Плененное сердце. Глава XX

   


   Усадив ее за стол, Себастиан направился к своему месту, и у Каталины появилась возможность разглядеть его со спины. Маркиз был одет в темно-синий камзол с золотистым шитьем, тесно облегающий его мощное мускулистое тело, словно вторая кожа, и грозивший треснуть по швам от малейшего движения. Походка его излучала уверенность и силу. Он неспешно обошел стол и вскоре скрылся в сумраке зала. 
       
   На какое-то время в трапезной воцарилась тишина. Но едва слуги подали горячее: рагу из телятины в пряном соусе, мясо ягненка, поджаренное до золотистой корочки и тушеных осьминогов в лимонном соке, приправленных свежей зеленью и маринованным луком, прерванный разговор вновь возобновился.

   - Вам идет розовый цвет, - раздался тихий голос с другого конца стола. - Ваши глаза сияют ярче.

   - Благодарю за ваш подарок. Жемчуг чудесен. Мне пришлось немного потрудиться, чтобы найти к нему подходящий наряд.

   - Вы достойны намного большего.

   Каталина смущенно улыбнулась:

   - Я… я никогда не видела таких безупречных жемчужин. Откуда они?

   - В прошлом году я приобрел их у торговца драгоценными камнями в Бомбее. 

   - Вы были в Индии?

   - Я много поездил по свету, - с легким оттенком грусти отозвался маркиз. – Когда в пожаре погибли родители, на меня, как на наследника рода, взвалилось чрезмерное бремя обязанностей. Мне пришлось многому научиться за короткие сроки, чтобы не потерять состояние… Конечно, тогда я был еще ребенком. Моя сестра Мария и ее муж Эмилио, отец Родриго, приняли на себя весь груз ответственности в делах, которые до этого вел наш отец. Они помогли мне наладить старые связи и завязать новые. Я обязан им всем, что имею сейчас. Многие партнеры отца, узнав о его гибели, тут же хотели наложить руки на их общие предприятия, но Эмилио и Мария не позволили этому случиться.   
 
   - Мне очень жаль, на вашу долю выпала череда несчастий, - Каталина не знала, как выразить свои чувства, чтобы не показаться чересчур навязчивой, но в то же время и не ранить ледяным безразличием. Она хотела добавить, как ей нестерпимо жаль его не только из-за потери родителей, но главным образом из-за последствий страшной трагедии, что продолжала по сей день отравлять его жизнь. – Я право…

   Но, похоже, маркиз не был склонен к сантиментам. Он шумно выдохнул и довольно резко оборвал ее: 

   - Благодарю за сочувствие, но если мне понадобится кому-то излить свою душу, я обращусь к семейному духовнику. Вы, кстати, побывали в нашей часовне? – быстро перешел он на другую тему. – Виделись с отцом Пио?

   - О, да, конечно, - Каталина засуетилась, поджимая губы и неловко теребя в руках салфетку. Ее муж явно обладал феноменальной способностью приводить собеседника в замешательство. – Я встретилась с падре в часовне, мы немного пообщались, и я исповедовалась ему. Отец Пио отнесся ко мне с заботой и вниманием, он успокоил мои тревоги, - добавила она, имея в виду историю, связанную с кузеном Луисом-Антонио, которой она не преминула почти сразу поделиться со священником. - Думаю, мы нашли общий язык, - закончила она, вспоминая, как добродушный седовласый старичок принял ее с открытым сердцем и улыбкой, благословив напоследок.   
 
   - Я рад, - сдержанно отозвался Себастиан.

   - Остальную часть времени я провела в библиотеке, - Каталина восторженно округлила глаза и захлопала ресницами, намеренно игнорируя недовольство супруга, искренне не понимая, чем оно было вызвано, поэтому самозабвенно продолжила делиться первыми впечатлениями от знакомства с новым домом: - Я не думала, что когда-нибудь смогу встретить столь обширную коллекцию рукописей и трактатов, не говоря уже о том, что меня просто заворожил необычайный предмет на полу возле стола…

   - Вы говорите о глобусе?

