(Сокращённая версия)
Автор благодарит всех, когда-либо писавших на тему перемещений во времени за неоценимую помощь в написании рассказа.
Пролог
Что мы знаем о времени?
Не только простые люди, но и выдающиеся учёные умы порой не могут объяснить те или иные феномены этого мира. Время – одно из таких феноменов. В народе говорят, что оно утекает, но откуда и куда? Кто-то об этом не задумывается, иные жалеют, что не в силах вернуть обратно прожитую жизнь. Считается, что время субъективно – оно рассчитывается, беря за эталон то, что в нашем мире является постоянным. Благодаря вращению Земли вокруг Солнца, мы знаем, во сколько следует вставать, есть, во сколько ложиться спать. Однако теория не даёт понимания самой природы времени – что собой представляет, по каким законам живёт и так далее. В одном детском мультипликационном сериале даётся очень правильное определение: «время это то, что не даёт всем событиям происходить одновременно». Мы живём в мире, где действуют законы развития от прошлого к настоящему и будущему, и это не зависит от такого поверхностного восприятия человеком времени как смена дня и ночи, лета и зимы. Вероятно, если бы этого фактора, обусловленного движением планет, не было, человек всё равно существовал бы биологически, а значит, осознавал свою зависимость от неумолимого течения времени. Его цикл неминуемо оканчивался бы старением и смертью, а в процессе жизни происходили бы события, к которым впоследствии, возможно, хотелось бы вернуться.
Так знаем ли мы что-нибудь о сущности времени, пока не подвластной человеку? Фантасты давно уже бьются над этой проблемой. Одни, как, например, Стенли Вейнбаум утверждают, что во времени путешествовать в принципе невозможно, поскольку скорость света слишком велика, чтобы её можно было преодолеть. Другие считают, подобные путешествия практически выполнимыми, ведь речь идёт не о тупом забеге против ветра, а создании искусственных тоннелей или и вовсе моментальном (нулевом) перемещении в пространстве и времени. Однако далее следуют диаметрально противоположные воззрения на возможность влияния путешественника на минувшие события.
И пока это исключительно вопрос веры. Верите ли вы в то, что наше будущее ещё нигде не записано – как говорит доктор Эмет Браун – герой знаменитого фильма Стивена Спилберга «Назад в будущее», или в то, что произошедшее однажды изменить уже нельзя – как говорится в не менее известном фильме Тэри Гильема «12 обезьян»? А быть может, вы предпочитаете придерживаться теории, принадлежащей перу писателя Стивена Кинга? Этому выдающемуся автору, надо думать, просто надоело размышлять над вышеописанными законами времени, и он решил ограничиться тем, что «нельзя появиться в городе Даллас штат Техас 22 ноября 1963 года и предотвратить убийство Кеннеди», потому что в прошлом время сворачивается в спираль и самоуничтожается в вечности.
Какая из этих теорий верна, доподлинно установить, к сожалению, невозможно… или, по крайней мере, было невозможно до июня 2003 года, когда произошла нижеследующая история. Прошу иметь в виду, что имена героев сознательно изменены, дабы читатель не мог побеспокоить людей, по воле автора и без того переживших неприятные события. Вы лишь можете поверить мне на слово, что всё в этой истории выдумано мною и потому является чистой воды правдой. Клянусь Робертом Хайнлайном.
Глава первая
Доклад был назначен на пятницу. Доктор Пономаренко готовился к нему всю неделю, сидя ночами за чертежами. И немудрено – желаемый результат мог бы положить начало новой эре в человеческой истории. Так он и заявил своей жене перед уходом на работу. Та ответила, что слышала это уже миллион раз, когда звала его ночью спать. Извинившись, доктор поцеловал её и вышел за порог. Работал он в одном Московском Научно Исследовательском Институте, носившем название «Хронос». Занимался институт, как следовало из названия, проблемами времени и его изучением, но не только. В сферу его интересов входили также и некоторые феномены, такие как телепортация в пространстве и времени, принципы функционирования «червоточин» и даже близкие контакты третьего рода. В общем, всё то, от чего другие институты предпочитали отмахиваться. Злые языки поговаривали, что если бы Институт носил известное по фантастической повести братьев Стругацких название, это никого бы не удивило, поскольку в плане результатов работы у него не было НИИЧАВО. Вероятно, единственной наукой, которую сумели освоить люди, находившиеся в руководстве института, был распил государственных дотаций, а также умение запудривать мозги инвесторам. Вот эту-то порочную практику и намеревался изменить наш герой, представив на суд высокой коллегии реальную теорию, способную привести к открытию века.
