На фото: Олег Мокрополов
Уважаемые читатели, автор сразу же хочет предупредить, что если вы желаете встретить что-то динамичное, захватывающее дух и воображение, не следует останавливаться на этом рассказе. Многочисленные отступления от сюжета, затянутое повествование вряд ли представят для вас интерес. На него может обратить внимание пожилой человек, желающий вспомнить нашу страну, которая уже не существует; молодые люди, стремящиеся получить какую-то информацию о том времени; спортсмены теннисисты, по названию понявшие, о чем пойдет речь. Рискнувшим остаться предлагаю устроиться поудобнее и окунуться в 70-е годы прошлого века.
История эта началась в пятницу во время празднования многомиллионным советским народом Дня Строителя, хотя сам праздник еще не наступил.
Мудрая партия приняла верное решение, приурочив профессиональные праздники к выходному воскресному дню. Погулял рабочий человек денёк и будя - вставай в понедельник поутру, выпей стакан чая с ватрушкой, почеши затылок и отправляйся строить светлое будущее. Не менее мудрый наш народ привык все делать с размахом: трубопроводы тянуть на многие тысячи километров, реки вспять поворачивать, в безлюдной тайге города возводить, гидроэлектростанции морями рукотворными окружать. А что такое один день праздника для советского человека? Ни уму, ни сердцу. Мало советскому человеку одного дня, душа его не только в будни, но и в праздники требует размаха, уж ежели разворачивается, то свернуться никак не хочет. И все отрасли народного хозяйства независимо друг от друга отмечали свои любимые праздники три дня.
Вернемся к вечеру пятницы, времени, когда строители, остановив башенные краны, бетономешалки, погрузчики, грейдеры, подъемники и гидравлические молоты, с воодушевлением справляли свой профессиональный праздник, который наступит только послезавтра.
Во вторую пятницу августа трое вполне еще молодых людей Валерий Константинович, Айрат Гизеевич и Василий Яковлевич около площади перед Оржаником, сидя на колодце (так в ту пору на черниковском сленге назывался дворец имени пламенного революционера Серго Орджоникидзе и фонтан в начале аллеи перед площадью имени того же Серго), ожидали своего друга Олега Мокрополова. Накануне договорились встретиться в семь вечера, но Олег опаздывал по уважительной причине - в его родном строительно-монтажном управлении на заседании партийно-хозяйственного актива, в который и он входил, не выпили еще всю водку. Чтобы не терять времени даром, Айрат с Василием, забрав у Валерия деньги, направились в продовольственный магазин затариться спиртным и закуской на три дня праздника, оставив последнего на месте встречи.
Поскольку все участники события, описанного в этом рассказе, как уже отмечено, довольно молодые люди, хоть и успевшие получить высшее образование, для удобства повествования отбросим отчества, а в некоторых случаях и имена, и устроимся в длинную очередь в гастрономе, которую выстаивают Айрат с Василием. Молодой ученый и преподаватель Айрат Латыпов еще в школьную пору получил кличку Шеф и мы это запомним. У Васи Труханова, работающего врачом в поликлинике, никакой клички нет и в помине, но по некоторым соображениям, которые откроются читателю чуть позже, мы будем называть его Доктором. Очередь движется медленно, Шеф и Доктор в рассказе герои второстепенные, и у нас есть время вернуться к дворцу культуры имени наркома тяжмаша Серго.
На фонтане у площади остался сидеть экономист Валерий Константинович, которого сопливая дворовая ребятня, еще только узнав, что у человека помимо имени есть отчество, сложив два первых слога и чуть изменив прозвала по этим слогам Вака. Он с детства к этому привык настолько, что ему совершенно безразлично, по имени его назовут или окликнут по прозвищу, его и дома в семье так нередко звали, считая сию дворовую кличку очень даже уважительной.
