Отвратно-мерзкий кабинет,
В зловоньи желтого тумана,
И череда минует лет,
Буравя долг самообмана.
На кресле бархатном дыра,
И пахнет воздух валерьяной,
Бокал не выпитый до дна,
Но принят он душевной раной.
За мир, за жизнь и упокой,
За страсть безумную соседки,
И за любовь, что малолетки,
Зовут единственной - "одной".
И за усопших капля плыла,
В кроваво-мертвый грязный рот,
И жизни чувств - давно убила,
Не вызвав даже липкий пот.
Перед судьбой своей паршивой-
Он сам отчасти виноват,
Хоть был несчастный и богат,
С душой к терзаньям не терпимой.
Он к счастью тягостно не шел,
И проклял жизнь свою навеки,
И лишь когда закрылись веки,
Покой души своей нашел.
Ему не надо сантиментов!
Его тошнит от громких фраз,
И не любил других - ни раз,
И не ценил своих моментов.
Его тошнило от друзей,
И жизни смраду покоренный,
Он стал известный богатей,
Своим "exist" давно плененный,
Его терзали муки дум,
Над жизни смыслом неизвестным,
Не был к другим он милым, лесным,
Но он имел талант и ум.
И перспектива не прельщала-
Любить, болеть, мечтать, страдать-
Ему и чувства будет мало!
И что ему еще желать?
Богатство есть, квартира, дача,
Машины слава - все кругом!
Но вот какая незадача -
Не мил ему богатый дом.
Его любовница не манит,
И от друзей не ждет звонка,
Коль жизнь ему "богатства дарит"
Зачем любовь? Зачем жена?
И помогла лишь пуля в глотке-
От смысла жизни бытия.
Он кончил жизнь - на хмурой нотке,
С бокалом красного вина.
И приговор себе подписан-
Ему иного не дано.
И как герой давно описан-
По жизни полное дерьмо.
Кому осталось горько плакать?
Кому теперь его жена?
А в кабинете грязь и слякоть,
С бокалом красного вина.
26.02.16.