   - Да, - кивком хорошенькой головки подтвердила Каталина, и ее ищущий взгляд утонул в темноте трапезной, - именно о нем.
 
   - Этот глобус я заказал в Португалии семь или восемь лет назад. Он наиболее точно указывает месторасположение всех известных материков и океанов.
 
   - Очень интересно. А зачем он вам?

   - Хм, как я уже упомянул, я много поездил по миру, открывая для себя новые города и страны. Глобус - незаменимая вещь для неутомимых путешественников вроде меня…

   - …и торговца, не правда ли? – задала прямой вопрос Каталина. Она никогда не думала, что потомственный аристократ, имеющий в своем распоряжении немало плодородных земель, обширных пастбищ, виноградников и, в конце концов, сословных привилегии станет промышлять торговыми делами, как заправский буржуа.   

   - Дражайшая Каталина, мне известно, что дворянин, ведущий торговые сделки, в свете имеет плохую репутацию, - Себастиана, казалось, развеселила реплика его жены. – Но позвольте полюбопытствовать, как ваш отец справляется со своими делами?
 
   - Ну, я… э-э… дела отца, сказать по правде, не очень хороши, - Каталина глубоко вздохнула и сложила руки на столе. Она совсем не хотела начинать серьезный разговор о затруднительном положении отца уже на следующий день по прибытию.

   - Прошу прощения, - раздался голос из сумрака, - я не хотел ставить вас в неловкое положение. Не стоит утруждать себя излишними откровениями, мне итак все известно, - он немного помолчал, затем продолжил: - Многоуважаемый Кустодио Климако поведал мне о трудностях дона Педро еще несколько месяцев назад. 
    
   - Мастеру Климако следует научиться держать язык за зубами, а не выставлять напоказ личные дела своих клиентов! - уязвленная до глубины души Каталина порывисто вскочила из-за стола и случайно задела рукой тарелку, которая с глухим звоном упала на мраморный пол, запачкав белоснежную скатерть и подол ее платья.

   В трапезную тотчас вбежали слуги, но Анселмо, стоявший все это время у стены возле окна, знаком приказал им удалиться, а затем вышел и сам. Размолвка молодых супругов не должна касаться посторонних ушей, дабы не становиться поводом для злословия и сплетен.   

   Фиалковые очи в недоумении расширились, шелковистые ресницы дрогнули, но Каталина больше не пошевелилась, ожидая ответа, который не преминул последовать.   

   - Позвольте объясниться, querida esposa. Не обижайтесь на мастера Климако, он честный малый. Он выложил о вашей семье все без утайки только потому, что кое-чем мне обязан.

   - Значит, вы надавили на него? – с оттенком легкого презрения спросила Каталина.

   - Я не ангел и не святой, - тон, которым были произнесены последние слова, не предвещали ничего хорошего. 

   Каталина внутренне сжалась, предполагая, что сейчас последует буря, но ничего подобного не произошло. Послышался глубокий вздох и звук отодвигаемого стула. Себастиан поднялся со своего места, но не стал подходить к ней, как она думала, а остановился у окна в десяти футах от нее.
 
   Вокруг давно все уснуло. На окрестные долины опустилась ночь. Повсюду сияли звезды, небо было чистое, ясное и прозрачное, без единого облачка. Холодный полумесяц заглядывал в огромное стрельчатое окно, и на его серебристом фоне вырисовывалась высокая фигура маркиза. Он стоял к ней спиной с заложенными назад руками, и она затаила дыхание, невольно любуясь темным, притягательным силуэтом.

   - Не будьте наивны, я должен был знать о вашей семье все или почти все.

   - Для вас это было нечто вроде торговой сделки? Так ведь? 

