Переславль на Днестре
Территория современного Приднестровья.
Конец 9 века
Князь Переславский Феодор был в гостях у свойственника, видного кузнеца Милонега. Не удержался, пошел с хозяином в кузню, поскольку сам был бывший кузнец, любил это дело. Там решили сковать малый булатный клинок для ножа, подобрали стальные пластины для булатного пакета. Кузнечный горн был в разгаре. Помощники уложили туда отобранные листы и стали качать мехами воздух. Наши кузнецы стояли в сторонке и неторопливо разговаривали. Когда пластины засветились нужным цветом, решили: пора! Скинули кафтаны. Феодор щипцами вынул из горна пластины, наложил пакетом, Милонег встал за молотобойца. Пошла работа. Сильно стучали, сковали пластины вместе, затем отправили их в горн на разогрев.
- Как раньше, - сказал Феодор, вытирая пот с лица.
- Эх, каким бы ты был хорошим кузнецом, если бы не твое княжество, - ответил Милонег.
Булат - штука трудоемкая. Работали допоздна. Потом Милонег отдал князю этот нож с отличной заточкой и рукояткой из оленьего рога в бронзе.
В ту зиму событий для той неспешной эпохи было много. Приехало посольство из самого Киева. Возглавлял боярин Добрыня Никитич, что говорило о важности миссии. Встретили достойно, был хороший пир. Переславские и киевские бояре да дружинники узнавали старых знакомых, некоторые переходили на варяжский язык, признавая земляков. Но беспечно пировать не вышло. Не затем послы приехали.
Речь шла об унграх (по-современному, венграх или мадьярах).
Добрыня Никитич, несмотря на выпитое доброе вино, был хмур.
- Великой силой унгры идут на нас. Сколько раз такие племена проходили с востока, с Большой степи. Хунны были, авары, скифы, сарматы. Печенеги и сейчас под боком, глаз да глаз за ними нужен. Но сейчас они сами боятся унгров, поклялись, что будут с нами. Княже, надо выставлять полк.
Надо, так надо. Договора и клятвы на этот счет имелись. А приезд самого Добрыни говорил о важности дела.
Историческая справка.
Примерно в I тыс. н. э. венгры перекочевали в бассейн Нижней Камы, позже в причерноморские и приазовские степи и находились под властью хазар и булгар. Древневенгерская конфедерация племён состояла из семи собственно венгерских племён и трёх союзных этнически хазарских родов, Приблизительно в 896 г. под предводительством вождей (ханов) Арпада и Курсана они поселились в Трансильвании, откуда овладели Паннонией и впоследствии заняли сегодняшние земли восточной Австрии и южной Словакии. Венгры совершали набеги на Западную Европу.
Князь пошел на исповедь ( и совет ) к отцу Иову. Тот обрадовался.
- Скажи, сын мой, что на душе у тебя.
- Мучают меня грехи мои. Кровь я проливал. Прелюбодействовал. В шаманских действах участвовал. Сейчас зовут на войну. Опять страшное начнется.
- Хорошо, что мучают. Очищение через мучение идет. Хорошего человека грехи всегда мучают. Плохого - нет.
Ночью не удержался, верхом поехал на кладбище. Он чувствовал, что она его ждет. Действительно, после скачки в темноте он увидел скромную девичью простоволосую фигурку на вершине небольшого дальнего могильного кургана. Она была одета в белое платье-сорочку.
Он взбежал на курган, обнял.
- Милый, пришел. Наконец-то. Я так ждала. Почему ты не родился на сто лет раньше? Я такая живая была, теплая, горячая. Детки бы у нас были. Теперь давно мертвая. Как жаль...
Долго сидели молча, держась за руки: холодную ее и горячую его.
- Что ждет меня, милая Хильга? Ты же все знаешь.
- Ну что ты, тоже мне, пророчицу нашел. Не знаю. Я шаманка лапландская. Спасибо, люди добрые мне курган насыпали. Значит, мое добро не забылось.
