Был воскресный день в середине 1990-х годов. На городском крытом рынке с утра покупателей находилось не очень много. Продавцы, приехавшие со своим товаром из всех сёл района, знакомились между собой. Многие уже давно знали друг друга. Тем интереснее для них оказались новенькие.
Марфа Никитична заняла за прилавком своё обычное место. Немного удивилась, что рядом с ней, в мясном торговом ряду, слева «поселилась» незнакомка. Ещё недавно рынок гордо назывался колхозным. Но последние к тому времени «приказали долго жить», а рынок остался. Познакомились.
Варвара Сергеевна жила одиноко в одном из сёл района. Дети проживали в городе. Пока болезни обходили стороной, с хозяйством справлялась. Но после празднования 60-летия почувствовала, что силы начали покидать. Ноги переставали в конце дня слушаться, «голова была не на месте», сердце пошаливало. Одной оставаться в сельском доме стало небезопасно. Из-за здоровья. Она согласилась на предложение дочери Полины перебраться к ней. Это случилось на прошлой неделе.
А на этой Варвара приступила к распродаже животных. Начала с коровы и телёнка. Последнего продала односельчанам за хорошую цену. А вот с коровой не получилось. Старенькой она была. Покупателей не находилось. Ей предлагали сдать корову в колхоз, но цена не устраивала. Тут дочь подсказала продать корову по «килограммам». Это выгоднее. Сначала мать ничего не поняла. Подумала, что корову её взвесят на весах и будут платить ей за каждый килограмм. Однако оказалось, что эти самые «килограммы» надо самой продавать на рынке. Тем более, что говядина стоила всегда дороже, чем свинина. Варвара Сергеевна согласилась, хотя никогда ранее на рынке не торговала.
Разделать корову на «килограммы» помог зять. Он же доставил продавца в город.
Через час на рынке появились проснувшиеся покупатели. Возле Варвары Матюниной выстроилась очередь, вызвав «чёрную» зависть у остальных продавцов. Покупатели оказались не такими уж и глупыми, быстро сообразив, где можно купить дешево свежую говядину, а не залежавшуюся в холодильнике.
- Слушай, Варвара, - поинтересовалась соседка Марфа,- ты что это всю свою корову продала за два часа? Или у вас корова одна на двоих?
- Была, Марфа, и одна на двоих, но в конце 1950-х годов.
- Что ты имеешь ввиду? Не поняла?
… В 1957 году двадцатидвухлетняя Варвара вышла замуж. На свадьбу молодожёнам родные и близкие подарили корову. Поселились они в одном из домов, которые строил для своих членов колхоз, выдавая для этого ссуды. На следующий год родилась дочь. Корова кстати. Жили - не тужили.
Беда в село нагрянула неожиданно, хотя слухи вокруг него гуляли ещё с прошлого года. Виной всему оказался Никита Сергеевич Хрущёв, тогдашний Первый секретарь ЦК партии. Это он, выступая 22 мая 1957 года на совещании работников сельского хозяйства в Ленинграде, взял и «толкнул» в массы прямо с трибуны призыв: «К 1960 году догнать и перегнать Америку по производству мяса!». Это при том, что страна не залечила ещё "раны" после войны: никто точно не сосчитал, сколько тех же коров угнали оккупанты в Германию.
С Никитой спорить не стали, указание начали выполнять. Поступило оно и в село: оставить в подсобных хозяйствах колхозников одну корову на два двора. После начала коллективизации, это, пожалуй, второй удар по крестьянам со стороны родного государства. Тогда коров забирали, сгоняя в колхоз, теперь же снова коров стали забирать, отправляя их прямиком на мясокомбинат.
Слева у Матюниных жила многодетная семья и справа – такая же. Но деваться было некуда в обеих случаях. Жребий пал на корову Варвары Сергеевны. О том, что это свадебный подарок, ни председатель сельсовета, ни уполномоченный с района слушать не хотели: отдай, и все дела.
Каждую ночь ей снилась её «Зорька». Варвара просыпалась вся в слезах. Но сделать ничего не могла. К тому времени коровы уже и на мясокомбинате не найти. Зато «Зорька» добавила ноль целых одну тысячную процента Никите Сергеевичу по производству мяса… .
- И как же ты, Варвара, с ребёнком на руках обходилась без своей коровы?- спросила Марфа после того, как та закончила свой печальный монолог.
- С трудом. По правилам, не понятно кем установленным, одни сутки корова должна находиться у соседей, другие – у меня. Но жизнь, как известно, идёт не всегда по правилам. У меня одна маленькая дочь, а у соседей шестеро и один сын. Я же человек, а не зверь какой-то. Жалко мне стало соседских детей, не стала брать у них на день корову. Просто в «мой день» ходила к ним и брала необходимое количество молока для своей дочери. Вот так и жили, пока не наступил 1964 год.
Назвав год, Матюнина замолчала. Больно ей вспоминать те ушедшие недобрые года, принадлежащие эпохе Хрущёва.
- Америку перегнали и коров «вернули» в каждый двор колхозника? – улыбаясь, спросила соседка по прилавку.
- Как бы не так, - послышался ответ.
Коров, разумеется, никто не вернул. Где их взять? Только после того как Хрущёв «вылетел» из Кремля, став весьма «заслуженным пенсионером союзного значения», колхозники стали постепенно избавляться, по словам Варвары Сергеевны, от «хрущёвского кошмара». В том числе перестали выращивать на своих огородах в обязательном порядке и кукурузу- «царицу полей». Бесследно «хрущёвские эксперименты» не прошли: ещё долго на селе не могли избавиться от вынужденных приписок при отчётах «наверх» по производству мяса. На бумаге было всё гладко, но в реальности - всё печально. Сельское хозяйство в стране в очередной раз понесло тяжёлые, порой невосполнимые потери в численности крупного рогатого скота.
- Если бы ты мне, Варвара, этого не рассказала, никогда бы не поверила, что такое могло случиться в двадцатом веке, - сделала свой вывод Марфа Никитична. – Я ведь всю жизнь в городе прожила. А продаю мясо не своё. Работаю на «хозяина». Он в свою очередь ездит и скупает мясо по селам.
- Купец значит? – улыбнулась Матюнина.
- Как сказать? Сейчас этих «купцов» развелось видимо-невидимо, и «конца края не видать». Нынче другие времена: рынок в стране, капитализм вернулся. Сегодня в селе, как говорит «хозяин», некоторые крестьяне держат не только по одной корове, но и по две-три. А свиней тех уж и не сосчитать. Красота, одним словом. Жаль только одно: молодость не вернуть. Мне и тебе идёт седьмой десяток. Сколько осталось? Одному Богу известно.
На этом два продавца расстались, чтобы больше не встретиться. Встречались, однако, после, и не раз, но по обе стороны прилавка. Когда надо купить дочери говядину, Варвара Сергеевна в воскресный день шла с большой охотой на городской рынок и покупала её у своей знакомой. И ни разу та её не обсчитала, хотя такой «грех», как говорят, за ней водился.
22.02.2016 г.
Фото из Интернета