Рассказ 56-ой.
Конференция. Открытие.
Витяня предложил собравшейся публике выслушать его сообщение, направленное на постановку тактических задач, а после этого перейти к обсуждению.
- Господа! ... – и он остановился, задумавшись.- Я прошу прощения, но первой мыслью, проскользнувшей у меня именно сейчас, после этого первого слова, была идея обратиться к Вам в лучших традициях достославного советского времени – «товарищи». И почему? Да, просто мне подумалось, что на этот короткий период, на эти предполагаемые 10 дней, мы с Вами, если так изначально будет решено, становимся единым организмом, нацеленым на решение единой боевой задачи. Или мы устраним общую для всех нас угрозу, сообщение о которой мы получили из США, куда эта информация пришла первой, или признаем её нереальной.
Третью возможность я предпочитаю не обсуждать, потому как она касается того единственного права, которого у нас с Вами нет и быть не может, несмотря на все возможные демократические завоевания нашего времени. Я говорю о праве на поражение! 70 лет назад наши пращуры были союзниками в тяжелой и изнурительной борьбе и они в ней победили. Эта Победа до сих пор является предметом гордости наших народов, и наша с Вами ответственнейшая задача - не допустить того, чтобы некие ещё неясные всем нам враждебные силы, испортили этот праздник.
И теперь уже... Коллеги! Я хотел бы посвятить Вас в некоторые обстоятельства, являющиеся по нашему убеждению строжайшей тайной, за сохранность которой отвечать будем все мы, независимо от положения и звания или отношения к военной службе. Я ещё раз предупреждаю всех о недопустимости пользоваться какой-либо записывающей, воспроизводящей или приёмно-передающей аппаратурой, равно как и о полном запрете делать записи, фотографии или другие действия, которые впоследствии можно было бы использовать, как свидетельства нашей с Вами деятельности. Все связи с внешним миром, включая обращения за информацией к Вашему командованию или руководству мы должны будем координировать друг с другом. Я прошу всех понять, что мы столкнулись с угрозой нашей цивилизации, с нарушениями принятых норм отношений между людьми, базирующимися на иных подходах к ценности жизни, отличных от всего того, что было выстрадано и создано родом людским. Эти нелюди - по сути своей противники всему тому, что было принято за основу международной жизни в послевоенный период. Я считаю, что мы должны в своих действиях исходить из установки не оставить подобному явлению места в нашей жизни, действуя точно также, как наши народы изживали в прошлом эпидемии чумы и холе-ры и другие социально опасные явления.
Кроме того, мы с Вами должны изначально принять для себя, что нормальным мужским долгом призваны сейчас на воинскую службу, и законы мирного времени для нас не существуют. Если мы позволим вмешаться в наше дело юристам и начнем копаться в истории прав сторон этого конфликта – это путь к поражению, которого мы не вправе допустить. И тому, кому мои слова покажутся недостаточно демократичными, придется покинуть наши ряды.
Это мои общие представления по поводу создавшейся ситуации. И первое, что я хочу выяснить, все ли из присутствующих готовы принять те требования к нашей предстоящей деятельности, которые я перечислил выше. Я повторяю, что это мои личные представления и предложения, которые не имеют никакого отношения к международным законам и обязательствам моей страны, но в данном случае и в данном месте я, человек по имени Виктор Голавлёв, не вижу никаких иных средств и иной возможности противостоять возникшей угрозе и призываю вас встать единым строем рядом со мной, но на тех условиях , о которых мы говорим. Я призываю Вас последовать за мной, при том, что не обещаю никому и ничего в будущем, кроме моей веч-ной братской преданности.
Сейчас я предлагаю сделать перерыв. Для всех нас это будет возможность подумать или, например, обсудить наши действия, а в 11=00 те, кто воспримет мой призыв, мы снова соберемся здесь. Для решивших иначе Карлос приготовил автобус до аэропорта... Единственно о чем я хочу их просить, так это сохранить в тайне то, что они видели и слышали здесь. Вы не были на острове Аруба! Вы не встречали никогда в жизни никого из нас. И если Вы поступите иначе, то всем нам всеми силами придется защищаться. Не выбирая средств и методов. Имейте это в виду. Все свободны! Встречаемся в 11=00.
