Я уже достаточно расслабил её задушевной беседой. От вина она отказалась. Я же время от времени пил водку. Честно признаться, уже вторые сутки с небольшими перерывами на сон.
Она рассказала, как её на самом деле зовут, сколько лет её маленькой дочке. Она начала по моей просьбе рассказывать уже что-то ещё, и тут довольно жёстко, но как бы всё-таки между делом, я сказал: «Сними-ка блузку, пожалуйста!» и закурил.
Она улыбнулась с лёгким удивлением, но я повторил свою просьбу. Она сняла. «Лифчик тоже…» Она улыбнулась снова и выполнила приказ. На меня в той же смущённой улыбке уставились глазки её коричневых и уже напряжённых сосков. Мы продолжили нашу беседу. Я не спешил.
Она полагала, что я пригласил её на ночь. Мы договорились на 250 против её обычных 200-т – иначе она кочевряжилась. В кошельке у меня было ровно 10, а вовсе не 250. Я пригласил её, чтобы… убить. И вообще не собирался ей ничего платить в принципе. С таким же успехом я мог бы сказать, что дам ей пятьсот или штуку. Женщины – существа самовлюблённые, и обычно не чувствуют никакого подвоха, когда их вдруг оценивают неправдоподобно выше, чем «это» обычно сто-ит. Ведь каждая из них уверена, что она непревзойдённо прекрасна – кто знает, а вдруг он тот самый мужчина, что с её точки зрения всего лишь оценил её по достоинству!..
Вариантов у меня было несколько. Я знал одно, если кто-то хочет кого-то убить, то это значит также и то, что кому-то действительно пришёл срок. Ведь Бог работает оптом, и Ему есть дело до каждого. Кому-то уготована роль Палача, а кому-то – роль Жертвы, и эти пары определены ещё задолго до их рожденья на свет. Бог никогда не совершает ошибок. Если я решил кого-то убить, значит ему просто по-ра, и от меня тут, в общем-то, уже ничего не зависит.
Я сказал трём девкам, сколько я им заплачу. Все три сказали, что сейчас подумают и перезвонят. Перезвонила одна.
Теперь она сидела передо мной с голыми сиськами и рассказывала что-то о своей жизни, а я сквозь лёгкие летние брючки небрежно теребил ей промежность.
– Ну что, Вика, иди в ванну! – сказал я…
Мы уже лежали в постели. Я попросил её повернуться на живот. Когда она сделала это, я сел ей на ноги и завёл её руки ей за спину. Одну её кисть я довольно проворно просунул в заранее заготовленную петлю на белом шнурке, выдернутом из кроссовка Да, и стал оставшейся частью шнурка приматывать другую её кисть к той, что оказалась в петле. Вика вскрикнула и попыталась вывернуться. Я позволил ей сделать это.
– Андрюша, зачем это тебе? – спросила она, сев на кровати и немного отодвинувшись от меня.
– Мне… это очень нужно… – совершенно честно ответил ей я. Она немного по-думала и сказала:
– У моей подруги есть парень, который тоже это любит…
Договорив, она улыбнулась довольно натянуто и… протянула мне обе своих руки, на одной из которых уже была затянута петля.
Определённо мне хотелось, чтоб она была меня старше лет на десять – как Имярек. Вика была меня старше только на шесть. Как моя вторая жена и… как Элоун. Даже в их внешности было, пожалуй, что-то общее. Сосков Элоун я никогда не видел. Викины соски мне нравились.
Я сходил на балкон, принёс две бельевые прищепки и прикрепил их к этим самым её напряжённым соскам. Она немного поморщилась, но снова сделала над собой усилие и улыбнулась.
Да, я сказал ей другой этаж и другой номер квартиры, а потом встретил её у подъезда, чтоб она не звонила в чужой домофон. На нашей входной двери в то время не было ещё номера – просто железная дверь, обитая чёрным дерматином. У соседей, по счастливому совпадению, тоже не было номера. Выйдя из лифта, она реально не знала, на каком она этаже. Я попросил её отвернуться, когда нажимал кнопку, сославшись на то, что клиентам тоже есть чего опасаться.
Поскольку я встречал её у подъезда, я точно знал, что она одна и скорее всего приехала не на тачке, и уж точно без какой-либо охраны.
В глубине души, в своих эротических грёзах, я мечтал об этом, наверное, лет с четырёх-пяти. Сейчас мне было тридцать. Месяц назад я вернулся из Харькова, а Да накануне уехала на дачу к своим родителям. Вернуться она должна была только на следующий день.
Я немного полизал Викину дырочку, чтоб она дала сок и вообще смазалась как-то внутри, и сунул в неё разом четыре пальца. Вика сделала глубокий вдох, но снова попыталась улыбнуться.
– Что ты сейчас чувствуешь? – спросил я, активно шевеля пальцами у неё во влагалище.
– Мне… приятно… – проговорила Вика со связанными за спиной руками и ещё раз затравленно улыбнулась.
Целиком и многое прочее на официальном сайте автора: http://www.m-a-x.guru/