
– Благодарю. Всё прошло превосходно.
– Поздравляю. Теперь ты свободен?
Викрай не спешил с ответом.
– Можешь не отвечать, – Полум разыграл сочувствие. – Понимаю. Я помешал тебе продолжить веселье?
– Да, хотели отметить успех Андаоль. Собрались, было, уже ехать к её отцу.
– Да. Хорошая была задумка, – согласился шеф. – Но, к сожалению, известные события не дают нам расслабиться. Нужно как можно быстрее в них разобраться и принять необходимые меры.
Викрай понимал, о чём говорит Полум, но спросил:
– Разве нельзя было к этому делу подключить кого-нибудь из моих ассистентов? Хотя бы на время?
– Нет, Викрай! Ты же сам знаешь, что это, кроме тебя, я никому не могу поручить. Короче, пришли дополнительные материалы, которые ты заказывал. И помни: время не терпит. Теперь у нас на счету каждый день, каждый час, возможно, даже минута…
Полум подошел к сейфу и, открыв его привычным движением, достал толстую папку с грифом «Совершенно секретно».
– Здесь последние данные о состоянии отходов протонита, – подал он папку Викраю. – Сам понимаешь, это материалы чрезвычайной важности. Ты их просил. Вот они! Возьми! Изучай!
– Кто-нибудь ещё знает о наших исследованиях? – спросил Викрай:
– Нет! – решительно заявил Полум. – Только мы с тобой. Ведь результаты пока предварительные.
– И даже никто из правительственных кругов? – продолжил расспросы Викрай. – Как бы не упустить время.
– Вот поэтому я срочно тебя и вызвал. Доложим, когда сами во всём разберёмся. Так будет лучше. Нельзя допустить утечки такой информации. Особенно избегай журналистов. Эти болтуны только и ждут повода раздуть сенсацию. И тогда, – Полум сделал короткую паузу. – Тогда всё пропало!
– Вы имеете в виду панику?
– А что же ещё?! – директор повысил голос. – Это такая силища, которая в мгновение ока сметёт, проглотит всё, что создано нашей цивилизацией. Ничего и никого не удастся спасти.
Мысленно ухватившись за последнюю фразу, Викрай осмелился уточнить:
– Разве это возможно?
– Всегда всё возможно, если хорошенько подумать. Но об этом мы поговорим потом, когда ознакомишься с новыми материалами.
Было очевидно, что Полум крайне взвинчен. Торопливо откупорив флакончик с таблетками, одну он привычно отправил в рот и запил водой. Да и Викраю нелегко было держать в себе такое страшное знание.
Бегло просмотрев содержимое папки, Викрай осторожно заметил:
– Но тут же далеко не всё. А где остальные данные?
Полум молча нажал кнопку звонка:
– Сейчас принесут. Может, они развеют наш пессимизм?
– Хотелось бы верить, – машинально ответил Викрай. – Но то, с чем я уже ознакомился, не прибавило ни капли радости.
Вскоре в кабинет вошел один из сотрудников с бумажным рулоном под мышкой.
– Здесь материалы из Западного региона, – сказал он, разворачивая на столе туго скрученные чертежи.
– Пожалуйста, оставьте их, – попросил Полум, – и ускорьте обработку остальных регионов. Сколько времени вам на это потребуется?
– Около двух часов.
– Постарайтесь уложиться в час, – потребовал строго директор.
Викрай торопливо развернул чертежи и стал внимательно их рассматривать. Сверху лежала географическая карта поверхности всей планеты с нанесенными на неё местами расположения многочисленных подводных и подземных хранилищ отходов протонита. К ним прилагались таблицы с конкретными цифровыми данными, отражающими уровень радиоактивного заражения подводных хранилищ. За последние десятилетия их образовалось так много, что без компьютерной обработки охватить исследованием все сразу было практически невозможно.
Сидя напротив Викрая, директор внимательно следил за выражением его лица, пытаясь угадать его мысли по поводу происходящего. И пока Тер углублённо вникал в данные заражения, в сознании Полума мелькали разные варианты выхода из создавшейся опасной ситуации. Они включали не только частичное прекращение использования протонита, но также немедленную. ликвидации всех радиоактивных отходов. Но как это можно было быстро осуществить, для него оставалось загадкой.
В просмотренных материалах Викрай не нашел пока ничего достаточно обнадёживающего. Он прекрасно понимал, что взрыв отходов протонита может произойти лишь при достижении определённого уровня планетарного радиоактивного фона. Вопрос теперь состоял лишь в том, когда наступит этот страшный час «Х»?
«Да, поблажек от природы ждать не приходится, – внимательно рассматривая материалы, грустно размышлял Викрай. – Может, Полум что-то надумал, как с этим бороться? За что его ценят, так это за то, что он из самого отчаянного положения всегда находил выход. Все эти данные нужно срочно ввести в компьютер и просчитать. Может, тогда что-нибудь прояснится со сроками».
Его размышления прервал Полум.
– Ну и что ты там высмотрел? – спросил он, машинально надавливая пальцами болевые точки в области сердца.
Перелистывая таблицы, Викрай указал на цифровые данные радиоактивных составляющих отходов.
– Смотрите, они все расположены в возрастающей прогрессии. Это говорит о том, что перерождение отходов протонита в новое радиоактивное вещество, обладающее склонностью к самопроизвольному взрыву, быстро приближается к критической величине! Нужно срочно что-то предпринимать. Но кто это будет делать? Правительство не в курсе, а мы с вами варимся в собственном соку. Чего-то выжидаем, на что-то надеемся.
– Ладно, не усложняй, – Полум остановил его. – Действительно мы давно должны были изучить этот феномен. А фактически пустили всё на самотёк. Видишь ли, не было должного финансирования. Так что и я не снимаю с себя вины.
Массаж болевых точек, видно, пошел Полуму на пользу, поскольку его лицо заметно порозовело. Позвонив секретарю, он попросил принести чик-би. И, как бы оправдываясь перед Викраем, сказал:
– Это мне можно. Врачи разрешили.
И вскоре на столе стояли две чашки с горячим ароматным напитком. Отчего на некоторое время в кабинете установилась приятная тишина. Наслаждаясь чик-би, Викрай не спускал глаз с колонок раскрытого перед ним документа. Полум это заметил.
– Сейчас у нас накопилось вон уже сколько материала, – указал он на папку. – Я думаю, их будет вполне достаточно для доказательства серьёзности создавшегося положения. Как только все данные обработаешь на ЭВМ, сразу доложим правительству. Пусть и они подумают, как нам быть дальше.
Викрай дипломатично медленно поставил чашку на стол и так же медленно резюмировал:
– Если расчеты не подтвердят самое худшее, то какая-то надежда ещё остаётся. Реакцию перерождения протонита нужно немедленно остановить или замедлить. Больше ничего обнадёживающего я сказать не могу. Иначе всё это может быстро закончиться радиоактивным всплеском. Жалея Полума, Викрай умышленно не употребил слово «взрыв».
– Сколько тебе потребуется времени на расчёты? – поинтересовался директор.
– У меня уже есть определённые компьютерные наработки, – сворачивая чертежи, ответил Викрай. – Нужно ещё раз проверить алгоритм и пополнить банк данных. Возможно, успею к утру или даже к полуночи.
Полум похвалил его:
– Хорошо! Молодец! Всё это забирай, – указал он на ворох материалов, – и быстренько за работу! Закончишь расчёты, попытайся немного вздремнуть. Ты нужен мне дееспособным и бодрым. Я тоже жутко устал. Да и сердце пошаливает. Ведь я уже дважды хватил радиацию.
Уже на выходе Викрай услышал вдогонку:
– Тер! Свои выводы сообщи мне по телефону!..
Вернувшись в свой кабинет, Викрай привычно включил компьютер и, открыв ранее созданный файл, бегло просмотрел его. Особой корректировки алгоритма не требовалось. Оставалось лишь пополнить банк новыми данными…
Первые же графики, построенные по результатам расчётов, показали, что кривая перерождения отходов протонита неудержимо ползёт вверх, постепенно приближаясь к наклонной линии, показывающей возрастание общепланетного радиоактивного фона. Точка их пересечения и будет соответствовать дате взрыва.
Но прежде чем позвонить Полуму, Викрай, утомлённый бессонницей, решил немного вздремнуть…
Проснулся он ближе к утру и решительно поднял трубку. Полум отозвался охрипшим голосом:
– Слушаю тебя, Тер. Говори. Только прошу самое главное.
В связи с болезненным состоянием шефа, Викрай стал говорить весьма осторожно:
– Результаты анализа оказались не совсем приятными, но терпимыми.
Полум рассерженно прервал его и даже повысил голос:
– Слушай, Тер. Не морочь мне голову и не жалей меня. Говори всё как есть. Меня интересуют сроки! Сроки! Понимаешь?!
Викрай молчал. Отчего Полум начал кричать в трубку:
– Почему ты молчишь?! Когда это произойдёт?! Говори!
Викрай всегда говорил спокойно в любых обстоятельствах. Но на этот раз тоже не выдержал. Отвечать стал неестественно громко:
– Процесс вошел в необратимую стадию! Взрыв можно ожидать через несколько месяцев! Хотя в принципе это может произойти в любой день! В любой час! Ещё я обязан сказать, что…
Полум опять перебил его, но уже более резко:
– Хватит, Тер! И у тебя сдали нервы! Но мы не должны раскисать. Может, не всё ещё всё потеряно. Давай поостынем немного и ещё раз прикинем, что сможем мы предпринять.
На этом связь прервалась. Видимо Полум положил трубку. Прошла одна минута, две, три, а он всё молчал. Викрай недоумевал: «Что с ним? Почему молчит? Может, ему плохо?» И подняв свою трубку, понял, что Полум тоже поднял свою. Однако вместо ответа услышал тяжелое, прерывистое дыхание шефа.
– Так что вы посоветуете? – с тревогой спросил Викрай. – Вы можете говорить?
– Подожди… Думаю, – наконец, раздался неровный голос Полума. – Потом я сам тебе позвоню.
Звонок раздался через десять минут.
– Слушай меня внимательно, Тер, и запоминай. Повторять не буду, так как мне сейчас очень плохо. Есть лишь всего два реальных выхода, – с расстановкой, буквально по слогам стал наговаривать фразы Полум: – Первый: ты, лично сам, немедленно летишь в столицу и требуешь от моего имени, чтобы срочно приступили к рассредоточению всех отходов протонита. Повторяю. Немедленно! И всех! Чего бы это ни стоило.
Полум неожиданно замолчал. До слуха доносился лишь слабый шорох.
– Так какой второй вариант?! – почти закричал Викрай. – Вы можете говорить?!
– Подожди, не кричи, – вымучивая слова, упавшим голосом промямлил Полум. – Дай таблетку принять…
Вновь наступила тяжелая пауза. Постукивая пальцами по столу, Викрай напряженно ждал. А когда снова услышал шефа, то голос его ему показался совершенно чужим.
– Готовьте побольше космических кораблей, – прозвучало как бы ниоткуда. – И быстрее бегите с этой планеты на Землю! Только там вы сможете сохранить основы нашей гибнущей цивилизации! И ты, Тер, спасайся. Не забудь прихватить и невесту. Все бегите! Все, кто может!.. А я для этого стар… Да и болен... Мне осталось совсем немного… Нет… Кажется, я… уже…
В трубке послышался приглушенный сдавленный стон, а затем всё стихло. Викрай бросился в директорский кабинет. Полум лежал, навалившись грудью на крышку стола: одна рука крепко сжимала телефонную трубку, а другая – флакончик с таблетками. От стука входной двери флакончик выпал, и таблетки с шумом раскатились по полу...
Викрай позвонил в медпункт центра. Прибежавший врач констатировал:
– Сердечный приступ с летальным исходом на почве развившегося белокровия…
Одолеваемый тяжелыми мыслями, Викрай ещё долго сидел в своём кабинете. «Что делать?» И только раздавшийся телефонный звонок вывел его из заторможенного состояния.
– А, это ты, Анда, – отозвался он вялым голосом. – Хорошо, что ты мне позвонила… Да, могу… Еду…
Этот звонок несколько взбодрил Викрая. Сложив документы в сейф, он спустился во двор и, втиснувшись в протомобиль, помчался в Институт экспериментальной биологии. Как бы сам собой протомобиль остановился у нужного ему подъезда. Как в таком состоянии ему удалось избежать дорожной аварии – одному Богу известно. Видно, родился в рубашке.
Подойдя к двери лаборатории Нойнама, Викрай машинально нажал кнопку звонка. Долго ждать не пришлось. Дверь распахнулась, и он очутился… в объятиях Анды. Она полна была радостных чувств и не сразу заметила перемену в настроении своего возлюблинного. Лишь поймав его помутневший взгляд, поняла: что-то с любимым не так.
– Почему грустный такой? – чуть отстранившись, спросила она удивлённо. – Что случилось?
– Я очень устал, Анда! Работал почти всю ночь.
Она участливо посмотрела ему в глаза.
– Это так было необходимо?
– Да. Срочный заказ, – коротко ответил Тер и ласково прижал прелестную головку к своей груди.
Некоторое время они молчали, обнявшись, прислушиваясь к учащённому биению своих сердец.
«Что я могу ей сказать?» – мелькало в мыслях Викрая.
Нежно поглаживая девушку по волосам, он пытался унять тревожные мысли, но ему это никак не удавалось. Андаоль почувствовала перемену в настроении Тера:
– Скажи правду. Ты, наверно, от меня что-то скрываешь?
Викрай попытался замять разговор, так как именно правду он и не мог сказать.
– Да с чего ты взяла? Я же сказал. Работал всю ночь. Срочный заказ.
– А мне кажется, что ты жалеешь меня, – не отступала она.
Эти слова попали в самую точку. Викрай даже вздрогнул от такой её проницательности. Она же продолжила:
– Пойми, Тер. Своим молчанием ты лишаешь себя поддержки твоего самого верного друга. Я люблю тебя и готова вынести всё! Ты в этом ещё убедишься!
Голос Тера смягчился.
– Извини, меня, Анда, Без тебя и твоей любви мне было бы сейчас во стократ тяжелее! – Викрай тяжело вздохнул и продолжил: – Но есть такие дела, в которые я не могу, не имею морального права посвятить даже самого близкого мне человека. Это моя работа.
Андаоль потянулась к губам Викрая, но неожиданно в дверях появился отец.
– А ну-ка, быстрей проходите! – уступая дорогу, притворно строго воскликнул он.
Смутившись, Анда первой впорхнула в лабораторию, за дверью которой отец и проводил свои таинственные эксперименты.
При входе в глаза Викраю бросились несколько клеток с какими-то небольшими животными и два металлических шара – большой и маленький. Внимание сразу же привлек большой шар.
– Угадай, что в нём находится? – загадочно произнёс Нойнам.
Потрогав шар, Викрай приложил к нему ухо и, прислушиваясь, постучал согнутым пальцем по корпусу. Отстранившись, сказал:
– Не могу понять, что там внутри. Вроде бы он пустой, но всё же там что-то есть. По звуку похоже на жидкость. Хотя явно это не жидкость – не та вибрация звука. Полужидкое что-то? – Викрай вопросительно посмотрел на Нойнама.
Тот улыбнулся и снова похвалил Тера:
– Молодец, угадал. Но что там на самом деле, узнаешь чуть позже. А сейчас подойди вот сюда.
Нойнам подвёл Викрая к клеткам, в которых находились незнакомые ему животные величиной с кошку. Слабо попискивая, зверята уселись на задние лапки и с любопытством стали следить за вошедшими.
– Познакомься. Это белонги. Очень редкие у нас зверьки. На нашей планете их осталось совсем немного, да и то в основном в специальных заказниках. Им здесь хорошо. За ними прекрасный уход. Представь себе, иногда и роды приходится принимать …
– Значит, звероводством занимаетесь? – пошутил Викрай.
– Нет, – сразу же возразил Нойнам. – Выращивание этих животных – не наша задача. Это так, побочный продукт.
– Тогда какое отношение они имеют к вашим экспериментам?
– Непосредственное! Они первыми проверяют качество моих разработок. Бывает, что и гибнут при этом. Ничего не поделаешь, наука требует жертв. Но, слава Всевышнему, это случается довольно редко.
Вошла Андаоль. Белонги уже привыкли к тому, что она кормит их чем-нибудь вкусненьким, и разом кинулись к дверной решетке. Вытянув длинные мордочки и разинув рты, они стали смешно выпрашивать угощение.
Нойнам подвёл Викрая к клетке, в которой одиноко сидела точно такая зверюшка.
– Почему она в клетке одна? – с интересом спросил Викрай. – Напроказничала?
– Нет. Это наша любимица Вета. Смотри, какая весёлая. Правда?
– Забавная, – согласился Викрай. – И чем же она заслужила такое внимание?
Нойнам ласково потрепал Вету за холку и как-то загадочно произнёс:
– Она недавно воскресла из мёртвых. И, как видишь, ничем не отличается от других.
– Ну да! – удивлённо воскликнул Викрай. – Что, помогли какие-то заклинания или манипуляции с сердцем?
– Да нет, бери выше, – подняв палец, серьёзно заметил Нойнам. – Считай, полгода она ничего не пила и не ела, и, как видишь, весела и здорова.
Викрай опять не сдержал своего удивления:
– Вот это уже чудеса! И как же вам удалось такое?
– Об этом – не здесь. Долго рассказывать.
Одна из клеток была пуста, и Викрай не преминул спросить:
– А где же хозяин вот этой клетки?
– На эксперименте, – загадочно улыбнулся Нойнам и, указав на меньший шар, стоявший рядом с большим, сказал: – Вот в нём уже почти месяц сидит такой же зверёк. Звать его Бик. Это – друг Веты.
– Мужчина, значит, – с оттенком гордости в голосе сказал Викрай. – Понятно. С него и спрос больше. А он что-нибудь слышит?
– Да вряд ли, – уклончиво ответил Нойнам.
– И долго он будет там находиться?
– Целый год. Если эксперимент удастся, то об этой зверюшке узнает весь мир.
Викрай был искренне восхищён:
– Заранее поздравляю вас с таким достижением. А как это вам удалось?
– Не спеши. Скоро поймёшь, – пообещал Нойнам и, подозвав дочь, попросил: – Нужно угостить гостя. У него на лице написано, что он очень голоден.
Пока Андаоль что-то готовила, микробиолог и ядерщик покинули экспериментальный бокс и прошли в соседнюю комнату.
– Давай сделаем так, – предложил Нойнам. – Я вкратце расскажу тебе о своих делах, а ты потом о – своих. Помнится, ты сказал тогда, в протомобиле, что хотел бы обсудить со мной нечто важное.
– Да, это так, – кивнул Викрай. – Тот разговор с вами я никогда не забуду.
– Чувствую, что твои проблемы посерьёзней моих, – на лице Нойнама отразилась искренняя озабоченность.
Вошла Андаоль и поставила на стол два бокала и кувшинчик с напитком.
– Сначала попробуйте чик-би, – улыбнувшись, сказала она. – А скоро будет готово ещё что-то вкусненькое.
– Может, присядешь с нами? – попросил Викрай.
– Да нет, потом. Я скоро освобожусь, – пообещала она и ушла на кухню.
– Любит готовить, – как бы вскользь заметил Нойнам. – Не подумай, что я специально хвалю свою дочь. Скоро сам убедишься в её кулинарных способностях, когда отведаешь сокру.
– О, сокра! Это моё любимое блюдо. К тому же сейчас я так голоден, что, кажется, съел бы целого хобозавра.
На это высказывание Нойнам отреагировал шуткой:
– Как ты мог убедиться, хобозавров в лаборатории мы не держим. Тем более что они давно вымерли. Так что придётся ограничиться тем, что Бог послал.
Викрай с улыбкой поправил Нойнама:
– Вернее – тем, что приготовит нам Анда.
Помолчали. Хозяин первым опорожнил свой бокал и промолвил:
– Ну, хватит. Шутки шутками, а пора поговорить и о твоём деле.
– Сначала расскажите о своих экспериментах, – попросил Викрай. – Уж очень они меня заинтриговали.
– Ну, что же, – согласился Нойнам. – тогда слушай,
И он вкратце рассказал о сути своей работы. Оказалось, что ему удалось синтезировать полужидкое вещество, способное проникать в живые клетки организма не только через органы дыхания и пищеварения, но и непосредственно через кожу. При соприкосновении с телом оно мгновенно приостанавливает деление клеток, отчего организм перестаёт нуждаться в питательных веществах. Тело как бы не живёт, но и не умирает, переходя в состояние, похожее на анабиоз.
Новое вещество оказалось весьма летучим, поэтому хранить его приходится в специальном сосуде при определённом давлении. Наиболее удобная форма – шар. Сделан он был по спецзаказу из специального сверхпрочного сплава, дополнительно обладающего такими замечательными качествами, как кислотоупорность и жаропрочность. Так что успешно он может противостоять любым катаклизмам.
– Я догадываюсь, из чего сделан шар, – заметил Викрай. – Такой сплав применяется при строительстве многоразовых космических кораблей дальнего действия. Только точно не помню, какая фирма его производит. Кажется… «Прыжок в космос».
– Совершенно верно, – подтвердил Нойнам. – Эта же фирма финансирует и мои исследования, поскольку она предполагает использовать моё вещество при организации сверхдальних полётов не только к Земле и Марсу, но и за пределы Солнечной системы.
– Замечательно, – согласился Викрай. – Теперь мне ясно, что благодаря вашему открытию часть экипажей космических кораблей можно будет отправлять в космос в анабиотическом состоянии. Я правильно понимаю?
– Ну, не совсем точно, – возразил Нойнам. – Это не полностью такое состояние, а что-то совершенно другое. Скоро мы это выясним – эксперименты продолжаются.
– И что, космонавтов можно запросто возвращать к жизни?
– Конечно. По мере необходимости. Достаточно лишь прекратить воздействие этого вещества.
– Как в сказке!
– Да нет, это будет похлещи, – поправил его Нойнам.
Викрай, как собеседник оказался столь понятливым и пытливым, что микробиологу захотелось подольше поговорить о возможностях своего детища. Он встал и, расхаживая по кабинету, увлечённо продолжил:
– Да возьми хотя бы питание в космосе. Всё станет намного проще. При длительных космических перелётах не потребуется больших запасов еды, воды и воздуха, ведь большая часть экипажа сможет совершать полёт в законсервированном виде. И дёшево, и не голодно…
– А как называется ваше вещество?
– Да пока я ещё не придумал. Хотелось бы назвать его в честь Анды. Например, андаолин, андалин, анданол… – стал перечислять Нойнам. – Прямо не знаю, что выбрать.
– А что, мне нравится, например, «анданол»! – оживился Викрай. – Звучит коротко, красиво и строго. Вот так и назовите его.
Нойнам сразу же согласился:
– Если тебе понравилось такое название, то так тому и быть.
Разговор незаметно перешел на то, как Нойнам целый месяц просидел в шаре.
– Ну, и как там в нем было: тепло, холодно, сыро? – с улыбкой спросил Викрай. – В общем, какие были ощущения?
– Да ничего особенного, – скромно ответил Нойнам. – Если сказать честно, то я ничего не чувствовал.
– Так это же здорово! – с восторгом воскликнул Викрай. – Обстоятельства таковы, что ваше открытие скоро послужит для массового переселения наших соотечественников на планету Земля!
Услышав такое, Нойнам как-то поник и долго не мог произнести ни слова. И лишь чуть успокоившись, тихо промолвил:
– Ну, вот мы и перешли к твоему делу, Тер. Выкладывай начистоту всё, что волнует тебя. Но прежде всего коротко разъясни, что такое твой протонит?
– Да, конечно, – согласно кивнул Викрай.
И он рассказал, что протонит – это радиоактивное вещество, в котором используется энергетическая сила освобождённых протонов. Как происходит освобождение – это особый уже разговор. По виду это обычная горная порода оранжевого цвета. Но она обладает очень высокой радиоактивностью. Её добывают путём бурения сверхглубоких скважин. Есть гипотеза, что именно это вещество и вызывает нагрев глубинных пород, которые затем изливаются на поверхность в виде расплавленной лавы. Энергия этого вещества всего несколько граммов обладает такой мощью, чтобы заставить работать генератор электроэнергии, достаточной для обслуживания среднего по населению города…
– Это мне понятно, – кивнул Нойнам. – Но откуда набралось столько отходов?
– Так мы же используем протонит уже более ста лет, – заметил Викрай. – К тому же вначале мы не знали всех его свойств. Да и сейчас их толком не знаем. Поднятого из скважины протонита хватает лишь на несколько лет, а потом сила его энергии куда-то совсем исчезает. Поэтому приходится без конца добывать и добывать его, методически насыщая планету его коварными отходами. Получилось почти как в перефразированной поговорке: добывали – веселились, а добыли – прослезились…
– Кто же нам подложил такую свинью? – задумчиво произнёс Нойнам. – Природа или мы сами себе?
Правильный ответ на такой вопрос Викрай хотел бы и сам услышать. Но его не было. Поэтому по-простому ответил так:
– А кто его знает. Пойди, разберись теперь. Для меня это тоже пока остаётся загадкой. Даже не на кого пожаловаться.
Нойнам попытался смягчить разговор.
– Видно, природа сама не хочет полностью раскрыть свою тайну?
– А хотелось бы, – добавил Викрай. Он собрался ещё что-то сказать, но вошла Андаоль с дымящейся сокрой на сковородке.
– Заждались, наверное? – озабоченно сказала она и стала раскладывать еду по тарелкам. – Чувствую, не скучали. О чем это вы тут без меня секретничали?
– Да я рассказал о своих делах, – пояснил Нойнам, – а Тер поделился своими.
– Значит, свободны?
– Вполне, – заверил её отец. – Мы так проголодались, Своим появлением ты спасла нас от голодной смерти. Смотри, как гость уплетает.
– Ну, ладно, ешьте. Не буду мешать вам. Потом договорите, – Анда устало присела к столу.
Викрай действительно ел с большим аппетитом, стремясь скорее насытиться. Нойнам же лениво ковырял вилкой, неспешно нанизывая небольшие кусочки сокры и медленно отправляя их в рот. «Такими серьёзными заявлениями, как то, что сейчас сообщил мне Викрай, не бросаются, – вертелось в мыслях его. – Что же на самом деле Викрай хотел мне сказать?»
После обеда они вновь вернулись к теме космического переселения. Но, услышав о предполагаемом взрыве планеты, Нойнам окончательно приуныл. Получается, что сам того не желая, Викрай нанес ему страшный психологический удар ниже пояса. Лишь ценою огромных усилий удалось ему справиться с такой страшной реальностью…
– Насколько я понимаю, – стараясь сохранить самообладание, проговорил Нойнам, – подсказка Полума о немедленном космическом переселении на планету Земля весьма смела и оригинальна. Ведь речь идёт именно об этой планете, а не о Марсе, хотя он и значительно ближе к нам?
Викрай согласно кивнул:
– Да. На Марсе нам не удержаться. Там нет почти воздуха, мало свободной воды и очень низкие температуры. А вот на Земле природа расцвела в своём первозданном величии. По рассказам наших космонавтов, уже побывавших на той планете, её ещё не коснулась безжалостная рука цивилизации. Там тоже есть разумные существа. Они очень похожи на нас, но их мышление пока примитивно. Они принимают нас за богов.
– Значит, другого выхода, кроме переселения на третью планету у нас практически нет? – Нойнам обратился с вопросом к Теру,
– Почему же? – тот возразил. – Кое-что есть ещё. Например, Полум предложил сначала рассредоточить, а затем и обезвредить склады с отходами протонита.
Нойнам скептически покачал головой:
– Но это же страшно трудное и опасное дело. Да и времени осталось всего ничего.
– Да. Его, к сожалению, практически нет, – подтвердил Викрай. – Каких-то несколько месяцев нас не спасут. И все же надо испробовать любые разумные варианты.
От волнения Нойнам не мог усидеть на месте. В его сознании творилось что-то невообразимое. Заставил его очнуться лишь неожиданный возглас Викрая:
– Как я забыл об этом?!
– О чём ты?! – беспокойно спросил Нойнам.
Но Викрай продолжал хвататься за голову:
– Как я забыл?! Как я забыл?! Мне же Полум поручил срочно ехать в столицу с докладом.
Он вскочил, словно готов был прямо сейчас куда-то бежать.
– С каким докладом? – остановил его микробиолог. – И почему так спешно?
Только чуть успокоившись, Викрай пояснил:
– О грозящей катастрофе я должен немедленно сообщить правительству и руководству Академии наук.
– Успокойся, Тер! Разве они об этом не знают?
– Так в тот-то и дело, что нет. Раньше для этого не было оснований. Нельзя было допустить паники. Поэтому Полум до последнего всё держал в тайне. Да и что мы могли тогда предпринять? Но теперь пришло время решительных действий. Об этом он и просил меня перед смертью. Я хорошо его знаю. Если он это сказал, значит, я должен поступить именно так. Но вот задача, кому доложить первому: президенту страны Монраю или президенту Академии наук Брейднаму?
Нойнам понял, что Викраю будет трудно справиться с таким поручением одному, и предложил свою помощь:
– В этом деле нам нельзя ошибиться. Только бы не нарваться на паникёра – всё дело загубит. Поэтому нужно обратиться к обоим президентам сразу.
– Как это сразу? – удивился Викрай. – Я что, должен сначала свести их вместе?
– Не волнуйся, Тер! Я полечу с тобой, – твёрдо заявил Нойнам. – Будем действовать сообща. Я тоже считаю, что космическое переселение – единственная возможность сохранить основы нашей цивилизации. Увы, только её основы, а не всё населениё нашей планеты. Просто на всех желающих не хватит космических кораблей, даже если переселенцев укладывать в них штабелями. Да и массовое производство анданола ещё не налажено.
Вошла Андаоль и присела рядом с Викраем.
– И о чём вы так оживлённо беседуете? – с интересом спросила она. – Может, секретом поделитесь?
– Да никакого секрета тут нет, – внешне спокойно ответил Нойнам. – Тер принёс интересную новость: правительство решило начать освоение планеты Земля. Для этого будет построено несколько космических кораблей. Подбираются добровольцы для переселения. Будет востребовано и моё изобретение. Вот и пришло на ум, что вам с Тером об этом тоже нужно серьёзно подумать. Говорят, на Земле очень хорошо. Обживётесь, а потом и меня возьмёте к себе.
– Это что, шутка такая? – Андаоль недоверчиво посмотрела на них.
– Почему же? – удивлённо произнёс Нойнам. – Наша наука и техника сейчас на такой высоте, что может творить чудеса. Я правильно понимаю? – Рен с хитрецой посмотрел на Викрая.
Тот чуть кивнул и сказал:
– Отец правильно говорит. Он имеет в виду тяжелую экологическую обстановку на нашей планете, в которой протонит сыграл главную роль. Но именно он, как мощнейший источник энергии, поможет нам проложить космический мост между нашей и третьей планетой.
Андаоль даже не предполагала, что всё сказанное о переселении на другую планету было близко к реальности. Для неё это всё прозвучало как сказка. Неожиданно она побледнела и прижала ладони к вискам.
– Как больно! – пожаловалась она. – Голова кружится. Что это? Такого со мной никогда не было.
Викрай и Нойнам встревожились:
– Может, вызвать врача? – предложил отец.
Но Анда не согласилась.
– Не надо врача. Кажется, уже отпускает. Но что же это было со мной?
– Может, где-то простыла? – предположил отец. – Выпей немного чик-би. Он помогает.
Викрай же сразу почувствовал что-то неладное. «Не нравится мне её приступ. Такие симптомы были у шефа, когда где-то он хватил лишнюю дозу. Может, и она ненароком оказалась в запретной зоне? Теперь это случается часто».