Он поцеловал ее твердые губы.
Сбор дружины занял небольшое время. Нужна была только конница, поэтому замечательная пехота, гордость Феодора, полностью осталась в Переславле, что придавало спокойствие за его безопасность. Конная дружина выстроилась перед князем и боярами. На добрых конях, в кольчугах, шлемах, с сильным оружием. Добрыня Никитич одобрительно кивнул. Хороша переславская дружина.
Нарядные бояре вышли провожать толпой. Княгиня повисла на шее, целуя и умывая слезами. Дети обхватили за ноги.
Вокруг на проводы собралась толпа простонародья. Бабы на всякий случай стали рыдать и голосить. Собаки залаяли. Дети заревели. Скотина со дворов тоже подняла рев. Старые мужики стояли молча и спокойно смотрели на отъезжающую дружину.
Двинулись. Впереди была разведка, раскинувшись как паутина вокруг, осматривая, затем боевое охранение, затем дружина, затем обоз. Феодор и Добрыня Никитич держались вместе. По ночам дружинники разводили костры, ночевали возле них, под открытым небом, привычны были.
По вечерам говорили с Добрыней о предстоящем противнике. Добрыня говорил:
- Эти унгры такие же, что булгары или наши печенеги. Идут валом с восточных степей. А нам надо свою землю и веру держать.
На унгров наткнулись внезапно. Спасибо разведке. Прискакали, сообщили про унгарский обоз или табор с сильной охраной. Это уже война.
Феодор скомандовал, вперед, на врага.
Учить его воинов было не надо. Сперва схоронились, а потом вырвались из оврага, развернувшись в конный строй, ворвались в обоз, бешено на куски порубили всех, кто сопротивлялся.
Добрыня и Феодор вложили в ножны мечи, которые им не понадобились. Поехали в стоянку унгров. А там уже хозяйничали переславские да киевские дружинники. Подьехал Асмуд, варяг, старший дружинник. Сказал:
- Отдыхайте от трудов, князья. Вам труднее, чем нам, воякам. С добычи княжья доля будет.
Разместили по захваченным юртам. Феодор в своей юрте задремал, разбудили. Дружинники в главе с Асмудом втащили тяжелые мешки, побрякивающие металлом. Затем втолкнули девку, с дерюгой на голове.
Асмуд склонился.
- Мы старые нормандские обычаи помним. Дружина свое возьмет. А это твоя добыча конунга. Бери, твое. Мы знаем твою милость.
Дружинники: варяги, русы, славяне, печенеги склонились, вышли.
Феодор подошел к мешкам. Они были тяжелы. Девка села, сжалась в комок и закрыла лицо. Феодор присел рядом, взял ее за руки, опустил, поглядел в глаза. Темно-русая, рыжеватая, кареглазая. Чуть скуластая. Припухлые губы, веснушки. Красивая. Одета нарядно, видно, что не из простых. Надо бы с этой добычей как-то поговорить. Но она молчала, на вопросы не отвечала. В юрте было много ковров, да войлоков. Феодор бросил девушке подстилку да покрывало, поставил принесенный дружинником котелок с варевом, ложка, кусок хлеба, неприхотливая пища воинов, поел сам с другого котелка, заснул в другом конце юрты.
Утром разбудили бряканье доспехов, оружия, конской сбруи, фырканье, ржание лошадей, негромкие разговоры мужчин. Обычные звуки воинского лагеря. Девушка спала. Котелок возле нее был пуст. Хороший признак.
Но когда он потом заглянул в юрту, девушка опять сидела, закутавшись с головой. Феодор ничего не сказал, вышел.
Захваченный унгорский обоз присоединили к своему, поехали медленнее. К месту сбора дружин подоспели последними. Заблестели маковки монастыря, поле вокруг было уставлено палатками, покрыто кострами. Виднелись пики, сложенные пирамидами, вокруг выпасались табуны расседланных коней.
