Глава II
Со дня собрания прошло пять дней.
Сборы в поход шли полным ходом: подготавливали снаряжение, планировали маршрут, решали вопросы с провизией...
– Шевели костылями, пьяница недобитый! – прикрикнула Лотта на впереди идущего.
– Пожалей ты бедного менестреля, – проканючил Рендал.
– Люди, может быть, уже хватит?! – чуть ли не проныл, плетущийся за этими двумя, Торстин. – Ну ей-всевышнему, с самого начала дня так!
– А тебе, вообще, никто права говорить не давал, недолюдь мелкий! – в один голос рявкнула препирающаяся парочка.
Именно в таком ключе обычно протекало их общение, по крайней мере на людях. Со стороны, иногда, казалось, что эти двое друг друга на дух не переносят, но на самом деле это было не так – они были лучшими друзьями (а может быть и не только друзьями [прим. без. автора]).
Торстин к такому их отношению уже давно привык, и не сильно обижался: понимал, что все это напускное, не настоящее.
За "милой" беседой они дошли до искомой двери в стене туннеля. За дверью была узкая (гном едва помещается [прим. сов. автора]) лестница.
– Хе-е, мой старый враг – лестница. – Рендал протянул это с такой болью в голосе, словно, перед ним было не тридцать ступеней не самой крутой лестницы, а сотни полторы самых крутых.
– ;га, особенно с похмелья, – злорадствуя, согласилась Лотта.
– Все злорадствуешь?.. – Простонал бедолага, начиная подъем. Восхождение ему явно давалось с трудом, а ступени так и норовили выскользнуть из-под ног.
Торстин, лишь тихо вздохнул, предпочтя промолчать, и поплелся следом за Лоттой, бодро вышагивающей и все подгоняющей Рендала. На верху их поджидала дверь, а за ней был яркий солнечный свет, ибо сейчас полдень.
– Ой, яркое какое! – скривился менестрель, открывая дверь. Она выводила на задний двор особняка. Он находился на окраине города под названием Ист, что во Флардамарском королевстве. Ист небольшой городок в центральной части королевства.
Ист был построен давным-давно гномингами (древними гномами), как крепость. Но в одной из многих войн, которых на землях Алмек'тэйра всегда хватало, он был захвачен и сильно порушен. Долгое время, некогда величественная твердыня, оставалась пустыми заброшенными развалинами. Потом пришли люди, и Ист восстал ото сна векового, и был заново перестроен. Так что вид город имел весьма забавный: капитальная гномья каменная кладка перетекала в простую людскую.
Особняк же, носивший гордое имя Монур, имел лишь фундамент гноменгов, а стены и прочие постройки делали уже люди. Собой он представлял двухэтажное каменное здание, крыша же с мансардами на все четыре стороны света, так же различные пристройки: кузня, конюшня и другие. Дом занимал большую часть земельного участка, и делил его на две не равные части, спереди раскинулся сад (весьма запущенный), разделенный аллеей. Она была вымощена неровным камнем и шла от центрального входа дома до ворот в деревянных стенах, опоясывающих весь участок Монура. А остальной участок был задним двором. По нему были раскиданы хозяйственные пристройки, и далеко не все понятного назначения, помимо бани. А так же там был и черный ход, представленный невзрачной калиткой, к которой наша троица и направилась (все также переругиваясь).
Черный ход выходил на улицу Ремесленников. Рендал было направился в северную ее часть (явно намереваясь заглянуть в "Веселого эльфа", таверну, где подавали лучший эль на весь Ист [прим. сов. автора]), но Лотта не дала сбыться его мечтам.
– Эй, пьяница несчйостный! Куда собролся?! Вертай взад, через Кузнечный проспект попрем! – безапелляционно заявила орчиха.
– А как же... – было попытался возразить менестрель, но тут же сник под грозным взглядом этой громадной женщины.
Так они и дошли до Роковой площади, находящийся в центре города. Площадь была весьма большая по меркам Иста, и как некоторые большие улицы была вымощена камнем. В центральной ее части был постамент десять на десять метром, возвышающийся на метра полтора над остальной площадью. Сейчас он пустовал. Остальную ее часть занимали разборные прилавки, для торговцев по-проще. А по окраинам выстроились лавки и филиалы торговых гильдий состоятельных купцов и ремесленников. К одной из них и направилась Лотта, чтобы договориться о доставке долго хранящейся провизии в особняк Монур. Рендал поплелся следом, а Торстин пошел к торговым рядам, намереваясь прикупить всякой недостающей мелочи у знакомых торговцев (разумеется со скидкой! а иначе и смысла никакого нет [прим. сов. автора]).
***
– Она нам не подходит, – устало сказал Кайл.
– А эта кобыла?
– О, Всевышний! – Маг возвел глаза к небу, но уперся взглядом в потолок. – И эта тоже, Дениэль... И вообще это конь, а не кобыла.
– А нам-то какая разница?! – недоумевал парень.
