Вылет на Москву откладывался.
Я сидел в переполненной кафешке аэропорта, помешивал пластиковой палочкой тёмно-коричневое пойло, по цене недорогой иномарки и думал о предстоящем семинаре.
То, что будет выволочка – это «к бабке не ходи». Выволочка будет однозначно. Но не это угнетало меня.
Я ведь помню, как начинал десять лет назад. Как бился за свой бизнес-план. Как прыгал от радости, когда осознал, что победил и являюсь теперь единственным представителем крупного московского холдинга на просторах своей небольшой, провинциальной столицы. Как не спал ночами, продумывая концепцию предприятия, как ходил по клиентам убеждая их, что моя фирма это лучшее, что они видели в своей жизни, а мои конкуренты – обанкротившиеся неудачники. Как нанимал первого своего работника….
Теперь у меня в штате более ста человек. Несколько офисов, в разных концах города. Секретарша – бабушка с высшим экономическим…. Жена подбирала. И дом – полная чаша, и за границу – «хочешь-поехали». А счастья, что называется, нет. Вот оно, было же, когда ничего не было. А теперь, когда всё есть – его нет.
Ушло из жизни что-то важное. Интерес, азарт, жажда борьбы....
Развивать бизнес? А смысл? Я знаю потолок своих возможностей и в олигархи уж точно не гожусь....
Деньги? Их и сейчас девать некуда. Амбиции? С этим не ко мне. А больше для чего?
Поэтому, наверное, и дела в фирме – чем дальше, тем хуже. Она будто лошадь, осознав, что её пьяный наездник закемарил, остановилась и тоже уснула.
Я сделал глоток и поморщился. Ну как, КАК всего из двух составляющих – воды и молотого кофе, люди умудряются варить такую гадость?
- Вы уж меня извините, но пробовать приготовленные в таких местах напитки, а тем более еду…. Лучше сразу застрелиться. Мучений меньше. Позволите?
Невысокий человек средних лет, в светлой кофте с орнаментом а-ля, «увезу тебя я в тундру», мешковатых брюках и старомодных зимних ботинках с тупыми носками сел напротив меня, поставил на стол маленькую ручную сумочку и отпил из литровой бутылки обыкновенную воду без газа.
- В Москву? – Вытирая платком губы, а заодно и мощную лысину спросил он. – И, судя по настроению, на ковёр?
Я кивнул.
- Значит попутчики. – Он рассмеялся и добавил, - не в смысле ковра, а в смысле направления.
Я улыбнулся. А он занятный. Тем лучше – глядишь, за разговорами и время незаметнее пролетит.
- В курсе, что в самую гущу событий летим? – Он снова отпил из своей бутылочки и кивнул на экран большого плоского телевизора, на котором, в круглосуточных «Вестях», показывали Московские демонстрации не согласных с результатами выборов. – Народ проснулся в одночасье и с удивлением обнаружил, что его, оказывается, много лет обманывали.
- А что, разве не так? – Когда не о чем говорить, говорят либо о погоде, либо о политике.
- Нет, конечно. Просто хорошо люди жить стали, особенно в столице. Времени свободного больше появилось – вот их на улицы и вынесло.
Я с удивлением посмотрел на него:
- По-вашему всё было честно? Не было подтасовок, приписок, «мёртвых душ» и «медведи» на самом деле победили?
- Дело не в этом. Более того, я Вам, даже, свежий анекдот расскажу о предстоящих выборах президента:
« Приходит после выборов пресс-секретарь к Путину и говорит:
- Владимир Владимирович, у меня для Вас две новости, хорошая и плохая.
Тот:
- Ну, давай хорошую.
- Вас выбрали президентом.
- А какая же тогда плохая?
- За Вас никто не проголосовал».
Сдержанно посмеялись и он продолжил:
- Мы ведь и раньше догадывались, мягко говоря, за кого нас наше правительство держит. Да только некогда на демонстрации было ходить – либо работали, либо работу искали, чтобы свои семьи хоть как-то прокормить. А нынче накушались, так теперь зрелищ подавай.
Я озадаченно почесал в затылке:
- Да при чём тут зрелища? Люди вышли на улицы, чтобы своё несогласие показать с политикой правящей партии, заставить власть предержащих задуматься….
Человек в кофте мелко кивнул несколько раз, выводя пальцем на столе какие-то знаки и, посмотрев на меня, проникновенно спросил:
- И что? Полагаете – задумаются?
