Повороты судьбы.
Зима не хотела сдаваться и после оттепели перешла в наступление. Холод за ночь расправился с признаками слабости – заморозил воду, и оголившийся асфальт превратился в огромный каток.
Дворники успели посыпать тротуары песком, но не везде и плохо из-за спешки. Утренний поток людей, как муравьиный, передвигался след в след и сильно растянулся. Песок под ногами создавал иллюзию безопасности и кого-то обманывал. Случались падения, раздавался смех, а иногда чертыханья.
Город проснулся, а с ним и солнце. Оно начало наводить порядок.
Сергей проспал и не успел позавтракать: в прохладной комнате крепко спится, если поздно лечь. Остывший кофе и бутерброды остались на столе, позволив выгадать несколько минут, остальное предстояло наверстать в пути.
Показалась станция метро, и можно было перевести дух: после подземки до работы идти совсем близко. Дыхание начало восстанавливаться, появилась возможность смотреть не только под ноги, но и по сторонам.
Впереди шла девушка, выбирая дорогу. Высокие каблуки её сапог скорее мешали, чем помогали идти. Взгляд невольно перебрался выше. Приталенное пальто подчёркивало стройность тела и намекало на округлые бёдра. Воображение дорисовало остальное. Шаги помимо воли ускорились, и расстояние сократилось.
«Лет восемнадцать – чуть младше меня. Умная, грамотно подобрала одежду и цвет. Даже сумочку другую трудно представить, - мысли о работе отошли на второй план. - Наверняка симпатичная. Оригинальная шапочка, так и хочется потрогать».
Девушка словно услышала мысли и потянулась к головному убору. Юноше показалось, что она защищается от капели. Посмотрел невольно вверх и ужаснулся: снежная глыба съехала с крыши и уже летела вниз.
Он рванулся вперёд, не успев даже закричать. Сделал пару шагов и поскользнулся. Падая, толкнул прохожую, и она рухнула вместе с ним. Сбежались люди и замерли от неожиданности: с одной стороны белой кучи шевелилась, выбираясь, засыпанная снегом девушка, а с противоположной торчали неподвижные мужские ноги.
Недоразумение быстро прояснилось, и пострадавших освободили из снежного плена. Выяснилось, что молодой человек жив, но без сознания. «Скорая помощь» увезла обоих.
Пострадавшую осмотрел врач и успокоил:
- Если парень выживет, скажите ему спасибо: кости целы и ни одной царапины.
- А он?
- Накрыл вас собой. Операцию делают. Тело в норме, пострадала голова.
- Это опасно?
- Когда бьют по голове? Уж лучше по печени. И ведь что интересно, и то, и другое практически не болит. Шучу. Прогнозы можно строить только после операции и опять же, как вилами по воде. Когда очнётся, только тогда какая-то определённость появится.
Через четыре часа молодого человека перевезли в реанимацию. Пациентка пропустила этот момент, задремав на стуле. Уборщица мыла полы, гремела стульями и разбудила девушку.
- Иди милая домой. Спит твой дружок – в коме. Я тут второй человек после главврача – всё знаю. Слышала разговор медиков. Осталось только ждать и надеяться, а такое лучше делать дома.
- Где он сейчас?
- В двенадцатой палате - отдельную дали. Всё равно тебя не пустят.
- Я только посмотрю.
- Иди, загляни.
Девушка приоткрыла нужную дверь и увидела одиноко стоящую кровать. Забинтованная голова юноши неподвижно лежала на каком-то приспособлении. Бледное лицо выглядело спокойным, умиротворённым. Ни капельницу, ни приборов после этого она уже не видела.
«Боже праведный, есть ещё люди, которые могут пожертвовать жизнью ради незнакомого человека! Насколько же ты лучше меня! – непрошеные мысли вызвали слёзы. Прозрачные бусинки одна за другой побежали по лицу. - Не успел подумать? Это же какую светлую душу нужно иметь, чтобы сотворить такое на уровне инстинкта!»
Плачущую девушку заметил дежурный врач и чуть ли не силой вытолкал из отделения.
Сергей застонал. Попробовал подняться и не сумел. Хотел потрогать лицо и не получилось. Открыл глаза и ничего не увидел. Не стены комнаты, а туман окружал его. Густой, тёмно-серый, непонятный. Казалось, такой даже звук не пропустит. Пропустил. Кто-то спросил:
- Ты готов предстать перед всевышним?