А сейчас пора посмотреть от фонтана направо в сторону улицы Мира, по которой не очень твердой походкой приближается к площади четвертый участник событий потомственный строитель Олег Васильевич Мокрополов, одетый в вельветовые джинсы, светлую бежевую рубашку, обутый в коричневые плетёнки и с сумкой в руке. И в случае с Олегом в получении клички виновато отчество - его не мудрствуя лукаво прозвали Васей. Вака и Вася герои в рассказе второстепенные и нам впору вернуться в продовольственный магазин. Поскольку до прилавка далековато и Шеф с Доктором еще только приближаются к крикливой разбитной продавщице, у нас есть время узнать, что же заставило собраться эту компанию теплым августовским вечером.
Олег пригласил друзей провести и отметить свой профессиональный праздник на турбазе 21-го строительного треста, в состав которого входило его СМУ. Находилась турбаза на правом берегу реки Уфимки, езда до нее от станции Черниковка занимала минут двадцать, девственный лес вокруг, чистый загородный воздух, тишина и приятная компания друзей располагали к отдохновению души и тела.
Шел Олег вовсе не быстро, заседание партхозактива заметно замедлило его не твердый шаг, но советские очереди двигались гораздо медленнее, и когда Шеф с Доктором еще только укладывали бутылки водки, вина и пива в большие спортивные сумки, Олег уже протягивал руку Ваке.
- Здорово, Вакс
- Привет, Васыль.
Имели они такую привычку, если один исковеркает прозвище, то другой ответит тем же.
- Держи краба.
- И тебе не хворать.
- Чего так долго?
- Всё начальство собралось, не мог я слинять.
- Путевки взял?
- В кармане лежат.
- А принял хорошо.
- Как все, не более.
- Значит очень хорошо.
- Шеф с Доктором идут, - оглянулся Олег в сторону магазина.
К фонтану подходили прилично нагруженные Айрат с Доктором и пришла пора не мешкая идти к железнодорожной платформе Черниковка, чтобы не опоздать на очередную электричку.
На турбазе заняли коттедж с отдельным входом. Оно всегда приятнее, чтобы ты никому не мешал и тебе на глаза никто не попадался. Пока добирались до платформы, ехали на электричке, шли по лесной тропе до турбазы, время съело прекрасный вечер, превратив его в закатные сумерки, грозившие вскоре перейти в тихую летнюю ночь. Пора уже накрывать стол и отмечать праздник.
Шеф с Доктором расстарались. Чего только не было на праздничном столе: теплая водка призрачно поблескивала в граненых захватанных стаканах, килька соленая и в томате так и просилась на алюминиевую вилку, плавленые сырки "Дружба" блестели серебряной упаковочкой, плотные куски сайры выглядывали из консервных банок, золотились куски копченых скумбрии и ставриды, ломти белого и черного хлеба лежали вперемежку с хрустящими ржаными хлебцами. С краю в три шеренги столпился взвод бутылок портвейна "Три семерки" и Жигулевского пива.
Первый тост произнес привыкший в институте читать лекции студентам с кафедры Айрат, - Дорогие товарищи, уважаемый Олег Васильевич, разрешите поздравить вас с праздником - Днем Строителя. В этот без ложной скромности знаменательный день я хочу пожелать вам решительно продвигать вперед строительное дело, осуществлять его широкую индустриализацию, значительно повысить производительность труда и снизить себестоимость продукции. Я призываю вас широко применять сборные конструкции и детали, резко сократить затраты труда и переводить работу на индустриальные рельсы. Внедряя все передовые методы труда непременно добиться поставленной ЦК КПСС задачи: к 1980 году обеспечить каждую советскую семью отдельной квартирой.
Речь Шефа была не только политически грамотной, но и произнесена с пафосом в духе социалистического реализма.
- Тост принципиальный, прошу всех встать, - не удержался Доктор и поднялся вслед за Айратом.
За такую речь не грех выпить не только стоя, но и до дна. Что и сделали.
Поскольку из строителей имелся в наличии только Вася, следующий тост Шеф, чувствуя ответственность перед наукой и образованием, произнес с предложением поднять стаканы за ученых и преподавателей, за торжество научной мысли и лучшую в мире педагогику. Доктор снова подтвердил принципиальность тоста. Встали.