Подъехали киевские бояре, переговорили с Добрыней Никитичем, договорились, где становиться табором. Вечером в монастыре был княжеский совет.
Главным был Великий киевский князь Мстислав. Он сказал:
- Много было бед на земле русской. Идет еще одна. Хазары доносят, что идет на нас народ унгры или мадьяры. Были скифы, сарматы, другие, теперь эти. С печенегами как-то живем (печенежский хан согласно кивнул), а эти нам неизвестны. Собрали воинскую силу, выступать надо завтра.
Печенежский хан добавил:
- Подтверждаю слова Великого князя. Наша разведка тоже говорит, что идут они волнами, одна за другой. Рассыпались широко, чтобы корма хватало коням и скоту. Первая волна уже прошла куда-то на запад. На их обоз и наткнулись князь Феодор Переславский и боярин Добрыня Никитич Киевский. Но дальше будут главные унгорские силы. Медлить никак нельзя.
Утром громадная воинская стоянка пришла в движение. Дружины вставали, гасили костры, убирали палатки, поили и запрягали коней. Шум, топот, побрякивание оружия и конской сбруи сливлись в общий гул. Полки строились под своими хоругвями и выходили в поход.
За ними потянулись обозы.
Шли на восток. Впереди рассыпались разведчики-печенеги, вскоре донесли, что видно большое конное войско, а с ними масса повозок, скотина, женщины и дети. Все это огромное множество идет прямо на нас.
Сразу последовал приказ: огня не разводить, палатки не ставить, держаться собрано, быть готовыми к бою. Определили место для каждой из дружин.
После боевого развертывания полков утром воины увидели конную орду, которая шагом приближалась к ним. Лес копий, бунчуки, наподобие печенежских.
Но нападать они не торопились. Мстислав дал знак, наши тоже приостановились. Оба войска выстроились друг напротив друга, выжидая. Феодор, стоя на коне во главе своего полка, внимательно огляделся вокруг. У врага численной силы было побольше, но порядку поменьше, похоже на кочевую орду.
Оглянулся на своих. Дружина стояла как стена. Люди были спокойны. Кони отлично держали строй. Удар переславской дружины будет страшен. А ведь многих из них он сегодня может не досчитаться.
На середине строя стояла самая большая и сильная киевская рать. Могучие воины, выделялась по хоругвью фигура боярина Ильи Муромца.
На стороне унгров заметилось какое-то движение. Затем, какой-то воин, нацепив белую тряпку на пику, поскакал к русичам, помахивая.
Подскакал, крикнул:
- Наш хан говорит хочет! Пусть выйдет ваш каган на середину поля, будут говорить. Можно взять важных ханов. Но если предадите, будет битва.
Он ускакал, князья посоветовались. Было видно, что на той стороне тоже идет совет.
Потом с той стороны выделилась группа всадников, приблизилась, стала посреди поля. Князь Мстислав собрал вокруг себя князей и бояр, дав знак и Феодору, группой поехали навстречу. Встретились.
Впереди унгров был немолодой князь. Худое, но широкое, немного скуластое лицо, светлые глаза, светлые рыжеватые волосы. Нос с горбинкой, длинные висячие усы. Начал говорить по-хазарски, князья его поняли:
- Мое имя Арпад. Наверное, слышали про меня. Приветствую тебя, Великий князь Мстислав, князья русские. Время дорого. Останови битву. Она не нужна. Давай поговорим.
Мстислав задумался. Он был мудрый князь. Всегда лучше разговор, чем битва.
Хан Арпад понял. Сказал:
- Сейчас поставлю юрту прямо здесь. Мы спешимся, расседлаем коней, вы тоже это сделайте, потом милости прошу к нашему шатру. Берите десяток дружинников, не больше, у нас тоже будет столько, только скажите, чтобы не дрались, не надо. Разговор будет.
Юрта установилась, унгорские полки в самом деле расседлывались, да стреножились, с их стороны призывно махали пикой с белой тряпкой.
