Если кто-нибудь когда-нибудь найдёт это письмо, то пусть знает, что то, что я написал, есть свидетельство того, что настоящая любовь не знает границ ни географических, ни этнических, ни религиозных, ни каких-либо ещё. Пусть читатель, который найдёт мою историю, прочитает его и донесёт дальше и, видит Бог, она будет вдохновлять сердца любящих людей по всему миру.
Зовут меня Моше, сын Меера из рода Кокоз. Я йехуди, то есть еврей . На момент событий, которые я буду описывать, мне было 18 лет от роду. Отец мой, Меер, человек, которого, не смотря на все произошедшие события, я до сих пор очень люблю и чту, является уважаемым торговцем из Карасубазара , а кроме всего прочего выполнял тайные и не очень дипломатические поручения Властителей двух материков - крымских ханов. По долгу службы, он объездил почти все города, подвластные Крыму, бывал он и в землях Польского короля, Московского царя и Запорожского гетмана, а также в городах Порты, в том числе и стольном Константинополе. Кроме крымского языка, владел он османским, русинским , московским , ляхским , греческим и конечно же языком Священой Торы . По-своему он был учёным человеком, знал нравы и обычаи стран, в которых бывал и несколько раз был лично представлен перед Ханом за заслуги перед государством.
Мать моя, достопочтенная Авигайль, дочь Эзры, также происходит из богатого и влиятельной еврейской семьи, которая происходит из Киева, и переселились в Крым в 1495 году по христианскому календарю. Благодаря своим родителям, я рос в достатке и любви отца, матери и многочисленных братьев и сестёр. Отец мой считал, что я смогу стать его наследником, и после моей бар-мицвы часто брал меня с собой в путешествия по Крыму и в далёкие страны. В одной из таких поездок и приключилась история, о которой я вам хочу рассказать.
Как-то раз, мой отец отправился в земли Запорожских Казаков с товаром, а так же с важным поручением, детали которого я уже, к сожалению, и не вспомню, да и не суть - очередная дипломатическая миссия, коих было очень много в его жизни. В этот раз туда он меня не взял, так как политическая ситуация была очень шаткая и он опасался за мою жизнь. Но на обратном пути я должен был встретить его в районе Ак-Мечети и сопроводить его до Бахчисарая в конном экипаже с товаром.
По дороге я начал спрашивать у отца как прошла поездка, так как обычно он мне рассказывал всё о премудростях профессии торговца и тайного дипломата, но не в этот раз.
- Боюсь, сын мой, не смогу ничего тебе сказать
- Даже на иврите?
- Исключено. Дело особой важности.
Извозчик, престарелый татарин, не обращал вообще ни какого внимания на наши разговоры и ехал себе по весенней дороге. Дальнейшие разговоры с отцом свелись к торговле и за сколько можно продать кожу на полтавском базаре…
Приехав в Бахчисарай, мой отец отправился сразу во дворец, на заседание Дивана, а я решил скрасить время, прогулявшись по улицам Бахчисарая. Сначала я прогулялся по кипящему от страстей и запахов, набитому всевозможными товарами базару, где были как мусульмане, так и христиане, и иудеи, бродившие между рядами с мясом, рыбой, всевозможными побрякушками, гончарными изделиями и разнообразной вышивкой. Я свернул с базарной улицы и решил пройтись меж узких улочек, коих было много и в Карасубазаре, но тут они имели свой особый шарм. Было не так многолюдно, но всё же женщины и мужчины постоянно проходили мимо меня.
