Поскольку Людовику мы несколько насолили, то возвращались, держась подальше от французского берега, пройдя Британские острова через Ирландское море. В Ливерпуле прямо у пирса столкнулся нос к носу с принцем Рупертом"Рейнским". Титулов у него ещё на пару листов имелось, но находились мы с ним ещё со Второй англо-голландской в приятельских отношениях и потому мне фамильярность прощалась даже несмотря на то, что был по всем показателям моложе.
Сам принц находил меня своим духовным продолжателем. Ибо воевать он начал в 14 и с тех пор и на море дрался, и в седле, и в застенке посидел. Этим джентельменским набором и я обладал, да ещё общими чертами у нас оказывались (без ложной скромности) тяга к наукам, искусствам и изобретательству. А также административный и коммерческий талант. И с его помощью и удалось нам выгодно сдать оптом груз "трофейного" табака, что был загружен в трюмы пары захваченных пиратских судов. Высоко ценимое "коричневое золото" обменять на доброе местное сукно получилось даже с прибытком, ещё и на олово денег осталось.
Но пока мне Его Высочество помогал в бизнесе, для моей супруги он также занятие нашёл - уступив ей на неделю Саймона Питерса Велераста. Голландского художника, приглашённого им для написания собственного портрета. А также дав адрес хорошего портного(даром мы ещё из Персии шелков перли?), дабы платья моей супруги соответствовали её красоте - солдаты ценят пышный бюст, а Софья к тому же ещё и грудью кормить не перестала.
В мастерской художника я увидел почти законченный портрет Руперта и отдал должное мастерству художника. Сумевшего превращённого нелёгкой жизнью в циничного убийцу принца изобразить утончённым аристократом с безоблачным взором. В нашем случае кисть редкого таланта скинула с Софьиной талии пару кило. Этот портрет получился отличен от сработанных московитскими богомазами порсун в стиле "детский сад вторая группа" и тем более, тенденциозной картины Репина.
Но долго торчать на острове времени не было, в кофейне подслушал, что к воевавшим против голландцев французам и англичане присоединиться собираются, ну и Суринаму тогда вместе с сеньором в бой идти. В этом раскладе все барыши по любому большим дядям доставались. Потому поспешили мы поднять якоря и рванули в обход Скандинавии в Московию.
В Белое море вошли в начале осени и поскольку время до ледостава позволяло, зайти надумали на Соловки. Разумеется, Софья знала про тамошнее "возмущение" реформами начавшееся в 1668 году и имитацию его подавления. Но ещё знала, что монахи продолжали за царя Бога молить, да и про то что стрельцы по выставленным на стенах монастыря иконам из пушек палить страшились. Как сошли мы на берег, то осаждавших не обнаружили - перебрались они на зимовку в Сумской острог, а местные стрельцы из поморов по домам разошлись.
Это нам, с хоругвями встретивший царскую дщерь, архимандрит Никандор поведал, наряду с новостью, что сее лето осаждал монастырь прибывший с семью сотнями стрельцов воевода Иевлев, а убрался поскольку весь свинец да огненное зелье истратил. Только не догадывался старец, что вскорости сменит царь нерасторопного командира на службиста Мещеринова. Заговорят тогда пушки, а после ещё четырёх лет осады найдётся монашек-иуда, что тайный ход покажет, и в живых из защитников древней веры останутся единицы.
Изрядно красноречия нам с Софьей потратить пришлось, дабы убедить Его Высокопреподобие да неформального лидера примкнувших к монахам поморов Сашко Васильева не держаться более за эти гранитные валуны, из которых храм-крепость построен. Отправиться всем за море-океан в чудесный край, где зимы не бывает, где в проповеди веры христианской нужда огромная испытывается, и до куда стрельцы царские никогда не доберутся. Пусть же отныне в Суринаме Ново-Соловецкий монастырь обоснуется. Попутно есть смысл и на Груманте "филиал" открыть - инфраструктура там уже готова, а ресурсов у монахов с избытком всех видов. Так что церковные баркасы так же к корабликами на буксир прицепили Софья же про то батюшке ничего не скажет, ибо сама такую хитрость и измыслила.
