Конкурсная работа. Номинация – Проза.
"Галактический сезон литературных конкурсов 2016", II этап.
Не всегда мистика должна вызывать страх...
Алина стояла у окна...
Напряжение, за последние трое суток, немного отпустило.
Она всматривалась в темноту за окном, зябко кутаясь в мамину белую ажурную "паутинку".
С февраля и до апреля, с сильными морозами и затяжными буранами, на северный Казахстан, по какому-то невидимому коридору неслись сквозняками все атрибуты зимы: пурга, бураны, метели и крупице-образные колючие снегопады, которые сопровождались сильными ветрами и морозами, отбивая всякое желание выходить на улицу. Не мудрено, что добраться до сестры, Алине было затруднительно. Все эти трое суток ушли на дорогу: это и отложенный рейс самолёта, и долгое ожидание в аэропорту, и такси, водитель которого, сбившись с маршрута, вылетел в кювет, откуда их вытаскивал мимо проезжавший трактор, и длинная очередь на таможне, которая из-за заносов на дороге растянулась на много километров и часов ожидания. Усталость, этой маленькой уже немолодой женщины, напоминала сжатую пружину, ещё не принявшего разумом причины, по которой ей пришлось проделать столь долгий путь.
Но сейчас, там, на просторах степи было безветренно и мороз похоже ослабил свою хватку. Деревья, покрытые плотным инеем, непроизвольно роняли с себя хлопья искристых иголочек, устроив тем самым причудливый снегопад, во славу наступившего затишья.
На фоне рыжего света от одинокого фонаря, это выглядело особенно красиво.
Резко засвистел чайник. Алька вздрогнула, оторвавшись от красоты за окном и мыслей по поводу, своего непростого путешествия....
Она достала из шкафчика чашки-пяалы и чайную заварку, заварила чай, накрыла фарфоровый чайник полотенчиком и села напротив сестры. Вера, сидела за столом, и не пойми о чём думала, уставившись в стену.
Зашёл на кухню один из братьев Анатолий, приехавший раньше Али, вместе с другим братом, Евгением.
С того момента, как Аля зашла в эту квартиру, где жила их мать, она так и не смогла пересилить себя, и заговорить с Толей, как требовали того обстоятельства.
Давняя ссора с братом не давала ей покоя. Она знала, что кто-то из братьев, сильно виноват перед матерью, но ещё одного из предполагаемых виновников здесь не было. Младший брат не смог приехать на похороны. По их вине мать оказалась здесь, в Казахстане.
Двое из братьев, как тогда говорили - "попали на деньги", из-за чего и была продана квартира, в которой все они родились и выросли. Мать не нашла другого выхода, чтобы вернуть долги своих непутёвых сыновей.
Поэтому, сёстры договорились перевезти её в Казахстан к Вере, купив ей недорогую квартиру. Аля так и не могла добиться правды от братьев и много лет, просто с ними не общалась.
Лихие девяностые оставили след и в их многодетной семье...
Но, если Анатолий был старший из братьев, то, как считала Аля, он и должен был быть ответственным за то, что творят младшие. Так было и так будет всегда. Их отец умер, когда все братья были несовершеннолетними, кроме Анатолия.
Это напряжение сейчас видел и понимал брат, но помалкивал.
Она молча достала ещё одну чашку и поставила на стол около брата.
Вошёл Евгений, а следом и Таисья, подруга Веры, которая осталась на ночь читать молитвы.
Аля окинула взглядом тесную кухню; свободных мест не было, чтобы все уселись за столом, и попросила Женю:
- Принеси, Жень, табуреты от мамы, из комнаты.
Он кивнул и вернулся в комнату. И вдруг, через несколько секунд, раздался его истошный крик...
Анатолий стремглав кинулся следом за братом, Таисья глупо заморгала глазами, а Вера вцепилась в руку Альки, в миг побледнев, вытаращив глаза полные ужаса, в которых кричал немой вопрос.