Забежав к себе в кабинет, доктор Пономаренко первым делом обратился к зеркалу. То, что в нём отразилось, ему не слишком понравилось. Немолодое усталое лицо, песочного цвета волосы и очки половинки. А ведь это человек, которому в прошлом месяце исполнилось всего 39 лет.
«Что ж, издержки профессии», - с грустью подумал он.
Поправив галстук и застегнув пиджак, доктор взял чертежи, половина из которых принёс из дома, и направился в зал, где его уже ждала комиссия коллег-учёных.
* * *
Переступив порог просторного помещения, Пономаренко отметил про себя, что занятых мест куда меньше, чем он надеялся.
Значит, не многим интересна его теория. Печально.
- Доктор Пономаренко, - поднялся один из учёных, - здравствуйте! А мы вас уже заждались.
- Здравствуйте, профессор, - с недовольством откликнулся доктор.
Он терпеть не мог этого самодовольного и высокомерного типа и поначалу не понял, что он здесь делает. Но теперь-то всё прояснилось – профессор пришёл лишь за тем, чтобы посмеяться над его абсурдной, как он считал, теорией.
- Что вы нам сегодня покажете?
«Подождите, - не без толики самодовольства подумал Пономаренко, - вот выложу свои чертежи и такое покажу!».
Он извлёк из портфельчика плакат, пачку каких-то бумаг и небольшую спираль из медной проволоки.
- А это зачем?
- Для наглядности.
Доктор одарил профессора пренебрежительным взглядом и принялся развешивать плакат. На плотном, плохо поддающемся расправлению, холсте обнаружилась всё та же спираль, только изображённая в виде дороги с едущей по ней автомашиной. Всё остальное пространство на схеме оказалось зарисовано облаковидным туманом. Ближе к центру виднелась синяя надпись – «прошлое», в середине под автомобилем – «настоящее» (это было написано чёрными чернилами) и, наконец, на пути следования машины – красное слово – «будущее». Пономаренко развернулся лицом к зрителям и заговорил.
- Вначале я хотел бы пояснить, что изображено на плакате. Это время – такое, каким я его себе представляю.
Он взял спиралевидную проволоку и поднял над головой, чтобы всем было видно.
- Представьте себе, - продолжал доктор, - что вот это дорога, по которой мы все движемся. Если вы посмотрите на плакат, вы увидите машину, едущую по этой дороге из центра. Это внепространственное шоссе есть время, и оно стоит на месте. Движемся только мы – «настоящее», которое я изобразил в виде автомобиля. Вы также можете видеть облака. Как я сказал, время неподвижно и, внимание – история тоже. Она, как туман, висит над нашим шоссе, а мы, «настоящее», наматывая всё новые и новые круги, вновь и вновь въезжаем в одни и те же события, только немного видоизменённые, потому что машина движется всё же не по кругу, а по спирали.
- Ничего глупее в жизни не слышал, - начал, было, профессор, но его решительно осадил другой учёный.
- У вас есть какие-нибудь вещественные подтверждения вашей теории, или это только голословные заявления? - спросил он.