Вскоре Анде опять похужало. Она попыталась встать, но, побледнев, едва не упала. Хорошо, что Викрай успел подхватить её на руки.
– Что с ней? – Нойнам с беспокойством посмотрел на Тера. – Может, она угорела на кухне?
Викрай не хотел верить в своё предположение. Отчего сказал так:
– Анду нужно срочно доставить в больницу, – Кажется, у неё что-то серьёзное. Пусть врачи разберутся.
Отец не возразил. Как и при первой встрече на стадионе, Андаоль обхватила Викрая за шею, и он бережно понёс её к протомобилю. Он почти не ощущал веса любимой, лишь чутко прислушивался к прерывистым звукам её дыхания…
Дежурный врач быстро установил причину недомогания Андаоль.
– Радиоактивное заражение, – подтвердил он диагноз Викрая. – В наши дни это не редкость. Хотя интересно, где она могла подхватить радиацию?
– Разве сейчас это проблема? – раздраженно ответил отец. – Всё кругом давно загажено отходами протонита. Будь он проклят!
– Не волнуйтесь, – врач попытался успокоить его. – Теперь мы можем бороться с этой болезнью. На несколько дней я оставлю вашу дочь у себя. Небольшой курс инъекций, и все наладится. Только при очень чрезмерных дозах мы можем оказаться бессильными. Так что берегите её, да и сами будьте внимательны. Надеюсь, вы обзавелись радиометрами?
– Да мы чуть не спим с ними в обнимку, – в сердцах произнёс Нойнам. – Прямо какое-то проклятие нависло над нашей планетой!
Врач протянул Нойнаму визитку.
– В ней вы найдёте информацию о внутреннем распорядке в нашей больнице и телефон. Приходите за дочерью через неделю. Не раньше.
Размышляя о причинах болезни дочери, Нойнам неожиданно вспомнил, что несколько дней назад она вместе со своим выпускным классом выезжала за город, чтобы побыть на природе и набраться сил перед выпускными экзаменами. Об этом он и рассказал врачу.
– Хорошо, что вы это вспомнили, – поблагодарил тот отца. – Я передам ваши сведения в Комитет по борьбе с экологическим загрязнением. Они всё проверят и примут меры. Да я и сам поговорю с вашей дочерью.
Обещание врача быстро вылечить Андаоль несколько успокоило их. Однако две разом свалившиеся беды – болезнь девушки и катастрофическая ситуация на планете – лежали у них на сердцах тяжелым грузом какой-то ответственности. Некоторое время оба сидели молча, мечась в мыслях от Андаоль к предстоящему взрыву и обратно… «Где же им было найти силы, чтобы не поддаться унынию?» И они решились: «Нужно хоть как-то действовать, сопротивляться, не сидеть сложа руки…»
Глава 4
Уже на следующее утро Викрай и Нойнам сидели в креслах аэролёта. Чтобы попасть в столицу, им предстояло обогнуть чуть ли не половину экватора. По размерам обреченная планета была не больше Земли. Значительных скоплений воды, подобных земным морям и океанам, на ней давно уже не было. К тому же почти все открытые водоёмы были заражены стоками промышленных вод…
Леса, дичь и даже трава стали редкостью. Однако те, кто ворочал большими деньгами, построили для себя специальные крытые заповедники, под прозрачными колпаками которых, как экзотика, содержались некоторые виды животных и растений. В каждом таком сооружении имелся кусочек искусственного моря, в котором можно было искупаться и даже половить рыбу. Но подавляющему большинству населения попасть в подобный заповедник было практически невозможно.
До посадки аэролёта оставалось ещё много времени, и Нойнам с Викраем тихо беседовали. Темы разговора были разные: от чисто познавательных до житейских. Не обошлось и без нелицеприятных выпадов. Так, когда речь зашла об изобретении антимагнитного излучателя, способного обнулять вес любого предмета, Нойнам опять не сдержался:
– Вот это полезная вещь, Тер, а не твой протонит. Видишь, что натворил он?
Викрай не ожидал такого колкого замечания. Защититься ему было нечем – все факты подтверждали правоту Нойнама. Поэтому он ответил уклончиво:
– Может быть, вы и правы, но только если протонит рассматривать в связи с тем, в чем его сейчас обвиняют.
– Да не его обвиняют, – поправил Нойнам, – а тех, кто назойливо внедрял его в нашу жизнь. А по сути, виновны все мы. Вот за это теперь и расплачиваемся: куда-то летим, на что-то надеемся, пытаемся что-то исправить. Уже болеет Андаоль, да и каждый из нас не застрахован от этого. Но самое страшное, видно, ждёт нас ещё впереди.
Тяжело вздохнув, Викрай согласился:
– Вы совершенно правы. Да, были у нас альтернативы, но мы ими не воспользовались.
– Ладно, Тер, не переживай, – Нойнам по-отцовски похлопал его по плечу.
Печальный разговор прервала стюардесса. Фирменно улыбнувшись, она предложила угощение. Только теперь они оба почувствовали, что очень голодны.
Ели молча. Но то, что знали они, по-прежнему, тяжело давило на психику. Тревожные мысли лишь чуть отступили на задний план. Нойнам не выдержал первым:
– Я всё думаю, как воспримут нас в столице? Для них наше сообщение станет подобно взрыву вулкана.
Нервничая, Викрай не мог никак устроиться поудобней. Наконец это ему удалось, и он проворчал:
– Ничего. Пусть другие теперь помучаются. Именно от них зависело, как поступить с протонитом. Откуда только он взялся на нашу голову!
Но, к удивлению Тера, Нойнам вдруг выступил в защиту проклинаемого протонита.
– Ведь это всего лишь вещество, – рассуждал он. – Не он виновен в том, что случилось. Есть у него и свои достоинства, но пользоваться им нужно было разумно. А мы набросились на него, как голодные собаки на кости. С его помощью наша цивилизация действительно шагнула в своем развитии далеко вперёд. Нам бы жить да радоваться, но сами же себе всё и испортили: не просчитали вперёд, во что это может вылиться.
– Всё верно, – высказался согласно Викрай. – Сидели бы мы сейчас в своих кабинетах и занимались любимым делом. А теперь вот вынуждены как-то выкручиваться. Только ли удастся нам это?
Нойнам сразу же возразил:
– Выкручиваться мы не станем! Будем делать лишь то, что подсказывают сердце и разум.
Викрай тяжело перевёл дыхание, переживая случившееся.
– Я молю Бога, чтобы у нас всё получилось. А также пытаюсь понять: почему часто случается так, что на хорошее тянет с большим опозданием, когда уже совершен бездумный поступок, необъяснимый тривиальный просчёт, и уже невозможно что-то исправить? Кому теперь нужно наше раскаяние?
– Да, Тер, в этом ты прав, – согласился Нойнам. – Жизнь – прекрасная штука, но, как норовистая лошадь, всегда пытается лягнуть в самое больное место: только успевай увёртываться.
Викрай лишь молча кивнул в ответ. Пытаясь отвлечься от назойливых мыслей, он подозвал стюардессу.
– Дайте что-нибудь отвлекающее, а то как-то грустно сидеть без дела.
Та тотчас явилась с пачкой газет и журналов.
– А что предложить соседу? – перевела она взгляд на Нойнама.
– Спросите его сами, – с напускной серьёзностью ответил Викрай. – Грустит он.
– Понятно, – коротко ответила стюардесса. – Сейчас всё исправим.
Порывшись в стопке принесённой печатной продукции, она подала Нойнаму юмористический журнал. Едва он взглянул на обложку, как уголки его губ чуть скривились в улыбке…
За чтением время пролетело быстро. Зажглось табло с надписью «Пристегнуть ремни» и послышались короткие звуковые сигналы, напоминающие о скорой посадке. Викрай оторвался от чтения и, вглядываясь в иллюминатор, сказал:
– Уже подлетаем. А мы ещё не решили, кто из нас к какому президенту пойдёт?
Нойнам остановил его:
– Не беспокойся. Я уже всё продумал. Ты отправляйся к президенту науки Брейднаму – он тебе ближе по должности, а я возьму на себя президента страны Монрая. Только подскажи, где и как быстрее с ним встретиться.
– Так это мы сейчас выясним, – спохватился Викрай, доставая из бокового кармана специальное переговорное устройство, улавливающее мысленные команды.
Он набрал нужный код, и в воздухе перед ним тотчас возникло голографическое изображение прелестной женской головки, принадлежащей секретарше президента Монрая.
– Здравствуйте, Викрай. Я узнала вас, – сияя милой белозубой улыбкой, сказала она. – Вы опять к нам?
– Да, думаю заскочить, – искренне улыбнулся он. – У меня к президенту небольшое дельце. Смогу ли я сегодня попасть к нему на приём?
– Ой, вам не повезло, – с сожалением сказала она. – Он отдыхает в правительственном заповеднике. Приходите дня через два.
«Какая неудача, – с горечью подумал Викрай и отключил прибор. – Не везёт, так не везёт».
Узнав, в чём дело, Нойнам, напротив, этому даже обрадовался:
– Это как раз то, что мне нужно. Вот туда, в заповедник, я и отправлюсь. Провести встречу с главой государства без особых формальностей и свидетелей – гораздо лучше, чем тратить зря время, сидя в приёмной.
Сойдя с трапа, они попрощались, и каждый отправился к своему президенту…
Таксист подвёз Нойнама прямо к воротам заповедника, которые, как и следовало ожидать, оказались запертыми.
– Посигналь, – попросил он шофёра, почти не надеясь, что ворота откроются. «Но всё же – чем чёрт не шутит».
И действительно, уже после второго гудка из проходной вышел охранник, на груди которого болтался короткий автомат.
– В заповеднике никого нет, – указал тот стволом автомата на табличку «Закрыто».
Нойнам раскрыл пропуск в свою лабораторию и, высунувшись из окна протомобиля, потребовал тоном, не терпящим возражения:
– Подойдите сюда, любезный!
Ни при каких обстоятельствах охранник не имел права покидать свой пост. Но, видно, возникло сомнение – может, начальство, какое подъехало? – и он подошел к машине. Пока он рассматривал пропуск, Нойнам уверенно произнёс:
– Я знаю, что президент Монрай в заповеднике. Он мне нужен по срочному государственному делу.
– Никого не разрешено впускать. Президент отдыхает, – последовал лаконичный ответ. – Уезжайте. Нельзя здесь стоять.
Возвратив пропуск, охранник направился в проходную. Такой оборот события Нойнама никак не устраивал. «Значит, нужно действовать как-то иначе, – отметил он про себя. – Но, как? Думай, Нойнам, думай!.. Нужно обязательно попасть в заповедник?!»
Спасительная мысль пришла как бы сама собой. Он вспомнил, что, кроме научных и официальных бумаг, в его портфеле лежала и пара баллончиков с анданолом. Теперь он понял, что ему нужно делать. Отпустив такси, он подошёл к проходной и решительно открыл её дверь.
– Я же сказал, что заповедник закрыт! – охранник направил на Нойнама оружие. – Уходите немедленно!
– Уважаемый, – голос Нойнама был вкрадчив и подчёркнуто вежлив, – не нужно кричать на меня. Я тотчас уйду, если вы согласитесь передать президенту вот это, – сунул он руку в портфель.
– Хорошо, давайте, – согласился охранник. – Что там у вас?
– Сейчас, сейчас! – скороговоркой проговорил Нойнам, безуспешно пытаясь стащить защитный колпачок с баллончика.
Из любопытства или, может, по долгу службы охранник тоже решил заглянуть в портфель.
– Ну, что вы копаетесь там! Давайте же!
Наконец колпачок был снят. Осталось лишь нажать на выступающую головку баллончика.
– Возьмите, пожалуйста, – последнее, что успел услышать охранник, так как посетитель резко выбросил руку вперед и направил аэрозольную струю анданола прямо тому в лицо…
Перелезть через турникет труда не составило, и микробиолог быстро зашагал вглубь заповедника. Нужно было спешить, так как охранник мог с минуты на минуту придти в себя.
«Где же находится президент?!» – лихорадочно соображал Нойнам.
Издали доносились приглушенные голоса, и он торопливо пошел в их сторону. Неожиданно впереди послышался гул мотора. Нойнам едва успел юркнуть в кусты, как из-за поворота выехал грузовой протомобиль. Кроме водителя, в нём никого не было. «Похоже, я на верном пути». Осмотревшись, Нойнам вышел опять на дорогу и прибавил шагу…
А тем временем, очнувшись от действия анданола, охранник попытался вспомнить, что же с ним произошло. Входная дверь была не заперта, а турникет стоял на стопоре. «Куда же подевался тот назойливый гражданин? Не испарился же он? Наверно, ушел, а может, решил поглазеть на самого президента?! Такое тоже бывало». И он, заперев проходную, пошел проверить, не к президенту ли отправился странный тот посетитель.
Дорога, по которой смело шагал Нойнам, вела его под уклон всё ниже и ниже. И вскоре за крутым поворотом блеснула водная гладь искусственного водоёма. Двигаться дальше открыто было опасно, и Нойнам опять юркнул в кусты. Скрываясь за ними, он короткими перебежками достиг берега и, спрятавшись за одним из кустов, смог наконец спокойно рассмотреть заповедник.
Это была довольно обширная территория, перекрытая сверху грандиозным куполом из полупрозрачного материала, сквозь который едва проникали лучи далёкого Солнца. Поэтому даже днём заповедник освещался многочисленными гирляндами электрических лампочек дневного и ультрафиолетового освещения. Озерко окружали экзотические деревья и кустарники. Отчётливо было видно, как иногда по поверхности воды то тут, то там расходились концентрические круги: должно быть, резвились рыбки.
Отовсюду раздавались голоса невидимых птиц, прятавшихся в густых кронах деревьев. Порой они пролетали так близко, что едва не касались лица Нойнама. Запахи цветов и озона, смешиваясь между собой, создавали приятное ощущение свежести и аромата. Действительно, это был рай для избранных.
Близ кромки песчаного пляжа ютилась небольшая постройка. Возле неё под тенью ветвистого дерева четверо накачанных здоровяков увлеченно смотрели телевизионную передачу. «Может, это охрана?» По доносящимся звукам можно было определить – шло какое-то спортивное состязание.
Прямо у воды виднелась невысокая, чуть полноватая фигура. Заложив руки за голову и изредка поворачиваясь, кто-то принимал ультрафиолетовые ванны. «Возможно, это сам президент Монрай?» Чтобы убедиться в своем предположении, Нойнам решил подождать, пока загорающий повернется к нему лицом.
Долго ждать не пришлось. Интуиция не подвела: это действительно был он – президент Монрай.
«Хорошо, что он уже отдохнул и набрался сил, – подумал Нойнам. – А то скоро услышит такое, что не приснится даже в кошмарном сне».
От Монрая его отделяли всего несколько метров песчаного пляжа. Президент стал одеваться и вновь повернулся спиной. Нойнам торопливо вышел из-за куста и негромко, но твёрдо сказал:
– Господин президент!
Инстинктивно вздрогнув, Монрай развернулся и с удивлением уставился на незнакомца. «Неужели покушение?! Где же охрана?!» Она же была увлечена телевизионным матчем. Неизвестный никак ему не угрожал и президент несколько успокоился. «На сумасшедшего не похож. Но как он смог пробраться сюда незамеченным? Сначала попробую разобраться с ним сам».
– Что вы хотите? – наконец спросил он, пристально следя за движениями рук неизвестного. – Слушаю вас.
Вот это Нойнаму и нужно было. Он торопливо заговорил, понимая, что в любой момент его могут прервать:
– Господин Президент, я прибыл к вам с сообщением чрезвычайной государственной важности.
Но Монрай остановил его:
– Сначала объясните, кто вы и как попали сюда.
Ответить Нойнам не успел. Охрана наконец заметила, что возле охраняемого ими объекта возник какой-то неизвестный тип, и дружно бросилась на защиту своего президента. Но тот резким повелительным жестом остановил их запоздалый порыв.
– Не трогать его! Вы все уволены! – с негодованием крикнул он.
В недоумении охранники остановились, как вкопанные. Вскоре прибежал с проходной охранник. И ему тут же досталось:
– А вы что тут делаете?! – набросился на него Монрай. – Ваше место в проходной! Как вы посмели покинуть свой пост?! Вы тоже уволены!
Сорвав гнев на охранниках, президент вновь повернулся к Нойнаму:
– А вас я не спрашиваю, как вы проникли в запретную зону! Это мы выясним позже. Но сейчас потрудитесь убраться отсюда, иначе я вас арестую.
Нойнам даже не сдвинулся с места.
– Как же вы меня арестуете? – спросил с удивлением он. – Ведь охранники все уволены.
Такая глупая наглость вызвала у президента улыбку.
– А вы, я вижу, большой шутник. Однако вам следовало не пробираться тайком в правительственный заповедник, а записаться ко мне на приём. В кабинете обо всём и поговорили бы. Неужели вы не понимаете, что в данный момент у меня нет более важного дела, чем отдых? Так что попрошу удалиться. И побыстрее, пока не передумал.
Нойнам и не думал сдаваться, а перешёл на деловой тон:
– Извините, уважаемый президент, но я никуда не уйду! Дело, с которым я прибыл к вам, не терпит ни малейшего отлагательства! Я не уйду, пока Вы меня не выслушаете! Именно здесь и сейчас!
В его настойчивости, да и в голосе было что-то такое, что заставило президента отнестись к ситуации намного серьёзнее.
– А в чём, собственно, дело? – уже примирительным тоном спросил Монрай. – Кто вы такой? От кого?
Нойнам не преминул тут же представиться:
– Я – заведующий лабораторией Института экспериментальной биологии, доктор биологических наук Рен Нойнам!
– Ной-на-м? – заинтересованно протянул президент. – Кажется, о вас я уже что-то слышал. А-а, вспомнил. Не вы ли изобретатель какого-то усыпляющего вещества?
– Да, – подтвердил Нойнам. – Я уже испытал его на себе, и только что – на вашем охраннике на проходной. Прошу вас, не наказывайте его. Он ни в чём не виновен.
Убедившись, что перед ним действительно ученый, а не убийца, президент окончательно успокоился.
– Так что вы хотите мне сообщить? Чьей-то жизни грозит опасность?
– И вашей – тоже! – невозмутимо твёрдо произнёс Нойнам. – Приехать к вам, в столицу меня заставила опасная ситуация, сложившаяся на нашей планете.
– Вот как! – искренне удивился Монрай. – Интересно… Это уже серьёзное дело. Ну, хорошо, мы сейчас же поедем в мою резиденцию. По дороге всё и расскажете…
Прибыв на место, они тут же направились в кабинет президента.
– Вы вернулись уже?! – секретарша подскочила на стуле. – Так быстро?
– Сейчас не до отдыха, – только и смог ответить Монрай, ибо был ещё под впечатлением рассказа Нойнама. «Что же предпринять в первую очередь? – усаживаясь, думал он, с надеждой посматривая на учёного. – Может, он подскажет какой-нибудь выход?»
Теперь они были только вдвоём, и никто не мешал им говорить голую правду.
– Катастрофа действительно неизбежна? – первым спросил президент. – Неужели нет никакой надежды?
– К сожалению, почти никакой, – грустно ответил Нойнам. – Всё очень серьёзно. По крайней мере, так меня информировал ответственный сотрудник Ядерного центра Тер Викрай. Он был правой рукой директора Ядерного центра Полума.
Эти слова очень задели Монрая. «Как могли от него, президента, скрыть столь ужасные результаты научных исследований?!»
– Чёрт-те что творится у нас на планете, а правительство ничего не знает! – в сердцах выпалил он. – Почему всё это от меня так долго скрывали?!
В волнении Монрай подхватился с кресла и быстро зашагал по кабинету. У окна он резко развернулся и спросил: – Вы можете мне ответить?!
И на этот вопрос у Нойнама уже был заготовлен ответ:
– В науке не принято преждевременно выходить на правительство с серьёзными заявлениями, не изучив и не проверив всё досконально. Не хватало ещё спровоцировать панику!
Эти слова несколько охладили Монрая, и он смягчил тон разговора:
– Так что будем делать, Рен Нойнам? Где Тер Викрай?! Почему он не с вами?!
– Он на приёме у президента Академии наук Брейднама – обсуждают ту же проблему.
– Хорошо. Я сейчас же вызову их к себе.
Монрай включил переговорное устройство, и перед ним возникло голографическое изображение кабинета учёного. Напротив Брейднама сидел Викрай. Они возбужденно беседовали. Их лица были серьёзны. Ничего не объясняя, Монрай приказал:
– Жду вас немедленно у себя! –и тут же выключил связь.
Он решил провести тайное совещание четырёх – только тех, кто на этот момент знал о нависшей над планетой угрозе. Это было в его характере – действовать быстро и с пользой для дела, не теряя времени на разговоры вокруг да около.
– Пока подъедут они, ответьте мне, уважаемый Рен Нойнай, на такой вопрос – как вы лично относитесь к создавшейся ситуации?
Ответ прозвучал откровенный:
– Серьёзно и без паники.
– Есть ли у вас какие-либо просьбы или предложения?
Нойнам рассказал об изобретенном им анданоле. В его ответе Монрая особенно привлекло то, что с помощью анданола можно увеличить вместимость космических кораблей в несколько раз.
– Мы обязательно воспользуемся вашим изобретением, – пообещал президент. – Я прекрасно понимаю, что всё должно держаться в строжайшей тайне. Не дай Бог, что-то пронюхают вездесущие журналисты: раструбят на весь мир, а это неизбежная паника. Вот тогда будет трудно организовать спасательные работы.
– Может, к нашему вопросу подключить ещё кого-нибудь из крупных специалистов? – предложил Нойнам.
– Пока обойдемся без них, – возразил президент. – Иначе тайну сохранить не удастся. Все мероприятия будем проводить вчетвером под флагом экспериментального переселения добровольцев на другую планету. Это и будет правдой.
Нойнам напомнил:
– Директор Ядерного центра Полум советовал немедленно начать рассредоточение отходов протонита. Но как это воспримут жители? Не заподозрят ли чего?
– Здесь всё значительно проще, – успокоил его Монрай. – Такие работы мы проводили и раньше. Но, видимо, далеко не в достаточном объёме. Вот и поплатились!..
Подъехали Брейднам и Викрай. Функцию председателя Монрай взял на себя.
– С этой минуты, – твёрдо заявил он, – никто из нас больше не принадлежит себе, а только нашему народу, нашей гибнущей цивилизации. Только мы четверо знаем о реальной угрозе, нависшей над планетой и над всеми нами. Теперь спасение зависит только от нас. Поэтому прямо сейчас каждый из нас, не выходя из этого кабинета, должен хорошенько подумать и высказать конкретные предложения, как следует действовать дальше. К сожалению, у нас очень и очень мало времени. Так что думайте быстро и продуктивно. И ещё. Нельзя оставлять Ядерный центр без руководства. Если нет возражений, то его директором предлагаю назначить Тера Викрая. – Монрай поочередно внимательно посмотрел в лица каждого из присутствующих.
Возражений не последовало, и он вызвал секретаря.
– Пишите приказ. С сегодняшнего числа директором Ядерного центра назначен… – президент посмотрел на Викрая: – Кто вы официально по должности?
– Заведующий лабораторией ядерных исследований, ведущий научный сотрудник, – ответил тот.
– …Тер Викрай, – продолжил диктовать Монрай. – Остальное вы уже слышали. Вам всё понятно?
Та учтиво кивнула.
– Через десять минут приказ должен лежать у меня на столе, – пояснил президент. – Если вопросов нет, то свободны…
Женщина торопливо вышла, и в кабинете на время установилась полная тишина. Лишь изредка она нарушалась шелестом переворачиваемых листов бумаги. Первым высказал своё мнение новый директор Ядерного центра Викрай:
– Я хорошо помню последние слова, которые произнёс перед смертью бывший директор Полум. Он правильно оценил всю серьёзность создавшегося положения и предложил организовать челночное движение космических кораблей между нашей планетой и Землёй. Также он настаивал на срочном рассредоточении отходов протонита, что может существенно замедлить уже начавшийся процесс перерождения протонита. Считаю, что в этих двух направлениях мы и должны сосредоточить наши усилия.
– А вы что скажете? – Монрай обратился к президенту науки Брейднаму.
Тот стал излагать свои соображения сухим научным языком:
– В сложившейся ситуации нам предстоит контролировать два основных аспекта нашей деятельности – технический и психологический. Что касается технической стороны вопроса, её совершенно правильно представил Тер Викрай. Замечу лишь, что в дополнение к имеющимся космическим кораблям необходимо немедленно развернуть и массовое производство космолётов, работающих на энергии постоянных магнитов, – в народе их называют магнитолётами. Правда, они рассчитаны на небольшое количество посадочных мест, но в производстве они менее сложные. К тому же намного быстрее в полёте и значительно экономичней, ибо могут двигаться с использованием космических магнитных полей. Я подсчитал, и получилось, что в магнитолётах мы сможем перевезти в несколько раз больше наших соотечественников, нежели в классических космических кораблях – космолётах.
– Ваше предложение мы обязательно учтём, – заметил Монрай. И, обратившись к Нойнаму, спросил:: – У вас есть что добавить по поводу использования вашего анданола?
– Есть, – твёрдо ответил микробиолог и начал отвечать по пунктам: – Первое: потребность в анданоле скоро увеличится во много раз. Поэтому мне трудно будет справиться одному. Нужна помощь. И второе. При значительном увеличении вместимости космических кораблей хватит ли у них для этого мощности?
На замечание Нойнама ответил Викрай. Он пояснил, что им уже создан и предварительно опробован более мощный протонит марки «Эр», который следовало бы ещё раз проверить в испытательном полёте.
– Вот этим и займитесь в первую очередь, – Монрай указал карандашом на Викрая. – Это вам главное поручение.
Он что-то отметил в своём блокноте и, не поднимая головы, удручённо добавил:
– А теперь вернёмся к главному виновнику нашего тайного совещания – перерождению отходов протонита. Мы эту кашу заварили, нам её и расхлёбывать. Другого выбора судьба нам не предоставила. Чтобы впредь бодрее думалось, давайте сделаем небольшой перерыв. Нужно поразмыслить и немного прийти в себя от наших дискуссий.
– Не мешало бы заодно и подкрепиться, – предложил Брейднам. – Вот наши гости, к примеру, несколько часов были в дороге. Проголодались, наверное?
– Хорошо. Сейчас всё устроим, – согласился Монрай и нажал кнопку вызова секретаря.
Пока секретарша накрывала на стол, Монрай мысленно корил себя: «Плохо. Очень плохо всё получилось. Как президент я должен был первым уловить признаки надвигающейся катастрофы. Помню, Полум как-то поднимал вопрос о возможном перерождении отходов протонита. Но тогда никто не принял это всерьёз. Вероятно, посчитали, что вопрос неактуален, не созрел ещё. Но, увы, меня это не оправдывает. Все равно, я должен был быть дальновиднее. И вот во что это теперь вылилось».
Перерыв пошел на пользу – у четвёрки действительно добавилось бодрости и поднялось настроение. Время поджимало, и Монрай обратился к Викраю:
– С чего начнём рассредоточение отходов протонита?
– Очевидно, с подводных складов, – сразу ответил он. – В них скопилось наибольшее количество отходов. Именно они диктуют опасный рост радиоактивной составляющей.
– А что скажете вы? – Монрай посмотрел на Брейднама. – Помнится, у вас имелся подобный опыт?
– Да, такая научная тема нами рассматривалась, – подтвердил тот. – Даже начались подводные работы. Но средств на этот проект выделили очень мало, и работы по рассредоточению отходов протонита были прекращены. Тем не менее, мне они знакомы до мельчайших подробностей. Так что будет вполне логичным решение этой проблемы возложить на меня. Будем работать одновременно на нескольких наиболее опасных участках.
– Учтите, – вставил Викрай, – в данный момент радиация кое-где достигает смертельно опасных доз. Без добровольных помощников вам не обойтись.
– Уверен, что добровольцы найдутся, – оптимистично заверил Брейднам. – Да и сам я готов работать в этом аду.
На что президент Монрай удовлетворённо заметил:
– Очень хорошо, что вы согласились возглавить работы непосредственно на складах. Это позволит нам выиграть время. Мы все понимаем, что именно от этого зависит, сколько соотечественников нам удастся спасти.
Являясь координатором тайного совещания, глава государства не щадил никого. На себя он взял все практические вопросы по организации спасательных работ, и в первую очередь – строительство космических кораблей и отправку добровольцев на планету Земля.
– Считаю, что это должны быть представители здоровой, талантливой молодёжи, – сказал Монрай, – те, кому суждено не только продолжить наш род на Земле, но и заложить основы возрождения нашей цивилизации. И ещё. Если взрыв вдруг окажется не таким уж сильным, чтобы разрушить всю нашу планету, то следует подумать о переоборудовать под жилые помещения некоторые шахты. Какая-то часть населения может спастись и в них.
Но особого энтузиазма это предложение ни у кого не вызвало, так как взрыв ожидался такой силы, что шахты вряд ли могли уцелеть. Впрочем, и это предложение не было отвергнуто однозначно. Еще теплилась надежда: авось как-нибудь обойдётся!
Напоследок Монрай ещё раз строго предупредил:
– На нас лежит огромная ответственность за чёткое проведение спасательной операции, а также за недопущение разглашения её причины.
На следующий день все участники тайного совещания получили специальные жетоны, дававшие неограниченные права их владельцам, о чём президент немедленно издал соответствующий указ.
Вот в таких чрезвычайно секретных и напряжённых условиях началась работа по спасению представителей уникальной в своём роде цивилизации, некогда существовавшей в пределах нашей Солнечной системы…
Глава 5
Призыв о наборе добровольцев для переселения на планету Земля всколыхнул всю страну. Очереди на определение пригодности к переселению были неимоверными, больше, чем за билетами на самое популярное спортивное соревнование. Записаться в добровольцы стремились и стар и млад. Никто не ожидал, что желающих покинуть родную планету будет так много. Поэтому отбор кандидатов велся по весьма жестким правилам – только парами: мужчина и женщина, не старше тридцати лет при отличном здоровье. Исключение составляли лишь лица, непосредственно рекомендуемые кем-нибудь из четвёрки.
Площадка космодрома была окружена с трёх сторон невысокими горами, на фоне которых чётко выделялось несколько остроносых корпусов космических кораблей, готовых к старту. Со стороны каждый из них был похож на осьминога, поставленного вертикально. Щупальца – это дюзы, из которых при полёте должно изливаться антигравитационное вещество, а глаза – иллюминаторы.
Первый пробный рейс добровольцев к планете Земля был обставлен по-праздничному, с большой помпой, как будто не провожали, а встречали героев, победивших сказочного Змея-Горыныча. У основания окружающих гор выстроили специальные служебные помещения, возле которых собралась многочисленная толпа из отъезжающих, провожающих и приглашенных. Звучала бравурная музыка. Некоторые держали поздравительные транспаранты и портреты первых двадцати переселенцев, выстроившихся в две шеренги. Это были десять молодых влюблённых пар. Девушки стояли впереди, а за их спинами – юноши. Женщины были в ярких красных комбинезонах, а мужчины – в белых. Рядом, держа в руках шлемы, стояли два лётчика-космонавта, которым предстояло вести к Земле первый космический корабль с добровольцами. Среди провожающих были Викрай, Нойнам и Монрай. Поднявшись на трибуну, президент страны выступил с краткой речью:
– Дорогие соотечественники! Добровольцы! Вы являетесь первооткрывателями космического моста между нашей родной планетой и прекрасной планетой Земля! Она ждёт вас! Скоро за вами последуют и другие переселенцы. Эта благородная миссия продиктована самой природой. Почему мы должны переселяться? Вы знаете, что на нашей планете давно исчерпаны важнейшие полезные ископаемые. Единственный выход из создавшегося положения – планомерное перемещение нашей цивилизации на другую планету. Цель переселения и ваша главная задача – адаптироваться к земным условиям жизни. Мы всегда будем помнить вас и помогать вам. Но и вы не забывайте нас. Счастливого вам полёта и удачного приземления!..
