Если бы я был президентом

               
           ЕСЛИ  БЫ  Я  БЫЛ  ПРЕЗИДЕНТОМ
                или
           ЭТОТ, КАК ЕГО - ВОЛЮНТАРИЗМ!               
               
    

    Оказывается,  дорогие мои сограждане - это я к тем, которые в школе уже не учатся - оказывается, в этой самой нашей средней школе еще существует такой предмет - обществознание. Я-то, грешным делом, думал, что его давно уже нет, исчез как класс. Ан нет, жив курилка!
    Но что же он изучает? Чем насыщает пытливые умы наших юных потомков? Открыть бы учебник, да где его взять? Поэтому я могу лишь предполагать, что там может быть.
    Собственно, почему меня это занимает? Да просто уж сколько лет не дает мне покоя вопрос, в каком обществе мы живем, что создаем, к чему стремимся. Как-то, еще несколько лет назад, я даже сподобился на статью под названием "Бурунди-Бутановая формация". Только теперь пришел к мысли: все не так, ребята. Все не так.

    Вы только не подумайте, уважаемые, что выдав в заголовок свое интригующее предположение, я намерен покуситься на наше все, на устои государства российского, на насильственное свержение власти. Наше "все", равно как и устои - это, естественно, Владимир Владимирович наш, и ниспровергать его с законного места я вовсе не собираюсь, но...

     Вот тут, совсем недавно президента нашего вроде бы как осенило. Эврика! - воскликнул он громко. Во всеуслышание воскликнул и объявил, что нашел то, что мы всем кагалом много лет тщетно искали.  А искали мы, как вы помните,  смысл существования нашего - национальную идею. Тыкались, словно щенята, во все углы, а она - вот она, прямо по середке, на самом на виду. И не она это вовсе, а он - простой и расхристанный народный патриотизм. И неча боле головы дурманить. Возьмемтесь за руки, друзья - мы же все тут друзья-товарищи: скотник Федор из артели "Заречье" и скромный промышленник Дерипаска с его хозяйством, учительница младших классов Людмила Николаевна со школятами и великий доктор Рошаль с пациентами и все остальные  - и все вместе - к светлому будущему нашему. Вон оно сияет - чуть поднапрячься только. И неважно, как оно называется. Важно - что сейчас.
   И уже подхватились опричные: "Даешь патриотизм, ядрена вошь!" И уже акты разные законотворческие спроворили, чтобы, как говорится, с рождения, с молоком матери наш народ напитывался, проникался патриотизмом. Но...  Опять это "но".
     Во-первых, если вернуться к началу, к национальной идее нашей, так она есть не что иное, как смысл существования, данный, по мнению Вл.Соловьева, свыше, от Господа Бога нашего, но вовсе не насаждаемый сверху, властями предержащими, по мнению великого наставника, гуру всероссийского А.И.Солженицына.
     Во время оно, которое так не любил Александр Исаич, в советское то есть время, которое со счетов, как ни крути, не сбросить, смыслом нашего существования, равно как и целью будущего, являлся ныне проклятый и расхристанный коммунизм. И ведь верили - не скажу, что повально, но многие - и пахали и строили с подспудной такой мечтой пожить в этом самом коммунизме. Тем более, что нам уже конкретно обещано было: "Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме". Это, помнится, в шестидесятых обещано было, а на восьмидесятые мы уже уповали, рассчитывали, но в 64-м того, кто обещал, послали на пенсию, а дальше, как говорится, взятки-гладки. А потом уже вообще с панталыку съехали: гуляй, народ православный!
    Наступаю себе на горло, подавляя острое желание процитировать классическое определение общественного строя под названием коммунизм, потому как проехали, проскочили, и перехожу к современности, то есть к объявленному на днях патриотизму, как к смыслу нынешнего нашего существования, национальной идее то есть. И какая-то нестыковка чувствуется у меня внутри. Вообще, по-простому, я полагал о патриотизме как о чувстве. Но как же чувство может быть смыслом или целью? Оно же не материально. Оно есть в тебе или нет его вовсе. Вы скажете, что, к примеру, благоденствие - его также можно целью назвать - оно тоже чувствам, ощущениям сродни. Но в том-то и дело, на мой, не шибко просвещенный взгляд, оно, благоденствие, наступает при полном наборе доступных ценностей материальных. А патриотизм - это изнутри, из души, и его законами и распоряжениями не втемяшить.


    Хотя патриотизм бывает разный. Есть, говорят, государственный и национальный, есть квасной и ура-патриотизм, и есть еще патриотизм как последнее прибежище негодяев.  Но они, по-моему, легко различимы.