В свою очередь Доктор не стал отставать от Айрата и предложил выпить за бесплатную и лучшую в мире советскую медицину. На сей раз о принципиальности тоста напомнил Вака и вновь опрокинули стаканы стоя.
Вака от друзей не пожелал отрываться и выпили за экономику, которая должна быть экономной. О принципиальности никто не напоминал, встали и без напоминания. На этом официальная часть закончилась, отрасли народного хозяйства и направления деятельности всех присутствующих упомянули, тостов больше не произносили, звучало простое "Будем!", но сие никак не повлияло на дух веселья, воцарившийся за столом.
Время шло, сидеть и пить устали, предложение Ваки сходить в гости в сады к знакомым студенткам экономисткам приняли с воодушевлением, взяли с собой качественный советский портвейн "Три семерки" и вышли в ночь.
Коллективные сады находились неподалеку за лесом, дом на четырех сотках стоял двухэтажный, что говорило о благосостоянии владельцев, студенток разбудили и продолжили веселье. Потом пошли на турбазу к соседям нефтяникам, купались в не шибко теплой ночной реке и здесь на песчаном пляже Олега стало вырубать - сказалось заседание партхозактива. Его аккуратно уложили на песочек, закончили водные процедуры и потащили по лесной тропе под обе руки до коттеджа. Ноги Олег кое-как передвигал, хлопот особых не доставил, в комнате уложили его на кровать, а оставшаяся на ногах троица продолжила гулянку. Спать завалились под утро, когда головы стали пустыми, а от спиртного ничего не осталось.
Утро выдалось солнечным и тяжелым. Поднялись кое-как с мыслями только о пиве.
- Вася, бабки давай, пора в киоск за пивом прогуляться.
- Сейчас, - ответил Олег и полез в джинсы.
- Ну, что копаешься, блох ищешь?
- Я, кажется, башли дома оставил.
- Как оставил?
- Переодевался и в карман не положил.
- Вот это дела, ты бы еще голову забыл!
- А у вас что - нет?
- Мы вчера, пока тебя ждали, все бабки в магазине истратили. А сегодня на тебя рассчитывали.
- Пролетели...
Компания в унынии вышла из коттеджа и устроилась за пустым столом на лавочках. Доктор взял графин, сходил к водопроводному крану и со словами, - При алкогольном синдроме организм требует потребления большого количества воды, - водрузил его на стол.
Ему никто не возражал, в знак солидарности все приложились к живительной влаге и горестно замолчали.
- А может у Жорика займем? - не выдержал молчания Вака
- У него ветер в карманах гуляет, - хмурый Олег знал, о чем говорил. С Юрой Николаевым он сидел за одной партой в школе. Компания греческой диаспоры с улицы Горького отдыхала рядышком через два коттеджа.
- А ты его видел?
- А мне его и видеть не надо, и так знаю как облупленного.
Тем не менее Олег отошел от стола, с каждым шагом пытаясь засунуть ногу в слетающий штиблет, и заорал в сторону леса:
- Жорик!
- Ау!, - откликнулось из зеленой гущи.
- Бабки есть?!
- Откуда, все вчера проху..., - окончание слова поглотила плотная густая листва вязов.
Удрученный Олег снял с ноги слетающий штиблет и стал вертеть в руках. Летняя обувь под названием плетёнки была испорчена окончательно: крепящий стопу ремешок вырван с мясом из подошвы.
- И где я умудрился его порвать?
- Наверное, когда к студенткам ходили.
- К каким студенткам?
- К Вакиным подружкам. Сначала к ним в сады в гости, потом на пляж купаться.
- И что я там делал?
- Вёл себя смирно и очень культурно спал.
- Если спал, то ладно, - успокоился Олег, внимательно рассматривая порванную обувь.
Айрата мутило. Он активно занимался футболом, выступая за команду нефтяного института в городских и отраслевых соревнованиях или просто гонял мяч по вечерам для удовольствия. Организм спортсмена категорически возражал против количества принятого вчера на грудь и требовал от хозяина каких-нибудь действий.
