Юбилей

Наталья Уславина
Посвящается Наташе К. и Свете С.

Тина резко села на постели. Ей сегодня стукнуло 55. Только теперь она поняла, почему говорят «стукнуло». Это же как обухом по голове – ей 55! И это не просто день рождения, это дата. Юбилей. «Дурацкое слово», – словно пробуя на вкус, поморщилась она. «Так еще и пенсия», – она зажмурилась и сильно помотала головой. Слово «пенсия» отдавало нафталином, потрескавшимися пятками, шерстяными носками и безысходностью.

«Да…», - грустно самой себе сказала Тина. – «С днем рождения, моя старушка!».

Она потянулась, залезла в меховые тапки и, шаркая, поплелась в ванную. На полдороге Тина улыбнулась своему шарканью и, ссутулившись, как если бы она была древней старухой, доплелась до двери и рассмеялась. «А я еще ничего, могу посмеяться над собой», – думала она, стоя под душем и разглядывая свое тело.

«Да…», - второй раз за утро протянула она. – «Душа молода, а сад в каком-то запустении… И как это я не доглядела?! Да еще и сама с собой начала разговаривать! Вот она старость…».

Грудь навевала воспоминания. Апельсиновые корочки на ногах были уже давно безобразно-родными. «Хорошо хоть талия осталась, и я пока не растолстела,» – нашла, чем себя утешить, Тина.

Как давно она вот так спокойно не стояла под душем и не думала о себе, не рассматривала свое тело и не смеялась над собой. Тина сама не ожидала, как сильно она соскучилась по самой себе. Какими бы ужасными ей не казались ее 55 лет, сейчас на душе было легко и спокойно. Будто она добежала до финиша и вдруг поняла – ее безжалостные тренировки закончились, впрочем как и соревнования. У нее будет передышка. Отдых перед новыми стартами или конец карьеры? Этого она еще не решила. Выиграла ли она, была ли она первой на дистанции, и, кто дышал ей в затылок? Когда-то это ей казалось очень важным. А сейчас? Сейчас ее больше волновала ее грудь и стоит ли ей перекрасить волосы? А может поехать на море и ходить по вечерам с загадочно-романтичным видом в огромной соломенной шляпе? Она опять улыбнулась. Как здорово, что ее перестали интересовать победы и медали. Она выиграла у самой себя и проиграла себе же. Тина не заметила, как прошло время. Единственное, что ее беспокоило - она никак не могла вспомнить, чем заполнила последние двадцать лет. Беспокойство разрасталось, превращаясь во что-то липкое, поднимающееся из живота к ее горлу. Еще чуть-чуть и оно перехватило бы ее дыхание, но Тина прервала свои размышления и выскочила из ванной. Она вгляделась в запотевшее зеркало, резко протерев его влажной рукой.

- И чего же ты хочешь? – как можно громче вслух спросила Тина.

- Кофе, хорошего вкусного ароматного кофе, – спокойно и грустно улыбнулась женщина по ту сторону зеркала.

Тина поплелась на кухню и заглянула в шкафчик.

- Кофе нет, - с досадой выдохнула она, прикусив нижнюю губу.

Эх, ей уже представлялось, как она сидит на своем высоком любимом стуле и, вдыхая аромат, медленно пьет кофе, смотрит в окно и наслаждается тем, что сегодня выходной и никуда не надо спешить, да и вообще, кажется, больше никуда не надо.

Кофе не было, а чая не хотелось. Она налила воды и, отпив несколько глотков, задумалась. «И как я буду отмечать день рождения, стоит ли куда-то пойти или остаться дома? Позвать ли кого-то из коллег с работы? И стоит ли приглашать мужей подруг или сделать сугубо женскую вечеринку?». Ни одна мысль, приходившая к ней в голову, не давала ни ответа, ни радости. Чаще всего всплывал вопрос – «И что теперь?».

Что делать, чем жить? И что будет потом? И будет ли потом лучше, чем сейчас? А если будет, то когда и насколько лучше? И может ли быть лучше, когда тебе 55, и когда ты на пенсии? И самое ужасное, может ли быть хорошо, когда тебе нечего вспомнить – когда каждый день похож на другой и то, чем ты занималась большую часть своей жизни, тебе было совершенно не интересно.