Вдруг, я заметил три татарские девушки, которые шли из базара с кувшинами с молоком. Все три были очень красивы, но вот одна из них врезалась в мой разум, и я понял, что это - моя судьба. Она была невысока и стройна. Её волнистые волосы её были тёмными, но в тоже время с каким-то рыжеватым оттенком. Её зелёные глаза были довольно раскосыми, что рассказывало о том, что её предки были ногаями. Заметив меня, она чуть заметно улыбнулась, а я улыбнулся в ответ. Она отвлеклась, и чуть было не упустила кувшин из рук. Казалось, он вот-вот упадёт и вот я подбежал к ней и успел удержать сосуд от падения. На меня пролилось чуть-чуть молока. С лицом героического человека и молоком на волосах и лице, протянул ей кувшин. Она рассмеялась своим звонким, как колокольчик, смехом, его подхватили её подруги, стоявшие чуть в стороне.
- Держи его и больше не роняй, прекрасная девица - сказал я.
- Благодарю, чуфут .- Она вытерла мне лицо и голову своим платком и спросила, - Кто ты такой?
- Я Моше, сын богатого торговца Меера из Карасубазара
- Ну а меня зовут Айше и я дочь местного кузнеца Усеина.
На этом сентиментальном моменте, её подруги поторопили её.
- Мне нужно идти, Моше, сын Меера. Быть может, нам ещё удастся свидеться.
- Прощай, Айше, дочь кузнеца Усеина. Даст Ашем , мы ещё встретимся.
С этими словами мы и разошлись. Я стал думать об этой девушке и я понимал, что скорее всего я с ней больше не увижусь, так как уже завтра мне с отцом нужно будет возвращаться в Карасубазар. Поэтому я подумал, что лучше бы мне об этом забыть, да и как посмотрит моя семья на то, что мне нравиться татарка, девушка не нашей культуры и традиций?
С этими мыслями я побрёл к отцу, который уже к тому времени освободился. Когда я его встретил, то первое что пришло мне на ум - возникли какие-то проблемы. Так и было: отец сказал, что он минимум на неделю задержится в городе.
- Можешь ехать домой, Моше, а я приеду потом.
- Нет, отец. Если у тебя проблемы, то я останусь и буду тебе помогать.
- Спасибо, сын. Я знал, что на тебя можно положиться.
«Ну что Айше, дочь Усеина, до встречи завтра» - довольно подумал я.
- Чего улыбаешься, Моше? Раз вызвался, знай - у нас завтра очень много дел.
- Я снял небольшой домик, недалеко от Бахчисарая, на Чуфут-Кале, пешком можно пройти.
- Так что нам нужно будет сделать, отец?
- Прежде всего, Моше, мы должны….
Но я уже не слушал, что он говорит, я думал о том, как найти Айше.
Первую половину завтрашнего дня я посвятил помощи отцу в подготовке разнообразных торговых бумаг-векселей, платежей и так прочему. Останавливаться подробно не буду - уж больно скучное занятие. После обеда, я пошел на вчерашнее место и пытался взглядом найти ту самую Айше. Час-другой я бродил в толпе, после чего я уселся возле дороги и стал ждать.
Я уже был готов нисчем уходить, как вдруг сбоку слышал знакомый девичий голос.
- Не меня ли ищешь, Моше?
Я повернулся и улыбнулся
- Всё возможно, сказал я.
- Я знал, что я тебя здесь найду - после неловкого молчания сказал я.
- Скорее это я знала, что ты меня будешь здесь искать
- Ты куда-то идёшь?- спросил я.
- Только с тобой. Куда пойдём?
- Я нездешних краев - предлагай ты.
- Хорошо, мы пойдём на моё любимое место, где нас никто не потревожит - сказав это, показала рукой на склон какой-то горы.
- Веди, Айше дочь Усеина.