Непонятный вопрос от непонятно кого удивил.
- С какой стати?
- Помнишь, что произошло?
- Поранился, когда снег упал с крыши.
- Поранился? Одна нога твоя здесь, а вторую уже занёс, чтобы сделать необратимый шаг.
- Ты кто?
- Какая разница? Послан на землю, чтобы свести концы с концами.
- Мой ещё далеко. Покажись.
- Этого не случится: вид мой будет отвлекать, а чужой принимать не хочу.
- Это бред! Я скоро проснусь!
- Что ж, придётся помочь тебе определиться.
Юноша почувствовал нарастающую боль. Невидимый обруч начал сжимать голову. Дикая боль заставила сжаться, а потом вырвала из груди протяжный стон.
В палату вбежала медсестра, увидела вздымающееся тело больного и выскочила. Через минуту прибежал врач, сделал укол и замер над пациентом. Осмотрел зрачки, проверил пульс и успокоился. Ушёл он вместе с медсестрой.
- Что это было? – спросил Сергей.
- Я уже говорил, что ты в полушаге от потустороннего мира. Образно говоря, центр тяжести сместился в его сторону.
- Твоя работа?
- Расставил точки, чтобы избавить тебя от сомнений.
- Мне страшно. Не хочу.
- Начнём сначала. Жить тебе осталось всего ничего. Жалеешь о случившемся?
- Девушка выжила?
- Ни царапинки. Через месяц забудет про тебя.
Юноша долго молчал. Неизвестный не торопил с ответом.
- Не жалею. Для этого и рисковал. Будет вспоминать, только испортит себе жизнь.
Сергей вновь ненадолго задумался и спросил:
- А нельзя повременить?
- В Книге судеб не допускаются исправления. Во всяком случае, мне такое не по силам.
- Конечно! Ты бы не стал закрывать собою девушку! И уж точно жалел потом о содеянном! Судьба? Я ведь не жил ещё. Только денег подзаработал, чтобы в институте учиться, а тут такое! У меня ведь даже женщины не было! Ты хоть знаешь, что это такое? Теперь и я не узнаю! Пошёл в баню, балабол. Ненавижу! Сделай опять мне больно. Поору от нестерпимой, а потом на тебя. И тоже жалеть не буду!
- Угомонись. Ты нравишься мне, но что поделать? Прибыл на неделю, начал с тебя. Сделаем так: обойду остальных и вернусь за тобой. Неделя – это всё, что могу, это потолок. Не благодари, не надо.
Сергей очнулся, оглядел комнату. Сел на кровати и пощупал руками голову. Нахмуренное лицо его разгладилось – память начала возвращаться, восстанавливая недавние события.
«Я вместе с девушкой попал под снежный обвал. Сам выжил, а она?»
В комнату заглянула на всякий случай медсестра – сердобольная старушка – и выскочила, как ужаленная. Чуть позже вернулась с врачом. Доктор спросил:
- Голова кружится? Только не вставайте.
- Так хорошо мне никогда не было. В какой палате девушка лежит? Жива? – спросил юноша и поднялся с кровати.
- Получше вашего себя чувствует. Дома давно.
- Как её зовут?
- Ольга, - подсказала всезнающая медсестра.
- Оля! Красивое имя. И мне пора домой.
- Вам нельзя. Пару недель - точно.
- Можно и нужно, а то закричу!
- Зачем орать-то? – удивился врач.
- Не знаю. Хочется.
- Вы помните, как вас зовут, сколько вам лет?
- И какое сейчас время года? Конец зимы. Я не сумасшедший. Свои данные укажу в расписке для вас, что в здравом уме покидаю ваше учреждение под свою ответственность. А вот больничный выдайте – понадобится.
Рано утром Ольга пришла в больницу. Принесла с собой халат, бахилы и беспрепятственно добралась до нужной комнаты. Поскребла на всякий случай дверь и открыла её. И чуть не упала, увидев аккуратно застеленную кровать. Ноги подкосились, пришлось облокотиться о косяк.
Медсестра увидела её и узнала.
- Жив твой голубь. Ещё вчера улетел.
- Жив? А я подумала…
- За таким как за каменной стеной будешь. Вышел из комы, отряхнулся и ушёл.
- И как мне его теперь найти?
- Адрес возьми в регистратуре. Можешь просто описать - знаменитостью стал.