Неожиданно кто-то вспомнил про нее – зазвонил телефон. Она не решалась подойти, опасаясь поздравлений и больше всего подтруниваний про пенсию.
«Не хочу, не хочу, не хочу», - звенело в голове. – «Я не хочу отмечать свой день рождения!». Телефон зазвонил опять, нехотя отключился, и зазвонил снова. На этот раз долгие и протяжные трели разозлили Тину, она выругалась и плотно закрыла дверь. Минут через пять она упокоилась и улыбнулась самой себе: «Ну и брюзга я стала, просто старая брюзга!».

Тина стояла у окна, какое-то сильное спокойствие больше похожее на оцепенение овладело ею. Она не могла сдвинуться с места, да и не хотела. Так бы и простояла весь день. «Возможно, это был бы самый лучший день рождения, проведи я его так», – грустно подумала она.
Тоска все-таки добралась до ее горла – глаза увлажнились и слезы крупными каплями катились по щекам. Тина механически вытирала щеки льняными кухонными занавесками, сидя на полу у окна. Ей казалось, что прошло уже очень много времени. Где-то там, будто в другой жизни, уже не переставая, звонил телефон. Несколько раз ей почудилось, что кто-то звонил в дверь. Она прикрыла глаза и впала в густую полудрему. Вот она семнадцатилетняя на школьном выпускном в летнем воздушном платье, летящая и улыбающаяся. Какой же необыкновенно прекрасной и длинной казалась тогда жизнь. Как было много всего - возможностей, встреч, желаний. И еще много других цветных и прекрасных воспоминаний проносились перед ней, как в немом кино.

Она нехотя открыла глаза от стойкого ощущения чьего-то присутствия. Напротив, прямо за столом сидела женщина. Странно, но Тина не испугалась и почти не удивилась. Это было скорее похоже на дежавю, где она могла видеть это лицо.

– Сколько вам лет? – неожиданно для самой себя с любопытством спросила Тина.

- Семьдесят. У меня сегодня юбилей! – смеясь, ответила женщина.

Чистый и мелодичный голос, прямая спина и гордо посаженная голова, ясные и внимательные глаза делали ее притягательной и моложавой. Только приглядевшись, были заметны тонкие сеточки морщин около глаз и губ, какие бывают у человека, который очень любит посмеяться. У Тины сжалось сердце – насколько родными показались ей эти голубые глаза с прищуром. Откуда же она могла их знать. Как она не старалась вспомнить, но так и не могла.

Тина поднялась с пола и села за стол. Женщина улыбнулась и ласково проговорила:
- Как здорово, что мы встретились, я очень рада тебя видеть! Чего бы тебе хотелось?

Тина растерялась, ей хотелось спросить, кто ее незнакомка, но она почему-то не решалась. И этот неожиданный вопрос – она почувствовала себя престарелой золушкой, для которой крестная фея предлагает совершить запаздалое волшебство.

А чего она собственно хочет? На балы ей было уже поздно, с принцами скучно, в чудеса уже не верит. Да и, как ей казалось, давно уже избавилась от всех, кто мог бы ее эксплуатировать, при этом изрядно мучаясь уже много лет на нелюбимой работе без больничных и отпусков. И потом, она никогда не теряла голову, не говоря уже о туфельках. И спать ложилась раньше двенадцати. «Хотя какое это имеет значение, во сколько я ложусь спать?!» - сама себя одернула Тина.

Она долго молчала, перебирая свои желания. Странно ей всегда казалось, что она слишком многого хочет, а сейчас, когда можно желать, ничего не приходит в голову.

-  Я все еще хочу быть счастливой, - это единственное, что смогла из себя выдавить Тина.

- Счастливой? - задумчиво переспросила женщина.

- Да, счастливой! - уже увереннее произнесла Тина и, выдохнув, улыбнулась. Она доверчиво посмотрела женщине-фее (как она ее про себя прозвала) в глаза, предвкушая, что сейчас случится чудо.