* * *
Но начало нашего сбора пришлось немного задержать, из-за того, что Карлос вернулся из аэропорта с израильской группой поддержки. В неё входили мой друг Олег Барлов, с которым мы лет 10 вместе работали на Моторсе. Очень-очень мудрый человек, из тех редких, к кому действительно подходит красивое слово - естествоиспытатель. И четверо молодых ребят, как оказалось, недавно закончивших срочную службу. Вытащив из автобуса свои пожитки, пацаны сложили их в сторонке, и один из них, старший по-виду, подошел к Марку и Филиппу. Они недолго о чем-то переговаривались, после чего их команда подтянулась к остальной группе. Я тоже стоял здесь же, потому как Витяня попросил меня скоренько ввести в курс дела вновь прибывших. И когда мы собрались и я посмотрел на них, то их старший вдруг поздоровался со мной: «Здравствуйте, Радомир». Это был сынишка моей сотрудницы, два года назад ещё служивший в бригаде «Голани» и успевший повоевать с нею в Газе.
- Привет! Привет, дядя Миша!- так его звали родители.- Я не узнал тебя! Возмужал, ты, парень! В плечах раздался! Как дела? Как дома?
- Ха-коль беседер! Беседер гамур! Полный порядок!
- Ну, и замечательно. А сейчас, ребята, поскольку Вы присоединяетесь к нам на ходу, мы должны в скоростном темпе ввести Вас в курс дела. На данном этапе будет лучше, если это сделает Марк.
И Марк, медленно подняв на меня глаза и изучающе посмотрев, повернулся к ребятам, сразу подтянувшимся и настроившимися внимать командиру.
- Обстановка напоминает начало «мильхемет шеш эт ха-йамим». Кто первый ударит, тот победил. В начале мая противником запланирован ядерный удар по Тел-Авиву. Наша задача – упредить. Противник – это ИСИС, но где и как он этот удар готовит, пока не установлено. Вы поступили в распоряжение сбор-ной оперативной группы: Америка – Израиль – Россия. Ситуация очень опасная, задание ответственное, поэтому предельная готовность и концентрация. Подробности будут, как доктор сказал, ясны по ходу , а пока – 15 минут на размещение. Вы голодны?- ребята переглянулись.- Понятно. Сейчас Карлос Вам все организует, а пока отнесите вещи. Вроде всё?- и он повернулся ко мне.- Поговори с дядей Витей, чтобы пацаны успели позавтракать.
- Добро. Переносим начало на 11=30. Сейчас его проинформирую.- и я хотел уже идти к Витяне, как вдруг почувствовал его лапу на своем загривке.
- И что это тут у нас? Молодое пополнение?- Он осмотрел ребят и обратился к дяде Мише.- А ты откуда, боец?
- Сержант Михаил Евмутов, бригадa ГОЛАНИ, армия обороны Израиля. Разрешите спросить, с кем я разговариваю.
- Разрешаю. Чего ж не разрешить. Дядя Витя меня зовут. Если здесь и между нами.
- А если не здесь?!- добивался упрямый парень.
- А если не здесь, то...- Витяня взял под козырек легкомысленной курортной кепочки.- Генерал-полковник Голавлев, Генеральный штаб Российской Армии.
Мне показалось, что пацан покачнулся, но удар выдержал и тоже поднял руку:
- Какие будут приказания, командир?!
- Да никаких! Вернее одно, разместиться, перекусить и побыстрее присоединиться к нам!
- Разрешите выполнять?
- Выполняйте! Карлос!?
- Слушаю Вас, дон Виктор!
- Смотри, Карлос, какие четверо пацанов из Израиля. Вот из них ты переферийный караул и набери. У таких опытных бойцов там наверху и мышка не проскочит.
- Слушаюсь! Разрешите выполнять?
- Выполняй.- и Витяня повернулся ко мне.
- Мы, наверное, сдвинемся на почасика и начнем в 11=30.- попросил я его.
- Конечно, конечно. Но не позднее. Сколько человек прибыло?
- Пятеро, как и планировалось. Один ученый-металлург, так я просил. И четверо бойцов.