- Пойду прогуляюсь к нефтяникам на турбазу, кто со мной?
- А чего ты там не видел?
- Просто пройтись хочется, может и в реке искупаюсь.
- Шеф, ты спокойно гуляй, не напрягайся, иди равномерно, без ускорений, не травмируй отравленный организм, - напутствовал его Доктор.
Желающих утренней прогулки не нашлось и Айрат пошел один. Около киоска с тоской посмотрел на разгружавшийся грузовик, полный крепко сбитыми деревянными ящиками, укрепленными железными уголками, с Жигулевским пивом по пять бутылок в четыре ряда, и двинул по лесной тропе под низко нагнувшимися ветками прохладных плакучих ив, так и норовящими ударить в больной затылок крупной каплей, вдыхая живительный лесной воздух. На пляже искупался в свежей утренней воде. Полегчало.
На обратном пути у киоска Айрат увидел на удивление немногочисленную очередь за пивом. Большая часть народа, зная значительные успехи советской торговли по обеспечению населения продуктами первой необходимости, благоразумно затарилась всем, включая пиво, в городе. Неподалеку раздавались звуки ударов теннисного мяча. Айрат подошел к игрокам.
В настольный теннис играли молодые парни, по виду недавно отслужившие срочную службу в армии. Крепкие, веселые, успевшие слегка похмелится, они резво скакали у стола. Играть умел только высокий, низенький просто подставлял ракетку под удары и хорошо, когда мяч не пролетал мимо. Высокий уговаривал товарища сыграть на пиво, но приятель упорно не соглашался ни на какую фору. Айрата предложение сыграть на пиво заинтересовало и он поспешил к друзьям.
Около коттеджа троица уныло сидела на лавках, пила воду из графина, лениво перебрасывалась словами и до Айрата донесся отрывок фразы:
- ... И с полной ответственностью заявляю, что закусывая водку сливочным маслом, мы уменьшаем симтомы похмельного синдрома, - вещал Доктор. - И говорю это не как дилетант, а как специалист, кое что смыслящий в медицине.
Олег внимательно слушал лекцию Доктора, а на Ваку напало лирическое настроение и он нес околесицу:
- Пройдя долиной смертной тени, я вышел, чтобы похмелиться.
- Заткнись, Вакс, не мешай умные речи слушать, - грубиян Олег из всей классики любил только Тимура с его командой.
- Распустила Дуня косы...
- Доктор, не слушай придурка, продолжай лекцию.
- При обычном похмелье плохое состояние у здорового человека длится до обеда. К этому времени проходят головная боль, тошнота и тремор рук.
- А это что такое? - не понял Олег, продолжая разглядывать рваную обувь.
- Ну ка, Вася, встань прямо, вытяни руки, закрой глаза и сделай десять приседаний, вдыхая носом и выдыхая ртом, - с умным видом снова встрял Вака.
Олег не поверил и вопросительно посмотрел на Доктора.
- Просто вытяни руки, - сказал тот.
Олег послушно протянул руки вперед и Доктор констатировал небольшие остаточные явления тремора.
- Вообще-то клин клином вышибают, - заметил Вака, - но за неимением оного расскажи, Доктор, Васылю о симптомах алкогольного абсистентного синдрома.
Айрат не дал развить столь злободневную и увлекательную тему.
- Хватит дурака валять. Вася, клиент нарисовался.
- Ты о чем?
- О теннисе, там двое чуваков молоденьких балуются и один из них шибко хочет на пиво сыграть.
На слово теннис Олег никак не отреагировал, но при слове пиво в его глазах появился неподдельный интерес. Он поднялся с лавки, кое-как натянул драную обувь на ногу и пошел, стараясь не потерять туфлю, в комнату, бросив через плечо, - Я сейчас.