Кайл еще раз посмотрел на потолок и продолжил:
– Разница-то большая. Но смысл мне тебе что-либо вдалбливать в твою дырявую голову? Ты ведь к вечеру все забудешь.
– Да я!..
– И не спорь. Я тебе сколько раз говорил, что надо делать, чтобы сойтись с Сисарой? Молчишь? Вот и я о том же.
Кайл пошел к следующему стойлу присматриваясь к его обитателю. Дениэль от него не отставал.
– О! – воскликнул маг. – А вот ты, кажется, подходишь! Милейший! – и позвал хозяина конюшни, находившегося неподалеку, – сколько этому рыжему лет?
– Пятнадцать, – ответил мужчина средних лет, одетый в простую, но добротную одежду.
– М-м-м, как и Сисаре, – пробормотал Дениэль, крутившийся постоянно рядом с Кайлом.
– Угу, – согласился Кайл. – Но только не совсем.
– В смысле?
– Ну, понимаешь, так как лошади живут не так долго, как люди или другие народы, то и возраст у них соотносится немножечко по-другому. Если предположить, что люди живут, в среднем, около семидесяти лет, а у лошадей средняя продолжительность жизни около двадцати лет. Если выявить отношения этих двух чисел, то можно понять, что оно равно трем с половиной. Следовательно, что бы узнать, как соотнести возраст лошади с человечьим, нужно умножить его на три с половиной и получим ответ. То есть умножаем пятнадцать на три с половиной и получается чуть больше пятидесяти. Так что конь-то будет по-старше тебя и Кастина вместе взятых. Понял Дени?
– Погоди-погоди, Кайл. Мне шестнадцать, моему брату вообще двадцать. Так как же конь может быть старше нас? – не совсем понял молодой человек.
– Дракон тебя дери, – процедил сквозь зубы маг, – так и знал, что смысла нет тебе ничего объяснять.
– Эй!
– Ты хоть, что-нибудь запомнил, из того, что я тебе сказал?
– Нет... – пробормотал Дениэль и стал оправдываться: – Извини, но, когда я слушаю твои объяснения, я теряюсь в них.
Кайл только махнул на парня рукой. И продолжил говорить с хозяином конюшни.
– Ладно, пятнадцать лет – это ничего. Какой у него нрав?
– Да он у нас спокойный.
– А зовут как?
– Мы кличем его Королек.
– Угу... Королек, – обратился Кайл к коню, – позволишь ли ты мне войти к тебе?
Конь окинул взглядом мага и, кажется, не был против этого предложения.
– Ну тогда я на тебя посмотрю поближе, – сказал Кайл и вошел в стойло.
На мага устремился ясный взгляд коня. Такие глаза не часто увидишь, особенно учитывая его возраст. Дабы удостоверится в правдивости информации о возрасте, Кайл осмотрел зубы животного. По их виду маг бы дал коню на пару лет меньше, чем хозяин конюшни говорил.
"Умеет заботится о своей животине", – Кайл кинул одобрительный взгляд в сторону главного конюха.
Ноги у коня были мощные, и поставлены правильно. Копыта целые, без трещин и сколов. Конь, с виду, был пригоден к работе.
Удовлетворившись его видом, Кайл потрепал Королька по гриве и обратился к хозяину конюшни:
– Он к упряжи привычен?
– Да.
– А к седлу?
– Относится к нему и к седоку спокойно.
– А позволишь ли ты мне это проверить на деле?
– Да, пожалуйста. Оу! Малой! – крикнул хозяин конюшни молодому конюху, ошивающемуся неподалеку. – По седлай Королька!
Малой кинулся выполнять повеление.
Когда коня по седлали, Кайл вывел его из конюшни во двор. Двор был небольшим, но для проверки места хватало. Маг осторожно взобрался в седло (кто знает, что коню в голову взбредет) и сделал пару кружков шагом, потом перешел на рысь. Удовлетворившись результатом, Кайл остановил Королька и, слезая с него, спросил у хозяина конюшни:
– И сколько ты за него хочешь?
– Две с половиной сотни фламаров меня вполне устроят.
– Слушай, мож подешевле? – начал торговаться маг. – Все таки он уже не молодой...
Сначала хозяин конюшни не хотел уступать в цене. Но у Кайла просто дар убеждения! Ему удалось сбить цену до двух сотен фламаров.
– Спасибо, – обратился Кайл к хозяину конюшни, ведя за собой на поводу Королька. – Ладно, а теперь давай я скажу тебе, как надо правильно подкатывать к Сисаре, – сказал маг уже Дениэлю. И они отправились в сторону "Веселого эльфа" – отметить удачную сделку.
***
Тем временем на базе Искателей.
Темноту комнаты нарушал магический свет синеватого оттенка, исходящий от трех светильников, расположенных в разных ее частях. Сама комната была достаточно большой, что бы были темные углы. Обставлена она просто: рабочий верстак в углу, рядом с ним комод с кучей маленьких ящичков, стеллаж с книгами, в другом углу находилась кровать-качалка и на ней сидела и безмятежно раскачивалась Сисара, наш маленький полуэльф.