   - Вы слишком нетерпеливы и напористы, - устало произнес Себастиан. – Я расскажу историю, а вы постарайтесь понять. - Не меняя позы и не поворачиваясь к ней, он заговорил отстраненным голосом: - Мои предки пришли на Иберийский полуостров из Магриба еще при Альморавидах почти семь веков назад. Наша семья никогда не бедствовала. Мы занимались торговлей и мореплаванием, …чего впрочем, никогда не стыдились, - добавил он с заметным сарказмом в голосе. - Свои дела мы вели честно, искренне верили в халифат и являлись праведными мусульманами, но от политики старались держаться как можно дальше. В расцвет Реконкисты, когда пришло время выбора, мой предок изменил убеждениям своего отца и деда и под давлением жены и ее семьи принял христианство. Это было нелегким решением, но от него зависело будущее нашей семьи здесь, в Испании.

   - Так вы потомок мавров? – Каталина сцепила пальцы в замок и обвела глазами окружающую обстановку. – Это объясняет ваше увлечение восточным искусством и архитектурой.   

   - Наверное, это слишком заметно, - с какой-то тоскливой грустью хмыкнул маркиз и вновь направился в сумрак, чтобы налить себе вина. – Не хотите выпить, Каталина? 

   - Только горячий шоколад. 
 
   Себастиан хлопнул в ладоши, и через несколько минут перед Каталиной появилась чашка с ароматным дымящимся напитком, о котором она грезила весь день и о чем под угрозой расправы не могла признаться никому, в том числе своему супругу. Она не хотела, чтобы он узнал о ее маленькой слабости, возникшей сразу по приезду на виллу.
       
   Тем временем слуги в мгновение ока убрали со стола все лишнее, вытерли полы, заменили скатерть, расставили блюда с ягодами и фруктами, не забыв про вазочки с медовыми печеньями, хрустящими вафлями и орехами в черносливе. Вскоре супруги остались одни, и Себастиан продолжил свой рассказ: 
 
   - Моего предка, который перешел в католичество, звали Абд аль-Кабре. Именно он и стал основателем христианской ветви нашего рода. В отличие от своих предшественников, Абд был ученым, увлекался травами и лекарством. Однажды судьба забросила его ко двору кастильского короля Альфонса. Волей случая он спас дочь монарха, излечив ее от страшной и смертельной болезни. За спасение любимой дочери король пожаловал Абд аль-Кабре наследственный титул барона вместе с замком в Кастилии и взял обещание, что все его потомки будут верными вассалами короны Кастилии и Леона. Альфонс XI пожаловал также грамоту, разрешающую нашей семье владеть теми же землями, что у нас были при халифате. Единственное, чего мы навсегда лишались, были золотые прииски в Астурии, безвозмездно переданные короне, - Себастиан ненадолго приостановился, по-видимому, для того, чтобы сделать несколько глотков вина, и продолжил будничным тоном: - Позже, уже при Изабелле Кастильской и Фердинанде Арагонском другой мой предок получил титул графа, взяв на себя львиною долю расходов экспедиции Колумба, считавшуюся на тот момент весьма рискованным предприятием.
 
   - Но как я понимаю, ваша семья в накладе не осталась, - слабая улыбка коснулась мягких губ Каталины.   

   - Как вы понимаете, торговля у нас в крови, - в той же интонации ответил ей Себастиан. – Тот кусок земли в Новом Свете, что приобрел мой предок у индейцев за пару стеклянных бус и несколько теплых одеял, приносит неплохую выгоду по сей день. На плантациях мы возводим табак и сахарный тростник, которые в Европе и Персии пользуются неизменным спросом.

   - Я заинтригованна. А при каких обстоятельствах вашей семье удалось получить титул маркиза? Такой высокий титул не раздают, кому попало, его нужно заслужить, тем более что вы сами признались, что всегда обходили стороной политику и королевский двор. Так за что же вам его пожаловали? 
 
   Раскатистый смех оглушил стены трапезной и примыкающие к ней залы.

   - Мой прадед попросту купил его, mi cari;o, когда король Филипп II крайне нуждался в деньгах.

   - Вы не шутите? Это правда? 