Через минуту он появился на веранде и на его ногах сияли новые китайские кеды. Один из них и является главным героем этого рассказа, но поскольку он хоть и вышел на сцену, но еще не принял активного участия в событиях, нам необходимо совершить небольшой экскурс в историю советской, и не только, спортивной обуви.
Вряд ли найдется человек, не знающий, что такое кроссовки. Эта спортивная обувь прочно вошла в нашу жизнь: соревнования, утренние пробежки трусцой, пикники, рыбалка, тихая грибная охота и многие другие увлечения человека превратили их в повседневную обувь.
Сейчас, в эпоху кроссовок, мало кто вспоминает, что до Московской Олимпиады советский человек и слыхом о них не слыхивал. Именно к Олимпиаде фирма "Адидас" завезла в Союз большую партию кроссовок, которые так и называли в народе "адидасами". И зазвучали на всю страну бессмертные строчки:
- Кто носит фирму "адидас"
- И бреет рожу бритвой "шик",
- Тому любая баба даст,
- А может даже и мужик.
В описываемое время кроссы спортсмены профессионалы бегали отнюдь не в кроссовках, а в шиповках. Что они из себя представляли? Возьмите кожаные шнурованные штиблеты без каблука с невысоким верхом, пробейте изнутри восемью небольшими гвоздями через подошву, чтобы они вылезли наружу, и можете смело отправляться на соревнования на стадион или совершить пробежку по пересеченной местности. На все остальные случаи жизни были кеды.
Советская промышленность выпускала две модели кед: "ботинок резинотекстильный" и "туфля резинотекстильная", что соответствовало народным названиям кеды и полукеды. По труднопроизносимому официальному названию, весу и качеству их можно поставить в один ряд соответственно с речами незабвенного Леонида Ильича, кирзовыми сапогами солдат армейской срочной службы и черно-белыми телевизорами. За железным занавесом у убогих западных европейских и заокеанских аборигенов со слабо развитым словарным запасом, старающихся нести свободу и свою культуру всем другим народам мира, понятия "полукеды" вообще не существовало!
Насколько советский народ не любил труднопроизносимую и неудобоносимую советскую продукцию, настолько и уважал спортивную обувь, поставляемую из Юго-Восточной Азии. Легкие и качественные китайские кеды "Пять колец" и "Два мяча" составляли конкуренцию вьетнамским "Две монеты" и "Форвард". Эти марки были всенародно любимыми, но их еще и надо было достать, просто так на прилавках они не валялись.
Закончив экскурс в краткий эпизод истории советской и импортной обуви, вернемся к второстепенным персонажам, а главного героя оставим на ноге Олега дожидаться своего часа.
Пока мы вспоминали спортивную обувь тех времен, Олег преобразился: это был уже вовсе не удрученный похмельем и порванным туфлём, готовый слушать разглагольствования Доктора о симптомах алкогольного абсистентного синдрома, а целеустремленный, идущий упругим шагом, обутый в китайские кеды "Два мяча" спортсмен, уверенно увлекающий всю компанию за собой в сторону теннисного стола.
Молодые парни скакать устали и без особого энтузиазма по прежнему перекидывали мяч через натянутую сетку. Олег без экивоков взял быка за рога, безошибочно угадав азартного сторонника игры на интерес.
- На пиво играем? - обратился он к высокому.
Парень не стал отбивать летевший к нему мяч, схватив его на лету рукой, внимательно посмотрел на Олега и отрицательно замотал чернявой головой.
- А какие проблемы? - удивился Олег, ожидавший встретить совсем уж легкую добычу.
- Не хочу проигрывать, - твердо и прямо заявил оппонент.
- С чего ты взял, что проиграешь? Я могу и фору приличную дать, - продолжал гнуть свое Олег.
- Я Вас знаю, Олег Васильевич, я в соседнем СМУ сварщиком работаю. Вы чемпион Башкирии!
Вот это облом и какой крутой облом! Парнишка работал в одном тресте с Олегом и имел неплохие знания о спортивной жизни города и не только. В связи с этим немного отвлечемся и поговорим о настольном теннисе республики.