Утром, уже дома, Сергей со смехом вспоминал, как возвращался из больницы. Шёл по краю тротуара чуть ли не по проезжей части и всё равно поглядывал на крыши домов. Подумалось вдруг, что и девушка будет теперь дуть на воду.
«Оля! А я даже не видел твоего лица. И не увижу. Так лучше. Солнце красивое, далёкое, приблизиться к нему нельзя, поэтому всем нравится. Разделённая любовь ярко вспыхивает, но быстро сгорает».
Разыгравшуюся фантазию осадил звонок, тренькнул осторожно и затих.
Гостей Сергей не ждал, но на всякий случай собрал всё лишнее раскиданное и запихнул в плательный шкаф. Это заняло какое-то время, а звонок не повторился. Дверь он открыл скорее по инерции.
На пороге стояла незнакомая девушка. Её лицо ничего не выражало, но глаза светились. Сергей слышал где-то, что они могут смеяться, но увидел такое впервые. Немногие веснушки подчёркивали впечатление. Воротник пальто и шапочка выдали пришедшую.
- Ты?
- Я. Не ждал?
- Нет, но думал о тебе.
- А уж как я думала! Впустишь?
Сергей смутился, отступил в сторону. Закрыл за гостьей дверь и протянул руку в сторону одной из комнат, приглашая внутрь. Девушка прошла и обвела её взглядом. Это были явно его апартаменты: мастерская, кабинет, библиотека и даже спальня умудрились как-то сожительствовать в относительно небольшом объёме, создать своеобразный уют и при этом не выделяться.
- Сергей, жильё многое говорит о хозяине. Не удивляйся, что известно твоё имя. Нас познакомила больница. И ты знаешь, что я - Ольга. Не видел меня, а имя уже знал? – девушка спросила, но ответа ждать не стала, была уверена в нём. - Ты сентиментальный романтик. Немного замкнутый и просто так никогда бы ко мне не подошёл. Я бы даже сказала – чуть закомплексованный.
- Всё так, Ольга, но познакомила нас не больница, а снежный метеорит.
- Пусть будет по-твоему, романтик. Пошли на кухню, чаю хочу, руки вот только помою.
Ольга пригубила чай, отставила горячий и сказала:
- Живёшь с родителями. Недавно уехали. Это очевидно. Расскажи о себе, что не лежит на поверхности.
Юноша замялся.
- Они в Турцию отдыхать умотали. Отпуска в неудачное время выпали, а там почти всегда тепло. Работаю. Заработал достаточно, чтобы осенью начать учиться в институте. Зимой хожу с некоторых пор только по бровке шоссе.
Девушка рассмеялась.
- А я с матерью живу. Уже учусь. На занятия шла и не оглядывалась на крыши.
Сергей не подозревал, что может так запросто разговаривать по сути с незнакомой девушкой. Отнёс это на счёт гостьи: это она, как в танце, вела партнёра.
Они долго и непринуждённо разговаривали. Попроси кто пересказать разговор, Сергей не смог бы. Он ловил себя на мысли, что хочет совсем другого. Это мешало.
Лишь провожая гостью, молодой человек отважился сказать:
- Как можно смеяться одними глазами? Не поверишь, так хотелось прикоснуться к ним губами.
- Они смеются, когда смотрят на то, что нравится. Купи шампанское. Завтра приду, - сказала девушка и вышла.
Сергей чуть не крикнул, что у него стоит в баре, но вовремя сообразил, что Ольгу это сегодня не остановит.
Юноша знал: теперь мало того, что время начнёт тянуться, ещё и заснёт не скоро – измучит ожидание. На этот случай имелся испытанный метод: он занялся генеральной уборкой. Даже перестановку небольшую затеял и в результате вымотался, но всё равно заснул не сразу.
Звонок ещё трещал, когда он открыл дверь. Сразу притянул девушку, заглянул в глаза и сказал:
- Они по-прежнему смеются.
Ольга не успела ответить - помешали губы Сергея. Он подхватил её и понёс вглубь квартиры.
Руки нетерпеливо расстёгивали пуговицы на блузке. Девушка лежала на диване, закрыв глаза.
- Не спеши, потом пожалеешь, что торопился.
Он успокоился лишь, когда начал снимать одежду с себя. Отбросил рубашку, брюки и не сводил при этом глаз от Ольги. Она лежала, не стесняясь наготы, и в последний момент призывно вытянула руки.
Это было время, когда остальной мир перестал существовать для них. Наплывы страсти стихали на какое-то время и вновь заставляли забыть обо всём на свете, волнами накрывая посторонние мысли, прерывая на полуслове разговор.