- Я передам вам результаты исследований, над которыми работал последние три года. Сейчас же могу сказать, что это теория может объяснить некоторые феномены, существующие в мире. Историки заметили, что по какой-то необъяснимой причине, человечество из года в год, из века в век постигают одни и те же несчастья. Так не бывает. В конце концов, должны же были мы за столько лет развития хоть немного поумнеть и не наступать на одни и те же грабли, но нет! Две мировые войны, две революции и чёртова уйма гражданских войн. Да эти события даже происходят примерно в одно и то же время. Например, Революция 1917 года и разгон Верховного Совета 1993, произошли в октябре, а поход Корнилова на Петроград до неприличия схож с событиями, известными как ГКЧП. Есть расхожее выражение – «история повторяется». Теперь мы знаем почему. Более того, и это то, ради чего была созвана мною эта комиссия. Я придумал, как путешествовать во времени.
По залу прокатился ропот.
- Да, вы не ослышались!
Пономаренко снова взял проволоку.
- Помните, я говорил о природных феноменах, которые объяснимы в свете моей теории? Есть множество свидетельств того, что человек, внимание – способен видеть давно свершившиеся события. Их принимают то за миражи, то за видение призраков, но я убеждён, что это всего лишь отражения тех событий, которые когда-то действительно происходили на этом месте. Кстати, зачастую при сопоставлении именно так и выходило. Часто люди видят на горизонте отражения сражений, которые велись на этой территории тысячи лет назад. Это доказывает, что прошлое, наша спираль, не самоуничтожается, как утверждал Стивен Кинг, а сохраняется – только на соседнем с нами витке. Более того, мы способны невооруженным взглядом видеть происходящее там, то есть, не изолированы полностью от нашего прошлого. Это, если хотите, эффект миража в пустыне, который тоже не на пустом месте берётся. Это реальные объекты, лишь находящиеся дальше или не там, где кажутся наблюдателю. Мы не можем знать, под влиянием каких физических законов и от чего отражаются временные миражи, но факт есть факт – прошлое видимо в настоящем, если ничего не мешает видеть. Например, при наличии отсутствия гор, если можно так выразиться. Так что нам мешает буквально построить мост из настоящего в прошлое, или, если хотите, прыгать через этот пространственный обрыв с витка на виток? Таким образом, можно перенести отдельные предметы или человека в прошлое.
- А вы не боитесь в итоге доиграться? - спросил учёный, ранее осадивший профессора. – Что если в результате вашей деятельности кто-нибудь и впрямь наступит на бабочку? Ведь природа, Бог, если хотите, вполне способна отомстить человеку за подобное вмешательство в её прерогативу. Что если всё живое на земле просто возьмёт да и кувыркнётся во вчерашний день?
- Ну, я верю, у нас хватит благоразумия не проводить столь смелые эксперименты. Не думаю, что в итоге из-за меня кто-то умрёт.
- Я бы хотел ознакомиться с материалами, - подал голос профессор, - а то мы обсуждаем, обсуждаем, а что обсуждаем – не знаем.
- Пожалуйста, - ответил Пономаренко. - Но здесь не только обоснование моей теории, здесь подробная схема машины для путешествия во времени. Хоть завтра начинай строить. Мне нужны только средства для проведения дополнительных исследований.
- Я возьму эти чертежи и, как следует, изучу, - сказал учёный. - А пока никаких исследований с вашей стороны производиться не будет.
Профессор ухмыльнулся, бросив на доктора ироничный взгляд.
- Всё. Через неделю собираем новое совещание по тому же вопросу.
- Но… - попытался возразить Пономаренко.
- Недели мне вполне хватит, а вам, коллега, я бы порекомендовал отключиться от всех мыслей. Правда, вы неважно выглядите!
В считанные минуты все учёные собрались и покинули зал.
- Вы неважно выглядите, - с издёвкой повторил профессор и, толкнув доктора плечом, вышел вслед за остальными.
«Ребячество какое-то».
Пономаренко остался в зале наедине со своими мыслями.