К отбывающим бросились родственники и друзья. Цветы. Объятия. Поцелуи. Так никто и не сказал им об истинной причине отъезда, о том, что их родная планета дышит на ладан…
Из динамика прозвучала команда:
– Отлетающим приготовиться к консервации!
Под звуки торжественного марша к добровольцам подошли десять празднично одетых девушек. На вытянутых руках они держали сложенные в аккуратные пакеты полупрозрачные полиэтиленовые мешки. Лица переселенцев были преисполнены радости и счастья, словно они отправлялись не на чужую планету, а на недолгую увеселительную прогулку. Как правило, молодые пренебрегают вероятной опасностью и прозревают, лишь столкнувшись с действительностью, которая, увы, не всегда бывает приветливой. Упиваясь происходящим, добровольцы счастливо улыбались и посылали в толпу воздушные поцелуи, пока не раздалась команда:
– Приступить к консервации!
И началось! Отъезжающие влезли в мешки, которые тут же наглухо запечатали. Снаружи остались лишь небольшие патрубки, подключенные к баллончикам с анданолом. Нойнам лично проверял герметичность каждого мешка и только затем открывал краник. После мешки были водружены на платформу автокара и под звуки марша отвезены к космическому кораблю. Там их погрузили в магнитолёт и наглухо задраили входной люк – путь назад был закрыт.
«Праздник» продолжался! Музыка звучала не переставая, даже когда космолёт уже медленно поднимался ввысь. Ещё некоторое время раздавались радостные возгласы и пожелания счастливого полёта. Всё это продолжалось до тех пор, пока контур космического корабля полностью не растаял в тревожной синеве безбрежного неба.
Только теперь тут и там послышались плач и рыдания провожающих. Были ли это слезы радости или горя? Скорее всего, это была смесь и того и другого, но всё-таки больше горя, ибо родители и близкие простились с улетающими навсегда.
Музыка смолкла, и Викрай подошел к начальнику космодрома Парнаю. Предъявив специальный жетон, выданный ему как члену тайной четвёрки, сказал:
– Мы подготовили партию нового, более мощного протонита «Эр». Необходимо срочно испытать его в космическом полёте. Таков приказ президента Монрая.
Внимательно рассмотрев жетон, Парнай ответил:
– Привозите ваш новый протонит. Для этой цели мы сможем выделить вам небольшой разведывательный космолёт. Но в нём всего лишь четыре места, включая лётчика-космонавта. Вас это устроит?
– Вполне, – согласился Викрай. – О сроке вылета я сообщу дополнительно…
К этому времени в открытом море уже барражировал грузовой корабль, на борту которого находились академик Брейднам и несколько десятков аквалангистов-добровольцев. Перед ними стояла единственная задача: искать на морском дне контейнеры с отходами протонита.
Прежде чем отправить под воду первую группу аквалангистов, Брейднам, не заостряя внимание на ожидавшем их высоком радиоактивном фоне, вкратце напомнил:
– Работать будете парами. Сейчас вам раздадут сигнальные буйки, и вместе с ними вы опуститесь на дно моря. Отыскав контейнер, тут же отпускайте буёк наверх. По ним мы и будем определять местонахождение груза. Затем вам спустят трос с крюком, на который вы и подцепите контейнер. Вот и всё. Остальное – уже наша забота. Продолжительность пребывания под водой будет ограничиваться временем индивидуального расхода воздушной смеси.
Брейднам умышленно умолчал, что величина радиоактивного облучения тоже является определяющим фактором возможного времени пребывания под водой.
– Затем вас сменит другая бригада, – заметил он. – Ясна задача?
– Да. Всё понятно, – нестройно ответили аквалангисты.
– Тогда начинайте, – обратился академик к руководителю подводных работ.
Вот так просто, один за другим аквалангисты спустились в пучину радиоактивного заражения. Выстроившись в длинную цепочку, разгребая водоросли перед собой они и двинулись в заданном направлении. У них не было даже минуты на то, чтобы остановиться и полюбоваться своеобразной красотой подводного пейзажа и морских животных. Да и рыбы не обращали на них никакого внимания.
Наконец в подводном полумраке возникло нагромождение прямоугольных силуэтов контейнеров. Их было несчётное количество. Радиометры аквалангистов сразу же показали повышенную дозу радиации. Внешне такое мощное излучение никак не отразилось на водорослях, покрывающих эту груду контейнеров. Впрочем, и мёртвых рыб не было видно вокруг. Это несколько успокаивало. «Может, и пронесёт?»
Вот в этом и заключается коварство радиации: её не видно, а она есть! Одна надежда на радиометр – он не подведёт. В такой напряженной обстановке время, словно, остановилось. Теперь оно лимитировалось не столько количеством оставшейся в баллонах дыхательной смеси, сколько полученным облучением.
Но нужно работать, и на поверхности моря вскоре появились сигнальные буйки – так началось рассредоточение радиоактивных отходов. Заработали корабельные лебёдки и краны. За неполный рабочий день было поднято на поверхность и погружено на палубу подошедшей баржи несколько сотен контейнеров. Их сразу же отвезли в те районы моря, которые ранее не использовались под склады, и там в строго выверенном безопасном порядке снова сброшены за борт. Вот и вся процедура рассредоточения!
Но пока это была самая малость, так как за последние несколько десятков лет таких контейнерных свалок скопилось несчётное множество. И в каждом из них набирала обороты реакция перерождения отходов протонита в новое радиоактивное вещество. Никто не подозревал, что в совокупности все склады уже стали грозной взрывоопасной массой. Недоставало лишь детонатора. Толчком же для самопроизвольного взрыва отходов протонита мог послужить непрерывный рост общепланетарного радиационного фона.
Это необычное явление, свойственное отходам протонита, Викрай обнаружил первым и тут же доложил об этом директору Ядерного центра Полуму. Тот же, прежде чем будоражить мысли столичных чиновников, сразу засекретил все материалы его исследований, в надежде разобраться самим с этим явлением. И вот эта напасть вплотную приблизилась к критической величине. Вот так обозлённая природа показала свои зубы. Более того, реакция стала необратимой.
В это ответственное время академик Брейднам не покидал кубрик на своём научно-исследовательском корабле. Анализируя поступающую информацию о рассредоточении отходов протонита, он убедился, что эти работы действительно могут несколько отсрочить ожидаемый взрыв, но не предотвратить его. Однако и каждый час, выигранный у радиационной стихии, был бесценен: так как позволял построить и отправить на Землю больше количество космических кораблей с переселенцами.
На палубе корабля Брейднам появлялся не часто – в основном, чтобы отдать необходимые распоряжения по подъёму и погрузке контейнеров. Некоторые из них были сильно повреждены, и из образовавшихся в них дыр торчали отработанные протонитовые стержни. В таких случаях радиометры показывали всплеск радиоактивности, и повреждённый контейнер немедленно сбрасывали в море.
Работы по рассредоточению складов проходили без особых эксцессов, а присутствие на корабле самого президента Академии наук внушало матросам и аквалангистам полное доверие. «Уж он-то не допустит, чтобы на судне радиация превысила допустимый уровень». Но от Брейднама практически ничего не зависело.
По мере проведения авральных работ радиация вскоре грозно напомнила о себе и на самом корабле: особенно хорошо это было заметно по показаниям главного корабельного радиометра, стрелка которого неуклонно двигалась в сторону увеличения. А в один из критических дней она даже достигла красной черты. Это означало, что рассредоточение отходов протонита следует прекратить. Однако допустить этого Брейднам не мог.
«Аквалангистам уже ничем не поможешь, –рассуждал он мысленно, – так как взрыв неизбежен. А вот переселенцам…»
Осмотревшись по сторонам, он торопливо открыл прозрачную дверцу радиометра и перевел его стрелку немного назад – подальше от красной черты. Минуту спустя в кабинет вошел лаборант и удивлённо сказал:
– Странно. Час назад радиометр показывал критический уровень радиации, а сейчас он почему-то снизился.
– А что тут удивительного, – невозмутимо ответил Брейднам. – Баржа с контейнерами ушла, вот радиация и уменьшилась.
– Да, верно, – лаборант согласно кивнул головой. – Об этом я не подумал.
Он направился было к выходу, но Брейднам остановил его:
– Погоди. А зачем приходил ты ко мне?
Тот извинился и, смущённо улыбнувшись, протянул академику компьютерную распечатку, свёрнутую в рулон.
– Забыл как-то.
– Ничего, бывает, – подбодрил его Брейднам. – Это пустяки. А вот за то, что добросовестно следишь за уровнем радиации на корабле, выражаю благодарность.
Лаборант ушел, так ничего и не заподозрив. Уловка удалась. Развернув рулон, Брейднам бегло ознакомился с результатами анализов радиоактивности контейнеров и вызвал радиста.
– Немедленно передайте эти данные в Ядерный центр Теру Викраю, – потребовал он.
До прихода очередной порожней баржи работы приостанавливались, и на поверхности воды всплывали аквалангисты. Это была уже не первая партия добровольцев, согласившихся работать в условиях повышенного радиоактивного фона. Может, их привлекла обещанная высокая зарплата. В действительности же умирать от такой работы никто из них не собирался. Все прекрасно понимали, на что идут, надеясь на существовавшие в то время реальной методики лечения лучевой болезни.
«Им бы жить да жить, – с сочувствием вглядывался Брейднам во влажные лица молодых здоровых парней. – Но независимо от того, заболеют ли они лучевой болезнью или нет, мы все обречены на верную смерть».
Однако где-то в глубине души ещё жила надежда, что эти преждевременные жертвы окажутся не совсем напрасными.
Внимательно осмотрев аквалангистов, судовой врач понял, что каждый из них уже получил такую дозу облучения, что противорадиационные таблетки едва с ним справлялись. «Ещё два-три таких погружения – и ничто им уже не поможет». Но он не мог им сказать такого.
Брейднам регулярно посещал санитарную каюту, чтобы проведать, как чувствуют себя парни из первых групп добровольцев. Все они подверглись сильнейшему облучению и только чудом еще оставались живы. Пытаясь хоть что-то сделать для них, Брейднам вызвал с материка опытного врача-радиолога. Судовой врач тотчас провёл своего коллегу в общую больничную палату, где находилось несколько молодых людей, лица которых искажали гримасы ужасной боли.
– Не успеваю лечить, – пожаловался он радиологу. – Некоторые попали сюда вторично.
– Повторное заражение труднее поддаётся лечению, – резюмировал радиолог: – В особо тяжелых случаях медицина может оказаться бессильной.
Закончив обследование, оба врача зашли в кабинет Брейднама, чтобы доложить ему о результатах осмотра. Врач-радиолог сразу заметил измождённый болезненный вид академика.
– Давайте я осмотрю вас, – предложил он.
Брейднам и сам знал, что с ним происходит, но на осмотр согласился.
– Вас что-нибудь беспокоит? На что жалуетесь?
– Какая-то общая слабость, – на удивление самому себе сказал академик осевшим голосом. – А в последнее время часто кружится голова и слегка подташнивает.
Порывшись в своём чемоданчике, радиолог достал небольшой прибор с двумя циферблатами.
– Сейчас определим, что с вами.
Приложив аппарат к руке академика, некоторое время врач наблюдал за движением стрелок, а затем спросил:
– У вас что, где-то есть источник радиации?
Брейднам не стал распространяться на эту тему. Лишь коротко пояснил:
– Да, есть немного. Ведь под нами склад радиоактивных отходов.
– Вот как! – в испуге произнёс радиолог. – Я вам не завидую.
– Действительно, завидовать нечему, – согласился Брейднам.
– Теперь мне понятно, откуда у вас всё это, – с сожалением произнёс радиолог.– Хотите услышать правду?
Но Брейднам и сам знал, что обречён. Да и не только он. Поэтому ему было сейчас почти безразлично, что скажет врач, и молча кивнул в знак согласия.
– У вас развивается лучевая болезнь, – участливо констатировал врач.
Он хотел ещё что-то сказать, как вдруг заметил, что лицо академика стало быстро бледнеть. Радиолог едва успел уложить его на кушетку. Прошло несколько долгих минут, прежде чем кровь прилила к голове Брейднама, отчего лицо академика заметно порозовело, а глаза открылись.
– С возвращением, – врач поздравил его и слегка улыбнулся. – Сейчас сделаю вам укол и увезу вас с собой на берег.
Однако Брейднам категорически отказался покинуть корабль: в его планы не входило валяться на больничной койке.
– Ну, хорошо, – согласился врач. – Оставайтесь на корабле под наблюдением судового врача. Я дам ему соответствующее предписание.
Брейднам поинтересовался:
– А каковы перспективы выздоровления остальных больных?
Радиолог пристально посмотрел на него и ответил прямо, без обиняков:
– Состояние некоторых тревожно, так как многие хватили запредельные дозы. Их жизнь в опасности. Не исключается летальный исход. Всё будет зависеть от состояния собственной иммунной защиты каждого.
Поговорив немного о методике лечения лучевой болезни, радиолог сел в вертолёт и улетел. Проводив коллегу, судовой врач тут же вернулся к Брейднаму.
– Что творится! Что творится у нас на корабле! – в отчаянии произнёс он, плотнее закрывая за собой дверь. – Неужели мы скоро все тут погибнем?
Что можно было ответить? Правда только усугубит ситуацию. Поэтому ответ прозвучал такой:
– Успокойтесь, прошу вас. Ничего я не знаю! Выполняйте свой долг до конца, как и я свой. И ни о чём меня не спрашивайте. Больше я вам нечего не могу сказать.
В кабинет заглянул один из матросов и тревожно спросил:
– Тут ещё один заболевший. В какую палату вести?
Выйдя из кабинета, врач и Брейднам увидели перед собой двух матросов, которые держали под руки своего товарища. Его голова беспомощно спадала на грудь.
– Вот ещё один невиновный, – сказал врач и, повернувшись к Брейднаму, с укоризной добавил: – А вам сказать нечего.
– Слушайте, доктор! – отчеканил Брейднам. – Давайте будем без паники! Делайте то, что вам велит совесть! И тогда всё будет идти как надо...
Глава 6
Результаты анализа последней партии радиоактивных отходов, отправленных Брейднамом в Ядерный центр, вскоре оказались на столе Викрая. Детально ознакомившись с ними, он с досадой бросил карандаш на стол и потянулся к телефонной трубке.
– Секретариат президента, – отозвался приятный женский голос. – Слушаю вас.
– Говорит директор Ядерного центра Викрай. Пожалуйста, соедините меня с президентом Монраем.
– К сожалению, его нет на месте.
– Где же он?
– Срочно выехал на космодром. Там произошло ЧП.
– Что конкретно случилось, можете объяснить?
И та рассказала, что прямо перед посадкой в космический корабль была арестована очередная группа переселенцев. Ими оказались какие-то самозванцы. Настоящие же, отобранные комиссией, были обнаружены мертвыми далеко за пределами космодрома. И такие случаи с подменой одних отлетающих другими стали происходить всё чаще.
«Да, паника назревает, – подумал Викрай. – Народ не обманешь. Кто-то, видимо, что-то пронюхал, вот и стремятся они покинуть планету любыми способами».
– Нехорошо получается, – сказал он в трубку. – Отвратительная ситуация. Но я думаю, что скоро всё прекратится, если вмешался сам президент.
Понизив голос, секретарша спросила:
– Тер Викрай, вы не можете объяснить, что происходит на самом деле? Ходят слухи, что ожидается какая-то катастрофа?
– Мне ничего не известно. Это впервые я слышу от вас, – коротко ответил Викрай и положил трубку.
«Как далеко проникли наши тайны в народ! Может, проговорился кто-то из нашей четвёрки? Если так дело пойдёт и дальше, то всеобщей паники не миновать. Тогда всё начнёт решать сила. А как же я, Андаоль, Нойнам? Мы тоже имеем право на жизнь».
Вот такие тревожные мысли всё чаще стали посещать его. Находясь в плену воображаемых картин надвигающейся катастрофы, он мысленно метался от решения «стоять до конца» до «самовольно покинуть планету». «Неужели я могу ещё что-то сделать, кому-то чём-то помочь? Нет! Всё, что зависело от меня, я выполнил честно! Никто не сможет меня обвинить в предательстве. Ведь взрыв может произойти со дня на день. И тогда мы все погибнем. Лишь чудо может замедлить его приближение».
Ему всё чаще вспоминались предсмертные слова бывшего директора Ядерного центра Полума: «Нужно бежать с этой планеты! Немедленно! И ты, Тер, спасайся. Прихвати и невесту! Все бегите! Все, кто может!»
«Да, Полум знал, что говорил. Может, последовать его совету? Ведь такая возможность есть. Разве нет у меня прав на спасение? На Земле, я могу оказаться полезней, чем на этой обречённой планете. Ведь я ещё молод. Поправилась Андаоль. Возьмём и Нойнама. Взрыв может произойти вот-вот. Только успеть бы!..»
Выдернув нижний ящик стола, он достал лазерный пистолет и сунул за пояс. Собрал со стола некоторые документы и направился к выходу. Но вдруг, что-то вспомнив, вернулся. Под крышкой стола нащупал кнопку и нажал её. Тотчас огромный тяжелый сейф медленно отодвинулся, обнажив в стене потайной узкий проём. Протиснувшись в него, Викрай оказался в длинном тусклом коридоре, который привёл его в просторное помещение, залитое дневным светом.
Это был ангар. Наряду с протомобилями в нём находилось несколько аэролётов вертикального взлёта. Поднявшись в кабину одного из них, Викрай запустил двигатель и въехал на платформу специального лифта, предназначенного для подъема грузов на поверхность горы. Крыша над лифтом раскрылась, и высоко вверху показался кусочек далёкого ясного неба. Вот туда, в эту высь, лифт и стал медленно подниматься. Это было началом долгого пути Викрая к свободе и загадочной неизвестности.
Поднявшись над горой, некоторое время аэролёт оставался висеть неподвижно, пока Викрай мысленно прощался не только со своей любимой работой, но и со всей прошлой жизнью.
«Что ждёт меня впереди?» – вот что теперь его больше всего тревожило. Он сделал прощальный круг и только потом полетел в сторону города. С высоты птичьего полета хорошо просматривались знакомые с детства корпуса домов, улицы и перекрёстки. Ему захотелось запомнить их навсегда – ведь он их больше никогда не увидит...
Аэролёт сел на площадку, расположенную недалеко от здания Института экспериментальной биологии. Стараясь справиться с внезапно нахлынувшим волнением, некоторое время Викрай постоял у двери, за которой располагалась лаборатория Нойнама, и только затем нажал кнопку звонка. Дверь открыл сам хозяин.
Неожиданное появление Викрая очень удивило Нойнама. «Почему он пришел ко мне? Ведь Анда ждёт его в городской квартире. Они же не виделись с тех пор, как она выписалась из больницы. Может, опять что-то случилось? Или думает, что она у меня?»
– Проходи, Тер. Рад тебя видеть, – сказал удивлённо Нойнам.
Он провёл его в ту же комнату, в которой они беседовали в прошлый раз.
– Если ты к Анде, то здесь её нет. Она дома.
– Я знаю, – внешне спокойно ответил Викрай. – Давно не видел её. Как она там?
– А почему ты сразу не поехал к ней?
Викрай молча посмотрел на Нойнама, как бы не замечая его, и сказал:
– Да всё не было времени. Вот и сейчас его почти нет.
Странная речь Тера ещё больше озадачила Рена Нойнама.
– Обязательно зайду, – пообещал Викрай. – Но сейчас я пришел лично к вам. Хочу посоветоваться.
Стало ясно, что Викрай приехал к нему не случайно, а с чем-то очень серьёзным.
– Присаживайся, – Нойнам указал на кресло, – и выкладывай всё, с чем пришел.
Усевшись, Викрай внимательно посмотрел на Рена, словно пытаясь угадать, как тот отнесётся к тому, что сейчас он услышит. И, чуть помедлив, тихо сказал:
– Я принял решение лететь на Землю.
Для Нойнама это прозвучало, как взрыв, как выстрел. «Что он говорит?!»
– Летишь на Землю? – растерянно переспросил Тер. – Один?
Заметив, как побледнел Нойнам, Викрай поспешил успокоить его:
– Втроём полетим. Вы, я и Андаоль.
Нойнам долго не мог придти в себя. Наконец тяжело вздохнув, негромко сказал:
– Вот это новость. Не ждал я такого поворота событий. Ну-ка, расскажи подробней, что ты задумал?
Викрай решил, что нужно быстрее ввести Нойнама в курс дела.
– Последние исследования подтвердили, – сказал он, – что взрыв может произойти гораздо раньше, чем мы ожидали. Но об этом никто не знает. Для испытания нового протонита «Эр» мне предоставили небольшой разведывательный космолёт. Управлять им будет опытный лётчик-космонавт. Мы должны воспользоваться такой возможностью. Время интеллигентных эмоций прошло! В дело вступил закон сильного! Почему вместо нас должен спастись кто-то другой?! Может, я не прав?!
У Нойнама было другое представление о своей судьбе и ожидаемой катастрофе, поэтому он ответил так:
– Всё, что сейчас ты сказал, Тер, вполне логично. В чём-то я даже согласен с тобой. Но почему так спешно? Лететь прямо сейчас я не могу, не имею права. Ведь без моего анданола общее количество переселенцев сразу сократится в несколько раз.
Викрай жестко перебил его:
– Мы что, давали кому-то обещание спасти всех?! Нам нужно подумать о собственных жизнях, а не заниматься благотворительностью!
– Всё далеко не так, – продолжал сопротивляться Нойнам. – Я согласен с тем, что в нашем случае мы с тобой имеем равные права с другими жителями нашей планеты, но чисто арифметические, а не моральные. Вот в чем разница!
«Да, в этом Рен прав», – мысленно согласился Викрай и всё же продолжил свою атаку: – Я понимаю, что хотелось бы спасти всех. Но сейчас мы с ними находимся не в равных условиях. Мы можем улететь в любое время, а у остальной массы возможности такой нет. О каких равных правах следует говорить? Не то сейчас время! Значат ли ваши слова, что вы отказываетесь от моего предложения?
– Подожди, не торопись, – Нойнам остановил его. – Не всё я ещё сказал.
В этот момент он уже думал не о себе, а о своей дочери. «Как она воспримет то, что я остаюсь?»
– Мы забыли про Анду, – возвращаясь к действительности, промолвил Рен. – Да и с логикой твоей не поспоришь. Вывод один: я должен, даже обязан одобрить твоё решение. Но главное моё условие: нужно уберечь Анду. Она молода и настоящей жизни ещё не видела.
– В первую очередь я действительно думал о ней, когда решился лететь на Землю. Ведь я очень люблю её, – искренне признался Викрай и с надеждой посмотрел на Нойнама. – Значит, летим втроём?
Однако Нойнам оказался крепким орешком.
– Нет! – возразил он решительно. – Спасайся вдвоём – вместе с Андой, а я, простите меня, останусь, и буду готовить свой анданол. Хотя бы этим помогу нашей гибнущей цивилизации.
– Но тогда возникает другой вопрос, – в голосе Викрая засквозила тайная надежда. – Согласится ли Анда улететь без вас? К тому же ей пока неизвестно, что планета вот-вот взорвётся. Как мне сказать ей об этом? Ведь мы связаны клятвой четвёрки о неразглашении нашей тайны.
Затруднение с Андой Нойнам решил взять на себя.
– Я сам поговорю с ней. Скажу, что ты хочешь покатать её на космолёте и что, возможно, вы даже посетите столицу: там она никогда не была ещё. Думаю, что она мне поверит, так как всё это очень недалеко от истины. Пусть спокойно готовится. Позже всё объясним. А вот потом и посмотрим, как воспримет она мой отказ от полёта.
Викрай был доволен. «Почти разрешился вопрос с Андой. Но как уговорить самого Нойнама? Неужели он действительно хочет остаться?» Это был принципиальный вопрос, и Викрай ещё раз попытался уговорить Рена. Но тот упорно стоял на своём.
– И всё же одно место в космическом корабле я буду держать до последнего, – твёрдо заявил Викрай.
– Не делай этого, – возразил Нойнам. – К такому решению я пришел давно, как только узнал о нависшей над нами угрозе. Вместо меня подбери другого попутчика.
Викрай прибег к последнему аргументу:
– Но вы же добровольно лишаете дочь отца!
– А кто сказал, что я не полечу на Землю? – неожиданно возразил Нойнам. – Возможно, сделаю это позже. А тебе, дорогой Тер, спасибо за Анду.
– И всё же нам плохо будет без вас! Анда будет переживать. Так что ваше место будет свободным до самого взлёта. А там посмотрим. Послезавтра заеду за Андой. Предупредите её, пожалуйста.
Викрай тут же связался с начальником космодрома Парнаем и напомнил ему о его об обещании – предоставить разведывательный космолет.
Тот сразу понял, о чем идёт речь, и только спросил:
– На какое число его подготовить?
– На послезавтра. К десяти ноль-ноль.
– Вы уточнили, сколько полетит ваших сотрудников? – поинтересовался Парнай.
– Трое.
– Тогда всё в порядке. Об этом я сейчас же уведомлю космонавта Жернама. Он поведёт разведывательный космолёт.
– Вот и договорились, – довольно отозвался Викрай.
Но тут неожиданно Парнай влил ложку дёгтя в общем-то приятный их разговор.
– Да, чуть не забыл, – сказал он. – На этот полёт вы должны получить официальное разрешение, подписанное лично президентом Монраем.
Викрай был в полном расстройстве.
– Разве на экспериментальный полёт необходимо его разрешение?
– На все полёты, – подтвердил Парнай. – Такое распоряжение мы получили только вчера после неоднократных случаев с подменой переселенцев.
Зная упёртый характер Парная, Викрай понял, что возражать бесполезно. «Опять придётся лететь в столицу?!»
– Нам никогда ни в чём не отказывали, – сказал примирительно он. – Я привезу разрешение прямо на космодром. Но и вы не подведите. Космолёт подготовьте точно к сроку.
– Не беспокойтесь, не подведём, – пообещал начальник космодрома.
Позвонив в справочное бюро космопорта, Викрай выяснил, что по расписанию ближайший рейс аэролёта в столицу будет через два часа, а следующий – через сутки. Об этом он и сказал Нойнаму:
– Полечу первым рейсом, чтобы вернуться в срок, – ведь на один перелёт туда и обратно уйдёт не менее суток. Так что навестить Анду сегодня мне не удастся…
Уже спустя час Викрай одиноко сидел в элитном салоне аэролёта. Вошла стюардесса и, окинув хозяйственным взглядом подопечный салон, а главное – элегантно одетого пассажира, осталась довольна. Он ей понравился, хотя и выглядел слегка утомлённым.
– Ну, как устроились? – приятно улыбнувшись, спросила она. – Нет ли у вас каких-нибудь пожеланий?
Окинув приятным взглядом стоящее перед ним прелестное существо, Викрай незамедлил ответить:
– Есть.
На жетоне, приколотом к её фирменной блузке, было написано имя: «Миоль». Время прилёта он знал хорошо, но что-то заставило его спросить:
– А когда мы, Миоль, будем в столице?
– Через три с половиной часа, – улыбнувшись, ответила девушка.
– Значит, долго придётся скучать.
– А вы что, очень торопитесь? – проворковала она.
– Так всегда нами управляют важные дела и обстоятельства…
Викрай ей понравился. Явно пытаясь разговорить пассажира, стюардесса не уходила. Мило поведя глазами, она продолжила разговор:
– Может, принести чик-би, газеты или ещё что-нибудь?
– Чик-би, пожалуйста. Ну и газет, свежих. Любопытно узнать, что в мире творится.
– Да всё спокойно, если не считать бессмысленного ажиотажа по поводу переселению на какую-то чужую планету. Зачем все рвутся туда? Что там забыли? Мне и здесь хорошо.
Девушка высказала ещё несколько возмущенных фраз и, соблазнительно покачивая бёдрами, направилась к выходу. Возвратилась она быстро: казалось, что вовсе и не выходила.
– А вот и я, – сияя белозубой улыбкой, весело сообщила она.
В руках у неё была бутылка и два бокала, а под мышкой – пачка газет. – Можно мне присесть рядом с вами? – томно произнесла она, усаживаясь возле Викрая. – Смотрю, вы какой-то грустный. Да и я не совсем в форме. Давайте взбодримся, – поставила она на столик откупоренную бутылку.
После тяжелого разговора с Нойнамом в голове у Викрая действительно был какой-то сумбур. На самом деле не мешало немного встряхнуться, сбросить постоянно давившую тяжесть, не столько физическую, сколько больше психологическую. В надежде, что чик-би взбодрит, Тер стал разливать его по бокалам. Стюардесса первой подняла бокал.
– Ну, и за что мы выпьем? – томно произнесла она. – У вас есть какой-нибудь тост?
Викрай тоже приподнял бокал и торжественно произнёс:
– Давайте, Миоль, выпьем за нас! Я имею в виду не только нас с вами лично, а всех, кто живёт на нашей планете.
– Ой, как интересно, – защебетала она. – Такого тоста я никогда не слышала.
– Да, тост необычный, – грустно подтвердил Викрай. – Только ли поможет он нам?
– О чём вы? – удивлённо спросила она.
– Да так, – неопределенно выразился Викрай, – обо всём, что нас окружает. Не хочется расставаться со всем этим миром.
– О-о! – громко протянула она. – Я вижу, вы совсем загрустили. Поэтому предлагаю выпить за то, чтобы хорошо было нам с вами.
Они выпили. Стюардесса потянулась к столику, чтобы поставить бокал, и как бы случайно коснулась Викрая грудью. Её юное упругое тело и светлые пряди волос пахли чем-то резким и возбуждающим. Но в этом запахе не ощущалось нежного аромата волос Анды. На миг он представил её лицо и машинально провел рукой по волосам стюардессы. Та застыла на миг и неожиданно плотно прижалась к Теру. Ещё немного – и… Но ангел-хранитель не допустил этого: аэролёт вдруг резко тряхнуло, и они едва не свалились на пол.
Викрай кинулся к иллюминатору: ему показалось, что произошла ожидаемая катастрофа. Но внизу по-прежнему плыли знакомые картины родной планеты.
– Что вы так испугались? – успокаивающе спросила Миоль. – Это обычные воздушные ямы.
Викрай ничего не ответил. «Знала бы она, какую воздушную яму приготовила нам всем судьба».
Неожиданно прозвучал сигнал вызова стюардессы. Поправив поспешно форму, Миоль мигом выпорхнула из салона. Викрай был больше не в силах сопротивляться усталости и вскоре крепко уснул.
Проснулся он перед самой посадкой: вернее, его растормошила Миоль.
– Пристегнитесь, – угрюмо сказала она и, развернувшись, ушла, оставив Викрая наедине с мыслями о будущей встрече с Монраем. «Удастся ли получить разрешение на полет? Не заподозрит ли он что-нибудь?..»
Глава 7
В это же время толпы народа заполонили всю площадь перед резиденцией главы государства. Проникая сквозь рамы плотно закрытых окон, шум многотысячного митинга, бушевавшего под окнами его рабочего кабинета, создавал тревожную обстановку. Требуя очной ставки, народ скандировал его имя:
– Монрай! Монрай! Монрай!..
Президент не считал себя трусом, но то, что творилось на площади, действовало угнетающе. Митинг грозил перерасти в неуправляемый бунт. Долго отсиживаться было опасно. Нужно было хоть как-то успокоить народ. И, пересилив себя, Монрай пошел на балкон. Сразу тысячи настороженных взглядов впились в него. Он поднял руку, требуя тишины, и толпа в ожидании чуда тотчас притихла. Но что мог сказать президент: голую правду или сладкую ложь? А может, и то и другое? Монрай давно поднаторел в этом искусстве, да и отсутствием красноречия не страдал.