     Вот какое определение дает патриотизму один из величайших (по признанию великого множества современников) умов двадцатого столетия В.И. Ленин. Патриотизм, любовь к родине - "одно из наиболее глубоких чувств, закрепленных веками и тысячелетиями обособленных отечеств".
    Есть и иные определения, но при всем том он, как внутреннее чувство, ощущение каждого индивидуума не может быть смыслом существования нации. Потому как он, повторюсь, есть или его нет вовсе. А наличие его хоть и можно определить, но происхождение...

    В продолжение немалой уже жизни моей куда меня только не заносило - от благодатного Запада до самого Дальнего Востока, и на Юге бывал, и на Крайнем Севере, и всяко бывало мне: и неприятие до тошноты и благоденствие, упомянутое выше - райским кущам сродни. Но всегда и всюду сидело во мне желание вернуться туда, где народился, к отеческим гробам, в стремный городок на берегу невеликой речки Клязьмы.   А став президентом, мечтаю повести народ туда, где люди преисполнены достоинством, в столицах ли они живут или глухой провинции, где они безоговорочно равны и свободны, где нет места унижению, оскорблению при нищете одних и богатству прочих. А чтобы не было унижения, должно быть равенство, и не должно быть эксплуатации одних другими. А такое возможно только тогда, прежде всего, когда не будет частной собственности на средства производства. Когда народное достояние поистине будет народным, а не только баннером на телеэкране типа: "Газпром или Роснефть - национальное достояние". А когда это возможно? Правильно - когда, как ни крути, общественный строй будет не только называться, но и по сути будет другим. А сейчас мы наблюдаем в системе нашей государственности не что иное как ревизионизм - перелопачивание, переиначивание всего что было создано прежде, чем жили и еще пока живем как в материальном, так и в духовном смысле. А в системе руководства существующим, не имеющим наименования строем преобладает, на мой взгляд, морской и выпуклый, этот, как его - волюнтаризм. Кто не помнит, что это такое (персонажи Гайдая, к сожалению, друг дружке о том на ушко сказывали, не вслух), загляните в Википедию - там оно популярно объясняется.

    Вот тут недавно ученые сообщили, что жить-то нам осталось всего ничего, каких-то четыре миллиарда годков, когда галактика Андромеды наедет на наш Млечный Путь и - суши весла! И вот задумался я, а доведется ли обреченному человеческому обществу в эти оставшиеся годочки хоть немного пожить по-человечески? Когда бы не бегали по Европам миллионы беженцев, не тонули бы в море дети, а другие не прятались бы, как мыши, по подвалам. Куда вообще мы можем прийти, если не угробим себя досрочно, чтобы все-таки обеспечить достойное человеческого звания существование, жизнь? Каким должно быть то сообщество, где будут истинное равенство и свобода и никого не будут унижать и обижать, не говоря уже об убийствах и прочем разорении? Или Господом так навеки определено, что одним суждено мучиться и мытариться, а другим пыхтеть от перенасыщения? Так ли, Господи?! А если не так, то обречены мы все ступить во время оно туда, что ныне исхлестано и расхристано и подвержено осмеянию и остракизму как недостижимая утопия по имени коммунизм. Если к этому не пойдем, то мы не только четыре миллиарда, мы и сотни лет еще не протянем, не угробив всю ныне сущую так называемую цивилизацию. В этом мой, повторюсь, хоть и не слишком просвещенный, но вполне здравый разум вполне даже уверен. И попробуйте мне доказать как-нибудь что-то другое. 
    А чтобы довести это до сознания молодых, последующих поколений, чтобы сообщество справедливости воцарилось на всей обитаемой суше, нужно, чтобы настольной книгой каждого из них стал роман Ивана Ефремова "Лезвие бритвы". Не Библия, не Коран или Талмуд, а именно этот роман. Его, кстати, и читать гораздо легче и даже приятнее, чем все богословские учения. Хотя... Я его днями вновь пересмотрел: нет, чтобы до него дойти, нужно в умах нынешней молодежи основательную чистку произвести. Там - светлый романтизм и безупречная чистота на каждой странице, в каждом выражении, а у нас - гольный цинизм с меркантильностью на полуграмотной основе.
    Так что, будь я президентом, я перво-наперво взялся бы за грамматику с логикой, дав пендаля нынешнему министру образования с его ЕГЭ, а дальше... Дальше оно само пойдет. Как должно.
    А волюнтаризм, как форму руководства, пока следует сохранить. А там - видно будет. Поживем - увидим.
    Но с Дерипаской за руку я не возьмусь. Не потому, что он мне свою не подаст, а наоборот: мне с ним за руку как-то не того, не очень.