Глава вторая
Неделя пролетела незаметно. Для одних спокойно – буднично, для иных – в бесконечных интригах. Шутка ли? Стольким нужным людям необходимо запудрить мозги, а кого-то и откровенно подкупить. Не деньгами, конечно – потенциальным положением. Все же прекрасно понимают, что создатель первой в мире машины времени взлетит высоко, а профессор умел сыпать обещаниями тем, от кого ныне так много зависит. Пономаренко абсолютно точно станет набирать команду за талант, так что при его участии в проекте кое-кому ловить будет нечего. То ли дело профессор. Поэтому придя в то утро на работу, он уже точно знал, чью кандидатуру поддержит совет. Отсюда и налакированная причёска и общий холёный вид – нужно выглядеть презентабельно.
Тем временем, ничего не подозревавший Пономаренко, тоже собирался на заседание комиссии. Выйдя из своего кабинета, он зашагал по коридору, ведущему в зал, на входе в который столкнулся с профессором.
- Ааа, доктор Пономаренко? - заулыбался тот. - На собрание идёте?
- Вижу, вы тоже, - хмуро отозвался доктор.
- Да, вот только…
- Что? - не выдержал паузы Пономаренко.
- Пустят ли вас туда?
- В смысле?
- Ну, я не знаю! А вдруг?
- Что вы имеете в виду?
Доктор еле сдержался, чтобы не схватить наглого типа за грудки.
- Посмотрим – посмотрим!
Профессор открыл дверь и прошёл в зал. Пономаренко последовал за ним.
- Доктор Пономаренко, - окликнул его одни из присутствующих, (доктор не был уверен, но ему показалось, что на первом заседании его не было). - Вы не могли бы подождать снаружи?
- Что? - не поверил своим ушам Пономаренко.
- Выйдете, пожалуйста!
Доктор обвёл присутствующих ничего не понимающим взглядом. На мгновение он задержался на учёном, который защищал его на прошлом заседании. Тот сидел с отрешённым выражением лица, уставившись куда-то в сторону. Остальные демонстрировали заинтересованность, кто-то предвкушение. Наконец он перевёл глаза на торжествующе улыбающегося профессора, и всё понял. Выдохнув, Пономаренко кивнул и покинул помещение.
* * *
Пулей влетев в свой кабинет, доктор обнаружил в нём своего ассистента – рыжеволосого Юрия.
- Что случилось? - спросил тот.
- Они меня от…, прости, кинули, в общем!
- Что?
- Что слышал! – сорвался доктор и, повторив непечатное выражение, уже спокойнее продолжил. – Насколько я понял, профессор присвоил себе мой проект, и теперь меня не допускают на совещание.
- Но почему? В смысле – это вообще как?
- А чёрт его знает! Я тоже, Юр, ничего не понимаю. Но ты же знаешь профессора, он всё, что хочешь, сделать может.
Примерно через час, когда заседание, наконец, закончилось, в кабинете доктора появился его давешний покровитель. Пономаренко по-прежнему безмерно уважал этого учёного за чёткую позицию и неподдельную любовь к науке, а не благам, прилагающимся к его высокому положению. Если кто-то и мог объяснить им, что сейчас произошло, то только этот умудрённый опытом человек.
- Здравствуйте, доктор, - печально начал он.
- Здравствуйте!
Учёный замялся.
- Что случилось? – напрямую спросил у него Юрий
- Профессор уговорил консилиум передать ему все ваши чертежи и разработки.
- Что? - вскочил Юрий. - Это же… Он же… Как?
- Чего-то типа этого я и опасался, - вздохнул Пономаренко.
- Это ещё не всё!
- Не всё?
- А что ещё? - жестом руки остановив ассистента, спросил доктор.
- Они хотят… То есть он хочет, чтобы они дали ему карт-бланш в действиях в отношении вас.
- То есть? - опять не выдержал Юрий.
- Если профессор его получит, он будет иметь право выставить вас с доктором из института, - обращаясь к Юрию, ответил учёный.
Пономаренко и его ассистент тревожно переглянулись.