- Любопытно, а что может сделать тебя счастливой? – мечтательным голосом, глядя куда-то вдаль, спросила женщина-фея.

«И правда что?» – опять задумалась Тина. – «Молодое и красивое тело? Вряд ли. Деньги, для стабильности, наверное, а для радости? Нет. Дети – поздно. Муж – страшно. Подруги – есть.

- Просто чувствовать радость! Просыпаясь – улыбаться, засыпая – благодарить… – глядя в ту же даль, наконец, прошептала Тина.

- Тебе точно нужна именно радость? А что она тебе даст? – прищурилась женщина-фея.

- Она даст мне новый взгляд на мир… да, я соскучилась по радости, – все больше воодушевляясь, быстро начала говорить Тина. – С ней мне будет легко и свободно. Я буду летать как птица и буду свободной! – победным голосом закончила она.

- А когда ты станешь свободной, что ты будешь делать? - с улыбкой спросила женщина-фея.

- Я буду заниматься тем, чем хочу, тем, что мне нравится. Что люблю…

- Здорово! А что ты любишь?

Тина, поколебавшись несколько секунд, ответила:

- Я всегда любила готовить, особенно печь. Я бросила бы свою бухгалтерию и пошла к своей подруге, чтобы готовить в ее кофейне десерты и всякие вкусности. Сколько можно просто так отдавать ее шеф-повару секреты моих фирменных булочек с карамельным кремом, мятных пряников, трюфельных пирожных и имбирных кексов?! – одновременно с вызовом и будто оправдываясь, проговорила Тина.

- Да. Трюфельные пирожные…мммм… ни в одном ресторане, и ни в одной кондитерской Европы я не пробовала таких! И все благодаря маленьким хитростям и большому секрету! – весело сказала женщина-фея и подмигнула Тине.

Тина рассмеялась то ли от неожиданности, то ли от легкости, которая ее охватила.

- А в следующем году я поехала бы в Европу, чтобы поучиться у местных кондитеров готовить те невероятные чизкейки, которые я пробовала на выставке в прошлом году… –размечталась Тина, прикрыв глаза и глядя куда-то в даль. Туда, где она в высоком поварском колпаке сидит на белоснежной кухне уютного французского ресторана и зачарованно смотрит на чувственные руки кондитера с длинными, как у пианиста, пальцами, который, журча своим французским, выдает ей какие-то важные тонкости своих рецептов. А она кивает и улыбается, во весь рот. И ни слова не понимает.

- Конечно, поехала бы! - одобряюще воскликнула ее собеседница с такой уверенностью, будто это не подлежало никакому сомнению.

- Тогда мне придется выучить хотя бы английский язык, - тут же будто спукаясь на землю, задумчиво проговорила Тина.
 
- Это было бы кстати, – поддержала ее женщина-фея.

- И потом пора заняться собой - на танцы пойти или просто бегать по утрам в соседнем парке, а то чувствую себя старушкой, – уже совсем бодро и решительно произнесла Тина.

- У, сколько всего ты уже запланировала!

- Да…надо просто сделать первый шаг и с чего-то начать! – Тина поймала испытующей взгляд прищуренных глаз и продолжила: – А чего ждать?! Прямо сейчас позвоню Алене и попрошусь к ней в кофейню. Если приживусь с ее шеф-поваром и, клиентам понравится моя стряпня, то останусь. А если Аленка не возьмет, пойду в другое место. Хотя это вряд ли! Аленка вон и сама намекала, только прямо сказать стеснялась, думала, что обидит меня тем, что в повара с должности главного бухгалтера позовет.

- Спасибо вам, – от всей души поблагодарила Тина. – Я  словно проснулась. Скажите кто вы, как вас зовут? Мне показалось, что я Золушка, а вы моя крестная-фея.

Женщина звонко засмеялась. Надо же и смех у нее был заразительный и очень знакомый.

- Я просто женщина, которая занимается любимым делом, – и, помолчав, добавила. – Ну, может еще та, которая рискнула изменить свою жизнь к лучшему?!

Она пошла к Тине и ласково поправила ее растрепанные волосы:

- Дорогая моя, я желаю тебе с радостью делать то, что ты хочешь!