С этого места открывался отличный вид на Бахчисарай с его узкими улочками, мечетями и храмами, базарными площадями. А тем временем, немного устав, мы с ней уселись на траве и начали разговаривать. Болтали мы о том да о сём. Она рассказала, что её отец мелкий кузнец и работает на себя, что мать её зовут Гульнарой и она очень хорошо готовит и ткёт, что у неё есть ещё два брата и сестра, что живут они не богато, но и не бедно. В свою очередь я рассказал ей про своего отца, про мать и своих братьев и сестёр. Потом мы перешли на более абстрактные темы, стали рассуждать зачем Бог создал ту или иную вещь. По её ответам, я понял их религия не так то сильно отличается от нашей, да пророки разные, но суть мне показалась одинаковой. Потом мы решили с ней посоревноваться, кто кинет дальше камень. Конечно, я парень и мог кинуть дальше, но решил ей поддаться и она выиграла. После этого я взял её руку. Сначала она её смущенно оттянула, но я был настойчив и легко схватил её, а она и не была против, прижалась ко мне. Я ощутил вкусный запах её волос, который хотелось нюхать всё больше и больше.
Но вот, солнце уже садилось и ей, да и мне тоже нужно было идти. Я предложил её проводить до дома.
- Прости, Моше, но если нас застанет мой отец или мать, то я ещё долго не смогу выйти из дома.
Я попрощался с ней, и наши пути разминулись. Она пошла домой (я как раз попытался вычислить улицу, на которой она жила, но она увидела и сказала, чтобы не следил), а я побрёл к нашему временному дому. Когда мы уже разминулись, я вспомнил, что мы забыли назначить встречу, и я не знал, встретимся ли мы завтра или нет. И вот, весь в своих мыслях, я побрёл в сторону моего временного дома.
Следующий день я, как всегда, начал с помощи отцу в бумажной работе. После обеда, перед походом в город, я решил взять собой дарэ , который я случайно взял с собой и который, я чувствовал, мне пригодиться. Положив дарэ себе в сумку, я пошел сначала на место нашей встречи, но её там не было. Потом я решил пойти на склон горы, где мы вчера сидели. Я оказался прав и увидел Айше на нашем вчерашнем месте.
- И давно ты меня ждешь, - спросил я у Айше.
- Та вот, недавно пришла,- но взгляд её говорил об обратном.
- Я тебя ждала сутра! Где ты был?- после небольшой паузы она сказала, переходя на крик.- Все евреи такие необязательные?
- Только те, которые помогают своим отцам в столице - сказал я, но тут она обиделась ещё больше. Она встала и хотела уже уходить, но я взял её за руку и прижал к себе.
- Прости меня пожалуйста, Айше. Я действительно помогал своему отцу в работе.
- Мг,- тихо сказала она и начала успокаиваться в объятьях..- Ты не говорил, что работаешь у отца.
- А я и не работаю, я лишь помогаю.
- И всё равно не говорил.
- А ещё я не говорил, что он ещё и тайный посланник самого Хана в дальних странах.
- Самого Хана? Но как, он же торговец!?
- Торговля для моего отца-это лишь прикрытие, можно сказать семейное ремесло, но основная работа - доносить послания и договариваться с другими государствами.
- А мой отец простой кузнец, да и которого перекупщики в последнее время заставляют по-дешевке продавать свои изделия…
- Быть может, я смогу уговорит отца покупать его вилы и серпы по нормальной… Да и вообще, какая разница кто наши отцы, сейчас есть только мы с тобой.
Я достал дарэ и начал отбивать ритм так, как и учили меня в детстве. Айше сначала стояла и слушала, а потом пустилась в пляс под ритм инструмента. Я играл, она танцевала, задавал ритм, а она двигалась в такт ему. И вновь я играл, а она танцевала. Потом я сам пустился в пляс вместе с ней. Конечно, танцевать я не умел, но я почему то точно знал как я должен двигаться, как будто я всю жизнь только и делаю, что танцую.
