(Этот рассказик я написал в качестве упражнения в сообществе mi-pishem.livejournal.com. Вот текст задания: Напишите рассказ о стакане воды. http://mi-pishem.livejournal.com/849570.html)
В спальной комнате было душно. Петрович стонал во сне - у него болела голова, выпитая на ночь таблетка не помогла. Промокшая простыня, заменявшая в самые жаркие недели одеяло, облегала массивное тело.
Снилось Петровичу странное: будто бы лежит он в проходной комнате на диване и не может встать. Отчего встать не может - непонятно. Через открытое окно комнату жарит, сушит, парит огненное солнце. И чего оно такое жгучее сегодня?..
Петровичу страшно хочется пить. На кухне гремит посудой сын, пару лет назад обогнавший ростом Петровича. Сына звать Петька. Иногда в дверной проем видно, как он проходит от стола к холодильнику, от холодильника к шкафчикам, от шкафчиков обратно к столу. За столом сидят дружки Петьки - двое или трое, шумно разговаривают, смеются.
- Петька! - хрипит Петрович. - Принеси стакан воды. Пить хочу. Принеси воды, я встать не могу.
- Сейчас, - доносится из кухни. - А чего там вода, я сейчас тебе компот открою. - И Петька продолжает ходить, греметь посудой, хлопать с размаху дверцами, перекидываться фразами с дружками. Петровичу на минуту легчает от сознания, что сейчас он напьется.
Но время тянется, а Петька из кухни не выходит. Вот он уже сел за стол.
- Петька, воды принеси, забыл что ли?!
- Да сейчас, батя, все будет. Чего там вода, мне ради тебя за квасом сгонять не проблема. - И Петька сидит за столом дальше.
Петровичу уже совсем плохо, кажется, что на раскаленной лысине можно яичницу пожарить.
- Чего ты там тянешь, плохо мне совсем, неси воды быстрее!
На несколько секунд шум на кухне умолкает, и оттуда выплывает нагловатый басок Петьки:
- Батя, чего ты заладил со своей водой… Мне ведь для тебя ничего не жалко, хочешь, я тебе ванну Боржоми налью?
И гул разговора снова набирает обороты.
Петрович силится встать, но ноги не слушаются. Он с трудом отрывает от подлокотника тежеленную руку, хочет поднести ее к неподвижной ноге и… просыпается.
В онемевшей под подушкой руке ноет покалывающая боль, ко лбу прилипли пряди редких волос. Уставившись распахнутыми глазами в темноту, Петрович понемногу успокоился и осознал: он на кровати в спальне, а не на диване в проходной. На душе полегчало. Но пить хотелось не только во сне, а потому надо было встать.
Петрович поднялся, сунул ноги в тапочки, вышел из спальной. А на кухне и вправду кто-то был. Вспомнив сон, Петрович сдвинул брови, пересек проходную и вошел на кухню. Там гремела банками Петровна, жена Петровича. Бросив один только взгляд на него, она спросила:
- Может, пить хочешь? Душно-то как… Налить воды?
- Спасибо, я сам.
Петрович медленно подошел к шкафчику, зачем-то обойдя жену по большой дуге, достал стакан и налил из крана холодной волы. Выпил в несколько глотков. Налил второй, стал пить небольшими глотками.
“А чего это Петровна (он так ее и звал) ночью с банками возится?” Банки, жена… И Петрович вспомнил, что Петровна уже неделю просила его поснимать с верхних полок кладовки трехлитровые банки.
“Да без проблем”, - бодро отвечал в первые дни Петрович. “Что там банки снять, я тебе компоты закрыть помогу”, - обнадеживал он парой дней позже, отправляясь на рыбалку. “Компоты, закатки… Хочешь, я тебя в Прагу свожу?” - свеликодушничал он сегодня перед тем, как улизнуть к дружкам.
Вода вдруг приобрела отчетливый металлический привкус. Петрович отвел от губ стакан, вперился в него взглядом, словно ожидая от него какого-то откровения, а потом медленно опустил его на стол.
21.02.2016