Надо ехать, раз обещали. Князья, десяток дружинников, поехали. У юрты сзади стояли спешившиеся унгорские воины. Длинноусые, выглядели солидно, глядели дерзко и серьезно. Мстислав велел своим держаться от них подальше, чтобы случайного греха не стало.
Внутри юрты расселись. Очаг не зажгли, поскольку войлочные стены уже нагрелись от весеннего солнца. Напротив русских князей и бояр расселись длинноусые смуглые унгорские знатья.
Хан Арпад начал.
- Великий князь киевский Мстислав, вы знатные князья, послушайте меня, главного хана унгорского. Не завоевателями мы сюда пришли. Наш путь дальше. Давайте подумаем и поговорим. Сегодня и завтра, в этой юрте.
Разьехались. Вечером князья совещались. Воины с той и другой стороны ставили стоянки, понимали, что битва откладывается. Князья говорили. Первая волна унгров уже прошла, только на их обоз успел напасть князь Феодор, да боярин Добрыня. Может, действительно идут на запад и нет угрозы нашей земле. Сколько таких племен прошло, не счесть.
Юрту не разобрали, вечером следующего дня опять там собрались. Чувствовали себя посвободнее, слуги разносили хмельные напитки. Князья да гости выпили, шумно разговорились. Хан Арпад громко выступал.
- Это хорошо, что битвы не случилось. Мы не завоевывать вас пришли. Наш путь на запад. Вы видели, куда пошли наши первые хоругви? Вы только на обоз их напали.
При этом внимательно посмотрел на Феодора. Феодор понял.
Арпад продолжал.
- Мы пройдем и уйдем. Только кони траву сьедят, да воду из рек выпьют. Но нам нужно доверие с вами.
Великий Мстислав насторожился:
- Какое доверие? Заложники?
- Да, аманаты. Вы дайте своего, мы дадим своего. Тогда получится. От нас даю своего сына. Дороже нет. От вас нужен князь, через земли которого мы пойдем.
Все поглядели на князя Переславского Феодора, через земли которого унгры собрались идти. Феодор задумался.
- Я завтра скажу свое решение.
Вышел из юрты по всеобщее молчание.
Задумавшись, пошел к своим. Узнали, приветствовали. Приглашали к костру, но князь, сердечно поклонившись, ушел в темноту. Он представил этих воинов мертвыми на поле. Вороны почему-то любят выгрызать глаза. Затем появляются волки. Хуже всего люди, которые сразу появляются на поле брани и тащат все. Поле битвы принадлежит мародерам.
Феодор принимал участие во многих битвах, схватках, поединках. Но он не любил крови и смертей. Не надо. Лучше сам пойду в полон. Пойду в аманаты.
Утром встретились в той же нейтральной юрте. Ханский сын снял с себя все оружие, перешел к киевским дружинникам. Феодор снял меч с кинжалом, отдал старшему дружиннику, внимательно поглядев в глаза, перешел к унграм.
Хан Арпад как-то успокоился.
- Бери свою юрту, что у нас захватил из первого обоза, Пропитание с твоей стороны не понадобится, будем кормить, что объешься, девку, Ильдику, что захватил, можешь оставить себе. Не обижай ее, она знатного рода, да красива.
Войско русское отошло на переход, не препятствуя прохождению унгарского войска и остального племени. Феодор в своей юрте был в качестве заложника (аманата) в стоянке унгров. К нему был приставлен в качестве охранника молодой сильный знатный Чаба, ему трое помощников. Девушка как-то успокоилась, стала хлопотать по хозяйству. А унгры шли и шли.
Вечером Феодор прилег рядом с девушкой. Она лежала на спине, неподвижно вглядываясь в потолок юрты. В темноте была не видна, но не спала. Феодор спросил:
- Как тебя зовут?
По-русски, гречески, болгарски, латински. На хазарский отозвалась:
- Ильдика.
- Ты кто?
