— Дзинь, — пропел домофон…
— Началось! – радостно провозглашаем мы с Обаятельством дружным хором.
Гелла поднимается с дивана, поправляет платье-корсет, подходит к кремовым шторам и исчезает за ними.
- Хотите посмотреть? – спрашивает Фагот.
- Конечно!
Бегемот подбегает на цыпочках к окну-зеркалу, смотрит в щель между шторами, прикладывает палец к губам, и делает знак, чтобы я подошла.
Подхожу, пристраиваюсь рядом. Женское любопытство, знаете ли, никто не отменял!
В дверь входит еще достаточно молодой человек совершенно непримечательной наружности, но одетый с претензией на артистизм… осматривает Геллу с головы до пят и тихо ворчит под нос:
- Блондинка… одетая… и тут обман!
- А он что, думает, - я должна быть «зимой и летом одним цветом», причем, «от сотворения мира» и до «сей момент»? Красивая женщина должна меняться!
Последнюю фразу мы произносим втроем – она перед зеркалом, мы с Бегемотом «внутри». Она «кидает» радостно хихикающему дружку «выразительный взгляд» и проводит посетителя «на прием».
Фагот не спеша поднимается, открывает шкафчик с «диковинками», достает то самое, заинтересовавшее меня красивое блюдце с необычным орнаментом и лежащим на нем хрустальным яблоком, и ставит на стол. Я бы даже сказала, торжественно водружает.
- Фагот, ты мне нужен, - произносит голос, от которого зазвенела посуда в шкафу, а по моей спине пробежали мурашки.
- Вынужден откланяться, донна, я нужен Мессиру на приеме – легкий наклон головы, улыбка... и Фагот исчезает. Двери всех миров, похоже, существуют не для этой парочки…
Пока я размышляла на тему «дверей», Бегемот подбежал к столу, и так ловко крутанул яблоко на блюдце, что я не успела понять, куда оно делось…
- Что ты с ним сделал и где оно?
- Это зонд, донна. Я его запустил. Вам же любопытно узнать, что будет дальше? Вот садитесь и наслаждайтесь!
Ничего не поняв, усаживаюсь на место. Меж тем, блюдце на столе начинает мерцать, над ним появляется сначала легкое свечение, а затем, - светящийся шар. Постепенно светлея, шар становится прозрачным и мы видим «внутри» него комнату, в которую Гелла провела нашего ночного посетителя.
- Как на мониторе, - говорю я, - только «экран» со всех сторон. А он нас не слышит?
- Нет. Считайте, что смотрите репортаж по телевизору, или трансляцию, но не «телемост».
- Яблочко на тарелочке… Думала, это бывает только в сказках.
- Ну, кому, как не вам знать, что сказка – самое реальное из всего сущего? – подмигивает зеленым глазом, продолжает, - помните, как выглядел первый спутник? Верно, - круглый. А локатор или, скажем, принимающую антенну спутникового ТВ видели? Вот вам и яблочко на тарелочке...
Сижу в кресле с чашкой «ведьмачьего» напитка Геллы, слушаю знакомый мурчащий голос, смотрю на нервничающего посетителя в ожидании дальнейших событий… Странные ощущения, надо сказать.
- О чем задумались, донна?
- Вспомнилась, почему-то, моя статья о реальном и ирреальном у Булгакова… Интересно, а я сейчас реальна или ирреальна, с учетом моего местонахождения и окружения?..
- Это как выберете, – смеется… опять «поймал» и радуется.
Рассматриваю комнату «на блюдечке». В ней довольно темно: пара канделябров освещает лишь небольшое пространство у входа, остальная часть комнаты скрыта в темноте.
- Кто там? – у меня в руке тихонько «запела» чашка из тончайшего полупрозрачного фарфора, по спине привычно «пробежались» мурашки… посетитель вздрагивает «синхронно» со мной, значит, он тоже слышит этот голос.
