На самом деле, это очень странная история. Я даже и не знаю, с какой стороны зайти, чтобы ее рассказать. Пожалуй, буду пытаться поведать все так, как есть, несмотря на то что все это… действительно… странно.
Я вообще люблю выращивать растения: цветы, деревья, кусты – все что угодно, что только понравится. У меня уже растет лимон и мандарин, есть еще проросший горох и финики, розы. Мой балкон по праву можно назвать садом – не хватает только беседки для создания атмосферы полнейшего уюта. Все остальное имеется.
И вот, я как-то решил посадить нарцисс и лилию. Так получилось, что росли эти цветы в соседних горшках. Нарцисс с его длинным, похожим на зеленый лук стеблем, что сам по себе кажется глупым и нелепым, но в сочетании с прекрасными семью белыми лепестками, обрамляющими желтоватый кружок в середине, становится не менее прекрасным; и лилия – цветок тех же тонов с тем же стеблем, только более нежнее и более женственнее. Между ними разница, на первый взгляд, только в форме лепестков.
Они росли. Нарцисс и лилия. Бок о бок в моем самодельном саду. Нарцисс, казалось, любовался своей красотой, гордо подняв бутон навстречу солнцу. И лилия, скромно потупившая взор, словно монахиня в храме.
Необычное сожительство, нет ли?
Но еще необычнее было то, что иногда я замечал, как нарцисс слегка-слегка наклоняется к своей соседке, словно бы что-то шепчет. Я не мог поверить своим глазам, протирал их. Уже в следующую минуту я, понятное дело, ничего не видел, но каждый раз все равно не мог не удивиться подобному явлению. Балкон не продувало, так что возможность, что это ветер склонял один цветок к другому, отпадала. Что же это было тогда?
Но я не мог догадаться. Мозг человека не привык сталкиваться с чем-то необъяснимым. Обычно в подобных ситуациях серое существо в нашей голове просто прекращает думать о предмете, вызвавшем сомнения в своей «нормальности» и «адекватности».
Я начал понемногу смиряться со всеми этими странностями: с тем, как нарцисс наклоняется к лилии, с тем, как лилия словно немного розовеет, с тем, как стебелек ее трепещет…
Я пожимал плечами и просто забывал о том, что видел. Со временем любая вещь становится обыкновенной. Если много раз видеть одно и то же – как же тут не привыкнешь? Вот и я свыкся.
Но настал день, когда изменения нагрянули. Они явились громом среди ясного неба. Снегом в июле. Это было неожиданно. Неожиданно печально и грустно.
В тот день я, как и всегда, вошел в свой садик поливать растения и сразу же заметил, что лилия склонилась к земле более обычного. Поставив лейку на пол и присев рядом с горшком на одно колено, я протянул пальцы к белому цветку и попытался его осмотреть. Уже только войдя и только мельком посмотрев в ее сторону, я подумал, что она мертва. Так оно и было: лилия скончалась. Я ощутил какую-то необъяснимую тоску в душе. Будто не цветок завял, а кто-то из родственников скончался. Поразительно, как я сильно могу к чему-то привязаться. Ужасно больно от этого становится. Всегда ведь в итоге теряешь это. Всегда. И, вроде бы, сам ты это понимаешь, но вот… каждый раз все равно больно.
Горшок я унес, лилию аккуратно достал из него и, завернув в белую салфетку, выкинул. Как бы это ни было жестоко, я выкинул цветок, словно мусор. Боюсь, никто не понял бы меня, если бы я принялся рыть для лилии могилу. А я подвержен влиянию человеческого мнения, как ни крути. Если живешь в социуме, влияние это неизбежно.
Прошло всего три дня, и нарцисс, я заметил, склонился к земле тоже. Когда я пришел в сад вновь и увидел его гордый бутон, не направленный к солнцу с величием и апломбом, а опущенный и ничтожный, я вновь все сразу же понял. Предо мною была вторая смерть. Вторая смерть за эти три дня. Нежная скромная лилия и прекрасный гордый нарцисс – оба цветка скончались в моем саду. Отчего? Я на вряд ли мог бы узнать. Для этого нужно было бы слушать их разговоры, замечать более, чем розоватость белых лепестков. Надо было бы чувствовать, как они, чтобы понять их чувства. А я не смог бы. Я не пытался даже. Я сдался сразу же, посчитав, что не может быть, чтобы цветы действительно могли любить друг друга.
Я верил, что они живут, - это бесспорно: растения действительно и дышат, и растут. Но то, что они наделены эмоциями, я… признаюсь, я не мог этого признать.
Пока нарцисс не заговорил со мной…
Я как раз доставал его из горшка, когда вдруг услышал еле различимый шепот:
– Лилия… Пожалуйста… Лилия…
Я не мог понять, что просил у меня мой погибающий цветок.
– Земля в горшке… - нарцисс словно подбирал слова. Ему было трудно говорить на человеческом языке, я это понял. – Ее земля хранит… ее… - дуновенье. – Моя земля… меня хранит… - дуновенье. – Вместе в одном.
И более – ни слова.
… Мой сад по-прежнему красив, он цветет и украшает балкон. Он маленький, но в нем есть своя красота, свое эдакое великолепие. Он манит и запахом, и цветом. Этот садик – моя гордость. Войдя в него, можно увидеть мандариновое дерево, лимонное дерево, цветы, кусты с ягодами… И пустой горшок в самом центре. С надписью: «вместе в одном». Каждый, кто ко мне приходит, неизменно спрашивает, что же там, в этом горшке, такое?
Как странно и глупо: там земля из горшка нарцисса и горшка лилии.
Ее земля хранит ее.
Моя земля меня хранит.
Вместе – в одном.
И более – ни слова.