Так началась моя новая жизнь. С утра почти все Просители спешно покинули город. Все прошения были удовлетворены; а Кристиан даже получил от Императора небольшое помещение в тихом центре столицы. Мы договорились, что я иногда буду заходить проведать его, да делиться успехами. «Если они будут» – мрачно шептал я себе. Стоило ему уйти, как перед моими глазами возник страшно стесняющийся, красный как закатное солнце, помощник Хозила Беверена.
- Милорд Гердер? – я неуверенно кивнул: было очень непривычно слышать такое обращение, – мне приказано передать вам письмо от лорда Севери.
- Хорошо, спасибо. – Он достал из наплечной сумки завёрнутый в свиток опечатанный пергамент и протянул его мне.
«Уважаемый юный лорд Гердер! Согласно распоряжению Его Светлости, вам надлежит прибыть сегодня к одиннадцати часам дня в здание Консерватории (Бульвар Невиса, дом 1), предъявить страже эту бумагу и подняться в кабинет номер 313.
Ваш,
лорд Эдвигус Севери,
Ректор Императорской Консерватории,
Автор гимна Тордесской Империи»
Я поблагодарил помощника Беверена, легко отыскал на карте Альт-Намэсты Консерваторию, заботливо отмеченную скрипичным ключом, и начал потихоньку собираться. Меня несколько смущал сухой тон письма ректора. Я мог лишь предполагать, какой будет его реакция на вчерашние события – будет ли он язвителен или же заляжет на дно словно гренатский змей ? Как бы то ни было, исправить ничего я уже не мог; оставалось лишь быть постоянно начеку, ожидая мстительной атаки с его стороны. Хотя, быть может, слова Принцессы добавили ему толику здравого смысла? Все-таки он боялся за свой пост и титул, не хватало еще лишиться всего из-за какого-то там юного лорда!
Было раннее утро; но на улице уже было многолюдно: город превратился в гигантский муравейник со снующими туда-сюда горожанами. Я быстро пересек несколько улиц и попал на короткий бульвар Невиса, состоявший из пары десятков домов, плавно перетекавших в прекрасный парк, венцом которого должно было стать здание Консерватории.
В отличие от центральных улиц города, парк был настоящей обителью умиротворения. Тишина нарушалась только звуками музыкальных инструментов: на полянках собирались, видимо, студенты Консерватории, хваставшиеся перед другими популярными мелодиями. Наконец, я вышел на скромную площадь, над которой возвышалась огромная статуя. Я сразу догадался, что это был Невис – первый ректор и создатель Консерватории. Статуя была великолепна, хоть и казалось, что Невис словно возвышается над теми, кто направляется в его детище.
А вот здание Консерватории впечатляло гораздо меньше, чем статуя её основателя: маленькая, безликая трехэтажная постройка. Кабинет ректора оказался в самом конце длиннейшего коридора третьего этажа. Я постучал несколько раз, но ответа не последовало, так что я приоткрыл дверь и вошёл. Никого. По крайней мере, в этой комнате. Это было что-то вроде маленькой прихожей – сам кабинет ректора был левее. Я постучал в «правильную» дверь, и вновь тишина.
Эта «прихожая», видимо, была местом ожидания аудиенции у ректора. Здесь стояли простые стулья, один небольшой столик; на стенах висели простенькие картины. Одна из них привлекла моё внимание больше остальных: на ней были изображены Армин и его сыновья – Гемелл, ставший затем врагом всего живого, и Венцесс – бог плодородия и «добрых» стихий. Под картиной была подпись: «Франи Гольбейн. «Исток». 1759 г. от Великого Раздора, 7 год до БГП. Холст, масло».
На картине Армин показывал сыновьям как разжигать огонь; Венцесс испытывал новые умения на льдах, которые перекрывали горную дорогу, льды таяли, а люди благодарно кланялись ему. А вот Гемелл испепелял деревья в соседнем лесу. Это известная история; я читал ее совсем недавно, когда ещё жил у Гердеров. Что, мол, Армин, конечно же, велик и безгрешен, но он ошибался, не замечая злобную природу Гемелла. Это ведь очень удобно: говорить людям, что зло изначально неискоренимо, что зло либо есть с рождения, либо его нет вовсе.