Изрядно монасям потрудиться пришлось перетаскивая заморские товары из трюмов нашего каравана в монастырские закрома, и обратно заполняя суда заготовленным на осаду припасом, как воинским, так и продовольственным. Понимали ведь что путь не близкий, да и на новом месте возможны стычки, потому потребно ко всему готовым быть. То что братья во Христе драться не страшатся, они уже делом доказали. Все 90 пушек, что на стенах имелись, взяты были с собой, как и иконы, и священные писания, и утварь церковная - голые стены оставались, но и этого было не мало и благодарить следовало что не взорвали их. Благо, что в нашем караване помимо "Варяга" да "Дредноута" ещё пять трофейных судов наличествовало, так дальше к Северной Двине только один линейный корабль путь и продолжил. А 425 насельников, да почти три сотни окрестных крестьян-поморов отплыли в неведомые края веру древнюю хранить.
Выделил нам "атаман" Сашко помимо личного своего охранника - донского казака Григория Кривонога ещё и хорошо знающего здешние воды лоцмана-кормщика , так что смогли мы трудным фарватером до самой Соломбалы подняться. Где на плотбище мастер Френсис Шелдон своё первое судно уже на воду спустил - весь свой век возить в том трюме будут северный товар :"доску, треску, тоску". Теперь освободившееся место на стапеле "Варягу" следовало занять - кругосветка потрепала его, а к весне требовалось корабль к новым походам подготовить. А многочисленному экипажу и ремонтно-строительная практика лишней не будет.
Весть о том что царевна Софья с супругом и наследником в Архангельск прибыла разлетелась по округе моментально. И на удивление, первым прилетел на аудиенцию не назначенный воеводой для усмирения "возмущения" подьячий Новгородского приказа Иван Иевлев - он в Сумской острог стрельцов на зимовку отвел, а прибывший для инспекции его непосредственный начальник - царский окольничий из Посольского приказа Артамон Матвеев. Опытный царедворец недавно через свою воспитанницу породнившийся с Алексеем Михайловичем. Лучшего расклада и придумать было нельзя - это был не только преданнейший слуга царя, но и его мудрый друг, которому и мы могли полностью доверять(почти полностью).
Потому-то озвучена была следующая версия. Возвращаясь из кругосветки, подошли мы ничего не ведая к Соловкам, но обнаружили там сожжённые сараи и сеновалы пред стенами монастыря и саму обитель без единой души. Опасаясь осенних штормов, максимально облегчили мы своё судно, перегрузив товар из трюмов в монастырские клети и оставив совсем небольшой караул для охраны. И уж совсем по секрету сообщили боярину, что основным по товаром, по ценности и весу, явились привезённые для совместного с царём банка тысячи пудов злата. Хотя и прочее заморское имущество так же в немалой цене пребывало.
Несмотря на риск, отправил боярин для несения караульной службы в монастырь свою личную охрану с только что вернувшимся от туда сотником Микифором Порошиным. Отвозил он монахам царскую грамоту с предложением о сдаче, но ответа не дождался, а тут мы новость привезли о том что там абсолютная пустота.
Без кровопролития! Чудеса-то! Ведь только хлеба в обители ещё на 8 лет осады оставалось, а мы же сообщили про вычищенные под метлу закрома(утаив про то что монахи толику зерна, да прочего провианта моим сменщикам всёж оставили). Хорошо ещё что хоть стены сохранились, а то ведь и так от нехороших слухов не упастись, по крайней мере вариант "Китеж-2" не вышел, Слава Богу. В сию божью обитель хоть на смену уже архимандрит Макарий и приготовлен, да насельников вряд ли удастся собрать - боязно ведь, ибо не ведомо, прямо на небо с острова возносятся или в пучину морскую. Так что пусть стрельцы пока караул несут.
Если и дойдёт когда до Московии реальная информация, так наверняка уже не в это царствие. А пока же монахи в тесноте, но не в обиде, приближались к курляндской морской базе - бывшему норвежскому острову Флекрепос. Дабы без спешки приготовиться к переходу через океан. Ведь того же зерна им в трюмах столько не потребно, а следует нужный объём на муку смолоть, хлеба испечь, да сухари с них насушить. Излишки же, с барышом продать в Европе возможно - опять там недород да война. Ну а нас ждал путь в Москву - царю первого его внука показывать.
Далее http://www.proza.ru/2016/03/01/2223