Та повернула к нему голову, блестнула глазами в темноте:
- Пленница твоя. Будто в набегах девок не хватал?
- Красивая ты, Ильдика.
- Какая разница, теперь я твоя раба.
- Ты в горе от этого?
- Нет, горя нет. Ты красивый, только седины много. Кажется, добрый. Горе будет, если ты меня теперь бросишь или продашь.
Ночью Феодор проснулся. Ильдика стояла перед ним голая на четвереньках. Застонала:
- Возьми меня.
Феодор взял.
Теперь не спал Феодор. Они лежали рядом с Ильдикой, он под утро рано проснулся и стал вглядываться в ее лицо. Рыжеватые волосы, красивые изогнутые брови, пухловатые губы. Открыла серо-зеленые глаза, не испугалась, улыбнулась.
- Ильдика, не бойся. Ничего плохого не будет. Если хочешь, можешь уйти, никто не задержит.
- Никуда я не уйду. Кажется, в тебя влюбилась. Буду наложницей. Буду стирать, готовить, рожать, ноги тебе целовать. Прости меня, дуру кочевную.
Феодор обнял и поцеловал эту унгорскую красавицу.
Был разговор в юрте с ханом Арпадом.
- Великий хан, куда же вы идете? Угрозы для своего княжества уже не вижу, но куда?
- Ты мудрый человек. Я не хочу думать о том моменте, когда мы расстанемся. В тебе древняя греческая мудрость. Ты знаешь знания греков, латинян, ты знаешь мудрость звезд. Не покинь меня. Возьми Ильдику, приданое соберем. Будешь жить как хан.
Феодор по утрам снимал крест с шеи и молился на него. Иногда чертил крест по земле. Молился на него. Однажды сзади подошла Ильдика. Обняла.
- Что это за знак? Ты в него веришь?
Как объяснить этой молодой красавице основы веры? Сказал просто:
- Это знак нашей веры.
- Какой простой. А у нас тоже есть знак.
И начертила прутиком какой-то рунический символ.
- Что это, Ильдика?
- Означает Тенгри. Как это по-русски или по-хазарски? Это небо. Это все. Без воли неба ничего не делается. Ни растения не растут, ни жеребята, да дети не плодятся. Самого Тенгри не видно. Только перед смертью люди его видят. Но небо видно всегда. Ты ведь тоже по ночам глядишь на небо. Значит веришь в Тенгри, хоть и не знаешь об этом.
- Я звезды считаю.
- Так я и поверила, ха-ха-ха, - звонко рассмеялась в ответ. Затем посерьезнела:
- Помимо Тенгри есть Богиня Земли Умай, а еще есть владыка подземного мира, рогатый старик Эрлик, есть и другие боги, их надо почитать и бояться.
Ничего не сказал Феодор, эллин и русский князь, заброшенный судьбой в унгорский плен. Он промолчал, обнял ее за плечи и посмотрел в небо.
По приказу хана Арпада стали сворачивать стоянку. Ильдика тоже хлопотала, собирала вещи в тюки, их погрузили в арбу, навьючили на лошадей.
После сбора огромный табор двинулся на запад. Шатров и юрт уже не ставили, благо погода была теплая. Питались солониной, лепешками, иногда разводили костры из кизяков, готовили чай. Чай заваривался на молоке с бараньим жиром, солился. Феодора не сильно ограничивали, но с тех пор, как они вошли в его Переславское княжество, за ним неотступно следовали два вооруженных молчаливых охранника. Возглавлял его охрану молодой хан Дьердь Чаба.
Феодор отметил его про себя. Умен, хоть и неграмотен. Быстрые внимательные глаза. Ловок в обращении с конем. Что-то посматривает на Ильдику с интересом.