- Он считает себя художником, - это уже Фагот.
- Он создал что-то стоящее нашего внимания?
- Увы, Мессир.
- Он как-то «проявился»? Сделал что-то полезное, яркое, безумное, наконец? Что он вообще из себя представляет?
- Увы, Мессир, на все ваши вопросы ответ один: «ничего»…
- Есть надежда?
- Надежда, состояние эфемерное… При теперешнем отношении к миру, нет, Мессир.
- Зачем он здесь?
- С жалобой, Мессир. Говорит, что, де, Булгаков обманул, когда написал свое «Сами все предложат и дадут». Он вот ждет-ждет, а не приходят, не предлагают и не дают.
- И чего же он хочет получить от «сильных мира сего»?
- Говорит, студию.
- Студию? И при этом, как ты говоришь, он ничего даже мало-мальски заметного не создал? Сколько же их, - жаждущих получить все блага мира оптом на блюдечке с золотой каемочкой, но при этом палец о палец ударить не желающих?..
- Совершенно с Вами согласен, Мессир. Как любит выражаться наша донна, «нет никто и звать никак», но все им почему-то должны. Даже Булгаков.
- Честно говоря, он мне скучен. Есть еще кто?
- Других пока нет, только он.
- Ладно, зови. Или нет, постой. Донна уже здесь?
- Да, Мессир.
- Раздвинь пространство и зови посетителя. Развлечем гостью.
- Сей момент, Мессир, – судя по довольной улыбке Фагота, нас ожидает что-то забавное.
- Сюрприз, - весело произносит Бегемот у меня за спиной и прикрывает мне глаза ладонями. - Оп-ля!
Он убирает руки, я смотрю перед собой и понимаю, что стена исчезла, комната стала большим (если не сказать огромным) залом, я сижу в темной его части, позади моего кресла стоит Его Обаятельство. На освещенном пространстве только пара табуреток, на одну из которых присел Фагот. Рядом с ними камин, перед которым стоит частично освещенное большое кресло. Частично, потому что оно повернуто к свету так, что высокая спинка отбрасывает тень на того, кто сидит в нем, из-за чего его лица не видно. Но этого и не нужно, - всем и так сразу ясно, что он здесь хозяин…
- Располагайтесь, - обращается он к уже известному нам посетителю, – рассказывайте. Мы вас слушаем.
- Эээ, ну это… - гость испуганно покосился на предложенную табуретку, но подойти и сесть не решился, продолжал переминаться с ноги на ногу у двери.
- Кажется, наш гость забыл все свои претензии к Булгакову, - шепчет мне на ухо Его Обаятельство.
- Я помогу вам: говорят, вы обижены на известного всем нам писателя? Ждете-ждете пока «те, кто сильнее сами предложат и сами все дадут». Да вот незадача – не предлагают… Верно?
Гость, как-то нервно икнув, кивнул головой.
- А скажите ка мне, сударь, вы с этими самыми, «кто сильнее», где встречались? Нигде? - Опять нервный кивок гостя.
- А что вы такого сделали, что они должны были этой встречи пожелать, а на самой встрече вас заметить? Кого-то спасли? Создали что-то великое, ну или наоборот? Что-то яркое или безумное, о чем все бы заговорили?
Теперь в ответ нервное мотание головой в стороны и невнятное мычание гостя…
- Кажется, он онемел, – веселым шепотом комментирует мне на ухо Бегемот.
- Нет? – продолжает хозяин. - Ну, так какие тогда претензии к Мастеру? Идите, творите. Вы еще достаточно молоды, время у вас есть. Сделайте что-то такое, чтобы вас для начала заметили, а уж потом еще и захотели предложить и дать вам все, что в их власти. Проводите гостя.
Фагот поднялся. От стены отделилась невидимая до сих пор фигура Азазелло. Посетитель попятился, наткнулся спиной на дверь, отчего та открылась, и он шлепнулся в коридор, издав громкий звук.