Глава третья
С тех пор как доктор Пономаренко и Юрий узнали, что им грозит со стороны профессора, минуло уже две недели. Всё это время оба находились в постоянном ожидании худшего, не предпринимая, меж тем, ничего резкого. Они понимали – высунешься, ещё быстрее полетишь в бездонную пропасть того пресловутого пространственного обрыва, из-за которого весь сыр-бор. Тем более в глубине души доктор так до конца и не верил, что его коллеги-учёные посмеют выкинуть его на улицу. Поэтому, когда Юрий сообщил ему весть, на Пономаренко чуть столбняк не напал. Случилось это, когда доктор пришёл очередной раз утром на работу. Его ассистент подскочил к нему и, явно волнуясь, заговорил:
- Профессор до нас добрался! Его люди сейчас, наверное, уже выносят всю нашу аппаратуру из лаборатории.
По его голосу явственно чувствовалось – он тоже не верил, что это может произойти.
- Чёрт, - скрипнул зубами доктор.
- Что будем делать? - спросил Юрий
- А что тут сделаешь? Всё, мы проиграли! Нет, мы, конечно, пойдём, поломаем комедию перед профессором, разнесём в пух кабинет начальника, но что толку-то?!
- Ну, тогда пойдём!
Доктор Пономаренко посмотрел на своего ассистента.
- А, пошли! Помирать, так с музыкой!
* * *
Юрий был прав; к тому времени, как они приблизились к лаборатории, люди профессора уже выносили из неё последние приборы.
- Так, остановитесь! - игнорируя самого профессора, обратился Пономаренко к одному из его людей. - Это моя лаборатория!
- Уже нет! - встал перед ним профессор.
- С каких это пор?
- С сегодняшних. Теперь в ней работаю я!
- Над нашим проектом! - не выдержал Юрий.
- Именно так!
- Вы не имеете права, - опять заговорил доктор.
- Имею! Я имею вас обоих, благодаря вот этому документу!
Он достал из кармана лист бумаги
- Интересно! - кивнул Юрий. - Честно купил?
- Да как вы смеете?!
Профессор побагровел.
- Можете считать, что с этого дня вы оба безработные. Прошу покинуть здание института.
- Ну что, пойдём разносить кабинет начальника? - глядя в спину уходящему профессору, спросил Юрий
- А смысл?
- Тоже верно. Теперь мы здесь никто.
* * *
Выйдя на улицу, Юрий спросил:
- Ну, куда мы дальше?
- Не знаю, - пожал плечами Пономаренко. - Искать новую работу, наверное. Знаешь, тебе будет проще сделать это отдельно от меня.
- То есть?
- Больше шансов. Я представляю, какой скандал раздует из этого профессор. А ты сам по себе, как бы и не причём.
- Ага, значит, думаете, что пока вы будете безуспешно искать работу, я прикинусь вашим бессловесным ассистентом? Мол, возьмите меня, пожалуйста, я ничего не знал, ничего не ведал, мне приказывали, я выполнял – так что ли?
- А разве нет?
- Ну, знаете! Я от вас такого не ожидал!
Юрий развернулся и пошёл прочь. Обиделся. Впрочем, ладно – переживёт. У парня есть ещё шанс на выстраивание какой-никакой карьеры, пусть и ценой потери друга. А солнце меж тем едва подбиралось к полудню. Короткий у них в этот раз выдался рабочий день. Доктор Пономаренко вздохнул, присел на парковую скамейку и задумался.
