Когда возникает селение, город или любой другой населенный пункт, то всегда появляется и место для погребения тел умерших. Старейшее кладбище нашего города – Кузьминское. Считается, что оно появилось еще в допетровскую эпоху при деревне Кузьмино (к северу от г. Пушкина).
При создании императорской резиденции у дворца и сада формируется Царскосельская слобода, где в основном жили мастеровые, работавшие над созданием дворцово-паркового ансамбля. Рядом вскоре возник и погост с деревянной церковью Успения Божьей Матери. Кладбище расположилось на участке, где сейчас находится Владимирский дворец (он же Дворец бракосочетаний №3) и Школа милиции. Таким образом, погост располагался прямо у южной границы императорской резиденции.
Суеверная Елизавета Петровна не выносила даже разговоров о смерти, указом запретила проезжать мимо окон ее дворцов траурным экипажам и телегам с гробами. Ее раздражали и пугали плачи и стоны, доносившиеся с погоста к окнам ее радостного и живописного дворца, где чередой шли балы и увеселения. Императрица велела перенести церковь подальше от дворца, а кладбище сровнять с землей. Несмотря на суеверность и набожность, Елизавета не боялась, что уничтожение кладбища и еще свежих могил честных людей может вызвать гнев потусторонних сил.
Освободившееся пространство перешло к слободе, но тела погребенных продолжали лежать в земле. Через некоторое время здесь была устроена корчма, но она не особо пользовалась популярностью. Предприимчивый хозяин-немец постоянно ощущал смутное чувство страха. По ночам он слышал странные, пугающие стоны, бессвязные бормотания. Хуже того, среди бела дня стали происходить невообразимые вещи. Несколько человек отравилось его снедью, хотя немец клялся и божился, что у него только свежие продукты. За одну ночь свежайшее мясо могло превратиться в разлагающуюся падаль, а вино или вода обращались в густую темную кровь.
В самой же корчме холодными осенними вечерами распространялось зловоние разрытой могилы. Не прижился и палисадник с огородом – овощи гнили на корню, кустарники и цветы высыхали.
Корчмарь, чтобы успокоить душу, пригласил православного священника, когда узнал от старожилов слободы, что раньше на этом месте был погост. После молебна священник посоветовал установить во дворе деревянный крест. После установки креста странности прекратились. На заведение все же продолжало пользоваться дурной славой. И вскоре немец вернулся к себе на родину.
Чуть позже на месте погоста была устроена застава с караульными. Деревянный крест к тому времени давно исчез. Караульные солдаты рассказывали, что место это не чисто.
Однажды у заставы появились цыгане, их не хотели подпускать так близко к резиденции императрицы. Из кибитки вышла старая цыганка, принюхалась к воздуху и поморщилась.
- Мертвечиной пахнет, - сказала старуха. – Плохое место, беду принесет. Крест поставьте, иначе плохо всем будет.
Цыганка села обратно в кибитку, и табор развернулся, поехав другой дорогой. Солдаты доложили о случившемся офицерам. Так история с цыганами дошла и до императрицы Екатерины. Она отличалась скептическим умом, но все же велела на месте заставы поставить крест и отслужить молебен.
Несколько лет место стало спокойным, никакие странные случаи не беспокоили жителей разрастающегося городка.
В 1817 году император Александр I даровал этот участок земли канцлеру и министру внутренних дел князю Виктору Павловичу Кочубею. При новом владельце началось строительство дворца по проекту Адама Менеласа с участием придворного архитектора В. П. Стасова. Семь лет спустя на пустыре возник легкий изысканный дворец с белоснежной колоннадой и ионической ротондой. Дворец в окружении сада напоминал залитые солнцем итальянские виллы. Казалось, семья князя здесь будет жить счастливо, в окружении великолепных парков и императорских дворцов.
Но князь жил здесь не долго, наездами в летнее время, чтобы отдохнуть от государственной службы и постоянных разъездов по стране и за границу. Не смог полюбить князь новый дворец – тревожно ему было в нем. Не радовал и вид из окон, несмотря на то, что со стороны парка по указу императора были установлены ворота в виде триумфальной арки – «Любезным моим сослуживцам».
По ночам князя терзали стоны, крики, бормотания. У свежайшей пищи случался гнилостный привкус, а в залах и комнатах неизвестно откуда брались сырость и плесень. Архитекторы и инженеры разводили руками. Князь не находил покоя в своем доме. Здоровье его расстроилось и стали мучить приступы грудной жабы (стенокардии). Летом 1834 года князь с семьей жил в Москве. В ночь на 3е июля он скоропостижно скончался на руках у супруги Марии Васильевны. Как рассказывала перепуганная женщина, князь в приступе что-то бормотал о «привидениях дворца в Царском Селе».
Через год дворец приобрел император Николай I для своего третьего сына Николая Николаевича. До совершеннолетия августейшего отпрыска дворец находился в казне и был нежилым. Только служители, отвечавшие за его сохранность, жаловались на беспричинную сырость, гнилостный запах и ночные звуки: стоны, бормотание и скрип половиц. Строгий император не обращал внимание на слухи, считая их глупыми выдумками и следствием злоупотребления спиртным (сам Николай был убежденным трезвенником).
Дворец стали называть Николаевским. О жизни великого князя в его царскосельской резиденции известно очень мало. Скорее всего, Николай Николаевич здесь почти не жил. С 1859 года дворец получил название Запасного. В нем останавливались высокопоставленные лица, пребывавшие во дворец. Не обошлось и без странных событий.