Голод и усталость выгнали их на кухню.
- Я не отпущу тебя, - сказал Сергей, готовя бутерброды. – Рано ляжем спать, чтобы пораньше встать.
- Не собираюсь уходить. Продукты принесла – в прихожей остались. Всё решила ещё в больнице, когда смотрела на тебя неподвижного. Это как на машине поехать. Представь, стоит заведённая, осталось нажать на педаль газа. Сегодня нажала. Вчера хотела, но не посмела.
- А у меня было шампанское. Есть.
- Я равнодушна к спиртному. Это был намёк, чтобы ты сел в кабину.
- Чтобы мучился весь вечер. Садистка!
Часы летели, они не замечали их и не сдерживали стрелки. Влюблённые делили сутки лишь на утро и вечер: день терялся в объятиях. Зрелая молодость вступила в свои права. Они считали, что старость – это для других, накажет кого-то, но только не их.
- Твоя рука прилипла к моей груди! - Ольга проснулась и вроде бы возмутилась.
- Мешает?
- Нет.
- А я на седьмом небе от этого, оттуда прикасаюсь. Большая, упругая, и сразу две! Не верится, вот и проверяю. Как много у тебя заповедных мест!
- Ты сбросил за эти дни килограмма три, не меньше!
- Сдуй с себя, когда совсем плохим стану.
- Мне такое на пользу: с трудом худею.
- А теперь неотложка рядом.
Лишь на четвёртый день Сергей осознал правоту подруги: не нужно спешить ни в словах, ни в действиях и ценить сегодняшний день, час и даже минуту. Луна повернулась, предъявив другую фазу.
Продукты кончились, и любовники не спеша выбрались на улицу.
- Ничего не изменилось, – сказал Сергей, вдохнув запах приближающейся весны. - Люди выжили после того, что случилось с нами!
Он вдруг заорал:
- Я один из вас! Не лучше и не хуже, но счастливый! Так получилось!
На них начали оглядываться. Неожиданно Ольга поддержала его:
- Мы вернёмся, сотрём мел с доски и начнём всё сначала! Оставим лишь пожелание: пусть и у вас всё будет хорошо!
Случилась неприятность – заплесневел хлеб. Покидать квартиру не хотелось, и Сергей предложил:
- Есть мука и несколько долек хлеба. Есть мы и ложе. Тебе выбирать.
- На кровати ещё никто не стряпал при девятибалльном шторме!
- Я правильно понял, что ты продолжаешь худеть?
- Уже почти неделю. Отметим завтра юбилей?
Сергей проснулся с головной болью и взмолился:
- Выручай, подруга. Хочу тебя, но только вместе с кофе.
Ольга поняла больше, чем услышала, почувствовала неладное. Убежала на кухню, заварила напиток и сделала бутерброды. Пришла с подносом и замерла у кровати.
Сергей лежал без движения, открытые глаза его уставились в потолок.
Поднос упал, но дребезжащий звук никого не вернул к жизни: девушка так и осталась стоять, а молодого человека уже ничто не интересовало. Он лежал на кровати с бледным лицом, неподвижный, умиротворённый. Такое она недавно видела, только глаза тогда были закрытыми.
- Как это понимать? – сумбурные мысли выдавили слёзы и не успокоились на этом. – Как посмел? Это нечестно! Ведь с рук счастьем кормил! Приручил и оставил!
Сергея похоронили родители. Ольга созвонилась с ними, рассказала, что посчитала нужным, но даже не встретила, когда прилетели из отпуска. Что-то внутри воспротивилось, не пожелало исповедоваться, и они не сделали шаг на встречу.
В последний путь умершего провожало много людей: одноклассники, коллеги по работе. Что-то говорили, но Ольга не слышала, стояла далеко в стороне и плакала. На одинокую женщину в чёрном никто не обратил внимания.
Жизнь сделала зигзаг, поменяла русло, и мало на кого повлияла. Родители Сергея горевали. Тосковала Ольга, а её мать даже не знала, что мучает дочь. Лишь через месяц поняла, когда увидела плачущего любимого человека.
- Мама, я оставлю ребёнка! Академический отпуск придётся взять.
Женщина села на диван – благо, оказался рядом. Дёрнулась что-то сказать и не успела.
- Только не спрашивай, кто отец. Он погиб.
- Ну да! В заполярье? Во время экспедиции?