- Это свечи... - вымолвила Алька, дрожащим голосом, медленно переставляя ватные ноги, приблизилась к дверному проёму комнаты, в которой стоял гроб матери, боясь взглянуть на картину происходящего....
То, что она увидела, повергло её в шок и неимоверный ужас...
Сползая по стене, Алька, абсолютно не слышала своего голоса, криком разрывавшего ночную тишину.
В гробу горела мама....
Горел платок на голове, волосы, церковное покрывало, горела одежда выше пояса, горела ткань внутри гроба у изголовья... Братья голыми руками пытались потушить пламя, пока Вера не догадалась, сорвать с зеркала простыню, и сложив её в двое накинула на пламя, не давая огню охватить большую площадь, ей пришлось прижаться всем телом, к телу матери...
Несколько минут все смотрели сначала на гроб, а затем, восемь пар глаз, уставились на Альку. Она всё ещё сидела на полу, закрыв лицо руками медленно раскачивалась из стороны в сторону.
Вера подошла к ней, помогла подняться, усадила на диван, села рядом. Впервые за много лет Аля увидела и услышала, как она плачет, уронив голову ей на плечо.
Ситуация требовала быстрого решения. Похороны назначены на двенадцать часов дня, а было утро - почти шесть часов.
Аля подняла взгляд и наткнулась на отражение гроба в зеркале...
Когда она, уставшая с дороги увидела мать, ей показалось, что она спит, но лицо было несколько сосредоточенным, губы плотно сжаты, и с внешнего уголка правого глаза стекала слеза...
Сестра ей говорила об этом по телефону, но Аля ей не верила. Когда же она убедилась в этом, холодок пробежал у неё по спине и противно закололи пальцы рук...
Сам факт, что мамы больше нет завладел её мыслями и тут уж она дала волю слезам...
Сейчас глядя на отражение в зеркале, она увидела на лице матери улыбку, переведя взгляд с зеркала на гроб, Алька убедилась, что ни слеза, ни улыбка, никуда не исчезли.
- Господи... да, что же это такое?! - произнесла тихо Аля и невольно перекрестилась.
Она отстранила сестру, взяв её за плечи и глядя ей прямо в глаза, произнесла ровным чётким голосом:
- Вера, у нас очень мало времени. Предлагаю его не терять. Таисья, ты обрабатываешь пацанам руки. Я видела на кухне в шкафу аптечку. Вера, мы с тобой должны снять дверь с петель, положить её на табуреты и перенести на неё маму, чтобы обмыть и переодеть.
Сестра закрыла лицо руками и замотала головой, но Аля настойчиво повторила:
- Вера, кроме нас, это никто не сделает. Дорога каждая минута. Ты поняла?!
Она кивнула и пошла умываться, а Аля тем временем нашла в шкафу старенькую плюшевую скатерть, и накинула её на зеркало...
Так.. Стоп...
"А ведь мама до сих пор, накрыта простынёй, той, что сестра сорвала с зеркала...
Как же тогда я вижу её лицо и улыбку, и слезу???"...
Но она прогнала от себя эти мысли, времени и впрямь оставалось мало.
Умывшись, они с сестрой принялись за дверь, и довольно легко с этим справились, положив её на три табурета. Вера почти успокоилась и стала наполнять большую кастрюлю водой для омовения.
Таисья занималась обработкой ожогов у братьев. Надо сказать, что ожоги были сильные и их руки были покрыты крупными белыми пузырями, и больше пострадал Евгений. Они стойко перенесли некие манипуляции, в которых Таисья знала толк, будучи медиком.
Теперь надо было перенести тело матери из гроба на дверь.
"Как же это сделать?" - спрашивала себя Аля.
Ей впервые в жизни предстояло коснуться мёртвого тела, а тела родного человека - это было выше её сил...
Аля встала у изголовья матери; простыня всё ещё закрывала её лицо.
Она медленно потянула обгоревшее полотно и резко отбросила в сторону, и... пошатнулась...