В 1867 г. здесь жил Александр Иванович Чивилев, профессор Московского университета, который занимался обучением великих князей Александра и Владимира (старших сыновей Александра II). Во дворце ему была предоставлена квартира. Не обошлось без трагических событий. Профессора стал всюду преследовать замогильный холод, он не мог никак согреться. Постоянно требовал, чтобы кругом горели камины, куда не жалели накладывать дрова. Кругом горели сотни свечей. Но огонь не мог спасти Чивилева от странного липкого озноба. Он так сильно разжег камин, что ночью пламя вырвалось из открытой печи, захватило каминный экран, затем охватило всю спальню и соседние комнаты. Профессор погиб, объятый пламенем. Квартира выгорела полностью.
Здание нуждалось в реставрации, которую проводил архитектор А. Ф. Видов.
За полстолетия дворец сменил несколько владельцев, которые в нем жили не долго, использовался как гостиница для высоких особ, пребывавших ко двору. Будто сама судьба противилась тому, чтобы здесь жили подолгу.
Стабильность в истории дворца появляется в 1875 году, когда император Александр II подарил его своему третьему сыну Владимиру и невестке Элеоноре Мекленбургской (Марии Павловне - старшей). Элеонора была женщиной сильной, властной и коварной.
Поначалу царскосельская жизнь молодой великокняжеской четы не была спокойной. История со странными запахами и потусторонними звуками повторялась. В теплый летний вечер в залах могли замерзать окна, почти всегда в залах и жилых покоях горели камины.
Во 2й половине XIX века огромной популярность в знатных кругах пользовались спиритические сеансы. Особенно их любила нервная и мистически настроенная великая княгиня Александра Иосифовна (или тетя Санни), она пользовалась среди членов императорской фамилии большим уважением. Скептическая и энергичная Элеонора не принимала всерьез подобных увлечений.
Но после тягостного сна Владимир решился пригласить во дворец медиума и устроить сеанс общения с духами в самом близком кругу.
Гости и медиум - «магнетизер» расположились за массивным круглым столом. Окна были занавешены плотными бархатными портьерами, чтобы свет белой ночи не отвлекал от ритуала. Медиум водил стеклянным треугольником по деревянной доске с цифрами и буквами, выведенными готическим шрифтом.
В мгновение потухли все свечи в зале; после недолгой борьбы с ледяным дыханием погасло пламя в каминах. Участников действа охватил бессознательный ужас. Тревожно забилось сердце даже у Элеоноры. Медиум впал в транс – его лицо исказилось, на несколько секунд его тело обмякло и стало похожим на тряпичную куклу, которую трясли и дергали за невидимые нити. Рот медиума неестественно широко раскрылся – через него вещали сразу несколько призрачных голосов: женские, детские, мужские… Они стонали, кричали, плакали – жаловались, что когда-то их последние пристанища были уничтожены, а души не обрели покоя. Когда медиум совладал с духами, он спросил, что же даст успокоение неприкаянным душам. Доска вывела лишь два слова: «крест» и «львы». С первым словом было все понятно – нужно было освятить проклятое место и установить крест. Но второе вызывало вопросы – как львы могут сдержать потревоженных призраков? После сеанса медиум сказал Владимиру, что ответ на вопрос придет во сне.
Великий князь был натурой широко образованной, имел склонности к искусству, неплохо рисовал и увлекался живописью. На следующий день после спиритического сеанса великий князь взялся за кисть. Владимир хотел воссоздать на холсте то, что ему показало ночное видение. Он работал над этюдом не долго: через час работы на холсте появились два огненно-красных сидящих льва. Именно они приснились великому князю.
В течение лета на территории дворца был установлен крест, а высокое крыльцо со стороны сада украсили роскошные изваяния львов из редкого красного мрамора. Львы-стражи теперь хранили покой дворца и его обитателей. Иногда казалось, что львы оживают, будто они смотрят, поворачивая головы, вслед проходящему человеку. Но стоило обернуться, как львы вновь сидели неподвижно.
Вплоть до революционных лет львы-стражи украшали дворцовую лестницу. После революции вновь началась чехарда владельцев – во дворце располагались различные партийные организации. На странности не обращали внимание. Новая политика запрещала верить в мистику и прочее мракобесие, а любым непонятным событиям могли найти самое прозаическое объяснение – испорченный водопровод, ветхость здания и прочее. Примерно в то же время пропали львы.
В годы Великой Отечественной войны дворец сильно пострадал Более десятка лет памятник архитектуры XIX века оставался жутковатой, но живописной руиной. В 1958 году дворец восстановили, снова появились красавцы-львы, а бывшая великокняжеская резиденция стала Дворцом пионеров.
В конце ХХ века снова настали смутные времена в истории дворца: там была театральная студия, швейные курсы и много еще всего. Даже проходил фестиваль кукольных спектаклей КУКАРТ. Но внешне здание казалось очень запущенным, по колоннадам даже в теплую погоду гулял пронизывающий холодный ветер.
В начале нынешнего столетия красные львы-стражи появились у перголы в Собственном садике Екатерининского парка. Однажды львы из садика пропали. К 300-летию Царского Села скульптуры установили на их исконное место – на крыльце Владимирского дворца, ставшего Дворцом бракосочетаний №3. Теперь статуи благородных животных мудрым взглядом провожают женихов и невест в семейную жизнь и охраняют дворец от враждебных сил инобытия.
Но стоит всегда задуматься, прежде чем начать новое строительство, какие тайны хранит историческая почва.
В подготовке рассказа были использованы материалы:
1.
2.