Этим видом спорта Олег занимался в юности и добился значительных успехов. Он неоднократно завоевывал звания чемпиона и в личном первенстве, и в мужской паре, и в смешанной паре. В Уфе и республике в этом виде спорта равных ему надо еще и поискать. Ко всему прочему, в отличие от многих упорных спортсменов, он был и удачливым шалопаем. Вместе с окончанием школы закончились и занятия спортом. Не до него. Учеба и работа не оставляли времени на прочие дела. А талант и мастерство никуда не делись, они его не оставляли. Олег в любое время мог заскочить в спортклуб и обыграть нынешнего чемпиона или любого действующего профессионала, что и делал неоднократно. В заключение приведу пример его таланта: через семь лет после завершения карьеры скуки ради он подал заявку на соревнования и без всяких тренировок снова стал чемпионом Башкирии, обыграв при этом и чемпионов и мастеров спорта.
Пора возвращаться на турбазу, где Олег перешел к решительным действиям, видя неуступчивость предполагаемого соперника. Он нагнулся, снял с ноги новенький китайский кед, и, как-будто дело решено, безаппеляционно заявил, - Хорошо, договорились, я играю кедом, ты ракеткой, одна партия на ящик пива.
И молодой строитель сдался! Трудно с уверенностью сказать, что повлияло на него: раскрепощенное состояние, вызванное небольшой утренней порцией алкоголя, желание обладать задарма ящиком пива, побуждение сыграть с чемпионом, вооруженным невиданным до селе спортивным инвентарем в настольном теннисе, или напор Олега. Главное не это, гораздо важнее то, что он принял решение, которое позволит нам продолжить рассказ.
Долгожданный выход на сцену главного героя, китайского кеда "Два мяча", состоялся, мы повременим с лирическими отступлениями и сосредоточимся на теннисе.
Вака, как большой специалист по теории игры в этом виде спорта, взял бразды судейского правления в свои руки, определив все условия: - Играется одна партия, разминка три минуты, переход после одиннадцати очков с отдыхом одна минута, на кону ящик пива.
Разминка показала, что Олега слишком рано оторвали от увлекательной лекции Доктора о некоторых особенностях похмельного синдрома, а также отсутствие опыта управления новым спортивным орудием. Его китайская "ракетка" вела себя неуверенно в приеме, до ударов дело пока не доходило, возникло отсутствие возможности нормальной игры слева, ввиду некоторых индивидуальных свойств устройства спортивной обуви, из-за малой площади мяч часто попадал в ребро подошвы, а у хозяина нового спортивного инвентаря подозрительно быстро участилось дыхание.
Пришло время, Вака спрятал мяч за спину, таким образом разыграв подачу, и матч начался. Чернявый строитель сразу перехватил инициативу и повел в счете. Тому виной два фактора: парень вполне владел ракеткой и кое-что смыслил в игре, Олегу же в большей степени мешало отсутствие навыков владения кедом, нежели неважное состояние организма.
Не будем утомлять читателя описанием первой половины партии, она была проиграна вчистую и при счете одиннадцать на пять не в пользу Олега и приунывшей компании соперники отправились на минутный отдых.
- Вася, соберись, - чисто риторически советовал Айрат.
- Отдыхай, дыши глубже, - давал рекомендации Доктор.
Вака молчал и смотрел на часы, где секундная стрелка завершала полный оборот.
- Перерыв закончен, переход, подача справа, - последовала команда главного судьи и матч продолжился.
Вторая половина партии проходила совсем по другому сценарию. Олег достаточно освоился с новым инвентарем в руке, а также изменил хватку кеда, взяв его сверху за пяточную часть и получив возможность проводить удары справа, для чего он слегка сместился к левой стороне стола. И игра пошла. Проходили хорошие накаты справа, пару раз Олег со смаком запустил "лопату", слева ударов не было - мяч аккуратно отправлялся через сетку. Соперник не ожидал такого поворота событий, занервничал и напор Олега сломал его психологически.
При счете пятнадцать - шестнадцать Олег догнал молодого строителя и не отдавал инициативу до конца игры.