Мама улыбалась...
"Немедленно возьми себя в руки! - приказала она себе, - в конце концов, это может быть деформация кожи от огня... и ЧТО???"
Просунув руки под плечи матери, Аля велела Вере взять тело матери под коленями, но та сделав это, отдёрнула руки.
- Вер, кончай! - рявкнула она на сестру - Давай на три!
Резко подняв тело, они также резко его опустили на дверь. Раздался глухой стук и Аля, неожиданно вскрикнула. Вера, прислонившись к косяку, заревела в голос.
Аля не стала её успокаивать, вернувшись к шкафу стала перебирать вещи матери, но так и не нашла ничего подходящего.
И тут она увидела краешек знакомой ткани.
Это был костюм, который она сшила матери будучи совсем девчонкой: "Вот! То что надо!" Прикинув, что нужно сделать, чтобы одеть на мать, Аля поняла, что придётся удлинять рукава. Они были в три четверти, а требовалось ещё сантиметров пятнадцать, для положенной длинны.
Немного порывшись в вещах, она нашла такого же цвета плиссированную юбку, чему обрадовалась, выйдя из положения, отрезав нужную длину.
Со всем этим, Алька, справилась за час.
Теперь предстояло починить гроб. Нужна была белая новая ткань, которую она с трудом, но всё же нашла, в виде простыни. Отмерив на глаз высоту и длину деталей, разорвав простынь на части,
Алька держала в руках небольшой кусок, который не должен быть лишним.
Но она сообразила, что нужна ещё и новая наволочка для подушки в изголовье гроба. Пока Аля возилась со своим заданием, остальные раздели умершую, сняв с неё обгоревшие детали одежды
осторожно смывали сажу, которая покрывала лицо и все открытые части шеи и рук матери.
Настало время переодевания.
С момента смерти шёл шестой день и это была последняя ночь,
которую их мать должна была провести дома. И вот, что пугало - тело было мягким, все суставы гнулись, и само тело поддавалось любым манипуляциям.
Запаха не было ни от огня, ни от тела; казалось помещение было проветренным и даже можно было уловить сладковатый запах кадила с ладаном, которым помахивал батюшка, пришедший прошлым вечером для отпевания...
Сёстры справились с переодеванием. Аля аккуратно постригла обгоревшие волосы матери, облачила её голову в новый хлопчатобумажный платок.
"Что же она улыбается?"- опять подумала Алька, и этого, казалось, никто не замечал, кроме неё.
Вера успокоившись, решила съездить в церковь, чтобы купить новое покрывало, крестик и налобный венчик. Анатолий пошёл вылить на улицу воду после омовения, с трудом и неловко, обхватив большую кастрюлю.
Але нужно было ещё закончить обшивку гроба, внутренней его части, что она и делала больно, невзначай укалывая пальцы.
Вскоре вернулась Вера, негромко спросив:
- Аль, а почему не пахнет гарью? Может ты форточку открывала?
С таким же вопросом следом за сестрой вошёл в дом и Анатолий.
_ Нет, я не открывала форточек - ответила Алька, прокладывая последние стежки, и откусывая нитку.
Тут новая мысль слегка её огорошила:"А ведь нельзя же гроб обшивать, в прямом этом значении, надо - оббивать...", но всё было закончено.
До похорон оставалось два часа.
С Таисьей и Верой, Аля осторожно перенесли тело матери в гроб, покрыв покрывалом. Алина встала подле матери. Провела рукой по лицу, вложила ей крестик, свечу и платочек в руки, опять увидела слезу, стекающую с её правого глаза.
Подошла Вера, Анатолий и Женя.
Непроизвольно, почти одновременно, все трое вдруг спросили:
- Алька, а чего это мама улыбается?
Она ничего не ответила... Всхлипнула, прикрыв рот ладонью...
И подумала:"А ведь мама пытается померить нас с братом... и ей это удалось..."
А вслух сказала: - ПРОСТИ нас, МАМ.......