– Мои дорогие соотечественники! – крикнул он в микрофон. – Я готов выслушать вас!
Ответ прозвучал из рупора, установленного на машине:
– Президент! Мы верим вам! Скажите правду! Объясните причину переселения! Ходят слухи, что нашей планете грозит катастрофа, и что для вас уже подготовлен персональный магнитолёт, и вы собираетесь покинуть нас.
Толпа вновь зашумела. Требуя тишины, Монрай опять поднял руку.
– Мои дорогие соотечественники! – повторил он магические слова. – Я люблю вас! И ничего не буду скрывать от вас. Да, действительно, идёт подготовка к взрыву отходов протонита, залежавшихся на некоторых морских складах! Этим сейчас занимаются специально сформированные отряды. Мы решили очистить нашу планету от накопившейся грязи! Разве есть кто-то против?!
В ответ площадь взорвалась одним словом:
– Н-е-е-т!
Монрай продолжил:
– Мы делаем всё, чтобы смягчить взрыв! Там постоянно находится и президент Академии наук Брейднам! Не скрою, возможна небольшая встряска планеты, которую мы с вами, конечно же, переживём! Но я никогда не оставлю вас! Нет у меня персонального магнитолёта! За него вы, видимо, приняли аэролёт? Но он же летает только по воздуху. Все космические корабли отданы переселенцам! Осваивать планету Земля мы будем продолжать в любом случае и во всё больших масштабах, независимо от того, взорвём ли мы отходы протонита или нет.
Пытаясь успокоить людей, Монрай не стеснялся говорить полуправду, методически вдалбливая в головы слушателей фразу за фразой. И чем дольше он говорил, тем более успокоительно воздействовали его слова. Охваченная общей прострацией, толпа терпеливо молчала, впитывая в сознание то, что хотела услышать. Но верила ли она президенту? Многие верили или делали вид, что верят. «Разве может он нас обмануть?» Но как бы там ни было, этот спектакль подействовал на толпу как гипноз, как наркотик.
Он вернулся в свой кабинет с чувством, что хорошо поработал. Одурманенная толпа разошлась не сразу. Чтобы очнуться, она ждала какого-то слова, толчка. И это слово прозвучало из рупора:
«Рас-хо-д-и-и-сь!»
И тотчас все спешно покинули площадь. Президент ещё долго не мог успокоиться. Из состояния гнетущей подавленности его вывела секретарша.
– Умирает президент Брейднам, – взволнованно сообщила она.
Монрай задумчиво посмотрел на неё. «О чём она говорит?» И только очнувшись от мыслей, сказал:
– Да-да, сейчас вылетаю…
Спустя час в приёмной появился Викрай и попросил о себе доложить президенту.
– А его нет, – секретарша печально посмотрела на Тера. – Только что улетел.
Викрай был ошеломлен.
– Как?! Куда?! – спросил он взволнованно. «Стоило ли мне так спешить?»
Ответ был неожиданным:
– В район каких-то морских складов.
– А что там случилось? Вы знаете?
– Умирает академик Брейднам, – с горечью сообщила она.
– Боже, ещё одна неприятность…
Викрай тяжело опустился на край дивана. «Брейднам сделал всё, чтобы смягчить катастрофу, и уходит героем. Кто следующий из нашей четвёрки?» Перед уходом спросил:
– Вы не знаете, когда вернётся Монрай?
– Может быть, завтра, а может, задержится ещё на день-два.
«Завтра уже будет поздно, – с горечью подумал Викрай. – Значит, придётся лететь без разрешения. Никто и ничто не сможет остановить меня».
Вернувшись из столицы, он сразу же направился на квартиру Нойнама, где его ждала Андаоль. К тому времени она должна была подготовиться к обещанному полёту на космическом корабле. За этим занятием Викрай и застал её. Один туго набитый чемодан уже стоял у порога, а на другом – Андаоль пыталась закрыть крышку.
– Помоги же! – сказала она, прежде чем броситься на шею Викрая.
Присев, тот сильно прижал чемодан и ловко щёлкнул замками. Не давая Андаоль опомниться, он обнял её, и, не прерывая любовного поцелуя, они медленно опустились на пол…
Поправляя волосы перед зеркалом, Андаоль лукаво взглянула на отражение стоящего за спиной возлюбленного и, загадочно улыбнувшись, спросила:
– Ну, каков маршрут нашего путешествия?
– Без изменения, – неопределённо выразился Викрай. – Разве отец тебе ничего не рассказывал?
Она резко повернулась к Теру.
– Всё рассказал, – Андаоль радостно обхватила его за шею. – Значит, летим в столицу?! На космическом корабле?! – она пристально посмотрела ему в глаза.
В её словах Викраю почудился неоднозначный смысл. С одной стороны это был обычный вопрос, а с другой – ирония: ведь на космических кораблях летают лишь в космос.
«Что же сказал ей отец? Как далеко он зашел? Может, она уже знает, что планета скоро взорвётся, и мы полетим не в столицу, а на планету Земля?»
Андаоль же продолжала пытаться поймать его взгляд.
– Почему молчишь, отворачиваешься? Разве это какая-то тайна? Я согласна быть с тобою везде, даже в космосе!
При упоминании космоса Викрай ещё больше укрепился в своей догадке и резко приблизил Анду к себе.
– Да, мы летим в космос! – почти закричал он. – Не струсишь?!
В её решительном взгляде и был ответ на его вопрос.
– Ты же знаешь, дорогой мой Тер, что я слабая, когда одна. С тобой мне ничего не страшно. Я чувствую, что наше путешествие будет не совсем обычным. Пусть это пока остаётся твоей тайной. Но на меня можешь положиться во всём. Ты – это я!
Поднявшись на цыпочки, Андаоль нежно поцеловала его. Она ждала, что наконец-то он откроет ей истинную причину полёта. Но Викрай выстоял. Да и Андаоль тоже была настойчива.
– Ну, почему ты молчишь? Скажи что-нибудь, – не унималась она.
– Ты права, Анда, – только и смог он ответить.
– В чём же?
– Мы не летим в столицу, – с чувством вины сказал Тер. – Так нужно. Но пока не спрашивай, почему. Узнаешь чуть позже. Скажу лишь, что это путешествие будет трудным. Ты будешь выступать в роли научного сотрудника Ядерного центра. Вот, возьми, – подал он ей небольшой квадратный жетон. – Это твоё удостоверение.
Девушка с любопытством повертела документ в руках.
– И как я должна вести себя там, куда ты меня везёшь?
– Не сейчас, Анда, не сейчас, – сухо ответил Викрай. – Время нас поджимает! Объясню по дороге на космодром. Главное – бери побольше своих вещей.
– Каких? – зачем-то спросила Анда.
– Всё, что потребуется в повседневной жизни.
– Папа мне говорил об этом. И я уже всё собрала, – Андаоль указала на чемоданы. – А ты как же?
Викрай улыбнулся её женской заботливости:
– Всё, что мне нужно, уже находится в багажнике протомобиля.
Она обхватила Викрая за шею и прижалась к его груди:
– Какой же ты скрытный. Всё чего-то не договариваешь. Хочешь сделать какой-то сюрприз?
– Ну, перестань! – недовольно скривился Викрай и чуть отстранил её. – Я же сказал, что всё объясню по дороге. Разве тебе непонятно?!
В ответ и она показала характер:
– Хорошо, – в её взгляде блеснуло лукавство, – больше не буду к тебе приставать с расспросами и стану покорной, как домашний белонг. Может, такой ты хочешь видеть меня?!
Викрай молча опустился в кресло. Он не знал, что ответить и как дальше вести себя. Она подошла к окну и стала что-то рассматривать. О чём они думали в эти минуты – поди узнай… Немая сцена продолжалась недолго. Она первой взяла себя в руки: «В такой ситуации не до капризов». Тер тоже корил себя за несдержанность. Она села к нему на колени, и они крепко опять обнялись. Ему очень хотелось сказать Анде правду. «Но как это сделать, не вызвав протеста?» И тогда из всех правд он выбрал именно ту, которая их ожидала.
– Анда, дорогая, послушай меня серьёзно. Совершить этот полёт будет не так уж и просто. Возможно, чтобы попасть в космолёт, придётся применить силу и хитрость. Скажи, готова ты к этому?
Она не показала испуга, лишь сказала решительно:
– Сейчас я ничего не боюсь. Но абсолютно не понимаю, почему мы должны действовать так? Ты что-нибудь натворил? Почему не хочешь поделиться со мной своей тайной? Считаешь нас, женщин, духовно слабыми и легкомысленными? Но в большинстве мы не такие. Просто стараемся не ущемлять вашего самолюбия, не мешать думать мужчинам, что вы самые сильные и умнее. В действительности во многих ваших решениях принимаем участие и мы, женщины. И это путешествие – не исключение. Пусть невольно, подсознательно, но ты учитывал и моё желание. Так скажи, в чём необычность принятого тобою решение? Зная его, я во сто крат буду тебе полезней.
Анда вдруг замолчала и нежно прижалась к Теру. «Почему он скрывает, что мы летим не в столицу, а на планету Земля? Это же так интересно».
Но, как каменный Будда, Викрай продолжал упорно молчать – на лбу даже выступили капельки пота. Она достала платочек и стала их промокать.
– Что же мы засиделись? – вдруг встрепенулась она. – Вижу, и ты не торопишься. Как бы не опоздать! Сколько осталось времени?
– Есть ещё минут десять-пятнадцать, – отрешённо ответил Викрай.
Анда встала и, подойдя к звуковому прибору, включила его. Комната сразу наполнилась звуками знакомой мелодии. Это был «Танец жизни». Пританцовывая, она прошла на середину комнаты и стала убыстрять движения, пока танец полностью не захватил её.
Наблюдая за Андой, Викрай не сразу заметил, как его охватили мысли о самом сокровенном – смысле Жизни. «Для чего она нам дана? Этот миг! Вспышка! Её хватает только на то, чтобы полюбить этот дар природы, но не успеть сполна насладиться им. Жизнь, как танец, увлечёт, закружит в водовороте событий и тут же угаснет. Но, может, в этом и есть смысл самой Жизни, что она не принадлежит никому, а ею могут пользоваться всё новые и новые поколения, по-своему понимая и обновляя её. Как и всему, конец может наступить и Жизни, если к ней относиться неразумно, прикрывая свою нечистоплотность, опрометчивость и эгоизм понятием «цивилизация». Нет! Достойна спасения лишь Жизнь! Она не должна погибнуть! Я и Андаоль бережно перенесём её на другую планету».
Музыка смолкла. Викрай резко поднялся и, раскинув руки, радостно принял Анду в свои объятия:
– Ты прекрасна, моя любимая! Мы будем жить! Понимаешь? Жить! Для этого мы и летим на планету Земля, чтобы сохранить нашу жизнь там. А наша планета скоро взорвётся.
Эти слова Андаоль восприняла чисто по-женски – расплакалась. Она уже больше ничего не спрашивала. Он, как мог, утешал её, хотя и сам едва сдерживался. Лишь выплакавшись, она успокоилась – её глаза выражали любовь и покорность.
– Да, Тер, страшную тайну хранил ты в себе. Прости меня. И будь уверен, что я никогда тебя не подведу.
Раздался телефонный звонок. Звонил Нойнам:
– Вы уже собрались?
– Да, сейчас выезжаем, – ответил Викрай. – А где вы находитесь?
– Подъезжаю уже к космодрому.
– Из вещей и оборудования ничего не забыли?
– Всё у меня с собой. По списку. Полный багажник.
– Хорошо, ждите, – ответил Тер. – Сейчас подъедем и мы…
Свой протомобиль Тер Викрай остановил у служебного входа в административный корпус космодрома. Там его уже ждали: как же, приехал сам директор Ядерного центра.
– Начальник космодрома Парнай ждёт вас, – доложили ему. – К старту всё уже готово.
– Лётчик Жернам на месте?
Встречающий показал на космолёт.
– Да вон стоит, с женой прощается.
– При погрузке багажа будьте осторожны, – предупредил он и для пущей убедительности добавил: – Там дорогое научно-исследовательское оборудование и приборы.
– Не беспокойтесь, всё будет в сохранности.
С напускной строгостью Викрай приказал Анде:
– Вы, как научный сотрудник, потрудитесь проследить, чтобы всё было в порядке. А я схожу к начальнику космодрома за разрешением на полёт. Кстати, где же Нойнам?
– Да вон, к нам идёт, – радостно воскликнула Андаоль и помахала отцу рукой.
– Пусть подождёт меня здесь, – попросил Викрай. – Я скоро вернусь.
Подойдя к дочери, Нойнам положил на капот протомобиля портфель, туго набитый баллончиками с анданолом, и грустно сказал:
– Значит, вы уже здесь.
– Папа, я знаю, что мы никогда сюда не вернёмся! – сказала безрадостно дочь. – Тер мне уже всё рассказал. Так что здесь мы тебя не оставим!
Нойнам не успел ничего ответить, как к ним подкатил грузовой автокар и грузчики стали укладывать багаж на платформу. Время поджимало, а Викрай всё не появлялся.
– Почему он так долго задерживается? – произнёс беспокойно Нойнам. – Как бы чего не случилось! Пойду, поищу его.
– И я с тобой, папа.
– Нет, – категорически возразил отец. – Лучше поезжай к кораблю и жди нас там. Проследи, чтобы с багажом обошлись аккуратно. А мы с Тером скоро подъедем.
Предъявив охраннику специальный жетон четвёрки, Нойнам беспрепятственно прошел в административный корпус и остановился у неплотно прикрытой двери с надписью: «Начальник космодрома Парнай». Изнутри его кабинета доносились два возбуждённых голоса. Один, погромче, принадлежал Викраю, а другой, чуть визгливый, – начальнику космодрома.
Нойнам не стал мешать разговору и остался за дверью.
– Ещё раз повторяю, – слышался въедливый голос Парная,– я не могу, не имею права отправить корабль в космос без специального разрешения президента! Я предупреждал вас об этом и не решусь нарушить его приказ!
– Неужели я непонятно всё объяснил? – голос Викрая был очень настойчив. – Монрай в отъезде и неизвестно, когда появится. Не отменять же научный эксперимент? Президент этого не одобрит.
Парнай же упорно стоял на своем:
– И всё же без разрешения президента я не дам вам «добро» на взлёт. Советую отложить полёт до приезда Монрая.
– Это никак невозможно! Исследовательское оборудование уже погружено, а на работников Ядерного центра выписаны командировочные удостоверения. Нельзя допустить срыва важнейших исследований. Тем более что протонит «Эр» срочно необходим для ускоренной доставки переселенцев на Землю…
Но никакие доводы на Парная не действовали.
– Без подписи президента Монрая ни один космолёт не взлетит! – упрямо твердил он своё.
Дальше тянуть было опасно. «Сейчас или никогда». И Викрай перешел к решительным действиям. Вот когда пригодилось оружие. Выхватив пистолет, он жестко потребовал:
– Немедленно дайте команду на взлёт! Или я вынужден буду стрелять!
Начальник космодрома даже не вздрогнул. Сбитый с толку странным поведением Викрая, он не сразу понял, что директор Ядерного центра не шутит.
– Что вы делаете?! Спрячьте оружие! – потребовал он. – Нельзя здесь стрелять!
Подойдя ещё ближе, Викрай взвёл курок и предупредил:
– Считаю до трёх!
Парнай проигнорировал и эту угрозу: видимо, был уверен, что на убийство Викрай не пойдёт. Но гонора в его голосе поубавилось.
– Ну, хорошо, – согласно кивнул Парнай и неожиданно сунул руку под крышку стола.
– Что вы сделали? – закричал Викрай. – Решили получить дырку во лбу?!
– Я вызвал охрану, – внешне спокойно ответил Парнай. – Пусть арестуют вас, если не успокоитесь!
Викрай на мгновение даже опешил. Ему не хотелось связываться с охраной, а тем более убивать начальника космодрома. «Что же делать?»
– Немедленно остановите охрану! – крикнул он, направив оружие в лоб Парная. – Или я буду стрелять!
Выпутаться из создавшейся ситуации помог сам начальник космодрома.
– Подождите, подождите! Я согласен! –проговорил он испуганно. – Я задержу охрану. Только скажите, в чём причина такой спешки?
– Значит, хотите узнать причину?!
Викрай прекрасно понимал, что начальник космодрома пытается потянуть время. Но за несговорчивость, захотелось хоть как-то отомстить ему.
– Я собираюсь навсегда покинуть эту планету! И как можно быстрее, пока не поздно! Скоро и вы захотите сбежать. Так я хочу опередить вас! Устраивает такой ответ?
О том, что планета вот-вот взорвётся, Викрай не решился сказать.
– Вы что, вздумали меня дурачить?! – выпалил злобно Парнай, но в мыслях мелькнуло другое: «Сумасшедший какой-то. Почему будет поздно?»
Со двора донеслось хлопанье дверей протомобиля, и раздались приглушенные крики охранников.
– Вот и охрана подъехала, – Парнай победоносно посмотрел на Викрая: – Ну, что будем делать?
Тому отступать было некуда, и это придало ему ещё большей решимости. Щелкнув взведенным курком, Викрай зло приказал:
– Руки за голову! Стать к стене!
Но Полум только усмехнулся – нашла коса на камень.
– Можете стрелять! Я не боюсь вас! Теперь вы бойтесь! Охрана уже в здании! Пока не поздно, отдайте мне пистолет, – протянул он руку к оружию, – и разойдёмся миром.
Этого Викрай не стерпел. Подскочив к Парнаю, он резко отбросил его от пульта. Падая, тот сильно обо что-то ударился головой и потерял сознание…
Далее события развивались ещё стремительней. Бегло окинув глазами пульт, Викрай отыскал кнопку запуска космолета и нажал её. И тут же на световом табло обратного отсчета времени высветилась цифра «20»: столько минут осталось до взлёта космического корабля. Схватив микрофон, Тер объявил:
– Внимание! Внимание! Разведывательному кораблю объявлена двадцатиминутная готовность!
Он бросился прочь из кабинета, как неожиданно столкнулся в дверях с Нойнамом. Тот держал в руке баллончик с анданолом, с которого уже был сдёрнут защитный колпачок.
– Туда! За угол! – крикнул ему Нойнам и указал в сторону, противоположную главному входу.
Снизу уже доносился топот сапог бойцов вооруженной охраны. Торопливо сорвав предохранитель, Нойнам швырнул баллончик в кабинет Полума и плотно прикрыл дверь.
Появившиеся на этаже охранники один за другим вбегали в кабинет начальника космодрома и больше оттуда не возвращались: видно, анданол чётко выполнял своё назначение.
Лишь последний из них, четвертый, не решился войти, ибо из открытой двери навстречу ему хлынули клубы сизого дыма. Охранник инстинктивно замахал руками, словно отгоняя назойливых мух, и с криком: «Пожар!» бросился бежать по этажу, но не к главному входу, а в противоположную сторону, где за углом коридора прятались Нойнам и Викрай. Охранник даже опомниться не успел, как резким ударом пистолета по голове Викрай свалил того с ног. «Теперь он не скоро очнётся!»
Пары анданола уже подступили совсем близко, и Викрай с Нойнамом бросились в конец коридора к запасному выходу. Дверь была заперта. Пришлось расстрелять замок. Спустившись во двор, они вскочили в протомобиль Тера и на полной скорости помчались к разведывательному кораблю. Их никто не преследовал…
– Ну, где вы пропали? – с укором сказал Жернам. – Уже объявили отсчёт времени старта, а вас всё нет и нет.
– Формальности утрясали, – с неудовольствием высказался Тер. – Развели бюрократию!..
От Андаоль им тоже досталось:
– Как долго вас не было! Я вся перенервничала, когда услышала выстрелы. Это ваша работа?!
– Разве кто-то стрелял? – ответил изумлённо Викрай. – Я ничего не слышал.
Рядом с Жернамом стояла женщина, и Нойнам обратил на неё внимание.
– Кто это? – спросил он у дочери.
– Так это жена космонавта. Я с ней уже познакомилась. Её звать Касаоль. Очень хорошая женщина.
«Вот кто должен лететь вместо меня, – мелькнуло в сознании Рена Нойнама. – Лучшей кандидатуры нам не найти. О причине полёта она, конечно, не знает. Но на уговоры и объяснения времени нет. Вопрос состоит лишь в том, как заманить её в космолёт?»
Своим планом он тут же поделился с Тером. Тот сразу одобрил его и сказал:
– Жернама я возьму на себя, а вы с Андаоль займитесь его женой. Учтите, они не знают, куда мы летим. Как там вы будете действовать, это уже ваше дело. Придумайте что-нибудь. Но действовать нужно решительно. Потом разбираться будем, в полёте. Иначе вся наша затея может закончиться полным провалом.
Поспешно обняв и расцеловав жену, Жернам кинулся к космолёту – нужно было готовиться к старту. Следом за ним поднялся по трапу Викрай. Андаоль не знала, что вместо отца полетит Касаоль. Поэтому прощание с ним прошло очень бурно.
– Папа, ты полетишь с нами, – как всегда категорично заявила дочь. – И не смей возражать! В корабле есть свободное место.
Отец решительно остановил её:
– Нет, моя милая Анда, нет. Это ничего не меняет. Я остаюсь. Я должен готовить свой анданол.
– Ну, почему ты такой упрямый, папа?! Почему?! – продолжала она настаивать. – Нельзя упустить такую возможность! Мы же больше никогда не увидимся!
Девушка даже пустила слезу. Успокаивать её не было времени, и Нойнам заговорил торопливо:
– Пойми, моя доченька. Без анданола в космолёт поместить больше трёх-четырёх переселенцев нельзя, а с ним – в десять раз больше. Как видишь, именно от меня зависит жизнь многих моих соотечественников. Иначе в их гибели буду виновен я.
Эти слова несколько убедили дочь. «Может, отец и прав?»
– Ну, хорошо, папа, – сдалась Андаоль. – Я понимаю тебя. Надеюсь, что скоро и ты прилетишь к нам, на Землю.
– Обещаю! Как только подготовлю себе замену, ближайшим рейсом и прилечу. Мне уже предлагали лететь вместе с одной из групп переселенцев. Тогда я не согласился, а теперь вплотную займусь этим вопросом.
– Хорошо папа. Буду ждать, – наконец согласилась дочь. И вдруг встрепенулась: – А как же быть со свободным местом? Может взять Касаоль?
Та по-прежнему одиноко стояла у трапа, грустно поглядывая на иллюминаторы космического корабля. Наконец в одном из них показалось улыбающееся лицо мужа. Тот помахал ей рукой. Она ответила тем же и даже послала воздушный поцелуй.
«Какой он у меня хороший, – сказала она себе. – Но зачем мы так часто ссоримся? И всё из-за моего вздорного характера. А он, бедняга, всё терпит. Не хочет расстаться со мной. Значит, любит». Рассуждая, она даже не подозревала, что против неё готовится настоящий заговор.
Услышав от дочери предложение: взять Касаоль, отец просиял:
– Я всегда считал тебя умницей, Анда. Ты правильно всё решила. Место пустовать не должно.
– А что, Касаоль хорошая кандидатура, – задорно произнесла она. – Там, на Земле она мне будет подругой. Но как убедить её лететь вместе с нами?
– Да, это нелегко, а времени на уговоры нет, – ответил отец.
– Так, может, сказать ей правду?
Нойнам категорически возразил:
– Этого делать нельзя. Всё сразу не объяснишь, а время будет упущено. Нужно действовать как-то иначе, чтобы она не догадалась.
– А как же, папа?
– Вместо ответа отец взял у Анды женскую сумочку.
– Зачем? – удивлённо спросила она. – Там все мои женские штучки. Как мне без них?
Нойнам в двух словах объяснил ей свой замысел.
– Так просто? – удивилась она. – Но это же обман и насилие. Она будет сопротивляться.
– Ничего не поделаешь. Потом благодарить будет вас.
В люке космического корабля показался Викрай:
– У вас всё в порядке?
Нойнам понял, о чём тот спрашивает, и согласно кивнул.
– Тогда прошу на посадку. К взлёту уже все готово.
По «сценарию» Андаоль помахала отцу рукой и направилась к трапу. Как только она скрылась в люке, Нойнам, крича и размахивая сумочкой, побежал к кораблю. Но вдруг у подножия трапа упал. Вот в этом и была хитрость Нойнама.
Касаоль тут же бросилась к нему на помощь:
– Вы не ушиблись?!
Нойнам привстал, но подняться по трапу не смог.
– Давайте я отнесу сумочку, – предложила участливо Касаоль.
Нойнам с благодарностью отдал её.
– Дочь случайно забыла.
В люке опять показался Викрай и поторопил Касаоль.
Та бегом поднялась по трапу и даже заглянула внутрь корабля. При этом не обратила внимания, как сзади гулко захлопнулся люк, навсегда отрезав ей дорогу назад…
Откатив трап, Нойнам сел в протомобиль и быстро покинул космодром. И вовремя, так как вскоре завыла сирена, и из административного корпуса выскочило четверо вооруженных охранников. Усевшись в протомобиль, они на полной скорости помчались к космическому кораблю. Но из сопел того уже извергалось пламя, и он вот-вот собирался взлететь…
В это время Нойнам находился уже далеко за пределами космодрома. Остановив протомобиль, он с тревогой стал наблюдать за тем, как космолёт, оторвавшись от взлётной площадки, стремительно набирал высоту. И только тогда на душе у него стало легче. Со смешанным чувством радости и горя Нойнам следил за улетающим кораблем до тех пор, пока тот окончательно не растворился в плотной синеве неба…
Захват Касаоль произошел так быстро и неожиданно, что, она как затравленная зверушка, долго не могла понять, почему её не выпускают из космического корабля. Случившееся она сначала восприняла, как неуместную шутку сговорившихся мужчин. И только когда корабль стал набирать высоту, наивно воскликнула:
– Прекратите ваши шуточки! Не нужно меня катать!..
Но, несмотря на протесты, она была насильно усажена в кресло и крепко привязана к нему ремнём. Да и как могло быть иначе в условиях значительной перегрузки, которая могла вытворить с Касаоль всё что угодно. Корабль стремительно уходил ввысь, а она, не поддаваясь ни на какие уговоры, всё порывалась встать. Но ремень крепко держали её в своих объятиях…
Прошло некоторое время, и на смену перегрузке пришла невесомость. Касаоль отстегнула ремень и тут же оказалась… под потолком.
– Что вы делаете?! – испуганно закричала она. – Я сейчас упаду! Держите меня!
Легко оттолкнувшись от пола, Викрай схватил её за ногу и, опустив в кресло, вновь пристегнул ремнем безопасности. Возмущению Касаоль не было предела. Занятый управлением корабля, Жернам никак на всё это не реагировал, что ещё больше заводило её. Своё негодование и гнев разъярённая женщина перенесла на мужа: удары сумочкой посыпались на него, как из рога изобилия: в руках разъярённой женщины это грозное оружие. Прикрывая голову руками, тот едва успевал уворачиваться.
– Это ты виноват! – приговаривала она. – Куда ты меня везёшь!? Я не просила тебя об этом! Ну-ка поворачивай обратно!
Жернам попытался уговорить её, но остановить разбушевавшуюся женщину было практически невозможно.
– Вот вернёмся домой, я покажу тебе, как над женой издеваться! – пригрозила она.
А когда услышала, что никогда не вернётся домой, то по инерции ещё продолжала выкрикивать:
– Как это никогда?! Мне нужно домой! А вы летите куда хотите!
И вдруг, как-то сразу сникла – видно, только теперь до неё дошел страшный смысл слова «никогда». Заметив неожиданную перемену в настроении непокорной попутчицы, Андаоль присела рядом и, положив руку на её плечо, как можно мягче сказала:
– Поверьте, Каса… Ваш муж сказал правду. Наша планета в опасности. Она скоро взорвётся. Вот поэтому мы и летим на другую планету.
– О чём вы говорите? – Касаоль с недоверием посмотрела на Анду удивлённым взглядом. – Какая другая планета? Разве может такое случиться? Я не хочу никуда лететь.
Лишь утвердительный кивок Андаоль подтвердил то, в чём она ещё сомневалась. Страшная новость разом перевернула все её мысли, хотя сознание продолжало бороться с услышанным.
– Этого не может быть, – сжавшись в руках и коленях, тихо простонала она. Её глаза были полны страха и отчуждённости.
– Может, дорогая Каса, может, – по-дружески просто ответила Андаоль и слегка обняла её.
Приподняв голову, Касаоль отстранённо провела взглядом по кубрику и обреченно сказала:
– Значит, это всё-таки правда? Не шутка какая-то.
Она попыталась сдержаться, но слезы сами собой застлали глаза. Попытки успокоить рыдающую Касаоль были тщетны. Только основательно выплакавшись, не смея поднять глаза, она, наконец, притихла и, повернувшись к иллюминатору, заполненному лишь звёздным безмолвием космоса, отрешенно уставилась в его пустоту…
Преодолев притяжение родной планеты, Разведывательный космолёт набрал необходимую скорость полёта и летел теперь по инерции в свободном космическом плавании. Если смотреть со стороны, то он был хорошо различим на фоне чёрного неба, густо усеянного звёздами и галактиками…
Освободившись от управления кораблём, Жернам сел рядом с женой и молча обнял её. Почувствовав нежное прикосновение мужа, Касаоль успокоилась. Виновато посмотрев супругу в глаза, она прижалась к нему, и не нужны теперь были никакие слова утешения...
Андаоль часами просиживала у иллюминатора и с грустью наблюдала, как родная планета медленно уплывает. Не верилось, что где-то там, далеко в безбрежном космическом океане, остались отец, друзья и товарищи. Лишь присутствие на корабле любимого человека немного смягчало уныние.
Вторая пара – Касаоль и Жернам – узнав, что их планета скоро взорвётся, долго не могли свыкнуться с этой действительностью. Позже они не раз благодарили судьбу за то, что на их жизненном пути оказались Викрай и Андаоль, которые помогли им избежать трагической участи. Судьба каждого стала монолитной судьбой всего экипажа. Каким образом они коротали время и чем занимались в полёте, не имело теперь никакого значения. Главное, что они были живы, и что корабль уносил их сквозь космическое безмолвие к новой загадочной жизни…
Глава 8
С каждым днём жизнь на обречённой планете всё более приобретала панические черты. Повсюду расползались зловещие слухи: один страшнее другого. Опустошались склады и магазины, никто никого не слушал. Народ стал неуправляем. Часто гремели выстрелы: одних убивали, другие сами уходили из жизни. Деньги потеряли всякую ценность. Исчезли такие понятия, как «богатый» и «бедный». Теперь все были равны, и не только перед Богом, но и друг перед другом.
Вопреки всеобщей агонии, планета продолжала двигаться по своей орбите. Предсказанные сроки наступления катастрофы оттягивались, что позволяло отправлять на Землю всё новые и новые партии переселенцев. Стало ясно, что не зря академик Брейднам и многие молодые парни, работавшие на расчистке складов с отходами протонита, отдали свои жизни.
Несмотря на всеобщую панику, космические корабли строились и отправлялись, так как в силу вступило железное правило: кто строит, тот и улетает. Налажено было и массовое производство сверхмощного протонита «Эр», созданного Викраем. Благо было достаточно и обычного протонита. Как следствие, значительно прибавилось работы Рену Нойнаму – потребность в анданоле резко возросла. Держать в тайне методику его изготовления теперь было преступно, и микробиолог ознакомил с нею двух своих лаборантов. Подготовив себе замену, Нойнам стал готовиться к отлёту на Землю…
Проезжая однажды по площади, запруженной возбуждённой толпой, он стал свидетелем ужасного зрелища. Многие были пьяны. Невразумительный многоголосый гомон, истерический смех, бессмысленные стенания и плач смешались в чудовищную какофонию. Все ожидали конца, но он всё не приходил, что умножало всеобщую панику и страдания.