   - Уж более чем, - со смехом отозвался маркиз. - Моему прадеду пришлось продать обширные земли в предместьях Кордобы, коими семья владела несколько сотен лет, и отдать в казну весь наш годовой доход от других предприятий, в том числе расстаться с индийскими алмазами, приданым моей прабабки.
 
   - По-видимому, товар стоил цены, которую за него заплатили.
 
   - По правде говоря, выбирать не приходилось, - со вздохом признался Себастиан. - Король поставил жесткие условия, на которые пришлось пойти прадеду. Один из советников Филиппа каким-то образом раскопал сведения о том, что нашими предками являлись выходцы из Магриба. Внешне мы давно уже ничем не отличались от коренных андалусцев, мы верили в Христа, почитали королевские законы и со временем воспоминания о нашем происхождении стерлись из памяти соседей. Но, видимо, тот редкий случай был уготован судьбой. Это стало началом конца. Наша семья долгие годы скрывала эту часть нашей родословной, чтобы избежать бесчеловечных отношений и гонений, коими подвергались мориски и мудехары во время и после Реконкисты. Никакие клятвенные заверения в том, что мы давно не являемся приверженцами Корана, а наши женщины не закрывают лица и дома мы не говорим по-арабски, не подействовало. Прадеда хотели обезглавить за измену, а деда вместе с сестрами продать в рабство.   

   - Какое варварство, - не сдержалась Каталина, всплеснув руками. – Неужели с вами могли так бесчеловечно поступить?

   - У Святой инквизиции всегда были длинные руки, - сухо отозвался маркиз. - Впрочем, благодаря торговой жилке прадеда, семья даже в роковые моменты жизни не упускала случая обернуть все в свою пользу.   

   - Зачем вы мне это рассказываете? Вы разве не боитесь, что я сама могу стать причиной вашей погибели, если случайно кому-то сболтну лишнего?

   - Вы моя жена и я хочу доверять вам, - последовало тихое объяснение. – В будущем все может произойти, но я постарался быть предельно честен с вами… насколько сейчас это возможно. 

   - Что значат ваши слова?

   - В свое время вы обо всем узнаете.

   После минутной паузы Каталина кивнула головой:

   - Теперь я понимаю, почему вы собирали сведения о моей семье непозволительным для благородного сеньора способом. И выбрали в жены именно меня. Отказавшись от моего приданого и тем самым выручив отца, вы хотели получить от нас определенные гарантии. Мы с отцом становимся вашими должниками, иными словами, зависимым от вас и вашей щедрости…

   - Я не стал бы описывать жизнь в тех красках, что вы нарисовали для себя, mi querida, тем более что не это было главной причиной выбрать именно вас. 

   Каталина затаила дыхание, намериваясь услышать еще одно откровение супруга.

   - Я очень богат. Поверьте, денег у меня столько, что и король мог бы позавидовать, но я далек от распрей двора, полного интриг и зависти. Мне нужно нечто больше, чем милая, послушная жена, готовая исполнять любую мою прихоть.
 
   - Вы хотите сказать, что у вас была другая причина жениться на мне?

   - Уже поздно, - внезапно прервался Себастиан. - Этот разговор мы можем продолжить в другой раз. 

   - Если вы так считаете, то, конечно, - Каталина поднялась из-за стола, раздумывая над тем, как близко находилась к заветной разгадке. Но перед тем как уйти, бросила беглый взгляд в сумрак столовой. – Спокойной ночи, mi se;or.
 
   - Называйте меня по имени, прошу вас, Каталина.

   Это была скорее мольба, нежели просьба и девушка в смущении кивнула:

   - Хорошо, мой се… Себастиан.

   Низкий, хриплый голос нарушил вмиг наступившую тишину:

   - Благодарю, вы само очарование. Каталина, вы не хотели бы совершить утреннюю прогулку… вместе со мной?

   - С удовольствием, - мгновенно откликнулась Каталина и тут же смутилась, испугавшись собственного рвения.