Темная аллея, осенний снегопад, её легкое дыхание, его тяжелые шаги.
Шла вторая неделя Адвента и пятый год пребывания здесь, в старом немецком городке, чьё название обязательно заканчивается на -бург или -штадт. Пальцы коченели от холода, а на душе было тепло от чувства, которое они сумели пронести через сотни километров от дома.
— Уже поздно, пора зажигать рождественские свечи.
Он посмотрел ей в глаза, так по старому, что она вдруг почувствовала шелест осенней листвы под ногами.
Открылась дверь, пылающий камин озарил гостиную. Треск по-новому родного пламени, шуршание винного кипятка, шепот ласкового шерстяного пледа. Она поставила что-то из сюиты «Пер Гюнт», он приготовил глинтвейн. Они сомнамбулически направились к дивану, что стоял у камина.
Симфония чувств, запахов и звуков оглушила эти две и без того тихие одинокие души. Не смотря на полноту магической атмосферы, не хватало чего-то еще.
Её взгляд вдруг привлёк старый дубовый шкаф, стоявший в углу. В нём они ещё тогда заперли, как им казалось, уже ненужные вещи.
— Ты ещё помнишь нашу осень? — чуть слышно спросила она.
— Ха.. Это, пожалуй, единственное, что ещё держит меня там, — чуть покачав головой, почти молча пробормотал он себе под нос.
Он медленно, немного пораздумав, подошёл к старому немецкому шкафу, который в действительности был больше похож на чёрный сундук с сокровищами. Подобно Лео Ауфману, он открыл ржавым ключом скрипящую дверцу и достал «машину забытого счастья». Это был толстый, пахнущий типографской краской и желтой бумагой, альбом. Свет из камина прильнул к книге, мягкий пушистый ковер обнял её своими трепетными ворсинками. Пара нежных сердец с кружками горячего глинтвейна в руках нависла над над их воспоминаниями, запечатленными на бумаге.
Страницы отрытых фотографий наполнили комнату родным запахом загородного домика, который остался там, где они уже были никому не нужны. Воздух был наполнен старой книжной пылью, холодным августовским ветром, желтой травой, жужжанием последнего одинокого шмеля и чем-то сладким, чем-то таким душистым, тем что они всегда собирали вместе…
Это был запах ожидания ещё не наступившего прошлого, но уже давно минувшего будущего.
— Ты это чувствуешь?
— Да. Наши антоновские яблоки.