Какая-то семейная пара преградила ему дорогу, и он вынужден был остановить машину.
– Слушай, друг, – заплетающимся языком обратился к нему мужчина. – Это моя жена. Видишь, какая красивая! Если хочешь, возьми себе. Мне она теперь не нужна. Понимаешь, надоела. А я возьму другую. Вон их сколько вокруг молодых и красивых. И все ничейные.
– Если тебе не нужен залежалый товар, то мне он зачем? – огрызнулся, было, Нойнам.
– Как зачем? Будто не знаешь, для чего мужикам нужны женщины? А моя не такая. Она ещё у-х-х! – сунул он под нос Нойнаму кулак с оттопыренным большим пальцем. – Так берёшь её или нет?
– Нет! – прикрикнул на мужчину Нойнам. – Освободи дорогу!
– Не злись, – прошипел тот. – А то хуже будет. Вот сяду тут, – указал он на мостовую перед капотом, – и ты никуда не поедешь.
– Так чего же ты хочешь? – уже спокойнее спросил Нойнам.
Это подействовало на мужчину.
– Договоримся давай по-хорошему, – предложил он. – Ты отвезёшь мою жену домой, а я здесь побуду. Делай с ней что захочешь. Идёт?
Это было хоть каким-то выходом. И Нойнам согласился. Незнакомец буквально затолкал жену на сидение сзади водителя и, захлопнув дверцу протомобиля, сказал:
– Вижу, понравилась она тебе. За такую женщину платить нужно.
– Нечем тебе мне заплатить. Так что можешь её забрать.
Мужчина не отставал.
– Может, есть пистолет? Он тоже сгодится.
– А зачем он тебе?
– Понимаешь, – тот натужно скривил гримасу, – за давнюю обиду хочу отомстить кое-кому. А потом всё пусть хоть провалится в тартарары. Но сначала хочу отвести душу.
– Нет у меня пистолета, – сухо ответил Нойнам.
Неожиданно дорога освободилась, и микробиолог тронул протомобиль с места. Выискивая в толпе свободное пространство, ехал он так медленно, что мужчина вскоре его догнал и стал кричать:
– Жену увёз! Украл! Остановите его! Задержите!
Но на его призывы никто не откликнулся. Все вокруг словно обезумели, не понимая, что, кому и зачем что-то вообще было нужно.
Беспорядочно пульсирующая толпа опять перекрыла дорогу, и Нойнам вновь притормозил машину. Мужчина, бежавший следом за ним, почти нагнал его, но неожиданно сам оказался в ловушке объятий какой-то полураздетой дамы. Её лицо было нещадно наштукатурено, а губы густо накрашены яркой помадой. Цепко обхватив свою жертву, она остервенело прижала его к себе и стала ненасытно осыпать поцелуями.
– Ну, будь моим, будь! – приговаривала она. – Сейчас я твоя жена! Я! Понимаешь, милый? Ну, хотя бы часок. Разве не нравлюсь?..
Мужчина не очень сопротивлялся. Спустя мгновение его лицо стало похоже на раздавленный помидор, что вызвало у Нойнама улыбку. Пока «влюблённые» упражнялись в поцелуях, Нойнаму удалось проехать немного вперёд и свернуть на смежную улицу.
По тротуарам, да и по проезжей части, навстречу двигалось очень много народа – каждый стремился попасть на площадь. Видимо, их гнало на улицу полное отсутствие информации – хотелось услышать хоть толику правды из уст других. Ползли слухи, что намечается митинг, и там всё скажут. Но это была иллюзия. Никто не собирался говорить с народом. Да и кто мог сказать что-нибудь вразумительное, если сам ничего толком не знал? Это ещё больше накаляло тревожную обстановку в стране. А если точнее, то это уже была не страна, а нечто похожее на развороченный муравейник.
Проезжая у гастронома, Нойнам увидел, как из его дверей вышел немолодой мужчина с несколькими бутылками вина плотно прижатыми к его груди, да и в руках он цепко держал пару бутылок. Его довольное ухмыляющееся лицо выражало неподдельную радость – вот теперь можно и погулять! Неожиданно одна из бутылок выскользнула из рук и разбилась. Мужчина безумно захохотал и грохнул о тротуар остальные.
Неожиданно наперерез выбежал военный с лазерным автоматом в руках. Нервно повертев головой, он решительно поднял руку. Это ничего хорошего не сулило, и, объехав его, Нойнам увеличил скорость. Некоторое время военный стоял в нерешительности, как бы раздумывая: стрелять или не стрелять? Наконец вскинул оружие и, прицелившись, провёл лазерным лучом по удаляющемуся протомобилю. Досталось и некоторым пешеходам. О том, что по нему стреляли, Нойнам догадался, когда на лобовом стекле вспыхнули огненные фонтанчики брызг, образовавших прерывистую линию из небольших сквозных дырочек. Но они не задели микробиолога – удар на себя приняла та женщина, которая сидела сзади него.
Завернув за угол, Нойнам остановил протомобиль и, вытащив убитую, оставил бездыханное тело женщины прямо на тротуаре. Кто она и что с нею делать, это теперь никого не волновало…
Подобные сцены периодически возникали во всех районах города и даже на космодроме. Но там происходили не бессмысленные убийства, а попытки нелегального проникновения в отлетающие космические корабли.
Невольным свидетелем одного из таких происшествий стал и Нойнам. В тот день он находился на космодроме и, стоя у входа в административное здание, наблюдал, как автокар вёз к магнитолёту очередную партию переселенцев, упакованных в герметические мешки. Одновременно из окна своего офиса, расположенного на втором этаже, за происходящим наблюдал и начальник космодрома – Парнай.
Вначале все шло хорошо. Очередной отлетающий на Землю корабль готовился к старту, и ничто не предвещало опасности.
– Триста семьдесят пятому подтвердить готовность к приёму груза! – прокричал Парнай в микрофон.
– Мы готовы! – так же громко прозвучал в динамике офиса.
– Кар уже подъезжает. По прибытии сразу же начинайте погрузку!
– Само собой, шеф, – заверили с корабля.
Но вдруг случилось совсем неожиданное: автокар ещё находился в пути, как из-под низкого облака резко спикировал юркий аэролёт и завис над космическим кораблём. Из него прямо на трап был немедленно спущен трос, по которому соскользнули вниз двое вооруженных мужчин и тут же скрылись в открытом люке космолёта. Столь наглого нападения никто не ожидал. Но как искусно всё было проделано! В одно мгновение огромный космический корабль оказался в руках двух бандитов.
И тут же рядом с захваченным магнитолётом опустился и бандитский аэролёт. Буквально за три минуты из него были выгружены упакованные ящики и тюки и сразу же началась их погрузка в космический корабль. Захватчики очень спешили: им нужно было взлететь как можно быстрее, пока охрана, ошеломленная неожиданным нападением, не очнулась от шока…
Но тут произошло нечто, напрочь перечеркнувшее все их расчеты – размеры ящиков и тюков оказались чуть шире входного люка. Бандиты крутили их и так, и сяк, но протиснуть в люк космолёта не удалось.
Такая заминка позволила бойцам охраны опомниться, и они завязали с бандитами жестокий бой. А когда на помощь охранникам подошел бронетранспортёр, то положение захватчиков стало совсем безнадёжным.
Предпринять что-нибудь серьёзное бандиты уже не могли, но и сдаваться ох как не хотелось. И они кинулись к аэролёту. Но тот, оставив убитых, живых и раненых, стремительно набрал высоту. Оставшиеся живыми такого предательства не ожидали и, бросив оружие, сдались в плен. Ну а те двое, что захватили корабль, так и остались в нём…
Стрельба прекратилась, и Нойнам немедленно отправился к автокару. Оказалось, что один из переселенцев был убит, а трое ранены. Невольно освободились сразу четыре места. Нужно было срочно отправить кого-то взамен. С такими тревожными мыслями он и направился к начальнику космодрома.
Пленных уже увели, и Парнай остался один. Нойнам сразу заметил, что тот подавлен случившимся. Это следовало даже из слов, которыми он встретил его:
– О, Нойнам, проходи! – неестественно громко воскликнул он. – Как могло такое случиться?! Сначала Викрай угнал разведывательный космолёт, а теперь вот захвачен и второй корабль! Что я скажу президенту?! Как мне перед ним оправдаться?! А главное, что делать с бандитами, захватившими космолёт?!
Оставшись вдвоём, они долго и бесполезно рассматривали различные варианты решения этой проблемы. Нервничая, Парнай расхаживал взад и вперёд. Наконец, резко развернувшись к Нойнаму, возмущённо сказал:
– Может, нам расстрелять корабль? Взорвать вместе с бандитами?! Это послужит хорошим уроком и другим любителям подобных выпадов!
Нойнам хорошо понимал, что в данный момент Парнаем руководил не разум, а осознание своего бессилия перед создавшейся ситуацией.
Нойнам ответил внешне спокойно:
– Взрыв корабля ничему не научит, а вот космонавты погибнут. К тому же бандиты могут придумать ещё что-нибудь похитрее. Да и не время сейчас преподавать им уроки.
– Но они же бандиты! – не унимался Парнай. – Их нужно расстреливать, безжалостно уничтожать! Любыми способами!
– Всё, что вы говорите, возможно, и правильно, – успокаивающе кивнул Нойнам. – Но давайте разберёмся во всём без эмоций.
Это несколько сбавило тон рассуждений Парная.
– Ну, хорошо, говорите, – тяжело опустился он в кресло. – Слушаю вас.
Свои доводы Нойнам изложил по пунктам:
– Во-первых, пилоты не виноваты в том, что их корабль был насильно захвачен. Во-вторых, напавшие, бесспорно, бандиты, но ведь и они – наши граждане. В-третьих, и мы хороши, что не предвидели возможного нападения. В-четвертых, нам нужно догрузить корабль. Уж очень дорого обходится каждое место в космическом корабле. И последнее: космолётами тоже нельзя разбрасываться. Ведь каждый из них несёт к Земле оригинальную крупицу нашей с вами цивилизации, её зародыш.
Парнай некоторое время молчал, наконец произнёс:
– Получается, что мы должны пожалеть бандитов? И как мы догрузим корабль? Позволят ли нам это бандиты?
– А мы не станем их спрашивать, – резко ответил Нойнам. В его голосе появилась уверенность. – Не нам, а бандитам нужно искать пути к своему спасению. Пусть они думают о своём спасении, а мы лишь будем побуждать их к этому своими предложениями. Вот с них и начнем, пожалуй.
Но так как Парнай по-прежнему был настроен неадекватно, и конструктивных решений проблемы не предлагал, то Нойнам взялся сам за разработку и осуществление плана освобождения корабля.
– Связь с кораблём работает? – спросил он коротко.
– Работает, – Парнай указал на ярко светящийся огонёк на корпусе портативной рации. – А зачем она вам?
– Хочу поговорить с бандитами. С чего-то же нужно нам начинать.
– Да я уже пытался говорить с ними, но они почему-то отмалчиваются. Видимо, ещё не отошли от шока, что не удалось улететь. Так что попробуйте ещё и вы, – Парнай протянул ему микрофон. – Может, вам повезёт. Считаете, что они сдадутся?
– Я не стану этого требовать. Сейчас это бессмысленно.
– Тогда что же вы хотите предложить им?
Оставив вопрос без ответа, Нойнам взял микрофон и несколько раз повторил:
– Триста семьдесят пятый! Если слышите меня, отзовитесь!
Первым откликнулся кто-то из космонавтов. Но, видимо, бандиты тут же отобрали у него микрофон.
– Здесь мы хозяева, – донёсся из рации басовитый голос, в тоне которого слышалась наигранная бравада. Однако уже то, что бандиты не стали отмалчиваться, а пошли на контакт, вселяло надежду на благополучный исход переговоров.
– Что вам от нас нужно? – спросил тот же голос. – Корабль мы не покинем в любом случае! Нам терять нечего! Сейчас вот попросим лётчиков и полетим к Земле.
Парнай остро отреагировал на безапелляционное заявление бандита. Резко выдернув микрофон из рук Нойнама, он прокричал:
– Должен вас огорчить! Без моего разрешения вам не взлететь!
– Это почему же? На пушку берёте?
– Отчего же? Скажу. Контрольная кнопка запуска корабельного двигателя находится у меня в кабинете. Если не верите, то можете спросить у лётчиков, они подтвердят. И не вздумайте, что-нибудь с ними вытворить, а то сразу попадёте в ад.
Некоторое время из рации доносились неясные обрывки разговора между лётчиками и бандитами.
– Что вы молчите?! – стараясь разговорить похитителей, крикнул Парнай. – Как там лётчики?! Живы?!
Ответ прозвучал обнадеживающий:
– Ждут вашей команды на взлёт. Если через пятнадцать минут вы не дадите такой команды, то мы начнём подготовку к взрыву! А ещё через пятнадцать – взорвём корабль!
Нетрудно было понять, что бандиты блефуют.
«На самоубийство они вряд ли решатся, – мысленно стал рассуждать Нойнам. – Тогда незачем было им затевать такую вот авантюру. Хотя чем чёрт не шутит? У них действительно только два выхода: сдаться или взорвать корабль вместе с собой. Третьего – улететь на Землю – им не дано».
Исходя из своих предположений, Нойнам и продолжил психологическую обработку захватчиков.
– Не стройте из себя героев! – повысил он голос. – То, что вы натворили, никакому снисхождению не подлежит! Мы можем разрешить вам взлёт, но только если выполните наши условия!
– Говорите. Какие? – встрепенулись бандиты.
«Явно им не терпится скорее улететь на любых условиях, – понял Нойнам. – Вот на этом мы их и подловим».
– Слушайте внимательно! – стал говорить он по пунктам: – Во-первых, вы должны взять на борт тех наших соотечественников, которые по праву должны были лететь этим рейсом. Не отправлять же корабль недогруженным!
Нойнам не успел сказать «во-вторых», так как его перебил бандит:
– А где они? – спросил удивлённо он.
– Лежат в мешках на платформе автокара.
– А мы думали, что это какой-то груз, – донеслось удивлённо из рации. – А они там не задохнулись? Что-то мудрите вы. Трупы, наверное? Хотите пришить уголовщину?
– Смотрите, чтобы из вас не получились трупы. А они живы, но находятся в анабиотическом состоянии. Знаете, что это такое?
В корабле послышалось шушуканье, а затем последовал такой вопрос:
– Это когда животные входят в зимнюю спячку?
– Да, что-то вроде того.
– А они не помешают нам во время полёта?
– Не беспокойтесь. Переселенцы будут вести себя абсолютно тихо. Никто даже не пошевелится. Это я гарантирую.
– Ну, а как долго лететь до Земли?
Чувствуя, что дело сдвинулось с мёртвой точки, Нойнам не замедлил ответить:
– Несколько месяцев. За это время можно умереть от скуки. Поэтому, если хотите, то и вас мы введём в такое же состояние. Соглашайтесь. Очнётесь уже на Земле.
– Не-е-т, – протяжно прозвучало из рации, – как-нибудь перебьёмся без этого. А вот взять переселенцев согласны. Там на Земле, всем вместе будет нам веселее.
– Значит, договорились, – удовлетворённо произнёс Нойнам. – Хотя бы этим несколько загладите свою вину. Не столько перед нами, сколько перед самими собой, а главное, – Нойнам понизил голос, – перед Господом Богом... Это первое наше условие.
– А какое – второе? – последовал недоуменный вопрос. – Мы же обо всём уже договорились – берём ваших переселенцев.
– Обо всём, но не совсем, – загадочно выразился Нойнам. – В сути этого условия незримо присутствует и ваша вина.
– Ну, что ещё? – недовольно буркнул бандит. – В чём ещё, кроме проникновения в космолёт, вы можете нас обвинить? К тому же мы никого не убили.
Бандиты явно занервничали. Чувствовалось, что им не хотелось, чтобы полёт сорвался. Нойнам это понял и стал говорить ещё более жестко:
– В момент вашего нападения был убит один переселенец и трое ранены. А вы считаете себя невиновными! Я, что ли, должен за это отвечать вместо вас? – высказался он в сердцах. – Вот теперь нужно искать им замену. А это так быстро не делается.
В рации послышалось неясное бормотание – видно, бандиты советовались. Наконец кто-то из них ответил:
– Мы согласны на всё. Да не забудьте догрузить двух женщин на нашу долю и на лётчиков. Но предупреждаем: при малейших подозрительных действиях с вашей стороны мы открываем огонь! К кораблю допустим не более двух ваших работников. Без оружия.
Нойнам ответил спокойным голосом:
– Но и вы не обостряйте проблему, а то полетите не на планету Земля, а прямёхонько в преисподнюю!
Нойнам был доволен. «Переговоры идут как нельзя лучше. Недолго бандитам осталось гулять на свободе». Те тоже по-своему считали себя победителями. «Пусть грузят в корабль всё что хотят, лишь бы скорее улететь с этой проклятой планеты».
И вскоре мощный динамик разнёс над космодромом следующие слова:
– Внимание! Внимание! Прослушайте важное сообщение! В отлетающем космическом корабле есть четыре свободных места! Желающие улететь на Землю могут записаться в офисе космодрома!
Эхо ещё не успело умолкнуть, как со всех сторон, словно из ниоткуда, к административному корпусу потянулись мужчины и женщины. Из всей массы кандидатов повезло лишь двум парам. Нойнам отвёл их в соседнюю комнату и некоторое время с ними о чём-то беседовал.
Тем же, кто не прошел по конкурсу, досталась тяжелая доля: ждать другого такого же случая. Надежда всегда оставалась, так как отказы от полётов на Землю случались довольно часто. Одних шокировала погрузка в полиэтиленовые мешки и предстоящее погружение в анабиоз, других сдерживали какие-то религиозные предрассудки, третьи отказывались без объяснений. Но как бы там ни было, четверка победителей была запечатана в полиэтиленовые мешки и погружена на площадку автокара. Так что комплект пассажиров был полностью восстановлен…
Уже в космолёте захватчики попытались заглянуть внутрь мешков, чтобы проверить, действительно ли там находятся женщины, предназначенные для них. Но сквозь полупрозрачную структуру мешков трудно было что-либо рассмотреть. Нойнам ещё раз предложил бандитам лететь в запакованном виде. Но те опять отказались.
– Ну, тогда придётся догрузить воды и продуктов, – пояснил Нойнам и добавил: – Это на вашу долю.
Из уст Нойнама это прозвучало более чем убедительно. Захватчики остались довольны проявленной к ним заботой. На радостях они даже стали помогать грузчикам и не заметили, как из мешков вылезли четверо крепких парней – это были работники службы охраны. Схватка с бандитами была скоротечной – в одно мгновение захватчики оказались на полу со связанными руками. Этот смелый, но довольно рискованный план, придуманный экспромтом Нойнамом, позволил космическому кораблю под номером 375 благополучно стартовать к планете Земля…
Прошло ещё несколько месяцев, но планета как ни в чём не бывало двигалась по прежней орбите. Продолжали строиться и улетать космические корабли с переселенцами. На Землю их было уже отправлено несколько сотен. А взрыва всё не было. Возникала тайная надежда, что ожидаемая трагедия может не произойти. Даже участились случаи отказов от переселения. «Что ждёт нас там, на чужой планете?»
После отправки на Землю очередной партии переселенцев на космодроме устанавливалось временное затишье, и Нойнам сразу же возвращался в свою лабораторию. Работы заметно прибавилось, так как спрос на анданол резко возрос. Теперь ему помогали два лаборанта. Появилось свободное время, и можно было расслабиться и подумать о завершении дел на родной планете.
Подопытных зверюшек он давно раздал, осталась одна Вета, да ещё Бик, который находился в малом шаре. Вету он тоже решил поместить в шар, так как задумал провести с ней эксперимент по выживанию живого существа в условиях длительного автономного пребывания в космическом пространстве, – но это на случай ожидаемой космической катастрофы. Технологию изготовления анданола он изложил на бумаге, свернул листы в трубочку и вложил в небольшую цельнометаллическую капсулу. «В таком виде моё изобретение переживёт любую катастрофу. Может, когда-то мой анданол будет снова востребован?»
Оба шара – большой и маленький – находились в специальном боксе, отгороженном от смежных комнат двойной кессонной дверью. Атмосферное давление в ней искусственно поддерживалось на высоком уровне. Подобные меры предосторожности были необходимы с целью перевода анданола из парообразной в полужидкую консистенцию. В таком виде с ним было удобно и безопасно работать. К тому же при появлении в воздухе малейших доз паров анданола автоматически включался мощный вентилятор, выбрасывающий пары за пределы лаборатории.
Прежде чем подойти к клетке Веты, Нойнам облачился в белый защитный комбинезон, надел перчатки и защитную маску – ни одна капля анданола не должна попасть на оголённое тело. В открытую дверцу Вета сама прыгнула ему на руки. Ласково поглаживая её по спинке, он нежно прижал зверюшку к груди и понёс к шару.
Поднявшись к его вершине, он нажал кнопку, и крышка тотчас откинулась, обнажив внутренность сферы, почти доверху заполненную анданолом. Раствор был прозрачен, как стекло. Подержав зверюшку над шаром, Нойнам осторожно отпустил её. Чуть дёрнувшись, Вета тут же оцепенела и стала медленно погружаться. Стараясь её разглядеть, Нойнам наклонился и даже закрылся от бликов руками. «Прощай, дорогой мой зверёныш...»
Но именно в этот момент мощный толчок бросил шар на Нойнама. Часть анданола выплеснулась наружу, и он быстро погрузился в него.
– Я был в полном сознании, – впоследствии вспоминал он. – Слышал, как сверху с шумом захлопнулась крышка, и звучно щёлкнул замок. – Я понял, что не умру, но и не буду жить. Некоторое время снаружи доносились грохот и треск. Шар било, трясло и бросало куда-то, но ушибы не ощущались – анданол оказался отличным амортизатором… Вскоре всё успокоилось и я впал в прострацию…
Глава 8
В момент катастрофы Андаоль сидела у иллюминатора. Она видела, как родная планета внезапно вздрогнула и покрылась розовым ореолом.
– Папа! Папа! – крикнула она сорвавшимся голосом.
Все бросились к иллюминаторам. Без слов было ясно: произошло самое страшное…
Андаоль долго переживала случившееся. «Что с отцом? Где он сейчас? Улетел ли на Землю?» Она часто вспоминала его, даже мысленно разговаривала. А однажды увидела призрачный образ отца. Он появился в углу корабельного кубрика в виде туманного сгустка. Андаоль нисколько не испугалась, лишь попыталась внимательно рассмотреть его. Да, действительно, в туманном образе угадывался её отец. Видно, его фантом пришел навестить свою дочь. Губы его шевелились, но трудно было что-либо разобрать. Услышалось только слабое: «Анда, прости». Свидание длилось недолго – видение, словно туман, стало медленно растворяться…
– Папа! Папа! Не уходи! – как-то неестественно громко вскрикнула Андаоль. Слёзы горя и радости на время застлали глаза.
– Что с тобой, Анда?! – обернувшись на крик, тревожно спросил Викрай.
– Папа приходил! – сквозь слёзы сказала она и указала в угол. Но там никого уже не было…
Все долго обсуждали гибель планеты и появление призрака. Успел ли Нойнам улететь на Землю? Общее горе сплотило их небольшой коллектив. По мере удаления от погибшей планеты воспоминания прошлого, постепенно тускнея, уступали место мыслям о будущем: «Как нас встретит Земля?»
И вот наступило время, когда космолёт с четырьмя беглецами на борту пересёк невидимую орбиту Марса и по снижающейся траектории взял курс на орбиту Земли. Продуктов, воды и воздуха на такой длительный перелёт не хватило. Но выручил анданол, несколько банок которого оставил на корабле Нойнам. Так что все, кроме Жернама, испробовали на себе действие его чудесных паров…
Достигнув орбиты Земли, разведывательный корабль опустился так низко, что были хорошо различимы континенты, острова, моря и океаны чужой планеты, а в корабельный бинокль – даже подробности её ландшафта. Возник вопрос: где приземлиться?
Они долго кружили, высматривая место посадки. Были споры и разногласия. Наконец остановились на одном из чудесных уголков африканских джунглей. Погасив скорость, корабль несколько раз облетел будущее место посадки и плавно приземлился на широкой поляне. С трёх сторон её окружал вековой нетронутый лес, а с четвёртой – протекала извилистая река с берегами, обросшими высокой травой и густым кустарником…
Земля встретила экипаж пришельцев крепкими объятиями своей гравитации. За период многомесячного перелёта все четверо так от неё отвыкли, что не только с трудом передвигались, но и едва могли пошевелить руками. Как правило, на привыкание человеческого организма к условиям земного притяжения уходит от нескольких часов до нескольких дней. Но на этот раз всё получилось значительно быстрее и проще, так как прибывшие воспользовались таблетками против гравитации, и уже через несколько минут экипаж стал готовиться к выходу из космического корабля.
Первым в его открытом люке показался Жернам, а сзади, словно завороженные, виднелись расплывшиеся в улыбке радостные лица его друзей. Все ожидали, что сейчас произойдет какое-то чудо. И действительно в космолёт ворвался такой опьяняюще свежий воздух, а новые приятные запахи так будоражили обоняние, что прибывших охватило непередаваемое чувство восторга. С удивлением и надеждой они рассматривали открывшийся перед ними незнакомый загадочный мир.
– На нашей планете такой богатой растительности никогда не было, – с восхищением сказала Анда.
Волнующей была и процедура спуска с космического корабля. Для чего был надут, скатанный в рулон, корабельный трап. Честь первым ступить на Землю была предоставлена Жернаму – именно благодаря его умелому управлению космическим кораблём они благополучно достигли Земли. Первый символический шаг по травянистому покрову планеты был сделан им под радостные возгласы и громкие аплодисменты. Следом спустились и все остальные. Тёплое ласковое солнце нежило их бледные лица и бодрило души, словно поздравляя с прибытием на новое место жительства. Первый шаг, второй, и всех охватило всеобщее ликование…
– Ура! Мы на Земле! – крики радости пронеслись эхом вокруг.
Все принялись поздравлять друг друга: объятия, поцелуи. Хотелось петь и плясать. Но от длительного нахождения в невесомости ноги всё ещё плохо слушались. Чтобы как-то подбодрить всех, Жернам включил весёлую музыку. Все тут же подхватили знакомую мелодию, и над Землёй понеслись слова чужой для неё песни. Эхо многократно повторяло их и далеко разносило над африканскими джунглями…
В первые часы пребывания на чужой планете никто далеко не уходил, так как в ногах ещё ощущалась слабость. Но таблетки от гравитации всё же хорошо подействовали, так как уже к обеду на поляне были натянуты две палатки, и задымил костёр – пришельцы решили устроить праздничный обед по случаю благополучного прибытия на Землю. Космические суррогаты надоели до чёртиков, поэтому Жернам, настроив лазерный автомат, пошел поохотиться – захотелось подстрелить что-нибудь вкусненькое. Викрай же отправился за валежником для костра, а женщины, как и повелось издревле, взялись за приготовление пищи. И пока Касаоль возилась с огнём, Андаоль, прихватив складное ведро-пакет, решила поискать воды. Ориентиром для неё был доносившийся не издалёка шум водопада.
Сочные стебли незнакомых растений и свисающие до самой земли лапчатые ветви деревьев стояли у неё на пути. Как приятно было ощущать их ласковое прикосновение. Страх перед неизвестностью куда-то исчез, и осталось лишь одно восхищение. «Разве может в такой красоте скрываться угроза?» И она, забыв об опасности, настойчиво шла вперёд пока неожиданно путь не преградила река. С одной стороны бушевал водопад, а с другой – раскинулась широкая тихая заводь.
Всё вокруг вызывало буйную радость: и мясистые листья высоких деревьев, и цветы на водной глади реки, и даже стайки рыбешек. Такой красоты на родной планете она не видела никогда. Разве что в заповедниках… Но в них она не была. Восхитительные картины первозданной природы подействовали на неё завораживающе. Поэтому она не заметила, как из воды выползло что-то длинное и неприятное. Неуклюже переваливаясь на коротких ногах, оно направилось к ней. Конечно, это был аллигатор. Лишь предупреждающий окрик Викрая: «Анда! Берегись!» и раздавшийся сзади выстрел подействовали на неё отрезвляюще.
В испуге она оглянулась, и страх пронзил всё её тело: в двух шагах от неё в предсмертных судорогах билось что-то огромное. В агонии чудовище щёлкало зубастыми челюстями, а из раны на голове текла кровь. От одного только вида этого существа можно было потерять сознание. Но рядом оказался Викрай. В руке он держал лазерный пистолет.
– Опоздай я немного, – произнёс он взволнованно, – и оно бы тебя схватило.
Запах крови привлёк и других крокодилов. Один уже стал вылезать на берег, и Викрай навёл на него лазерный пистолет. Но Анда успела остановить его:
– Не стреляй! Эти твари не виновны в том, что здесь живут. Пошли скорее отсюда!
Отойдя намного от берега, они стали свидетелями расправы этих странных зубастых существ над своим убитым сородичем. Увлечённые пиршеством, они ни на кого не обращали внимания. Отобрав у Анды ведро-пакет, Викрай сбегал к реке и принёс воды.
Возвращаться они не спешили. И хотя это было не то безопасное место, в котором можно было отдаться любви, Викрай не выдержал и привлек Анду к себе… Жадно ища губы друг друга, они, наконец, слились в первом на Земле поцелуе…
– А как ты меня нашел? – любовно заглядывая в глаза Викрая, спросила она.
– Когда я принес хвороста для растопки костра, то Касаоль мне сказала, что ты пошла к водопаду. Я тут же бросился бегом за тобой. Всё думал: «Успею ли?» Ты что, не знала, что в воде могут жить хищные существа?
Анда виновато опустила голову:
– Спасибо тебе, дорогой. Ты вторично спасаешь мне жизнь. Значит, такова наша судьба. Давай успокоимся, и не будем переживать. Ведь всё обошлось.
– Но впредь тебе нужно быть осторожнее, – заметил Викрай, – а не полагаться только на благосклонность судьбы.
Они направились к космолёту. Уже издали оглянулись: крокодилы продолжали разрывать своего собрата.
– Таких страшных животных на нашей планете никогда не было, – произнесла боязливо Анда.
– Раздолье им здесь. Тепло и никто не пугает, – добавил Викрай и с любовью посмотрел Анде в глаза, которые тоже были полны нежности и любви. И они, оглядевшись по сторонам, остановились. И ничего им больше не нужно было говорить друг другу…
Жернам тоже вернулся не с пустыми руками – подстрелил каких-то двух птиц.
– Они здесь совсем не пугливые, – пояснил он. – Почти ручные и очень упитанные. Так что, праздничный обед будет на славу.
Готовить обед продолжили все сообща. Должность поварихи была отдана Касаоль, так как она хорошо умела разделывать дичь. Помогал ей Жернам. Викрай вплотную занялся костром, а Анда принялась за сервировку стола. Загвоздка возникла лишь с речной водой: Касаоль обнаружила в ней много примесей. Такую воду использовать в пищу было нельзя.
– Нужно поискать более чистый источник, – сказал Викрай. – Местность здесь подходящая: где-нибудь да найдётся.
– Когда ещё вы его найдёте? – в сердцах высказалась Касаоль. – Костёр уже разгорелся и нужно варить кур! Так что думайте, и побыстрее, а то останемся все голодными…
И тут Жернам вдруг вспомнил, что перед полётом каждому космонавту выдаётся набор веществ, необходимых для выживания в случае вынужденной посадки. Он тут же бросился к кораблю. Действительно, под одним из сидений обнаружилось несколько упаковок с ампулами и фильтрами, предназначенными для обеззараживания и очистки воды.