– Ну, что Сисара, – говорил Ирикки, ее приемный отец (да-да, вы не ослышались [прим. без. автора]). – Отправляешься ты в свою первую экспедицию. Запомни: шапку на холоде не снимай, держи ноги в тепле, а голову в холоде. Ой... заговариваться я, что-то начал... Голову, так же, как и ноги на морозе не держи, а держи ее в тепле. А вот делай все на холодную голову. Вот, что я хотел сказать! – и многозначительно поднял вверх указательный палец. – Так... А это значит, отсюда... – задумчиво пробормотал он.
Иррики сидел за верстаком и вертел в руках шкатулку с замком в виде собирающийся картинки. Он любит вскрывать такие замки – с секретом. А вообще гном Замочных Дел Мастер. И эту шкатулку ему подкинул один старый друг, который не дурак побродить по дорогам мира и всюду сунуть свой нос (и нет, не угадали, не длинный! а очень даже правильной формы [прим. сов. автора]).
– Ох, помню было время! – продолжил гном после недолгого молчания. – Когда я и Эркки только и делали, что бродили по свету... в смысле, темноте, подгорных подземелий. Да-а... – придавшись сладостным воспоминаниям, Ирикки даже отложил шкатулку и зажмурился. – Сколько коридоров мы исходили, скольких ловушек избежали... Мдя-я... Жаль, правда, что от той я не успел отскочить, а то бы ломонул бы с тобой в эти развалены... Гноменги! Это ж какие механизмы там! Будь ОЧЕНЬ ОСТОРОЖНА, – на последних словах гном сделал особое ударение, и серьезно посмотрел на дочурку, с непередаваемой заботой в глубине глаз. – Прислушивайся к советам Аноэля и Эркки. А то если, что случится... Я же!.. – Иррики отвернулся в смущении, и вновь вернулся к возне со шкатулкой.
Сисара встала с кровати и подошла к своему отцу. Девушка ничего не могла сказать. Не могла выразить своих чувств. Она была немой. И сделала все что могла – обняла старого гнома.
На этом трогательном моменте в комнату ворвалась Кирсти, жена Иррики.
– О, как я удачно зашла! – воскликнула она и сложила руки в умилении.
Кирсти, как и все гномки, обладала миловидной внешностью (можно сказать эльф в миниатюре, в отличии от медведеподобных мужиков); ее густые рыжие волосы были, как всегда, заплетены в многочисленные косы, а лоб закрывала беспорядочная челка. Глаза же цвета моря в солнечный день светились весельем. Одежда женщины была проста и практична, но тем не менее подчеркивала стройность ее фигуры.
Сисара и Ирикки одновременно обернулись, было начавшееся проявление робости и удивления, в их взгляде, сменилось на спокойствие, когда они признали в вошедшей жену и мать.
– Опять ты грузишь бедную, бессловесную Сисару своими россказнями о том, как хорошо было в молодости?
– Я?! А я ничего – она сама пришла, – начал оправдываться гном.
– Ладно-ладно, эту песню мы уже слышали. Так, ноги в руки, и давай ковыляй на собрание. Тебя Аноэль звал. Он у себя, в кабинете.
Ирики взял трость и кряхтя поднялся со стула, вышел в коридор. Он петлял по коридорам сворачивая и налево, и направо. На очередной развилке гном повернул налево, хотя мама его учила этого не делать – плохая примета, и в конце туннеля была нужная ему дверь. Из-за нее доносились голоса.
Подойдя ближе гном начал различать отдельные фразы:
– ...и ты думаешь, что мы успеем?
– А почему и нет? – был ответ.
Ирикки распахнул дверь. Две с половиной пары глаз устремились на вошедшего (почему две с половиной, скажу чуть позже [прим. без. автора]). Открывшийся взору был образчиком аскетической жизнь, что для всякого не посвященного было бы странностью, поскольку Морские эльфы обычно живут на широкую ногу.
В комнате же, по мимо самого простого (из возможных) дубового стола, было два стеллажа, до отказ забитые книгами, свитками и прочим барахлом, не всегда понятного назначения; и гамака (непонятно почему здесь взявшегося) привешенного к потолку; и четырех стульев, ничего не было.
Теперь перейдем к пяти глазам, обратившимися к гному. Нет! Не волнуйтесь – это не был Урсылу, пятиглазый монстр, обитающий в болотах Неизвестного края. Нет, это были люди (ну почти). Их было трое: эльф, гном и человек. Аноэль, Эррки и Келагаст. Они сидели за столом перед развернутой картой, и смотрели на Ирикки.
– О, тебя-то мы и жде...
Не успел Эррки закончит, как Ирикки отправился в стремительный полет через всю комнату.
– О, Боже, его-то я и боялся, – весь побледнел Аноэль от столь приевшегося вида нарушителя спокойствия.