Когда он в последний раз размышлял о времени, он затронул очень интересный аспект. Что, если время едино и неизменно? Известно, что в трёхмерном пространстве перемещение из пункта «А» в пункт «В» предполагает ваше неминуемое появление в пункте назначения, если, конечно, вы не измените направление. Путешествие же в четырёхмерном пространстве отличается от обычного лишь тем, что ваш пункт «В» окажется раньше вашего пункта «А». Если так, то получается, что куда бы вы ни попали, вы становитесь человеком, зафиксированным в той временной точке, задолго до своего фактического отправления. Доктор мысленно перебрал все фантастические произведения, прочитанные им за его жизнь. И особое внимание он заострил на Гарри Поттере, которого прочитал, казалось бы, мимоходом – от нечего делать. Тем не менее, в финале книги «Узник Азкобана», он наткнулся на теорию, которую уже слышал не раз, и которая представлялась ему наиболее правдоподобной. В фантастических романах люди не раз спасали самих себя, и понимали в чём дело, только отправившись в прошлое, и сделав то, что они уже видели со стороны. Или, как в случае с «Профессиональным оборотнем», только слышали. Что, если и он – доктор Пономаренко – уже видел, скажем, своих вернувшихся внуков, но не придал этому значения? Если так, то можно… От следующего предположения сердце великого учёного забилось сильнее. Ему пришла в голову почти бредовая идея. Но чем чёрт не шутит? Он вскочил с места и снова задумался. Куда ему теперь? Домой за видеокамерой? А если не получится? Если это и впрямь лишь бредовая теория? Доктор Пономаренко колебался: с одной стороны он хотел проверить всё сегодня же, но с другой, боялся того, что это может не получиться или наоборот. Если задуманный им опыт увенчается успехом, его жизнь никогда уже не будет прежней. Так делать или не делать? Этот вопрос представлялся ему в тот момент едва ли не Шекспировским. Пытаться или нет?!
Глава четвёртая
Телефонный звонок застал доктора Пономаренко врасплох. Он уже и не надеялся вновь ступить в стены родного института, а тут на тебе: мало того, что рано утром, мало того, что спустя неделю после официального увольнения, так ещё и с пометкой «срочно!». Срочно появиться на работе, между прочим – бывшей! Но доктор Пономаренко не из тех, кто игнорирует приказы. Встал, оделся, и срочно появился на бывшей работе. Хотелось бы только узнать: а по какому собственно праву, господа хорошие, вы меня вызываете? Я ведь у вас больше не работаю. Вот тогда уж точно получишь комплекс предсказуемых последствий – пинок под зад и в дальний путь на долгие года. Так ведь был же пинок, был, так что хуже не будет – говори что хочешь, делай что хочешь – это больше не твоя работа, это больше не твои коллеги. Но, увы, не из таких доктор Пономаренко. Робкий стук в дверь, в ответ – грозный окрик:
- Кто там?
В проёме показалось знакомое лицо бывшего подчинённого.
- Вы меня вызывали?
- Да, Пономаренко! Проходите!
Доктор протиснулся в кабинет.
- Садитесь!
- Что случилось? Насколько я помню, вы меня уволили.
- Сядьте, наконец!
Пономаренко подчинился.
- Дело в том… - начал было шеф, и запнулся.
Великому учёному показалось, что он чего-то не хочет говорить. Однозначно не хочет. Однако Пономаренко решил не торопить события.
- Вчера у дома № 10 по Ольховской улице было совершено нападение. Ограблен профессор Терлеев.
Доктор удивлённо поднял бровь.
- Украли ваши чертежи, которые он всегда носил с собой.
Пономаренко понимающе кивнул и улыбнулся.
- Надеюсь, больше объяснений не требуется?
Да, действительно. Доктор Пономаренко и без того уже всё понял. Чертежи украдены, потеряны навсегда и единственный, кто может их восстановить – это он – великий учёный, доктор Пономаренко, и желательно в кратчайшие сроки. Раньше, чем те, кому грабители их продадут, построят собственную машину времени и заявят об этом на весь мир. Но вот вопрос – станет ли великий учёный, которого смешали с грязью, помогать своим бывшим коллегам? Начальник нервно ждал ответа. Доктор думал…
- Я у вас больше не работаю, - наконец сказал он.
- Это значит…
- Это значит – я ухожу! Крутитесь, как хотите!
Пономаренко резко развернулся и покинул «высокий» кабинет.
* * *
Выйдя из здания института, доктор остановился посреди улицы.
«Ну, и куда теперь идти? И что делать дальше?».