– Нашел! – возвратившись к костру, сообщил он с радостью. – Но этого хватит лишь на несколько дней. Так что чистую воду искать все равно придётся. Кстати, я видел тропинку, идущую от реки. Если по ней прогуляться, то она, может, привести к источнику…
Проблема с водой временно разрешилась, и все дружно приступили к еде. Запах приготовленной пищи сразу привлёк нескольких обезьян и множество больших и малых пёстро раскрашенных птиц. Большая часть этой живности чинно расселась вокруг на деревьях, а самые любопытные даже не побоялись спуститься на землю и подобраться поближе…
Некоторое время вся эта дикая братия вела себя абсолютно тихо, с подозрением разглядывая непрошеных гостей, пока под дерево не были выброшены остатки пищи. Особой популярностью пользовались потроха. И до того мирно сидевшие «зрители», проявили себя во всей своей агрессивной красе – затеяли страшную потасовку. Сильные били и отгоняли слабых. А те, ловко увёртываясь, успевали выхватить самые смачные куски отходов. Стоял такой гвалт, что лишь несколько выстрелов в воздух смогли отрезвить драчунов…
Солнце было ещё высоко, и Викрай собрался обследовать ту тропинку, которую обнаружил Жернамом.
– Ну, кто пойдёт со мной? – обвёл он глазами присутствующих.
– Я, – тут же вызвалась Анда. – Одного я тебя не пущу.
– Правильное решение, – согласился Жернам. – Идите вместе. Да и корабль нельзя оставлять без присмотра. Возможно, он нам ещё пригодится. Уж больно беспокойное место досталось: кругом полно всякой твари.
– Значит, жребий бросать не будем, – заключил Викрай. – У корабля остаются Жернам и Касаоль. А мы с Андой уходим на поиски чистой воды.
– Ладно, идите, – Жернам дружелюбно махнул рукой. – И подольше не возвращайтесь.
– Это почему же? – с улыбкой спросил Викрай. – Надоели вам, что ли?
– Да, ты прав, Тер. Надоели. Хочется побыть с женой наедине. Правда, Каса?
Касаоль как-то сдержанно посмотрела на мужа и ничего не ответила. Пистолет Викрай отдал Анде, а сам прихватил автомат. Уходя, он строго обратился к оставшимся:
– Вы тут очень не увлекайтесь: прислушивайтесь к нашим выстрелам, вдруг понадобится ваша помощь. А если у вас или у нас что случится, то условный сигнал – два пистолетных выстрела.
– Ну, хорошо, идите, – Жернам ещё раз дружелюбно махнул им рукой и в шутку добавил: – Если встретите ненароком туземцев, то передайте им от меня привет.
Андаоль была искренне удивлёна:
– Разве здесь есть разумные существа?
– Почему бы им и тут не водиться, – вставила Касаоль. – В такой богатой природе может завестись всё что угодно.
Жернам пояснил:
– Наши космонавты с ними уже встречались. Но дикие они очень. Боятся нас.
– А какие они из себя? – с интересом спросил Викрай.
– Да такие же, как и мы. Среднего роста. С двумя руками и ногами. Но чёрные почему-то, да и красотой не блещут. Так что нам с Тером конкуренцию они не составят, – шутливо подытожил Жернам.
– Смотри, какой самоуверенный, – со строгостью в голосе покачала головой Касаоль.
– Да, мы такие, – в тон ей ответил супруг. – Девушкам нравимся.
– Как здесь всё интересно, – откликнулась Анда. – Я как-то слушала передачу: «Есть ли жизнь на Марсе?» Так оказывается, там никакой жизни нет. Хорошо, что мы не полетели на ту планету. А тут, надо же, живут разумные существа! Вот бы встретиться с ними…
– Обязательно встретимся, – заверил Жернам. – Если не мы их, то они нас найдут обязательно. Вон мы сколько шума наделали, когда приземлялись. На все джунгли... Ну ладно, – махнул он рукой. – Идите и ничего не бойтесь. Да не забудьте захватить пакет для воды, – бросил его он Викраю.
Тот приподнялся и, перебросив автомат за спину, протянул руку Анде. Та вспорхнула легко, как птичка с веточки.
– Счастливая ты, Анда, – искренне высказалась Касаоль. – С таким кавалером и я бы пошла куда угодно.
– Смотри, как заговорила, – отозвался Жернам. – Муж у неё плохой.
– Что, ревнуешь, мой муженёк? – Касаоль с улыбкой обхватила супруга за плечи и, лукаво заглянув в глаза, крепко прижала к себе. – Понял, наверное, что лучше меня тебе никого не найти… Тем более в этих джунглях...
– Ну, хватит вам препираться, – остановил их Викрай. – Мы уходим. А то скоро начнёт темнеть. А ночи на экваторе наступают быстро...
Найдя тропинку, о которой рассказал Жернам, охотники за приключениями смело двинулись в таинственную глубину африканских джунглей. Тропинка была едва различима. Впереди шел Викрай, а сзади с пистолетом в руках вышагивала Андаоль. Она хорошо владела лазерным оружием, так как часто посещала тир и успешно выступала на соревнованиях по стрельбе. В случае чего непредвиденного она готова была постоять за двоих…
Идти было трудно: дорогу преграждали мясистые стебли высокой травы и хлёсткие ветви деревьев. Вокруг, заставляя тревожно вздрагивать, всё громче раздавались странные звуки и шорохи, а так же крики каких-то животных. Но вооруженная парочка, опасливо озираясь по сторонам, продолжала упрямо идти вперёд…
Джунгли внезапно расступились, и смельчаки вышли на небольшую поляну, раскинувшуюся у подножья невысокой горы. И, о чудо! Прямо под ней, среди редких деревьев, виднелось несколько округлых приземистых хижин, укрытых широкими пожелтевшими листьями. Но никого из жителей не было видно. На натянутых между деревьями плетёных верёвках висели шкуры каких-то зверей, и вялилась рыба…
Держа оружие наготове, они подошли поближе. Посреди поляны дымился костёр из обгорелых поленьев, а над ним был подвешен почерневший от копоти глиняный чугунок. Доверху он был заполнен какой-то горячей пищей.
Они заглянули в каждую хижину, но... ни в одной из них никого не было. «Может, они испугались нас и прячутся где-то поблизости?» Однако осмотр ближайших кустов не дал положительных результатов – туземцы как в воду канули. Всё указывало на то, что оставлена деревня была внезапно.
«Так что же заставило их всех внезапно покинуть свою деревню?» – думала парочка с недоумением.
– Наверное, они испугались тебя, – шутливо заметила Анда.
– А зачем им меня пугаться? – возразил, было, Тер.
– А ты посмотри на себя: небритый и борода вся в листьях.
– Но ты же меня не пугаешься.
– Так это же я – ты мне давно примелькался…
Покрутившись вокруг деревни, им удалось обнаружить тропинку, которая уходила куда-то под гору. Она и привела их к тому, что искали они. Родник был аккуратно обложен камнями, а вода оказалась абсолютно чистой. Вытекая из расщелины под горой, она падала в неглубокую ямку, а из неё шаловливым ручейком сбегала вниз и исчезала в глубине каменистых нагромождений.
Подставив ладони, Викрай с удовольствием отпил пару глотков – вода оказалась прохладной и очень приятной на вкус. Андаоль она тоже понравилась.
– Такой вкусной воды я никогда не пила, – сказала она, пропуская струю между пальцами. – Хорошо, что мы оказались на такой прекрасной планете.
Они ополоснули лица и руки и только затем подставили под струю ведро-пакет. И вдруг со стороны корабля послышались два выстрела. Это был условный сигнал, что нужно немедленно возвращаться. «Что же случилось там? Почему они вызвали нас?» Но им было совсем невдомёк, какой неожиданный для них сюрприз приготовила им судьба. И только когда вернулись – застыли в недоумении…
Перед ними предстало странное зрелище: возле космического корабля, стояла большая группа чернокожих людей на коленях, и усердно била поклоны. Среди них были мужчины, женщины и даже дети. На их обнаженных телах, разрисованных бурой краской, кроме набедренных повязок, ничего больше не было. Да и Жернам с Касаоль вели себя странно: с пистолетами в руках они степенно расхаживали перед туземцами, всем своим видом демонстрируя своё превосходство над ними. Догадаться было нетрудно, что «в гости» к ним пришли туземцы из брошенной ими деревни.
Некоторое время Андаоль и Викрай с удивлением разглядывали импровизированную сцену, которая искусно разыгрывалась у них на глазах.
– Они принимают нас за богов, – с достоинством произнёс Жернам.
– Ну что же, не будем их в этом разочаровывать, – согласно кивнул Викрай и добавил странную фразу: – Вот и рабочая сила нашлась. Ведь нам предстоит обустраиваться.
Жернам поддержал его.
– Да, Тер, ты совершенно прав. Не вечно же жить нам в палатках.
Пока аборигены соблюдали обряд, Викрай рассказал Жернаму, где они были и что видели. Вывод напрашивался сам собой: с туземцами нужно поддерживать дружеские отношения.
– Но как это сделать? – задумчиво произнёс Жернам. – Мы же не знаем их языка, а они нашего. С чего начать?
– Надо подумать, – дипломатично изрёк Викрай и шутливо добавил: – Вносите свои предложения.
Первой отозвалась Андаоль:
– Для начала контакта давайте включим весёлую музыку! Пусть послушают. Такое чудо им явно будет в новинку. Посмотрим, как они к ней отнесутся.
Викрай поддержал её:
– Согласен. Хорошая музыка – это отличное объединяющее начало. Только подобрать нужно что-нибудь этакое, – неопределённо покрутил он рукой и с чувством добавил: – Ну, чтобы за душу хватало!
– Поищем, – отозвался Жернам и направился к трапу.
Анда спросила вдогонку:
– А «Танец жизни» есть у тебя?!
– Лучше спроси, чего нет, – отозвался тот. – Только поймут ли они нашу музыку?
– Поймут! Ведь это же классика нашей хореографии!
– Вот именно, «нашей», – подчеркнул Жернам.
В разговор вклинилась Касаоль:
– Коль будет такая шикарная музыка, то не грех угостить гостей и по рюмочке чик-би. Такого напитка уж точно они никогда не пробовали.
– Тоже хорошее предложение, – поддержали её остальные. – Но, чур, только мужчинам, – добавил Викрай. – Они больше всех достойны такого: смотрите, как закатывают к небу глаза, стараясь нам угодить.
– Может, испугались такого чудовища, как наш космолёт? – вставила Анда. – Да и нас, белокожих.
– А нас-то зачем бояться? – вмешался Викрай. – Мы же не монстры какие. А женщины наши какие красавицы! Их мужчины, наверно, завидуют нам…
Пока Жернам налаживал музыку, Касаоль поднялась в корабль и вскоре вернулась, держа в руках баллон с остатками чик-би.
– Вождю нужно налить побольше, – уточнил Викрай, – а остальным по пол рюмочке.
– Получается как-то несправедливо, – высунувшись из люка, заметил Жернам. – Чужим наливают, а нам как же?
– Перестань, – остановила его Касаоль. – Экономить нужно. Ладно. Тебе с Викраем тоже налью, как и всем. Пейте, а то и этого скоро не будет. Осталось всего два баллона.
От напитка туземцы не отказались и с большим удовольствием принялись смаковать его.
– Вот теперь на закуску и включай музыку, – Викрай радостно подмигнул Жернаму…
Тот скрылся в кабине космического корабля, и в тишину окружающих джунглей стремительно ворвались звуки прекрасной музыки. Это был «Танец жизни». Игриво поводя плечами, как бы что-то стряхивая с себя, Андаоль стала приплясывать в такт чудесной мелодии.
Не понимая, что происходит, туземцы притихли, пугливо переводя взгляд то на корабль, как на источник звука, то на белую женщину, увлечённую танцем. Они явно были ошеломлены странным приёмом. Однако неслыханная мелодия и невиданный темпераментный танец в исполнении белой красавицы, а также выпитый чик-би постепенно растопили лёд недоверия к прибывшим с небес белым богам. Раскрепостившись психологически, туземцы поняли, что ничто плохое им не грозит, и тоже пустились в пляс…
Вот таким необычным способом и был налажен первый контакт доверия между пришельцами и местными жителями. Викрай понимал, что хорошее взаимное отношение не должно перерасти в панибратство. Чтобы показать «кто в доме хозяин», он сделал выстрел из лазерного автомата: его ослепительно яркий луч мелькнул над головами туземцев, и к их ногам упало несколько срезанных веток. Это окончательно убедило туземцев в «божественной» силе пришельцев. Вождь что-то крикнул, и толпа, лепеча на своём языке, ещё энергичней принялась отбивать поклоны…
Как бы там ни было, но к вечеру обе стороны дружески разошлись: туземцы вернулись в свою деревню, а «боги» расположились в двух палатках, установленных у подножия корабля. Только теперь обе пары пришельцев смогли по-настоящему свободно вздохнуть...
Наслаждаясь друг другом, они не сразу заметили, как над африканскими джунглями раскинулось звёздное покрывало. Но оно не могло осветить неожиданно наплывшую плотную темноту африканской ночи. Темень установилась такая, что хоть глаз выколи: ведь в те далёкие времена – за многие тысячелетия до нашего времени – на Земле не было ни одной лунной ночи, да и самой Луны ещё не было…
Первые же ночные часы преподнесли обитателям обеих палаток тяжелое испытание. Когда темнота полностью вступила в свои права, вокруг стали раздаваться какие-то странные звуки, постепенно переросшие в жуткие вокальные номера. Кругом что-то чавкало, визжало, сопело, рычало...
Вскоре странные звуки переместились к палаткам и послышалась шумная беготня каких-то тварей. Некоторые принялись чесаться о крепёжные колья палаток, и те угрожающе стали дергаться и качаться, отчего их обитатели в страхе прижались друг к другу. Дрожа от испуга, женщины не могли выговорить ни слова. Мужчины страха своего не показывали, но на всякий случай держали оружие наизготовку…
Иногда сквозь жуткие звуки ночного концерта доносилось что-то совсем непонятные, похожие на шум льющейся из крана воды. Позже пленники догадались, что это самцы пометили их палатки. К счастью, стрелять не пришлось, так как никто из зверей не решился в них заглянуть. Видно запах человеческого пота, изрядно усиленный страхом, оказался для них неприятен. Потоптавшись вокруг палаток и позвенев пустыми консервными банками, первая партия любителей темноты наконец удалилась. Только теперь, воспользовавшись кратким затишьем, обе пары бросились к спасительному кораблю…
Прошло не так уж и много времени, прежде чем пришельцы и аборигены сжились друг с другом. Первым нужно было обустраиваться – не жить же вечно в космическом корабле. И они разработали план строительства небольшого каменного посёлка. Это не представляло большого труда, так как ещё при отлёте на Землю Нойнам догадался погрузить в разведывательный корабль ящик с набором необходимых строительных инструментов. Главную роль среди них играл гравитационный резак, тоже работавший на протоните. Этот режущий инструмент был настолько универсален, что без труда рассекал не только дерево и металл, но и крепчайшие скальные породы – ничто не могло устоять перед ним. Обладал он и другим замечательным свойством: мог обнулять и восстанавливать вес различных предметов…
Пришельцы прекрасно понимали, что построить такой посёлок своими силами нереально. За помощью пришлось обратиться к вождю местных туземцев Атару. Переговоры велись при помощи мимики и жестов. Вождь оказался смекалистым человеком и быстро уразумел, чего от него хотят. Он дал понять, что его племя поможет построить этот «Божественный городок», и даже показал подходящее место – рядом с водным источником. Вокруг раскинулось невысокое плато, прикрытое со всех сторон крутыми скалистыми горами, которые и стали местом добычи каменных блоков.
Центром городка должна была стать вымощенная разноцветным камнем широкая площадь, по сторонам которой предполагалось разместить жилые дома. В центре её Атару предложил установить каменные статуи, изображающие во весь рост четырёх «Богов» – основателей этого миниатюрного городка. Кто и как их должен был сделать, пока оставалось загадкой. Но вскоре всё прояснилось. В соседней деревне Атару познакомил Викрая с юношей по имени Утау. Вся его хижина была уставлена талантливо исполненными деревянными и глиняными статуэтками людей и животных. Молодое дарование сразу вызвало у Викрая симпатию.
– Вот и назначим его главным скульптором нашего городка, – полушутя пообещал он.
Познакомившись с планом строительства, молодой скульптор сразу же принял позу лотоса и, подняв полусогнутые руки вверх, некоторое время сидел не двигаясь, полностью погружённый в состояние транса. Очнувшись, он нарисовал палочкой на песке, какие скульптуры основателей городка и где должны они быть расположены. Сам он их впоследствии и изготовил. Всё было выполнено весьма профессионально, как будто этот молодой умелец прошёл курс современного дизайна. Откуда у него такой дар, Утау не мог объяснить. Впоследствии этот симпатичный чернокожий юноша основательно освоился со своей ролью скульптора и в некоторых важных вопросах строительства даже стал правой рукой Викрая…
В строительстве городка приняло участие почти всё взрослое население нескольких ближайших деревень. Все трудились с большим энтузиазмом, не требуя ничего взамен. Единственной мотивацией такого альтруизма было лишь ожидание обещанного – переселение их из убогих хижин в цивилизованные дома. Рассчитывать на это мог каждый, кто хорошо работал.
Основным материалом для домов и сооружений служили каменные блоки, которые нарезались гравитационным резаком. Достаточно было лишь приставить его к камню, и вокруг создавалось устойчивое нулевое гравитационное поле, отчего камень немедленно терял свой вес, а сам резак, как нож в масло, свободно проникал внутрь скалы. Два туземца легко поднимали блок и уносили к месту строительства. Антигравитационное поле, создаваемое резаком, сохранялось до тех пор, пока на уложенный блок не накладывалось гравитационное поле противоположного знака. Оседая от вновь приобретенного веса, каждый блок, как живое существо, издавал тяжелый охающий звук…
Лучше всех возможности резака освоила Касаоль: на каменоломне она была главным исполнителем и распорядителем горных работ. Её темпераменту и умению руководить строительством, можно было лишь позавидовать. Поэтому работы на стройплощадке велись чётко и быстрыми темпами. И уже спустя несколько месяцев наметились основные черты будущего городка.
Среди туземцев ходили слухи, что на ближние деревни иногда нападают какие-то грабители. Поэтому особое внимание было уделено строительству казарм, в которых предполагалось содержать небольшой охранный гарнизон. По этой же причине вокруг городка укладывались огромные блоки крепостной стены. Вход в него был возможен лишь через массивные каменные ворота, представляющие два таких блока, вращающиеся на вертикальных осях. Но строился и потайной подземный ход, сквозь который можно было попасть далеко за пределы посёлка…
После окончания строительства в нём, кроме «богов», поселилось несколько десятков семей наиболее отличившихся строителей, а также вождь местного племени Атару и скульптор Утау. Костяк охранных сил городка состоял из местных добровольцев, прошедших специальный отбор. Их главным вооружением были увесистые дубинки, острые длинные пики и луки со стрелами, оснащенные тщательно заострёнными каменными наконечниками. Все они постоянно жили в казармах. Основной их обязанностью было круглосуточное дежурство у входных ворот городка и примыкающей к нему территории. Между жителями городка быстро установились доверительные дружеские отношения…
Вот так и возник в самом сердце Африки, до сих пор затерянный в джунглях, этот удивительный красавец – городок-крепость…
Глава 9
Каждый экипаж космических кораблей с переселенцами перед вылетом снабжался подробной географической картой Земного шара и мощной рацией дальнего действия, к которой прилагался полный перечень радиопозывных всех отлетающих космолётов на планету Земля. Впоследствии это позволило наладить регулярную радиосвязь между приземлившимися кораблями. Но экипаж разведывательного корабля Викрая по понятным причинам не мог в этом участвовать.
Все приземлившиеся корабли рассеялись по планете самым беспорядочным образом. Оказалось, что более половины из них почему-то осели в европейской части континентальной суши. Видимо, их привлекло богатое разнообразие пейзажей, а может, и то, что на этой территории не было ни песчаных пустынь, ни тропических лесов. Проведенная всеобщая радиоперекличка показала, что несколько космолётов ещё не зарегистрировалось. Где они и что с ними никто не знал. Но все надеялись, что они, всё же, появятся.
Ко времени нашествия переселенцев планета Земля была слабо заселена. Лишь на территориях, близких к экватору, тёплым морям и океанам, жили разумные существа. И вдруг произошел интеллектуальный взрыв – на Землю обрушились семена высокоразвитой цивилизации. Вот-вот они должны были прорасти. Однако не тут-то было – всё оказалось значительно запутанней и прозаичней...
На первых порах полная свобода пьянила переселенцев – каждый считал себя «вольным казаком». Ни о какой государственности не было и речи. Переселенцев объединяли лишь регулярные радиопереклички. В основном это были житейские советы – как жить и что делать. Но чем дальше, тем чаще в эфире стали появляться передачи духовной и интеллектуальной направленности. Так, одна из них была посвящена памяти погибших в космической катастрофе, постигшей их родную планету…
В тот день Жернам находился в радиорубке городка и лениво крутил ручку настройки своей рации – ожидалось анонсированное выступление астронома Тойнама. Послушать его пришел и Викрай.
– Ну, как, никто больше не объявился? – поинтересовался он у Жернама.
– Нет, – печально покачал тот головой. – Все те же девяносто семь кораблей.
– Но где же могут быть остальные? – грустно произнёс Викрай. – Неужели они все погибли? Ведь на Землю было отправлено более сотни переселенческих групп.
– В космосе всё может случиться, – отозвался Жернам.
Викрай не отставал с расспросами:
– Ну, а что, например?
– Да всякое, – уклончивый прозвучал ответ. – Мгла отказать система космической навигации, и они до сих пор болтаются где-то в космосе. Или связь подвела. Или потерпели аварию при посадке. Так что надо ждать. Возможно, кто-то ещё и объявится…
Позже выяснилось, что из ста двадцати семи кораблей, отправленных на Землю с переселенцами, на связь ни разу не вышли лишь восемь, что составило семь процентов потерь, да и то условных. «Может кто ещё и объявится». Учитывая, что переселение происходило в условиях массового бегства с планеты, это был неплохой результат…
Снаружи радиорубки послышался детский писк, и в комнату вошла Андаоль с годовалым мальчиком на руках.
– Мы тоже хотим послушать Тойнама, – с любовью прижимая ребёнка к груди, ласково сказала она.
Завидев Викрая, малыш промычал похожее что-то на «папу» и потянулся к нему.
– К папе хочешь? – улыбнувшись, Анда протянула к нему сынишку.
Мальчуган радостно завизжал и, игриво дёргая пухлыми ножками, вовсю обмусолил лицо отца.
Вошла Касаоль. И тоже с ребёнком – у неё была девочка.
– А вот и мы, – сказала она, усаживаясь рядом с Андой.
Малыши были одногодками и тут же переключились друг на друга. Мальчуган сразу потянулся к своей подружке, а та, улыбнувшись беззубым ротиком, замахнулась на кавалера пухленькой ручкой...
Наконец из рации послышался голос диктора:
– Внимание! Внимание! Всем! Всем! Всем, кто нас слышит! Передаём важное сообщение! У микрофона астроном Тойнам!
– Мои дорогие соотечественники! – начал тот с ноткой грусти. – Я обращаюсь ко всем вам, переселенцам! Каждую ночь я направляю свой небольшой телескоп на небесную сферу и с горечью рассматриваю остатки нашей родной планеты. И что же я вижу? Основная масса камней, льда и пыли беспрерывным роем продолжает мчаться по прежней орбите, образовав собой гигантский «каменный пояс». Остальные её обломки, находясь в свободном полёте, ещё долго будут блуждать в беспредельном космическом пространстве, пока не выпадут на планеты, на Солнце или на звёзды нашей галактики. Многие даже станут их вечными спутниками...
Грустно было слушать такие слова. Ведь у всех где-то там, далеко в космосе, навсегда остались родные, друзья и товарищи… Никто не смог сдержать своих слёз...
– Эту трагедию нам никогда не забыть, – продолжил Тойнам после паузы. – Вечный покой погибшим. Память о них навсегда останется в наших сердцах. Ну, а нам тоже досталась нелёгкая доля – возродить нашу цивилизацию заново, но уже в лучшем виде и с учётом полученного нами горького опыта…
Во время моих наблюдений за космосом я долго искал ядро нашей бывшей планеты, и вот наконец обнаружил его. Я думал, что оно совсем оголённое, но оказалось, что оно плотно прикрыто остатками твёрдых пород нижней мантии. Но меня поразило то, что с каждым оборотом вокруг Солнца ядро постепенно приближается к орбите Марса. А оттуда недалеко и до планеты Земля…
Предвижу естественный ваш вопрос: не столкнётся ли ядро нашей бывшей планеты с Землёй или Марсом? Скажу сразу: в принципе это возможно, но вероятность такой катастрофы ничтожно мала. Нужно учитывать, что мощные гравитационные силы всех наших планет впоследствии могут существенно изменить траекторию движения оголенного взрывом ядра. Поэтому утверждаю, что ничего страшного не произойдёт. Возможно, пройдут многие годы, а может, и тысячелетия, прежде чем ядро достигнет Земли или Марса…
Ну, а если всё же случится опасное сближение ядра и какой-либо планеты, то здесь возможны два основных варианта. Первый: это действительно может быть космическая катастрофа – здесь и обсуждать нечего. И второй: ядро может стать спутником той планеты. Но это в теории. А в действительности гравитационное сближение двух огромных космических тел не пройдет абсолютно бесследно. Подобный катаклизм непременно вызовет катастрофические сдвиги и разломы земной коры, а также спровоцирует гигантские наводнения…
Слушая астронома Тойнама, Андаоль погрузилась в воспоминания о прошлой жизни на родной планете. Особенно переживала возможную гибель отца, о судьбе которого почти ничего не знала. Она обвиняла себя в том, что не настояла, не смогла уговорить его лететь вместе с ними на Землю. «Вот бы папа сейчас порадовался своему внуку». Она не догадывалась, что при взрыве планеты отец не погиб, а, закупоренный в шаре, скитается где-то в космосе. Сколько ему находиться там – год, сто, тысячу лет, – никто, кроме Бога, не знал…
Но какое-то неясное чувство, что отец её жив, не покидало её. Об этом свидетельствовал его призрак, посетивший её в разведывательном корабле. Фантом отца ещё несколько раз приходил к своей дочери в виде чёткого сизого облачка. Каждый раз он пытался ей что-то сказать – наверное, очень важное. Но, как волны прибоя, слова то слышны были громче, то совсем затухали. Трудно было, почти невозможно что-нибудь разобрать. Чаще всего слышались такие слова: «шар», «космос», «жив», «прости». Именно они и убеждали её, что отец, вероятно, жив. «Но где он сейчас находится?.. Может, ему удалось улететь, и он ищет меня?..»
В такие минуты её утешала лишь вера, что после смерти каждый человек имеет реальные шансы увидеть умерших родственников и друзей, и что Божественный мир устроен значительно лучше, чем тот, в котором каждый проживает свою короткую материальную жизнь. Но вот зачем так устроено, она не могла понять, хотя иногда и пыталась…
После выступления астронома Тойнама диктор зачитал обращение какого-то Временного комитета ко всем соотечественникам, прибывшим на планету Земля. В нём предлагалось собраться всем вместе и начать строительство столицы переселенцев. Все понимали, что жить разрозненно трудно, поэтому предложение этого комитета большинство переселенцев сразу же поддержали.
В качестве временной столицы Викрай хотел предложить свой городок, но потом передумал. Он решил, что не каждый согласится жить в слишком жарком и влажном климате, да ещё в окружении агрессивных животных и насекомых, населяющих Африку. Нельзя было сбрасывать со счетов, что некоторые переселенцы могли поставить ему в упрёк угон разведывательного корабля…
Столицу решили построить в одном из тихих уголков Европы. Рядом располагалось обширное озеро, называемое теперь Женевским. Кругом раскинулись широкие поля и луга, а ещё дальше виднелись густые леса и горы – отличное место для охоты, рыбалки и земледелия…
– Климатические условия там прекрасные, – так Тойнам прокомментировал решение Временного комитета. – Они напоминают мягкий климат на нашей родной планете. Иногда здесь выпадает снег, и даже случаются заморозки.
Улыбнувшись, Викрай заметил:
– Уже чего-чего, а такого добра, как снег, хватало и на нашей планете.
Почти все приземлившиеся космические корабли были в полном порядке, да и протонита было в достатке, поэтому официальное объединение переселенцев произошло быстро и без каких-либо серьёзных эксцессов. Этим была успешно открыта первая страница в истории освоения европейского континента белокожими пришельцами из космоса. Вот так, как бы в противовес к народам, живущим на остальных континентах земного шара, и появился на Земле человек европейского типа. Но являлись ли все народы уже жившие на Земле коренными жителями или были специально заброшены сюда кем-то ранее, никто до сих пор толком не знает. Но это уже совсем другая история…
Прошло несколько лет. Четвёрка друзей во главе с Викраем так привыкла к своему городку, что ни о каком переезде в Европу даже не помышляли. Казалось, что их вполне устраивала вялотекущая жизнь в африканских джунглях. Но, увы, так продолжалось недолго. Судьба уготовила им жестокое испытание – к городку приближалось кочующее африканское племя зуавов.
В то время оно было самым сильным на всей территории центральной Африки и состояло из высоких, ловких и сильных чернокожих людей. По мере того, как окружающая местность полностью опустошалась, зуавы перемещались на смежную территорию, не считаясь с тем, что она уже занята другим жителями. Если люди захваченных деревень не успевали уйти в джунгли, то их изгоняли, а тех, кто пробовал сопротивляться – безжалостно убивали. Но не всех. Здоровыми молодыми парнями они пополняли свои боевые отряды, а юных красивых девушек оставляли для бытовых и сексуальных услуг. Некоторых заставляли рожать детей, с целью вливания в племя свежей крови. От старых и заболевших соплеменников они избавлялись без всякого снисхождения.
Вот такое безжалостное племя, с чётко налаженным страшным укладом жизни, уже много лет терроризировало жителей окружающих территорий. Не встречая должного сопротивления, оно наглело всё больше и больше, а его вождь Гурус уже считал себя полновластным хозяином центральной Африки. Воцарилось что-то похожее на прошлое татаро-монгольское иго в России…
Эту страшную новость принёс скульптор Утау. При очередном погружении в транс ему привиделись толпы чернокожих людей, вооруженных пиками, кольями и луками. Он не мог точно сказать, как далеко зуавы находятся от городка и в каком направлении движутся. Но то, что это разбойное племя представляло опасность для городка, было вполне реально.
Узнав об этом, Викрай срочно созвал Военный совет из своего ближайшего окружения. Выступая на нём, он сказал:
– Утау принёс нам тревожную весть. Возможно, предстоит борьба не на жизнь, а на смерть. Поэтому нам нельзя сидеть сложа руки. Для выяснения обстановки предлагаю срочно выслать разведку. Это поможет нам более точно оценить намерения зуавов и вовремя принять ответные меры. Недопустимо, чтобы враждебное племя застало всех нас врасплох. Мы должны защитить не только жителей городка, но и дружественные нам племена, проживающие в соседних деревнях…
Поддержав Викрая, опытный вождь Атару предложил воспользоваться его небольшими отрядами, чтобы выяснить, сколько зуавов, где находятся и куда движутся.