Я вглядывался в лица людей и богов, изображенных на картине, и думал, что в лицах вся суть. Именно в истинных лицах, на которых видно настоящую природу, скрывающуюся обычно за старательно нарисованной маской. Вошедший вскоре человек был лучшим доказательством этому. Эдвигус бросил на меня ленивый взгляд, я низко ему поклонился. В ответ он лишь слегка кивнул и открыл дверь в кабинет. Не пригласив меня войти, ректор прошел вглубь кабинета и, усевшись за свой шикарный стул, больше походивший на трон, стал внимательно разглядывать лежавший на его столе пергамент. Я в нерешительности постоял несколько секунд, потом постучал по открытой двери и медленно вошёл.
Ректор продолжал делать вид, что меня нет, и углубился в чтение. Я осмотрелся; все в кабинете Эдвигуса было наполнено шиком и пафосом. За его спиной висели портреты всех предыдущих ректоров Консерватории, начиная с Невиса и заканчивая более крупным портретом Эдвигуса. Мне почему-то подумалось, что именно он стал первым ректором, портрет которого повесили здесь при жизни. Здесь была дорогая мебель, блестящая золотом; на настенных полках лежали кипы бумаги, какие-то побрякушки; отдельно висели награды и грамоты, в углу же стоял длинный шкаф. Вся мебель в кабинете была изготовлена из какого-то темного дерева, переливавшегося бронзовыми оттенками.
- Итьяндра.
- Что, простите? – Пробормотал я.
- Итьяндра. – Небрежно повторил Эдвигус с надменной усмешкой и чувством такого превосходства, словно остальные должны всю свою жизнь мечтать лишь о том, чтобы говорить с ним, знать то, что знает лишь он. – Редкое дерево, растёт только в Песках Аламейны.
- Я не знал, что там что-то вообще растёт, Светлейший милорд. – Эдвигус широко оскалился.
- Практически ничего, лорд Гердер. Потому-то Итьяндра столь дорогое дерево. Беверен, я смотрю, уже успел научить вас дворцовым манерам, - я прищурился, - Но я не люблю этих вот «светлейших милордов». Вне Консерватории обращайтесь ко мне «Лорд», а в Консерватории – «Профессор».
- Да, Профессор, прошу прощения. – Покорно сказал я.
- Итак. Перейду сразу к делу. Ваше отставание в теории никого не волнует. Мои студенты должны бегло разбираться во всех теоретических аспектах. Вы же не хотите, лорд Гердер, во время игры думать о теории?
- Прошу прощения, Профессор, но неужели это настолько важно? – Выпалил я, не задумываясь о последствиях.
- Не будьте глупцом, лорд Гердер! – На удивление мягко отреагировал ректор. – Иначе зачем вы пришли учиться сюда?
- Я..
- Не знаете? – Он хитро улыбнулся. – Может быть, вам теперь и не нужно учиться здесь? Любовь Принцессы вы и так заполучили. – Ехидно бросил он. – Ну да ладно… Итак. Я дам вам месяц, после чего вы вновь придёте в этот кабинет, и я проверю ваши знания. Если они покажутся мне недостаточными для продолжения обучения, вы будете исключены из Консерватории. Вас устроит такое условие?
- Да, Профессор. – Немного нервно кивнул я. – Что ещё?
- Что ещё? Жить будете в здании Консерватории, на первом этаже. Вам необходимо будет заказать у портных два костюма: один для занятий, второй – для концертов. Подробнее узнаете внизу у Робена Корлена, управляющего. Он же найдёт вам место в спальных комнатах и всё покажет. Занятия уже идут, начались ещё три месяца назад, так что посмотрим, насколько быстро вы нагоните ваш курс. – Устало и на удивление беззлобно закончил он.
- Я буду стараться, Профессор.
