Семь лет скитался Мгер по свету.
Семь грозных дэвов истребил,
Да только счастья не добыл,
И, наконец, в Багдад к рассвету
Явился, в рог свой затрубил,
Как твой Роланд:
«Гоар, я дома! – кричит,-
(а в доме тишина), –
Налей, Богиня и жена,
В ладони странника вина!
Встречай!
Иль нынче нет приёма»?
Бежит предчувствием томим
По тронным залам в нетерпеньи
И вдруг, о Боже, перед ним
Его Гоар в оцепененьи
Холодном,
без сердцебиенья,
В венце, что был им так любим,
Лежит, исполнена смиренья.
В руке письмо:
«Прощай, далёкий.
Тоска ужалила меня.
Тебя всё нет.
Прошли все сроки
Судьбой завещанного дня,
Когда опять тебя увижу.
Нет сил и нет желанья жить.
Не осуждай, родной, прости же,
Коль в чём умела досадить.
Я поищу тебя у Бога,
Вдруг ты в раю и встречи ждёшь.
Не укоряй, не сетуй строго,
Коль жив - и мёртвую найдёшь.
Тоска больное сердце гложет.
В Сасун свези меня, к Хандут.
Хочу лежать на смертном ложе
Я рядом с ней.
Пускай найдут
успокоенье наши души.
Да будет верным мой удар,
Что плоть уставшую разрушит.
Супруга вечная - Гоар».
По сердцу Мгера паутиной
Морщины скорби пролегли.
С Гоар в Сасун дорогой длинной,
В слезах, на верном Джалали
Он двинулся, чернее тучи.
Был полон красок, но поблек
Подлунный мир.
Тоской измучен,
Мгер проклял уходящий век.
Альков в могиле мамы милой
Он вырыл для своей Гоар
И долго плакал над могилой,
Кляня отца бессмертный дар.
Что в жизни, если рядом нету
Того, кто дорог на века?
Зачем бродить по белу свету,
Считая скорби облака?
«Отец, ты слышишь?».
«Сын любимый,-
могильный трепет пробежал,-
Будь мужем!
Счастье повторимо.
Жизнь протекает мимо, мимо…
Дрожит Божественный фиал.
Горит неверными кругами…
За старым миром – новый мир
Мудреет новыми богами,
Где современный нам кумир
Меняет ангельские перья,
Берёт иные рубежи.
Прости, обиды не держи.
Живи, исполненный доверья,
Что приближается, грядёт
Спасенье каждого творенья.
В прекрасный день Богоявленья
Проснётся избранный народ.
Ступай на Ван, в Агравакар,
Мечом раздвинь утёс на части;
Войди в него, доверься власти
Судьбы, до нового витка.
Едва закончится виток,
Злосчастья людям приносящий,
Твой добрый меч и твой конёк,
Лиловым трепетом косящий,
Спасут,
поверь мне сераскир,
Сасун от злого супостата.
Он расцветёт, как встарь когда-то,
Едва созреет для возврата
Героев обновлённый мир.
Взойди звездой над этим миром,
Чтоб вечной истиной сиять.
И прах земли под сераскиром
Да не расступится опять».
Давид умолк. Ни слова боле
Из-под плиты не донеслось...
Мгер не запамятовал роли
И всё как сказано сбылось.
С конём в скале Агравакара
Поныне грезит Мгер и ждёт,
Когда над храмом Цовасара
Звезда счастливая взойдёт.
Эпилог.
Расцвёл короной эпилога
Костёр имён, как лала жар:
Да будут святы, волей Бога,
Сасун,
праматерь Цовинар,
И Санасар с Кери-Торосом,
Ревнивый к славе Багдасар,
И Дехцун–цам,
что в Цовасар
Вплетала огненные косы.
Будь свят Оган миролюбивый,
И старший Мгер,
и Армаган,
И наш Давид,
с мечом над гривой
коня,
Погибелью врагам.
Хандут-хатун да освятится
В умах людей,
и младший Мгер.
Пусть той же славы причастится
Гоар,
как верности пример.
Исмил–ханум...
Её заботой
Был всё же выкормлен Давид.
Пусть Мгера памятный визит
Её в потомках сохранит,
Простим обиды ей, чего там!
Своих родителей помянем
Добром.
Да будет с ними мир,
Но тем, кто крив,
желать не станем
добра.
Да сгинет злобный Мсыр,
И Мсра-МелИк,
Верго трусливый,
Блудливая Ханум-Сарья.
Навек запомнится кичливой,
С клеймом убийцы нечестивой
Чымшкик и вся её семья.
Да славятся умельцы слова –
Вот этих льющихся страниц.
Мы благодарно вновь и снова
Склоняемся пред ними ниц.
Бессмертны корифеи духа,
Что, памятью обожжены,
Несут преданья старины
Из уст в уста,
от губ до слуха.
Мир вам.,.
Иллюстрация Нины Габриэлян.