Спала Ева до самого обеда. Проснувшись, бросилась в гостиную и крикнула:
— Идите все сюда!
— Что случилось? — испуганно спросила Аделаида, выходя из своей комнаты.
Когда все собрались, Ева произнесла с восторгом:
— Вы не представляете, что я видела ночью за окном!
— Маленького переливающегося человечка? — ехидно спросила Есения.
— Да. А ты откуда знаешь?
— Поздравляю, сестричка, ты стала участницей группового психоза!
— Какого ещё психоза? Я видела его, как вижу сейчас тебя.
— А вот об этом ты лучше психиатру расскажи.
Ева растерянно захлопала ресницами.
— Вы что мне не верите?
— Конечно, нет! Ты же нам с мамой не поверила, когда мы о нём тебе рассказывали, а заявила, что у нас с ней групповой психоз. Забыла?
— Так значит, вы его тоже видели, — облегчённо выдохнула Ева.
— Наконец-то дошло!
— Бабушка, а что это я видела за окном или кого?
— Это частичка твоего папы, а точнее — его божественная сущность. Но ты не должна умиляться по этому поводу. Запомни, все бестелесные сущности крайне опасны для живых людей.
— Разве может отец быть опасным для меня?
— Для сущности властелина не дорога родственная память. И она не несёт перед родными никаких обязательств.
— Тогда, что она здесь делает?
— Отец не завершил здесь до своей смерти одно дело, опасное для нас всех, здесь находящихся. Наша цель — не впустить его в дом и не позволить вселиться в кого-нибудь из нас. Иначе он начнёт управлять тем, в кого вселится и совершит непоправимое.
— А ты знаешь, зачем он здесь?
— Все мы знаем и укрылись в этом доме, чтобы он нас не достал.
— Как вы можете укрыться в доме, если он свободно сможет влететь в открытую дверь?
— Не сможет, — перебила её Есения. — Бабушка поставила вокруг дома защиту — своеобразную невидимую стену, сквозь которую он не способен пройти. А ты больше никогда не выглядывай в окно, чтобы он не уговорил тебя жестами взломать замок.
— Ещё и замок имеется у этой стены?
— Есения, не надо забивать сестре голову такими сложностями, — с намёком произнесла Аделаида, — это опасно.
Есения поняла, почему и для кого лишние знания о замке опасны, а Ева — нет.
— Да я после вчерашнего дня уже ничего не боюсь, — промолвила она печально.
В это время Лида взяла в руку пульт от телевизора и включила новости. Минут десять все спокойно смотрели и слушали их.
— А теперь, как мы и обещали, уважаемые телезрители, покажем, как выглядит та девушка из села, за руку которой билось множество молодых людей.
— О, нет! — завопила Ева, когда на экране появилось её изображение.
— Как вы видите, скромная, милая, ничем особенным не отличающаяся от других девушка и в наше время способна покорять сердца.
После этих слов на экране появились лежащие на поляне и перед крыльцом дома мужские тела, рыдающая сельская женщина — мать одного из влюблённых, скорая помощь, врач, осматривающий этих влюблённых. Потом показали, как Ева выскочила из дома, перепрыгнула через Павла Фёдорова и понеслась на улицу, страстно прокричав: «Да! Да! Да! Я тоже тебя люблю и выйду за тебя замуж!»
Избиение оператора врачом не показали по понятным причинам. Но во весь экран был виден зад машины скорой помощи, а диктор сообщил, что избранником Евы стал врач, с которым она и уехала из этого дома.
— Катастрофа! — выдохнула Есения. — Что будет с мамой, если она увидит это в вечернем выпуске новостей? А они в течение дня повторяются много раз!
С минуту Ева сидела бледная, не произнося ни слова.
— Девонька, не переживай ты так? — стала успокаивать её Аделаида. — Мы в таком кошмаре всю жизнь живём.
— Зачем?
— Что зачем?
— Зачем вы всю жизнь живёте в таком кошмаре и втянули в него меня, Есению, маму? Ну, объясните мне, за-чем? — прокричала она по слогам.
— Доля наша такая. И мы бессильны что-либо изменить в своей судьбе. Предназначение нашего рода никогда не изменится. Понимаешь?
— Да кому нужно такое предназначение? Почему вы не можете жить, как все нормальные люди?
— Ты чего на бабушку орёшь? — возмутилась Лидия. — Может быть, она больше всех нас устала от такой жизни и хотела бы пожить нормально? Да не судьба, как видишь! Она сама относится к роду властелинов судеб и страдает за всю женскую часть человечества.
— Бред какой-то! — злобно бросила Ева. — За себя надо страдать, а не за других. Надо быть реальной властелиной своей собственной судьбы, а не чужих.
Она резко повернулась и пошла в свою комнату. Перед входом в неё она спросила:
— Я правильно поняла, что мне тоже нельзя выходить из дома?
— Нельзя, — коротко ответила Аделаида.
* * *
В студии телевидения того канала, чья съёмочная группа приезжала к дому Аделаиды последний раз, состоялось срочное совещание. События, снятые у её дома, были интересным и свежим материалом для телезрителей, поднявшим рейтинг телеканала. Но руководство здорово взволновало то, что происходило с их оператором во время съёмок, и что он сам не смог ничего снять. Ведь в последнем выпуске был показан материал, снятый не им, а всё тем же Пашкой Фёдоровым и женщиной корреспондентом, подменившей на посту оператора, и являющейся его невестой.