Скрипели арбы с их огромными колесами, раздавались крики, ржали кони, ревела скотина, все это, поднимая пыль, двигалось на запад. Великое переселение народов. Большая степь исторгла из себя еще один народ, который потоком шел своей дорогой. По ночам Феодор и Ильдика ложились вместе, накрываясь одним одеялом. А там всякое бывало. По ночам Феодор мог часами смотреть на звезды, некоторые падали на его глазах, однажды он даже успел загадать желание: вернуться в Переславль. Под утро он почувствовал, что его обнимает княгиня Елена. Нежно целует. Он проснулся. Это была Ильдика.
Вдали он видел каких-то всадников. Унгры шли через его земли. То были свои дружинники, разведка. Феодор вспомнил о близких, о Елене, о детях. У Феодора сжалось сердце.
Случилось неожиданное. Утром Феодора разбудили, тряхнув за плечо. Это был Чаба. Феодор, спросонья хлопая глазами, вышел из юрты. Чаба глядел грозно:
- Ты что с Ильдикой делаешь? Выходи биться.
- Ильдику мне сам хан Арпад отдал, что надо, то и делаю. Она тоже делает.
- Выходи биться!
Еще один поединок. Ладно, придется драться с мододым дураком. Чаба стоял в одной рубашке с кривым мечом в руке.
Феодор растерянно оглянулся:
- Дайте оружие, что ли.
Чаба:
- Дай меч.
Воин послушно вынул меч из кожаных ножен, передал. То была скорее тяжелая изогнутая сабля с елманью, к которым Феодор не был приучен. Ничего, разберемся. Покрутил в кисти, почувствовал в руке, размялся.
Противник, вооруженный таким же оружием, стал приближаться. Резко махнул, пробуя дистанцию. Феодор тоже почувствовал. Опыт. Но это был его первый поединок на таких саблях. Противник был молодой, сильный и дерзкий. Для Феодора плохо обученный.
Феодор резко встречал его необдуманные атаки, иногда вкруговую уходил, но чувствовал, что надо решать. Это поединок. Если он хочет победить, то надо убить или полонить врага. Если врага пожалеть, то победы не будет. Сам трупом ляжешь.
Но убивать не хотел. Поединок затянулся. Феодор уставал. Молодой враг был свежим и наступал. Феодор получил раны по рукам, но и сам доставал саблей неприятеля.
Молодость дурна, да сильна. Внезапно Феодор получил удар саблей по плечу, вскрикнул. Тут же увидел, как Ильдика бросилась к ним и вцепилась зубами в руку Чабы. Тот с криком бросил саблю и отшвырнул Ильдику. На этом поединок закончился. Оба поединщика кряхтя выпрямились. Посмотрели друг на друга и ушли в разные стороны.
Вечером встретились возле костра. Обоих Ильдика заботливо забинтовала. Долго пили чай, потом Чаба сказал:
- А ведь ты пожалел меня сегодня не раз. Видел, как ты приостанавливал саблю. Победить ты мог.
- Не надо мне крови.
Чаба тронул Феодора за забинтованное плечо:
- Болит?
Феодор даже засмеялся. Если бы этот юнец знал, какие бывают раны в настоящих боях.
- Спасибо, сейчас нормально. Чаба. Ты приучен к конному бою, а пеший от него отличается. Держи гибче кисть руки, напрягай только в момент удара. Помни, что сабля в руке, как птица. Крепче сожмешь, задушишь, слабо - улетит. Больше двигайся.
Ильдика молча ухаживала за ними.
Князя Феодора вызвал к себе в шатер хан Арпад. Там перед ханом стоял Чаба, понурив голову. Хан был разгневан:
- Это что за поединки вы тут устраиваете? Ты, Чаба, понимаешь, что если волосок упадет с нашего гостя, то в ответ погибнет мой сын, заложник? Что будет битва и мы все можем погибнуть? Что за повязки и бинты на госте? Жаль, что он тебя на куски не порубил! Князь, одно твое слово, и мой лучший палач сделает свою работу. Содрать кожу, мотать кишки, давить, костер, кол, или просто голову рубить? Выбирай!
Феодор посмотрел на Чабу. Тот был виновным и несчастным. Феодор сказал:
- Да не было никакого поединка!