Командиром небольшого, но хорошо вооруженного отряда защитников городка был назначен Утау. Его кредо, в переводе на современный язык, могло бы звучать примерно так:
«Логическое мышление дано человеку для воплощения в жизнь красоты и гармонии, а не для грубых наклонностей. Да и сам по себе Человек является прекраснейшим созданием Бога, как и вся сотворённая им Вселенная. Поэтому агрессивные устремления Гуруса не будут поддержаны Всевышним. Мы победим!..»
Зуавов долго ждать не пришлось. Сначала перед городком появился небольшой отряд, численностью не более ста человек, и через главные ворота попытался с ходу ворваться в него. Но не тут-то было. Охрана давно была предупреждена и встретила наглого противника дружным залпом из нескольких десятков выпущенных разом стрел. Неожиданное сопротивление защитников городка несколько отрезвило атакующих, и они, оставив перед воротами несколько убитых и раненых, были вынуждены отступить…
Командир передового отряда противника был весьма задет поражением. Обычно ему всегда сопутствовала удача, а тут непокорность проявил какой-то паршивенький городишко. Быстро перестроив свои ряды и изменив тактику боя, противник предпринял вторую атаку. Штурму теперь подверглись не только ворота. Часть нападавших попыталась ворваться в город через невысокие стены – двое воинов становились на плечи друг другу, а третий влезал по ним на гребень стены. Но там их ждали обороняющиеся и тут же сбрасывали на землю.
Однако под градом стрел заметно поредели и ряды защитников городка. В итоге нескольким нападавшим удалось преодолеть крепостную стену и затеять бой внутри городских построек. Пользуясь численным превосходством, противник стал теснить горожан: ещё немного, и ворота вот-вот будут открыты. И тогда всё пропало – никому не будет пощады…
Викрай был в полной растерянности. «Как защититься?» Время шло, а противник нагло давил, предвкушая победу. Однако ничего путного в голову не приходило. «Как же быть? Что предпринять?!» Он мог применить, невиданное для нападавших оружие, но по этическим соображениям никак не решался. И вдруг в самый разгар боя в командный пункт вошла Касаоль и решительно потребовала лазерный автомат:
– Нужно подстрелить нескольких! – кричала она. – Иначе мы все здесь погибнем!
В такой критической ситуации она, конечно, была права, и Викрай уже потянулся, было, к рядом лежащему автомату. Но именно в этот момент в радиорубку вбежала Анда. Она тоже была на взводе. Но то, что она попросила, было полной противоположностью тому, чего добивалась её подруга.
– Включите немедленно музыку! – потребовала она. – Да погромче!
Ни Викрай, ни Жернам не сразу поняли, для чего это было нужно.
– Ты с ума сошла! – удивлённо воскликнул Жернам. – Какая музыка?! Какой от неё толк?!
Но Андаоль не отступала, доказывая, что для верующих воинов Гуруса это будет полным потрясением, ведь они никогда такого не слышали.
– Только так их можно остановить! Ведь мы же «Боги»! – выбросила она главный козырь.
Викрай попытался успокоить её:
– Хорошо, хорошо! Я понял, – согласно закивал он и подал знак Жернаму, чтобы тот включил музыку.
– Какую? – торопливо спросил тот. – Опять «Танец жизни»?!
– Да! – крикнула Андаоль. – Они будут поражены так же, как тогда люди Атару! Ведь, кроме барабанного боя, зуавы тоже никогда подобного ничего не слышали!
Перед тем, как раздались первые звуки классической музыки, Викрай схватил автомат и, выбежав во двор, сделал в воздух несколько предупредительных выстрела. Уже это заметно озадачило и напугало зуавов. А когда по вражеской психике во всю мощь ударила музыка, то противник совсем растерялся. Не понимая, что происходит, воины Гуруса, уже прорвавшиеся, было, на городскую площадь, застыли в оцепенении. Некоторое время они растерянно озирались вокруг, а затем, как по команде, бросив оружие и припав к земле, принялись бить поклоны… В таком беспомощном состоянии их и пленили. Те же, которые находились на крепостных стенах и за их пределами, тоже поспешно оставили поле боя…
В упоении от своей победы защитники городка пустились в пляс – взыграл врождённый темперамент жителей Африки. Как бы там ни было, но и эта, вторая по счёту, атака врага была отбита с ещё большими для него потерями. Обороняющиеся тоже не досчитались многих. В последствии это могло отразиться губительно на боеспособности горожан. Практически обороняться было уже некому. Остались лишь стар, да млад. «Что они могут сделать в случае нападения основных сил Гуруса?»
Но видно жителям городка помогал их ангел-хранитель, так как зуавы пока не проявляли к ним интереса. Но все понимали, что это продлится недолго. Просто не подошли их главные силы. Поэтому после боя сразу возник вопрос: «Как пополнить ряды защитников городка, и выдержат ли они следующую, атаку? Причём – более мощную». Теперь это тревожило не только Викрая, как командующего небольшим военным отрядом, а и всех жителей городка…
И вот основные силы Гуруса подступили к его каменным стенам. В том, что он не откажется от мысли овладеть городком, можно было не сомневаться. Это сильный и опытный враг. К тому же двумя поражениями кряду была сильно задета его гордость и подпорчена слава непобедимого военачальника.
На протяжении нескольких дней ни во дворе городка, ни за его пределами не слышно было ни единого звука. Но установившаяся тишина была обманчива – противник не покинул его окрестности. Находясь в трансе, Утау внутренним зрением экстрасенса видел, как со стороны врага к городку подтягиваются всё новые и новые силы. Казалось, что все ближайшие племена Африки собрались в одном месте. Расположившись невдалеке от крепостных стен несколькими таборами, солдаты Гуруса построили шалаши, и вскоре в небо потянулись дымки от многочисленных костров...
Викрая мучил вопрос: решится ли Гурус на штурм, или перейдёт к долговременной осаде города. И то, и другое означало конец для его защитников. Нужно было срочно придумать что-то неожиданное, обмануть противника. «Но сейчас главное было – не поддаться всеобщей панике».
Огромная масса людей, скопившаяся вокруг городка, требовала много воды и пищи, поэтому на несколько километров вокруг всё съедобное безжалостно уничтожалось. Грабились деревни, уводились в плен все, кто не успел укрыться в тропических джунглях. Такая же участь могла постигнуть и жителей окружённого городка, раздражавшего Гуруса своей неприступностью. Ведь в нём укрылись многие женщины и дети из окружающих деревень.
Два предыдущих поражения кряду оказались для самолюбивого вождя двумя звонкими пощёчинами. «Можно ли такое стерпеть?!» Поэтому покончить с непокорными хотелось как можно скорее. Однако подсознательно что-то удерживало его от третьей атаки. Может, он предчувствовал своё поражение или смерть? Такое неустойчивое положение, когда нет ни войны, ни мира, создавало ещё большую интригу в противостоянии. Затишье продолжалось и, казалось, устраивало обе стороны. Но все понимали, что оно временное, так как амбиции вождя зуавов ещё не были удовлетворены...
В своем шатре он часто оставался один, обдумывая положение дел. Как опытный воин и человек весьма неглупый, Гурус пытался выяснить причину происходящего.
«Как же случилось так, что мой передовой отряд, перед которым еще ни разу никто не устоял, не смог взять какой-то паршивенький городишко, в котором и воинов-то всего раз-два и обчёлся? Почему мой передовой отряд дважды потерпел поражение? Его командир оправдываются тем, что их испугали странные незнакомые звуки. Может быть, обороняющимся помогают белые существа, которые спустились с небес? Если не это, тогда что же?»
В своём предположении Гурус был очень близок к истине. Он допускал, что задержка штурма на руку обороняющимся. «Но что они могут сделать такого, чтобы помешать мне в два счёта захватить городок. Пусть поживут немного. А потом могут и сами сдаться. Даю им на это не больше недели».
Однако он ничего не знал о тайном подземном ходе, которым во время затишья воспользовались защитники городка, выведя за его пределы всех женщин, детей и раненых. Но главное, им удалось пополнить ряды новыми воинами и сформировать несколько боевых отрядов из выходцев некогда пострадавших деревень. Задачей одного из них было найти и пленить самого Гуруса. Командовал этим подразделением Утау…
В последнее время тот находился в какой-то прострации. Как будто бы непонятно какая сила удерживала его от дальнейших действий, словно предупреждая о чём-то. Но не будь он грозным Гурусом, если бы позволил втянуть себя в орбиту бессмысленного раскаяния и отступить побеждённым. И он, собрав всю свою волю в кулак, мощным усилием сбросил сковывающие сознание путы. «Что может мне помешать раздавить горстку этих несчастных?! Возможно, они только и ждут, чтобы сдаться мне, победителю. Но почему они медлят?.. Значит, на что-то надеются?.. Но что это может быть?..»
Теряясь в догадках, он так и не пришел к однозначному выводу. И все же что-то подсказывало ему, что хватит выжидать, а нужно навалиться на противника всеми силами, но не прямолинейно, а как-то иначе, с выдумкой и хитрецой. А вот как именно – уже зависело от него самого и смекалки его командиров. И он остановился на самом убийственном для малочисленных обороняющихся варианте. Массовая атака со всех направлений с беспрерывным обстрелом противника стрелами, с последующим подъёмом на стены городка с помощью лестниц. И направление главного удара определил. Несомненно, это были городские ворота, в которые он должен войти победителем. Такая разумная тактика могла легко привести Гуруса к победе. Если бы…
«Вряд ли паршивые защитники городка смогут вынести такой натиск, – сидя на мягких подушках в своём походном шатре, радовался Гурус. – Победа уже у меня в кармане!»
На радостях он позволил себе даже немного расслабиться – приказал приготовить роскошный ужин, с изобилием вина, мяса, овощей и фруктов. Украшением этого пиршества должны были стать молодые женщины. «Много женщин! Пусть ублажают душу! Сегодня я добрый». В такие необычные дни он действительно иногда щеголял добротой, вплоть до помилования неудачных противников.
Вот и сегодня в шатёр ввели одного из них. Это был крепко сложенный рослый негр – бывший командир одного из военных отрядов Гуруса. Вина его была в том, что он вступил в тайную связь с одной из наложниц вождя. «Ну, а сбежавшая с ним девчонка ничего не стоит. Таких сопливых красавиц кругом, как грязи». За это полагалась смертная казнь. Но Гурус медлил отрубить ему голову, так как это был очень умный и смелый воин. «Он может мне ещё пригодиться». И он приказал отпустить её, а любовника восстановить в должности. «Пусть знают мою доброту! Она мне ещё послужит». Это был его хорошо продуманный хитрый ход: он умел обращаться с людьми так, как того требовали обстоятельства. Ведь после взятия городка Гурус наметил поход в восточные районы Африки, в которых, по слухам, наводил свои порядки ещё один из его сбежавших негров. Гурусу очень хотелось наказать беглеца.
Пир был в полном разгаре: одна группа танцующих девушек сменяла другую. Восседая на пуховых подушках, Гурус с вожделением наблюдал за ними. Понравившуюся он щедро награждал и отправлял в гарем взамен одной из надоевших. Пил и ел он так много и часто, что все тайком удивлялись, в какую прорву всё это уходит. Секрет же заключался в том, что, набив до отказа желудок, он каждый раз выходил из шатра и, закладывая два пальца в рот, освобождался от съеденного…
В большинстве своём девушки умом и красотой не блистали. И Гурус терпеливо ждал ту новенькую, которую его воины недавно привели в отряд. Она чем-то сразу обратила на себя внимание. Может быть, молодостью? Но в его гареме все были молодые: других он не держал. И вот среди танцующих появилась она. Какой-то острый, проникающий в душу взгляд, гордая независимая осанка и строгая красота разительно отличали её от всех остальных девушек…
«То, что мне нужно», – сразу понял Гурус и пригласил незнакомку сесть рядом.
До этого он ни с кем такого себе не позволял. Её звали Винуа, что на языке её племени означало «Судьба». Желая её сразу расположить к себе, он протянул ей сосуд с напитком и, улыбнувшись, ласково произнёс:
– Выпей со мной, красавица, – свободной рукой он дотянулся до её подбородка и чуть приподнял скромно опущенную головку девушки. Их взгляды встретились, и Гурус едва не разлил вино: в глубине её глаз мелькнуло что-то тревожное. Решительно отведя его руку, она строго сказала:
– Я не пью это зелье. Оно разрушает тело и уводит душу от покаяния.
– Значит, и мне грешно пить? – ухмыльнулся Гурус. Но странное дело – где-то в глубине души у него что-то ёкнуло.
– Это никому не идёт на пользу, – подтвердила она и добавила: – Посмотрите на свой огромный живот и лысую голову. Великий Гурус не должен так выглядеть. Придётся серьёзно заняться вами…
Гурус был сражен её смелостью. Такого никто не только не мог позволить себе, но даже подумать. «Да и как это было сказано! Такую нужно держать при себе. Она может мне быть полезной».
Возможно, она догадалась, о чём он подумал или ей подсказал внутренний голос, но ответ прозвучал неожиданный:
– Я согласна быть вашей женой, но не наложницей. Вместе мы покорим всю центральную Африку: вы – оружием, а я – своими способностями. А затем подчиним себе и другие земли… Но вам надлежит слушать меня, вот тогда нам будет сопутствовать полный успех. Для вас это будет не сложно: просто не нужно перечить мне. Я делать умею то, что вам не под силу. И не вздумайте опорочить меня или нарушить наш договор. Это не пойдёт вам на пользу!..
То, что сказала она, Гурус воспринял не только как приглашение, но больше как предупреждение. Он тоже очень ценил себя, поэтому был оскорблен той мыслью, что должен подчиниться женщине… Однако эта девушка была явно непохожа на всех остальных и отличалась не только красотой, но и незаурядным умом. В какой-то мере Гурусу польстило её внимание. «Значит, и я ей понравился. Но какова она будет в постели?» И он подал знак, чтобы стражники вышли…
Они проснулись как муж и жена. Некоторое время, не открывая глаза, Гурус лежал молча, с удовольствием вспоминая подробности прошлой ночи. Сквозь щель в шатер настойчиво пробивался небольшой лучик солнца. Нежно щекоча, он медленно полз по щеке Гуруса. Ему показалось, что это были проделки Винуа. «Видно, я ей понравился как мужчина. Но почему она хочет, чтобы я покорился ей?». Он тяжело приоткрыл глаза и прямо перед собой увидел её, приподнявшейся чуть на локте – она пристально рассматривала его лицо. «Может, что-то хочет сказать?» Она слегка улыбнулась. Для него это стало сигналом к действию, и он с силой привлёк к себе молодое упругое тело…
Нужно было вставать: на сегодня был назначен штурм городка. Ещё вчера командиры получили все указания. Но ему не хотелось расставаться с Винуа. Стараясь блеснуть перед ней добротой и полностью покорить сердце девушки, он решил подарить ей городок. «Пусть развлекается, пока моя страсть не уляжется к ней».
Однако подарок она не приняла и даже попыталась уговорить Гуруса, чтобы он отложил атаку.
– Я чувствую, знаю, – убеждала она его, – что штурм закончится плохо. Ты проиграешь.
Но тот не допускал даже мысли, что с ним может что-то случиться. Ему понравилось, что она встревожена. «Ишь ты, боится за жизнь мою! Значит, влюбилась?»
– Женщина не должна вмешиваться в мужские дела, –возразил он решительно. – «Нельзя допустить, чтобы мною командовала эта девчонка. Ведь всё располагает к лёгкой победе».
– Ну, как хочешь, – резко отстранилась она. – Я предупредила тебя.
«Пусть будет, как будет, – продолжал он молча упрямствовать. – Атака будет проверкой силы и точности её предсказаний. Если удастся штурм, – в чём нет у меня сомнения, – то прав буду я, и она окончательно покорится мне». И вопреки её предосторожностям он приказал начать штурм…
Во время затишья горожане тоже не сидели без дела. Прежде всего, нужно было решить задачу – как, не применяя лазерного автомата, не пустить противника в городок? Был вариант: незаметно всем покинуть его. Викрай и его друзья могли бы укрыться в магнитолёте, а остальные – уйти в леса. Но это было очень рискованно: а что будет потом? И тогда Жернам предложил идею, за которую немедленно ухватился Военный совет. Что это был за вариант? Пока он держался в строгом секрете…
Вот в такой напряженный момент и начался третий, генеральный штурм городка. Так как войско Гуруса имело многократное численное превосходство, то в первую очередь он решил подавить горожан открытой психической атакой. Выстроившись в несколько плотных рядов, под беспрерывный бой барабанов и устрашающие крики воинов войска Гуруса двинулись в наступление. Впереди шли лучники, сзади них несколько человек несли лестницы, а следом за ними – в полном боевом вооружении двигались воины ближнего боя. Со стороны это было великолепное зрелище. «Кто устоит перед такой грозной силой?!» Трудно было поверить, что немногочисленным обороняющимся удастся хоть что-то противопоставить.
Подойдя на дистанцию прицельного выстрела, лучники все сразу остановились, и в сторону защитников городка, редкой цепочкой выстроившихся на оборонительных стенах, полетела туча стрел. Но перед этим их как ветром сдуло. Под прикрытием лучников к крепостным стенам были приставлены лестницы, и по ним, заслоняясь щитами, стали подниматься воины ближнего боя. Не встретив никакого сопротивления, они быстро взобрались на крепостные стены, откуда хорошо просматривалась внутренность всего городка. Но ни одной живой души нигде не было видно…
Командиры штурмующих групп были явно озадачены. Отсутствие противника стало первой неожиданностью для врага. «Если перед тобой никого нет, то с кем воевать?» Но остановить опьянённую явной победой, кричащую во всё горло ораву было уже невозможно. Захватчикам оставалось лишь переставить лестницы с наружной на внутреннюю сторону крепостной стены и спокойно спуститься на пустынную городскую площадь. Но никто не спешил это делать. Размахивая оружием, все кричали одно лишь слово:
– Победа!..
С пригорка, на котором стоял шатёр Гуруса, городок был виден, как на ладони. Но тот решил не выходить из него, поручив вести бой своим командирам. «Делов то там почти никаких. Так, разминка какая». Это был второй его хитрый ход, чтобы психологически победить Винуа.
«Если они проиграют, – радовался он своей выдумке, – то при чём тут я? И тогда она покорится мне окончательно».
Он не допускал даже мысли, что его воины могут потерпеть поражение. Их истеричные крики и ритмичный бой барабанов неожиданно смолкли, и наступила странная тишина…
«Вот и закончился бой, – с радостью подумал Гурус и, выскочив из шатра, не увидел на стенах своих воинов.
– Значит они уже в городке... А она проиграла!»
В азарте он бросился обратно в шатёр.
– Я прав! – кричал он, потрясая руками. – Враг разбит! Это моя Победа! А ты, ты тоже не стоишь меня! – решил он больнее уколоть Винуа. – Но я уважаю тебя за ум и нежность, которую ты мне подарила. Ты нравишься мне вот такой… Поэтому объявляю тебя первой женой!
Но восторг Гуруса Винуа не разделила. Наоборот, случившееся она расценила по-своему:
– Теперь как жену слушай меня внимательно! – она устремила свой колкий взгляд на него. – Пойми же ты, наконец! Нам нужно скорее бежать!
– Ты что, сумасшедшая?! – ещё не отойдя от азарта «мнимой» победы, кричал Гурус. – Как?! Почему?! Разве можно бежать от победы?! Это я победил! А ты проиграла, поэтому хочешь сбить меня с толку!
– Нет! – ещё твёрже сказала Винуа. – Это ещё не победа! Я вижу, что это ловушка! Гибель твоя!
Но Гурус стоял на своём:
– Молчи, глупая женщина! – зло оттолкнул он её. – Ты всё лжешь! Твои предсказания теперь ничего не стоят!
Винуа тоже не отступала:
– Я чувствую, что здесь что-то не так. Скорее пошли отсюда! Может, успеем скрыться!
Но Гурус был неумолимым. «Как же её успокоить?» И он стал говорить мягче:
– Городок уже наш. Зачем нам отказываться от победы?
– Да не наш он, не наш! – продолжала она убеждать его. – Пойми же ты, наконец!
– Прекрати, успокойся. Лучше пойдем посмотрим, что это за крепость такая, которую нельзя было взять с ходу…
Неожиданно издали послышался какой-то странный, всё нарастающий гул. Чем-то он был похож на далёкие раскаты грома, хотя в небе не было ни облачка... И вдруг в шатёр ворвались незнакомые люди и бросились на Гуруса. Они быстро связали его и увели с собой…
Винуа осталась одна. Она не знала, что это были воины из спецотряда Утау. Своим экстрасенсорным зрением она не раз видела размытую картину пленения мужа, но где и когда это произойдёт, не знала. Однако больше всего пугал её грохот, который она слышала где-то раньше, не наяву, а в сознании. Эти свои опасения она и пыталась внушить Гурусу… Но, как видно, судьбу не обманешь…
Выглянув из шатра, она испуганно вскрикнула – прямо у входа лежали охранники, в спинах которых торчали стрелы. Теперь она поняла, что грохот исходит откуда-то с неба. И вдруг увидела то, что издавало устрашающий звук. Оно кружилось над городком…
Она не знала, что это был разведывательный космический корабль, которым управлял Жернам. Космолёт методично утюжил воздушное пространство над крепостью. Наибольший ужас наводил вырывавшийся из сопел корабля мощный электронный поток, порожденный энергетическим воздействием протонита. Истекая вниз, плазменные потоки сверкали всеми цветами радуги, разбрызгивая вокруг огромные искры, что повергало воинов Гуруса в суеверный страх. Каждый, кто попадал в энергетическое поле корабля, превращался в непроизвольно дёргающегося истукана...
В стане противника разгорелась всеобщая паника. Побросав оружие, некоторые пустились наутёк, а большинство в страхе попадали ниц. В одно мгновение огромное вражеское войско превратилось в испуганную толпу…
Сделав ещё несколько кругов над воинами Гуруса, Жернам отвёл свой корабль в сторону и стал ждать. И тут же из подземного хода выскочили защитники городка и набросились на противника, уже не годного ни на какое сопротивление. Большая часть вражеского войска сразу безропотно сдалась в плен. Их связывали десятками один к другому, да так и оставляли сидеть или лежать на земле под присмотром воинов Утау. Лишь некоторым, находившимся вдалеке от городка, чудом удалось избежать плена. Обороняющиеся их не преследовали, и они разбрелись кто куда…
Это и была полная и окончательная победа над хитрым и жестоким врагом, стремившимся силой поставить на колени всю центральную часть Африки.
Подобрав многочисленные трофеи, победители ликовали. По поводу разгрома войск Гуруса был срочно созван расширенный Военный совет, на котором Викрай сказал следующее:
– Мы одержали очень важную победу. И это благодаря нашим дружным действиям и решимости защитить наши семьи. Все честно сражались, не жалея себя. В первую очередь мы должны похоронить погибших, память о которых навеки сохранится в наших сердцах. Затем решим, что делать с пленными. Но в этом должны участвовать не только мы, наш совет, но и люди из тех деревень, в которых побывал Гурус.
– Мы соберём совет пострадавших племён, – заявил Атару. – Они лучше нас знают, что натворили его головорезы в каждой захваченной деревушке. Мы будем судить его по нашим законам, а пленных предлагаю направить на строительные работы.
Викрай удовлетворённо заметил:
– Какое бы решение вы ни приняли, мы всегда поддержим его. Это ваша страна, и вам решать, как наводить в ней порядок.
Кроме Атару, в решении судьбы Гуруса приняли участие и несколько самых авторитетных вождей разорённых племён. Они остались живы лишь потому, что успели вовремя укрыться в тропических джунглях и увести с собой большую часть своих соплеменников.
Гурус был приговорён к побитию камнями. В те времена такое наказание было очень распространено среди народов Африки. И это приносило свои плоды: очень редко кто решался отнять или украсть что-нибудь…
Как правило, побитие происходило на центральной площади каждой деревни, в которую привозили Гуруса. На «лобном месте» вкапывался специальный столб, к которому привязывали арестанта: ни увернуться, ни утереться. В таком беспомощном виде Гурус и представал перед разгневанными жителями поселений, в каждом из которых его ждали позор и унижение…
Перед тем как начать побитие, палач отмеривал шагами «безопасное» расстояние от арестанта до толпы, с которого нельзя было добросить большой камень и сразу нанести смертельный удар. При этом достигались две цели: во-первых, растягивалось время мучительного наказания и, во-вторых, в такой своеобразной казни мог принять участие каждый желающий, даже дети. Естественно, малыши не могли понимать, что к столбу привязан тот самый человек, из-за которого они вместе с мамами когда-то прятались в лесных чащобах, поэтому и воспринимали побитие, как некую игру взрослых. Добросить камешек до распятого «дяди», как правило, детям не удавалось, и тогда стражники разрешали им подойти поближе...
Особенно агрессивны были подростки. Несмотря на запрет, они выбегали за линию ограничения, и тогда в Гуруса летели большие камни... Бывший могущественный вождь не вскрикивал от боли, а лишь, стиснув зубы, молча терпел. При этом не просил пощады, так как знал, что её никогда не будет…
В перерывах между побитиями он мысленно пытался хоть как-то оправдать себя.
«Само провидение ниспослало меня к африканскому народу, чтобы помочь ему в построении новой жизни, – размышлял он. – Но разве безмозглая разъярённая толпа может понять, что всё это я делал ради их будущего, старался объединить племена, чтобы построить Великую африканскую империю. А то, что иногда я был жестоким, так ведь без этого ничего серьёзного не создашь. В своем большинстве люди ленивы, и только с помощью решительных действий можно хоть как-то раскачать эту инертную массу. Но некстати что-то странное появилось в небе и всё мне испортило, нарушило размеренный ход моих великих замыслов. Что же такое то было? Наверно, этого я никогда не узнаю… Винуа меня отговаривала. Но я не поверил ей. Вот и расплачиваюсь теперь…»
Уже через несколько дней всё тело Гуруса было в болезненных ранах. Глаза заплыли от ссадин и синяков, а один даже плохо видел. Это уже был не человек, а слепок из клочьев мяса, в котором каким-то чудом ещё сохранялась жизнь. Видно, Бог не был намерен так скоро забрать его душу, продолжая испытывать её на что-то, только ему ведомое…
Гурус часто думал о смерти, а вернее, о том, что ждёт его душу за пределами жизни. Он хорошо понимал, что за всё плохое, что причинил он людям, рано или поздно придётся ответить. Поэтому не задавал себе глупых вопросов: «За что и почему?» Но что его ожидали такие мучения, какие сейчас он испытывал, Гурус не подозревал...
Осознавая всю глубину своего падения, он считал, что должен, даже где-то обязан познать гнев жителей каждой разорённой деревни. «Может, Всевышний часть вины мне простит за такие мучуния?» Побитие временно прекращалось, если раны его становились настолько серьёзными, что грозили неминуемой смертью. Тогда стражники промывали их родниковой водой и смазывали соками лечебных трав. Но делалось это не из милосердия. Нужно было не дать наказуемому умереть раньше времени: он должен был получить всё сполна…
Встречу с Винуа он не забыл. Сквозь непрестанную боль её образ часто мелькал в его мыслях. «Неужели я полюбил её?.. Напрасно я её не послушал… Она оказалась права… Вот теперь наступила расплата... И всё же, как хочется ее повидать...»
Вскоре так и случилось. Он увидел Винуа в толпе. Она не скрывалась. Стоящие впереди её мешали его хорошо рассмотреть, и она то и дело поднималась на цыпочки. Наконец она вышла вперёд. Взгляды их встретились. Она не отводила глаз от него. По их грустному выражению было понятно, что она жалеет его. Это длилось так долго, пока Гурус не почувствовал, что верёвки на руках и ногах заметно ослабли. Вскоре боль куда-то ушла, а сознание прояснилось. Да и видеть он стал значительно лучше. «Может, это работа Винуа».
Осмотрелся. Время как бы остановилось, и он ощутил свободу, хотя тело по-прежнему было привязано крепко к столбу, и толпа всё так же бросалась камнями. Но боли Гурус теперь не испытывал. «Что же случилось? Неужели не могут попасть в меня?» И вдруг увидел со стороны своё тело. Оно оставалось висеть на верёвках... Но затем стало медленно удаляться… Только теперь до Гуруса дошло, что он мёртв… «Винуа сделала всё, – догадался он, – чтобы избавить меня от тяжких страданий… Прощай, дорогая!..»
Его бездыханное тело, прикрытое свежими листьями пальмы, продолжало висеть на верёвках до самого вечера. Позже стражники оттащили его за околицу и, не предав земле, так и оставили. А когда поутру вернулись, то вместо мёртвого тела обнаружили лишь обглоданные шакалами кости. Утром всё довершили грифы…
Так бесславно закончилась эпопея некогда могущественного вождя воинственного племени зуавов, пытавшегося кровью и смертью построить Великую африканскую империю…
Глава 10
Шли годы. В городке росли и взрослели белые дети. Мало-помалу они начали задавать своим папам и мамам наивный вопрос: почему я белый, а тот чёрный? На этой почве обычные детские дразнилки всё чаще заканчивались потасовками. Никакие увещевания, что так нехорошо поступать, не помогали. Так постепенно между белыми детьми и, якобы, «коренными» жителями Африки возникла неприязнь друг к другу. К тому же у детей наступали школьные годы, да и подводить стало здоровье. Эти вопросы постепенно заняли главное место в мыслях Викрая. Поэтому оставаться жить в дикой природе, полностью изолированными от корней цивилизации, было уже невозможно, и он всё чаще стал задумываться над тем, чтобы вернуться к своим, в Европу. Его уже не удерживало опасение, что ему могут припомнить угон разведывательного корабля, и он решился на переселение.
Перелёт космолёта из Африки в Европу прошел без приключений. Промчавшись над Средиземным морем, разведывательный корабль благополучно приземлился в столице первого европейского государства, созданного белокожими выходцами с чужой планеты. Внешне они заметно отличались от коренного населения. В противовес туземцам белолицые имели правильные черты лица, светлые волосы и глаза, в которых угадывался незаурядный интеллект и живой интерес ко всему, что их окружало.
Немногочисленное коренное население отличали смуглая кожа и большая природная выносливость. Они не просто плыли по течению жизни, а удачно приспосабливались к существующим условиям, совершенно не пытаясь изменить их к лучшему. Отчего возникал вопрос: действительно ли они испокон веков являются коренными жителями или тоже каким-то образом когда-то и кем-то были заброшены на Землю? Ну, например, с Сатурна, как говорится в японских и африканских легендах.
Количество жителей в европейской столице быстро росло, а с ними, в расчёте на новое пополнение, энергично отстраивался и сам город. Все переселенцы чётко выполняли свою миссию: детей становилось всё больше и больше, а со временем многие пары пошли по второму и даже третьему кругу. Да и наши герои не остались в долгу: родили ещё двух девочек…
Жить бы да радоваться нашим героям, но коварное время неумолимо требовало всё новых и новых жертв. Вскоре, подчиняясь непостижимому для нас закону, постарели родители, а следом – их дети и внуки. Однако, несмотря ни на что, в пику безжалостной природе, новый, европейский тип человека стремительно осваивал всё новые и новые незаселённые территории одноименного континента…
И вдруг, как будто из ниоткуда, на планету Земля обрушилась неожиданная беда. Всё началось с появлением на небе большой странной звезды. Вопреки всем законам движения звёзд, она перемещалась вокруг Земли по вытянутой орбите. Вернее, это была не звезда, а холодное небесное тело, потому как светилось оно отраженным от Солнца светом. Если ранее по ночам, как это и полагается, всегда было темно, то теперь они каждые две недели регулярно становились то тёмными, то светлыми: хоть иголки собирай.