- Да уж, постарайтесь, лорд Гердер. Но особо не задавайтесь. И будьте осторожны во время своих «концертов» для Принцессы. – С хитрой ухмылкой шепнул он.
- Буду, Профессор. Ещё я хотел сказать вам, что совершенно не хотел того, что произошло вчера. Но если бы Вы вчера приняли меня без вопросов, то ничего страшного тогда бы не случилось.
- Пока ничего и не случилось. Всё, у меня больше нет на вас времени, лорд Гердер.
Да уж! Надо быть осторожнее, любой неверный шаг будет использован против меня. Вышвырнуть меня отсюда – не самая сложная задача, но сдаваться на милость ректора я не собирался.
Выйдя от ректора, я спустился вниз, где отыскал Робена Корлена. Это был высокий худой совсем ещё молодой мужчина, с достаточно обыкновенным лицом, примечательным лишь тремя шрамами на правой щеке, словно от когтей свирепого животного. Задержав взгляд на следы от этих «когтей», я коротко пояснил, что мне нужно. Оказалось, что Корлен уже в курсе и не только нашел мне комнату (свободное место в Консерватории оставалось лишь одно, в комнате номер 127, в самом конце коридора первого этажа), но и вручил мне какой-то старый костюм для занятий на первое время, который был мне почти в пору – в плечах его предыдущий хозяин был явно шире меня. Побросав свой скарб в свое новое жилище, я решил за оставшиеся часы отыскать портного и заказать у него костюмы раз уж сегодня в Консерватории все равно был выходной.
Корлен показал мне на карте несколько подходящих кандидатур среди местных портных, но сперва я решил найти Кристиана. Заодно и узнаю, где он теперь «обитает». Здание, в котором будет располагаться его лавка, представляло собой очень старый, дряхлый двухэтажный дом. На углу здания висел знак, относящий его предыдущего хозяина к гильдии оружейников. Я постучал и, не дождавшись ответа (мне везло на молчаливых хозяев), отворил дверь. Внутри было жутко пыльно и грязно, Кристиан сидел в углу и что-то скидывал в мешок.
- Альвиан! – Он стряхнул пыль с перчаток, затем снял их, подошёл ко мне и пожал мне руку. – Рассказывай, как там этот старый жирдяй?
- Спокоен и старается сдерживаться. – Отмахнулся я.
- Хитрый змей. – Ворчливо сказал Кристиан. - А как всё остальное?
- Да пока ничего интересного. Совсем ничего. Нужно отыскать портного. Ты не слишком занят?
- Нет, пытаюсь очистить эту дыру от грязи и пыли. – Словно в подтверждение своих слов он чихнул три раза подряд. – Чувствую, работы здесь будет до следующего года. Что бы вы хотели купить у меня, лорд Гердер? – Наигранно, почти что нараспев спросил он. Я рассмеялся.
- Ничего, тут жуткий скотный двор. – Подыграв ему, отмахнулся я.
- Это пока! Скоро здесь будет самая знаменитая лавка в городе! – С подростковой спесью парировал он.
- Главное, чтобы здание не развалилось до открытия. – Улыбнулся я.
- Не развалится, я уже договорился, что его отремонтируют. – С полной серьёзностью в голосе сказал Кристиан.
- И чем же ты намерен здесь торговать?
- Увидишь, Альвиан, увидишь. Надеюсь, совсем скоро.
Мы вышли из «знаменитой лавки» и решили сходить к ближайшему из указанных Корленом портных. У него было закрыто. Тоже самое повторилось и у второго, и у третьего. Четвертый даже откликнулся на грохот кулаков Кристиана, однако, принеся нам глубочайшие извинения, заявил, что возобновит работу не ранее, чем через неделю. Похоже, Эдвигус знал, что делает: наверняка он так и жаждет увидеть, как «юный лорд» придёт на первые занятия в старом тряпье.
- Альвиан, дружище, может, навестим Принцессу: наверняка у неё есть собственный портной. – Горланил на всю улицу Кристиан, похоже, радовавшийся ситуации.