Тина вдруг закрыла лицо руками и разрыдалась.

- Ой… – простонала Тина, открывая глаза. Она лежала на полу запутавшись ногами в одеяле и не могла подняться. Потирая ушибленное плечо, Тина оглядывалась по сторонам, будто стараясь отыскать кого-то. Но в комнате никого не было. Тина тряхнула головой, прогоняя остатки сна и пытаясь собрать в кучу обрывки мыслей  и воспоминаний. Она все еще сидела на полу и не могла понять, куда делать женщина-фея и почему она в кровати и который сейчас час и вообще который день. Она взяла телефон и обнаружила, что все еще сегодня и сейчас раннее утро.

- Так это был сон! – с облегчением выдохнула она.

«Как хорошо, что это был сон, – рассматривая свое заплаканное лицо в зеркале, радостно думала Тина. – И как хорошо, что мне сегодня исполняется только 35, а не 55. Она улыбнулась самой себе и еще несколько минут простояла в задумчивости около зеркала. Вот это сон, прямо сон во сне или сон со сном. Чтобы это значило?! Ее подруга Аленка просто дока по снам. Стоит ли ей рассказать сегодня или как-нибудь потом?

Тина быстро умылась, и пошла на кухню. К ее радости кофе оказался на месте. Она пила медленными глотками, напряженно думая и глядя перед собой. Было странное ощущение – будто во сне она прожила целую жизнь. Только чью-то чужую жизнь, а сейчас у нее есть возможность прожить свою.

Отказаться от должности главного бухгалтера составило около двух минут, а вот объяснить, почему она отказывается, потребовалось еще минут пятнадцать. Тина не собиралась делиться своими планами. Ее собеседник как бомбардировщик обстреливал своими вопросами ее решение со всех сторон, но ему никак не удавалось не то чтобы попасть в цель, но даже хоть немного приблизиться к ней. Тина устала и почувствовала раздражение и злость, еще бы чуть-чуть и ее собеседник мог взорваться. Неожиданно он успокоился и быстро попрощался с ней, напоследок пригрозив, что он даст ей плохие рекомендации. Тина,  положила трубку и почувствовала огромное облегчение и спокойствие – значит все хорошо – так, как нужно.

С минуту подумав она решительно набрала знакомый номер. На том конце долго не брали трубку, потом послышался шорох, и кто-то хрипло прошептал:

- Але!

- Аленушка, я тебя разбудила?!

- Да нет, - соврала Алена, хрипло откашливаясь.

- Алена, можно я у тебя поработаю, пока не открою свою шоколадницу?

- Что? Да ты что, Тинка... ты шутишь надо мной?! – закричала трубка. – Это что, теперь так модно в свой день рождения разыгрывать лучших подруг? – уже  спокойнее, и совсем проснувшись, протянула Алена.

- Я совершенно серьезно, Аленка. Если бы ты знала, какой мне приснился сон.

- Какой? – Алена будто подскочила на том конце. – Расскажи, – нетерпеливо попросила она.
 
- Расскажу потом... на свой 55-летний юбилей. – рассмеялась Тина. – Ну, так как насчет работы?

- А тебе не страшно? – очень серьезно спросила подруга.

- Страшно, но еще страшнее будет, если я даже не попробую, – так же серьезно отозвалась Тина.

- Знаешь, – после небольшого молчания сказала Алена. – Давай сразу на двоих откроем шоколадницу, я тебе денег одолжу. А ты как заработаешь, выкупишь свою долю.


- Ты серьезно?! – не веря такому повороту событий, задохнулась Тина.

- Абсолютно, - твердо сказал Алена. – Я знаю, что у тебя получится. И мне для этого даже вещие сны не нужны.

Тина слышала, как Алена улыбнулась.

Положив трубку, Тина долго рылась в своей сумочке и, наконец, довольная вытащила потрёпанную визитку и снова подошла к телефону.

- Ну, вот уже завтра у меня первый урок английского. Интересно, как по-английски будет "я та, которая рискнула изменить свою жизнь к лучшему", – улыбаясь, из зеркала на нее смотрели знакомые голубые глаза с прищуром, правда, сеточки вокруг еще не было.