Хан грозно и недоверчиво взглянул на обоих:
- Как не было? Был, мне донесли. Оба в повязках. Чаба, не врать!
Феодор сказал:
- Хан, я же воин. Застоялся, засиделся, залежался. Решил поразмяться. Попросил меч какой-нибудь, да Чабу встать в пару. Ну пофехтовали, увлеклись, только и всего. А он хороший боец. Молодой, напористый, да и я не совсем старый.
Видимо, хан ему не поверил. Поглядел недоверчиво:
- Чаба, за князя отвечаешь головой. Шкуру спущу. К Ильдике не приставай. Не твоя она. Пошел вон.
Чаба, низко склонившись, вышел.
- Князь, ты сейчас спас его. Не передумаешь? Может, снесем ему голову, это просто. Даже палач не нужен. Любой мой воин с этим управится. Знаешь, какие у них сабельные удары?
Феодор отрицательно покачал головой.
Хан внимательно глядел:
- Я тебя понял. Ты добровольно пошел в мой плен. Сделал все, чтобы не было битвы и крови. Ты хочешь мой народ миром пропустить на запад, к последнему морю. Даже Ильдика тебя полюбила. Если бы не ты, этот молодой дурак сейчас бы торчал на колу без кишок. Князь! Ты грамотный и добрый человек. Мне ты нужен. Прости, но тебя я не отпущу. Получишь весь почет, которым я могу тебя одарить, Бери Ильдику, Пирошку, Дьенди! Будь моим другом, братом, князь!
От хана Феодор вышел уже в темноте, в глубоком раздумье. Подойдя к своей юрте, увидел две сидящие фигуры. Чаба и Ильдика. Оба бросились на колени и припали к его рукам. Затем Ильдика повисла у него на шее, прижавшись мокрым лицом, Чаба поднялся во весь рост. Молодой могучий воин. Сказал:
- Я, князь, зло быстро забываю, но добро помню всегда. Приказывай мне.
Феодор ничего не сказал, но глядел на юг, где по звездам был его любимый Переславль.
Вечером хан Арпад позвал Феодора на ужин. Ели круто сваренный бараний суп с какими-то травами. Пили что-то вроде айрана, довольно крепкого.
Хан Арпад сказал:
- Кое-что слышал про тебя, князь. Сильная молва про тебя идет. Повторяю. Не пленник ты здесь. Хотел бы я видеть тебя союзником. Гостем дорогим. Другом. Братом любимым.
Феодор молчал.
- Пройдут мои люди через твои земли, если хочешь, отпущу тебя на все четыре стороны. А лучше оставайся с нами. Мы пир завтра устроим. А девку Ильдику оставь у себя. Она ханского рода. Мать давно померла, отца и брата хазары порубили, одна она. Бери ее, за ней приданое родичи соберут. Первая красавица она у нас, не пожалеешь. Как поет, как танцует, как вышивает золотыми нитями! Оох.
Долго сидели, выпивали, по-дружески говорили.
- Хан Арпад! Люди с востока идут и идут. Великое переселение. Что вас гонит?
Арпад задумался.
- Сложный вопрос задал, князь. Зачем великое переселение народов? Оно не теперь началось. Столетия раньше. Холоднее стало в восточных степях, трава меньше родится. А люди да скот плодятся. Думаешь, эта великая степь такая необъятная? Все всегда поделено, места не хватает. Тесно стало в великой степи.
Переделывается все постоянно, а теперь тем более. Войны идут, а если ты, как князь или хан, хочешь добра и жизни своему народу, надо уходить от истребления к лучшей жизни.
Племена да народы делят оскудевшую степь, войны между ними идут. Не от хорошей жизни великое переселение стало. Хунны были, авары, готы. Мы теперь за ними пошли.
Днем Феодор вдруг заметил у Чабы седину. Тот стал серьезный и молчаливый.
Ночью Ильдика вдруг рассмеялась.
