Символ Астрахани. Промысловая рыба. В древности считалась бесполезной.
Кому нужна мелкая рыбешка, когда красную рыбу девать некуда?
Ловилась в громадных количествах и из неё топили жир. Под Астраханью есть ерик Жиротопка. В голодные годы спасала чуть не пол России. Особенно в гражданскую войну. Вяленая может годы храниться.
Родня среднерусской плотве. Только более богатая родня, потому что жирует на роскошных берегах Каспийского моря.
Прёт с моря весной на нерест вверх в заливные луга несметными стаями.
Охотников до воблы много. Полки судаков, дивизии щук, армии окуней беспрерывно атакуют со всех сторон беременных воблин.
До того задергают, затерроризируют, что некоторые особи психуют и мечут икру у ближайшего берега фарватера, без особой надежды на потомство.
Здесь и вода холодная, и лягушки поджидают деликатес, да и самец не успевает полюбить свою подругу, залить живительными молоками её икру у камыша.
Акт зачатия новой жизни требует тайны интима, ухаживания, согласия, любви.
Только в красивых широких, прогретых солнцем половьях, разлившихся по лугам с отросшей мягкой травкой, голова к голове затевают любовные игры парочки.
Отметавшая икру вобла, как мелкой дрожью покрыта колючими пупырышками по чешуе. Через пару недель скатывается в реку с уходящей на убыль водой.
Начинается серьезный сезон охоты судака.
Набивают уставшей, еле плывущей воблой под завяз свои зобы.
Вобла - темпераментная женщина. Азартно хватает все, что шевелится и лезет в глотку. Бывает, остается на крючке ошметок червя, болтается сбочь цевья, все равно хапает ненасытная.
Её поклевку сразу отличишь. Мощно дергает, и пока тащишь, не перестает дергаться, сопротивляться.
Бывает в речках и немного «местной воблы». Она ловится весной до хода морской воблы и зимой. Летом берет редко.
Сложена на диво красиво. Плотное, устремленное вперед тулово в серебристой шубе. Если идет косяк очень крупной воблы, то про неё говорят - «Аханная» или «Баутинская» вобла.
Чтобы крупная вобла просолилась, нужно обязательно засыпать соль в жабры, а то и затолкать через глотку в желудок. На ведро рыбы уходит примерно пачка килограммовая соли. Воблу укладывают и пересыпают солью слоями. Примерно через 10-12 часов она начнет отдавать сок. Тогда нужно придавить её грузом, положив сверху деревянный кружок, а на него камень. Мелкая может за сутки просолиться, крупной нужно 2-3 суток. Если стоит жара, то солят в холодильнике, чтобы не протухла.
Сушеная вобла долго хранится в больших молочных алюминиевых флягах с плотной крышкой. Без доступа воздуха. Если вобла в засолке пересолена, то через пару месяцев становится рапой, то есть излишки соли вылазят на поверхность и она ржавеет.
Жарят крупную воблу после чистки чешуи делая поперечные глубокие надрезы ножом через пол сантиметра. Присаливают и обваливают в муке.
Из воблы жирная вкусная уха. По погоде в Астрахани к ходу воблы поспевает первая редиска. С редисочкой, да со стопариком у костра с дымком слаще воблиной ухи ничего нет.
А провяленная, после засолки, на ветерке обливается жиром и просвечивает на солнце Астраханским янтарем. Вкуснотища с пивом. Мелкая и без пива для детворы вместо конфетки идет за милую душу.
НЕСКОЛЬКО СЛУЧАЕВ
Ловил воблу с берега на Рыче. Клев был хороший. Пойманную рыбу бросал подальше от берега назад, чтобы не терять время. Увлекся клёвом, и не заметил, как ворона схватила одну пойманную мной рыбешку и довольная, полетела на тот берег. Её удачу заметила другая подружка, и как только та села, чтобы насладиться добычей, кинулась отнимать. Забыв про рыбу, они отчаянно задрались. Стали орать, в ход пошли удары крыльями, когтями и клювами. И вдруг вторая, ловко извернувшись, тукнула крепким клювом, как долотом, по башке мою воровку. Воровка упала на спину, пару раз дрыгнула лапами и навсегда затихла. Бог шельму метит.
ТОНУ
Ранняя весна. Ветер с дождем. Я на реке Рыча. Оделся теплее, и ловил с резиновой лодки. Поймал около ведра воблы. Замерз. Стал собираться домой. Поднял носовой якорь. Острая лапа якоря задела и порвала бок лодки. Воздух моментально вышел, половина лодки вместе со мной погрузилась в воду. Держал только надутый верхний кормовой отсек. Я стоял по пояс в ледяной воде, упираясь ногами в завернутое днище лодки. Половина лодки торчала вертикально над водой сзади меня и хлопала по затылку в такт с набегающими волнами. Увидели соседи, приплыли на лодках, выручили из беды.
БАРЖА
Ловили воблу с дядей Сашей у моста через Кривую Болду с дощатого баркаса.
Вобла брала хорошо. Стояли мы недалеко от фарватера, чтобы не мешать проходящим судам. Катера и «Ракеты» проходили в 30 метрах от нас в пролет моста. Несколько раз принимался идти дождь, потом поднялся сильный ветер. Увлеклись и не заметили, что с низовья танкер сухогруз тащит длинную баржу. Боковой ветер сильно сносит ее в нашу сторону. Когда остались считанные метры, мы запаниковали, поняв, что баржа подомнет нас. Я кинулся отвязывать якорь и не успел. Баржа чиркнула боковиной нос лодки, захрустели под ногами ломающиеся доски. Я отскочил и впал в какой-то ступор. В считанные секунды нос нашей лодки нырнул под баржу и тут же оказался за кормой. Каким-то чудом мы остались живы, а катерок сумел протащить почти ставшую поперек течения баржу между опорами моста.
ЧАСЫ
Зимой ловил воблу на «Золотой яме». Поглядывал на недавно купленные наручные часы с металлическим браслетом. Во время очередной поклевки, резко схватил за леску обеими руками и часы, плавно соскользнув с кисти, булькнули в лунку. Под косым углом ушли в глубину, блеснув на прощание "серебряным" браслетом. Теперь рыба на «Золотой яме» будет знать точное время, подумал я.