Только теперь он понял, что несколько поспешил, порвав все отношения с родным институтом. Ведь работы у него как не было, так и нет, а жене он сказал, что просто взял отпуск. Да и жить на что-то надо. И тут он достаточно невпопад вспомнил о своей идее, сорвавшейся из-за временного отсутствия в доме видеокамеры. Вспомнил он также и то, что камера есть у его бывшего ассистента. Сам пока не понимая, чем это ему поможет в будущем, он поспешил к дому Юрия. Если он даст свою камеру и согласится поработать оператором то… То что? Об этом думал великий учёный, стоя перед закрытой дверью квартиры своего друга. Скоро она отворилась, и в проёме появилось знакомое веснушчатое лицо. В первый момент доктор не понял, что с ним не так, однако спустя какую-то секунду, сообразил – Юрий пьян, причём в стельку.
- О, Пономаренко, - заплетающимся языком промолвил он. - А ты здесь что делаешь?
- Ты пьян!
- Спасибо, а то я не знаю!?
Доктор схватил бывшего ассистента за воротник и хорошенько встряхнул.
- Осторожно, у меня так голова сейчас отвалится!
Не слушая возражений, Пономаренко проследовал в ванную комнату, таща Юрия за собой. Там он открыл холодный кран и попытался засунуть друга под струю воды.
- Эй, меня туда не надо! Не надо меня туда! Я не хочу! Ну, куда ты меня? Зачем?
Наконец Юрий отправился отмокать под душ.
- Ты как? - через некоторое время спросил великий учёный.
- Нормально. Вытащите меня.
Доктор выполнил просьбу, вырвав голову друга из-под струи воды, так что брызги замочили всю стену.
- Пришёл в себя?
- Немного! Что случилось?
- У тебя видеокамера есть?
- Вы же знаете, что да!
- В смысле при себе?
- А куда же она денется?
- Поработаешь операторам?
- Смотря, что нужно снимать!
- Не волнуйся, не порно.
- Я как бы о предсмертной записке подумал, нет?
- Когда полностью протрезвеешь, жду тебя с камерой на улице.
Доктор хлопнул друга по плечу и покинул его квартиру.
* * *
Юрия не было довольно долго. Слоняющийся туда-сюда доктор Пономаренко уже начал думать, не уснул ли он там. Но в тот момент, когда он уже намеревался идти за ним, его бывший ассистент, наконец, показался из подъезда с камерой в руках.
- Ну, наконец-то, а я уже собирался проверить, где ты там застрял.
- Что надо снимать?
- Меня Юр, меня!
- Где? Здесь?
- Отойдём куда-нибудь, где не так людно.
- Пошли!
Юрий отвёл доктора в ближайший переулок.
- Здесь? - спросил он
- Пожалуй, - протянул Пономаренко.
- Что делать?
- Снимать.
- Вас?
- Меня.
- Ну, хорошо.
Бывший ассистент поднял камеру.
- Итак, - начал великий учёный. - Меня зовут Сергей Пономаренко. Я хочу провести эксперимент, аналогов которому не было ни в одной стране мира, никогда за всю историю науки. Но сначала я хочу рассказать вам свою теорию, которою сейчас попытаюсь доказать. Представьте себе, что время – это единая и неизменная дорога, по которой мы все движемся.
- Подождите, - перебил его Юрий. - По-моему, совсем недавно была спираль, а не дорога.
- Это не важно. Ты снимай. Так вот, представьте, что, отправляясь в путешествие во времени, вы попадаете в прошлое, частью которого и так уже давно являлись.
- Погодите, погодите. Как это?
- То есть вы находитесь в том времени задолго до того, как туда отправились. Попробую объяснить по порядку. Вот представьте, что время идёт. Идёт, себе идёт, и вдруг там появляетесь вы, который отправится туда лет, ну, скажем, через тридцать. И это при том, что вы, который из того времени, ещё ничего об этом не знаете, так как вам всего восемь лет отроду. Тут нужно понимать, что отправляясь в прошлое, вы не можете оказаться в каком-нибудь абстрактном альтернативном прошлом. Отправляясь в прошлое, вы неминуемо попадёте в то самое своё прошлое. Потому что другого на свете просто нет. Поняли теперь?