- А не задумаются, - начал выходить из себя я. – Снова на площади. Всем. По всей стране….
- … Выковыривая из мостовых «оружие пролетариата» и воздвигая баррикады из оказавшихся поблизости, ни в чём не повинных, трамваев. – Закончил он за меня. – У Вас не возникает в связи с этим некоторого чувства «дежа-вю»? Будто было это с нами уже когда-то. И что в итоге?
Я растерянно замолчал. Действительно, в итоге всегда получалось по Черномырдину: «Хотели, как лучше…».
- Так что же теперь? Сложить ручки и ничего не делать? Куда кривая вывезет?
Он откинулся на стульчике и оценивающе посмотрел на меня, словно раздумывая, стою ли я его красноречия? Видимо решив этот вопрос положительно, человек в кофте сказал:
- Отнюдь нет. Но позвольте Вас спросить – много ли Вы понимаете в политике? Я имею ввиду не разговоры о политике на кухне за рюмкой чая, а профессиональную составляющую этого термина? – Он поднял левую бровь, сделал вопрошающий жест рукой, но, не дождавшись ответа, продолжил. – Очевидно, что Вы ничего в ней не понимаете. Но если, например, Вы ничего не понимаете в архитектуре, Вы же не идёте с транспарантами к театру Оперы и Балета и не требуете, чтобы убрали правую колонну, дескать потому, что она портит весь вид? А всё почему? Да потому, что Вы подразумеваете, что архитектору, специалисту в этом вопросе, виднее – нужна там колонна или нет.
- Ну, слушайте, это казуистика какая-то. – Не выдержал я. – Ведь невооружённым глазом видно: страну грабят, промышленность в упадке, образование и наука в загоне, медицина разваливается…. Кто в этом виноват? И сколько это ещё можно терпеть? А вы мне про архитектора какого-то с колоннами….
Человек в кофте мягко улыбнулся и отрешённо посмотрел на царящую вокруг сутолоку:
- Мы отучились думать. – Словно в пустоту сказал он. - Мы отучились самообразовываться. Мы не умеем анализировать, сопоставлять и делать выводы. А ведь всё лежит на поверхности, даже копать не надо. Вы, наверное догадываетесь, а, может, и знаете, каких усилий и какого времени стоило Путину сколотить свою команду, взамен Ельцинской, выстроить вертикаль власти и вытянуть страну из того хаоса, в котором она находилась в девяностые? Нет? Тогда, может, у Вас был иной рецепт для нашей страны по борьбе с всемирным финансовым кризисом, чем у Медведева? Опять нет?
Он побарабанил пальцами по столу:
- Знаете, какая основная НАША беда? – Вдруг спросил он.
Я, пытаясь переварить всё услышанное, пожал плечами и выдал аксиомное:
- Дураки и дороги?
- Нет. Это не беда – это следствие. Основная наша беда в Вашем втором вопросе – КТО ВИНОВАТ? Мы всегда ищем виновных на стороне. Успел первым крикнуть: «Эй. А кто это там виноват?». И всё. И ты, вроде как, уже и не причём. Это Америка, или Всемирное правительство, или разум Вселенский…, кто угодно. Это они виноваты во всех наших бедах. Но только не мы.
- Но….
- Посмотрите на плакат у девушки в руках. Что там написано? – Перебил он меня ткнув пальцем в телевизор.
- «Долой коррупцию! Где посадки?». – Прочёл я. – Ну…, всё правильно написано.
- Абсолютно с Вами согласен. А потом эта девушка сядет в свой джип, судя по одежде она ездит именно на джипе, и через две сплошные… домой. Даже не задумываясь, что нарушает. А если инспектор остановит, она, так же не задумываясь, сунет ему взятку. Эй, кто там виноват у нас в коррупции? А лично Вы, разве никогда не давали взятку чиновнику, чтобы вопрос Вашей фирмы решился как можно быстрее и без помех?
Я почесал всей пятернёй в затылке. Крыть было нечем. А он, тем временем, продолжал:
- Мы: все в целом и каждый по отдельности – основные шестерни в машине под названием КОРРУПЦИЯ. Потому, что так легче, так быстрее, удобнее. А что это путь, ведущий вниз – нам до лампочки. Так до нас утроено было, мы не виноваты. Тогда возникает простой вопрос: если Вы каждый день сливаете свои нечистоты, например, в озеро. И так же делают Ваши соседи и соседи Ваших соседей. Разве сможете Вы, впоследствии, испить чистой воды из этого источника? Ответ очевиден. Как же Вы хотите искоренить коррупцию, когда сами подпитываете её каждый день?