- Надо же, как получилось, я твоя пленница, а ты наш пленник.
- Тогда ты можешь уйти из моего плена.
- Не уйду.
Эти кочевники не знали бани. А к бане Феодор как в Элладе, тем более на Руси, был приучен. Набрали кучу камней, разложили сильный костер. Руководил всем Феодор. Когда этот костер, или вулкан, разгорелся, насыпали камни и сверху поставили юрту. Внутри образовался сильный жар. Эта юрта стала подобна воздушному шару, пришлось ее кольями крепить, а то бы кверху улетела. Стали входить голые мужики, наслаждаясь жаром. Затем вошли женщины. Затем, под ногами забегали дети.
- Ильдика! И ты здесь! Без одежды ты еще красивее.
- Не прикидывайся, князь, что не видел меня, погоди, то ли еще будет!
Она была хороша.
Но ночью снилась Елена. Красивая, со звездами в глазах. Любимая. Единственная. Потом просыпался среди ночи под утро, осторожно отодвигал девушку, накинув тулуп, выходил смотреть на звезды. Звезды в степях были хороши. Они что-то хотели рассказать, что Феодор не мог понять. Но он смотрел, смотрел, вспоминал и размышлял.
Весь огромный табор переправился через Днестр. Мостов тогда не было, ни одного. Наделали множество камышовых плотов, погрузились на них, арбы, да повозки и так на плаву держались, помогали пустые бурдюки, наполненные воздухом. Кто мог, плыл, держась за лошадей, старых и малых везли на плотах. Чувствовалось, что этот народ одолел не одну реку. Феодор тоже плыл, придерживаясь своего коня, другой рукой держал Ильдику. Помогал Чаба, плывущий рядом со своим конем. Течение разметало народ далеко друг от друга, потом сутки собирались. Некоторых не досчитались, к чему отнеслись, как к неизбежным потерям. Еще сутки были даны на окончательный сбор и обсушивание.
Весь луг и поле возле реки покрылись повозками, расседланными лошадьми, просушиваемыми палатками, сойдоками да тряпками. Женщины подняли суматоху и гвалт, дети забегали и запрыгали, хватаясь за юбки.
Унгорский дружинник показал плетью на всадников на дальнем холме. Те стояли неподвижно, наблюдали. Мои, переславцы, узнал Феодор. Как же он был близко к дому!
В ту ночь он не спал. Вышел наружу. Вокруг были шатры, палатки, костры, кони. Утром это переселение пойдет дальше. А он должен остаться. Должен. Здесь его дом. Должен.
В его шатре кто-то был. Чаба.
- Князь, я все вижу. Ты постоянно смотришь на юг. Там твое княжество, близкие люди. У меня даже сердце глупое разрывается. Думаешь я молодой, не понимаю ничего? Верь мне, помогу уйти. Завтра. У ивы возле реки.
Ива была приметная и мощная. Как стемнело, Феодор оделся потеплее, пошел туда. Виднелся конский силуэт, две человеческие фигуры. Чаба и Ильдика.
Чаба:
- Слава Тенгри, пришел. Конь свежий. До твоих дружинников два шага. Преследовать тебя не будут. А если какие-то дураки вдруг найдутся, сам встречу, мою руку знаешь.
Крепко пожали руки, обнялись.
Бросилась на шею Ильдика. Принялась целовать и шептать:
- На дорогу собрала, на коня тючки навьючили. Да тут недалеко. Люблю. Люблю. Не забуду тебя. Будь счастлив. Иди, как жаль...
Заплакала.
Феодор ее отстранил. Так было надо. Сказал:
- Чаба! Заботься о ней. Береги ее. Оставляю ее тебе.
Они, стоя рядом, успокоились, взялись за руки и поклонились.
Феодор сел на коня, навьюченного мешками да тюками, поехал шагом вдоль реки на юг к Переславлю. Оглядываясь, видел две фигуры, держащиеся за руки.
Загорянка, февраль 2016