После головокружительного танца, мы в бессилии свалились на траву, я обнял ей и прижал к себе. Не в силах встать после головокружительного танца, мы начали разговаривать. Я начал ей рассказывать истории о странах, в которых сам побывал или знаю от отца. Я рассказывал ей о богатстве и роскоши Константинополя, про Варшаву и про Киев, про Москву, рассказывал ей истории о древних государствах: Хазарском каганате, где религией был иудаизм, про князя Владимира, которого чтят как в Гетманщине так и в Московии, про королей Польши и другие и другие истории, которые только слышал и знал. В отличии от меня, Айше редко бывала за пределами Бахчисарая, но зато хорошо знала легенды об этом городе. Она мне рассказала и о Топал-бее и Шерифэ, о Менгли Герае и основании Бахчисарая, про то, почему кизил - это шайтанова ягода и другие и другие истории, о которых я даже не догадывался. А потом я решил, что хватит разговаривать и взял её и поцеловал. Она была не против. Конечно, целоваться я не умел, но губы наши двигались в такт. И нам было хорошо…
Но вот, уже солнце предательски клонилось за горизонт и пришла пора расставаний.
- Завтра в полдень в том же месте. И не вздумай опаздывать - сказала она.
- Обязательно. У меня, кстати, такой вопрос - а что ты говоришь родителям, где ты была всё это время? Не подозревают ли они ничего?
- Когда как, вот например я сказала матери, что буду у подруг.
- И ничего не подозревают?
- Я умею хранить свои секреты, Моше. А ты?
- А я взрослый мужчина и не перед кем не отчитываюсь.
- До завтра, Айше.
- До завтра, Моше.
На прощание мы вновь поцеловались.
Каждый следующий день в Бахчисарае сутра я работал у отца, а днём мы встречались на нашем месте и гуляли по горам, разговаривали на различные темы, танцевали, пели, танцевали, просто лежали и смотрели на небо.
Но в один прекрасный день наступил тот день, когда пребывание отца закончилось, а значит, завтра мы должны были уехать в Карасубазар. В последний день мы встретились с ней на склоне горы, и в конце дня я сказал ей:
- Прости, Айше, но завтра утром я отъезжаю домой и …
- Ты любишь меня?- оборвала меня она
- Конечно. Сильнее всего на свете.
- Возьмёшь меня с собой?
- Ты же знаешь, что я не могу…
- А вернёшься за мной?
- Обязательно!
На прощание мы вновь поцеловались, а кроме губ я поцеловал и её шею, и от запаха её тела мне становилось пьяно как от вина.
Грустный, я пришел к отцу в комнату. Он спросил меня, в чём дело, а я ему соврал, что мне настолько понравился город, что жалко было его покидать.
- Ничего страшного, Моше. Ты ещё много раз побываешь в этом городе.
Всю дорогу назад я только и делал, что думал, что делать дальше и о том, как бы было хорошо с ней встретиться вновь. В конце концов, после нескольких дней внутренних дебатов, я твёрдо решил, что я на ней женюсь, во что бы это ни стало.
Через пару дней мы с отцом прибыли домой, а там нас встречали мать и братья с сёстрами, которые были очень рады нас видеть. На столе уже стояли разнообразные вкусные угощения - чоче, сузле, чебуреки и другие вкусности, а также вино и бутылка ракии. На столе также стояли свечи и хала - я забыл, что сегодня начинается шаббат, и мы сели за стол и начали рассказывать родным как прошла наша поездка. Про Айше и мои мысли я молчал, так как боялся испортить родным шаббат.
Через пару дней, я пересилил себя и решил признаться родителям.
- Аба, Има - я хочу жениться.
- Отлично, сказала мама,- я так за тебя рада!
А вот отец сразу сменил своё обычно благосклонное выражение лица на хмурое, значит о чём то догадывался.
- На этой татарке…Айше?
- Что?- Мать сидела в шоке…
- Откуда ты? Да… ты что, следил за мной?
- А ты как думал? Времена нынче неспокойные и я не мог позволить тебе просто так шастать по городу - за тобой приглядывал один из моих людей.
- Да как ты?....
- Моше, ты же знаешь, что всё давно решено - ты через женишься на Эстер Мангупли!
- Она мне с детства не нравилась, да и к тому же, она моя троюродная сестра!
