Великая харя харизмы. Письмо 4

 

Ну и шо ты думаешь себе, Сирожик, дед наш угомонился опосля того полёту? Ага, как бы не так! Скажу по секрету, его и в психушку было запихали на обследование. Так он там всех дурдомовцев так обуял, точнее - обаял, шо они ему помогать начали, шоб побег совершить. Ешшо бы, личность дедовская, ну то ись, харя евонная, дюже харязматичная была. А эти дурдомовцы, прям как малые дети. Делаеть дед Макарий самолётики, так и они себе тоже давай обезьянствовать. Смекнул дед, шо к чему, и план родил.
Долго ли, коротко его там лечили, а однажды главварач в палату заходить, а друзяки сумашишные давай пулять в него самолётиками.
Дед радёхонек, дурики эти радёхоньки, повыскакивали из палаты, самолётики по всему отделению пускають. И другие психи из палат повыбегли, к ним подключились, бумаги постаскивали у главврача и тоже самолётики клепают и запускают. Вот что, значит, харизма дедовская наделала. А главпсих, или как его там, главврач разнервничался, кричит медсёстрам:
-Поймать немедленно!
Ну они бросились самолётики ловить, а тот ещё больше разъерепенился:
-Да оставьте вы самолётики, ловите этих ненормальных и в палаты их запирайте!.. Где санитары? Ко мне, бегом! 
Но не тут-то было. Оказывается, санитаров дед ешшо раньше обработал своей харизмой, ну, если точнее сказать, он им самогону пообещал, если они ему помогут. И они на дежурстве от неча делать енти самолётики складывали и в мешки паковали. Ну надо ж от скуки чем-нить заниматься.  А щас вот можно и скуку развеять. И давай они развеивать её - мешками трясти… Ой, скоко ж тут самолётиков  полетело! Главврач аж одеревенел от неожиданности.
-О ужасть! - это он закричал потом,- вы меня с ума сведёте!
-Не боись, - говорит ему дед Макарий, - будешь одним из нас. Мы тебя в обиду не дадим. Только помогай нам самолётики делать!..
Чё там далее было, Сирожик, я не знаю, но таки расскажу. Так вот, кады скорая психическая помощь приехала, весь этот дурдом был самолётиками завален, и со всех окон и дверей самолётики перли, и даже пришлось бульдозер вызывать, шоб весь район разгребти и к дурдому пробраться. А дед на крышу вылез, у него там оказываеца был бааальшой самолёт спрятан, ну типа дельтаплана. Он на нём как раз и полетел додому. Да токо не долетел, потому шо тут ему навстречу какой-то перелётный гусь попался.
-Кыш, птица проклятая! - это дед кричит, а гусь от неожиданности растерялся, вверх над дедом подлетел, и этой самой гусячей неожиданностью деда и обдал. Ну сам, представь, Сирожик, деду Макарию все глаза, какие токо у него были, залепило, все ориентиры потерялись и он - бабах! - прямо в дерево впилялся. А там тоже какие-то птички гнездо свили. Наверно, дятлы. Потому шо когда дед глаза продрал от этой неожиданности, так чует - шото в башку ему долбит. Он глазья прикрыл, шоб без них не остаться, - а ну как этот дятел до них доберётся, ведь практицки два дупла готовые, - и, значица, сверху вниз с энтого дерева сиганул. Через ветки все пролетел и - в воду бултых!
Оказалось, шо это ивовое дерево на берегу речки росло. А под ним Васюня сидел, рыбку ловил.
-Ну, - думает Васюня, - ни фига себе у нас в речке какие сомы завелись!
Схватил багор и давай им по дну шарить. Вытягивает какое-то существо, на рыбу не похожее. Насмерть перепужался, побёг в деревню и вопит по дороге:
-Водяной, водяной! Я водяного выловил!
А дед Макарий всё второпал, понял, шо он таки до родного села долетел, и домой пошкандыбал.
Вот така нова история у нас вышла, Сирожик. Ты, может, спросишь вопрос, как же харизма дедова ему потом помогла обратно к бабке заявиться? А я вот тебе так чесно и скажу: помогла. Потому шо бабка по евонной этой харизме ему так надавала, шо дед с ней неделю на двор не показувался. Ну и с бабкой, и с харей своей. А чё они уж там вместе делали, то уж я не знаю. А кады к нам приедешь, тады, мож, и разузнаем вдвоём на пару. Приежжай уже, скушно и тошно тут точно не будет.


1989; 16-18.02.16