- А сколько...- он перешёл на шёпот.- сколько убыло?
- Трое. Один из Ваших и двое Американцев, обидевшихся за демократию. В том числе мистер Тэйлор.
- А полковник?
- А полковник сказал, что если его сейчас выгонят из армии, то через полтора года демократов сменят республиканцы, и наверняка всех таких, как он, вернут обратно, ещё и повысив в звании. Так что у нас с Вами скоро будет знакомый бригадный генерал!
- Во, Радя! Мужик с яйцами, он и в Америке мужик! Не зря я из них двоих вчера его выбрал, чтобы чокнуться! Правильно почувствовал! Тут ведь, как в старой присказке: Виден сокол по полёту, а писарь бумажный - по зелёным соплям!
- Ну, ты скажешь. Во-первых он мог обидеться, что ты не с ним чокнулся, и в знак протеста отвалить. А во-вторых, он ведь чиновник – а ты на его параграфы и инструкции посягнул. Как он мог смириться. А вот в Филиппе ты что почувствовал?
- Ты знаешь, личность светлая и просто на удивление привлекательная. Хоть и смуглявый, но глаза открытые, улыбка, взгляд прямой. Рука крепкая. Энергия позитивная в прикосновении, в рукопожатии. Всё на месте. Всё в норме! Он чем там у себя по жизни занимается?
- Директор небольшой производственной компании.
- О! Видишь! Я хваткого мужика за версту вижу!
- С таким в разведку бы ты пошел, короче.
- Это, если до уровня батальона.
- А выше? Думаешь там он не потянет?
- А выше там такая куча дерьма, что и не напоминай! Там уже политика начи-нается, и если до дивизии это ещё внутренние разборки и танцы по паркетам, то выше... там уже от дерьма сливки. Там уже и работников не остаётся, одни только вездессущие и вовсюсрущие... ближние и дальние родственники великих мира сего.
Когда в 79, в декабре нас подняли по тревоге и в Афган бросили, то у меня в разведотделе некому было на допросах переводить, когда пленных приводили, или местных привлекали к сотрудничеству. Все оказались, если не дети, то внуки маршалов, да генералов. Все тут же кинулись, кто в санчасть, кто куда! Приказы дождем посыпались - всех сразу – отозвать, отослать, откомандировать в распоряжение... И когда Устинов прибыл разбираться с проблемами, возникшими во время ввода войск, и пасть на нас разинул, я ему так прямо и доложил. А он из-под очков зыркнул на меня, как на вошь, но смолчал. А потом уже приказ отдал
– в институт военных переводчиков принимать только детей рабочих и крестьян! Политик! Сразу гнилую сущность собственной власти почувствовал. И за 10 -11 лет вся гниль эта до конца систему изъела, и стены у державы рухнули!...
- Зато на их месте ростки нового народились!...
- Ой, Радя! Только этого не надо! И ЕБН, и то, что он после себя оставил, всё это во-первых не ростки, а огрызки, во-вторых – не нового, а хорошо забытого старого. Но... Что-то я отвлёкся. Пойдем-ка мы с тобой, мужик, кофейку долбанём, а то после вчерашнего загула в сон клонит.- и уже на ходу добавил.- А парень этот твой – Филипп его кличут?- золото! Это и без знания языка по нему видно. Да, и все те ребята, вот хоть и сегодняшние, этот вот бусурман, Евмутов, ведь удовольствие смотреть. Счастлива должна быть страна, за которую такие солдаты воюют! А то ведь...- он начал, но прервался, махнув рукой.- Пошли, старый.
Мы сели в углу столовой и попросили по чашечке кофе. Разговор сам собой продолжился.
- А что ты так руками машешь? У тебя вот в группе обеспечения тоже один к одному ребята.- подкатился я к старому другу. Вроде как комплимент изрёк!
- Так это ж дважды отобранные и трижды отфильтрованные. Элита это! А Ваши эти, бусурмане которые, из строевой бригады. Ты что, разницы не понимаешь?! Кстати, откуда он у Вас там такой взялся.
- Из Ташкента. Папа у него еврей, а мама местная. И смотри какой коктейль дам...