Однако этим дело не кончилось. Чем ближе загадочное тело подходило к Земле, тем сильнее портился климат. Мощные волны морей и океанов крушили и топили всё вокруг. Часто шли проливные дожди и почти беспрерывно дули сильные ветры… Многие люди, жившие вдоль берегов, погибли. А вот переселенцы перенесли аномалию без особых потерь, так как жили они в основном в глубине европейского континента. Всё успокоилось, когда неизвестное небесное тело приобрело почти круговую орбиту…
Тем временем, находясь в состоянии анабиоза, Нойнам продолжал свой вынужденный космический полёт в шаре. Накручивая миллионы километров вокруг Солнца, он с каждым оборотом постепенно приближался к Земле. Она уже была совсем близко, но чего-то ещё чуть-чуть не хватало, что-то не совпадало, и шар снова «разочарованно» уходил далеко в космос, чтобы сделать очередную попытку упасть на Землю…
Когда это произошло и сколько потребовалось на это времени, история умалчивает. Хотя можно представить, как это было. В те годы многие могли видеть, как по небосводу, разбрызгивая искры, пронёсся яркий болид. В плотные слои атмосферы он вошел по косой и запрыгал, как камешек, сначала по верхним слоям атмосферы, а потом и по водной глади…
Опустившись на дно водоёма, шар постепенно покрылся осадками мягких четвертичных отложений. Но вскоре вода отступила, и место падения плотно затянуло илом, надолго скрыв шар от человеческих глаз. Со временем всё затянулось мягкой травянистой подложкой, а в довершение чёрного дела ещё и заросло деревьями. Казалось, что эта великая тайна космоса никогда не будет раскрыта...
Учитывая значительный интерес общественности к появлению Нойнама на Земле, профессор Спирин, теперь уже Президент Российской академии наук, собрал международную конференцию, на которую съехались многие видные учёные из разных стран мира. Состоялась она на верхней палубе специально оборудованной прогулочной яхты, любезно предоставленной одним из известных российских магнатов…
Слабый прохладный ветерок Чёрного моря приятно освежал разгоряченные летним солнцем загорелые тела собравшихся – все с нетерпением ожидали прибытия необычного гостя. А пока, сидя в шезлонгах, присутствующие тихо переговаривались, обсуждая текущие земные проблемы. Длинноногие официантки раздали всем мороженое, и наступила недолгая тишина, нарушаемая лишь успокаивающим шелестом морских волн…
К Спирину подошел секретарь и что-то шепнул тому на ухо. Академик поднялся и торжественно объявил:
– Мне только что доложили, что прибыл Нойнам! Давайте поприветствуем мы его!
Все дружно встали, и громкими аплодисментами сопровождали необычного гостя, пока он уверенной походкой шел к столу президиума. В своём коротком вступительном слове Спирин сказал:
– Хочу напомнить уважаемому обществу, что мы не будет обсуждаться причину появления Нойнама на нашей планете, так как она хорошо всем известна. Если случайно кто-то с ней не знаком, то кратко напомню, что это связано с космической катастрофой – взрывом одной из планет Солнечной системы. Произошла она из-за неосторожного, я бы даже сказал, беспечного обращения её жителей с ядерным материалом.
Теперь, когда мы знаем причину взрыва, нам предстоит обсудить не менее трудный вопрос: являются ли Луна и астероиды осколками бывшей планеты? Предоставляю слово нашему гостю – Нойнаму.
Все были удивлены, как он прилично изъяснялся по-русски. В кратком пересказе суть его выступления заключалась в следующем.
В момент взрыва его планеты в околосолнечное пространство было выброшено огромное количество её осколков, называемых теперь астероидами. Хаотично вращаясь по неустойчивым случайным орбитам вокруг Солнца, они сталкивались не только с дневным светилом, но и с планетами, которые встречались на их пути. Не исключалось, что при определённых условиях взаимодействия гравитационных сил некоторые астероиды могли стать спутниками этих планет. Самый же мощный астероид, некогда являвшийся ядром взорвавшейся планеты, мог быть захвачен Землёй – теперь мы называем его Луной.
Кроме появления Луны, к катаклизмам на Земле, спровоцированным взрывом пятой планеты, Нойнам также отнёс Всемирный потоп, гибель Атлантиды и некоторые геологические подвижки земной коры, существенно изменившие первозданную конфигурацию земных континентов. Все эти глобальные аномалии нарушили также размеренный ход исторического развития человечества на Земле…
После выступления Нойнама на палубе установилась напряженная тишина, в которой отчетливо слышались лишь крики чаек. Стараясь побудить учёных к дискуссии, Спирин сказал:
– Я так понимаю: в данном вопросе Нойнама интересуют не столько происшедшие когда-то космические катастрофы, сколько аспект, что Луна и астероиды являются частью его родной планеты. – И, посмотрев на Нойнама, добавил: – Надеюсь, я правильно изложил суть вашей гипотезы?
– В принципе да, – подтвердил тот.
– Вот в таком ключе и давайте начнём нашу дискуссию, – предложил Спирин.
Как бы собираясь с мыслями, присутствующие некоторое время тихо переговаривались между собой. Спирин не мешал им в этом. «Пусть немного осмыслят сказанное». Наконец кто-то из задних рядов решительно поднял руку и громко спросил:
– У меня есть вопрос, можно?
– Прошу, – Спирин указал на него.
– Мне непонятно, – сказал тот, – что же всё-таки взорвалось: планета, с которой прибыл Нойнам или что-то другое?
Спирин был озадачен.
– У вас что, есть другое мнение? Поясните, пожалуйста.
– Хорошо. Поясню, – уверенно ответил задавший вопрос. – Всем известно, что в середине двадцатого века в России жил писатель-экстрасенс Даниил Андреев. Так вот, он уверял, что погибла не сама планета, а её спутник, и что в каком-то мифическом каталоге та планета имеет название «Дайя». Как видите, существуют уже две серьёзные версии происшедшего.
– Но ведь и Дайя тоже куда-то исчезла? – подлил кто-то масла в огонь. – Может, это она взорвалась?
Спирин не растерялся с ответом.
– Вот здесь и кроется самое интригующее, – сказал он. – По заверению Даниила Андреева, планета Дайя действительно осталась цела, но каким-то образом была преображена.
– Это как же прикажете понимать пре-об-ра-же-на? – высказался кто-то скептически. – Как икона, что ли?
Эта реплика поставила многих в тупик. Задавший этот вопрос уже считал себя победителем. Да и Спирин не сразу нашел ответ…
– Видите ли, дорогой коллега. Знания о пока ещё мифической планете Дайя находятся далеко за пределами чистой науки, хотя в последние годы вроде бы были найдены точки соприкосновения между наукой, религией и астрологией. Давайте послушаем, что по этому поводу скажет наш видный космолог Виталий Боровский.
С кресла поднялся седоватый с небритой щетиной щупленький старичок.
– А что тут скажешь, – произнёс тот бодрым моложавым голосом. – Сейчас тайные и явные знания о космосе полностью перемешались. Ничего нельзя отрицать. Исчезают и появляются не только люди, но даже планеты и звёзды. Всё в руках Божьих…
Красноречие старичка Спирин решил направить в надлежащее русло:
– Может, назовёте дату космической катастрофы? Хотя бы приблизительно.
– Да её никто не знает, – ответил космолог. – Никакой достоверной информации по этому поводу не существует. Одни лишь косвенные признаки.
– Ну, а всё же, – не отступал Спирин. – Какие это признаки? Можете назвать?
– Но вы же все равно не поверите, – уклончиво высказался Боровский. – Потребуете доказательств. А их у меня нет.
– Не скромничайте, – Спирин с улыбкой посмотрел в зал.
Прежде чем ответить, старичок покопался в записной книжке.
– Если судить по записям древнего философа Платона, то Атлантида возникла не менее миллиона лет до рождества Христова. Или, может, значительно раньше. Многие считают, что погибла она одиннадцать с половиной тысяч лет тому назад якобы от падения крупного метеорита. Но есть и более свежие данные, утверждающие, что метеорит тут не причём.
– А конкретнее?
– Взорвался вулкан, на котором когда-то стояла Атлантида, – пояснил старичок. – Было ли такое на самом деле, мы тоже точно не знаем. Одни догадки. А наука догадок не признаёт, нужны достоверные факты. А их нет. Так что и мнение Платона ещё не истина. А вот то, что сроки падения метеорита, внезапного появления Луны и наступление Всемирного потопа совпадают – это уже может быть каким-то существенным фактором в нашей дискуссии…
В это время вопрос появления Нойнама на Земле оживлённо обсуждала между собой неразлучная тройка космологов, прибывших из Московского института космологии. Наконец один из них поднял руку.
– Прошу вас, Геннадий Александрович, – Спирин указал на него. – Расскажите нам, до чего вы там все вместе договорились.
Тот медленно встал и, прежде чем что-то сказать, чинно пригладил волосы.
– Мы тут посовещались, – начал он осторожно, – и в принципе решили поддержать гипотезу, высказанную Нойнамом. Но пока лишь в качестве предположения на будущее, так как не ясно, как практически можно проверить, является ли Луна частью взорвавшейся планеты. И всё же мы готовы взять на себя разработку этой идеи. Дело только за финансированием.
– Ваша позиция мне ясна, – согласно кивнул Спирин. – Значит, утром деньги, а вечером стулья? Но я хочу услышать конкретное предложение – прямо сейчас, здесь, без всякого финансирования, – улыбнулся он.
Выступающий не полез за словом в карман:
– Вот для этого нам и нужны деньги, чтобы всё хорошенько обдумать. Мы хотим пойти дальше: предложить обследовать с помощью космических кораблей спутники других планет. Может, некоторые из них действительно окажутся осколками бывшей планеты?
– Зачем же так усложнять задачу? – удивился Спирин. – Что, Луны и астероидов вам будет мало?
– А мы и не усложняем. Просто дело это очень серьёзное…
Каких-либо других более значительных предложений не последовало. Чувствуя, что решение проблемы может быть спущено на тормозах, Спирин решил высказать своё мнение:
– Самый убедительный и надёжный путь к познанию причин двух исключительных космических событий – взрыв планеты и появление Луны, – это сравнение геологических и химических составов нашей спутницы и астероидов, которые, я уверен, являются осколками бывшей планеты. Просто других доводов я не слышал.
И тут слово попросил известный астроном.
– Уверенность приходит со знанием дела, – серьёзно заметил он, – которое собираются осуществить. Нойнам этой гипотезой живёт и, наверное, уже всё продумал, вплоть до мелочей. Поэтому я полностью поддерживаю его устремление. Давайте же прямо сейчас, здесь все вместе подумаем, как практически это можно осуществить.
Следующим со своим предложением выступил Уваров – видный специалист по космическим кораблям:
– Конечно, нам не обойтись без посылки космических аппаратов не только на Луну, но и на самые крупные астероиды. Например, на такие, как Церера, Паллада, Юнона и Веста.
– А ещё есть Гермес и Аполлон, – добавил кто-то. – Сейчас их насчитывается более десяти тысяч.
– Вот-вот, видите, какой большой выбор, – поддержал его Спирин.
– Этот демарш к астероидам не так уж и сложно осуществить, – уверенно продолжил Уваров. – За один полёт можно посетить несколько сразу объектов. Я просто не понимаю, почему с этой целью мы раньше не высадились ни на один из них. Ведь каждый астероид – это раскрытая книга для изучения глубинного строения твёрдых космических тел, включая и нашу Землю.
– Но это не такое уж дешевое удовольствие, – заметил кто-то. – Кто может оплатить такую дорогую и сложную экспедицию?
Выступающий тут же заметил:
– Мировая космическая наука только и ждёт случая чтобы сделать прорыв в изучении тайн космоса. А тут он сам подвернулся, да ещё такой необычный! Если собраться всем миром, то предложение Нойнама уже не покажется слишком затратным. Поэтому вопрос о финансировании полёта к астероидам предлагаю поставить перед Организацией Объединённых Наций. Уверен, что посильное участие каждого члена ООН в этом значимом мероприятии не будет таким уж накладным.
– Хотелось бы и мне принять участие в будущей экспедиции, – оживился Нойнам. – Как пострадавший, я, наверное, имею на это право? Может быть, обнаружится что-нибудь мне знакомое?..
В конце конференции Нойнаму был задан коварный вопрос: что для него было бы предпочтительней – погибнуть во время взрыва планеты вместе со всеми его жителями или неизвестно как долго почивать в шаре, ни живому, ни мёртвому? И как вы думаете, что он ответил?
– Тот, кто разобрался в сущности жизни вообще, выберет первый вариант. Хотя второй, с чисто земной точки зрения, предпочтительнее, так как обещает физическое спасение. Но случилось так, как случилось: сработал второй вариант, – улыбнулся он…
Дальше всё пошло, как и было задумано: ООН взяла на себя роль спонсора по подготовке международной космической экспедиции к группе больших астероидов. Раскошелились и многие миллиардеры, которые просто не знали, куда ещё вложить свои деньги. А тут такой престиж и реклама. Полетел и Нойнам...
Первый астероид, на который предстояло совершить посадку, назывался звучным именем – Церера. Представлял он собой огромную каменную глыбу, достигавшую в поперечнике более семисот километров. Но уже при подлёте к нему приборы показали значительный уровень радиации – так что стыковку с этим астероидом пришлось отложить.
«Но откуда там радиация? – пытался понять Нойнам.
Напрашивалось предположение, что может быть, в этом куске породы находятся радиоактивные остатки одного из хранилищ отходов протонита?» Это был бы очень серьёзный довод в подтверждение гипотезы Нойнама.
Космический аппарат тут же переориентировали на астероид Юнону. Он был меньших размеров, чем предыдущий. Явных признаков радиации на нём не было обнаружено, и командир смело повел космический корабль на посадку. Первое же путешествие по этой каменной глыбе показало, что она состоит из верхних слоёв мантии, с наслоениями из твёрдых пород и льда. Такой конгломерат мог быть присущ взорвавшейся планете. Но материальных свидетельств взрыва планеты не нём не было обнаружено – а без них научную общественность ни в чём не убедить. Однако экипаж не терял надежды. Все продолжали верить в успех, и не напрасно – в глубине небольшой глыбы льда удалось обнаружить замёрзшие остатки каких-то растений. Её и взяли с собой. «Растает, вот и выясним, что там внутри».
Следующим на очереди стоял Аполлон. Гравитационные силы этого астероида были незначительными, и космический аппарат легко состыковался с ним. Часть космонавтов осталась на корабле, а Нойнам вместе с напарником сошли на его поверхность.
Слабое притяжение позволяло передвигаться по поверхности астероида длинными прыжками. А чтобы случайно не улететь в космос, каждый из них был привязан к кораблю длинным фалом. Почувствовав невесомость, напарник Нойнама как-то неудачно оттолкнулся и, беспомощно размахивая руками и ногами, тут же взмыл на всю длину фала. За что и получил резкий нагоняй от командира корабля. Чтобы спустить нарушителя на астероид, пришлось долго выбирать фал. Этот случай послужил всем серьезным уроком – с космосом шутки плохи.
Первые же минуты пребывания на Аполлоне не пропали даром: на одном из участков этой каменной глыбы были обнаружены искорёженные взрывом железобетонные стены и плиты перекрытий какого-то здания. Сверху плотным слоем лежал лёд, смешанный с осевшей космической пылью. Поэтому ходить здесь было не очень удобно: того и гляди поскользнёшься.
Обнаруженные плиты стали веским доказательством, что астероид – это обломок планеты, на которой была разумная жизнь. Поскольку их с собой не возьмёшь, находку тщательно сфотографировали и сняли на видеокамеру: Это уже были убедительные факты, подтверждающие гипотезу Нойнама.
Подобрав несколько небольших обломков перекрытий и образцы пород, из которых состоял астероид, космонавты направились было к космическому кораблю. Вокруг была непроглядная тьма, хоть глаз выколи. Выручали лишь мощные ручные прожекторы. Возвращаясь в корабль, напарник, шедший впереди Нойнама, внезапно пропал из виду. Но тут же выяснилось, что он куда-то провалился. Подойдя к месту исчезновения своего товарища, Нойнам увидел под собой глубоко уходящую внутрь астероида большую круглую дыру, по краям которой торчали разорванные куски железной арматуры.
Посветив внутрь дыры, Нойнам громко спросил:
– Как ты себя чувствуешь?! Не ушибся?!
– Не волнуйтесь, со мной всё в порядке, – послышался бодрый ответ.
– Благодари слабую гравитацию, – отозвался Нойнам. – А то мог бы разбиться.
– Вы сами спускайтесь сюда. Здесь есть очень много интересно. Я нахожусь в какой-то хорошо сохранившейся комнате!
Нойнам радостно вздрогнул от этих слов. «Наконец что-то нашлось стоящее!»
Услышав, что происходит, командир корабля направил к Нойнаму третьего космонавта. Распуская упруго натянутый фал и подсвечивая себе под ноги, тот стал осторожно продвигаться к поблескивающему вдали огоньку.
Из дыры вновь послышался голос напарника:
– Скажешь кому – не поверят, куда я попал...
– Я поверю, – тут же отозвался Нойнам. «Может ли быть такое, что спустя столько времени я прикоснусь к остаткам моей бывшей планеты?»
Подошел третий космонавт.
– Ну, кому чем помочь?
Из глубины дыры мелькнул луч света.
– Что вы там возитесь?! – прокричал напарник. – Кто будет ко мне спускаться?!
– Да я, – торопливо ответил Нойнам и, попросив подошедшего космонавта подержать фал, стал спускаться в дыру.
Напарник встретил его в хорошем настроении.
– Только что говорил с командиром корабля, –сообщил он весело.
– Ну и до чего вы с ним договорились?
– Получил приказ, чтобы я, как опытный дыролаз, постоянно находился рядом с вами. Для страховки. Так что шаг вправо, шаг влево…
– Ну что же, вдвоём будет намного веселее, – согласился Нойнам.
Почувствовав под ногами твёрдую почву, он машинально провёл вокруг лучом прожектора и… застыл, пораженный увиденным. Это было хорошо сохранившееся обширное нежилое помещение. Весь пол был густо усыпан строительным мусором. Вдоль одной из стен просматривалось какое-то искорёженное решетчатое сооружение.
В сознании мелькнуло что-то знакомое. «А что, если…» Но Нойнам всё ещё не решался в это поверить. Направив луч вверх, он осветил дыру, сквозь которую только что спустился вниз. То, что она была округлой, а оголённые стержни арматуры торчали вверх, а не вниз, говорило ему о многом. Мысленно он даже представил себе картину произошедшего. «Такую дыру мог пробить лишь мой шар во время взрыва планеты. Только его мощный корпус способен выдержать такой удар».
Нойнам посветил под ноги. «Вот и место, где раньше стоял шар». Мысли перепутались, и он стал торопливо осматриваться. Ведь всё, что он видел вокруг, говорило о том, что находится в своей бывшей экспериментальной лаборатории. «Просто невероятный случай!» От нахлынувших эмоций Нойнам почувствовал слабое головокружение, а в висках застучало так сильно, что он чуть не потерял сознание. Машинально прислонившись к стене, он застыл в нерешительности, беспомощно опустив голову на грудь.
Заметив, что с подопечным что-то неладно, напарник поспешил к нему.
– Вам плохо? – участливо спросил он. – Может, вернёмся в корабль?
– Сейчас, сейчас всё пройдет, – отстранившись, ответил Нойнам.
Решительно стряхнув волнение, он взял себя в руки. Здесь, в этой лаборатории, прошла почти вся его жизнь. Да и жена часто бывала в ней. Вместе они и создали анданол. Вспомнилось, как она уговорила его проверить на ней действие анданола. Но случилось непредвиденное: она умерла прямо в шаре, хотя до этого все было успешно проверено на животных. Впоследствии он нашел причину смерти жены: при изготовлении анданола в его формуле недоставало точки. В итоге раствор получился чрезмерно сильным. После он уже не женился, а всю любовь отдал дочери…
Но нужно было заниматься делом, и, пересилив себя, он приступил к осмотру остатков лаборатории. Первое, на что обратил внимание, была клетка, в которой до взрыва содержалась Вета. «Да, повезло ей, что в момент катастрофы она оказалась в шаре вместе со мной».
Мысли прервал напарник:
– Ну, что, возвращаемся? Образцы я собрал, так что больше нам делать здесь нечего, кругом один мусор.
– Как это нечего?! – Нойнам негодующе воспротивился. – Это же моя бывшая лаборатория!
Удивлению напарника не было предела.
– Бывает же такое, – только и смог он это произнести …
Нойнам вдруг вспомнил, что где-то здесь должен находиться небольшой шарообразный контейнер. Об этом он и сказал напарнику.
– Ещё до взрыва я поместил в него подопытного зверька по имени Бик. Может, он ещё жив?
– Тогда давайте поищем, – предложил тот и стал разгребать одну кучу мусора за другой. – Если его не выбросило в космос, то он никуда не денется.
– У него и подружка есть, – с радостью сообщил Нойнам. – Живая. Ветой зовут.
– А где она?
– В зоопарке. Там ей сейчас хорошо.
– Вот будет радости, если встретятся!
Разгребая очередную кучу, напарник вдруг радостно закричал:
– Нашелся ваш шар!.. Ну что, откроем? Посмотрим, как ему там бедняге живётся.
– Ни в коем случае! – решительно возразил Нойнам. – Мы же находимся в безвоздушном пространстве. Откроем, когда вернёмся на Землю.
– Да я это так, – поправился тот, – в шутку сказал.
Внимательно оглядывая помещение, Нойнам вдруг вспомнил, что в этой же комнате должна находиться небольшая капсула с описанием химического состава анданола. И они тут же занялись её поиском.
– Сейчас мы тебя найдём, – энергично разгребая мусор, приговаривал напарник. – Видимо, для вас это очень важная вещь?
Нойнам поправил его:
– Не столько для меня, сколько для биологической науки. В ней плод всей моей жизни.
Ему не хотелось возвращаться без записей. «Без них мне трудно будет восстановить химический состав анданола». Они разворотили уже несколько куч мусора, когда в дальнем углу лаборатории вдруг что-то блеснуло. Подойдя поближе и подсветив прожектором, напарник вдруг отпрянул назад.
– Здесь труп! – тревожно воскликнул он. – Совсем высох.
Вместе они тщательно осмотрели его. Оказалось, что поблёскивали очки, лежавшие на черепной коробке скелета.
– В таких очках ходил один из моих лаборантов, – вспомнил Нойнам. – Хороший был парень. Помню, перед самым взрывом он зачем-то зашел в лабораторию.
Некоторое время они молча стояли у трупа, не зная, что предпринять. Лишь раздавшийся в шлемофоне требовательный голос командира космолёта вернул их к реальности.
– Что-то не слышно вас. Почему молчите? Кто из вас будет докладывать?
– Я доложу, – встрепенулся напарник. – Докладываю. Обнаружен труп сотрудника лаборатории, принадлежавшей Нойнаму.
– Ясно, – отозвался командир. – И что вы с ним собираетесь сделать?
– Пока не знаем. Может, подскажите?
– Так это, как пожелает Нойнам. Можем забрать труп с собой. Предадим земле, как положено.
Нойнам возразил:
– Никуда везти мы его не будем. Оставим здесь, среди остатков его родной планеты. Считаю, что так будет правильней.
– Ну, хорошо, – согласно сказал командир. – Я согласен с вашим решением. Давайте так и поступим…
Вскоре среди обломков и мусора нашлась и металлическая капсула. Нойнам открыл её и вытащил, свёрнутый в трубочку лист бумаги. Записи формулы анданола не пострадали…
В последний раз Рен Нойнам с грустью окинул взглядом лабораторию. В созерцании и воспоминаниях он простоял какое-то время, прощаясь с лучшими годами прожитой жизни, пока в гермошлеме не раздался сочувствующий голос командира корабля:
– Почему не слышно вас? Может, помочь чем?
Нойнам ответил не сразу. Да и что можно было ответить? Здесь, что ни шаг, всё было для него интересно. Хотелось походить и по другим комнатам. Но они были сильно разрушены, и войти в них он не решился…
– Ну, что молчите? – ещё раз напомнил командир корабля. – Ещё что-нибудь обнаружили?
– Извините, задумался, – наконец, отозвался Нойнам и шутливо спросил: – Нельзя ли весь астероид захватить с собой?
Командир тоже был не лишен чувства юмора.
– Отчего же? – сразу согласился он. – Подцепим тросом и отбуксируем прямо на Землю. Только что с ней будет потом, чур я не отвечаю.
Этот разговор несколько успокоил Нойнама.
– Хорошо, командир, так и сделаем, – в радостном настроении продолжил Нойнам. – Миссию свою мы выполнили – нашли, что нужно. Вот теперь я готов за всё ответить, но при условии, что вы доставите меня на Землю живым и невредимым.
– Значит, есть что сказать и показать людям?
Нойнам ответил уже в приподнятом настроении:
– Это будет не меньшей научной сенсацией, чем мое появление на Земле!
Научная экспедиция обследовала ещё несколько астероидов и даже оба спутника Марса. На этом задача её была полностью выполнена, и космический корабль взяла курс на планету Земля…
После возвращения на Землю перед Нойнамом, да и всей мировой наукой, встал первоочередной вопрос:
«А что же там, в шаровом контейнере? Жив ли подопытный зверёк Бик?» Ведь он провёл несчётное количество времени без воды, воздуха и пищи…
Операцию по вскрытию шара академик Спирин решил провести в своём родном институте, для чего выделил специально оборудованное помещение. Нельзя было допустить, чтобы непродуманное вторжение в шар навредило зверьку. Прежде всего воздух в лаборатории сделали абсолютно стерильным, и на всякий случай установили реанимационную аппаратуру, в случае если потребуется искусственное жизнеобеспечение Бика.
Вскрытие контейнера опять поручили лаборанту Анатолию – у него уже был такой опыт. Но, памятуя о том, что произошло с ним и его товарищами при вскрытии большого шара, он надел гибкий водолазный костюм и попросил всех присутствующих оставить его одного...
Шар он открыл без особых проблем. Всё ещё находившийся в нем анданол тут же перешел в парообразное состояние. Лабораторный вентилятор немедленно выбросил его наружу. И только теперь в комнату вошли остальные участники эксперимента…
Бик лежал на самом дне шара, не подавая явных признаков жизни. Но и считать его мёртвым не было пока оснований. В общем, зверёк был ни жив, ни мёртв. И тогда в ход был пущен весь арсенал медицинских средств и способов, чтобы оживить его. Но сколько ветеринары ни бились, оживить зверёныша не удалось…
Переживая случившееся, все направились в директорский кабинет и молча расселись на диванах и стульях. С улицы сквозь открытые окна врывался в тишину кабинета раздражающий лай бездомных собак и шум проёзжающих автомобилей. Но привычка игнорировать постоянные уличные шумы прочно въелась в сознание каждого горожанина. Поэтому никто не обратил внимания, как в городской шум ворвались какие-то непонятные звуки. Со временем они становились всё яснее и громче, а Нойнаму в них стало угадываться что-то знакомое...
Некоторое время он сомневался. «Что за наваждение? Может послышалось мне?» Наконец встал и распахнул дверь кабинета – на пороге стоял Бик…
После всестороннего обследования его отвезли в зоопарк и поместили в тот же вольер, в котором уже находилась Вета. За неотложными делами Нойнам надолго забыл про эту милую парочку. Лишь неожиданный телефонный звонок напомнил ему об этом. Приятный женский голос сообщил, что его приглашают в зоопарк. На его вопрос: может, что-то случилось с Ветой, ему лишь ответили, что это для него будет сюрпризом, и что к двум часам его будут ждать у входа в зоопарк.
От такого интригующего приглашения он не мог отказаться и явился точно в назначенный срок. Еще издали он увидел у окошка кассы зоопарка длинную очередь. «Наверное, появился интересный экспонат». К нему подошла миловидная женщина в белом халате и представилась служащей зоопарка. Услышав, что его звать Нойнам, она приветливо улыбнулась:
– Я сразу узнала вас по фото в газете. Хорошо, что вы пришли к нам. У нас пополнение, поэтому у кассы такой ажиотаж. Все стремятся посмотреть на зверят.
«О чём она говорит?» – никак не мог он понять, но и спросить не решался. А женщина всё говорила и вела его туда, куда спешила толпа посетителей. В основном все были с детьми. Сначала Нойнам поддакивал, а затем решился спросить:
– А почему все идут в одну сторону?
Сопровождающая загадочно улыбнулась.
– По вашему вопросу я поняла, что вы действительно ничего не знаете. Ну что же, пусть это будет для вас сюрпризом.
Продолжая сбивчиво говорить, она подвела Нойнама к вольеру, расположенному в самой глубине зоопарка. За его сетчатой оградой толпилось много народа. И вдруг до слуха донеслись знакомые звуки. Радостное чувство охватило его. Подойти к ограде было почти невозможно, но опять его выручила сопровождающая:
– Пойдёмте, я проведу вас прямо в вольер. А то вам трудно будет всё хорошо рассмотреть.
– Не беспокойтесь, – возразил, было, он, – мне и отсюда хорошо видно.
Она не ответила и буквально втолкнула его в приоткрытую дверь вольера. И вдруг из просторной приземистой будки выглянул Бик. Он сразу узнал Нойнама и, радостно взвизгнув, подбежал к нему. Следом за ним появилась и Вета. Нойнама она очень любила, поэтому закатила вокруг такую быструю карусель, что Нойнам с трудом подхватил её на руки.
Неожиданно она соскочила на землю и бросилась обратно в будку. За ней убежал и Бик. Что там происходило, не было видно, но после недолгой возни Вета появилась снова. Но теперь она была не одна. Следом за ней, один за другим, неуклюже переваливаясь из стороны в сторону, вышагивали два великолепных зверёныша, как две капли воды похожие на своих родителей. Торжественное шествие замыкал Бик. Появление малышей толпа встретила радостным криком. Нойнам подхватил обоих зверьков на руки и нежно прижал к себе, на что публика взорвалась звонкими криками и аплодисментами. Вытянув вверх длинную мордочку, Вета присела на задние лапки и радостно запищала. Бик тут же поддержал её – получилось что-то вроде дуэта...
Как завороженные, зрители сразу притихли, а некоторые даже пустили слезу... Они не догадывались, что никого роднее из прошлой жизни у Нойнама сейчас не было. Опустившись на колено, он отпустил зверят, и нежно прислонил к себе Вету и Бика.
Из зоопарка Нойнам возвращался, борясь с противоречивыми чувствами. С одной стороны, это была радостная встреча с прошлым, а с другой – горечь от потери всего, чем он жил когда-то на родной планете…
Эпилог
…Научный полёт космического корабля ООН был не напрасным. Он позволил укрепить гипотезу Нойнама, что Луна, астероиды и многие спутники других планет Солнечной системы являются бесформенными осколками его бывшей родной планеты, некогда существовавшей между орбитами Марса и Юпитера. А переселенцы с него стали основателями человека европейского типа.
Что же касается подлинного названия планеты, то для науки это никакого значения не имеет. Главное, что огромное количество её осколков по-прежнему, не находя пристанища, бороздят околосолнечное пространство, невольно угрожая безопасности нашей планете Земля.
Астероиды постоянно напоминают нам о плачевных результатах неразумного отношения к природе жителей взорвавшейся планеты, о тех просчётах, которые в погоне за жизненным комфортом совершили соотечественники Нойнама. Но, к сожалению, и мы, жители Земли, во многом повторяем их ошибки.
Так сможем ли мы, современники, сделать из космической катастрофы правильные выводы, если наш ныне здравствующий мир столь сильно дезориентирован в определении истинных ценностей, среди которых человеческая личность занимает далеко не первое место?
Заканчивая эту довольно грустную космическую историю, хотелось бы крикнуть на весь наш мир:
– Люди! Земляне! Помните! Переселяться нам некуда! Земля – это наш общий дом, подобно космическому кораблю, безостановочно движущийся во Вселенной! Так будьте же заботливыми хозяевами его! Космическая трагедия с нами, с нашей планетой не должна повториться!..