- Я же крестьянин по рождению, мне не сложно прийти в старом костюме, – спокойно ответил я на его язвительную реплику, – а если это еще и порадует Эдвигуса, то я не против – вдруг он будет меньше следить за каждым моим шагом, надеясь подловить меня за каким-нибудь незаконным занятием.
- Почётная слава – доказать, что ты могущественнее бывшего крестьянина. – Хмыкнул Кристиан.
- С кем еще ему сражаться-то? Вряд ли Асгейр и Дориац ему по зубам.
- Но он – правая рука Императора, зачем ему с ними сражаться-то?
- Император уже показал, что «руку» можно и отрубить, невелика будет потеря.
- Ты так говоришь, словно уже празднуешь победу над Эдвигусом.
- Победу? Зачем она мне? Я вообще не собирался ни с кем «воевать». Он сам всё развязал.
- Ты напоминаешь мне моего старшего брата. – Засмеялся Кристиан. – Когда мы были совсем ещё юнцами, главной нашей игрой была «напакости побольше, а потом скажи, что это сделал твой брат». «Он сам виноват» или «он первый начал» - детский лепет. Выбрось его из головы, всегда, в любых конфликтах, виноваты обе стороны.
- Да что я сделал-то?
- О, Армин, я так ошибся, подумав, что этот Альвиан умнее большинства знакомых мне людей! – Развёл руками Кристиан (в нём явно умирал театральный актёр). - Хватит витать в облаках, юный лорд Гердер, в Альт-Намэсте ни шагу не сделать без политики и если и есть место в мире, далёкое от неё, то этот город походит на него в наименьшей степени. А там, где обитает политика, нет места реальным делам.
- Ты слишком циничен.
- Что есть, то есть... но раз ты такой мечтатель, то что прикажешь делать мне? – Мы рассмеялись.
Надежда найти хотя бы одного работающего портного таяла быстрее, чем снег в самый разгар весны. Отчаявшись, я вспомнил, что Корлен вскользь упомянул портного по имени Азарий, который-де шьет смертельно дорого. Мы убедились в этом лишь увидав его лавку снаружи: она выделялась на Малой Трактирной улице не только тем, что была единственным не питейным заведением, но и напускной дороговизной красок.
- Ишь какой дворец! – Воскликнул какой-то мальчишка, который торопливо семенил за высоким мужчиной, наверное, своим отцом. Тот лишь шикнул на него в ответ.
Я долго всматривался в серо-золотую дверь мастерской портного, подозревая, что мы только зря потратим время, но не деньги. Зато лавка была открыта – единственная из всех в городе. Побери тебя Гемелл, Эдвигус!
- Добрый вечер, господа, меня зовут Азарий Граз, чем могу вам помочь? – Не успели мы зайти, как к нам подплыл – иначе и не скажешь – хозяин лавки.
- Мы вот по какому делу, господин Граз. Я начинаю учёбу в Консерватории и…
- Фрак для выступлений и костюм для занятий? – Понимающе угадал он, почему-то ничуть не смутившись тем, что учебу я начинаю значительно позже остальных. Портной мгновенно исчез под прилавком, вернувшись с какими-то инструментами. Я не успел и заикнуться о том, что его работа мне совсем не по карману.
Он кружился вокруг меня, отвлекаясь только для того, чтобы записывать различные цифры. Вскоре с меня сняли точную копию с помощью чисел.
Закончив измерять меня, Азарий вернулся за свой «пост» за прилавком и достал счёты. Я вздохнул, ожидая приговора.
- 230 солов за фрак и 145 – за каждодневный костюм. Итого 375 солов. – Я ахнул, ведь цена превысила даже самые смелые ожидания: за такое состояние можно приобрести пару неплохих лошадей. – Вы сможете забрать их через неделю, прошу простить меня, но готовыми дешевками не торгую. – С явной гордостью в голосе заявил Граз.
- Боюсь, милорд Граз, что таких денег у меня нет, прошу прощения. – Глядя в пол, неловко пробормотал я.
- А на что вы рассчитывали? – На удивление спокойно спросил Азарий. Я пожал плечами, всем своим видом стараясь показать, как мне жаль. Он вздохнул и начал было стирать мои данные, как в лавку вошел высокий мужчина в военном мундире.