Легкое уныние, охватившее зрителей в первой половине матча, сменилось радостным возбуждением. Вака, как судья, не имел права комментировать перипетии партии, Айрат молчал, боясь спугнуть птицу удачи, и лишь Доктор изредка давал Олегу вполне безобидные подсказки, - Дыши глубже!
Автору вовсе не интересно утомлять читателя спортивным репортажем о матче и он максимально сократил описание игры, но именно в этот момент при счете двадцать - девятнадцать в пользу Олега нам просто необходимо в очередной раз ненадолго отвлечься и получить немного информации об ударах в настольном теннисе. Сразу же предупреждаю, что все немногочисленные сведения по ударам (и в отступлении и в самой игре) приведены для праворукого спортсмена, то есть для левши всё выполняется с точностью до наоборот.
Нас, собственно, интересует только один атакующий удар, но всё же перечислю все: накат справа и слева, скидка, смеш (жаргонное название "лопата"), комбинированные удары и топ-спин. Последний мы рассмотрим более подробно.
Топ-спин наносится хлестким ударом, при котором игрок старается встретить мяч с наивысшей касательной скоростью ракетки и, как можно дольше удерживая их соприкосновение, придать большую скорость вращения. Удар этот может быть с чисто верхним, а также боковым и смешанным верхне-боковым вращением, что еще более затрудняет противнику предсказание траектории полета мяча. Этот удар технически один из самых сложных, особенно слева, но и самый эффективный в настольном теннисе. При выполнении топ-спина наиболее важна НАКЛАДКА РАКЕТКИ (выделено автором), так как вращение придается за счет её свойств трения и сцепления с мячом.
В Советском Союзе отечественные ракетки для настольного тенниса не выдерживали никакой критики - настоящее дубьё или на жаргоне спортсменов "убитые". Профессионалы сами подбирали под собственный вкус и стиль игры импортные накладки, любовно наклеивая их на деревянную основу. В Уфе в те времена фарца почему-то всегда толкала изделия шведского капиталистического народного хозяйства и цену эти изделия имели запредельную. А поскольку китайский кед стоил на порядок ниже, нам пора вернуться в игру.
Кульминация наступила при счете двадцать - девятнадцать в пользу Олега, когда главный судья бесстрастно произнес: - Подача слева, мяч на игру.
Олег подал, вконец расстроившийся соперник крайне неловко отбил и мяч принял настолько удачное положение, что неведомая сила, неукротимое желание победы заставило Олега, поймавшего невиданный кураж, не задумываясь провести топ-спин справа с верхним вращением.
Какие чувства овладевают человеком в кульминационный момент спортивных состязаний? Их невозможно описать. Они неуловимы, как легкий туман над заснувшей ночной рекой и не осязаемы, как потаённая мечта; они мощны, как грозный водопад и непредсказуемы, как сокрушительная горная лавина; они легки, как перистые облака и стремительны, как молния.
Мяч улетел на другую половину стола и отскочил по невероятной траектории, минуя ракетку растерянного противника.
Победа!, - совсем не профессионально провозгласил Вака об окончании матча, мгновенно позабыв про обязанности главного судьи. Без всякого промедления наша компания вместе с проигравшим строителем направилась к киоску и получила выигранный приз. Главный герой рассказа китайский кед "Два мяча" выполнил отведенную ему важную миссию и вернулся к исполнению скромной роли спортивной и повседневной обуви.
И пока Вака с Шефом, ухватившись за деревянные перекладины с обеих сторон, со словами "Да не оскудеет рука дающего", волокут полноценный ящик Жигулевского, а Доктор дает потному и уставшему Олегу рекомендации по восстановлению дыхания, давайте сделаем последнее отступление. Автор не претендует на полноту сведений и полную достоверность фактов, приведенных в этом рассказе, но он хочет развеять невероятные домыслы и легенды, которыми оброс этот незаурядный случай.
