Ясное летнее утро далекого 1939 года. В тесном "жактовском" дворике на провисших веревках качаются на легком ветру свежевыстиранные простыни. От их ослепительной белизны слегка больно глазам...
Критически оглядев оставшиеся незанятыми бельевые веревки, Юля отправилась в дом за новой порцией белья на просушку. В темном коридорчике чуть было не наступила на сына. Двухлетний Вовка, натужно пыхтя и отдуваясь, волок за ручку плетеную корзину с бельем.
- Мамоцька, я тебе помогу, помогу! - радостно сообщил он охнувшей матери. - Видись, сам дотасил, сам!
- Ах ты мой помощник! - Юля обняла сынишку. - Вот спасибо! Ну, давай, теперь моя очередь тащить! - и она легко подхватила корзинку, привычным движением уперев ее ручку в бок.
Вовка приплясывал рядом, что-то воркуя и взвизгивая. Яркие солнечные лучи делали серебряными льняные Вовкины волосики. Пухлые босые ножки уверенно шлепали по древней брусчатке дворика вслед за матерью.
За высоким забором просыпался древний город. В порту гудели пароходные сирены; многочисленные отряды чаек голосили на разные лады, выхватывая рыбу из тралов, вытащенных на палубы сейнеров и фелюг. На площади за старой церковью Иоанна Предтечи шумел рыбный рынок. Чего на нем только не продавали! Тут были и огромные белуги, больше похожие на ископаемых морских ящеров, чем на рыб; и плоские камбалы величиной с обеденный стол; и розовая барабулька - та самая, которая в свое время привела своим вкусом в неописуемый восторг Екатерину Вторую...
Юля вытащила из корзины огромный пододеяльник. Энергично встряхнув , она перекинула его через веревку, расправила, прицепила сверху прищепками. Нагибаясь за вторым пододеяльником, краем глаза отметила, что Вовки рядом уже нет. Окинула двор взглядом - куда девался этот шустрик? Нету! В сердцах Юля швырнула мокрый пододеяльник обратно в корзину и пошла на поиски сына.
Заглянула в дом - Вовки там не было. Не было его и в сарае. Уж не прячется ли сынок за штабелями бочек у стены? Нет, и там его не было! Не на шутку встревоженная Юля метнулась к калитке и с ужасом обнаружила, что она открыта! Выходит, Вовка без спросу ушел со двора!
Поправив платок на голове, Юля выскочила на улицу. Огляделась по сторонам. Нет, нигде сына не видно! Мать побежала искать пропажу.
С десяток встречных прохожих ответили Юле одинаково: нет, маленького беленького мальчика в синих бумазейных штанишках и белой рубашечке, босого, они не встречали! С каждой минутой поисков страх в душе Юли рос все сильнее. А ну как он побежал к морю, сорвался с пирса и... Ой, страшно подумать даже!
На ватных ногах Юля протащилась вдоль всей кромки берега - от церкви до конца бульвара...
И только потом пошла в отделение милиции.
Усатый капитан налил зареванной Юле воды из графина, строгим голосом велел успокоиться и потребовал подробное описание мальчика. Потом принялся крутить ручку телефона. Он звонил в другие отделения: не находили ли они мальчика, маленького, беленького, в синих бумазейных штанишках с лямкой через одно плечо?
- В случае обнаружения немедленно сообщите! - в последний раз сказал капитан в трубку и положил ее на рычаг. - Успокойтесь,гражданка, найдется ваш Вовочка, непременно найдется! - и погладил безутешную Юлю по волосам. Платок давно где-то потерялся...
Через полтора часа в дежурке послышались тяжелые шаги. Низенький пузатый старшина вел за руку Вовочку, довольного и веселого.
Юля стрелой метнулась к сыну, сжала его в объятиях.
- Где же вы его нашли, товарищ милиционер?!
- А он сам к нам приехал! На трамвае!
- Да ну! Не шути, товарищ Дахно, давай-ка, расскажи, где ты это чудо поймал?
- Да не ловил я его! Его кондуктор за руку привел!
... Пока мать расправляла и растягивала пододеяльник на веревке, Вовочка выскользнул в открытую калитку; резво пересек базарную площадь, вскарабкался по крутой лесенке в распахнутые двери трамвая, который ждал отправки. Свободные места были; мальчик удобно расположился на скамейке и отправился в путешествие. Мама еще вчера обещала ему покататься на трамвае, но она занята еще, ждать долго так... А зачем ждать, если можно прокатиться и самому?
Трамвай тронулся. За окошком плыли зеленые улицы, торопились по своим делам прохожие, дымили трубами заводы. Трамвай иногда останавливался; люди заходили и выходили. Толстая тетка-кондуктор забирала у людей медные денежки, взамен выдавала бумажные билетики. Вот бы Вовочке такой! Но у него денег не было, он ехал просто так...
- А что за проезд у вас, молодой человек? Где ваша мама? - басом спросила кондуктор Вовочку.
Бойкий малец охотно ответил:
- Мама белье во дволе весает!
- Вот как! Значит, ты здесь один?!
- Ну да! Меня Вовоцькой зовут!
- А где же ты, Вовочка, живешь?
- А там, во дволе! Где баба Мула и много боцек!
Учитывая то, что во дворах портового города сплошь и рядом стояло множество бочек и каждую третью женщину звали Мурой, адрес был назван исчерпывающе точно. Посему тетя-кондуктор на конечной остановке высадила маленького путешественника и за руку отвела в ближайшее отделение милиции. Откуда Вовочка и был доставлен в центральную дежурную часть, из которой звонили о пропавшем мальчике.
Вытирая слезы радости, Юля вела своего сыночка домой.
- Мамоцька, а ты белье повесила узе все-все? Босе нецего весать? - вдруг хитро спросил ее Вовочка. - Ну, тогда пойдем на тламвай, надо тепель с билетиком кататься, как все!