Год спустя. Клермон, Франция. Ноябрь 1095 A.D.
Отец Теодорих, епископ Барселоны, внимательно слушал молодого рыцаря. Сам епископ был вынужден по делам церковным еще в прошлом году уехать в Рим. Теперь здесь, в Клермоне, сам Великий Понтифик собрал всю Коллегию Кардиналов, дабы вынести судьбоносное для всей Святой Церкви Христовой решение. Сюда стеклись большинство епископов и архиепископов, именитые и не очень рыцари, а также беднота со всех уголков Франции и Италии.
Уже несколько дней Его Святейшество и кардиналы обсуждают разные церковные вопросы, как-то: восстановление церквей на территории бывшего Валенсийского эмирата, вынесение решения по поводу второго брака Филиппа I Капетинга, короля Франции, и, что самое главное, ответ на просьбу о помощи императору Востока. Последний вопрос, правда, обсуждался пока вкратце.
Иерархов церкви, как и отца Теодориха, очень обрадовали новости о взятии христианским войском Валенсии. И хотя решающей эту победу не назовешь, однако гибель самого сильного государства Испании уже крайне негативно повлияло на весь арабский мир.
- Воистину хорошие новости ты принес, сэр Эстебан.- сказал епископ молодому рыцарю. Сэр Эстебан был молод: ему только-только исполнилось двадцать лет, однако он уже участвовал во взятии Валенсии.- Я их передам Его Святейшеству.
* * *
- Да, Ваше Святейшество, я считаю, что Филиппа Французского нужно отлучить от святой Церкви Господней, ибо брак со своей предыдущей женой, достопочтенной Бертой Голландской, был расторгнут безо всякого на то основания.
Иоаким Баварский, епископ Остии, кардинал из Коллегии, несомненно, был прав. Папа Урбан II прекрасно понимал это. Прекрасно это понимали и другие присутствующие священники и рыцари. Однако Филипп I Капетинг был смиренным католиком. Конечно, его нельзя было назвать образцом благочестия, но его душа была настолько чиста, насколько может быть чиста душа правящего короля. Он выделял немалые суммы серебром для возведения новых церквей, храмов и монастырей. Он издал указ, по которому при каждой замковой церкви или часовне должна быть воскресная школа, дабы его подданные могли учиться хотя бы основам грамоты. В последний французский король, кто так активно покровительствовал делу Римской Церкви Христовой, был император Шарлеман. А это ведь было три века назад.
Но тут Понтифик понял, что все собравшиеся ждут его решения, а он что-то слишком долго находился в раздумьях. Решено.
- Самым лучшим решением здесь будет отлучить короля Франции от Святой Церкви Христовой. Однако, если он продолжит строить храмы и церкви на своей родине, то как знать, может, Господь в великой милости своей простит короля Франции, равно как и всех его подданных. В этом случае мы, смиренные слуги Его, примем заблудшую, но покаявшуюся, душу обратно в лоно Святой Церкви.- Папа обвел глазами присутствующих. Все выразили свое согласие с решением Великого Понтифика. Урбан II остановил свой взгляд на Адемаре Монтейском, епископе Ле-Пюи, которому что-то с явно озабоченным видом нашептывал сэр Роберт де Аренбург, представлявший здесь сэра Роберта Нормандского, сына Вильгельма Английского. Адемар только безучастливо кивал, однако, когда молодой рыцарь закончил, тот удовлетворенно посмотрел на Папу.
- Ваше Святейшество, есть еще один вопрос, требующий нашего внимания.- отец Адемар встал, оглядел всех священников и продолжил.- Как вы все знаете, вот уже не первый год император Востока, Алексей Комнин, просит нашей помощи в борьбе с сарацинами. Его поход в Солтис и на Трапезунд полностью провалился: у Трапезунда погибла почти вся его армия. Если султан Икония задумает поход, то Константинополю придется трудно.
Константинополь… Понтифик задумался. Давным-давно этот город назывался Bizantium. Однако император Константин Флавий решил тогда перенести свою резиденцию из Рима один-Бог-знал-куда. Но вместе со своим императором переехала вся аристократическая верхушка. А вскоре там возник свой Великий Понтифик, или Patheriaerhus, как его называют подданные греческого императора.
Для всей Европы подданные императора Востока – греки, однако они до сих пор гордо зовут себя римлянами. Однако они христиане, и святой долг Великого Понтифика – собрать воинство Запада в помощь братьям по вере. Его Святейшество встал и медленно произнес.
- Тогда нам просто необходимо собрать как можно больше воинов для защиты братьев наших по вере. Ныне мы должны объединить весь свет рыцарства, дабы покончить с междоусобицами и братоубийствами, в коем они погрязли. Мы поможем Императору Востока, отобьем у сарацин Священный Гроб Господень, выгоним язычников-мусульман из Антиохии, Дамаска, Александрии, Синопы и Трапезунда. Над всеми этими землями снова прольется свет истинной веры и тогда Господь в своей доброте великой простит нам и жителям этих земель все грехи.
* * *
Толпа снаружи вдохновлено смотрела на выходящего на площадь Папу Римского. Как только он вышел на площадь толпа возликовала. Несколько слуг покорно несли за Понтификом небольшой крест из золота.
- Дети мои! Далеко на востоке нашим братьям во Христе нужна наша помощь. Сарацины наводнили греческие земли. Они убивают христиан, под пытками заставляют их отвернуться от Господа нашего. Они разоряют земли наших братьев, насилуют их женщин, режут их детей как скот, они оскверняют Гроб Господень своими нечестивыми проповедями. Желание Господа ясно для нас: освободить земли, принадлежавшие по праву Риму, а теперь Константинополю, от владычества сарацин и варваров с Аравии и Персии. Вернуть Иерусалим Святой Церкви Христовой – это воистину угодно Господу!
- Deus lo voult!- собравшиеся миряне начали кричать этот клич. Все громче и громче он разносился по городу так, что уже через несколько мгновений этот клич был слышен на полях за городом. А Папа продолжил.
- Всем идущим туда, в случае их кончины, отныне будет отпущение грехов. Пусть выступят против неверных в бой, который должен дать в изобилии трофеи, те люди, которые привыкли воевать против своих единоверцев – христиан… Земля та течёт молоком и мёдом. Да станут ныне воинами те, кто раньше являлся грабителем, сражался против братьев и соплеменников. Кто здесь горестен, там станет богат. И да пусть же этот крест станет символом похода – очищения земель римлян от нечестивого культа сарацин!
Клирики все громче и громче кричали «Deus lo voult!», епископ Ле-Пюи подошел к Его Святейшеству и принял из его рук золотой крест и вознес над головой.
- Пусть же этот клич станет для вас воинским сигналом, ибо слово это произнесено Богом. Пусть воины уничтожают язычников без страха и сожаления, ибо это не есть грех. И да не поднимется рука воина Господа на брата по вере, ибо будет он обречен навеки на геенну огненную. Пусть носит изображение креста Господня на челе или на груди. Тот же, кто пожелает, дав обет, вернуться, пусть поместит это изображение на спине промеж лопаток.
- Deus lo voult! Deus lo voult! Deus lo voult!- громовым эхом разнеслось по долине. И каждый кричавший эти слова клирик знал, что ему вторит сам Всевышний.
- Deus lo voult!- подхватили священники и миряне по всей Франции.
- Deus lo voult!- кричала вся христианская Европа. Крестовый Поход начался!