Меня передёрнуло. Уж очень неприятно, когда тебя тыкают лицом в дерьмо. И вдвойне неприятно от осознания – что оно твоё собственное:
- Послушайте. – Пытаясь найти себе хоть какое-то оправдание, процедил я. – Но ведь это и на самом деле закон. Возможно не писанный, но закон. Если я перестану давать взятки пожарным, в земельный, кадастровый, в налоговую – мой бизнес просто перестанет существовать. Меня одними проверками задавят.
Человек в кофте неопределённо кивнул, будто соглашаясь, отпил из бутылочки и, улыбнувшись, спросил:
- А Вы пробовали?
Я с ненавистью уставился на него. Да кто он такой, в конце-концов?
- Скорее всего нет. – Ответил он сам на свой вопрос. – Вы, в своё время, пришли на рынок, приняли существующие там условия игры и до сих пор им следуете. Сильно не задумываясь, нравится ли Вам это. А между тем честный бизнес в России вести можно. Да, он будет более затратным: и в финансовом плане, и в плане вложения своего труда; да, возможно, он будет менее рентабельным – но он будет честным. А скажите, положа руку на сердце, то, что Вы заработаете за год не десять миллионов, а скажем шесть или даже пять, сделает ли Вас более несчастным? Или тот факт, что Вы заработаете не десять, а двадцать миллионов – сделает ли Вас более счастливым?
Мир вокруг меня перестал существовать. Только столик в кафе и мой собеседник напротив: со спокойным лицом и умными, проницательными глазами. Он словно заглянул в мою душу, увидел, что там творится и за пять минут поставил всё на свои места:
- Тогда в чём же…, – начал было я. Но он не дал мне договорить:
- Ну разумеется не в деньгах. Это же ИСТИНА. И даже не в их количестве, как многие шутят. – Он придвинулся ко мне и заговорщическим тоном продолжил. – Делать людей, которые тебя окружают, более счастливыми. В семье, на работе, где угодно. Вот и всё. Вот Вам мой рецепт счастья. Единственный у него минус – это очень тяжёлый труд. Ежедневный, ежечасный, ежеминутный тяжёлый труд. Это намного сложнее, даже, чем вести в России честный бизнес.
- Мы выходим на улицы. – Он опять махнул в сторону телевизора. - Кричим, брызжем слюной, потрясаем руками, сливаемся с негативом толпы и, от этого, распаляемся ещё больше. И вот этим морем негатива мы пытаемся изменить мир к лучшему? Разве это возможно?
Только тогда, когда меняешься сам, только когда сам нащупаешь свою тропинку к счастью, только тогда ты сможешь указать этот путь другим. И чем больше по стране будет таких вот очагов стремления к счастью, тем лучше мы будем жить. Другого пути нам не дано.
- Аминь. – Чтобы хоть как-то сгладить торжественность момента промямлил я.
- Именно. – Поставил точку он. – И вот Вам ещё один совет: зарабатывать деньги ради денег – это пошло. И скучно. В чём, я полагаю, Вы уже убедились. Попытайтесь сделать хотя бы одного человека, который на Вас работает – личностью. Чтобы он шёл не ЗА Вами, словно овца на верёвочке, а ВМЕСТЕ с Вами. И чем больше будет у Вас таких людей, чем более достойные вершины Вы будете перед собой видеть – тем интереснее Вам будет жить. И счастливее.
Он поднялся, протянул мне руку, прощаясь, и добавил:
- А кофе в аэропортах больше не пейте.
Шагнул в толпу и исчез. Ни на посадке, ни в самолёте, ни в Москве я его больше не видел.
***
- Пап, а что такое счастье? – Сын никак не хотел засыпать, хотя обещанную мною главу из «Буратино» на ночь, давно уже получил.
- Счастье, сынок, это когда из маленькой, деревянной куклы, в конце-концов, всё-таки получается человек.
- А потом? – Не унимался сын.
- А потом – хороший человек, а потом – очень хороший человек. Спи, давай. И пусть придёт к тебе счастье.