Белый свет струится вокруг меня сквозь тишину и темноту леса, в ожидании моей истории.
Признаться, повесть моя будет печальна. Началось это, в привычный для меня миг, когда огромный мирок белоснежного круга, родивший меня, тонкую ниточку, освещающую опушки, в ночное время кажущиеся темно-синими и шелестящими по-особенному. Я, как обычно, трогал паутинки, сверкающие капельками недавнего дождя, заглядывал в следы зверей, и вдруг услышал: "Все вновь по-старому". Интонации были многозначительными и я поспешил ухватиться за каждое слово истории, скрытой в глазах удаляющегося в темноту создания. Ну, конечно, так называть высокого, бледного юношу с черными волосами и глазами, одетого в простенький сюртук, никто не стал бы, не зная, кем он является на самом деле.
Не замечая меня, он шел сквозь густую завесу криво изогнутых веток, немного постояв у маленького волка, умершего не так давно, после - бережно положил к нему в лапы цепочку с кулоном, далее - он снова зашагал в темноту. Я присмотрелся - на украшении была изображена задумчивая девушка, с серыми глазами, каштановыми волосами, одета простенько, так, что ничего примечательного, только несколько шрамов на руке, как от глубоких порезов, отсвечивающих. Дотронулся тихонько - это слеза. Вот уж не подумал бы, что мой давний приятель, все не обращавший на меня внимание и продолжавший путь, способен на чувства! Хотя, возможно, я все просто упустил. Ведь я мог все пропустить, так как появляюсь не из всякой луны, а раз в полнолуние. Однако, еще не поздно все узнать, скорее за ним... Что-то мешает догнать. Опять этот краешек тучки, откуда медленно выплывал белый шарик моего дома, он держит в чувстве, что еще не до конца открыт свет ночи, и прошлое, скрытое в ее мраке, не отступило (вот почему каждый раз, как и сейчас, юноше становится больно, грустно и одиноко, снова раздается этот непередаваемый его вопль).
Время тревожно дрожит и замирает в этом мгновении, и я вместе с ним - самое время заглянуть в глаза, с силой обращенные на луну... Вижу... себя, только-только зародившимся, много ночей назад. Юноша был не один: осторожно он склонился над девушкой, что была изображена на кулоне, долго смотрел на нее и не хотел уходить. Пока она не очнулась, он тихонько сделал ей порез уже показывающимися когтями. С тех пор каждую лунную ночь она приходила в лес и они оставались вдвоем. Им было легко и хорошо, помню, как он осторожно держал ее в танце, кружась по воздуху, подлетая выше к облакам (кругом было сияние и синева). Так я рос, встречал их и провожал, когда близок был рассвет и пропадала луна, он проверял, чтобы рана оставалась и провожал ее до границ леса. Долго я не понимал, зачем это было ему, и только сейчас осознал - он не хотел разлучаться с ней. Отправляясь на свидание или возвращаясь, долго еще билось его сердце и мечтательно опускались его глаза. В мыслях он рисовал себе будущее, в котором всегда будет так и будет забыто скучное и зловещее прошлое, и бесконечно сможет он делиться своими мечтами со мной. Он радовался тому, что своим поступком спас ее от собратьев, ведь порез был меткой и правом того, кто оставил рану, и был уверен, что его чувства к ней взаимны, дарят счастье не только ему, но и ей. Девушка же...
Сначала она осторожно и тихо просто общалась с ним, боясь поверить в то, что с ним ей нечего бояться, затем, кожидак я наблюдал, ей стало жаль его одиночества и благодарность за то, что ей оставили жизнь. Далее она... привыкла к вниманию, этим ласковым словам, подаркам, что ее аккуратно поднимали над лесом и осторожно целовали перед рассветом, к ней бежали из глухих чащ, оберегали и... Это стало ее гордостью, должным; несколько ночей длилась эта ее тайна, пока боль от пореза была терпимой. Девушке захотелось вернуться к нормальному образу жизни, она желала, чтобы рана перестала звать ее к лунному свету, юноше и затянулась. Для этого прикладывались усилия в виде повязок и мазей. Расставание с необычными свиданиями было болезненным, настолько, что она плакала. С одной стороны, так больше продолжаться не могло, с другой...
Ей было скучно по чувствам, что дарились ей таким необычным существом, и однажды, в тоскливую дождливую ночь, она пришла на привычное место в лесу. В ней что-то изменилось и я это ощущал, передавая это тихонько на ушко юноше. Долго он не хотел верить моему голосу логики - трепетано в ее сердце больше нет, рана заживает и она торопилась затянуть ее, в глазах - ожидание чудес их встреч, но не самих встреч. Юноша все продолжал верить себе и ее улыбке, робким, приятным его душе шажкам, ее очаровательным серым глазам и сделал шаг навстречу с распростертыми объятиями. Тут его взгляд упал на повязку. "Зачем ты?" - только и спросил он. "Мне надоела эта боль от нее" - призналась девушка.
В тот момент он понял, что все его чувство – лишь его. Потом он с досады сорвал с ее руки повязку и еще раз полоснул когтями по ней, желая как бы продлить, удержать хотя бы иллюзию взаимности его любви, как последний кусочек облачка на время удерживает обман того, что луна неполная. Но пришлось ему наблюдать, как она убегает и говорит ему, что все, что было между ними – неправда. Юноша печально побрел в свое убежище, ожидая, что она одумается и вернется, вспоминая часто о ней, глядя на кулончик, подаренный ему ею в обмен на самую красивую розочку (цветок отдан был бескорыстно). Мне было жаль его, но я – лишь наблюдатель этой грустной истории и ничем не мог помочь. Особенно, когда потом он к нему пришел мальчик – брат девушки, кричал («Оставь ее в покое или забери насовсем в свою жизнь, а так – это не дело!»), ругался. В итоге они подрались и… маленький волк остался лежать умершим, оказывается, то был и его собрат тоже. Эта новость окончательно разочаровала девушку и она ушла навсегда.
Долгие моменты ночи потом я рассуждал, что же пошло не так. И меня озарило, с ноткой грусти последней капельки дождя – холодного и быстрого – просто все прошло, как и прошло бы рано ли поздно. «Все по старому» - девушка, позабыв о свиданиях и лесе с живущим в нем созданием, вскоре увлеклась балами и подругами, юноша… Ну вот он, опять уходит, скитаться по темным и пустынным зарослям.
И мне настало время уходить, как не хочется, бледно-бледно, но еще видна луна. Белый свет струится вокруг меня сквозь тишину и темноту леса…