Совместное авторство: Элиас Эрдлунг / Кирилл Слайко
=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=-=
Э.Э.: Мы сплавлялись вниз по Конго. Было жарко, и мозги наших темнокожих наёмников плавились как сыр. Мне было любопытно разглядывать проплывающие джунгли. Тут подошёл корабельный врач и спросил, как называется слово из пяти букв, обозначающее состояние ума смертника. Я спросил у Каспара (так его звали), в чём, собственно, подвох. А он только плечами пожал и показал мне издрызганный клочок газеты с кроссвордом. Река Конго шумела как чёртово водяное колесо. Я пораскинул мозгами и сказал:
К.С.: – Чёрт побери, не персонажи ли мы из "Сердца тьмы" Джозефа Конрада?
И вот, среди ветхих ветвей мы сроднились молчанием среди тихих шелестов рыбьих губ в тщётных попытках распознать друг в друге душегуба, опасливо озирающихся в глаза, приравнивая пыль к пыли, а прах к праху.
Каспар, возглядывая на моё замешкавшееся тельце, спросил:
– Ну что, умник? Сдались тебе эти шарады? Поглядывай-ка лучше в оба, дабы мы оба живы остались, на этих туземцев и рассчитывать не стоит. Я сам у смерти на пороге, постукивая бряскальцем, вопрошал, тоска ли съест меня первой или пираньи. Т-О–С-К-А. Подходит?
Э.Э.: Я задумался и отвёл глаза от каспарова лица, ибо мне было невыносимо, когда он так себя вёл. Не зная, что ответить, я стал расхаживать взад-вперёд по палубе, разглядывая крокодильи спины, отдалённые берега, блеск мутной воды и оснастку. Внезапно я нашёлся с ответом и бросился к Каспару, но вдруг мимо меня просвистело что-то и вонзилось в деревянную стойку. Это оказался отравленный туземный дротик. Члены экипажа заметались по палубе, я вытащил револьвер, но поскользнулся и, падая, выстрелил куда-то в воздух.
Потом я ощутил глухой удар, всё потемнело и на меня снизошёл покой.
К.С.: Очнувшись в окружении туземок, украшавших свой мир обломками костей, я испытал самую что ни на есть тоску, подневольным образом решив кроссворд своего предначертания. Воспылав пылкой страстью, я не ощущал членов своего тела, думая об остальных членах своей команды.
В мутных очертаниях миражей своих воспоминаний мне приходилось распознавать огни моих прошлых воплощений и дерзновенных мечтаний, предстающих передо мной в разношёрстных обличьях. Аборигены, возвеличивая меня над высотами своих зрительных устремлений, выкрикивали нечленораздельные звуки, дополняя ландшафт звуковым оформлением.
Э.Э.: Птицы с радужным оперением взмахивали своими пёстрыми крыльями, а прекрасные туземки, все татуированные, как стены французских новостроек, производили надо мною некие пассы. Я не мог пошевелиться и только думал, удалось ли Каспару догадать кроссворд. Через некоторое время группа мулатов в боевой раскраске народа кахири вынесла на паланкине, украшенном раковинами, пальмовыми листьями и черепами бледнолицых, своего вождя или шамана. Это был худой, жилистый старик. Он сошёл с насеста, что-то пробормотал своему племени, затем приосанился, широко развёл руками, подошёл ко мне и стал на меня глядеть. Потом он достал некую шкатулку, открыл её, достал пригоршню белого порошка, наклонился и поднёс его к моим губам, с требовательным видом осатанелого лица.
– Бвада-мбеле-чача-нгепо-кейдабемтумибобо! – гортанно закаркал он.
Я понял, что это мой единственный шанс избавиться от всех ненужных воспоминаний, надежд, страхов, упований, комплексов et cetera, и, напрягши последние силы, я слизнул порошок с его протянутой дублёной длиннопалой ладони. Туземцы радостно загоготали, а шаман зашёлся довольным хохотом.
Тут всё у меня в голове завертелось, и стало довольно-таки странно.
К.С.: Шаман превратился в гигантского разноцветного древнего змея со множество руконог, он распустил шесть пар крыльев, сходных с теми, что славятся бабочки из подотряда махаонов, и взлетел ввысь, ухватив моё рассредоточенное, оргазмирующее сознание в страну вечных джунглей и тотемных духов. Я превратился то ли в окапи, то ли в тапира, а вокруг нас мельтешели живые африканские маски самых разных форм и оттенков. Змей-шаман нёс мой дух сквозь дебри Центральной Африки, к неведомым доселе кошмарам и откровениям. Вокруг нас носились хвостатые кецалькоатли и всякого рода оперённые ящерицы. Мой фокус сознания ходил ходуном. Я что-то кричал, но казалось, что это просто энергия рвётся сквозь меня наружу, выливаясь в красочные джазовые паттерны. Огромные лесные гиганты под нашими телами трепетали и содрогались в попытках ухватить меня своими тентаклями-лианами. Наконец, мы достигли некоего любопытного места – это оказался древний храм, или город, или некрополь какого-то первобытного народа. Змей-шаман, по пути хватая и пожирая летающих рептилий, стал снижаться и приземлился на вершину ступенчатого зиккурата. Он выпустил меня, и я больно ударился об каменную твердь, поросшую фиолетовым лишайником.
Э.Э.: Мы вновь приняли человеческое обличье, только как-то не совсем уж человеческое – я ощущал себя скорее сгустком лихорадочной энергии, а тело шамана растекалось, растягивалось и изменялось в размерах каждую миллисекунду. Миллисекунду? Чувство времени тоже исчезло, и мне уже было невозможно отличить один отрезок времени от другого и понять, где прошлое, а где настоящее.
Внезапно шаман посмотрел на меня в упор, и в мозгу у меня возник его низкий гортанный глас:
– Это место называется Обомбодабунжарапупуломбе, или Святилище Бога-Змея. Вступай туда, и тебе откроются все тайны мироздания, или же я пожру тебя, белый глупец из далёких северных земель!
Я сотрясся всем своим спектральным губкотелом и медленно стал двигаться к грозному обветшалому порталу, в непроглядную темноту древних языческих ритуалов и божеств.
Внезапно оглушительный шум беспокойных джунглей смолк, и настала странная тишина, показавшаяся ужасным предначертанием неумолимого рока. Из глубин древнего зиккурата донесся инфразвуковой рокот, потрясший всё моё существо.
– Нгого-Айей–Лулу-Гвеве, Дыхание Величия! – произнёс ужасный голос шамана в моей голове. Я же свалился ниц в неописуемом ужасе и стал дрожать, как букашка, услышавшая звук человеческой речи.
Вдруг кто-то стал трясти меня за плечо.
– Джеррад! Вставай, что с тобой? Да очнись ты! – возник голос у меня в голове, на этот раз изъяснявшийся явно на чистейшем английском, правда, с лёгким французским акцентом.
Я в оторопи приоткрыл глаз и увидел, что лежу на палубе, где поскользнулся (мне показалось, это было бессчётные эоны тому назад), а надо мной стоит корабельный врач с озабоченным лицом, профессиональным жестом нащупывая у меня пульс.
– Ну то-то же. Ты как, в порядке? Тут произошла небольшая стычка с туземцами, но никто, слава Джа-Саваофу, не ранен. Кроме, видимо тебя. А я догадал кроссворд.
Я приподнялся, потирая теменную долю и правый локоть, и огляделся вокруг мутным взором.
– Да? И что же там было?
– Было слово: НГОГО.
Август, 2015