Шла по Донбассу война. ДРГ глава вторая

Владимир Рогач
     И действительно ждать пришлось недолго. Минут через двадцать услышали звук шагов, лязгнула дверная щеколда, дверь распахнулась,  на порожек вышел молодой парень голый по пояс, в армейских штанах.Не оборачиваясь, пнул дверь ногой, закрыл, чтобы не выдувало тепло из дома, сделал пару шагов вниз по ступенькам,  стал мочиться прямо с нижней ступеньки крыльца.  Стоял спокойно, уверенно, поёживаясь  от падающего на тело частого дождя и стылого ветра. Борзый, внезапно вышел из темноты перед ним. У парня испуганно округлились глаза. Хотел закричать, но Борец прыгнувший справа уже зажимал ему рот ладонью, правой рукой всаживал десантный нож под  белую шею. Подскочивший Майдан подхватил парня за ноги;  оттащили и бросили в грязь,  за завалившуюся стену второй  комнатки. Вернулись к входной двери. Борец  слегка толкнул дверь, та заскрипела на все лады, впуская ДРГ в крохотный сквозной коридорчик. 
   - Миша, что ты пропал, дверь закрой, всю хату выстудишь  -  раздался нежный, молодой, женский голос.
Борец первым шагнул из коридорчика  в комнату, автомат у бедра, палец на спусковом крючке.  Скользнул взглядом – клинком по комнатке, улыбнулся недобро и негромко заявил:
   - Не ждали, встречай гостей хозяйка. -
Молодая женщина, сидела  на краешке кровати, в одной свободной бежевой «ночнушке». Каштановые, отросшие, густые волосы расчёсаны на ночь, свободно распущены. Рубашка собралась складками, на огромном выпирающем животе, оголяя круглые коленки. Она пронзительно закричала, затем разом поднесла кулаки ко рту исходящему криком и словно захлебнулась, смотря на них безумными от страха, широко раскрытыми глазами.
 Борец  приказал:
    - Отдыхаем часик в тепле, отогреемся и дальше двинем. -
   - Борзый, я там плащик приметил, висел на гвозде в прихожей, надень и постой  в охранении. -  Сменим минут через двадцать. –
 Борзый неохотно буркнул:
 - Только сменить не забудьте.
 Накинул Мишкин плащ – палатку на плечи вышел наружу.
 
- Как зовут молодайка? - поинтересовался Борец.
 
 Женщина, продолжала сидеть, замерев, от животного страха и ужаса, молчала. Борец отложил в сторону автомат, подошёл  к беременной женщине, сунул обе руки в вырез ночной рубашки, схватил за груди, стал медленно выкручивать. Женщины застонала, потом стала скулить, как щенок от невыносимой боли. «Тыкалась»  лицом залитым слезами,  в руки Борца. Не своим, тонким голосом от невыносимой боли пискнула:
    - Катя –
    - Вот и познакомились -  хмыкнул Борец.
Затем подозвал Майдана вытащил и передал ему свой айфон, ощерился волчьей улыбкой и потребовал:
    - Давай Майдан, снимай фильм про любовь.
Схватил  Катю за волосы,  поднял с кровати.
     - Не трогайте меня солдатики  -  молила Катя - Ребеночек у меня скоро  будет.
     - Не прекратишь скулить, тебе кесарево сечение,  прямо сейчас устрою, - пригрозил Борец.
Затем приказал пригнуться, задрал рубаху на спину. Стал насиловать Катю, рычал  словно зверь, от удовольствия. Майдан с кривой, блудливой улыбкой, во всё лицо, снимал на айфон. 
Наконец Борец отстал от несчастной, вытерся о её рубашку и спросил:
    -Ты будешь Майдан? -
Майдан подошёл к замершей, продолжавшей стоять, согнувшись, тихо плачущей  Кате.
Постоял, вернулся, сел на табурет.
   - Она вся обделалась, мочой от неё разит. - Мне, такая баба не "катит".-
Кате приказал:
   - Легла на кровать и не звука сучка. –
Скрипнула дверь вошёл Борзый, недовольно поинтересовался:
  - Что сменить не пришли, замёрз совсем к чёрту.-
Борец,  указывая глазами, на лежавшую Катю спросил:
  -  Будешь её? -  Согреешься. –
Борзый,  чеканя слова ответил:
   - Я воевать пришёл,  «сепаров»  душить, а не с бабами на сносях баловать. -
Борец, прищурив глаза,  вкрадчиво спросил:
 