- Ты же знаешь, что у нас так принято. И поверь, среди моего окружения торговцев и всех этих беев и мурз множество людей, которые мне не нравиться.
- Но ты же с ними в постели не спишь!
- Поверь, сын, иногда я делаю вещи и похуже, с грустью сказал отец- но отвлечёмся от этого. Предположим, я могу расторгнуть договор с отцом Эстер, родственник как-никак, договориться можно будет.
- Ну так договорись!
- Не перебивай отца, Моше. Так вот, посмотрим, кого ты хочешь взять себе в жены. Дочь кузнеца! Обычного, ничем не примечательного кузнеца! Моше , - продолжал он,- ты сын Меера Кокоза, который рукопожат в Диван, который много раз был представлен перед Ханом, человека вхожего в дома иностранных полковников и воевол, человека от умения которого зависит судьба мира или войны, и ты хочешь взять себе в жены дочь простого кузнеца? Смех!
- Но ты же официально торговец.
- Поверь, все кто в этом государстве что-то знает, понимают, кто я такой и чем занимаюсь и что торговля лишь прикрытие. И последнее, но самое главное - она не еврейка! Она крымская татарка, мусульманка. Они другие! Ты это понимаешь?
- Но их религия не сильно отличается от нашей, тот же Бог, похожие обычаи, обряды, только называется по-другому. Да и вообще, какая разница?
- Я всё это прекрасно понимаю и знаю, Моше, вот только когда их народ только появился в Крыму, мы существовали уже две тысячи лет, их народ ещё через тысячу исчезнет, а мы будем существовать, до самого прихода Машиаха . А знаешь почему? Потому что мы чтим Тору и свои традиции, а ты предлагаешь всё это взять и предать!
- Но я люблю её!
- Отлично! Но вот только любовь ваша через три года пройдёт и ты будешь делить ложе с человеком другой религии и культуры и обычаев. Да и не забывай, что её родственники тоже не будут рады такому союзу. И они тоже проклянут ваш брак!
- А ещё, сынок- тут вмешалась уже мать - ты понимаешь, что ваши дети уже не будут евреями. Ты действительно хочешь, что бы твои дети были неприкаянными и не относились ни туда? О Всевышний, за что мне такое, что сыну гойку полюбил?
- И Моше - продолжал отец, - ты понимаешь, что ты наследник моей работы и если ты женишься на ней, я лишу тебя твоего завещания, и ты будешь нищем!
- Ну и пусть. Голова на плечах есть, прорвусь. И я люблю её!
- Одумайся!- переходя на крик, сказал отец.
И я ушел в свою комнату и улёгся на кровать и думал. С одной стороны, разумом я понимал, что они правы и что межнациональные браки не поощряются ни евреями, ни татарами. Да и терять достояние и уважение семьи Кокоз, положенное мне по праву не хотелось. А с другой… ведь сердцу не прикажешь. Ну его, это богатство и власть, даст
Б-г, он поможет любящим сердцам.
Тут ко мне постучался отец и сказал, что я не выйду за пределы двора без его разрешения, и что хочу я или не хочу, должен буду жениться на Эстер Мангупли. Он сказал, что так будет лучше для всех.
Где-то день я сидел в своём доме, изредка выходя погулять во дворе. Вдруг, ко мне в комнату зашла моя сестра Шломит, которая была на 2 года младше меня.
- Я слышала, что говорили вчера родители… Конечно, это против правил, если ты действительно её любишь, то я помогу тебе. Так ли?
- Конечно. Спасибо.
- Сегодня вечером мы выйдем с тобой на прогулку, отец не сможет запретить тебе прогуляться со мной. Я уже договорилась с извозчиком Рефатом, который возит шкуры на продажу, и заплатила ему, что бы он тебя довёз и чтобы молчал.
- Ого. Спасибо тебе, Шломит… А скажи мне, почему?