Бегемот и Фагот радостно рассмеялись, Мессир слегка улыбнулся. (Не знаю, как я это увидела, ведь его лицо продолжало оставаться в тени?)
- Как Вам, донна, наше развлечение?
- Благодарю. Думаете, он изменится?
- Только если поймет, что в этом мире его успехи и неудачи, да и вся его жизнь зависят только от него. Если будет продолжать искать виноватых, то… найдет, конечно, - опять легкая улыбка-усмешка. Теперь я понимаю, я ее не столько вижу, сколько холодком на спине ощущаю. – Помните, как говорила Ваша бабушка? «У Бога нет на земле других рук, кроме человеческих». Если кто-то считает, что «другая сторона» действует в Яви лично… Что ж, могу им порекомендовать хорошего доктора… если не поможет, так хоть поселит в хорошей компании, - между Македонским и Наполеоном, например…
Откуда-то издали прозвучала знакомая мелодия… Домофон!
- Мессир, у нас гостья, - произносит все оттуда-же «издали» голос Геллы.
- Фагот?
- Модель. Пришла предложить Вам «душу и тело». В обмен на славу, деньги и принца на белом… кадиллаке…
- Да, как все меняется, - шепчет мне Его Обаятельство, - в былые времена от нас шарахались, боялись, а сейчас нате вам – сама явилась.
- И есть что интересного «за душой»? Чем-то «проявилась»?
- Да не особо, Мессир. Так, - пара мелких стычек с «коллегами по цеху», испортила туфли конкурентке на показе и та не смогла выйти на подиум, пыталась соблазнить известного продюсера на приеме. В общем, ничего интересного.
- А что стало с конкуренткой? – Все-таки я не удержалась.
- Да ничего, девочка так работала весь предыдущий год, что сей факт ей карьеры не испортил - контракт свой она все равно получила. Так что наша гостья старалась напрасно.
Бросаю извиняющийся взгляд на Мессира, вижу, что он улыбается. Кажется, это я его позабавила.
- «Все правильно. На том стоит мир»?
- Да, донна, Закон Справедливости Вселенной. А с законами, не поспоришь. Как, впрочем, и с Вселенной.
- Закон Справедливости?
- Вам он известен: я о третьем законе Ньютона. Мир – всего лишь зеркало, что ты миру, то и он тебе.
- Пусть гостью примет Гелла и Азазелло, - это уже Фаготу. - И объясните ей, что добрая фея приходит только к добрым, работящим золушкам, которые заработали ее появление, а, что касается покупки ее души, - чтобы продать что-то, надо для начала это что-то иметь, а сей субстанции, как я понял, у нее не наблюдается. Будет кто интересный, - сообщите. Если нет, разберитесь сами. Развлекайтесь.
И снова мне:
- Благодарю за компанию, донна. Жду новых сказок. Особенно, о Законе Справедливости Вселенной, ну и о любимом дуэте, конечно… - он еще раз улыбнулся, по спине привычно пробежал холодок… мурашки… и… стена вернулась на свое место, я снова сижу возле чайного столика, на котором стоит серебряное блюдце с необычным орнаментом. Яблоко лежит на нем, будто никуда и не исчезало.
Бегемот подходит к столику, берет блюдечко и аккуратно ставит на место. Некоторое время спустя к нам присоединяются Гелла, Фагот и Азазелло. Гелла снова заваривает что-то волшебное, на этот раз пахнущее кофе, шоколадом, ванилью и корицей. Мы пьем горячий напиток, болтаем о разных мелочах, она обещает мне рецепт своего нового напитка…
Впрочем, наше чаепитие - это уже совсем другая история. И я ее, возможно, даже когда-нибудь расскажу…
А пока меня ждет сказка о Законе Справедливости Вселенной.
http://www.proza.ru/2016/01/14/1021