В любом рассказе, даже историческом, требующем хотя бы видимость достоверности, детали могут быть утеряны или непреднамеренно искажены. За примерами ходить далеко не будем. Автор задал один вопрос троим второстепенным героям рассказа: "Каким кедом играл Олег?" Шеф назвал левый, Доктор указал на правый, Вака пожал плечами и заявил, что не видит никакой разницы.
История эта расцвела небылицами и измышлениями в теннисных кругах Уфы и республики, и не только в них. Она ходила по спортзалам и стадионам, по спортклубам и пивным барам, рассказывалась на фонтане у площади Орджоникидзе и скамейках в садике около кинотеатра Победа, и всякий новый рассказчик добавлял что-то своё. Игра воображения каждого из сказителей доставала из закоулков памяти такие подробности, коих не было и в помине.
Теннисист профессионал чемпион Башкирии Алексей Щербак утверждал, что Олег выиграл ящик водки. Автор уважает Алексея, но согласиться с ним не может по очень простым причинам. Во-первых, никто из второстепенных героев не пил водку по утрам и не стал бы Олег выдвигать предложение игры даже на одну бутылку, а пиво - совсем другое дело. Во-вторых, чисто техническая сторона вопроса - цена одного ящика водки. По тем временам один ящик стоил не только не менее, а даже более одной месячной заработной платы любого работника из категории младшего обслуживающего персонала. С месячной зарплатой можно поехать и скромно отдохнуть на черноморском побережье Кавказа, а на турбазе советскому человеку и червонца за глаза хватало. Нет, при всем уважении к Лёше его версия никак не согласуется с реалиями жизни героев и того времени.
Доводилось слышать и россказни, что главным героем был вовсе не китаец "Два мяча", а его вьетнамский конкурент "Форвард". Все трое участника событий, не сумевшие ответить на вопрос "левый-правый", единодушно указали на китайское происхождение спортивной обуви. Этого вполне достаточно и автор более не намерен обсуждать национальную принадлежность кеда.
Удобно устроившись с кружкой пива в руке в летнем пивбаре парка Гафури Александр Чернышев, в мужской паре с Олегом в юношеские годы завоевавший звание чемпиона республики, рассказывал, в основном придерживаясь фактов, что происходило всё во время празднования Дня Военно-Морского Флота. С какого бодуна строитель, ученый, врач и экономист на турбазе строительно-монтажного треста станут отмечать этот замечательный праздник? Никто из них не служил не только на флоте, но даже на судах Бельского речного пароходства в туристических поездках не плавал дальше жемчужины Южного Урала Павловского водохранилища. Ни один из героев не мог отличить бульона от гальюна, эсминца от корвета, а слово линь для них означало не более чем рыба, обитающая в лесных озерах у деревни Каршады.
И уже ни в какие ворота не лезет байка, что топ-спин был проведен слева. Большей нелепицы и представить невозможно. Вы попробуйте взять в правую руку любую обувь, повернуть ее с левой стороны подошвой к теннисному столу и ударить по мячу. Ничего, кроме корявой подставы, у вас не получится. А мы говорим о топ-спине, одном из самых технически сложных ударов в настольном теннисе, где имеет значение не только мастерство исполнителя, но и качество покрытия ракетки. Спору нет, китайский кед качественное изделие, но предназначение его подошвы весьма далеко от спортивного инвентаря в настольном теннисе, хотя в нашем случае роль свою он исполнил отменно.
Прочие мелкие искажения фактов невольными сказочниками и фантазерами, наслоившиеся друг на друга и отличающиеся незначительными не существенными вариациями, автор не принимает во внимание и не видит смысла на них останавливаться.
Ящик с пивом благополучно, без процентного советского боя, прибыл к коттеджу, друзья уселись за стол, рыбак Вака шустро сбегал в комнату и приволок двух огромных вяленых павловских лещей, истекающих светлым янтарным жиром, и пришло время покинуть турбазу на берегу славной реки Уфимки и оставить нашу компанию под тенистой сенью вязов отмечать победу Олега и День Строителя, который наступит только завтра.