- Потому что ты мой брат. Ты всегда мне помогал. Я хочу теперь помочь тебе. К тому же мы евреи, мы обязаны друг другу помогать. До встречи вечером.
Услышав радостную вещь, я собрал свои пожитки, еду и деньги на взятки страже и чтобы было куда ехать нам вместе с Айше. Как и договаривались, мы пошли со Шломит прогуляться и на развилке улиц встретил престарелого седого извозчика Рефата.
- Залезай, малый, прячься среди шкур. Если что - ты залез сам, я ничего не знал- мне ещё семью кормить, дочки вот недавно вышли замуж, а свадьба - расточительная вещь.
- Форы у тебя будет несколько часов, потом отец начнёт тебя искать. И помни, наш отец будет знать, куда ты едешь, а значит - в Бахчисарае тебя будут искать. Будь острожнее. Ты лучший брат, который у меня есть, Моше - на прощание сказала Шломит.
Я кивнул им и залез между кож, да так замотался, что сам не выпутался. Останавливались мы два раза в сутки на глухих дорогах, где я мог поесть и справить нужду. В дороге нас один раз остановили, но слава Б-гу, они меня не обнаружили. Дня через три, мы прибыли в Бахчисарай и Рифат- агъа сказал:
- Вылезай, малый, мы уже приехали.
- Спасибо, Рифат- агъа.- и отблагодарил его ещё парой монет.
- Храни тебя Аллах, парень, что бы ты там не задумал.
Прежде всего, я должен был избежать встречи со стражниками и соглядатаями отца. Я решил поступить просто - я купил чёрный балахон на подобие того, что носят греческие священники и монахи. Накинув на голову капюшон, я мог уже не бояться, что меня узнают. А меня искали. Я узнал отцовского поверенного, бывшего воина, грека Афанасия, который вместе со стражей рыскал по городу. Я скрылся в боковой улочке и теперь принялся искать её дом.
Найдя улицу, я спросил у какой-то старухи, где живёт кузнец Усеин-агъа и она указала мне на дом в самом конце улицы.
Вокруг не было ни души, так что я снял свой балахон. Что бы меня сразу не выгнали из дома и не сообщили в стражу, я придумал себе легенду.
Я подошел к двери и постучал. Мне открыла женщина, видимо её мать- Гульнара. До чего всё же она была на неё похожа!
- Добрый день, уважаемая женщина. Здесь ли живёт умелый кузнец Усеин-агъа?
- А кто спрашивает его? - удивилась она?
- Я Авраам, сын Эзры, торговец из Кафы . Я слышал, что его изделия славятся на весь Крым и решил лично убедиться в этом.
- А меня зовут Гульнара, я жена Усеина. Подождите немного, я его позову.
- Благодарю вас.
Она позвала меня в дом, где я должен был поговорить с отцом Айше. Сама она выглянула с окна и улыбнулась мне.
В доме меня ждал Усеин-агъа, а также вкуснейший кофе и чебуреки. Я поблагодарил мать Айше за гостеприимство и принялся за деловой разговор с её отцом.
- Меня зовут Мо… Авраам, сын Эзры. Я торговец из Кафы. Я весьма наслышан о ваших изделиях. Не могли бы вы показать их мне?
Он тоже в свою очередь представился мне и мы пошли в кузницу. По дороге он спросил, почему я так молод, на что я ответил, что молод только внешне, но я уже успел себя зарекомендовать как респектабельный торговец. Мы разговаривали о товаре и он жаловался мне на перекупщиков, которые вечно снижали цену, на налоги, которые вечно повышались и тот факт, что его товар заинтерисовал кого-то из другого города, очень его обрадовал. В тоже время, Айше заменила свою мать в ухаживании за гостем и теперь она подносила нам кофе и угощения. Её отец отлучился, а мы остались вдвоём.
- Моше, ты пришел за мной?- спросила она шепотом.
- Конечно! Я не мог иначе.
- Мой отец не разрешит нашу свадьбу.