- Ну, предположим. И что это нам даёт?
- А то, что если машина времени всё же будет когда-нибудь изобретена, скажем мной, то любой предмет, который я ради эксперимента отправлю во времени, может оказаться где угодно, даже здесь – сейчас. Ведь то, что для будущего меня окажется прошлым, ныне является моим настоящим.
- И что? Мы пришли ждать чуда?
- И да, и нет. Ты прав, мы пришли ждать, но не чуда, а результат запланированного эксперимента. Предположим всё, что я сказал выше – правда, и машину времени я действительно когда-нибудь изобрету. Могу я уже сейчас задумать, что если это произойдёт, то первым предметом, который я отправлю в прошлое, станет, ну, скажем камень?
- Можете.
- А могу я в таком случае заранее загадать точное место и время, куда я этот камень отправлю?
- Я понял. Вы хотите сказать…
- Что этот камень должен появиться именно в том месте и именно в то время. Если конечно всё, что я сказал выше, правда.
- Так давайте проверим!
- Давай. Давай выберем место прямо здесь, ну, скажем вот тут.
Доктор указал на асфальтную дорожку.
- Примерно вот этот квадрат. Сейчас 13:58. Скажем, ровно в два, то есть через две… прошу прощения, одну уже минуту.
Сердце Юрия бешено колотилось. Теперь он знал, что чувствовали величайшие первооткрыватели, приближаясь к своей цели. А вдруг не получится! Вдруг доктор не прав. Да и наверняка не прав. Ну, что это за абсурдные мысли!? Они ждут у проруби, желая поймать говорящую щуку.
Похожие мысли терзали и самого великого учёного. Да ещё секунды ползут, как назло, медленно. Ну, наконец, кажется всё.
- Приготовься, - сказал доктор и начал вести отсчёт секунд, - четыре, три, две, одна.
И в тот же момент место, которое как раз снимала камера, засияло всеми цветами радужного спектра. Изображение то исчезало, то появлялось вновь. Краски то сливались, то переливались. А скоро там, за этим калейдоскопом, стал явственно проявляться силуэт некого предмета. Сначала он был совсем прозрачным, затем начал обретать форму. Наконец, когда радуга исчезла, на дороге остался лежать обыкновенный камень, каких много. Всё это длилось каких-то несколько секунд, но для обалдевшего Пономаренко и его ассистента они показались вечностью.
- Доктор, - наконец заговорил Юрий, - вы видели то же, что и я?
- Видимо, да! - отозвался великий учёный.
Парень метнулся вперёд, чтобы поднять камень с земли, но Пономаренко его остановил:
- С ума сошёл? Сгореть заживо хочешь или к чертям оледенеть?
Приятель отступил на шаг.
- Слушайте, - выдохнул он, - а я ведь вам так до конца и не верил. До того как увидел!
- Ничего страшного. Я и сам себе до конца не верил.
- Что будем делать дальше?
- Я пойду к себе. Мне надо прийти в себя.
* * *
Доктор Пономаренко летел домой, как на крыльях. Теперь он точно знал, что вся судьба его предопределена. Он найдёт себе новую работу, а может, вернётся в стены родного института, возьмёт Юрия себе в ассистенты, и они вместе создадут машину времени. Затем возьмут на дороге первый попавшийся им камень и отправят его в прошлое прямо себе под нос. Эксперимент длиною в жизнь. Он шёл не домой, он шёл по дороге навстречу своей судьбе, в которой уже не сомневался. И теперь ему, в сущности, совершенно неважно, когда он изобретёт машину времени – в 60, 70, 80, или в 90 лет, ведь это произойдёт, произойдёт непременно и станет сенсацией всех времён. И доказательство тому лежит у него в кармане, в виде маленькой кассеты из видеокамеры.
Конец.