Кроме того, после показа на экране девушки, в студию вновь стали поступать звонки. Люди утверждали, что Ева, в любви которой объяснялись сельские ребята, вовсе не сельчанка, а проживает в Москве и учится с ними в институте. Звонили и соседи Евы. Они тоже подтвердили, что Ева — горожанка, и даже назвали её фамилию. Одна девушка, представившаяся подругой Евы, сообщила, что она только вчера с ней общалась, и не понимает, откуда мог взяться материал, показанный по телевидению? Она полностью была уверена в том, что это какая-то подстава, способная навредить её подруге.
Когда оператор просмотрел весь материал, то был в ужасе от того, как он себя вёл и, как его метелил врач. Он краснел, пыжился и пытался что-нибудь вспомнить. Но так и не смог воспроизвести в памяти хоть что-нибудь.
— Мистика какая-то, мистика какая-то! — повторял он постоянно. — А Павел Фёдоров? Он что-нибудь помнит? Ведь он тоже пребывал вместе со мной в любовном помешательстве. И вообще, что могло со всеми нами случиться?
— С Павлом мы не смогли связаться, — ответил менеджер, — он не отвечает на телефонные звонки.
— А вот к словам женщины, попросившей меня вызвать скорую помощь, надо прислушаться, и попытаться разобраться, почему всё это происходит, — внушительно произнесла корреспондент. — Было бы неплохо пообщаться с полицией и узнать подробности о смерти шестерых воздыхателей некой Лидии, проживающей в этом доме.
— Думаю, что стоит посетить кладбище в селе и заснять могилы этих парней для большей достоверности, — предложил женский голос.
— А у меня другое предложение, — откинулся на спинку кресла руководитель. — Надо связаться с уфологами, экстрасенсами, психиатрами и всеми теми, кто так или иначе имеет дело с паранормальными явлениями, и попросить помочь нам разобраться во всей этой чертовщине. Думаю, что мы сможем сделать грандиозный материал на целую передачу. Народ любит смотреть всё непознанное. Мистика будоражит умы зрителей.
Вечером того же дня, вернувшись с работы, Нина Павловна приняла душ, поужинала и решила посмотреть новости. Показали и события, происходящие у дома её свекрови. Она выронила из руки чашку с горячим чаем, обожглась и заплакала.
«Бедная моя девочка, что же с тобой сделал этот сумасшедший врач скорой помощи? Куда он тебя увёз? Почему сама ты бросилась ему в объятия, совершенно не зная его? Неужели Есении придётся и тебя спасать таким же ужасным способом, как она спасла Лиду?»
Успокоившись немного, Нина набрала номер мобильного телефона Евы. Та, увидев, что звонит мать, долго не хотела брать в руки свой телефон. Но, потом решила не мучить её и ответила на звонок.
— Доченька, ты жива?
— Жива, конечно! — притворно довольным голосом ответила Ева.
— Где ты сейчас находишься?
— У бабушки.
— А ты не обманываешь? По телевизору показали, как ты сбежала с каким-то врачом.
— Сбежала, мама, но уже вернулась.
— Он не воспользовался твоим невменяемым состоянием?
— Тебе сказать правду или успокоить ложью?
— Ничего не говори, — угасшим голосом просипела мать, — я догадалась. Найду его и оторву ему то, чем он тебя обидел. Возвращайся скорее домой.
— Не могу, бабушка меня теперь из дома не выпускает. Я ведь вчера приобщилась к групповому психозу.
— В смысле?
— Наблюдала ночью за окном симпатичного переливающегося, почти прозрачного человечка. Он хотел подарить мне воздушный шарик. Бабушка объяснила мне, что это за явление и сказала, что опасно общаться с ним.
— Слушайся бабушку и больше не делай глупостей. Поцелуй за меня Есению. Пока.
Нина рвала и метала, поняв, что произошло с Евой.
«Никогда не смирюсь с участью своих дочерей! Ни-ког-да! Надо их спасать!»
Она бросилась в комнату, выдвинула ящик комода и достала из него прозрачный полиэтиленовый файл. После приезда от свекрови она положила в него вырезку из газеты, лежавшую прежде в тайнике мужа. Зачем-то ещё раз прочитала статью и удивилась: «Как же я раньше не обратила на это внимания? Здесь фигурирует название храма, в который мы ходили с Есенией. И село это же».
Она быстро взяла из стопки лист белой бумаги и начала строчить письмо в этот храм. Не зная, как правильно обратиться к настоятелю храма, она после слова «здравствуйте» сразу перешла к сути письма: «Мне стало известно, что похищенный в таком-то году в вашем храме перст святого, спрятан на левом берегу озера вашего села».
Она нарисовала подробный план, как его найти. Не подписавшись, вложила письмо в конверт, но заклеивать не стала, решив для достоверности и подтверждения своих слов снять на работе копию статьи из газетной вырезки о пропаже этого перста, и вложить её в конверт. После этого она начала вспоминать все подробности своих разговоров с Есенией и родными Валерия. На память пришли слова Есении и Анны о том, что Нина напрасно не поминала мужа.
«Всё, — решила она, — теперь каждое воскресение в течение года буду ходить в храм и ставить свечку за упокой его души. Бинты... Как же я забыла их снять с его рук и ног? Я добьюсь эксгумации, и сниму эти проклятые путы! А какую причину я укажу, если спросят, зачем я вскрываю могилу? Скажу правду — меня не поймут. Ещё за сумасшедшую примут. Нет, это надо сделать незаконным путём. Придётся искать людей, которые согласятся вскрыть могилу ночью. Каких-нибудь бомжей найму. Они и денег много не потребуют, да и спрос с них будет маленький, если полиция поймает. Вот только с отчётами на работе разберусь и займусь этим вопросом».
Она ещё не знала, сколько придётся заплатить за вскрытие могилы мужа. Похороны, поездка к сестре и свекрови опустошили её денежные запасы под ноль.
Продолжение в гл. 26 http://www.proza.ru/2016/02/24/1392