- Мой тоже. Но кого волнует это?
- Я… боюсь…
- Я тебя люблю.
- И я тебя тоже.
- Скоро я заберу тебя с собой.
Айше ушла к себе в комнату, и тут вернулся Усеин, и мы снова принялись говорить о делах, между тем, я сделал комплимент по поводу его дочери.
Она вернулась - и я решил действовать.
- Усеин-агъа, боюсь вас разочаровать, но я не тот за кого себя выдаю. Меня зовут Моше Кокоз, сын Меера Кокоза и пришел сюда не за вашими изделиями, хоть я удостоверился в их ценности, а за чем-то гораздо более ценным, а именно за вашей прекрасной дочерью Айше. Я люблю её и хочу сделать своей женой.
- Что?? Да что?? Нет! - Усеин-агъа был явно в шоке и растерянности.
Тем временем, Айше передала мне белый платок, что по их обычаям означал то, что девушка согласна выйти за этого человека замуж.
- Нет! Этого не будет- рассверипел Усеин-агъа. Моя дочь не выйдет замуж за еврея, каким бы богатым он не был!
- Но я люблю его - вмешалась Айше- и хочу стать его женой.
Но тут послышался крик и шум. Из коридора вышел Афанасий и стражники.
- Ах вот ты где, маленький негодник.- Сказал Афанасий.- Отец с матерью все слёзы пролили уже, а тут сватаешься к татарке. Они ждут тебя. И мой тебе совет. Забудь про эту Айше уже, тем более что её семья тоже против брака. Откровенно говоря, я сам был бы против, что бы мой сын женился на негречанке иной веры. Потому что так устроен мир. Евреи - это евреи, татары это татары, греки это греки. Так было, есть и будет всегда.
- Усеин-агъа- обратился он к отцу Айше- прошу меня простить за беспокойство, причинённое мной и стражниками, мы просто возвращаем блудного сына домой. Ваши убытки в виде сломанной двери покроем за счёт казны.
- Да ничего страшного, главное вы сделали то, что должен был сделать я - выпереть из дома этого негодника!
Воспользовавшись временной суматохой, Айше выбежала на кухню и положила мне нож в карман рубашки. Меня связали, пару раз ударили, чтобы я не смел бунтовать.
- Не надо. Если с него хоть волос с головы упадёт, вы будете отвечать своей головой. За мной. Отведём его в темницу, только не в камеру, а в одну из комнат охраны, всё-таки не преступник, а завтра отвезём его в Карасубазар.
Меня уводили, Афанасий оставил какую-то бумагу Усеину-агъа, а Айше расплакалась и побежала к себе.
Весь мир был против двух человек, двух любящих сердец. Но я понял, что не могу просто так взять и сдаться. Меня вели по улочкам Бахчисарая, я пытался вырваться, но узел был слишком тугой. Я вспомнил про нож и попытался ощупать его. По дороге разговаривал с Афанасием, пытался снизить его бдительность. Я попросил остановиться на развилке справить нужду, и меня отвели в общественный туалет. Там я чуть подрезал верёвки, что бы в случае чего быстро мог их порвать. Вернувшись, мы прошли ещё пару кварталов, прежде чем решился бежать. Я взял камень с улицы и кинул его в стражника-конвоира, разорвал верёвки и бросился бежать. Афанасий крикнул:
- Ловите его и чтобы не пострадал!
Кое-как я оторвался, хоть и не умел быстро бежать, но стражники были местные и знали все здешние улочки как свои пять пальцев и вскоре окружили меня. Я полез в чей-то двор и увидел там коня, хоть и не умел ездить, решил попробовать его оседлать. Конь встал на дыбы и тем самым - отогнал стражников и пустился куда-то бежать. Я еле-еле удержался на нём, обхватив его за шею. Я не знал, куда бежать, да и конь тоже. Мы оторвались, так как стражники не могли понять, куда мы направляемся. Я сумел совладать над конём и вскоре он уже слушал мои команды.