- Спасая меня от льдов.
- А ничего, что я не верю?
- Мам, не о том думаешь. Мне на всё плевать, очень хочу сделать тебя бабкой!
Родился мальчик. Назвали его Игорем.
Через три года на косяке кухонной двери бабушка приклеила матерчатую линейку. На ней стали отмечать рост единственного в доме мужчины. Он оправдал доверие, начал тянуться. Здесь же закрепили трубу, и ребёнок стал подтягиваться.
Время шло, и он развивался не только физически. Однажды спросил:
- Мам, кто мой отец?
- Ты не поверишь, под снежной лавиной погиб.
- В унисон с бабкой врёте. А если на полиграфе?
- Она не сможет, а я пройду!
Спонтанный тест мать прошла и с ужасом представила следующий.
В десятом классе сын вернулся к наболевшей теме.
- Интернет и заинтересованность – великое сочетание. Имя отца уже знаю, фамилию тоже. Год рождения – приблизительно. Отец твой ровесник? Сама признаешься кто он, или мне из пары сотен выбирать?
Ольга растерялась, но быстро нашлась.
- Ты хоть понимаешь, что твои вопросы оскорбительны? Марш отсюда!
И в этот раз женщине удалось избежать откровенного разговора, но понятно было, что он не последний.
«Я говорю правду, а мне не верят, - думала Ольга, закрывшись в ванной после допроса, смахивая время от времени слёзы. – Согласна, преподношу полуправду, но ведь сама не всё понимаю!»
Не только сын, и мать донимала Ольгу. Как сговорились родственники, чтобы не оба сразу.
- Оля, бабий век короток. Посмотри на меня. Что видишь?
От матери дочь отбивалась без опаски обидеть и слова не выбирала:
- Замуж тебе пора – созрела.
- Тьфу, нечистая, о тебе речь веду.
- Только после тебя. Такую вдову ещё поискать!
Если с матерью дочь говорила о чём угодно, то с сыном не всегда получалось. Он заканчивал четвёртый курс технического ВУЗа, и его интересы женщина не всегда понимала.
- Мам, обнаружены гравитационные волны. Догадываешься, что это значит?
- Мало ли мусора в воздухе витает, который мы не видим!?
- Ну ты даёшь, а ещё юрист!
- Пусть будет по-твоему: волны шныряют на законном основании. Не видим их? Это наши проблемы!
- Ты и бабка – питекантропы. Обнаружили радиоволны, и теперь у каждого в кармане телефон!
- Если не изменяет память, их вначале сотворили, а потом узнали, что существуют естественные.
- Плевать на них. Гравитационные волны практически потрогали. Теперь, как говорится, начнут гнуть и скручивать. Лет через десять-двадцать с их помощью машину времени соорудят.
- И можно будет не напоминать сыну, чтобы вынес мусор? Достаточно будет один раз сказать?
Мать скоро поняла, что обидела отпрыска. Бабка высказывалась жёстче и откровеннее, но на неё он почему-то не обижался.
Подобные разговоры привели к тому, что сын замкнулся, и его теперь почти не было слышно.
Вот и сейчас Ольга заглянула в его комнату проверить. Сын не ушёл – читал что-то.
Кольнуло сердце: такая знакомая комната вдруг напомнила другую. Библиотека, мастерская, спальня и кабинет сумели разместиться в ней и сосуществовать, не мешая друг другу.
Игорь оглянулся на шум, увидел мать. По лицу её текли слёзы.
- Мам, ты что?
- Память взбудоражила.
- Замуж тебе нужно. Молодая, красивая. Я живу своей жизнью, скоро сбегу. Однокурсники мои как-то нас вместе увидели и знаешь, что потом сказали? Чтобы девицу себе моложе нашёл. Ты не на мать, на старшую сестру тянешь!
- Не льсти. У меня есть мужчина.
- Женат?
- Разведён. Встречаемся иногда.
- За чем остановка?
- Обоих такое устраивает. Я из подвида вымирающих – из однолюбов. Не могу забыть твоего отца. Он погиб, спасая меня, закрыл собой. Честно говорю. Не на севере, нет, с крыши снег упал.
- И зачем темнила? Уже беременной была?
- Нет.
- Как это?
- Про отца не рассказывала, потому что сама не всё понимаю. Такое не забудешь, но объяснить сложно. Я тогда счастье ложкой хлебала. Иногда кажется, будто вернулся он, чтобы родился ты.
*****