- Что? Какой коктейль?
- Дам - это на иврите кровь. Так говорят, когда хотят подчеркнуть генетически продутивные смеси. Человек – он ведь, как ни крути – животное. А тут сам по себе генетический отбор происходит. Такие смеси всегда новое качество дают. Сейчас в Израиле новое поколение на подходе. Понаехало нас почти миллион, значит считай, что тысяч 250 молодежи понавезли, а она, молодежь, имеет свойство на пары разбиваться. И сейчас она, которая со всех краёв и областей бывшего СССР, перекрёстным опылением занялась. Это ж уже навар по свойствам высококачественный получается. Но, ты смотри дальше. Ведь тут ещё полтора миллиона своих молодых, значит, почитай, ещё нового навара у Израиля появится. А детей там принято рожать по трое! Вот и посчитай. Кто такую страну победить сможет. Ведь они, ребята эти, кроме того, что сильные в генетическом плане, они ещё и умнявые. Тоже надо в расчет принять. АйКью у евреев в среднем на уровне от 1.17 до 1.25, тогда как у остальных белых при прочих равных на уровне единицы. Китайцы и индусы последнее время стали выпирать и поднялись до 1.03 или 1.06. А черные-то – 0.65, а латинос – 0.8! И это оказывается объяснимо, ученые мужи в гарвардах и оксфордах уже разобрались, несмотря даже на исконно-левый свой антисемитизм. У евреев история – это сплошная жесточайшая селекция, когда выживали лишь самые умные, самые сильные, самые умелые и передовые.
- А у нас в России? Как это тебе в бывшем Отечестве отсюда видится?
- Отечество, Витяня, бывшим не бывает. Отечество – это место, где ты родился. Согласен? Или ещё пояснения требуются?
- Хорошо, понял. Ну, бывает. Ляпнул не подумав. А вы, эмигранты, смотрю, прямо на диво обидчивы. Так что можешь сразу переходить к тому, как от вас вид на нас видится?
- А, хреново! Народ там у Вас алкогольная наследственность гробит с царских времён. А большевики к этому ещё добавили, кроме алкоголизма ещё и безынициативность, и безучастность. А Афганистан, это ты лучше знаешь, ещё и к наркотикам привычку добавил, да плюс наркотрафик по этим связям. И сверх всего этого произошло многократное за век интеллектуальное вышелушивание всего лучшего и передового... А так-то, русские, как все белые, Ай-Кью в районе 1.00 имеют. Средний. Ладно, время, Витяня. 11=25. С чего ты начинать планируешь?
- Рикмезов у меня по плану сейчас должен общую обстановку доложить, а Митчелл и Готерфельд по возможности добавят. А дальше послушаем личый состав. Какие, да у кого мысли появятся! Потом ты своё просвещённое мнение выскажешь, а я, как положено, подведу итоги дня. Этого нам до вечера хватит. С перерывом на обед. Ты чего Карлос?
- Насчет ужина. Чтобы Вы хотели? Мясо или рыбу?
- Да вроде бы посреди моря находясь, морем пристало питаться! Как ты сам-то считаешь.
- Совершенно правильно. Мне тут звонили из города, рыбаки меч-рыбу отловили, ещё живая, отменная вещь. Я могу четыре пять порций заказать...
- А на всю команду не хватит этого меча?...
- Хватит-то хватит, но...
- Понятно. Мы заплатим. Вот с ним.- Витяня показал на меня.- Наличманом. Точно, доктор? И пока мы здесь, запомни, Карлос, всё на всех и поровну! За воротами, там уже, кто и как хочет. Но здесь – всем из одного котелка! Кстати, ты не забудь, сегодня днем наверх своих поставь, а ближе к ночи, на ночь и на завтра – израильских пацанов, они надежнее. Что-то у меня загривок ноет, как будто снайпер на прицел берёт, предчувствие такое нехорошее. С моря мы хорошо прикрыты, а вот в тылу, как говорится, полный непорядок выходит. Видно нас, как у чёрта на ладошке. Нехорошая местность, просматриваемая, а значит - простреливаемая. Недоучли мы с тобой, командир, особенностей рельефа. Пойдем, Радя! Народ собрался.