К вечеру, конь вывел меня к греческому пригороду Бахчисарая - и это было отлично, так как меня там не будут искать. Отдохнуть я решил в христианской церкви, так как в таверне было бы очень опасно. Я залез туда перед закрытием и улёгся сбоку, так что меня не было видно. После полуночи, стараясь не разбудить настоятеля, оставив в ящике для пожертвований несколько акче, я выбрался наружу. Взяв коня, поскакал рысью к Бахчисараю, стараясь не привлекать внимания, пару раз чуть не столкнувшись с патрулями.
Я нашел тот самый дом, оставил коня, перелез через забор и залез на второй этаж по винограднику и – о, Чудо! - это была её комната.
Я тихонько и нежно её разбудил. Сначала она испугалась, а потом обрадовалась
- Ты пришел за мной. Снова. Спасибо.
- Я же обещал. Всё для тебя. Я тебя не брошу.
- Собирайся, скоро выезжаем.
Пока она собиралась, я успел осмотреть вышивку в её комнате.
- Твоя работа?
- Да. У мамы научилась.
- У тебя отлично получается.
- Спасибо, дорогой.
Но тут, откуда не возьмись возник её брат, Курт-Умер. Увидев меня, бросился с кулаками и сбил меня с ног.
- Нет, Курт-Умер, не надо. Я люблю его.- сказала Айше
- А я её и мы поженимся.
Курт-Умер встал и протянул мне руку.
- В таком случае, не имею права вас останавливать.
- Спасибо. Мы этого никогда не забудем.
- Но если ты обидишь её, чуфут, я клянусь что приду за тобой!
- Не обижу, никогда. Не бойся.
- Все спят, поэтому можете идти, но только тихо.
Она собрала приданое и вещи. С помощью её брата мы погрузились на коня. Курт-Умер на последок сказал:
- Удачи вам и да хранит вас Аллах в вашей жизни.
- Спасибо, Курт-Умер..- и он удалился спать дальше.
- Ну, что, готова ехать, Айше?
- Нет ещё, я должна кое-что сделать.
Она трижды прокричала - «Помогите», а потом сказала- в путь! По их обычаям это значит, что обряд похищения невесты выполнен и она теперь считается моей.
Мы решили поселиться в Кафе, так как там не распространялась власть хана, а следовательно и моего отца, да и нас никто там не знал. На оставшиеся день и часть приданого, мы купили себе небольшой домик на окраине этого огромного города. Нам удалось официально пожениться по традициям и моего, и её народа, и не спрашивайте как, всё равно не поверите. На свадьбах были наши друзья, моя сестра Шломит и её брат Курт-Умер и, как ни странно, Афанасий, которой не был приглашен, но был приставлен и дальше за мной наблюдать. Через полтора года, наши родители сумели принять наш брак и даже побывали у нас дома, правда, по отдельности. Понятно, что отец не передал мне семейное дело, но я и сам неплохо устроился в Кафе. Первое время, я торговал платками, которые вышивала Айше, а потом всё пошло дальше и с помощью моих и её родственников мы основали небольшой швейных цех. Для души я преподавал в местной еврейской школе грамоту и рассказывал детям о дальних странах. Через год после приключений у нас родилась дочь, и мы назвали её Шломит, а сына назвали Курт-Умер, в честь людей, без которых бы этого не было. Девочек мы называли еврейискими именами, мальчиков - татарскими. Мой младший брат Аарон женился на Эстер, которая ему нравилась, а он ей. Что интересно, сын Афанасия- Константин женился на татарке Азизе и старый отцовский шпион не стал им препятствовать.
В общем, мы жили в любви и радости и я рад, что всё так и получилось
Написано через 10 лет после событий, Моше и Айше Кокозами, в городе Кафа года 5462 по еврейскому, 1114 по мусульманскому и 1702 по христианскому календарю.