- Добрый вечер, Азарий. Добрый вечер, лорд Гердер, лорд Кассар. – Это был Халдор Дориац. Азарий выскочил из-за прилавка и раскланялся, мы с Кристианом последовали его примеру.
- Лорд Дориац, прошу вас, - засуетился портной, - чем могу быть полезен? Нужен новый фрак для светских балов?
- Вообще-то они меня утомили, Азарий. К тому же, в скором времени мне придется покинуть столицу: в Навии беспокойства. Здесь же я искал лорда Гердера, если позволите. – Граз вновь поклонился Дориацу.
- Меня, светлейший милорд? – Удивился я. – Чем я могу быть вам полезен?
- Прошу вас, лорд Гердер, давайте без этих глупых формальностей. Называйте меня Халдор и давайте на «ты». Твоё вчерашнее выступление уже стало легендой.
- Моё выступление? – Не понял я.
- Только не говори мне, что уже забыл твоё Прошение. Даже старый проходимец Азарий наверняка уже в курсе, правда, Азарий? – Портной заулыбался.
- Ах да… я рад, что вам… что тебе, - тут же исправился я, – понравилась моя игра.
- Что ты, Альвиан, я не про музыку, хотя, несомненно, она была прекрасна даже для ушей таких чёрствых вояк как я. – Абсолютно серьезно сказал он. – Больше всего всех поразил тот пинок, которым ты так лихо заткнул Эдвигуса.
- Я его не затыкал. – Вздохнул я. Вот и генерал Дориац думает, что я ввязался в какую-то выдуманную войну с ректором.
- О да, - понимающе ухмыльнулся он, - но, в любом случае, тебе не стоит ограничивать свои таланты одной лишь музыкой. – Халдор многозначительно посмотрел на меня. – Азарий, полагаю, уже шокировал тебя ценами, которыми он «радует» всех посетителей. – Я нерешительно кивнул. – Азарий, выполняйте заказ. Мой адъютант заплатит вам любую цену сегодня же.
- Но… - Начал было я.
- Никаких «но», Альвиан. Послушай: я не хочу покупать дружбу с тобой. Но ты должен знать, что помимо Принцессы у тебя есть ещё один покровитель и друг, заинтересованный в падении Эдвигуса не меньше твоего, хоть всеми нами и ведут разные причины. Но будь внимательнее: Эдвигус сделает всё, чтобы отомстить тебе, причём не сейчас. Пройдёт какое-то время, и ты станешь везде своим, обзаведешься друзьями, поклонниками, может даже семьей, и тут-то он тебя и подставит.
Я вернусь из Навии через несколько недель, и мой адъютант назначит встречу с тобой. А пока: всего доброго, – он протянул мне руку, – но, конечно, выбирай союзников себе сами. – Он кивнул остальным и быстро вышел, оставив всех присутствовавших в пучине удивления.
- Итак, лорд Гердер, - прервал задумчивое молчание Азарий, - буду ждать вас через два дня на предварительную примерку. И потом, через два дня, на ещё одну. Через шесть всё будет готово.
- Спасибо, Азарий, надеюсь, вас это всё не затруднит.
- Генерал хорошо платит, да и у меня есть свои собственные причины помочь ему против Эдвигуса. – Спокойно с легкой улыбкой пояснил он.
Я тихо вздохнул, Кристиан хмыкнул. Ни шагу без политики! Альт-Намэста уже начала надоедать мне: что ж, зато после окончания обучения проститься со столицей и отправиться жить в другой город будет не так сложно.
Остаток дня я провел в попытках стереть маски с лиц своих новых знакомых. Даже Кристиан и тот, похоже, носил маску, но гораздо больше меня беспокоили Эдвигус и Дориац. Один будет искать способ отомстить мне, второму я уже должник. А ведь я не просил, не хотел; но меня втащили в игру масок с высоким именем «политика».
Что бы там не говорил Кристиан насчёт детского лепета.