 - Родных, донецких жалко стало?-
 
  В ту же секунду, Борзый с  ножом в руках, кружил вокруг вскочившего Борца, выкрикивая ругательства.
Майдан кинулся между ними, кричал:
  - Да вы что мужики с ума  сошли? -   За эту сучку брюхатую, жизни друг дружку лишите, чтоб она пропадом пропала. -

  Борец и Борзый опомнились,  «поостыли»,  приняли решение двигаться дальше к дороге, дело делать. Борзый весь на взводе вышел покурить.
 
- Нельзя бабу живой оставлять - тихо сказал Борец.

 Майдан согласно кивнул. За минуту собрались. Борец приказал Борзому идти вперёд вдоль узкой дорожки, что вела к основной,где ходили боевые машины разведать, что и как.
  - Нагоним скоро, не беспокойся -  улыбнулся Борец.
Вернулись в дом. Майдан пошарил в «прихожке», захватив табуретку из комнаты, вышел наружу. Скоро вернулся обратно. Борцу коротко доложил:
   - Готово. –
Поняли с кровати безвольную, парализованную страхом женщину. Вывели из комнатки, под руки тащили к беседке, сваренной из металлических труб стоек,  для подвязки кустов винограда. С одной из стоек свисала вымокшая верёвка с петлёй.
   - Дай я её повешу - попросил Майдан.
  - Ты мою бабу не тронь, - неожиданно зло огрызнулся Борец, - Ты вторую серию лучше снимай.-

  Уходили спешно, надо было догонять Борзого, который успел уйти вперёд.
  - Вроде не толстая была баба,а вся беседка ходуном заходила, - заглядывая в глаза Борцу, хохотнул Майдан,
Они ускорили шаг и вскоре, опять тихо, как призрачные тени, шли один, за одним, к дороге. 

БТР с  группой Таксиста приехал забрать ополченца Мишку, после краткосрочного трехдневного отпуска.  Броник остановился у самого домика. Водитель сдал задом в пролом дома напротив, лихо развернулся, двигатель не глушил. Вылез в открывшуюся дверцу ополченец Свистун, стараясь перекричать гул дизеля, крикнул:
     - Мишка на выход. -
Не получив ответа пошёл к двери. Спустя минуту уже бегом вернулся к БТРу. Таксист с дозорной  группой выскочили наружу. Тут же нашли и зарезанного Мишку, и повешенную  на  трубе -  стойке виноградника Катю. Таксист коснулся ладонью тела Кати. Окружившим его бойцам  напряжённым, звенящим голосом заявил:
     - Не остыла толком даже. -
     - Тут они сволочи рядом где -  то. -  Не могли далеко уйти нелюди  -         
     - Искать будем  «уродов»,  пока не найдём. –

  ДРГ обложили по всем правилам облавной охоты на волков – диверсантов.
      
  После коротких переговоров по рации, БТР  взревел двигателем, выбросил  чадную,  дымную  струю из выхлопной трубы  и покатил прочь от хутора.  Мчался, выбрасывал  «ошмёки»  грязи из - под колёс. Торопился, поддавал хода, через заросшие сорняком, и кустарником  поля, к лесопосадке,  откуда пришла ДРГ. Спустя минут двадцать, от ещё невидимой дороги, которую они должны были заминировать  от блокпоста подъехал ещё один  «броник». С него один, за одним, из нутра машины, с брони,  ни мата, ни пустых ничего не значащих  выкриков,  выскакивали, соскакивали ополченцы, тут же стали  разворачиваться в жиденькую цепь. По команде пошли в темноту ночи. БТР медленно  «полз»  впереди подсвечивал фарами. 
   -  Отходим   назад к лесополосе  -  шепнул с досадой Борец - Там отлежимся, а потом дело закончим.
Пригнувшись, стали  отступать короткими перебежками  назад к  злосчастному хуторку. Как вдруг коротко «тявкнул»  автомат  там,  где должен  отходить Борзый. Затем послышалась частая автоматная стрельба. Минут через десять, взрыв гранаты и снова только шелест дождя, среди чёрных полей.